Текст книги "Навсегда моя (ЛП)"

Автор книги: Хайди Маклафлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 33
Лиам

С того самого мгновения, как мы с Ноа разбудили Джози ее подарком, а я развернул свой, это утро должно было стать самым лучшим за долгое время. Не могу дождаться, когда буду часами рассматривать каждую фотографию, которую подарила мне Джози. И хотя меня на них нет, но иметь фотографии маленького Ноа, когда тот делает свои первые шаги, надевает свой первый костюм на Хэллоуин, значат для меня многое.

Знаю, я говорил Джози, что готов потерпеть, но больше я в этом не уверен. Видя ее в моей постели с разметавшимися по подушке длинными темными волосами, мне хочется заявить на нее свои права. Я знал, что пропаду, когда поднялся наверх и пожаловался на голод, а она предложила приготовить мне и Харрисону обед.

Из-за того, как она перемещается по моей кухне, как по своей собственной, мне хочется видеть ее здесь каждый день, но я боюсь. Долгое время она была с Ником, и нельзя просто так взять и отключить эмоции.

Я должен был знать.

Я пытался.

Звонок в дверь спасает меня от неправильного вывода. Распахнув дверь, я вижу перед собой спину, но эту светловолосую голову я узнаю, где угодно. Девушка поворачивается и, делая шаг мне навстречу, улыбается.

– Привет, малыш, – воркующим голоском произносит она. Я отмахиваюсь от ее руки, когда она пытается дотронуться до моего лица своими накладными ногтями.

Она лишь пожимает плечами и раскрывает пальто – на ней едва заметный бюстгальтер и трусики. Чулки удерживают подвязки. Когда-то я считал их сексуальными, но больше – нет.

– Сэм, какого...

– Боже мой!

На вздох Джози я оборачиваюсь. На ее лице отражается не злость, а боль. Она взлетает вверх по лестнице, и от звука захлопывающейся двери моей спальни я подпрыгиваю.

– Прикройся! В доме же дети.

Я ухожу в столовую. Не хочу, чтобы она маячила возле гостиной, где Кейтлин с девочками. Из-за угла выглядывает Кейтлин и показывает рукой, что она идет наверх. Я киваю и готовлюсь к тому, что собираюсь сделать.

– Сядь, Сэм, нам нужно поговорить. И не раздевайся.

Я сажусь напротив нее – на безопасном расстоянии, на котором мне не захочется ударить ее, а она не попытается до меня дотронуться.

– На днях я разговаривал с Бренданом.

– Я тоже, – счастливо говорит она.

– И в этот день на пороге появилась мать моего ребенка и потребовала, чтобы я вернул ей сына.

– Я обо всем позабочусь, малыш.

– Сэм, я не твой малыш и никогда им не буду. То, что ты сделала, абсолютно неправильно во всех смыслах. Я никогда не сомневался, что Ноа – мой сын. И мне не нужна опека. Джози – не просто какая-то девчонка, которую я встретил за кулисами, она была моей девушкой. Как ты вообще узнала про Ноа?

Она пожимает плечами и смотрит на свой ноготь. Мне известная ее игра – «я знаю ответ, но не скажу». Я стучу ладонью по столу, чтобы привлечь ее внимание.

– Я с самого начала был в агентстве твоего отца и ни разу не ставил под сомнение честность его фирмы, но именно сейчас твоя работа зависит от нее. И лучше бы тебе мне ответить.

– Я не знала, что он тебе нужен, – мямлит она.

– Что ты сказала?

Сэм закатывает глаза и тяжко вздыхает. Она принимает скучающий вид.

– Еще в самом начале кто-то звонил тебе в агентство. Все сообщения я сложила в твою папку.

Я прикусываю изнутри щеку, ладони сжимаются.

– Так ты знала, что у меня есть сын, и ничего мне не сказала?

– Отец сказал, что это плохо скажется на твоем имидже.

– Он же мой сын, черт тебя подери!

Я встаю и меряю комнату шагами, руками дергая себя за волосы.

– Она говорила, что звонила и оставляла сообщения. Ты принимала ее звонки и выслушивала ее мольбы. Неужели ты такая стерва, Сэм? Звонившая женщина была моей девушкой, и она была беременна и напугана, а ты ее проигнорировала. Ты лишила меня сына. Боже мой, какая же ты бессердечная сука!

– Папочка поступил так, как считал нужным.

– Ты уволена. С нами все кончено. Убирайся из моего дома.

– Лиам...

– Хватит, – я вскидываю руку, чтобы она заткнулась. – Я сказал, все конечно. Больше не хочу тебя видеть здесь.

– Я нужна тебе.

– Нет, не нужна. Убирайся.

– Ты все слышала. – Я поворачиваюсь и обнаруживаю Джози, стоящую в дверном проеме. Руки скрещены на груди, она плакала. – Это наш дом, и тебе нужно уйти. Тебе здесь не рады.

– Ты этого хочешь, Лиам?

Я не могу удержаться. Я улыбаюсь Джози и подмигиваю ей.

– Да, она здесь начальник. Если говорит «уходи», значит, уходи. Не успеешь ты добраться до машины, как Брендон пришлет тебе соглашение о раздельном проживании. – Я достаю телефон и пишу своему адвокату, чтобы тот закончил работу с бумагами, которую начал вчера.

– Ты еще пожалеешь.

Я делаю к ней шаг.

– Я уже жалею о последних десяти годах с тобой и твоим отцом, так что нет.

Сэм вскакивает и идет к двери. Она еще раз бросает на меня взгляд и качает головой. Знаю, что она вот-вот расплачется, но мне все равно. Как только дверь закрывается, я обнимаю Джози и держу ее так, будто это в последний раз и другого шанса у меня не будет.

– Мне так жаль. Я не знал. Мне очень-очень жаль, что я не был рядом с тобой, – поспешно повторяю я. Она, успокаивая, гладит меня по волосам в то время, когда я должен ползать у ее ног, моля о прощении. Лишь благодаря одному маленькому сообщению всего этого можно было избежать.

За всем происходящим наблюдают Кейтлин и Харрисон. Когда дверь закрывается, Харрисон начинает хлопать. Я знал, что он никогда не был фанатом Сэм, но она приносила нам деньги. Полагаю, теперь с этой частью нам придется разбираться самим.

– Что ж, это было интересно, – говорит Кейтлин. Харрисон с широкой улыбкой смотрит на нее. Надо будет ему сказать, чтобы он сбавил обороты в отношении Кейтлин. – И чтобы ты знал, если тебе понадобится менеджер или кто-то еще, возможно, я могу немного помочь.

– Ты принята, – выпаливает Харрисон, отчего мы с Джози смеемся.

Я качаю головой и оттаскиваю своего друга от его нового увлечения. Хотя я понимаю, что если когда-нибудь Кейтлин снова и начнет встречаться, то Харрисон как нельзя лучше ей подойдет.

С наступлением темноты мы с Харрисоном выходим из студии. Он относит спящего Куинна наверх, по пути желая мне спокойной ночи. Я стою на кухне, готовый убрать посуду после ужина. Я сказал Джози и Кейтлин, что все уберу, поскольку они полностью приготовили ужин и каждому десерт. Но когда я включаю свет, то не нахожу на столе или в раковине ни одной тарелки. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю везде малейшее присутствие Джози: свежие цветы на подоконнике, лосьон для рук у раковины и – что самое примечательное – наши кружки для мамы и папы, которые подарил нам Ноа. Они стоят рядышком возле кофейника, уже приготовленного на утро. А это кое-что значит.

Она собирается провести здесь ночь.

А, значит, я сплю на диване.

Я выключаю свет на кухне и проверяю заднюю дверь, что та заперта. Потом входную дверь, и выключаю оставшийся свет. Огоньки на окнах я решаю оставить. Надеюсь, Джози еще не спит, и мы сможем поговорить.

С того дня, как Ник ушел, нам так и не удалось толком поговорить, а мне нужно узнать, что она думает. Сначала она ведет себя так, будто хочет быть со мной, а потом не может находиться в одной комнате. Мне не хочется на нее давить, но в то же время не хочется спать на диване.

Единственное, что меня беспокоит, а не должно, – это отношения Ника и Ноа. Сын ничего не сказал о том, что Ник внезапно ушел, а я целую его маму. Не такой пример я хочу ему подавать. Я хочу научить его соблюдать границы и уважать женщин, когда у тех отношения с другими мужчинами. С Джози я поступал не так. Конечно, Лиама Пейджа такое никогда не волновало. А вот Лиама Вестбери волнует.

Джози сидит на диване и просматривает наш фотоальбом. Ее ноги укрыты бабушкиным покрывалом, безымянный кот свернулся на коленях. Вокруг нее мягкое сияние, темные волосы собраны сзади белой лентой, в которую Ноа завернул ее ожерелье. Я прислоняюсь к стене и наблюдаю за тем, как она рассматривает каждую страницу, то и дело ее лицо озаряется улыбкой.

– Ты так и собираешься там стоять и наблюдать за мной?

Я отталкиваюсь от стены и подхожу к ней. Она закрывает альбом и усаживается поудобнее. Я занимаю место рядом с ней и укладываю ее ноги к себе на колени, кот недовольно шипит. Джози смеется и опускает его на пол.

– Мне нравится наблюдать за тобой. Мне нужно многое наверстать.

– Но не со мной, – тихо отвечает она.

– Нет, с тобой. Я столько всего пропустил. День открытия твоего магазина или как ты придумала название «Причуда». Пропустил день, когда в этот мир ты принесла Ноа и впервые увидела его. Твои ночные мольбы и его полуночные кормления. Я никогда не прощу себя за то, что меня не было рядом, Джози. Никогда. Знаю, ты хочешь сказать, что все в порядке, но это не так. Я доверился не тем людям, когда оставил единственного человека, который бы лучше всего позаботился обо мне. Я был эгоистичен и напуган и вместо того, чтобы поговорить с тобой, сбежал.

– Но я обещаю тебе, что больше не убегу. Я по-прежнему эгоист, но только когда это касается тебя и Ноа. Мне столько лет нужно исправить, и я хочу каждый день своей жизни доказывать вам обоим, как сильно я вас люблю.

Пальцы Джози сжимают мои.

– Я пытаюсь не любить тебя. Убеждаю себя, что для тебя это очередное шоу, чтобы осчастливить Ноа. Я так боюсь однажды прийти и узнать, что ты уехал, потому что я слишком долго раздумывала о нас.

Я знал, что она чувствует именно это, поэтому не давил на нее.

– С тех пор, как я оставил тебя в общежитии, то искал каждый день своей жизни. Где бы я ни появился: на шоу, в пабе или на выступлении, – я был уверен, что ты где-то рядом. Но ни разу, даже мельком, не находил. Я отчаянно хотел тебя увидеть, хотя бы разок. А когда прочитал о Мейсоне, то понял, что должен приехать. Я сказал себе, что покажусь и уеду, туда и обратно, никто даже не узнает о моем приезде. Но в итоге я уехал на несколько дней раньше, потому что мне хотелось увидеть тебя и сказать себе, что я поступил правильно.

– Почему ты уехал? Ты ведь так и не сказал.

Ей не следовало задавать этот страшный вопрос. Я просто должен был рассказать ей в тот самый первый день, когда увидел ее в цветочном магазине.

– Когда я поступил в колледж... – Я качаю головой, чувствуя себя глупо. Теперь, когда я стал взрослым, должен поступать по-другому. – Господи, Джози, какая фигня. Мейсон должен был поехать со мной. То есть мы изначально это планировали, а потом он поменял свое решение. Я остался там, а его не было, как и тебя. Мне было одиноко, и я все возненавидел.

– И вот однажды я сидел в своей комнате и жалел себя, когда раздался звонок. Она сказала, что ее зовут Бетти Эддисон, а я так смутился, пока она не назвалась моей бабушкой. – Большим пальцем я поглаживаю ее палец. – Она хотела пообедать со мной и поговорить, так что я согласился. Мне нечего было терять, у меня не было возможности познакомиться с ней, поэтому я пришел. Неделю мы провели вместе, обедали, болтали и узнавали друг друга. Она кое-что рассказала о моей маме и почему они не разговаривают. За эту неделю я много всего узнал.

– Она спросила, кем я хотел бы быть, если бы не собирался играть в футбол. «Какая у тебя страсть, Лиам?» – спросила она. Я ответил: «Музыка». Много времени я проводил на открытом микрофоне в кампусе, и мне это очень нравилось.

– Жаль, я не знала о твоей любви к музыке.

– У тебя была мечта, а я не хотел, чтобы ты ее меняла. Я делал то, что ждали от меня, но Бетти – она пригласила меня в Лос-Анджелес, я поехал и мне понравилось. Я знал, что принял лучшее решение, несмотря на то, что разрушил наши отношения.

– Дело в том, что я даже не думал, что в тот день встречу в уборной Ноа, но будто сама судьба сказала мне, что моя жизнь – в Бомонте. Я приехал к тебе в магазин и стал ждать. Я выискивал тебя, а, заметив, понял, что так и буду преследовать свою девушку, ждать, пока она обернется и увидит... меня настоящего и полюбит за то, кто я есть, а не что сделал с ней.

– И вот я стою перед тобой, Джози. Тебе лишь нужно обернуться.

Глава 34
Джози

Наши отношения с Лиамом легко могут войти в привычную колею. Но как скоро это произойдет? Может, мне нужно следовать какой-то инструкции?

Мы с Лиамом никогда не жили вместе. В колледжи мы поступили разные, так что у нас не было возможности спать в общежитии друг у друга. Но быть здесь – как это умиротворяет, – делить с ним одно и то же пространство. Находясь рядом с ним, ты будто греешься в лучах солнца.

С самого Рождества я так и не уезжала. Мое пребывание мы не обсуждали. Я просто осталась. Наверно, тем самым я немного похожа на Ника. Первые несколько ночей Лиам спал на диване или в своей студии, пока я не выдержала. В конце концов, я набралась смелости и увела его за собой наверх, в постель. Всю ночь он обнимал меня, ни разу его руки не покидали своего места, у меня бедрах.

Мы сохраняем платонические отношения, хотя он хочет меня, а я – его.

Я ужасно боюсь возвращаться домой. Учеба в школе начинается через несколько дней, и каким бы прекрасным ни был отдых, реальность снова напоминает о себе. Я застаю Лиама и Харрисона за обсуждением возможного переезда в Бомонт. Знаю, что я буду только счастлива, потому что Лиаму не придется постоянно ездить туда-сюда по работе. А Харрисон, по-моему, влюблен в Кейтлин. Трудно не заметить, как он положил на нее глаз и все Рождество провел с ее близняшками – как бы ни грустно было признавать, но Мейсон бы это одобрил.

Сегодня Лиам пообещал мне ночь разврата. Он говорит, что мы упустили слишком много канунов Нового года. И когда я спросила, что же нас ждет этой ночью, он лишь улыбнулся и ушел. Я солгу, если скажу, что не схожу с ума, не зная о его намерениях.

Усадив Ноа в машину и упаковав вещи, я еду к своим родителям. Эта поездка меня ужасно раздражает. Мама с папой не слишком будут рады возвращению Лиама, хотя я не могу их в этом винить. Потому что из-за его отношений с Ноа, им пришлось отойти на второй план. Не потому что я не хотела, чтобы они находились рядом, но в сложившихся обстоятельствах я решила, что Лиаму будет проще узнать Ноа, если родители не будут все время его линчевать.

Я не могу осуждать их за эти чувства. Именно им пришлось собрать все воедино и позаботиться о своей беременной дочери-подростке. Именно мама, а не Лиам, была рядом, держала меня за руку, когда я родила Ноа. Может, мои родители и суровы, но люди меняются.

Со Дня благодарения мы увидимся впервые. Они только что вернулись из праздничного круиза. Про Ника я им сообщила по электронной почте. Не таким способом я хотела сказать своим родителям, что мой парень, с которым у нас были отношения шесть лет, ушел. Но и не хотела, чтобы они узнали об этом из городских сплетен.

Мы въезжаем на подъездную дорожку, и на крыльце нас ждет мой папа. Не успеваю я заглушить мотор, как Ноа выскакивает из машины и бросается к нему в объятья. Если бы моему сыну было не девять лет, я бы сказала, что он очень взволнован встречей с бабушкой и дедушкой. Но что-то мне подсказывает, все дело в том, что у него просто намечается второе Рождество.

Я заношу в дом целую охапку подарков. Как же я люблю запах родительского дома: доносящий из маминой духовки аромат свежеиспеченного хлеба, пирогов и кексов всегда придает их дому ощущение гостеприимства и уюта.

– Счастливого Рождества и Нового Года, – входя, говорю я.

Родители уже сидят на диване и слушают болтовню Ноа обо всем, что он получил на Рождество, и своем новом друге Куинне.

Каждый раз, когда он упоминает Лиама, папа бросает на меня взгляд. Я знала, что ситуация обострится, но, честно говоря, это моя жизнь и я приняла лучшее решение для себя и своего сына. Меня нужно уважать, а не убеждать, что я сделала что-то неправильное.

Обменявшись новостями, мы дарим друг другу подарки. Родители просто заваливают ими Ноа.

– Можно, я первый? – спрашивает он.

Папа смеется и говорит, чтобы он начинал открывать. Не люблю такое Рождество: все слишком быстро, и ты не замечаешь, что открываешь. Как и каждый год я складываю свои подарки: все свитера, юбки и шарфы, – на полу и наблюдаю за Ноа.

– Круто! Радиоуправляемая машина. Папе она очень понравится.

Мой папа недовольно ворчит и выходит из комнаты. Я встаю и следую за ним на кухню. Пока он что-то бормочет себе под нос, его руки сжимают край стола.

– Пап, – говорю я, дотрагиваясь до его плеча. Он стоит и с грустью в глазах смотрит на меня. – Знаю, ты расстроен из-за Лиама, но Ноа не должен видеть тебя таким или слышать твои слова. Он ничего не знает, кроме того, что Лиам – его отец. Он действительно старается построить отношения с Ноа, и нам нужно поддержать его. Знаю, тебе он не нравится, но ты должен взять себя в руки ради своего внука.

– Он причинит тебе боль, Джозефина.

Я качаю головой.

– Нет, пап.

– Ты не...

– Да, я это чувствую. Все по-другому. Он не знал о Ноа. Ты бы видел его лицо, когда он узнал. Пап, уже тогда я поняла, что он будет рядом. Чувствовала сердцем.

Я притягиваю папу к себе и обнимаю. Сколько времени он выступает в качестве моей скалы. Знаю, он боится, что Лиам сбежит, но в этом-то вопросе я должна доверять своему сердцу.

Остаток дня проходит хорошо, но при каждом упоминании Лиама, отец сдерживает отвращение и надевает подобие улыбки. Не могу представить, что он чувствует. Он был рядом, когда я больше всего в нем нуждалась, но теперь мне нужен Лиам.

И Ноа он тоже нужен. Ему нужен отец, и, несмотря на то, что у него был Ник, нельзя отрицать тут же возникшей связи между Ноа и Лиамом. Это было заметно еще в самый первый раз, когда я увидела их вместе. Ноа знал, что он его отец, и относился к нему подобающе, ничего не говоря. Я знаю, что приняла правильное решение.

После раннего ужина я целую Ноа на ночь и обещаю отвезти его завтра днем на нашу ежегодную футбольную вечеринку колледжа у Кейтлин. Родители не спрашивают меня о планах на сегодняшний вечер, но когда я ухожу, отец шепчет, чтобы я была осторожнее.

Дорога домой кажется чем-то сюрреалистическим. Когда я открываю дверь, внутри холодно и неприветливо. Впервые я смотрю на стены и думаю о том, какие же они скучные и что надо бы как следует подобрать цвет, хотя я красила их только весной. Все вокруг будто лишено жизни. Я знаю, что если хочу быть с Лиамом, то должна ему это показать. Слов будет недостаточно, только не для него. Он должен почувствовать сердцем, что я ему доверяю. Он хочет, чтобы мы были семьей, и я хочу того же. Я больше не хочу ни одной ночи проводить без него.

Я с пятнадцати лет ждала, когда каждый день смогу просыпаться в его объятьях. Ну и что, что между нами стоит десятилетняя преграда? Вот она, возможность, передо мной – мне нужно только воспользоваться ею.

Я быстро принимаю душ, стараясь не намочить волосы, чтобы потом закрутить кончики. На сегодняшний вечер я выбрала ярко-синее платье «металлик» с одной бретелькой. Мы с Кейтлин нашли его после Рождественской распродажи, и мимо него просто нельзя было пройти. Я дрожащими руками наношу макияж. Я уже столько раз напортачила и начинала сначала, что сбилась со счета. Последний раз я так нервничала, когда собиралась на первое свидание с Лиамом. Конечно, все девчонки ужасно переживают перед своим первым выпускным балом, но тогда, как и сейчас, для меня это значило нечто большее.

Хочу, чтобы все было идеально.

Умываю лицо и, залезая на стойку, потому что едва держусь на ногах из-за дрожащих коленок, начинаю все заново. Вставляю наушники и включаю расслабляющую музыку. Успокаивая себя глубокими вздохами, я сосредотачиваюсь на смоки айс.

Времени, чтобы поправить макияж и сделать прическу, у меня уходит больше обычного. Волосы я закалываю на одну сторону, чтобы одно плечо было открыто. Мои серьги-капельки на месте, и я готова облачиться в платье. Так я себе говорю, стоя перед шкафом и глядя на него, пока то насмехается надо мной. А что если ему не понравится платье? Что если он решит, что я перестаралась? Может, мне просто надеть джинсы и ковбойские сапоги? Ему всегда нравился такой образ.

Но это было еще до того, как он уехал в Голливуд, стал знаменитым и встречался с множеством женщин – ярких, красивых женщин, вешающихся на него. В платьях еще короче, если не меньше. Я встряхиваю головой, чтобы прогнать эти мысли, и пытаюсь себя приободрить. Я не могу так думать, иначе окончательно свихнусь к тому времени, как приеду к Лиаму. Осторожно сняв платье с вешалки, я влезаю в него, извиваясь, пока мне не удается просунуть руку в рукав.

Надеваю туфли с открытым мыском и, прежде чем взглянуть на себя в зеркало, делаю глубокий вдох. Я стою с закрытыми глазами и представляю взгляд Лиама. У меня в голове он улыбается, а его глаза блуждают по моему телу. Он помнит, как касался меня и как мое тело отвечало ему. Он притянет меня к себе и отнесет наверх, забыв о нашей ночи, потому что почувствует, что я готова.

Готова только для него и больше никого.

Ладони потеют. Тело пылает. Я открываю глаза и гляжу на женщину в зеркале. На меня смотрит девушка, которую я когда-то знала, – она светилась и сияла каждый раз, когда собиралась на встречу со своим парнем. Эта девушка выглядит счастливой.

По дороге к Лиаму я стараюсь не гнать. Я волнуюсь, а сердце бешено колотится в груди. Ладони постоянно соскальзывают с руля. Нога множество раз промахивается мимо педали газа. Для людей на дороге я представляю опасность, но я не могу торопиться. Мозг затуманен мыслями о том, как Лиам занимается со мной любовью. Я должна заставить его хотеть меня так же отчаянно, как я хочу его.

Не успеваю я положить руку на дверную ручку, как Лиам оказывается у двери. При виде него я с трудом сглатываю. С головы до ног он одет во все черное. Рукава рубашки закатаны, открывая взору татуировки на руках. В предвкушении того, как я ртом смогу провести по каждой из них, я облизываю губы. На правом запястье у него черный кожаный браслет, и часы – на другой. И то, и другое мне хочется с него снять, чтобы ничто не мешало мне дотронуться до него. Его потемневшие голубые глаза смотрят на меня. Он облизывает губы, и у меня тут же подкашиваются колени, так что мне приходится ухватиться за дверь, чтобы не грохнуться.

Понятия не имею, с кем у меня свидание: с Пейджем или Вестбери, – но думаю, сегодня я бы с удовольствием встретилась с Лиамом Пейджем.