Текст книги "Игрек"

Автор книги: Хелен Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Но мне вовсе не туда нужно. Я заблужусь!

– Тогда я отправлю вас на конечную остановку ждать, пока вас не заберут владельцы.

– Заберут? – возмутился Игрек. – Я не посылка!

Дора сделала шаг в его сторону, и Игрек понял: она не уступит. Тогда он попробовал сменить тактику.

– Дора, мне срочно нужно в город. Иначе пострадают люди. Ты ведь не можешь этого допустить?

Во взгляде кондуктора промелькнула неуверенность.

– Ты ведь не можешь допустить, чтобы пострадали люди, верно, Дора? – настойчиво повторил он. – Поэтому ты должна меня пропустить.

Программа более глубокого уровня одержала верх – Дора отступила в сторону.

– Хорошо.

Ухватившись за шест в центре салона, Игрек выглянул в окно. Краем глаза он заметил, как таращатся на него сидящие в летобусе люди. Спустя некоторое время он узнал место, которое они проезжали в прошлый раз, и, дождавшись, когда летобус опустится, чтобы подобрать нового пассажира, сошел на мостовую.

Игрек шел по длинным улицам, которые запомнил с прошлого раза. Правда, теперь он проделывал этот путь в обратном направлении, а потому часто останавливался и оглядывался, чтобы убедиться, что идет правильно. Удивительнее всего было то, что Сферы нигде не было видно: никто не показывал ему дорогу.

Вскоре Игрек уже стоял на крыльце дома профессора Огдена. Время перевалило за полдень, улица была тиха и безлюдна.

Еще даже не постучавшись, он уже знал, что ответа не будет. Дом был пуст! Игрек заглянул в щелочку между ставнями и вновь испытал горькое разочарование: Сфера не выплыла ему навстречу. Наверное, он и так делал всё правильно, и помощи шара ему не требовалось, но чувствовать себя одиноким и беззащитным было ужасно непривычно.

Неподалеку молодая женщина помогала маленькому мальчику вскарабкаться по высоким ступенькам крыльца. Игрек подошел к ней и улыбнулся, показывая тем самым, что намерения у него самые дружеские. Тем не менее женщина торопливо прижала ребенка к себе.

– Прошу прощения, я ищу профессора Огдена. Вы не знаете, куда он уехал? – спросил Игрек.

Женщина улыбнулась.

– Профессор Огден? Он такой любезный… Всегда спрашивает, как дела у моего малыша! Я слышала какой-то шум ночью – наверное, тогда он и уехал. – Она вставила в замок магнитную карточку; дверь отворилась. Игрек повернулся и зашагал прочь. – Приезжала машина, – крикнула женщина ему вслед. – Я этот звук ни с чем не спутаю – у нас тут машин сто лет не было.

Игреку показалось, что внутри у него всё перевернулось. Он знал: большинство горожан не в состоянии позволить себе такую роскошь, как машина. Тогда кто же приезжал за профессором посреди ночи?! Игрек свернул за угол и двинулся по следующей улице, понимая, что на этот вопрос существует лишь один ответ.

А в следующую секунду мир и впрямь перевернулся верх дном. Земля выскользнула у Игрека из-под ног. Робот попытался за что-нибудь ухватиться, но обнаружил, что с ног до головы опутан сеткой из тонкой металлической проволоки. Пальцы запутались в ячейках. Сетка дернулась, крепче сжимая добычу. Игрек почувствовал, как его переполняет новое чувство, – и понял, что это страх. Он боялся, что острая проволока попросту перережет резину, из которой он сделан. Игрек свернулся калачиком и перестал сопротивляться.

– Отличный улов, – раздался у него над ухом мужской голос. «Улов»! Игрек вздрогнул, сообразив, что уже слышал это слово – от мародеров, напавших на Гэвина! В следующее мгновение он начал опускаться – как будто в асфальте открылся люк. Наконец он оказался на твердой поверхности. Натяжение ослабло, и Игрек смог выпрямиться. Царящую вокруг непроглядную тьму прорезал луч света, и Игрек на всякий случай закрыл глаза.

– Готов спорить, это дело рук Огдена, – произнес тот же мужской голос. Кто-то хмыкнул. – Так что, скорее всего, это робот Корпорации.

– Ты что, спятил? – спросил второй. Голос у него был тонкий и слегка надтреснутый. – Да Огден скорее умрет, чем построит для Корпорации хоть одного робота.

Наступила пауза.

– Это он хочет, чтобы мы так думали, – наконец произнес первый.

– Что ты имеешь в виду?

– Помнишь, как всё было? Приезжает к нам этот самый профессор и говорит, что он, мол, рассорился с технократами и хочет устроить лабораторию в городе. Ну, мы, само собой, обрадовались. А вдруг это уловка? Что, если он вовсе не ссорился с технократами и всё это время попросту шпионил за нами?

В разговор вмешался третий голос, на этот раз женский:

– Вот уж не сомневаюсь, что профессору хватало иных дел, кроме как за нами шпионить! Но вдруг он и правда работает на Корпорацию? Что, если он прямо у нас под носом создавал нового суперробота? Мы тут переживаем из-за БДЦ, а главную угрозу, возможно, проглядели…

– И слушать смешно! – возмущенно проговорил тонкоголосый. – Да ты посмотри на него! И это ты называешь суперроботом? Да он по сравнению с БДЦ-4 всё равно что цыпленок по сравнению с павлином!

Игрек возмущенно вскинул голову, но тут же снова взял себя в руки.

– Ладно, мне надо перекусить, – сказала женщина. – С утра ничего не ела. Мальчики принесли еду?

– Еще нет, – ответил первый мужчина. – Хорошо, обследуем его чуть позже. Он, вроде, не шевелится. Будем надеяться, мы его не сломали.

Игрек подождал, пока шаги похитителей не стихли вдали, а потом снова попытался освободиться. Теперь сетка висела свободно, но вылезти всё равно никак не получалось. Игрек был очень сильным, но разорвать закаленный металл не мог. Наконец, оставив попытки, он замер в темноте, мысленно прокручивая в голове услышанный разговор. Эти люди говорили о профессоре Огдене – его профессоре Огдене! – как о каком-то хитром негодяе. Игрек был уверен, что этого не может быть, профессор совсем другой!

Услышав приближающиеся шаги, Игрек снова закрыл глаза.

– Давай-ка на тебя посмотрим, – произнес кто-то, растягивая слова. – Ой! Да ведь это тот самый длиннорукий!

Игрек узнал голос. Он открыл глаза: рядом, освещенный тонким лучиком лазерного фонарика, сидел Шрин.

– Что тут происходит?

Комнату залил яркий свет. В дверном проеме стояла женщина. Игрек умудрился сесть и поднял голову. Худое лицо показалось ему смутно знакомым, но больше всего робота поразили волосы женщины. Никогда прежде он не видел таких волос. Они походили на тонкие черные веревки; широкая лента, повязанная вокруг головы, не давала им упасть на лицо.

– Я знаю этого робота, – заявил Шрин. – Он спас нас от полиции.

Вслед за женщиной в комнату вошли двое мужчин. Тот, что повыше, недовольно нахмурился.

– Что за чушь? – произнес он уже знакомым Игреку надтреснутым голосом.

– Он нам помог, – повторил мальчик. – Он не из Корпорации Жизни, он совсем другой.

– Это уж точно, – согласилась женщина. Теперь ее голос звучал несколько мягче, чем прежде. – Именно поэтому мы и хотим его как следует изучить.

Шрин вскочил на ноги.

– Не надо! Вы можете его испортить!

– Не можем же мы отказаться от научных исследований только потому, что ты ему благодарен, – возразила женщина. – Ну давай, иди.

Мальчик покосился на Игрека:

– Ты ведь не сделал бы нам ничего плохого, правда?

Игрек энергично замотал головой.

– Вот видишь! – повернулся Шрин к женщине.

– Нас не интересует, чего он сделал, а чего нет! – закричала та. – Мы хотим знать, как он устроен! Давай, пошевеливайся!

Провожаемый ее повелительным взглядом, Шрин поплелся к выходу.

– Похоже, он функционирует нормально, – заметила женщина, глядя на Игрека. – Давайте приготовим оборудование.

Все трое вышли из комнаты, свет исчез. Игрек снова остался в одиночестве. В доме профессора, в каморке под крышей, темнота была привычной и уютной. Сейчас же она пугала его. Игрек лежал на холодном полу, вспоминая неподвижного робота в грузовике и разбросанные по дороге останки Ворчуна, как вдруг мглу снова прорезал тонюсенький лучик. Кто-то, стараясь не шуметь, приближался к нему.

– Робот, – прошептал тихий голос, – это я, Эррол. Я пришел тебя освободить. Не шевелись.

Сеть слегка натянулась, раздалось металлическое клацанье. Вполголоса ругаясь себе под нос, Эррол сражался со стальной проволокой.

– Кажется, хватит, – наконец пробормотал он. Рядом с лежащим на полу фонариком образовалось небольшое озерцо света. Эррол расширил отверстие над головой Игрека, и робот смог выбраться наружу. Мальчик вскочил на ноги и потянул его за собой.

– Скорей! Они вот-вот вернутся!

За дверью оказался узкий коридор. Эррол выключил фонарик и, не выпуская руки Игрека, повел его вверх по темной крутой лестнице. Потом произошла короткая заминка: Игреку показалось, что Эррол пытается что-то открыть плечом. Протяжный металлический скрип возвестил о том, что его усилия увенчались успехом, и они продолжили подъем. Наконец, открыв еще одну дверь, они выбрались на поверхность. Игрек огляделся: в мостовой темнело черное жерло люка.

– Когда-то давным-давно здесь был вход в погреб: через него опускали мешки с зерном и прочие припасы, – пояснил Эррол. – А теперь это ловушка для роботов.

– А как они меня поймали? – голос Игрека дрожал от волнения.

– Они уже давно следили за домом профессора. А как увидели тебя, сразу побежали за сетью.

– Но почему?..

Их прервал протяжный свист. Из-за угла выбежал Шрин.

– Что вы тут делаете? Загораете?

Эррол потянул Игрека за руку.

– Идем.

– Куда вы меня ведете? – Игрек вежливо, но твердо вырвал руку.

Мальчик насмешливо прищурился.

– К твоему профессору, куда же еще…

25

Мальчишки шли так быстро, что Игрек едва успевал замечать, что происходит вокруг, не говоря уже о том, чтобы задавать вопросы. Наконец они добрались до оживленной улицы, кишащей мобилями.

– Сейчас поймаем попутку, – улыбнулся Эррол.

Ничего не понимающий Игрек смотрел на проносящиеся мимо мобили. Некоторые, набрав скорость, взмывали высоко в воздух.

– Нас трое – нужно выбрать мобиль побольше, – заметил Шрин. – Ага, этот, вроде, сгодится…

Выскочив на дорогу перед выбранным мобилем, они ухватили его за колеса и изо всех сил уперлись ногами в землю, не давая ему вырваться.

– Быстрее! – завопил Эррол. Добыча так и норовила выскользнуть из рук. Немного поколебавшись, Игрек прыгнул на крышу, вытянул руки и, подхватив мальчиков, помог им забраться наверх.

Мобиль зашатался под их весом, однако выстоял и, поднявшись над землей, влился в транспортный поток. Заглянув внутрь через прозрачную стеклянную крышу, Игрек перехватил ошарашенный взгляд робота-водителя и вежливо помахал ему рукой.

– Кто были те люди? – спросил он, стараясь перекричать шум ветра.

– Мама Эррола, – не без злорадства ответил Шрин. – То-то она разозлится.

– Да он не об этом, дурень, – вмешался Эррол. – Они городские ученые. Тот подвал, куда тебя сунули, просто прикрытие.

– Прикрытие? Мне он показался скорее подземельем, – заметил Игрек.

– Я имею в виду – маскировка. Чтобы никто не догадался, что совсем рядом находится супернавороченная лаборатория. – Мальчик заметил, что Игрек ничего не понимает. – Ты что, не знаешь: нельзя заниматься наукой без разрешения. Требуется специальная лицензия от правительства…

– Почему? – удивился Игрек.

– Потому что они не могут допустить, чтобы достижения техники попали не в те руки, – пояснил Эррол.

Игрека посетило ужасное подозрение: неужели «не те руки» относится и к профессору Огдену?!

– А чем занимался профессор? – спросил он. – Пожалуйста, расскажите.

– Да никто, собственно, ничего и не знает толком, – признался Эррол. – Но многие его подозревают. Раньше он был технократом, работал на Корпорацию Жизни. А потом ему якобы не понравились исследования, которые там проводились. Типа, слишком опасные… Вышла большая заварушка, и он ушел. Купил себе дом в городе. Все наши чуть из штанов не выпрыгивали от восторга – думали, он к ним присоединится. А он им: нет, мол, устрою свою собственную лабораторию. Ну вот, а теперь кое-кто поговаривает, что всё это для отвода глаз, а на самом деле Корпорация его послала выяснить, чем занимаются городские ученые.

– Хоть это и глупо, – добавил Шрин. – Если бы он был шпионом, тогда сразу бы к нам присоединился…

– А ты никогда не слышал про «двойной блеф»?

Игрек склонил голову набок – как всегда, когда напрягал свои мыслительные механизмы.

– Выходит, тогда-то он и начал делать роботов вроде меня – когда перебрался в город?

– Похоже на то.

– Значит, тот человек думал, что я один из роботов Корпорации Жизни…

– А на самом деле?

Игрек покачал головой.

– Не знаю.

Он вспомнил дни, проведенные в доме профессора. На первый взгляд ничего подозрительного там не происходило. Но вдруг профессор и с ним, Игреком, играл в какую-то одному ему понятную игру? Шрин прервал его размышления.

– Штаб-квартира! – сообщил он.

Увидев изумление на лице робота, Эррол расхохотался.

– Ну да, штаб-квартира Корпорации. Сюда-то профессор и уехал.

Впереди за высокой металлической стеной возвышалось гигантское здание из стекла и титана.

– Ложись! – закричал Эррол, когда мобиль приблизился к ограждению. – Вот мы и у цели, – сказал он через минуту. – Каждый день тут пролетают сотни мобилей, так что никто за ними особо не следит.

Под ними простиралась лужайка, засаженная кустарниками и цветущими деревьями. Игрек сел. Вблизи здание напоминало вырезанный изо льда корабль. На крыше, где полагалось находиться носу корабля, балансировал гигантский красно-серый шар.

Мобиль снизился, присоединившись к десятку себе подобных, что покачивались перед одним из входов. Безбилетники проворно спрыгнули на землю.

– Здесь мы с тобой распрощаемся, – сказал Эррол.

– Спасибо, – поблагодарил мальчиков Игрек. – А как вы выберетесь?

– Подождем обратной попутки, – засмеялся Шрин.

Эррол понизил голос:

– Отправляйся прямо к главному входу и спроси профессора Огдена. Хотелось бы мне посмотреть на их реакцию! Но нам рисковать нельзя – тут нас в два счета сцапают.

Попрощавшись с Игреком, мальчики нырнули в заросли кустарника. Игрек помахал на прощание роботу-водителю и двинулся в обход здания к главному входу. Неожиданно вниз по стеклянной стене скользнул светящийся шарик.

– Сфера! – укоризненно воскликнул Игрек. – И где, спрашивается, тебя носило?

Сфера испустила яркую вспышку света. В тот же миг в голове у Игрека возникла движущаяся картинка: Сфера ведет его от дома профессора по городским улицам прямо к штаб-квартире. Но как бы он перебрался через стену?

– Понимаю, – задумчиво произнес он. – Всё должно было произойти именно так, а не иначе. Если бы меня не поймали, я бы не встретился с мальчиками и не приехал бы сюда на мобиле. – Он склонил голову набок, пораженный новой мыслью. – Но ведь ты могла бы говорить мне, куда идти и что делать. Я бы понял.

Сфера вспыхнула снова.

– Возможно, – задумчиво проговорил Игрек, – я вижу только часть правды. Это всё равно что заглянуть в приоткрытую дверь и увидеть половину стола. Основная часть скрыта от моих глаз. Возможно, мне нужно было встретить ученых и мародеров, чтобы попасть сюда…

Шар полыхнул так ярко, что Игрек даже попятился. В этот момент он понял кое-что еще: самое трудное испытание ожидает его впереди.

***

Игрек покорно брел за Сферой, пока они не подошли к громадной титановой двери, которая при их приближении с тихим жужжанием отъехала в сторону. Игрек решил, что сейчас его остановят, но охранно-пропускное устройство, по всей видимости, распознало в нём робота и решило, что он принадлежит к числу обслуживающего персонала. Сфера скользнула внутрь, Игрек последовал за ней.

Стеклянный свод штаб-квартиры терялся в необозримой высоте. Игрек с любопытством оглядывался по сторонам, а Сфера тем временем поднималась всё выше и выше, пока наконец не превратилась в крохотное светящееся пятнышко, а потом и вовсе растворилась в бликах солнечного света на стекле. Игрек немного подождал, но, видя, что шар не возвращается, двинулся дальше.

Из огромного, похожего на пещеру холла вело несколько коридоров. Игрек свернул в первый попавшийся и, не встречая на своем пути ни людей, ни роботов, брел по нему, пока не оказался в другом, на этот раз небольшом, холле с лифтами. В просторном кожаном кресле у стены сидела черноволосая девочка. Услышав его шаги, она обернулась.

– Я тебя уже где-то видела, – нахмурившись, сказала она. – Ой, знаю! Ты приходил к нам домой с Гэвином. Откуда ты тут взялся?

Не успел Игрек ответить, как она уже продолжила:

– Ну конечно! Беллы послали тебя проверить, добралась ли я.

– Нет, – не раздумывая ответил Игрек. И только когда девочка – он вспомнил, что ее зовут Марсия, – снова нахмурилась, он осознал свою ошибку.

– Я пришел сам по себе, – торопливо добавил он, весьма довольный собой: ведь он сказал чистую правду, хоть и уклонился от прямого ответа на вопрос Марсии.

– Сам по себе? То есть, ты сам решил сюда прийти? – Марсия удивленно уставилась на Игрека. – Всю жизнь за мной приглядывают роботы, но никогда ни один из них не делал этого по собственному желанию.

Игрек почувствовал, что недоразумение зашло слишком далеко, и открыл было рот, чтобы возразить, но, увидев выражение лица девочки, тут же закрыл его снова. Игрек, конечно же, не знал этого, но именно с таким выражением – смесью благоговейного восторга и благодарности – Марсия часами стояла перед своими любимыми картинами в музеях.

– Ты уверен, что никто не посылал тебя за мной? – спросила она.

– Совершенно уверен, – заверил ее Игрек, радуясь возможности прямо ответить на прямой вопрос.

Марсия отвернулась, а когда снова посмотрела на робота, тот увидел, что поразившее его выражение исчезло с ее лица.

– Я пришла сюда повидаться с мистером Лобсаном, – быстро проговорила девочка. – Технократы говорят, его здесь нет. Поэтому я потребовала, чтобы меня отвели к его заместителю. А мне сказали – жди. Уже сто лет прошло. Все кругом бегают – теперь вот куда-то наверх убежали. А меня с собой не взяли…

Не успела она договорить, как дверь лифта открылась, и оттуда вышли мужчина и женщина в одинаковых серых комбинезонах.

– А, вот ты где, – сказала женщина.

– А это что? – спросил мужчина.

Игрек слышал этот вопрос уже столько раз, что терпение его лопнуло.

– Как грубо… – начал было он, но Марсия дернула его за руку.

– Коси под дурачка, – шепнула она роботу на ухо и повернулась к вошедшим. – Это мой личный робот. Я его сама сделала на занятиях по технике – и очень им горжусь.

Технократы дружно рассмеялись, и это прозвучало совсем необидно.

– Вот оно что! И из чего же ты его смастерила? – поинтересовалась женщина.

– Квантовый транзистор, проволока, резина и… голографическая система памяти, – и глазом не моргнув, перечислила Марсия. – Конечно, первый блин комом, так что он вышел слегка неуклюжим.

Неуклюжим! Игрек понурился и свесил руки по бокам, стараясь выглядеть как можно более неуклюже.

– Главный робототехник ждет тебя.

Женщина провела их в просторную, с высокими окнами комнату и ушла, прикрыв за собой дверь. В комнате царил полумрак. В дальнем конце возле заваленного бумагами письменного стола стоял невысокий коренастый человек с копной седых волос. Марсия нерешительно замялась в дверях, но Игрек успел разглядеть хорошо знакомое лицо – и пол качнулся у него под ногами.

– ИГР-3, – произнес тихий ласковый голос, – всё в порядке.

Человек с седыми волосами вышел из-за стола. Игрек заглянул ему в глаза – и узнал это выражение, что не раз и не два замечал в каморке под крышей.

– Этот взгляд… – пробормотал он.

– Он добрый.

В голове Игрека молнией пронеслись воспоминания о его прежней жизни. Каждый вечер профессор приходил к нему в комнату под крышей, задавал вопросы, выслушивал рассказы о том, как робот провел день, учил его чему-нибудь новому, ободрял. И вот они снова вместе. Однако Игрек понимал: возврата к прежним отношениям творца и его творения не будет. Сам Игрек уже не тот робот, что когда-то покинул лабораторию, да и человек, создавший его, по всей видимости, тоже изменился, хотя внешне и остался всё тем же профессором Огденом.

– Если вы такой добрый, – услышал он тонкий, но по-своему властный голосок, – то почему один из ваших роботов держит в заложниках мою семью?

Профессор Огден повернулся к Марсии. На лице его читались сочувствие и тревога.

– Я уже очень давно не имею никакого отношения к этим роботам. Можете мне поверить, отныне всё будет совсем иначе.

Игрек склонил голову набок. Он вспомнил, как говорил человеку в простыне, что профессор Огден – хороший. Но профессор исчез, не сказав никому ни слова, и вот оказывается, что он возглавляет Корпорацию, с которой якобы рассорился раз и навсегда.

– Профессор Огден, – медленно проговорил Игрек, – я не знаю, верить вам или нет…

Профессор улыбнулся, и в улыбке его была тихая грусть.

– Отлично. Значит, я достиг своей цели: создал робота, который умеет мыслить самостоятельно.

– Так вот вы кто! – воскликнула Марсия. – Я всё про вас знаю! Вы работали на Корпорацию, но вас выгнали за предательство.

– Ну-ну… – пробормотал профессор и указал на мягкие кресла в углу комнаты. – Может, присядем? Боюсь, мне нечем тебя угостить, а все кругом ужасно заняты. Ах да, вот, здесь есть несколько пирожных. Как удачно…

– Что вы здесь делаете? – спросила Марсия, запихивая в рот ломтик фруктового пирожного. – Вы и правда тут сейчас за главного?

– Правда. Бывшие коллеги позвали меня на помощь. Да-да, я тоже удивился, – добавил он, заметив недоверие на лице девочки. – Вчера вечером ко мне явилось всё высшее руководство Корпорации. Они попросили, чтобы я помог им предотвратить кризис. По всей видимости, на протяжении всех этих лет они с немалым интересом следили за моей работой. – Он немного помолчал, глядя в пол. – Ты слышала миф об Икаре?

Марсия отрицательно покачала головой. Она так набила рот, что не могла говорить.

– Икар и его отец Дедал томились в плену у критского царя – что было с его стороны черной неблагодарностью. Видишь ли, отец Икара был талантливым инженером, но знал слишком много царских тайн. Короче, он задумал бежать, смастерив две пары крыльев из перьев и воска – для себя и для сына. Должно быть, ему пришлось здорово потрудиться. Наконец работа была закончена, и они поднялись в воздух и полетели высоко над морем. Отец и сын были в восторге: их попытка удалась. Однако потом Икар слишком осмелел и, не думая о последствиях, стал подниматься всё выше и выше – навстречу солнцу. Но жаркие лучи растопили воск, которым были скреплены его крылья, и Икар упал в море.

– Он должен был сообразить, что воск растает! – презрительно заметила Марсия.

– Не сомневаюсь, что он знал это, – улыбнулся профессор. – Но отчего-то забыл.

– Всё это выдумки, – девочка поморщилась. – Греческие мифы. Зачем вы мне это рассказываете?

– Я вижу в этой истории урок для всех нас. Порой мы поднимаемся слишком высоко: человеку вообще свойственно тянуться к неизведанному. Весь фокус в том, чтобы уметь вовремя останавливаться.

Он поднялся и принялся мерить шагами комнату Игрек встревоженно наблюдал за ним, надеясь, что произойдет чудо и тот снова превратится в веселого и жизнерадостного профессора Огдена. Интересно, неожиданно подумалось роботу, не то ли это ощущение, что испытывают родители, желающие уберечь своего ребенка от горя и разочарований?

Наконец профессор снова заговорил:

– Была некогда группа ученых, одаренных инженеров: мистер Лобсан, я и другие, – которая раскрыла секрет искусственной жизни. Можешь себе это представить? Мы были ослеплены открывшимися перед нами перспективами. Еще бы: строить роботов, во всём похожих на людей! Ученые всегда руководствуются любопытством и честолюбием – здоровые человеческие качества. И для многих из нас создание машины по нашему образу и подобию стало заветной целью. К несчастью, нас еще подгоняло тщеславие – а оно подчас заслоняет очевидные вещи.

Марсия облизала пальцы и рассеянно подобрала с тарелки последние крошки.

– Папа говорит, вы их предали.

Профессор Огден вздохнул.

– Они были моими коллегами, но я не мог согласиться с тем, что они делали. Это было слишком опасно. – Он покачал головой, снова погружаясь в воспоминания. – И тогда я увидел, что честолюбие завело нас слишком далеко. Со мной произошло то же самое, что с Икаром! Только крылья у меня не растаяли – но от тревог и потрясений мои волосы стали белыми как снег.

Марсия и Игрек с интересом взглянули на взъерошенную шевелюру профессора. Дверь открылась, и в комнату вошла женщина в сером костюме и на невероятно высоких каблуках.

– Профессор, пришло время вашего интервью.

– Спасибо. – Профессор Огден сел за стол и повернулся к гостям. – Прошу прощения. Вы можете понаблюдать за происходящим по коммуникатору из соседней комнаты.

26

Мистер Белл, Гэвин и Флер стояли перед воротами фабрики и ждали мобиль, который должен был отвезти их в отель миссис Белл. Наконец послышалось знакомое жужжание. По тому, как показавшийся мобиль стремительно вырос из крошечной точки на горизонте и, точно ястреб, спикировал на лужайку, было понятно: его создали для скорости. Мистер Белл сел на переднее сиденье, а Гэвину и Флер как раз хватило места сзади.

Молодая женщина в красном костюме пилота настояла на том, чтобы все пристегнулись, – и скоро они поняли почему. Мобиль, не снижая скорости, лихо закладывал виражи, и пассажиров мотало из стороны в сторону. Поскольку на разговоры никого не тянуло, все сосредоточились на том, чтобы усидеть прямо.

– Ого! – сказала Флер, когда мобиль резко вильнул в сторону, облетая высокое здание.

– Вон мамин отель! – закричал Гэвин.

По пути к их мобилю присоединилось еще несколько, и теперь они стройным кортежем снизились перед отелем. Некогда безупречную лужайку было не узнать – сейчас она была перепахана следами каких-то тяжелых механизмов.

– Да, такого я не ожидал, – мрачно заметил мистер Белл. – Похоже, ситуация ухудшилась.

Беллы ступили на землю. Из других мобилей выскочили несколько десятков солдат и строевым шагом двинулись ко входу. Мистер Белл с детьми пристроился позади рослого офицера со здоровенной лазерной пушкой в руках. Навстречу им торопливо выкатил робот в красно-зеленой ливрее.

– Добрый день, сэр. Взять ваш багаж?

– Пожалуй, не стоит, – сказал военный, прижимая пушку к широкой груди.

Мистер Белл поравнялся с ним.

– Что происходит?

– Мы здесь, чтобы обуздать БДЦ-4, – ответил офицер и, хмуро покосившись на робота, добавил: – А в остальном – самое обычное задание.

Беллы вошли в холл.

– Пошевеливайтесь! Здесь надо всё расчистить! – гремел какой-то важный чин с нашивками на мундире. Солдаты уносили цветы, сдвигали в углы мебель. Вокруг суетились роботы, наперебой спрашивая:

– Проводить вас в ресторан?

– Не желаете ли чего-нибудь выпить?

– Не надо ли вам что-нибудь постирать?

Не получая ответов, роботы постепенно приходили во всё большее возбуждение. Один ухватился за спинку кресла, которое нес кто-то из солдат, и принялся тянуть его на себя. Другие пытались поставить на столы вазочки со свежими цветами, не обращая внимания на то, что столы были перевернуты и сложены на диванах.

Наконец офицер с нашивками не выдержал и завопил во всё горло:

– РАДИ БОГА! ВЫКЛЮЧИТЕ КТО-НИБУДЬ ЭТИХ РОБОТОВ!

Из лифта вышла знакомая фигура.

– Мама! – закричала Флер. Однако миссис Белл не заметила детей и мужа: хлопнув в ладоши, она звонко прокричала:

– Роботы ГМП! Синие апельсины! Немедленно вернитесь в свою комнату!

Роботы тут же замерли, дружно побросали свои занятия и, построившись в колонну по два, удалились.

– Ловко у вас получилось! – восхитился офицер с нашивками.

Миссис Белл устало улыбнулась.

– Это кодовая фраза, чтобы заставить их остановиться. Конечно, звучит немного глупо, но нельзя же использовать фразу, которую они могут услышать в обычном разговоре. Теперь они будут сидеть смирно, пока не получат новый приказ. Ой! – воскликнула она, увидев мужа и детей. Они обнялись и отошли к стене, чтобы не мешать солдатам.

– Мама, где Шарлотта? – спросила Флер.

– В яслях. С ней всё в порядке.

– А Игрек? – спросил Гэвин.

– Дом сказал, что он вернулся к профессору Огдену, – ответила миссис Белл.

– Но почему?

– Не сейчас, Гэвин, – вмешался отец. – Я хочу знать, что за чертовщина тут происходит.

Миссис Белл удрученно покачала головой.

– Сегодня утром БДЦ-4 отказались работать. Заняли часть номеров и стали слушать музыку и смотреть комм… – Она повернулась к Гэвину и Флер. – Кажется, я должна перед вами извиниться. Вы были совершенно правы насчет этих роботов… Как бы там ни было, мистер Лобсан был здесь и сказал, что перекроет им энергию. Но, судя по всему, они научились переключаться на частоты других роботов.

– А почему нельзя перекрыть все частоты? – спросила Флер.

– Тогда всё перестанет работать, – пояснил Гэвин. – Транспорт, больницы, отопление…

– Ты абсолютно прав, – согласился отец. – Ведь эти службы тоже зависят от роботов. Заглушите радиоволны, питающие их энергией, – ив городах воцарится хаос. И что собирается делать мистер Лобсан?

Лицо миссис Белл омрачилось тревогой.

– Час назад он отправился побеседовать с БДЦ-4. Кажется, он считает, будто сможет взять их под контроль, если поймет, чего конкретно они хотят. Но он до сих пор не вернулся.

– Ты хочешь сказать, что они взяли его в заложники?! – вскричала Флер.

– Мы говорили с ним по комму – по его словам, ему ничего не угрожает. Очень может статься, так оно и есть, но мы на всякий случай всё-таки вызвали военных…

– Прошу прощения, что вмешиваюсь, – произнес чей-то голос у них за спиной. Обернувшись, Беллы увидели дружелюбно улыбающегося солдата. – Полковник хочет провести здесь рабочее совещание. Так что, если не возражаете…

Миссис Белл повела мужа и детей в бар.

– Там потише и можно смотреть новости по комму, – сказала она.

Пол в баре был вымощен серебристой плиткой. Вокруг изящных серебряных столиков стояли оранжевые кресла. Хотя на дворе был ясный день, бар тонул в полутьме: его освещали лишь свечи да тускло горящие галогенные трубки вдоль стен.

К Беллам подошел управляющий.

– Должен же кто-нибудь обслуживать клиентов, – извиняющимся голосом проговорил он, протягивая меню.

Список изобиловал всевозможными экзотическими напитками. Учитывая экстренность ситуации, Гэвин и Флер решили особо не привередничать.

– Мне, пожалуйста, пива, – попросил мистер Белл.

– А мне красного вина, – сказала миссис Белл.

На противоположной стене зажегся экран коммуникатора. Громко заиграла музыка. Управляющий принес напитки. «Венецианская серенада» Гэвина оказалась смесью соков из лесных ягод. Флер заказала «Звездочет»: в высоком стакане с газировкой взрывались шарики яблочного сока. Едва дети сделали по глотку, как диктор на экране начал зачитывать новости.

– Корпорация Жизни подтверждает, что в связи с неожиданным агрессивным поведением БДЦ-4 принято решение отключить всех роботов этой серии от источников питания. БДЦ-4 начали выпускать около месяца назад. Тогда Корпорация Жизни утверждала, что это технологический прорыв, так как БДЦ-4 способны понимать человеческие чувства и эмоции. Сейчас у нас на связи министр технологии. Добрый день, госпожа министр. Скажите, насколько тревожной представляется вам сложившаяся ситуация?