Текст книги "Навсегда моя (ЛП)"

Автор книги: Хайди Маклафлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 16
Джози

Два вечера назад я ходила в паб, чтобы послушать, как поет Лиам. Прошло всего два вечера, но я не могу перестать о нем думать. Услышав его пение, даже если слова поведали о его жизни, мне захотелось броситься на сцену и притянуть его в свои крепкие объятья, но песня предназначалась не для меня. Он выступал для своих фанатов, даря им Лиама Пейджа, которого они так любили. На сцене был не мой Лиам. Этого парня я не знала.

После его выступления я сделала немыслимое: скачала все его альбомы и прослушала их. Некоторые песни заставили меня плакать, некоторые – смеяться, а несколько так меня разозлили. Я слушала, как он пел о потерянной любви – любви, которую он выкинул, будто она ничего не значила. Он не имел права рассказывать миру о нас. Как будто он просил прощения у меня, не глядя при этом мне в лицо.

Сегодня я увижу его и не знаю, что говорить и как себя вести. Сделать вид, что в пятницу меня не было на его выступлении, вести себя так, будто мне все равно, или он узнает? Ральф сказал ему? Уверена, он не видел меня, поскольку я стояла сзади с Дженной. Мы прослушали две песни, пока мне этого не хватило и нам не пришлось уйти.

Я не могла видеть его там. Не могла делать вид, что он на меня не влияет. И хуже всего, Дженна узнала. Она смотрела на меня такими печальными глазами и держала за руку, когда мы выходили из паба. Она не спрашивала, лишь произнесла имя Ноа, и я сломалась.

Я скучаю по Лиаму и не хочу этого. Я с Ником. Он меня любит. Мы собираемся пожениться и, может, заведем общего ребенка. Таков план. Мы живем вместе, хотя я никогда не просила его переехать ко мне. Он просто как бы перестал оставаться у себя. Этот вопрос мы не обсуждали. Я боялась, что если что-то скажу, то он оставит меня, как Лиам.

Так почему же сердце говорит мне дать Лиаму шанс?

Я прислоняюсь головой к окну, пока мы едем к Кейтлин. Она спросила, почему бы нам не приехать и не провести это воскресенье как обычно. На прошлой неделе из-за траура мы не смотрели футбол. Честно говоря, я не в настроении праздновать тачдауны танцами и маленькими сосисками.

Ник ведет машину одной рукой, а второй берет мою ладонь, большой палец ласкает мою кожу. На долю секунды я вспоминаю ощущения, когда Лиам держал меня за руку.

Вчера Лиам Вестбери пригласил меня на школьный бал. Он сказал, что позвонит мне вечером, но так и не позвонил. Я уже приготовилась, что он скажет, будто пошутил или решил пойти с Кэнди Эпплтон, потому что та отдастся ему. Ведь парни этого хотят, да? Они ищут чего-то легкого, чтобы потом было что рассказать.

Что ж, я не собираюсь этого делать с Лиамом Вестбери: если он пригласил меня для этого, то ему придется найти другую.

Пытаясь успокоиться, я делаю глубокие вдохи. Я опоздаю в классную комнату, но мне все равно. Лиам там, а мне не особо хочется видеть его прямо сейчас. Мама была права: такой парень, как Лиам Вестбери, не захочет связываться с такой девушкой, как я. Я родилась не на той стороне Бомонта.

Я захлопываю дверцу шкафчика и, поворачиваясь, врезаюсь в стену. Я отступаю назад и поднимаю голову. На меня жизнерадостно смотрит Лиам. Он берет мою руку в свою и ведет нас к двойным дверям. Я больше не буду опаздывать. Я официально пропускаю свой первый урок, так что Лиам может разбить мне сердце. По крайней мере, формально у меня есть полдня, чтобы свыкнуться с мыслью, что я буду танцевать с ним.

Лиам толкает тяжелую металлическую дверь, его ладонь крепче сжимает мою руку. Он ведет нас к футбольному полю. О, Боже, он хочется целоваться под трибунами. Но хочу ли я этого? Если я не захочу, он может сказать, что не пойдет со мной на танцы. Как жаль, что я не поговорила об этом с Кейтлин до того, как та убежала с Мейсоном. Я знаю, что они уже близки к этому этапу. Она все время об этом твердит, но я не уверена, что пока готова.

Мы обходим футбольное поле и направляемся к баскетбольной площадке. Он хочет сделать это в догауте. Наверно, тут все же лучше, чем за трибунами, потому что здесь, по крайней мере, есть скамейка, на которую я могу лечь.

Он тянет меня за навес, подальше от школы. Теперь я знаю, чего он хочет. Я смотрю вниз и гадаю, останутся ли у меня на коленях следы от травы.

Свободной рукой он накрывает мое лицо, и я, наверно, должна быть счастлива, что сначала он хочет меня поцеловать, или так он проверяет язык. Ох, как бы мне сейчас позвонить Кейтлин!

– Почему ты прячешься?

Я качаю головой, сильнее прижимаясь лицом к его ладони. Он все еще держит мою вторую руку, чтобы я, наверно, не ушла.

– Ты слишком красива, чтобы прятаться, Джози.

– Я не готова, – выбалтываю я, закрывая ладонью рот, а мои глаза расширяются. Он сбит столку моей вспышкой и встряхивает головой.

– Я просто хочу поговорить, – произносит он. – Прости, что не позвонил вчера вечером, отец весь вечер надоедал, и к тому времени, как я закончил домашку, было уже больше девяти, а мне не хотелось беспокоить твоих родителей, вдруг они легли спать.

По-моему я влюбилась.

– Если бы я знал, что для того, чтобы вызвать у тебя улыбку, мне нужно лишь взять тебя за руку, я бы сделал так вчера.

Я не собиралась улыбаться, но от мысли о том, как неловко вела себя с Лиамом, я не смогла ее сдержать. Он был таким понимающим и заботливым.

Я выпрямляюсь и одариваю Ника своей самой ободряющей улыбкой. Я больше не могу свое настроение списывать на Мейсона. Рано или поздно Ник начнет задавать вопросы.

Вопросы, ведущие к ответам, которые я не готова услышать или принять.

Когда мы въезжаем на подъездную дорожку к дому Кейтлин, под навесом для машин стоит мотоцикл Лиама. Я закрываю глаза и представляю, каково это сесть сзади него, наклониться вперед, прижаться к нему грудью и обхватить руками за талию.

От стука в окно я вздрагиваю.

– Ты идешь? – спрашивает Ник, а потом я открываю дверцу. Я вылезаю из машины, и он берет меня за руку. – Ты в порядке?

– Да, все хорошо, – говорю я, ведя нас в дом.

Я не готова к тому, что обнаруживаю внутри. Мимо меня проносится Ноа, мой сын, который не разговаривает со мной с пятницы, бежит прямо к Лиаму и показывает ему свой выпуск «Спортс Иллюстрейтед». Сидящий на диване рядом с Пейтон Лиам в футболке и мой сын, которому не терпится что-то показать ему в журнале, не сравнится с тем, что Лиам наклоняется вперед и, забыв про игру, разговаривает только с Ноа.

Пока Ник не увидел мои слезы, я бегу в ванную. Я несправедлива к нему. Я никогда не жаловалась на отсутствие Лиама в жизни Ноа, а теперь, когда он здесь, мне этого хочется. Я хочу видеть Ноа счастливым, чтобы он мог сказать, что у него есть папа, но это звание хочет носить Ник. Он заслуживает этой роли, но я, наверно, обязана дать Лиаму возможность, чтобы Ноа сделал этот выбор.

Когда я возвращаюсь в комнату, передо мной разворачивается комичная ситуация. Лиама обступили дети, а Ник сидит сам по себе. Я стараюсь не засмеяться, садясь рядом с ним. Лиам искоса поглядывает на меня и усмехается, когда Ник обнимает меня рукой. А потом он уже вовсю улыбается, стоит Нику притянуть меня к себе. Знаю, Ник сейчас задается вопросом, почему я не поддаюсь и не сворачиваюсь в его объятьях.

– Что ж, как бы мне ни хотелось разбивать эту компанию, но я пообещал мисс Пейтон посмотреть с ней внизу, по крайней мере, одну игру, – говорит Лиам, вынуждая Пейтон подпрыгнуть, а лицо Ноа сникнуть. Лиам наклоняется вперед и что-то шепчет Ноа на ухо, и тот улыбается.

Видя, как озаряется лицо моего сына, я понимаю, что мне нужно поглубже запрятать свою злость и сделать то, что правильно для него – дать Лиаму шанс. Мое решение ранит Ника, но я должна это сделать ради Ноа.

Глава 17
Лиам

Мы с Пейтон следим за насыщенной игрой, разворачивающейся в дополнительное время. Я до сих пор не могу переварить мысль, что она знает кричалки лучше, чем имена половины судейского состава. Она постоянно превозносила меня. Девочка она невероятно громогласная и хорошо это демонстрирует.

– Ты будешь играть в футбол? – спрашиваю я у нее, потому что мне интересно, обсуждали ли они это с Мейсоном.

– Ну, я не собираюсь быть чирлидершей, как моя мама.

Ее ответ очень действенно закрывает мне рот. Мейсону очень нравилось, когда во время его игр Кейтлин находилась на боковой линии поля, и должен признаться, мне было невероятно приятно, когда моя девочка болела за меня. Но самое лучшее время было после игр. Чирлидерши обратно ехали с нами. Мы с Джози все время садились позади – там, где потемнее. Мои губы не отрывались от нее, пока мы не приезжали на школьную парковку.

Вскоре к нам спускается Элли, одетая совершенно по-другому в отличие от сестры. Эти девочки – точные копии своих родителей.

– Мамочка сказала, что сейчас время обеда. – Она разворачивается и взбегает по лестнице, не дожидаясь ответа.

– Как думаешь? Надо ли нам что-нибудь перекусить?

Пейтон забирается ко мне на спину. Я поднимаю ее и ношусь по их подвалу, как обезумевший, только лишь для того, что услышать ее смех.

– А мы сможем это повторить в следующее воскресенье?

Я останавливаюсь и спускаю ее к бедру.

– Мне нужно возвращаться на работу, но, может, мы сможем посмотреть игру вместе на компьютере.

– У меня нет компьютера.

Меня это не остановит. Я целую ее в щеку и говорю, чтобы она об этом не беспокоилась.

Когда мы поднимаемся наверх, все уже собрались в гостиной к обеду. Кейтлин приготовила известную каждому мужчине еду для футбола. Мы с Пейтон берем свои тарелки и присоединяемся к остальным для просмотра следующей игры.

Ноа сидит на полу, поэтому я сажусь рядом с ним. Я замечаю, что он улыбается, но не буду обращать на это внимание. Я сказал ему, что после просмотра игры с Пейтон мы выйдем на задний двор и поработаем на его маршрутами для пасов. Мне бы хотелось найти способы продлить свой день с ним, но я знаю, что Джози мне этого не позволит. Мне по-прежнему нужно сесть и поговорить с ней о Ноа и том, как мы будем с ним видеться. Возможно, мы начнем с телефонных звонков по вечерам, и каждый месяц я смогу его навещать.

Но что важнее, мне нужно сказать ему, что я его отец, хочет того Джози или нет. Я могу представить, что ему будет больно, и, возможно, он возненавидит меня всем сердцем, но я сделаю все возможное для него. Не являться частью его жизни – для меня не вариант.

Одноразовая тарелка Ноа пустеет, поэтому я несу нашу посуду на кухню, чтобы выбросить ее. За мной входит Джози, аромат ее духов долетает до моего носа. Ненавижу, что в воскресный футбол она пахнет чертовски вкусно, а я не могу даже до нее дотронуться.

– Привет, – говорит она, чем шокирует меня. Я был полностью уверен, что мы играем друг с другом в прятки.

– Привет, – отвечаю я, едва глядя на нее. Я делаю вид, что прибираюсь, – последняя слабая попытка избежать неловкого разговора.

Она просто смотрит на меня, в отчаянии просунув пальцы в шлевки ремня. Я не могу просто стоять и смотреть на нее, поэтому зову Ноа и спрашиваю, готов ли он идти на улицу. Он подбегает ко мне с мячом в руках и ведет меня к двери. Прежде чем выйти, я бросаю на нее последний взгляд: ее голова опущена, нижняя губа сильно закушена.

Я учу Ноа всему, что знаю. Удивительно, что я вообще помню половину всей этой фигни, но воспоминания возвращаются ко мне с каждым его вопросом. Я осознаю, насколько Нику, который живет моей жизнью, повезло. У него моя девушка и мой мальчик, и я ни черта не могу сделать, кроме как наблюдать со стороны.

– А вы сможете прийти на мою игру в пятницу? – спрашивает Ноа с такой надеждой в голосе. Один лишь взгляд на него разрывает мне сердце.

– Давай присядем, – говорю я, кладя руку ему на плечо и ведя его к скамейке для пикника. – Ты ведь знаешь, что я живу в Лос-Анджелесе, да? – Ноа кивает. – Так вот, мне нужно возвращаться на работу, у меня есть сроки, и от меня зависят люди. Я должен был всего лишь приехать сюда на похороны и уехать на следующий день, но потом я встретил тебя, и мне очень понравилось общаться с тобой, а Пейтон попросила меня посмотреть с ней футбол, поэтому я остался. Я говорю себе, что уеду завтра, но мне нужно сначала кое-что сделать. А еще, знаешь, я должен вернуться к своему коту, потому что он по мне скучает.

– Но он же вас ненавидит.

– Да, приятель, ненавидит. – Я начинаю смеяться, и Ноа присоединяется ко мне. Когда его голубые глаза смотрят на меня, я знаю, что должен поступить правильно. – Но я надеюсь, что мне удастся поговорить с твоей мамой, и мы, может, сможем разговаривать по телефону.

– Она скажет «нет». Она вас ненавидит, говорит, что я не должен с вами разговаривать. Сегодня я говорю, потому что в присутствии Кейтлин она не будет кричать.

Слышать слова своего сына, что моя девушка – его мать – ненавидит меня, не очень приятно.

Нужно это исправить.

– Я поговорю с твоей мамой, хорошо? Но не будь к ней слишком суров. Она потеряла своего друга, и порой с воспоминаниями трудно справиться.

Он кивает, а когда поднимает глаза, какая-то частичка меня угасает. Я не хочу его покидать, даже если он никогда не узнает, что я его отец. Я хочу быть его другом.

Мы оба смотрим вверх, когда отъезжает стеклянная раздвижная дверь. Выходит Джози, обхватив себя руками. У нее красные глаза, она плакала. Мне хочется спросить почему, но при этом не хочется проявлять заботу. Я должен, но не могу. У нее есть Ник, и я должен это принять.

– Думаю, тебе пора уходить, – говорю я Ноа, который выглядит так, будто вот-вот запустит мячом в свою маму.

– Вообще-то, – говорит она, подходя ближе. – Я хотела поинтересоваться, не хочешь ли ты завтра поужинать со мной и Ноа у нас дома.

Я гляжу мимо нее, в гостиную, где Ник оживленно о чем-то разговаривает с Кейтлин.

– Нет, спасибо, – отвечаю я к большому огорчению Ноа. Я вскидываю руку, чтобы остановить его. – Я не фанат Ника. Не думаю, что смогу высидеть с ним целый ужин.

Джози поворачивается и смотрит в дом, а когда снова смотрит на меня, то качает головой.

– Завтра Ник уезжает на конференцию. Так что будем только я и Ноа.

Никакого Ника. Моя девочка, мой сын и я? Я только за!

– В котором часу?

– Как насчет в пять тридцать? Я закрываю магазин в пять и прихожу домой...

– Я заеду за тобой, – говорю я, не успевая подумать. У меня только Дукати и один шлем. Значит, завтра схожу в магазин. Джози пытается скрыть свое ликование, но ее лицо говорит обо всем, что мне нужно знать: она мечтала о том, чтобы проехать со мной на мотоцикле, а я собираюсь осуществить ее мечту.

– Тогда увидимся, – говорю я Ноа, отчего мальчик улыбается.

Я встаю и делаю несколько шагов к Джози. Я стою ближе, чем должен, тем более, Ник находится в доме. Я наклоняюсь, мои губы скользят по ее щеке.

– Тебе очень понравится поездка, обещаю, – шепчу я ей на ухо. Как бы мне ни хотелось увидеть ее реакцию, но прикосновение к ней меня убивает. Я отстраняюсь как можно быстрее и возвращаюсь в дом.

Я завожу мотоцикл, увеличивая число оборотов двигателя, чтобы она получила представление о том, что ее ждет завтра, и уезжаю. Ее запах остается на моей коже, заполняя шлем. Не знаю, как я выдержу то, что завтра Джози будет сидеть сзади на моем мотоцикле, но это будут мои пять минут блаженства.

Глава 18
Джози

У меня потеют ладони.

Я поглядываю на часы.

Минутная стрелка движется ужасно медленно. Каждое тиканье эхом разносится в магазине. Я отправила Дженну домой, потому что она смеялась надо мной, а это не смешно. Я бы позвонила ему и сказала, что дойду домой пешком, но у меня нет его номера, и я не могу позвонить в справочный стол, чтобы спросить чертов номер Лиама Пейджа.

Они посмеются надо мной, как и Дженна весь день. А еще, возможно, начнут кудахтать, потому что в справочном столе обычно сидят старухи, которым нечем заняться, кроме как ставить таких, как я, в неловкое положение, когда у них спрашивают что-то совершенно глупое.

Боже. Я как будто снова вернулась в среднюю школу.

Каждый раз, когда я слышу на улице мотоцикл, то подбегаю к окну, но стоит Дженне прыснуть от смеха, как я начинаю что-то притворно поправлять. Сегодня я ее ненавижу.

В сотый раз я вытираю руки о джинсы. Он здесь появится с минуты на минуту, и я скажу ему, что не поеду с ним, потому что у меня нет шлема и всего необходимого, а даже если бы и были, то я не сяду на эту гиблую штуковину. Чтобы оставить себе Ноа, он может меня убить. То есть, это же кажется логичным, да?

Звенит дверь, и прежде чем я успеваю повернуться и поприветствовать покупателя, я чувствую его одеколон. Я делаю глубокий вдох, а потом разворачиваюсь. Не знаю почему, но все это похоже на свидание, хотя им не является. То есть, я помолвлена с другим мужчиной, и мы собираемся пожениться, и я не могу встречаться с Лиамом, независимо от нашей истории. Мне нужно выключить мозг.

Когда я, в конце концов, останавливаю на нем взгляд, то вижу, что он восхитителен, все его сто восемьдесят сантиметров. На нем не черная привычная мне кожаная куртка, и уже в который раз я снова гляжу на его руки. Мой взгляд блуждает по его левой руке, а потом правой. Мне хочется протянуть пальцы и водить ими по чернилам. Моему сердцу хочется знать, больно ли это, хочет ли он сделать еще.

Он позволяет мне смотреть на него, поглощать, и я осознаю, что это может быть последний раз, когда я вижу его. Он может не захотеть рассказывать Ноа, что он его отец. Черт, он может даже не захотеть знать о Ноа после этой поездки. Не уверена, что хочу этого.

– Ты готова ДжоДжо?

Мое сердце воспаряет, хотя и не должно. Я обязана сказать ему, чтобы он меня так не называл, но не могу. Он следит за каждым моим движением, ожидая, что я сорвусь на него.

– Я могу дойти пешком, – мямлю я.

Лиам закатывает глаза и качает головой. Когда он тянется к моей руке, я позволяю ему взять ее. Как только он до меня дотрагивается, по моей коже будто пролетают тысячи бабочек. Уже многие годы я не испытывала ничего подобного. Я делаю к нему два шага, оставляя небольшое пространство между нами. Через несколько коротких минут я буду прикасаться к нему и, возможно, не смогу остановиться.

Мой разум затуманен, но чувства должны остаться ясными. Я напоминаю себе, что я помолвленная женщина. Мужчина передо мной, этот сексуальный красавец, который держит меня за руку, как будто делал так множество раз, – тот же самый мужчина, что разбил мне сердце.

Как только мы выходим на улицу, он отпускает мою руку. Мне хочется потянуться за ним, но я знаю, что это неправильно. Он держит в руке шлем и улыбается, показывая его мне.

– Я купил его для тебя, – говорит он, прежде чем нацепить его мне на голову. Он все еще улыбается, поправляя мои выбившиеся волосы. Я тоже улыбаюсь, но он меня не видит. – Где ты живешь?

Я говорю ему свой адрес и наблюдаю за тем, как он перекидывает ногу и садится на мотоцикл.

– Положи руку на мое плечо и перекинь ногу.

Я так и делаю. Как только я усаживаюсь на место, он надевает шлем и заводит мотоцикл. От вибраций у меня по спине пробегает дрожь, и теперь я знаю, почему женщины любят мужчин с мотоциклами.

Он тянется назад и оборачивает мои руки вокруг своей талии. Мой живот прижимается к его спине, и именно так я себе все и представляла. Я кладу подбородок, насколько возможно, на его плечо и чувствую, как его тело расслабляется, а потом мотоцикл срывается с места.

Он едет по Главной улице, соблюдая ограничение скорости, с легкостью преодолевая каждый поворот к моему дому. Никогда не думала, что буду чувствовать себя в такой безопасности на мотоцикле.

Он въезжает на подъездную дорожку и выключает двигатель. Лиам снимает шлем и помогает мне первой слезть. Когда я стягиваю шлем, он начинает смеяться и трясти головой.

– Над чем ты смеешься? – спрашиваю я, приглаживая свои волосы. Это еще раз доказывает, почему я не должна носить шлем.

– Ни над чем. Просто я миллион раз представлял, как ты сидишь позади меня, но никогда не представлял, что, когда ты снимешь шлем, у тебя волосы будут торчать в разные стороны.

– Ты представлял меня на своем мотоцикле? – спрашиваю я, мой голос поднимается не выше шепота. Он кивает и опускает подножку, чтобы слезть самому.

– Ты первая девушка, которой я позволил поехать со мной. – Он подходит ближе, его пальцы убирают прядь волос с моего лица, заправляя ее за ухо. – Единственная, ДжоДжо. – Он отступает, давая мне необходимое пространство. Мне нужно осознать, что только что произошло.

Он идет за мной в дом через дверь, ведущую на кухню и столовую. Рассматривая маленький домик, он оглядывается по сторонам. Ник говорит, что после свадьбы мы можем переехать, но мы с Ноа живем здесь с тех пор, как я закончила школу. Не уверена, что пока готова переезжать.

Из комнаты выбегает Ноа и обнимает Лиама. Я оставляю их наедине, иду на кухню и начинаю готовить ужин. Большую часть я приготовила вчера вечером, чтобы Лиам мог провести с Ноа как можно больше времени.

– Ноа, ты сделал домашнюю работу?

– Нет, можно я ее закончу после того, как Лиам уйдет?

– Можно я посмотрю твою домашнюю работу? Может, я смогу помочь.

Ноа бежит в свою комнату, его шаги звучат тяжело и громко.

– Эй, Ноа? – кричу я.

– Да?

– Почему бы тебе несколько минут не поиграть в игру или что-то еще поделать, мне нужно поговорить с Лиамом.

– Хорошо, – кричит он в ответ. Тут же громко включается телевизор с какой-то гоночной игрой.

– Спасибо тебе за это, Джози.

Я улыбаюсь и киваю, не зная, что ответить.

– Завтра я должен уехать, но Ноа сказал, что у него в пятницу игра, а я не хочу ее пропустить.

Я включаю духовку и ставлю внутрь разогреваться ужин. Я показываю Лиаму рукой, чтобы тот сел за стол. Он выдвигает мне стул – то, чего Ник никогда не делал. Я сажусь и складываю руки перед собой.

– Ты, правда, не знал? – спрашиваю я.

Ненавижу спрашивать, но мне нужно знать. Лиам качает головой, его глаза неотрывно куда-то смотрят... куда угодно, только не на меня. Когда наши глаза встречаются, я вижу боль, он говорит правду.

– Я нашла твоего агента или кто он там и позвонила, – начинаю я, ненавидя то, что должна снова пережить этот момент своей жизни. Время, когда я чувствовала такое отчаяние, что мне нужно было связаться с ним, больше всего нуждалась в нем, а его не было рядом. – Я оставляла сообщение за сообщением, пока кто-то мне не перезвонил и не сказал, что по твоим словам ты меня не знаешь.

Лиам тянется к моей руке и притягивает ее к своему лбу.

– Я не знал. Я бы приехал домой и сделал все правильно.

– Ноа не знает. Ему известно, что Ник не его отец, но порой ему легче говорить людям, что это он. Лиам, я не хочу причинять ему боль и боюсь, что если позволю этому произойти, то завтра ты исчезнешь.

– Не исчезну. Знаю, что мое слово для тебя ничего не значит, но я сделаю все, что угодно, чтобы это доказать. Я хочу быть его отцом. Он должен быть нашим, ДжоДжо, а я все испортил.

Я не могу сдержать слез, когда он так говорит. Неудивительно, что он пишет песни, и миллион женщин влюбляется в его музыку.

– Мы можем сегодня ему рассказать, если хочешь...

– Я хочу, но...

– Нет, Лиам, никаких но. Я только что тебе сказала, что не хочу причинять ему боль.

– Дело не в этом. Я должен вернуться в Лос-Анджелес и собирался уезжать завтра, но он попросил меня прийти на его игру, поэтому я освободил свой график на неделю, чтобы остаться и посмотреть. Мне придется вернуться на работу, но если он узнает, я могу приезжать к нему раз в месяц. А дальше мы уже что-нибудь придумаем.

Я понимаю, что его образ жизни очень сильно будет влиять на то, каким отцом он будет. Я не знаю, вернется ли он сюда или нет.

– Знаю, – тихо отвечаю я. Мне хочется спросить: «А как же я?», – но у меня есть Ник, который был очень добр ко мне и Ноа. – Я позову Ноа, чтобы он начал меня ненавидеть.

Лиам тянется к моей руке, возвращая меня на место.

– Он не будет тебя ненавидеть, я не позволю.

Я киваю и отпускаю его руку. Я колеблюсь минуту, чтобы собраться с силами, а потом зову Ноа. Он с грохотом и улыбкой на лице спускается вниз. Улыбаясь, он очень похож на Лиама.

Когда мы входим в комнату, Лиам поднимает голову. Если бы я не знала его, то решила бы, что он плакал. Мы садимся, Ноа – между нами. Он смотрит на Лиама, потом на меня и улыбается.

– Нам нужно кое-что тебе сказать.