Текст книги "Навсегда моя (ЛП)"

Автор книги: Хайди Маклафлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 30
Джози

Ник отсутствует уже три недели. Он уехал в тот же вечер, когда сообщил о переезде. И я не знаю, куда он направился. В попытке отвлечься я на следующий день пошла на работу, предоставив Дженне в субботу выходной. Когда я вернулась домой, его вещей уже не было. У него вообще их не так много, в основном одежда, но я ощутила его отсутствие, войдя в ванную и увидев недостающие крем для бритья и зубную щетку.

Я скучаю по Нику. Скучаю по его смеху, поддержке и объятиям по ночам. Мое сердце не разбито. Я не сидела и не плакала, кроме той ночи, когда он ушел. То, что я чувствую, несправедливо по отношению к нему. Наверно, правильно, что он ушел. Так он спас нас. Мне лишь хочется знать, что с ним все в порядке.

Мы с Ноа проводим Рождество у Лиама в компании Кейтлин и ее дочек. Нашей увеличившейся семье придется справляться с потерей друга, мужа и отца – вместе. Кейтлин, девочки и Ноа с Лиамом сейчас украшают дом. Лиам хотел дождаться моего приезда, но я сказала начинать им без меня. Мне еще столько нужно сделать.

Если бы можно было вернуться назад, то я не стала бы отпускать Дженну. Дел у нас невпроворот. Не то чтобы я жаловалась по поводу покупателей, но дополнительная пара рук сейчас не помешает. К рождественским доходам моего курьера уж точно прибавятся чаевые.

– Счастливого Рождества, миссис Поттер.

– О, счастливого Рождества, Джози. Обожаю твой магазинчик во время праздников. Ты так замечательно его украсила гирляндами и цветами.

– Спасибо. Что я могу сегодня для вас сделать?

– Я надеюсь добавить немного контраста своей прихожей с помощью красных роз и белых калл.

– Разумеется, миссис Поттер.

Я покидаю женщину, пока та рассматривает пуансеттии. Другому покупателю я показываю цветы, которые он ищет, и ухожу в холодильную камеру. Я выбираю розы и каллы, а также несколько праздничных цветов и возвращаюсь в магазин. У кассы стоит высокая блондинка, в руке у нее ничего нет, так что я улыбаюсь ей и говорю, что скоро к ней подойду.

– Здравствуйте. Простите, вы Джозефина Престон?

– Да, это я, – отвечаю я, расставляя в хрустальной вазе цветы для миссис Поттер. Она одна из моих постоянных клиенток, которая всегда любит иметь в доме свежие цветы. Новая покупательница просто стоит и ничего не говорит, так что я продолжаю работать. Я заканчиваю составлять букет для миссис Поттер и несу его к кассе, куда она добавляет еще несколько растений. Я пробиваю ей чек, а женщина оплачивает покупку, которую я потом помогаю отнести в машину.

– Спасибо, дорогая.

– На здоровье. Спасибо за покупку, для меня это очень важно.

Она целует меня в щеку, а потом садится в машину. Я торопливо возвращаюсь внутрь – на улице подмерзает. Чтобы согреться, я тру ладони друг о друга.

Затем я выбиваю чеки остальным покупателям и принимаюсь за следующий заказ, анализируя количество задержавшихся в магазине клиентов.

К прилавку подходит все та же блондинка и ставит на него сумку. Солнечными очками ее волосы убраны назад, и я бросаю быстрый взгляд в окно, в надежде увидеть хоть малейшие признаки солнца, но так и не нахожу. Туристов всегда можно с легкостью узнать.

– Чем могу помочь? – интересуюсь я.

– Я подумала, что мы могли бы поговорить, – произносит женщина. Мне снова приходится на нее взглянуть, чтобы понять, а не знакома ли она мне. Нет, не знакома.

– Вы хотели бы записаться на свадебную консультацию или у вас что-то другое?

При упоминании слова «свадебную» она улыбается – должно быть, она влюблена.

– Не думаю, что мой мужчина оценит, если я буду строить планы на свадьбу без него.

– Вы будете удивлены. Большинству из них даже все равно.

Мы смеемся. Она еще узнает, что парни обычно кивают и говорят: «Хорошо, дорогая, как скажешь». Я достаю свой журнал для записи консультаций и ищу свободное окно.

– Нам не нужно встречаться. Я просто хотела отдать вам вот это, – она протягивает мне конверт – желто-коричневый и довольно легкий. Я гляжу на обратный адрес. Какой-то адвокат из Лос-Анджелеса. Должно быть, это бумаги Ноа, что тот становится бенефициаром Лиама.

– Спасибо, – говорю, откладывая конверт в сторону.

– А вам даже неинтересно, что я вам только что дала?

Она облокачивается на прилавок, ее красные длинные ногти привлекают мое внимание. В кривой улыбке затаилась хитрость, как будто она замышляет что-то неприятное, а я являюсь концовкой этой шутки.

Я беру конверт и отгибаю клапан. Достаю из него бумаги и внимательно их читаю – под кожей закипает злость. Он сделал то, что обещал не делать. Я складываю бумаги обратно в конверт и убираю под прилавок, рядом со своей сумкой.

– Их можно было отправить и по почте. А то поездка вышла напрасной.

Я пытаюсь чем-то занять руки, потому что сейчас у меня только одно желание – вышвырнуть всех отсюда и помчаться к Лиаму за своим сыном.

– Это моя работа – быть уверенной, что потребности моего клиента удовлетворены в полном объеме.

– Повезло же клиенту, – отвечаю я, про себя надеясь, что она уйдет. Она свою работу сделала. Больше не нужно тут торчать.

– Кстати говоря, я Сэм Морено, – она протягивает мне руку. Я не жму ее в ответ. У меня нет никакого желания быть с ней дружелюбной. Тогда она убирает руку. – В любом случае, я менеджер Лиама. И впредь вы будете иметь дело со мной, когда вопрос будет касаться вашего сына и Лиама. А еще, последняя страница документов, которые я вам дала, относится к тесту на отцовство.

– Что? – взвизгиваю я.

– Ну, вы же не считаете, что кто-то вроде Лиама Пейджа просто так отдаст деньги ребенку, который может быть и не его сыном, ведь так? Нет, я, конечно, уверена, что, по вашему мнению, он так и поступит, когда вы бросите ребенка на пороге его дома, как охочая до денег шлюшка. Может, вы и хотите не раз вытянуть из моего клиента деньги, но могу вас заверить, этого не случится.

– Вам лучше уйти.

Мне приходится прикусить язык, чтобы не разораться на нее. Знаю, она просто делает свою работу, для которой ее нанял Лиам, но мне хочется ножницами выколоть ей глаза и смотреть, как из них стекает кровь по ее самодовольному лицу.

Женщина улыбается, берет свою сумку и выходит за дверь.

Покупатели все еще не расходятся, но никто, похоже, не знает, что сейчас произошло. Я спокойно подхожу к ним и говорю, что у меня случился непредвиденный случай и мне нужно рано закрыть магазин. Я предлагаю им скидку на следующую покупку и обещаю открыться завтра. К счастью, они не слишком расстроены.

Дорога до дома Лиама проходит неприятно. Не знаю, когда начался снег, но небольшое снежное покрытие на дороге затрудняет движение. Въезжая на его подъездную дорожку, я делаю несколько вдохов, чтобы успокоиться. Снаружи он украсил дом белыми лампочками. По моему предложению в каждом окне мерцают лампы-свечи. На входной двери висит зеленый венок с большим красным бантом.

Впервые я замечаю на декоративном Санте, сидящем на крыльце, свое имя. Надпись гласит: «Здесь живут Лиам, Джози и Ноа». Я провожу пальцами по именам, а потом стучу.

Дверь распахивается. Передо мной стоит Лиам. Он сбит с толку, брови нахмурены.

– Почему ты стучишь?

Надо было подготовить речь. Я не могу на него взглянуть. Мне лишь нужен мой сын.

– Я приехала забрать Ноа.

– Что значит приехала забрать? У нас же планы на вечер.

– Я... кое-что изменилось. Мне нужно сейчас же отвезти сына домой.

Лиам выходит на крыльцо. Закрывает за собой дверь. На каменном крыльце он стоит босиком, в футболке и джинсах. Наверно, ему холодно.

– Что происходит? – спрашивает он.

Я отхожу назад, сохраняя между нами дистанцию, но он лишь подходит ближе. Я встряхиваю головой и не могу на него взглянуть. И не буду.

– ДжоДжо, – говорит он, потянувшись ко мне. Я отталкиваю его руку.

– Не называй меня так.

– Что происходит, черт возьми? – Его глаза сверкают гневом.

– Ничего, – резко отвечаю я. – Мне нужен мой сын, и я хочу домой.

– Наш сын, – шипит он.

Я смеюсь над тем, что он сказал «наш».

– А ты в этом уверен, Лиам Пейдж?

Он бросает на меня взгляд, полный замешательства и страданий. Я вижу в его глазах боль, когда зову его сценическим именем.

– Какого хрена ты говоришь такие вещи, Джози?

Я больше так не могу. Больше не могу стоять здесь, пока он строит из себя дурака. Я достаю из сумки конверт.

– Это, – сквозь слезы бормочу я, припечатывая листок к его груди. – Ты сделал это, хотя и обещал мне не делать. Я поверила тебе... снова, а ты разбил мне сердце.

Лиам вырывает у меня из руки конверт и открывает его. Читает первую страницу, за ней все остальные. Его лицо бледнеет. А когда он снова смотрит на меня, я вижу в его глазах страх.

Глава 31
Лиам

С момента моего переезда Джози только раз постучалась, поэтому, открыв дверь и увидев ее на пороге, я сразу понял, что что-то случилось. Я вижу, что она расстроена. Вся ее поза говорит о вызове. Она очень зла, а я не знаю, что натворил, хотя понимаю, что причина ее злости – я.

Выйти на крыльцо – наверно, самый мой дурацкий поступок за всю неделю. На улице холодно, идет снег, а на мне даже нет носков или ботинок. Мне вообще плевать, что на мне нет куртки. Я стараюсь говорить с ней серьезно, хотя единственное, чего мне хочется, – это скрыться в тепле своего дома.

Нет большего разочарования, чем женщина, не говорящая тебе, что случилось, когда ты спрашиваешь ее об этом. Мне хочется схватить ее и вытрясти из нее ответ. Она, сгорбившись, стоит передо мной, отказываясь посмотреть на меня, показать свои прекрасные глаза, которые я могу прочитать как открытую книгу.

Я вскрываю конверт, прижатый к моей груди. Глазами пробегаю по словам: «опека», «право на посещение», «алименты» и «проживающий в Калифорнии». Но меня добивает последняя страница – в ней содержится моя просьба провести тест на отцовство, чтобы определить, является ли Ноа Майкл Престон моим сыном.

Джози обхватывает руками живот, будто ее несколько раз ударили. Она даже не пытается вытереть слезы, стекающие по ее красивому лицу, которое теперь искажено из-за обмана с моим якобы участием. Неудивительно, что она хочет забрать Ноа. Я говорил ей, что никогда его не заберу, а эти бумаги говорят об обратном.

Но я не этого хочу. Я хочу, чтобы мы стали семьей. Я и не думал так поступать, когда узнал о Ноа. За все время эта мысль даже ни разу не приходила мне в голову.

– Где ты это взяла? – требую я. Я хватаю бумаги и, комкая в руке, трясу ими. Она закатывает глаза и отворачивается от меня, чем злит меня еще сильнее.

– Я просто хочу забрать Ноа и уехать домой.

– Ответь мне.

Она мотает головой.

– Отдай мне моего сына! – кричит она, тотчас же закрывая лицо руками.

Я не могу, нет. Я не отдам Ноа, пока не получу от нее ответы на свои вопросы. Я хватаю ее за руку и тащу в дом. Она сопротивляется, борется, пока я веду ее через кухню и вниз по лестнице в свою студию. Комната звуконепроницаемая, так что мы можем орать и кричать друг на друга, а Ноа нас не услышит.

Я вталкиваю ее в комнату и, захлопнув за нами дверь, запираю ее.

– Кто дал тебе эти чертовы бумаги, Джозефина?

Ненавижу называть ее полное имя, но так я добьюсь ее внимания. Она решительно вскидывает голову.

– Знаешь, я думала мы решим вопрос с совместным воспитанием, но, видимо, я ошиблась. Я не хочу твоих денег, Лиам. Мне они не нужны. Мы с Ноа как-то справлялись все это время сами, так что тебе не нужно беспокоиться о том, что я высосу из тебя все соки.

– Джози...

– Нет, дай мне закончить.

Она вскидывает руку, отходя от меня как можно дальше.

– Нет! – ору я на нее. – Не дам. Скажи мне, кто дал тебе эти гребаные бумаги. На них нет почтового штемпеля, так что их точно передали лично. Я сейчас действительно взорвусь, так что скажи уже!

– Какое это имеет значение?

– А такое, что это полная хрень! – кричу я. – Я этого не делал. И не хочу. Я не хочу забирать у тебя Ноа или увозить его из Бомонта.

Я приближаюсь к ней и прижимаю ее к стене. Мое тело льнет к ней, ладонь нежно накрывает ее лицо. Больше всего на свете мне хочется ее поцеловать. Сорвать с ее тела все эти толстые зимние вещи и ощутить прикосновение ее кожи.

– Джози, я люблю нашего сына. Очень сильно люблю. Я бы никогда не причинил ему боль, а, забрав его у тебя, именно это бы и сделал.

Я пытаюсь успокоиться. Мне известно, кто стоит за этим, и это становится последней каплей.

– Ее зовут Сэм, – произносит она так тихо, что я почти ее не слышу. Но слетевшее с ее губ имя Сэм – все, что мне нужно было знать.

– Послушай меня, – говорю я, поднимая ее подбородок, чтобы она посмотрела на меня. – Я купил этот дом с расчетом на тебя. И я там, где должна быть моя семья – ты и Ноа. Я хочу быть с тобой. Сэм – мой менеджер, и она явно перешла черту. Не знаю, как она узнала про Ноа, но я это выясню. Меньше всего мне хочется сделать больно тебе. Я люблю тебя, ДжоДжо.

– Пожалуйста, не забирай его, – умоляет она. Мне ненавистно видеть ее слезы. Видеть отчаяние на ее лице. Я убью Сэм за то, что она сделала с Джози... с нами. Не нужно нам в жизни таких трагедий.

Я заправляю выбившуюся прядь ее волос за ухо. Она тянется за моим прикосновением, касаясь щекой моей грубой ладони. И я не могу сопротивляться. Поцелуями я стираю ее слезы, пока не нахожу ее рот. Я оставляю на ее губах три поцелуя: первые два – в уголки, чтобы понять ее реакцию, а потом по центру. Она отвечает мне взаимностью. Ее рука притягивает меня ближе.

Но ради нас обоих мне удается притормозить. Я хочу ее, но не так.

– Разве ты меня не хочешь? – шепчет она мне в губы.

– Хочу, очень сильно, но не так. Не в студии, где нас может увидеть Ноа. – Я отстраняюсь и заглядываю в ее прелестные голубые глаза. – Я хочу, чтобы ты во всех смыслах присутствовала в моей жизни, ДжоДжо, но когда ты будешь сама к этому готова.

Держась за руки, мы возвращаемся обратно наверх, бумаги остаются в моей комнате. С ними я разберусь позже. В первую очередь мне нужно позвонить своему адвокату и отказаться от них. Я даже не знаю, что делать с Сэм. Еще один вопрос адвокату: могу ли я ее уволить? Сколько мне будет стоить разрыв этого договора? На этот раз она зашла слишком далеко.

Мы с Ноа ставим елку, разместив ее по центру напротив большого венецианского окна, глядящего на улицу. Входит Джози с замкнутым лицом. Я знаю каждое ее выражение лица, и сейчас она сомневается, будто ступает по тонкому льду. Мне нужно это исправить и быстро.

Я специально наклоняю елку. А когда Джози фыркает, то отворачиваю лицо и прячу улыбку. Тогда она начинает нами руководить: говорит наклонить елку то вправо, то влево, а потом всплескивает руками, потому что мы ее не слушаем. Она оставляет своих мужчин выполнять самую сложную работу: поставить елку прямо, – пока сама уходит на кухню готовить закуски на сегодняшний вечер. Скоро на нашу вечеринку по украшательству дома придут Кейтлин с девочками и Харрисон с Куинном.

Семейство Вестбери такого никогда бы не устроило. Мы с Ноа украдкой пробираемся на кухню и подкрадываемся к Джози. Он щекочет ее с одной стороны, а я – с другой. Стоит ей закричать, как мы тут же разражаемся смехом. Не могу удержаться, чтобы ее не поцеловать. Я слышу, как Ноа хихикает и уходит, поэтому снова ее целую. Знаю, что не должен, но не могу ничего с собой поделать – я люблю ее.

Я быстро целую ее в губы в третий раз, когда входная дверь распахивается. Кейтлин кричит на девочек, чтобы те вели себя уважительно. Джози отталкивает меня. Этот жест должен ранить мои чувства, но этого не происходит. Знаю, во время праздников она хочет сосредоточиться на Кейтлин. Так что мне придется завоевать расположение своей девушки. Ей нужна романтика.

Как только мы с Джози выносим еду в гостиную, дети, словно стервятники, тут же на нас налетают. Я их покидаю, чтобы открыть дверь. На пороге стоят Харрисон и Куинн, у обоих в руках по букету цветов.

– Ох, не стоило, – говорю я, потянувшись к цветам.

– Ну, ты же такой сексуальный зверь, – отвечает Харрисон, хлопая ресницами.

Я приглашаю их внутрь и веду к нашему торжеству. Стоит нам войти, как Джози и Кейтлин вскидывают головы и улыбаются.

– А это моя Джози и наш сын Ноа.

Я показываю в сторону Ноа, который быстро поднимает голову и машет рукой.

– Приятно познакомиться, Харрисон. Привет, Куинн, – говорит Джози, опускаясь на колени на один с ним уровень.

Куинн машет в ответ, придвигаясь к своему отцу, но протягивает Джози букет цветов.

– Ты же знаешь, что она владеет цветочным магазином?

– Заткнись, Лиам. Они прекрасны. Спасибо, Куинн.

Джози глядит на меня так, будто у меня проблемы. Если она будет так на меня смотреть, то я стану жалеть, что не воспользовался ею там внизу.

– Харрисон, это наша подруга Кейтлин и ее дочери, Пейтон и Элли.

Обе девочки поднимают головы и улыбаются, а потом продолжают раскладывать украшения.

Кейтлин жмет Харрисону руку, и тот медленным движением протягивает ей букет. Она принимает цветы и, поднося к себе, вдыхает их аромат. Потом поднимает на него глаза, по-прежнему держа букет в руке.

– Привет, – произносит он так, будто только что пробежал пять километров.

– Черт, – говорю я, качая головой. Джози переводит округлившиеся глаза с них на меня.

Я хлопаю Харрисона по плечу и смеюсь. От неожиданности тот слегка подается вперед, но удерживается на ногах. Все это время он не сводит с Кейтлин глаз.

Только что Рождество официально стало интереснее.

Глава 32
Джози

Меня будит аромат кофе. Я зарываюсь лицом в подушку. До носа долетает нескончаемый запах лосьона после бритья «Берберри». В голове возникают картинки, как Лиам целует меня в своей студии, а потом еще раз на кухне. Я тянусь к нему. Мне нужно его почувствовать, чтобы его прикосновение обжигало кожу от одного осознания того, что он единственный, кто может погасить этот огонь.

Его половина кровати пустая и холодная. Я резко сажусь. Простыни гладкие и нетронутые. Подушки нет на месте. Я плюхаюсь на свою и закрываю ладонями лицо. Не могу поверить, что обычный запах может всколыхнуть такие яркие воспоминания.

– Ты уверен, что у нас не будет проблем? – шепчу я, хотя он и заверил меня, что его родителей нет дома. Они не просто на работе или в магазине, а сейчас на самолете направляются в круиз. Как он убедил их покинуть дом, мне не понять, но плевать на это, потому что теперь Лиам в моем полном распоряжении.

Он открывает дверь, ведущую из гаража в дом. Мы ненадолго задерживаемся на кухне, пока он достает из холодильника две бутылки воды. Потом, держась за руки, поднимаемся наверх по лестнице и оказываемся у его комнаты. Он протягивает мне воду и стягивает с моей шеи шелковый шарфик. Зайдя за спину, он нежно целует меня в шею, а потом завязывает шарф на мои глаза.

– Что ты делаешь?

– Доверься мне, – выдыхает он у моей кожи.

Я так и делаю. Доверяю ему свою жизнь.

Он открывает дверь спальни, его руки под моей кофтой, пальцы направляют меня вперед. Дверь захлопывается, отчего я вздрагиваю. С закрытыми глазами все остальные чувства обостряются.

Лиам стоит позади меня, дышит с трудом. Когда он отстраняется, мне хочется последовать за ним. Что-то щелкает, и воздух наполняет аромат корицы и чего-то сладкого, будто печенье.

Он забирает у меня из рук бутылки и привлекает к себе. Я спотыкаюсь об него, хватаясь за его руки, чтобы не упасть.

– ДжоДжо, я никогда не дам тебе упасть.

Он выводит меня на середину комнаты и обнимает. Гладит меня по щеке.

– Мне нравится, когда ты смущаешься, – хрипло произносит он. А потом его губы находят мои, он развязывает шарф. – Счастливого Рождества, моя девочка, – говорит он, а моя кожа покрывается мурашками. Он поднимает меня, ногами я обхватываю его за талию, а руками тяну за одежду. Осторожно он опускает меня на кровать и отстраняется. Я тянусь за ним, чем вызываю у него смех.

Я окидываю взглядом комнату. Он украсил ее рождественскими огнями и маленькой елочкой с несколькими подарками под ней.

– Какой хочешь открыть первым? – спрашивает он.

– Тебя, – говорю я и укладываю на себя сверху.

– Счастливого Рождества!

Распахивается дверь, и меня встречает самая прекрасная картина на свете: мой сын и мужчина, которого я отчаянно пытаюсь не любить. Я вскакиваю и стараюсь пригладить спутавшиеся за ночь волосы.

Ноа с маленькой коробочкой в руке запрыгивает на кровать. За ним следует Лиам с кружкой кофе. Он наклоняется вперед и, когда я тянусь к чашке, шепчет мне на ухо:

– Счастливого Рождества.

Мне хочется притянуть его к себе, как в тот последний раз на Рождество, но я сдерживаюсь.

– Это тебе, – Ноа сует мне коробочку.

Я делаю глоток кофе, а потом ставлю чашку на прикроватную тумбочку. Не знаю, и как я раньше не замечала этой фотографии, но из рамки на меня глядим мы с Ноа. Понятия не имею, когда Лиам сделал эту фотографию, но меня греет мысль, что мы первые и последние, кого он видит перед сном.

Я улыбаюсь слегка смущенному Лиаму. Надо будет позже спросить у него. Я беру из руки Ноа подарок и развязываю большой шелковый бант белого цвета. Ноа подползает ко мне, а Лиам садится немного в стороне.

Я поднимаю крышку черной коробочки. На подушечке из мятого бархата покоится алмазный кулон в форме сердца.

– Загляни внутрь, – взволнованно говорит Ноа.

Опустив коробочку, я подцепляю ногтем край кулона. Он легко открывается, и оттуда на меня смотрит Ноа своей беззубой улыбкой.

– Мам, ты должна быть счастлива, а не плакать.

– Я очень счастлива, Ноа. Большое спасибо. Мне очень нравится.

Он протягивает руку и дает Лиаму «пять».

– Пап, ты был прав.

Потом Ноа спрыгивает с кровати и идет к двери.

– Пошли, ребята, Санта пришел!

Лиам смеется и смотрит на дверь, пока сын не уходит. Как только слышатся его шаги по лестнице, он придвигается ко мне. Забирает у меня из руки коробочку и достает ожерелье. Отклонив голову, я нагибаюсь вперед и жду, когда он застегнет цепочку у меня на шее.

– Так не терпится? – спрашивает он.

Взглядом я нахожу глаза Лиама, устремленные на меня. Убираю волосы в противоположную от него сторону. Он наклоняется ближе, его запах обволакивает меня. Скользя по цепочке вдоль ключицы, его пальцы задерживаются на моей коже.

Я слегка поворачиваю голову, надеясь поймать его губы. Он оправдывает мои ожидания – самую малость его губы задевают мои.

– Лиам, – шепчу я. Он отстраняется и потирает рукой лицо. – Что такое?

– Ничего. Я просто не хочу торопиться. Нужно, чтобы ты была готова, а не пыталась оправиться после расставания с Ником.

– Но...

– Никаких но. Долгое время ты была с ним, и теперь все закончилось. Я потерплю, ДжоДжо. – Он встает и склоняется надо мной. Мне приходится отклониться назад, чтобы видеть его. – Ты снова будешь моей.

Как только Лиам выходит из комнаты, а мое сердце возвращается к обычному ритму, я вылезаю из постели и переодеваюсь во что-то более приличное. В ту секунду, как я открываю дверь, мое имя доносится снизу.

Я вхожу в гостиную, и на меня смотрят семь пар глаз. Очевидно, сегодня утром я последняя встала с постели. Одного взгляда на елку достаточно, чтобы понять, что все готовы. По-моему Санта принес с собой весь магазин. Не знаю, откуда все эти вещи, но кто бы ни изображал Санту, он создал детям праздник.

Лиам надевает шапку Санта-Клауса и один за другим раздает подарки. На его лице появляется восторг, когда он читает свое имя. Он срывает оберточную бумагу, чем вызывает у детей смех. Крышка слетает с коробки, на нас летит папиросная бумага. Он достает фотоальбом и начинает листать страницы.

– Тебе нравится? – спрашиваю я, когда его пальцы блуждают по десятилетним фотографиям Ноа.

Он стоит, а потом кидается ко мне и обнимает. Я обхватываю его руками, мы утыкаемся лицами в шеи друг друга.

– Большое тебе спасибо, – бормочет он. – Нравится. Мне очень нравится, Джози.

– По-моему твой папа любит твою маму, – обращаясь к Ноа, говорит Куинн. Харрисон с Лиамом начинают смеяться, как и мы с Кейтлин.

Затем Лиам возвращается к своим обязанностям Санты, каждый ребенок вместе с подарком получает огромное внимание. Все утро я обнимаю Кейтлин. Она порой утирает слезы. Некоторые счастливы, что Лиам сделал это Рождество для своих девочек особенным, а другие грустят по Мейсону.

Когда все обертки выброшены в камин, мы с Кейтлин идем на кухню готовить ужин. Дети разбегаются по дому. Элли остается с нами, пока Пейтон смотрит телевизор. Мальчишки ушли на улицу играть со своими новыми ружьями для пейнтбола, а Лиам и Харрисон удалились в студию для джема. Понятия не имею, что это значит, но Лиам ушел с улыбкой.

Как только мы с Кейтлин заканчиваем ужин, я устраиваюсь на диване, пока Пейтон и Элли жмутся друг к другу, сидя в кресле у камина. Час спустя возвращается Лиам и жалуется, что они с Харрисоном голодны, поэтому я предлагаю приготовить им обед. Он идет за мной на кухню и тянет меня за волосы.

– Что ты делаешь?

Он обходит меня, и я оказываюсь загнанной в угол.

– Мне нравится, что тебе уютно у меня дома.

– Да?

– Ага. Нам нужно сходить на свидание.

– А как же насчет ожидания и терпения? – Я теряю все самообладание, которое мне нужно сохранять рядом с ним. Мне хочется быть с ним, но еще я понимаю, что он говорит по поводу Ника. Слишком рано, но я хочу лишь одного – Лиама. Хочу его с тех самых пор, как он вошел в мой магазин.

Я просто напугана.

Лиам пожимает плечами. Он теребит пуговицы у меня на рубашке.

– Я буду терпелив, но мне хочется много времени проводить с тобой.

– Хорошо.

– Да? Как насчет кануна Нового Года? Только мы? – Он уже близок, чтобы поцеловать меня. Я тянусь вперед, ему остается только повернуть голову, как неожиданно звонят в дверь.

– Ты же не пригласил свою маму?

– Точно нет. Я сейчас вернусь. – Он целует меня в щеку и оставляет расстроенной и одинокой.

– Привет, малыш.

Я замираю, когда слышу тот самый голос. Тихо иду по коридору.

– Сэм, какого...

– Боже мой, – громко ахаю я и накрываю ладонью рот.