Текст книги "Спасенная инопланетным воином (ЛП)"

Автор книги: Хоуп Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Что это за шум?

Я пытаюсь заглушить звуки вуальди, когда они приближаются, и вместо этого сосредотачиваюсь на грохочущем звуке справа от меня.

Пожалуйста, Господи, скажи мне, что это водопад.

Я бегу на звук, пробираясь сквозь деревья, пока не вижу его.

Он около тридцати футов высотой, вода падает в бассейн, который впадает в широкую реку. Я оглядываюсь через плечо, когда голоса становятся ближе, и вздрагиваю, переключая свое внимание обратно на водопад.

Если я прыгну, то могу врезаться в скалы. Вода может быть недостаточно глубокой, и мое тело может расплющиться, как блин. Я могу попасть в ловушку у скалы, и если вода слишком холодная, вполне возможно переохлаждение и судороги.

Но я – наш единственный шанс.

– Ты!

Вуальди делают выбор за меня, и я отступаю на пару шагов, делаю глубокий вдох и прыгаю со скалы, целясь подальше от скал.

Я почти кричу, когда вода устремляется ко мне, но затем я оказываюсь под водой, к счастью, все еще жива. Я рефлекторно пытаюсь дышать, вдыхая холодную воду, когда она поглощает меня. Ужас пронзает мое тело, когда я пробиваюсь на поверхность, а затем я вырываюсь на свободу, кашляя и отплевываясь, прочищая свои легкие.

У меня нет времени праздновать. Если вуальди последуют за мной, я умру. Я не поднимаю глаз. Я делаю еще один глубокий вдох, игнорируя желание откашляться, и ныряю под воду, плывя чуть ниже к небольшому спуску в реку.

Я вздрагиваю, когда камни царапают мои колени, а затем я оказываюсь в реке, откашливая воду из легких, пока меня уносит течением.

Местами мои ноги касаются дна, и я, вероятно, могла бы встать, но я позволила воде унести меня подальше от вуальди. Если они не прыгнули в воду, то сейчас уже не смогут догнать меня.

Я стараюсь не думать о каких-то инопланетных животных, которые могут обитать в этой реке. Если я это сделаю, желание доплыть до берега будет почти непреодолимым, а мне нужно отплыть подальше.

Над моей головой кричит птица, а потом не слышно ничего, кроме рева воды, когда я подтягиваю колени к груди и позволяю реке унести меня далеко.

Здесь холодно. Достаточно холодно, так что у меня, вероятно, не так много времени, прежде чем наступит переохлаждение. Скоро мне нужно будет выйти на сушу и обсохнуть. Солнце скрылось за облаками на бирюзовом небе. Если я успею обсохнуть до темноты, со мной все будет в порядке.

Когда я была маленькой, папа брал меня в поход. После моего рождения мама больше не могла иметь детей, так что я была в некотором роде сорванцом, когда не танцевала.

– Уважай дикую природу, – говорил он, – или столкнешься с последствиями.

Меня охватывает неудержимая дрожь, и я начинаю искать точку выхода. Я могу достать до дна ногами, поэтому пробираюсь к берегу. Красивые фиолетовые полевые цветы растут вдоль берега реки, рядом с ярко-красными грибами, которых я избегаю, когда выбираюсь из воды. С моей удачей, они, вероятно, ядовиты.

Моя дрожь усиливается, когда воздух касается моей влажной кожи, и мой желудок завывает. Я просто умираю с голоду.

Я оглядываюсь в поисках какой-нибудь тропинки или хотя бы знака, указывающего мне, куда идти. Но там ничего нет. На одно долгое мгновение одиночество обрушивается на меня, как грузовик. Но я не могу ему поддаться. Если я позволю себе задуматься, то свернусь калачиком возле полевых цветов и никогда не встану.

Деревья в этой части леса другие. В то время как те деревья были белыми с длинными, жуткими ветвями, которые подметали лесную подстилку, эти больше похожи на деревья, растущие на Земле. В чем проблема? Ветви такие толстые, с таким количеством листьев, что закрывают свет солнца.

Стуча зубами, я бреду по лесу, удаляясь от реки. У меня нет никакого реального плана, кроме как найти кого-нибудь, кого угодно, кто сможет помочь мне спасти Айви и Зои и найти других человеческих женщин.

Жуки находят меня восхитительной, и я постоянно отмахиваюсь от них, набирая темп. Я должна добраться до какой-нибудь цивилизации до темноты, иначе у меня будут большие неприятности.

Время идет. Не знаю, сколько времени прошло, но у меня снова пересохло во рту, а руки дрожат. Мои шаги становятся все меньше и ближе друг к другу, а ноги в крови и синяках, когда я спотыкаюсь о палки и камни.

В конце концов я вижу признаки цивилизации. Не город или что-то в этом роде. Это было бы слишком просто. Но я нахожу тропинку и чуть не падаю на колени от облегчения. Если я просто пойду по следу, возможно, он приведет меня к кому-то. К кому угодно.

Я набираю скорость, надежда гонит меня вперед.

КЛАЦ.

Я вскрикиваю. Мое тело движется в одну сторону, в то время как нога остается на месте, и я падаю на землю, пока моя икра охвачена агонией. Боль ужасна, и я почти теряю сознание, когда поднимаю голову достаточно, чтобы посмотреть вниз.

Моя нога попала в какую-то ловушку. Скорее всего, она для дикого животного. И держу пари, местные знают, как избежать подобных ловушек. Она металлическая, с острыми шипами, которые напоминают мне медвежий капкан, только гораздо более отвратительный.

Я делаю глубокий вдох и тянусь к когтям капкана, пытаясь открыть их.

Мне больше повезет, если я открою портал обратно на Землю.

Моя кровь капает на лесную подстилку, а перед глазами пляшут черные точки. Мои руки дрожат, и я задыхаюсь, когда понимаю, что металлические зубцы глубоко вонзились в кожу и мышцы моей икры.

Бл*дь.

ЗАРИКС

Я уже близко к Баликсу, когда чувствую запах. Кровь. Держа одну руку на мече, я иду по тропе. Зная вуальди, они снова поймали кого-то на сегодняшнюю трапезу.

Мои руки сжимаются в кулаки от этой мысли.

Я следую за запахом, и из моего горла вырывается рычание. Я был прав. Поймана девочка, ее нога застряла в одной из ужасных ловушек, которые вуальди расставляют по всей своей территории.

Она лежит, скорчившись, на земле, и на мгновение меня охватывает отчаяние, когда я представляю, как ее родители ищут свою мертвую дочь. Я хмурюсь, а потом опускаюсь на колени рядом с ней и наклоняюсь ближе.

Она дышит.

Я осматриваю ловушку и морщусь. Мышца ее икры была проколота, и кровь непрерывно капает с ноги.

Я скриплю зубами. У меня нет времени, чтобы отвести этого ребенка к целителю. Но только монстр мог оставить ее. Я не монстр. Пока еще нет.

Я наклоняюсь ближе и хмурюсь. Ее одежда странная, и я чувствую, как мои глаза расширяются, по мере того, как я осматриваю ее тело. Она не браксианка. На самом деле она не принадлежит ни к одному виду, которые я видел раньше.

И она уже не ребенок.

Мой рот приоткрывается, когда я смотрю на маленькие, круглые груди под странной рубашкой, которая льнет к ее телу, как вторая кожа. Это крошечная, хрупкая женщина.

Женщина, которая открывает глаза.

Эти глаза глубокого синего цвета, остекленевшие от боли.

– Ну, – выдавливает она, стиснув зубы. – Ты собираешься мне помочь или как?

Я поднимаю бровь. Она говорит на языке, которого я никогда раньше не слышал, и только переводчик в моем ухе позволяет мне понять ее.

– Мне нужно открыть ловушку. Это будет больно.

Она кивает, и что-то в моей груди сжимается, когда ее маленькие руки цепляются за грязь лесной подстилки, а глаза плотно закрываются.

Я изучаю ловушку и хмурюсь. Механизм сломался, и мне придется вручную вытаскивать металлические зубцы из ее ноги.

– Мне очень жаль, женщина.

Я начинаю свою работу, стискивая зубы, когда начинаю открывать ловушку. Она кричит, и я изо всех сил стараюсь заглушить ее страдальческие крики, пытаясь при этом вынуть зубцы.

Через несколько мгновений она, наконец, теряет сознание, и я выдыхаю, освобождая ее ногу.

Это сплошное месиво.

Ей нужна целительница, и я знаю только одну, кто возьмет ее без вопросов. К сожалению, она находится в противоположном от меня направлении.

Может быть, мне удастся найти охотников из нашего племени и убедить их взять ее с собой?

Женщина начинает дрожать. Ее кожа прохладная, липкая и бледная, а дыхание учащенное. Я рычу от разочарования, но ее состояние делает мое решение за меня. Я осторожно поднимаю ее на руки, поражаясь тому, какая она легкая. Я подношу пальцы ко рту и издаю отрывистый свист, и появляется Рекси – моя мишуа, наклоняясь, чтобы обнюхать женщину.

Я осторожно укладываю женщину в седло, а затем усаживаюсь позади, взяв ее на руки. Затем, бросив последний взгляд на Баликс, я стискиваю зубы и поворачиваю мишуа к Хониту.

Женщина снова просыпается, и у меня снова возникает ощущение, что я проваливаюсь в ее пристальный взгляд.

– Помоги, – говорит она.

– Я это и делаю.

– Другие… женщины. Айви. Зои…

Есть еще такие, как она? Как она оказалась одна и попала в ловушку на территории вуальди?

– Где они, женщина?

Ее глаза закатываются, и она снова теряет сознание. Несомненно, это было благословением, учитывая состояние ее ноги.

Ее длинные и темные волосы, спутанные и влажные, касаются моей руки, когда я поддерживаю ее за плечи. У нее тонкие черты лица, большие глаза и рот, который кажется слишком большим для ее лица. Эти пышные губы имеют голубой оттенок, и я призываю Рекси ускорить темп.

Мы недалеко от целительницы, хотя я теперь не успею добраться до Баликса до темноты. Я хмуро смотрю на неудобство в своих руках, и мое сердце колотится быстрее, когда я замечаю легкую испарину у нее лбу.

Когда мы оказываемся на месте, я спрыгиваю с мишуа и бегу к маленькой хижине целительницы, и Сонис встречает меня в дверях.

– Мне нужна твоя помощь.

Своим прищуренным темным взглядом она окидывает женщину в моих объятиях.

– Я поняла.

Маленькое синее личико выглядывает из-за юбок, и я поднимаю бровь.

– Кто это?

Сонис жестом приглашает меня войти, и я опускаю голову, когда вхожу, мои глаза привыкают к тусклому свету.

Она ведет меня в комнату, которую использует для исцеления, весело оглядываясь на меня.

– Ты помнишь моего сына, Джавира.

– Я помню мальчика лет шести-семи. А это взрослый мужчина.

Мальчик, о котором идет речь, ухмыляется мне, обнажая просветы в зубах.

– Ты снова дрался?

Он отрицательно качает головой.

– Не-а.

– Тогда что случилось с твоими зубами?

– Они выпали.

Я хмурюсь от его тона, который наводит на мысль, что я задаю не самые умные вопросы, а затем вспоминаю. В отличие от моего народа, у которого зубы растут вместе с нами по мере взросления, у его расы два набора зубов.

Сонис указывает на маленькую кровать, и я укладываю на нее женщину.

– Где ты нашел такую женщину? – спрашивает она.

– В лесу. Ее нога застряла в ловушке вуальди.

Глаза Сонис становятся затуманенными, и она отворачивается, потянувшись за инструментами, которые она использует для исцеления.

Глаза женщины снова приоткрываются, мутные от замешательства.

– Где я?

– На исцелении, – говорю я. – Возможно, тебе снова захочется упасть в обморок. Это будет неприятно.

Сонис отталкивает меня локтем в сторону и прижимает чашку к губам женщины.

– Выпей это. Как тебя зовут?

Женщина подчиняется, и я вытираю несколько капель, которые стекают с ее губ.

– Бэт, – голос у нее сонный, и вскоре она снова теряет сознание.

Бэт. Простое, красивое, нездешнее имя. Я перекатываю его на языке, а затем отодвигаюсь от странной женщины, когда Сонис приступает к работе.

– Она недоедает, – говорит она, и я пробегаю глазами по телу женщины, прислоняясь к стене.

Ее тело тонкое и хрупкое, как будто она долгое время обходилась без пищи. И все же ее мускулы идеальные, подтянутые так, как я никогда раньше не видел.

– А она хорошенькая, мама, – говорит Джавир, и я чувствую, как уголки моих губ приподнимаются.

Сонис улыбается сыну и возвращается к работе. К счастью, что бы ни было в отваре, которую она дала Бэт – я снова пробую ее имя на вкус – оно держит ее сознание под контролем.

– Ловушка нанесла некоторый ущерб. На это потребуется время.

Я киваю.

– Я пойду поохочусь.

Сонис открывает рот, чтобы возразить, а затем захлопывает его, благодарно кивая, и я бросаю последний взгляд на странную женщину, прежде чем развернуться и уйти.

БЭТ

Я просыпаюсь, задыхаясь от боли, которая поднимается вверх по моей ноге, заставляя меня корчиться.

– Не двигайся, – приказывает мягкий голос, и я приоткрываю глаза.

Голубая женщина. Я думала, что она мне померещилась. Глаза у нее жуткие – с вертикально вытянутыми зрачками. Она наклоняется вперед, и я чувствую, как мои глаза расширяются, когда я вижу тонкую рубашку, покрывающую то, что выглядит как три груди.

– Ты мне помогла, – выдавливаю я.

– Да. Меня зовут Сонис.

– А что у меня с ногой?

– Колотые раны очищены. Однако, возможно, у тебя повреждено сухожилие.

Я откидываюсь на комковатую подушку. Я и раньше повреждала сухожилия. Если все плохо, мне сделают операцию, как только я вернусь домой.

Я слегка приподнимаю голову, когда прохладные руки касаются моих ног. Потом ощущение пропадает, и женщина кладет мне под голову еще одну подушку, чтобы я могла видеть, что она делает.

– Твои ноги в плохом состоянии.

– Да, это что-то типа моей фишки.

Она промывает и перевязывает порезы на моих ногах, а затем проводит пальцами по утолщенной коже на кончике пальца.

– Я танцовщица, – говорю я, видя насмешливое выражение ее лица.

Она все еще выглядит озадаченной, но кивает и затем смотрит в сторону двери. Я поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с воином, который спас меня.

Моя кожа покалывает от осознания, и, несмотря на мучительную боль, мои глаза путешествуют по его телу. Он огромный и мускулистый, с более длинными волосами, чем я обычно ожидаемо увидеть у мужчин. Его глаза светло-карие, выражение лица замкнутое, когда он смотрит на меня.

Длинный шрам проходит по его лицу сбоку, рядом с ухом, спускаясь к шее. Несмотря на шрам, его лицо красивое и странно притягательное.

Я прочищаю горло.

– Спасибо, что помог мне.

– У меня не было выбора.

Ну ладно.

– Ты мог бы оставить меня там, – замечаю я, и он просто слегка наклоняет голову, его глаза сужаются, как будто я особенно раздражающая дура.

– Ни один воин не оставил бы ребенка или женщину в такой опасности.

Его голос похож на низкое рычание, и я киваю, забавляясь вопреки себе.

– Прости, если я причинила тебе неудобства.

Он склоняет голову, но не произносит никаких банальностей, очевидно, не замечая легкого сарказма в моем голосе. Мне так больно, как никогда в жизни, но я чувствую, как легкая улыбка пробегает по моему лицу от его сварливого поведения.

– Почему ты была в тех краях одна? – спрашивает он. – Это территория вуальди.

Все веселье улетучивается.

– Меня похитили с моей планеты вместе с другими человеческими женщинами и продали в рабство. Затем нас доставили на космический корабль, который совершил аварийную посадку здесь. Вуальди убедили нас, что они наше спасение, а потом появилась кучка парней, похожих на тебя.

Его лицо застывает в тот момент, когда я произношу слово «вуальди», его глаза темнеют так, что я почти дрожу.

– Пока они сражались, нас украла другая стая вуальди.

– Как тебе удалось сбежать?

– Я вырубила одного из них во время похода в туалет и прыгнула в реку.

Неужели то, что сейчас я вижу в его глазах, это намек на уважение? Он кивает, задумчиво глядя на меня. Однако наше состязание в гляделках прерывается, когда Сонис наклоняется вперед и протягивает мне немного воды.

Я делаю глоток, но поперхнувшись начинаю захлебываться, и от попытки приподняться моя нога смещается. Огония разрывает мое тело, и я скрежещу зубами.

Сонис протягивает мне еще одну чашку.

– Выпей это.

– Я не могу проводить все время без сознания. Мне нужно помочь другим женщинам.

Огромный пришелец подается вперед.

– Сейчас темно. И в данный момент ты ничего не можешь сделать. Отдохни.

– Властный, – бормочу я, закрывая глаза. – Как тебя зовут?

Повисает долгая пауза, а затем я чувствую, как он подходит ближе, убирая волосы с моего лица.

– Меня зовут Зарикс.

Глава 4

БЭТ

Боль немного утихает, когда я просыпаюсь, отчаянно желая пописать. Я сажусь и задыхаюсь. Ладно, может быть, боль все-таки ненамного утихла.

Мой желудок издает протяжное урчание, и я поворачиваюсь, когда входит Сонис.

– Ты голодна, – говорит она. – Я не удивлена. Разве на вашей планете мало еды?

Я краснею. Я всегда была худой. С самого полового созревания я очень осторожна с тем, что кладу в рот. Дни с тех пор, как нас похитили, были скудными на еду, и это сказалось на моем теле.

– У меня было достаточно еды, – бормочу я. Она приподнимает бровь, но протягивает мне тарелку. До меня доносится запах какой-то выпечки, у меня текут слюнки, руки дрожат.

– Осторожно, – говорит она, осторожно помогая мне сесть и прислониться к стене.

Я откусываю кусочек, настолько голодная, что меня сейчас стошнит. Но когда я глотаю, мой желудок просит еще, и я запихиваю хлеб в рот.

Сонис протягивает мне еще воды и кусочек фрукта. Через несколько минут мой желудок полон.

– Позже я принесу тебе что-нибудь еще. Лучше всего есть маленькими порциями.

Я киваю.

– Спасибо за все, что вы для меня сделали. Мне очень жаль, но я ничем не могу вам отплатить.

Она наклоняет голову.

– Зарикс уже много лет приносит нам еду всякий раз, когда оказывается в этих краях. После смерти моей пары я думала, что мы будем голодать. Ты мне ничего не должна.

Она отворачивается, и я снова откидываюсь назад, пока она суетится по комнате. Наконец, я больше не могу это терпеть.

– Эм. У вас есть ванная комната?

На мгновение ее лицо становится пустым, а затем она понимающе кивает.

– Одну минуту.

Она исчезает, а затем возвращается с воином – Зариксом, я помню его внушительной фигуре. Его лицо ничего не выражает, но я прищуриваюсь, когда он осторожно поднимает меня, и могу поклясться, что вижу веселье в его темных глазах.

Я выдыхаю проклятие, и он замирает.

– Я в порядке, продолжай.

Меня охватывает разочарование от пронзающей насквозь боли. Как я найду Айви и Зои, если даже не могу ходить?

– Ты расстроена, – Зарикс разворачивается так, чтобы он мог пройти через дверной проем, осторожно, чтобы не задеть мою ногу обо что-нибудь.

Я говорю ему, о чем думаю, и он хмурится, идя по короткому коридору.

– Ты думаешь, что найдешь их в одиночку? – спрашивает он.

– Или так, или я найду помощь.

Он напрягается.

– Ты умрешь в течение нескольких часов, женщина.

– Вау, ты такой очаровашка. Как тебе удается держать дам на расстоянии?

Он сердито смотрит на меня сверху вниз, а затем открывает дверь в маленькую уборную. Он делает шаг вперед, вероятно, собираясь посадить меня на унитаз, и я качаю головой.

– Я сама.

Он пожимает плечами, но осторожно опускает меня на здоровую ногу, и я опираюсь руками о стены, прежде чем стянуть свои тонкие пижамные шорты, когда он закрывает дверь.

Я бы все отдала за душ.

У меня мурашки бегут по коже, когда я думаю обо всех этих странных насекомых и микробах, которые могут атаковать мою иммунную систему прямо сейчас. Когда я приподнимаю край повязки на ноге, я вижу кровь, покрывающую мою кожу. Я содрогаюсь, но продолжаю заниматься своими делами, прежде чем вымыть руки в маленькой раковине, когда заканчиваю.

Я открываю дверь, и Зарикс поднимает меня на руки, прижимая к своей огромной груди.

Я уже измотана, и вздыхаю, уронив голову ему на плечо. Он медлит, а затем продолжает идти, пока снова не кладет меня на кровать.

– Сколько сейчас времени? – спрашиваю я.

– Почти рассвело.

– Мне нужно уйти и позвать на помощь.

– Ты умрешь, – снова говорит он, и я хмурюсь.

– Я заставлю этих вуальди заплатить за то, что они с нами сделали.

– Спи, Бэт. Мы поговорим, когда ты проснешься.

ЗАРИКС

Я наблюдаю, как женщина снова погружается в глубокий сон, ее длинные ресницы лежат к щеке.

– Ты останешься? – спрашивает Сонис, и я качаю головой.

– Моя миссия очень важна. Если я не выясню, на какое племя нацелились вуальди, сотни или тысячи браксийцев могут погибнуть, и вуальди окажутся в выгодном положении, чтобы захватить другое племя.

– Ты оставишь ее здесь?

Голос Сонис мягок, но я читаю между строк.

– Ты считаешь, что я должен взять ее с собой?

– Она не останется здесь. Так же, как и у тебя, у нее есть миссия. Если у вуальди есть такие же, как она… – голос Сонис замолкает, и она отводит взгляд. Мы оба потеряли близких из-за вуальди.

– Она слабая. И маленькая. И истощенная. Она будет тормозить меня.

Сонис улыбается и гладит меня по щеке, ее прищуренные глаза светятся весельем.

– Возможно, замедление – это как раз то, что тебе нужно.

– Мы оба знаем, что случилось в прошлый раз, когда я был ответственен за женщину.

Сонис вздыхает.

– То, что случилось с Ханой, не твоя вина.

Я хмуро смотрю на нее.

– Пойду проверю свои ловушки.

Она снова вздыхает, но кивает, наклоняется и прижимает тыльную сторону ладони к лицу Бэт, проверяя, нет ли у той лихорадки.

Женщина выглядит крошечной и слабой во сне. Но когда она просыпается, ее глаза горят холодным огнем.

Она была непоколебима, когда обещала отомстить вуальди.

Я проверяю ловушки и приношу маленькую ксири. Он станет сегодняшней нашей пищей, и Сонис сможет использовать его для супов в течение следующих нескольких дней вместе с удазином, на которого я охотился раньше.

Вернувшись, я нахожу место, чтобы посидеть снаружи и наточить свой меч. Я нисколько не удивляюсь, когда маленькая фигурка выскальзывает из хижины и присоединяется ко мне на большом камне.

– Твоя мать знает, что ты здесь? – спрашиваю я.

Джавир пожимает плечами.

– Ты снова уйдешь?

– Да.

– Почему? Ты должен остаться здесь.

– Ты знаешь почему.

– Потому что ты должен убить всех вуальди. – Он обнажает зубы, демонстрируя щели, в которых вырастут его передние клыки.

– Совершенно верно.

– Ты возьмешь с собой эту красотку?

– Если она будет настаивать. – Я наклоняюсь и взъерошиваю ему волосы, и он ухмыляется.

– Да, она будет, – звучит женский голос, и я поворачиваюсь.

Бэт стоит снаружи, ее лицо бледное, она балансирует на одной ноге. Сонис достала откуда-то длинную палку, и костяшки ее пальцев побелели там, где она сжимает ее, опираясь на нее большей частью своего веса.

Я изучаю ее тело, моя бровь поднимается с невольным уважением. Я бы ожидал, что женщина будет отдыхать после такой травмы.

– У тебя есть два варианта, – говорю я. – Я могу найти отряд охотников из моего племени и приказать им забрать тебя с собой. Там ты будешь в безопасности.

Она отрицательно качает головой.

– А какой второй вариант?

– У меня есть миссия, связанная с вуальди. Если я прав, то вполне вероятно, что та же стая, которая похитила твоих друзей, участвует в плане нападения на одно из браксийских племен.

– Я пойду с тобой.

Я смотрю на нее.

– Это будет опасно.

– Ты не понимаешь. Я освободилась. Может, я и ранена, но Зои и Айви все еще с этими ублюдками. Они пришли бы за мной, если бы все было наоборот.

– Если ты идешь со мной, то должна не отставать. У меня нет времени останавливаться и нянчиться с тобой.

Она холодно смотрит на меня.

– Я смогу идти в любом заданном тобой темпе.

Я просто киваю. Честно говоря, я знаю, что Сонис права. Бэт, скорее всего, не останется здесь, если я оставлю ее. Поэтому я возьму ее с собой и попытаюсь убедить ее вернуться с охотничьей группой, когда мы их найдем.

– У Сонис есть ванна. Я наполню ее, и ты сможешь воспользоваться ею перед тем, как мы уйдем.

Румянец заливает ее щеки, когда она смотрит вниз на свое тело. Скорее всего, я обидел женщину. Но она кивает с благодарностью в глазах.

– Это было бы здорово. Спасибо.

Я прочищаю горло, отводя взгляд от тепла в ее глазах.

– Тебе следует пойти отдохнуть, – говорю я.

Она долго колеблется, а затем поворачивается и медленно возвращается в хижину.

БЭТ

Никогда больше я не буду принимать чистую воду как должное. Кажется, что заполнение ванны занимает целую вечность, так как воду нужно принести, нагреть и налить в большую ванну. Сонис помогает мне забраться в ванну, помогая мне держать раненую ногу подальше от воды.

– Я зашила твою плоть, – говорит она. – Зарикс знает, как удалить нить, и он сделает это для тебя, когда придет время.

Я киваю, стараясь не думать о риске заражения. По крайней мере, мне сделали прививку от столбняка.

– Спасибо. За все. Включая эту ванну. Вода принесла потрясающие ощущения.

Ее лицо смягчается, и она кивает.

– Дай мне знать, когда будешь готов выйти.

Она поворачивается, и я тянусь за мылом, прежде чем намылить волосы и дважды промыть их. Вода становится мутной, и я не забываю вымыть остальную часть своего тела, прежде чем, наконец, в изнеможении прислоняюсь спиной к ванне.

Мне бы сейчас не помешали серьезные обезболивающие.

Хотя я не могу жаловаться, зная, что Зои и Айви все еще застряли с вуальди. Жаль, что мы все не смогли освободиться вместе. Но поскольку этого не случилось, я сделаю все, что в моих силах, чтобы освободить их.

Надеюсь, Зарикс будет сотрудничать.

Я прикусываю губу, рассматривая гигантского воина.

Он нетерпелив и, кажется, больше всего раздражен моим присутствием. Он грубоват, но не жесток, и я чувствую, как колотится мое сердце, когда я вспоминаю, как он ранее взъерошил волосы Джавира.

Парень смотрит на Зарикса, как на своего героя. И Зарикс сдерживает свое явное нетерпение достаточно долго, чтобы деликатно поговорить с мальчиком, который, вероятно, нуждается в мужском образце для подражания.

Я зову Сонис, и она входит, помогает мне выбраться из ванны и протягивает длинный широкий кусок материи, чтобы использовать его вместо полотенца.

– Еще раз спасибо, – говорю я. – Я даже не могу сказать, сколько времени прошло с тех пор, как я была чистой.

Она кивает, и на ее губах играет улыбка.

– Я оставила кое-какую одежду в твоей комнате.

После всего, через что мне пришлось пройти, приятно знать, что на этой планете есть хорошие люди. Такие люди, как Зарикс, которые спасут инопланетную женщину из ловушки, и Сонис, которые позаботятся о ранах этой инопланетянки и устроят ее с комфортом.

Я использую материю, чтобы выжать лишнюю воду из волос, а затем оборачиваю ее вокруг себя, открывая дверь. Я выхожу и замираю, встретившись взглядом с Зариксом.

Он долго смотрит на меня, не торопясь, пока его глаза скользят по моему телу. Я краснею, чувствуя, как напрягаются мои соски, и его взгляд задерживается на моей груди, прежде чем подняться к моему лицу.

Его глаза темнеют, и я замечаю, как одна из его рук сжимается в кулак, прежде чем он возвращает свое внимание к мечу.

– Тебе следует поесть, прежде чем мы уйдем, – говорит он. – Ты слишком худая.

Я сглатываю и, развернувшись, с трудом ковыляю в спальню. Я скриплю зубами, когда огонь пронзает мою ногу, и жалею, что не захватила с собой трость.

Слишком худая.

Балерины должны выглядеть на сцене неземными. Мы должны быть легкими, чтобы наши партнеры могли поднять нас. Наши костюмы не оставляют места для воображения, и мы часами смотрим на себя в зеркало, пока тренируемся, одетые только в трико.

Наши тела постоянно измеряются, и очень легко потерять связь с реальностью, постоянно думая о том, что мы кладем в рот.

Я пытаюсь поставить себя на место Зарикса. Он огромный и мускулистый, и он только что пошел и убил зверя для Сонис, предполагая, что еды не хватает. Может быть, он думает, что я умираю с голоду, и – в своей грубой, неприветливой манере – пытается помочь.

Но от этого все равно больно. Ни одна женщина не хочет, чтобы ей говорили, что ей чего-то не хватает, пока на ней только полотенце. И особенно когда эти грубые слова исходят от кого-то, кто излучает сексуальную харизму, как Зарикс.

Я еще немного скриплю зубами, пытаясь влезть в одежду, оставленную для меня Сонис. А потом я прокручиваю это взаимодействие в голове.

Я хорошо разбираюсь в языке тела. Я потратила годы на то, чтобы идеально идти в ногу с другими танцорами труппы. И выражение его глаз, в сочетании с тем, как его рука сжалась в кулак…

Мое сердце бьется чуть быстрее при мысли о том, что эта большая рука касается меня.

«Возьми себя в руки, Бэт. У тебя сейчас полно других забот, на которых нужно сосредоточиться. Держи себя в руках».

Я бесполезно борюсь с тонкой рубашкой. Прохладные руки касаются моих плеч, и я поворачиваю голову, когда Сонис ловко завязывает шнурки, удерживающие рубашку на моей груди.

– Мне очень жаль. Это видимо очень важно для тебя.

Я пожимаю плечами.

– Наверное, я всего лишь тощая слабачка на этой планете. – Я смеюсь, но это, должно быть, звучит горько, потому что руки Сониса замирают.

– Зарикс… с ним все сложно.

Я краснею. Должно быть, она слышала наш разговор несколько минут назад.

– Не обращайте на меня внимания. Я веду себя как капризный ребенок.

Она издает тихий смешок.

– Некоторые мужчины говорят раньше, чем думают. Умные женщины смотрят не только на слова, но и на поступки.

Я киваю. Зарикс может быть нетактичным до такой степени, что граничит с грубостью, но он также спас меня в лесу, привел сюда и был рядом, хотя у него явно есть другие дела.

Я меняю тему, поворачиваясь к ней лицом, когда она заканчивает с рубашкой.

– Ваш сын чудесный.

Она улыбается, ее голубое лицо лучится любовью.

– Он – моя гордость и радость. Зарикс очень терпелив с ним. – Она отводит взгляд, и из ее горла вырывается тяжелый вздох. – Мою пару похитила стая вуальди три лета назад, когда мы жили в глубине их территории. Моя подруга торговала с некоторыми браксийскими женщинами из племени Зарикса, и она убедила меня обратиться за помощью к катай Зарикса. Королю его племени, – говорит она в ответ на мой непонимающий взгляд.

– Они помогли?

Она кивает.

– Зарикс охотился на стаю в одиночку. Сначала я была в ярости, убежденная, что он был высокомерен и должен был взять с собой больше воинов, чтобы противостоять монстрам, которые похитили мою пару.

– Думаю, он в них не нуждался.

Ее губы кривятся в кривой улыбке.

– Нет, – тихо говорит она. – не нуждался. Зарикс растравился со стаей вуальди, уничтожив все их следы с этой планеты. К сожалению, для моей пары было уже слишком поздно. Он был тяжело ранен и умер несколько часов спустя.

– Мне очень жаль.

Она кивает и вытирает глаза, резким смахивающим движением.

– Мы привезли его домой, и он провел свои последние часы со своей семьей. Это было больше, чем я даже надеялась, когда его похитили.

– Вы теперь живете одни?

Она кивает.

– Моя подруга живет ближе к Себе, но я не уйду. Этот дом – все, что у нас есть, и мы находимся недалеко от хижины, где обучается мой сын. После того, как Зарикс уничтожил стаю, он оставил доказательства для других вуальди, и распространил слух, что нацелиться на нас – значит вызвать возмездие со стороны браксийцев.

– Вы очень храбрая.

Сонис пожимает плечами.

– У тебя есть дети?

– Нет.

– У меня нет другого выбора, кроме как быть храброй ради Джавира. Он уже потерял больше, чем должен был потерять любой ребенок.

Она пробегает взглядом по моему платью и кивает, и мы обе улыбаемся, когда мой живот издает урчание.