Текст книги "Дорога Ворона. Том 1 (СИ)"

Автор книги: И. Рылов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 20
Делай, что должен!

У Риньша дни шли абсолютно одинаково, и этот, увы, не был чем-то примечателен. С утра тренировка, потом наряд, потом купание в ледяной воде, а потом патрулирование.

Дело это не тяжёлое, но однообразное. Всего то и требовалось, что нарезать круги по дорожкам в дальней части парка, вдоль забора, контролируя, чтобы никто через него не перелезал. Риньш обходил территорию вдоль сгоревших зданий, которые сейчас как раз ремонтировали. Из оружия имелась только дубинка. Пояс с тяжёлой пряжкой и кинжал Риньш якобы сдал, а револьвер у парня отняли.

Встречным ему курсом шёл его сослуживец. Движение их было организовано таким образом, что один из них постоянно двигался вдоль забора. Вполне логично, учитывая изобилие скучающего молодняка.

День тянулся нудно. Ближе к ужину Риньш прогнал пару ребят несколько младше Ливи, желавших перелезть через забор и поболтаться по ремонтируемым корпусам. Тащить их к дежурному он не стал, ограничившись обещанием накостылять, если ещё раз увидит их здесь.

Риньшу уже случалось нести караульную службу, и он вполне способен был оценить участок, который охранял. В целом место попалось вполне удачное, что называется, прозрачный парк. По дорожкам проходило довольно много учителей и наставников. Тоже мощный сдерживающий фактор. Однако нашлось здесь несколько разросшихся кустов, которые изрядно беспокоили парня.

Сами по себе они не могли скрыть от взгляда охранника часть территории, однако рядом с ними имелось несколько стапелей стройматериалов, укрытых толстыми полотнами. Благодаря этому образовывалось то, что в военной школе, где он учился, называлось шхерой. Именно это место беспокоило Риньша больше всего.

Они с напарником по очереди бегом отклонялись от маршрута, чтобы проверить, нет ли там кого. Уж больно шхера оказывалась неприметной. Время шло, ничего не происходило. Сослуживец Риньша сменился на ужин, а вот его самого, наверное, в порядке наказания оставили патрулировать дальше.

Уже стемнело, и в парке зажгли смоляные фонари. Риньшу принесли ручную лампу, а вот про еду забыли. Он проголодался и устал. Ноги его ломило, а плечи ныли. К тому же всё отчётливее напоминал о себе пустой живот.

На небе появились холодные звёзды ранней осени. Ощутимо холодало. Риньш стал пробегать короткие участки, чтобы согреться. В этот поздний час в дальней части парка никого, кроме охранников, не осталось. Риньш ещё пару раз забегал за кусты, но там никого не было.

Уже давно миновал отбой, когда он увидел на дорожке миниатюрную фигуру. Прохожий шёл по теневой стороне, держа в руках какой-то свёрток, что очень не понравилось Риньшу.

– Стой, кто идёт⁈ – крикнул он, доставая дубинку. Парень поспешил к полуночнику, радуясь возможности пройтись до каптёрки дежурного, чтоб там погреться. Фигура, к досаде парня, не ринулась наутёк, а ускорила шаг ему навстречу.

Только подойдя почти вплотную, Риньш узнал Ливи. Его чуть не затрясло от этого. Мало она натворила дел, так ещё и взялась болтаться после отбоя, чтоб ей!

– Добрый вечер… – несмело сказала девушка, глядя в сторону.

– Бывали и подобрее! Что вы здесь делаете учитель⁈ – Риньш не чувствовал ничего кроме разочарования.

Он замёрз, устал и проголодался, а его шанс погреться растаял словно дым. Девушка остановилась и почему-то медлила. Потом, видимо, на что-то решившись, вдруг резко вскинула подбородок и протянула Риньшу свёрток.

– На!

– Это чего⁈ – не понял парень.

– Ничего! – надулась Ливи, сложив руки перед грудью. Риньш размотал ткань и обнаружил там завёрнутые в писчие листы бруски фархи и фляжку, в которой явно что-то булькало. Он, сунув еду подмышку, жадно припал к горлышку фляги. Травяной чай в ней был ещё тёплый.

– Спасибо Ли… – он смутился и постарался поправиться. – Благодарю вас учитель!

– Так-то лучше – всё ещё дуясь, ответила девушка.

Риньш повесил флягу на пояс и принялся жадно жевать. Он двинулся дальше по маршрут патрулирования, искательница пошла рядом.

– Скажи спасибо сестрице Лайшми, это она из столовой принесла. Сказала, на тот случай, если кто ужин пропустит – Риньш удивлённо уставился на Ливи, так запросто называвшую сестрой, целого члена совета Ордена. – Она на самом деле добрая… В глубине души – хитро прибавила девушка.

– Спасибо! – с набитым ртом сказал парень.

– Ей завтра на пробежке скажешь…

– Учитель, я на самом деле благодарен, но я бы предпочёл, чтобы Вы не ходили одна, после отбоя. Всё-таки сюда всяких ссылают – сказав это, Риньш продолжил жевать.

– Я тут дома. Что мне тут будет… Но всё равно спасибо – радостнее сказала девушка.

Риньш пожал плечами. Ему стало грустно от того, что еда закончилась. Впрочем, на сытый желудок патрулировать было всяко веселее. Болтая о чем попало, они миновали ещё какое-то расстояние, оказавшись как раз напротив шхеры за кустами. Взошла самая яркая из лун и теперь в её зеленоватом свете весь мир казался призрачным и нереальным.

В тихом вечернем воздухе Риньш явственно различил какую-то возню.

– Что там? – резко спросил он, выхватывая дубинку. Они как раз оказались у фонаря, и вдруг Риньш увидел, что Ливи побледнела и как-то сгорбилась. – Учитель, что там…

– Т-там п-плохое… – девушка вся дрожала. – С-ст-рах

– Бегом за дежурным! Ясно⁈ – Риньш резко двинулся по заросшему плаунами газону с освещённой дорожки в сторону кустов.

– Н-нет… – пролепетала Ливи. – С-ст-рах-х…

Риньш, не останавливаясь, проверил локтем кинжал под мышкой, тот был на месте. Парень шёл быстро, но не бежал, стараясь хоть немного дать глазам привыкнуть к рассеянному свету.

Стоило ему оказаться за кустами, как он увидел четверых копошащихся на земле. Двое держали кого-то, заведя ему руки за голову, и то ли зажимали тому рот, то ли засовывали туда кляп, а третий возился, кажется, пытаясь найти что-то на груди жертвы или сорвать оттуда.

В армейские школы брали не тех, кто хотел. Туда запихивали родители, и нередко делали это за проступки. Увы, слишком часто это оказывалось наказанием для окружающих, а не для малолетнего ушлёпка. Риньш повидал всякого и оттого не имел и тени сомнений, что ему делать.

Не замедляясь, он шагнул вперёд и с ноги пробил в голову одному из державших жертву. Тот кувыркнулся и затих, видимо, потеряв сознание. Риньш чуть отступил, поднимая дубинку на плечо. Двое остальных стали резко подниматься ему навстречу.

Риньш со всей силы вдарил дубинкой сверху вниз. Удар получился бы сокрушительным. Увы, парень устал и замёрз, да и съеденная пища расслабила его. Потому врагу удалось уклониться, и удар прошёл по плечу.

Противник бросился на Риньша. Он явно пытался вырубить караульного с одного удара. Потому бил, с замахом шагнув вперёд, чтобы усилить удар. Однако Риньш слишком хорошо запомнил приём, которым его свалил десятитысячник. Он резко развернулся, поднырнул под руку и, ухватив противника за предплечье, швырнул того в кусты. Тот рухнул, с грохотом ломая тонкие стволики, и заорал.

Риньш оказался к третьему нарушителю спиной и тот сразу же прописал ему по пояснице. Впрочем, удар оказался не очень сильным. Риньш в этот момент поворачивался, и часть вложенной в удар силы ушла впустую. Караульный резко повернулся и ушёл в сторону, так, чтобы оказаться лицом к двум противникам.

Тот, который получил по голове, лежал тихо, зато из кустов уже поднимался другой. Он глумливо заговорил:

– Ах ты тварь! Хашт, обходи на…

Риньш еле увернулся от удара одного. Перехватил дубинку за перпендикулярную ручку, подставив длинную часть под удар. Противник весело ругнулся. Похоже, всё это их только раззадоривало.

Дело принимало весьма плохой оборот. Противники были злы и полны сил, чего никто бы не сказал об усталом и больном охраннике. Но хуже всего, что они явно умели драться вдвоём. Риньш провернул дубинку на ручке стараясь ударить одного из противников сбоку по плечу, но тот прочитал удар и уклонился.

Выпады Риньша раз за разом оказывались слабы и медленны, да и реакция его явно притупилась. Он пропустил один удар в корпус, потом другой. Надо было рвать дистанцию и доставать кинжал. Что ж кровь, так кровь…

* * *

Ливи сковал страх. Нет, не её собственный. Она слишком сильно чувствовала Лаши. Именно эта мерзкая задавака, которая столько ей пакостила, оказалась там за кустами.

Искательница чувствовала испуг и отвращение от грубых рук, дотрагивавшихся до её нежной, ухоженной кожи. Девушку переполнили паника и отчаяние.

Ливи замерла, не в силах даже двинуться. Секунды страданий тянулись, словно сироп. Её душа металась, не в силах вырваться из этого наваждения. Ей стоило неимоверных усилий хоть немного успокоиться. Она смогла почувствовать липкое омерзительное вожделение и удовольствие.

Те, кто напал на Лаши, хотели её страха и унижения. Остальное было лишь инструментами. Им просто нравилось мучить других.

Потом Ливи на самом краешке сознания почувствовала Риньша. Его раздражение, усталость, боль. А ещё гнев, кипевший в парне словно лава, ненависть, всё сильнее разгоравшуюся в нём.

Ливи изо всех сил ухватилась за эти эмоции. Она сама не заметила, как из её души пропали страх и отчаяние жертвы. Она вдруг оказалась в своём безопасном месте – в лесу у маленького лесного родника, полного небесной синевы.

Она всё ещё чувствовала Риньша. Тот держался из последних сил. Против него было двое, и третий, которого он вырубил в самом начале схватки, уже приходил в себя. От учителя Лалфи девушка знала об ударе, весьма эффективной атаке искателей. Увы, наносить его, она не умела. Нет, конечно, её этому учили. Только вот, у неё ещё ни разу не получалось.

Девушку опять захлестнула паника. Она почти физически почувствовала, как Риньш пропустил удар в голову и, что называется, поплыл. Не понимая, что делать, девушка зачерпнула ладонями синеву из родника. Затем сосредоточилась и заставила парня появиться в её безопасном месте.

Ливи потребовалась вся концентрация, которой она только могла добиться, чтобы сделать это. Девушка попыталась напоить Риньша из своих рук, раз, другой, но тот застыл словно статуя.

Её снова настигла паника. Уговаривать парня не было времени. Ливи на мгновение замешкалась, а потом набрала воды в рот, прильнула к губам Риньша и силой вдула синеву ему в рот, потом ещё и ещё.

* * *

Риньш уже еле держался на ногах, пропустив удар в голову. Его противники же были во много лучшем состоянии и откровенно веселились. Риньш постоянно пытался разорвать дистанцию, чтобы достать кинжал. Однако враги не позволяли ему этого сделать.

Он уже готов был спасаться бегством, как вдруг у него в голове пропали все мысли. Мир стал хрустальным, словно все предметы оказались прозрачны. Ощущение это захватывало. Вместо мучительного голоса, ломающего волю, он почувствовал, как в него толчками вливается сила.

Страх, неуверенность, усталость и даже гнев вдруг пропали. Они уступили место приятному спокойствию. Риньш вообще не помнил, когда так хорошо себя чувствовал. Он вдруг понял, что всё в мире, теперь движется удивительно медленно. Мало того, каким-то невероятным образом он теперь знал, что собираются делать враги.

Вот парень делает ложный выпад правой рукой, собираясь пробить свой коронный прямой левой. Откуда Риньш знает, что он коронный? Не важно, сейчас всё неважно.

Риньш легко поворачивается боком, изображая, что повёлся. Он делает согнутой правой рукой мельницу сверху вниз, одновременно нанося удар короткой частью дубинки, которую держит за перпендикулярную часть, снизу.

Противник делает свой выпад, и рука его оказывается в ловушке. Краткий миг дубинка легко движется, а потом её торец впивается врагу в локоть, одновременно Риньш бьёт ему по предплечью сверху. Слышится тихий хруст и парень заходится в крике. Он резко отскакивает, поскальзывается и неуклюже валится на землю, баюкая разбитый сустав.

Риньш чуть поворачивается, чтобы удар второго прошёл вскользь по плечу. Где-то бесконечно далеко он чувствует боль. Там, он дышит, словно вынырнув из-под воды, но это ему не мешает.

Он резко разворачивается обратно и наносит удар торцом дубинки в плечо. Врагу удаётся подставить блок, и рука его повисает плетью. Риньш, не упуская ни мгновения, бьёт его справа в голову. Добавляя по затылку дубинкой. Тот расслабленно валится на землю.

Риньш резко поворачивается, в тот самый момент, когда наконец-то пришедший в себя третий противник, которого он вырубил в начале схватки, уже идёт на него.

Риньш перехватывает дубинку за длинный конец и, чуть присев, наотмашь бьёт перпендикулярной частью сбоку по голени. Противник теряет равновесие и налетает лицом прямо на голову поднимающегося, как пружина, охранника. Темя парня где-то очень далеко рвёт боль. Противник отлетает в сторону, снова теряя сознание. Риньш вдруг понимает, что враги закончились.

Он рывком вернулся в реальность. Всё его тело немилосердно болело. Сердце неслось бешённым галопом, ухая в груди, словно колокол. Он захлёбывался глубоким дыханием. Голова кружилась, к горлу подкатывала дурнота.

Риньш упал на четвереньки и его начало рвать. Даже когда он выблевал всё, что было у него в желудке, его не прекращало буквально выворачивать наизнанку.

Его тряс озноб и по телу разливалась томительная слабость. Лишь каким-то чудом Риньшу удалось взять себя в руки и сосредоточиться на дыхании. Он дышал так глубоко, как только мог, делая долгие выдохи, качаясь вперёд при каждом из них. Это помогло, и он с трудом смог завалиться набок, не упав лицом в собственную блевоту.

Опираясь на дубинку, он встал и пошёл к копошащейся чуть дальше жертве. Ему связали руки и видимо засунули в рот кляп. Риньш подошёл, достав из подмышки кинжал, и с трудом опустился на колени возле связанного:

– Я тебя… сейчас освобожу… Тихо… – Риньш говорил задыхаясь. Его скрутил приступ мучительного кашля. Парень ухватил жертву за руки и разрезал путы, а потом вытащил изо рта кляп. Это был треугольный кусок белой ткани, сложенной в несколько раз.

Тот, кто лежал, попытался вскочить, но ноги его были согнуты в коленях и связаны, а потому он завалился назад. Чуть полежав, он закричал тонким девчоночьим голосом, поливая всё вокруг отборнейшей портовой бранью. Риньш с трудом поднялся и перерезал путы, освобождая ноги жертвы.

– Да тихо ты мелкий… – Риньшу было трудно говорить. Во рту стоял кислый вкус блевоты. – Тихо! Что орёшь… Сейчас к дежурному пойдём, надо происшествие фиксировать.

Освобождённый снова подскочил и оказался в лунном свете. Только сейчас Риньш увидел, что это девушка. Не просто девушка, а та самая красавица, которая рекомендовала ему быть осторожнее. Как её там?

– Лаши? – сзади раздался удивлённый голос Ливи. Риньш с трудом поднялся, готовый к бою. Дубинку он перехватил за короткую часть, надеясь держать противника на расстоянии.

– Учитель, я просил Вас позвать дежурного! – недовольно произнёс он. Лаши двинулась куда-то с явным намерением улизнуть.

– А ну стоять! – голос явно принадлежал женщине. Со стороны дорожки появилось две фигуры. В руках у них поблёскивали револьверы незнакомой модели. Они неспешно вышли из тени и Риньш смог их разглядеть. Ими оказались две молодые женщины. У той, что повыше, огромная копна абсолютно белых волос, была уложена в замысловатую причёску. Она обратилась к Ливи:

– Сестрица, ты цела?

– Да… – отчего-то надулась девушка.

Увидев их, Риньш с трудом опустился на землю. Около шестьдесят четвёртой доли часа он просто сидел в изнеможении, а потом завалился на бок и потерял сознание.

Глава 21
Игра

Жестокая игра с улыбкой на губах

в неискренних словах прячет страх…

А. Гиндина

Лалфи почувствовала неладное после отбоя. Она возилась с бумагами и не ложилась спать, потому собралась она очень быстро. Лайшми присоединилась к ней на полпути к месту преступления. Чтобы быстрее выздороветь, она должна была много ходить и потому часто гуляла по парку.

Искательницы прекрасно понимали друг друга без слов и потому просто побежали в ту сторону, откуда на них лились страх и боль. Там Лалфи очень остро чувствовала Ливи с которой случилась, увы, нередкая среди начинающих искательниц неприятность, она как говорили, влипла в эмоции жертвы.

Сейчас девочка страдала и боялась вместе с кем-то. Лалфи не знала ту воспитанницу, над которой собирались надругаться.

Она на бегу прокручивала в голове способы помощи, как вдруг ощутила нечто, с чем ещё не сталкивалась никогда. Это был просто запредельный выброс силы, продлившийся всего мгновение.

Пару секунд спустя они буквально вылетели к тому месту где находилась Ливи и Лалфи увидела свою ученицу. Нет, не глазами, та стояла в глубокой тени. Искательница ощутила девочку. Сейчас ту окружал тугой кокон силы, от которого словно щупальце протянулся тяж, питавший дравшегося парня.

Лалфи притормозила и спросила у сестрицы:

– Ты тоже это видишь?

– Да! Это великолепно! – засмеялась Лайшми. – Только посмотри. Она ведь кормит его. Если бы не она, его бы смяли, а теперь этим несдобровать. Всё-таки наше с тобой кроха изгнание это просто-таки Божье благословение! – секунду спустя старшая искательница продолжила. – Видишь, парень сейчас даже может пользоваться частью её силы. Великолепно! Как угодно, но мы должны выяснить, как она это делает.

* * *

– Андрюха! Андрюха! Чо, ты спишь – восторженно орал Ринчин – Смотри сюда! Да вот сюда же! – парень тыкал пальцем в экраны, на которых в ячейках матрицы стремительно сменялись какие-то математические функции. Чуть ниже он расположил видео с беспилотника. Там солдат Ордена с деревянной тоньфой лупил двоих здоровяков, похоже, что его сослуживцев. Те были много искуснее него, но парень оказался быстр настолько, что даже Андрей с ним, наверное бы, не справился.

– И что… – протянул Лихов.

– Ты что тупой? Эта, ну которая из них самая мелкая. Она ещё того парня под контроль брала. Так вот тогда она с ним синхронизировалась. А теперь вошла в резонанс. Его ещё недавно хорошенько лупили, а как только девочка стала его поддерживать, он того… берсерком стал и теперь, думаю, этим двоим хана – он провёл раскрытой ладонью поперёк шеи.

– Минус локоть… – раздался деловой голос Голубева. Доктор стоял сзади них. Он положил руки им на плечи и немного наклонился, чтобы видеть экран. – О-о-о, а этот уже не жилец… – прокомментировал Голубев удар по голове. – Субарахноидальное кровоизлияние обеспечено.

Охранник тем временем закончил с избиением и, упав на четвереньки, принялся блевать.

– А что это он? – удивился Ринчин. – В живот, что ли ударили?

– Да не. Он так быстро двигался на чисто анаэробных возможностях. У него в крови лактата сейчас миллимоль под тридцать плавает. Вот, организм от кислоты и избавляется. Кстати, силу удара ему девочка нарастила, заставив мышцы сокращаться одновременно целиком, а не отдельными волокнами, как у нас всех. Так сумасшедшие огромную силу обретают – чуть помедлив, добавил доктор. – На короткую схватку отличный вариант. Надо будет предусмотреть режим такой стимуляции в твоём Андрюш устройстве.

– А я, честно говоря, думал, что вы в него не верите – удивился Лихов.

– Отчего ж. – скривился доктор – Вон же… – он ткнул рукой в экран – Вполне рабочий вариант и без всякой психохимии.

* * *

Тем временем драка стремительно окончилась сокрушительной победой охранника. Кокон Ливи истаял, но полностью не исчез. Девочка немного постояла, приходя в себя, и нетвёрдой походкой отправилась к месту драки.

Искательницы последовали за ней. Между кустами и стапелями стройматериалов им предстала весьма примечательная картина. На истоптанной земле валялись два тела. Третий сидел на земле, баюкая левую руку. Они остались живы, но получили весьма тяжёлые травмы. Чуть дальше, еле держась на ногах, стоял охранник, сжимая в руке свою дубинку. Парень явно был чем-то недоволен

Чуть ближе к ним оказалась Ливи, девочка вымоталась и растеряно крутила головой. А посреди залитой лунным светом площадки стояла её ровесница. Кажется, она и была жертвой тех троих. Только вот почему-то Лалфи чувствовала в ней страх перед тем, что её поймают, полностью заслоняющий благодарность к спасителям.

Лалфи рванула из кобуры свой писто-лет, кто вообще выдумал это название? Язык сломаешь!

Охранник, искательница вспомнила, что его звали Риньшем, тем временем, принялся отчитывать Ливи, за то, что та не убежала. Во, даёт!

Жертва тем временем, воспользовавшись заминкой, попыталась улизнуть.

– А ну стоять – прорычала Лалфи, целясь в убегавшую.

Лайшми тем временем отправилась позаботиться об их младшей сестрице. Девочка умудрилась быть этому недовольна. Тут Лалфи почувствовала, что сила, питавшая парня, окончательно исчезла, и он просто потерял сознание.

Не прошло и минуты, как прибежали охранники, а потом появился и Ёнс. Жертва, её звали Лаши, быстро сориентировалась и начала громко рыдать. Особо притворяться ей было и не надо, но в глубине души девочку сжигали гнев и обида совсем не на этих троих, а на Ливи и Риньша. Лалфи чётко чувствовала это.

леди Лаши безродная отца не знает видящая

Уже сильно позже, когда девочка успокоилась, её отвели в лазарет. Туда же вслед за Лалфи пришёл Ших. Увидев его, искательница поздоровалась и спросила:

– Что обо всём этом думаете?

– Хм, а у Вас учитель, есть какие-то мысли, кроме наказания провинившихся. Тут вроде всё ясно.

– Я не о них, я о Лаши. Она, конечно, напугана, но только это не главное. Она ненавидит Ливи.

– А-а-а, вы об этом – протянул старик. – Пойдёмте-ка, поговорим с ней. Я бы предпочёл позвать Вийна, но сами понимаете, этого не допустят. Орден не любит выносить сор за порог, тем более такой вонючий. Так что придётся самим – потянулся он. – Только начнем мы, пожалуй, с Ливи.

Та сидела в общей палате у койки, на которую положили Риньша. Он по-прежнему оставался без сознания. Лалфи мягко позвала девочку и отвела её в комнату отдыха. Сейчас та пустовала, ведь целители были слишком заняты оказанием помощи, неудавшимся насильникам.

Лалфи с Шихом усадили девочку на кресло-мешок, а сами расположились на ковре перед ней. Старик начал первым, очень мягко спросив:

– Как Риньш?

– Я не понимаю, что с ним – тихо сказала девочка. – Мне кажется это из-за меня.

– Ты не виновата, сестрица – как только могла мягко ответила Лалфи. – Ты помогала ему больше, чем это возможно. Он просто устал – на самом деле искательница не знала, что будет с парнем. Она просто старалась успокоить свою ученицу. Ливи захлюпала носом.

– Учитель Ливи, пожалуйста, я понимаю, что вам, наверное, трудно, но расскажите о ваших с Лаши отношениях – Ших говорил очень спокойно.

– В детстве мы дружили – начала девочка. – Мы никогда не скучали вместе. Мама приезжала ко мне и привозила всякое, и я всегда делилась с Лаши. К ней ведь никто не приходил. А ещё она очень смелая. – Ливи было очень тяжело говорить. – И ещё она всегда мальчишкам нравилась, совсем не как я. Затем нас с фермы в Круг перевели. Меня к искательницам, а её к видящим. Тогда всё не так стало. Она отдалилась и стала мне говорить гадости. Меня и так дразнили все, а она… – Ливи расплакалась. Чуть успокоившись, она продолжила. – Она стала всех против меня подначивать и рассказывать про меня разное, чего я стеснялась… А все слушали и смеялись. Я просила перестать, а она говорила, что мы подруги и так веселее. А когда Вы, учитель, к нам приехали, она вообще, как с цепи сорвалась… Она и Риньша подначивала, чтобы он мне в постель вонючку подложил, а он её саму ей облил. Изобразил, что случайно.

«А парень-то молодец, – подумала Лалфи. – На красивую мордашку не купился».

– Спасибо Вам, учитель – спокойно сказал Ших. – Идите к себе, отдохните. Пускай парень выспится. У него завтра тяжёлый день будет, хоть он и герой…

– Голова с дырой… – обижено, сказала Ливи. – Я ему помогала, а он ругается. – Надулась девочка.

– Да ладно тебе, он просто волновался – спокойно сказала Лалфи.

– Я уже не маленькая, я сама его спасла… – ещё больше надулась девочка.

– Сестричка, иди поспи, завтра очень тяжёлый день будет – мягко сказала Лалфи. – Никто не считает тебя маленькой. Мы с сестрицей Лайшми тоже должны научиться помогать, как ты это сделала.

При этих словах Ливи покраснела до кончиков ушей и уставилась в пол.

– Я подумаю… – пробурчала она.

Когда Ливи ушла, Лалфи с Шихом двинулись к Лаши. Девочка сидела в тёмной палате одна. Они вошли и, не зажигая света, уселись напротив неё. Та немедленно отвернулась. Искательница чувствовала в ней столько злобы и чего-то ещё, чего не могла понять.

– Леди Лаши, – официально обратился к ней Ших. – Может, расскажите нам, как всё было?

Девочка какое-то время молчала, а потом зарыдала тихо-тихо, но так чтобы это точно заметили. Лалфи хотела что-то сказать, но Ших взмахом руки остановил её. Она устало откинулась спиной на стену и расслабилась, стараясь услышать окружающих людей.

Риньш в это момент пришёл в себя, и Ливи, которая никого не послушала, поила парня травяным чаем. Рядом какой-то мальчишка, повредивший ногу во время тренировки, весь трясся от зависти.

Вот усталые целители возятся с бессознательным насильником. Ему не жить, у него в голове лопнул сосуд, и кровь уже вытекает, сдавливая мозг. Лалфи могла пойти сказать об этом, но не хотела.

Ещё люди. Охранники караулят возле отдельных палат, где лежат два других. Те пришли в сознание. Один перемалывает в голове отговорки, другой весь исходит яростью, наверное, придумывая кары для Риньша. Ещё люди, ещё.

Вот перед ней Лаши. Она напугана и подавлена, но в ней есть стержень, который не даёт ей сломаться. Это не воля, не чувство собственного достоинства и даже не гордость, это зависть, переполняющая девочку.

Лалфи расслабленно ощупывает пространство вокруг и вдруг замечает нечто странное. Она не чувствует Шиха. Нет, она ощущает его присутствие, его тяжёлую ауру власти, давящую на окружающих.

Он легко умеет её прятать, но сейчас не тот момент. Только вот Лалфи не чувствует, что у старика на душе. Совсем! Он абсолютно закрыт от неё. И не только это, Лалфи не чувствует его силы.

Искательнице потребовалось напрячь всю её волю, чтобы не вскочить и не начать расспрашивать об этом наставника. Огромная удача, что она смогла это заметить. Наверное, Ших просто слишком устал и не прятал свою способность должным образом.

– Хорошо, леди Лаши, если вы не желаете нам рассказать, что случилось, давайте, это сделаю я. Вы же, может быть, поправите меня, если я вдруг в чём-нибудь ошибусь.

Лалфи уже освоила многие способности своего шлема и теперь решила воспользоваться одной из них. Записать всё происходящее. Потом парящие глаза вполне могли проиграть такую запись, так что всем покажется, что они видят это вживую. Несколько секунд провозившись, она включила запись.

– Итак, – продолжал Ших, не зная о том, что сделала Лалфи – когда вы переехали с фермы, где вы росли вместе со своей подругой Ливи, то обнаружили, что живёте много хуже неё. Искательницам полагается своя комнатка. Пусть и маленькая, но своя, а Вы живете в общей спальне.

Искательницы дни проводят в тренировках созерцания и регулярно ездят в город, а вы должны изучать тяжёлую науку изготовления лекарств с учителем Шайли, которой вечно нет, и наставником Халтахом. Он ведь такой ворчун, ему никто угодить не может, даже я. Ливи навещали родители, а Вас нет.

Пусть она и делилась с вами всем, но вам этого было мало. Вы ведь убеждены, что вы лучше других и уж точно лучше неё. И Вы решили восстановить справедливость. Стали подкалывать её, а потом подначивать других, делать то же самое. Ваша некогда лучшая подруга стала затравленным изгоем. А вы, вы, которой она доверяла, и которую ценила, наконец-то радовались.

Однако несмотря ни на что несчастная Ливи обрела самую настоящую силу. И знаете что? Она использует свои возможности во благо другим. Она спасла от смерти того, кого считала невиновным. Она помогала воспитанницам раскрывать дар. Даже леди Сае, какой бы ни был у той тяжёлый характер.

Это всё вас просто выбешивает. А всё потому, что ваша жизнь не такова. Вы хотели заставить и Риньша играть в вашу игру, но у парня хватило мозгов понять, кто есть кто. Тогда вы решили отомстить ему. Нашли трёх ублюдочных аристократов и посулили им своё тело в обмен на то, что те будут издеваться над Риньшем.

Вы знали, что он был болен, слаб, измотан и ему никогда не справиться с тремя. Однако эти мерзавцы сразу поняли, что вы из себя представляете. Они потребовали плату вперёд, а когда вы начали юлить, захотели забрать обещанное силой.

А теперь вы собираетесь сказать, что вы просто гуляли, а Риньш напал на вас безо всякой причины и жестоко избил вас и ваших друзей. На суде никто не поверит показаниям Ливи и Риньша. Все знают, что парень убийца, что был под судом и плевать, что за него заступались даже древние.

Не важно, что и в этот раз он просто исполнял и свой долг. Так ведь? Вы ведь не испытываете ни капли благодарности к своему спасителю.

Ших замолчал, переводя дыхание. И вдруг Лалфи заметила, что плечи девочки содрогались, но не от рыданий, а от смеха. Всего мгновение спустя та захохотала в голос.

– А ты умный старичок… – девочка заливисто хохотала. – Да! Чёрт бы, вас всех побрал. Да! Мне ничуть не жалко эту тупую ведьму и её ящерку тоже. Ничего ещё не кончилось. Они оба у меня узнают своё место. Этого мордатого сгноят на рудниках, а грёбаная принцеска, останется изгоем. Обе этих твари только того и заслуживают.

– Неужели тебе не стыдно? – это вырвалось у Лалфи непроизвольно. Всё происходящее было какой-то дикой, нереальной пародией на все представления искательницы о жизни.

– С чего бы это вдруг – продолжила смеяться Лаши. Потом она заговорила уже серьёзнее. – Я лишь пытаюсь восстановить справедливость. Принцесска, ничем не лучше других. Почему ей всё, а мне ничего.

– Но ведь это Ливи завидует тебе! – Лалфи всю трясло. – Ты свободна. Ты сможешь быть в жизни кем захочешь. Парни так и увиваются за тобой. Всё это знают. Никто не боится тебя, не презирает, никто не смотрит на тебя как на чудовище.

– Ой, бедные вы бедные! – с притворной жалостью всплеснула руками Лаши. – Всё-то им плохо – она резко изменилась в лице. Теперь она зло улыбалась. – Всю жизнь проживёт на всём готовеньком. Все вокруг неё бегают. Ой, Ливи, съезди в город развейся. Ой, иди покушай, не загоняй себя. Ей семнадцать, а она уже учитель! Этот мордатый вокруг бегает. Хоть у неё ни кожи, ни рожи. Косица с палец! – Лаши всю трясло.

Ших спокойно смотрел на неё. На лице старика ничего не отразилось, кроме усталости и разочарования.

– Что ж, вы вольны поступать как вам угодно, но и остальные обладают таким же правом – процедил он. – Думаю, вашей чудесной коже будет очень полезен горный воздух. У нас в лагере как раз есть свободное место у аптекарей. Они будут вам рады. Помните об этом, когда будет суд. И, да, у меня хватит веса сделать так, что чистейшим горным воздухом вы будете дышать до конца своих дней.