Текст книги "Свадебный контракт (ЛП)"
Автор книги: Х. М. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 24
Свет идеален, и Софи ведет себя более расковано, чем я могла бы мечтать. Мы делаем стандартные постельные снимки, пытаясь уложиться в отведенное время. И когда она соглашается попытаться не смущаться и сделать все, что ей будет велено, я знаю, что мы получим отличные фото. Хотя, немного и переживаю, что приходится использовать старую камеру и линзы, но что поделать, если твоя лучшая камера превратилась в мусор.
В своем белоснежном свадебном белье Софи выглядит восхитительно. Она одела настоящий корсет со стальными ребрами жесткости, доставленный персонально для нее из Англии. Другими словами, это выглядит схоже со временами Золотого века Голливуда, такой себе сногсшибательный, невероятно красивый образ. Я осветила комнату соответствующим тому времени способом, несмотря на то, что в современности данный вид освещения принято считать резким. Тусклый свет от единственной лампы отлично подчеркивает силуэт Софи в этом кремовом кружевном корсете, тонких чулках и ниспадающим до самого пола халате. Усаживая ее в элегантную позу у кроватного столбика, я хожу вокруг, ища идеальное место для этого кадра. Найдя его, я произношу ее имя, и она отрывает взгляд от кровати, ее темные глаза широко открываются, обращаясь ко мне.
– Ага!
Это уловка фотографа. Когда во время съемки мы произносим чье-то имя, его глаза расширяются, и от бликов прямого света в них появляются красивые искорки. Я подумываю сделать серию черно-белых фото, на которых она будет похожа на кинозвезду из сороковых.
– Ладно, на этом все, если только ты не хочешь еще какие-то особые снимки.
– Вообще-то, хочу. Я хочу, чтобы ты победила. Так что сейчас мы направимся в бухту. Просто дай мне минутку, чтобы переодеться, – Софи пытается потянуть за металлические ушки на передней части корсета, но он сидит слишком туго.
– Придержи его, – я расшнуровываю ее, и она убегает, скрываясь в ванной комнате.
По возвращению на ней красуется тонкая шелковая комбинация. Вырез спереди по глубине почти достигает ее пупка, спина, если не считать двух завязок, полностью оголена. Атлас лифа переходит в юбку с разрезом до самого верха бедра, на котором проглядывается единственная подвязка. Все остальное она сняла, оставшись без чулок и каблуков, от чего создается впечатление, что под комбинацией она полностью голая. Софи неловко улыбается.
– Я знаю, ты хотела снимать при лунном свете, но солнце еще не очень высоко. Как думаешь, это сработает?
– Да!
Я так взволнована, что буквально визжу. И это, похоже, заразительно, потому что в ответ Софи начинает хихикать. Прежде чем покинуть комнату, я хватаю пару полотенец, а она берет свое пальто. Еще очень рано, и вряд ли мы вообще кого-то встретим. Коридоры пусты, но мы перестраховываемся, не желая нарваться на кого-то в лифте. Крадясь по лестничному проходу, мы пытаемся добраться до берега незамеченными.
Вот тогда-то я и слышу его голос, голос Ника. Он на нижней лестничной площадке. Ковролин на ступенях приглушает звуки, так что он, наверняка, не знает, что мы здесь.
– Я знаю и делаю это, – хотя, он и говорит твердо, но я слышу четкий признак того, что кто-то говорит с ним свысока. Воцаряется тишина, а затем. – Ничего не изменится, и это уже сделано, просто убедись, что она ни о чем не узнает, – он вздыхает, и я заглядываю через перила. На нем все та же одежда, что и вчера вечером. Она мятая и выглядит так, словно он в ней и спал. Ник взмахивает одной рукой над головой и рычит в трубку. – Я сказал, что могу сделать это и я сделаю. Это последний ход. Я уже говорил вам, что смогу его сделать, так что вам лучше сдержать свою часть сделки.
В тот момент, когда он заканчивает разговор, я отхожу от перил.
Ник садится на ступеньку и смотрит на стену. Кажется, что это последнее место, где он хочет находиться, и прямо сейчас – это последнее место, где также хотим находиться мы с Софи, но уже слишком поздно. Ник потягивается, вздыхает и смотрит прямо наверх; наши взгляды встречаются.
Он говорил обо мне. Так и было. Однако я не могу отделаться от ощущения, что что-то упускаю. Весь Ник – в бизнесе, и всегда был таким. Потому я решаю вести себя, словно ничего не случилось. Беря Софи за руку, я нехотя тяну ее вниз. Я ожидаю, что сейчас он забросает меня вопросами, но он молчит.
Когда я прохожу мимо него, Ник по-прежнему сидит на ступеньке. В последний момент он тянет меня за руку, останавливая.
– Софи, можешь дать нам минутку?
– Нет, она не может.
Я вырываюсь из его хватки, и вся магия его прикосновения рассеивается. Для меня это самое опустошающее ощущение во всем мире.
Ник неподвижен.
– Прости за прошлую ночь, рад, что ты не поранилась. Я никогда бы не подумал, что ты полезешь в окно.
Я оборачиваюсь и смотрю сперва на него, а затем на Софи.
– Некоторые люди стоят того, чтобы ради них прыгнуть.
Он слабо улыбается.
– Предполагаю, что так, – вставая, Ник отряхивает свои штаны и добавляет. – И я покончил с шалостями. Еще раз, прости.
Нет! Чего он пытается добиться? В одну секунду его действия милые, а в следующую – бесчувственные. Мои зубы начинают скрипеть от того, как крепко, я сжимаю челюсти, но Софи хватает меня за руку и тянет.
– Идем, Скай.
Я киваю и следую за ней, безостановочно разглагольствуя о Нике. К тому времени, как мы достигаем бухты, я произношу его имя, наверное, больше сорока раз.
– Софи, – скулю я ее имя, словно мне снова двенадцать. – Что мне с ним делать?
Она улыбается в свойственной только ей сладострастной манере и говорит:
– Надери ему задницу, а затем выбрось нахрен, – темные волосы Софи свисают по спине и выглядят почти черными на фоне ее бледной кожи. – Ладно, я должна нырнуть в воду или как?
Хихикая, я отвечаю:
– У меня есть пара идей. Как много кожи ты готова показать?
– Сколько потребуется, лишь бы это сработало. Давай. Я уже замерзаю.
– Все лучшее для секси фото, дорогая.
И мы начинаем съемку в тусклом утреннем свете. Я ожидаю, что Ник присоединиться к нам, но он не приходит. Я обещала, что не начну снимать без него. И потому, сейчас мне интересно, аннулирует ли это наше пари. Если он не сделает будуарных фото Софи, тогда она будет знать, что все они мои. Я говорю, об этом Софи, и она хлопает ладонями по бедрам, искривляя лицо в без-тебя-знаю выражении.
– Таким образом, мы мухлюем?
– Нет, просто совсем немного меняем ход дела в твою пользу, совсем на капельку, – глядя на нее, я поднимаю одну бровь. – Ладно, очень. Но ты должна выиграть. Имея такое преимущество, я выберу один из этих снимков.
– Ты же понимаешь, что тебе придется продемонстрировать победившее фото в лобби, верно?
Брови Софи сходятся на переносице.
– Что? Когда ты такое говорила?
– Я и не говорила. Это сказала твоя засранка-кузина.
Улыбка Софи тает.
– Ну, тогда эти фото могут быть немного вызывающими для этого.
– А я бы сделала это, лишь бы позлить свою мать.
Софи смеется:
– Ты, безусловно, так бы и поступила, но не уверенна, что я могу. Мистер Стивенс, гм, папа, навсегда изменит свое отношение ко мне.
Мое лицо вспыхивает, и я быстро отвожу взгляд, надеясь, что она не успела заметить.
– Так что, ты хочешь сделать эту последнюю часть съемки или нет?
– Я в деле.
Она соскальзывает по скале и опускается в воду. От влаги ее комбинация прилипает к фарфоровой коже и становится полностью прозрачной.
Я подсказываю ей, что делать, и она следует указаниям. Софи обнимает камень, затем забирается на него и ложится, а позднее плавает мимо меня с безмятежной улыбкой на лице. Ее красные губы в сочетании с темными волосами, голубой водой и золотистым солнечным светом, делают снимки абсолютно идеальными. И эта часть нижнего белья, такая тонкая и прозрачная, лишь подчеркивает сексуальность образа. Я бы хотела, чтобы кто-то когда-то снял меня подобным образом. Софи похожа на богиню, может, когда-то я попрошу Эми о такой съемке. Одно из фото, несомненно, лучшее из сделанных мной, но никто не увидит его, потому что из-за воды оно выглядит слишком откровенным. Но в тоже время в нем есть столько чувственности. Если бы на Софи не было этой мокрой одежды, у нас бы не получился такой эффект. Изображение возвышенное и абсолютно идеальное.
Вытягивая подругу из воды, я закутываю ее в полотенце. Она подает мне свою мокрую комбинацию с просьбой отдать ее в химчистку отеля и вернуть ее ей в номер к сегодняшнему вечеру.
– Будет сделано.
На пол пути к отелю, Софи вдруг говорит:
– Не спи с ним. Ты же понимаешь, что одно дело, если ты проиграешь пари, которое, кстати, было самой большой твоей глупостью, но совсем другое – отдать ему твое сердце? Не делай этого, Скай.
Она беспокоится обо мне. Я вижу тревогу в ее глазах и не хочу, чтобы сегодня ей приходилось беспокоиться обо мне. Я и так уже достаточно была эгоистичной. Сегодня вечером ее свадьбы, а мы все утро болтаем лишь обо мне.
– Я не стану.
Я обнимаю ее и спешу в здание гостиницы, но ложь жжет мой язык. Не то, чтобы я приврала, просто это одна из тех вещей, лживость которой осознаешь, лишь сказав ее вслух. Мое сердце уже принадлежит Нику. Он забрал его в тот момент, когда вернул мне тот поцелуй.
Глава 25
Я опаздываю. До бранча(англ. brunch, образовано слиянием двух английских слов breakfast и lunch, изначально сленг британских студентов. прим. пер.) невесты осталось менее часа, а я еще даже не одета. Ник все еще в душе. Стуча в дверь, я пронзительно кричу:
– Поторопись! Мне тоже нужно принять душ!
– Из-за тебя я спал в грязи. Так что теперь жди своей очереди.
Тон его голоса довольно резок, потому я отхожу и осматриваю комод. На поверхности которого он оставил часы, стоящие больше, чем моя машина, бумажник и мелочь со своего кармана, все хаотично разбросано. Я не могу сдержаться. Перебирая монеты одну за другой, я переворачиваю их, стремясь найти двухстороннюю.
Ник выходит, окутанный облаком пара, вокруг его бедер обернуто полотенце. Темные волосы взъерошены, а грудь имеет идеальный рельеф. Она переходит в прекрасную линию плеч и сужается к талии с плоским животом. Каждый кубик четко выделен, словно он качал их в течение всего дня. Как ему удается выглядеть подобным образом? Ник замечает мой блуждающий по нему взгляд.
– Уже совсем скоро, Скай. Просто немного подожди, – он подмигивает мне, нацепляя свою фирменную улыбку Ферро, и от этого мне хочется ему врезать.
Я бросаю его мелочь, ему же в лицо.
– Козел.
– Кокетка.
– Ублюдок.
– Сирена.
От последнего слова, я вздрагиваю. Боже, слова, которые он выбирает, имеют для меня большое значение. Они – именно то, что я хочу услышать.
Подходя ближе к нему, я вдыхаю аромат его лосьона. Один этот запах может довести меня до оргазма. Что это? Феромоны Ферро?
– Крысиный ублюдок.
Он мягко улыбается, и его взгляд проходится по мне.
– Ты уже говорила это.
– Нет, не говорила. Это совершенно новый уровень ублюдочности. Ты – король ублюдков.
Он поддерживает зрительный контакт, наклоняясь ближе к моему рту, так что наши губы почти соприкасаются:
– Быть королем – это хорошо.
Я толкаю его в грудь.
– Это – самое глупое, что ты мог сказать.
Хватая за талию, он притягивает меня еще ближе.
– Я – парень, Скай. У меня есть яйца, а не грудь. Что по-твоему, я должен был сказать? Что ты – моя тень, а я не представляю, как мне прожить без тени? Думала, я попрошу тебя пришить мне ее, чтобы мы смогли улететь вместе? Это ты хотела услышать? – святое дерьмо. Ощущения, словно он со всей силы ударил меня кулаком в живот. Я вырываюсь, отказываясь показывать ему ошеломляющий эффект, произведенный на меня его словами. Ник смотрит на меня своими холодными голубы глазами. Сужая взгляд, пока тянется за рубашкой. – Я не тот парень, перестань смотреть на меня, словно я им являюсь.
Да пошло оно все. И я выпаливаю все, что приходит мне в голову.
– Ты сам не знаешь, кто ты, так что я могу смотреть на тебя так, как мне, черт побери, заблагорассудится. И прямо сейчас мой взгляд полон отвращения.
– Отвращения? Что, правда?
– Правда. Ты ведешь себя, как супер-мудак, но я не понимаю почему. Для чего? Почему ты думаешь, что должен быть кем-то еще?
– Я не думаю так. Это и есть я. – Он указывает пальцем себе в грудь.
Я понимаю, что понапрасну трачу время на эти препирания, но попросту не могу остановиться. Качая головой, я опускаю взгляд в пол.
– Нет, это не так, но в одном ты прав. У тебя нет тени, нет удерживающего тебя якоря, чтобы, когда наступает тьма, ты нахрен не продал дьяволу душу.
– Не существует никакой души.
– Нет, душа существует. Существует добро и зло, понятие правильного и неправильного. И ты еще достаточно молод, чтобы решить, каким человеком хочешь стать. Ты не обязан становиться копией своего отца. Никто не держит пистолет у твоего виска.
Плечи Ника напрягаются, а дыхание замирает. Попадание в яблочко. Я бью в его больное место, а он упрямо отказывается это признавать.
– Ты себе даже не представляешь, что я за человек, или через какой ад мне пришлось пройти, чтобы стоять здесь.
– Не сомневаюсь в этом, маленький богатый мальчик, не платящий арендную плату.
– Это не так, как тебе кажется, – хватая за руку, он притягивает меня к себе. – Даже не думай, что знаешь меня, потому что это далеко не так. В том, что я разрушил твой бизнес, в первую очередь виновата твоя собственная слабость, неспособность сопротивляться, так что не стоит обвинять меня, когда твое дело полетит ко всем чертям.
Моя челюсть отвисает, пока он все это говорит. Я мчусь в ванную, захлопываю дверь и включаю воду. Став перед зеркалом, я упираюсь обеими руками в фарфоровую раковину и гляжу на собственное отражение. Я не слабая. Он это серьезно? Разве это и есть причина, почему он смог сокрушить меня так легко? Я не хочу быть таким человекам, тем, кто отрезает головы своим конкурентам спекуляционным способом. Он все еще думает, что я сноб, потому что вышвырнула его при нашей первой встрече. Мне ясно это по выражению его лица. Почему он так вцепился в этот случай? Разве что, это и есть причина того, почему он так поступает со мной?
Мой взгляд опускается к раковине. И когда я тянусь за своей зубной щеткой, то замечаю серебряную монету. Подняв ее, я гляжу на одну сторону. Решка. Затем переворачиваю и кладу ее на свою ладонь. Сердце пускается в галоп, когда я зажмуриваю глаза. Я не хочу этого даже видеть. Пожалуйста, кто-нибудь скажите мне, что он не такой человек. Моя интуиция кричит, что он другой, но его поступки не оставляют сомнений. Хотя, одновременно с этим, все его действия несогласованные. Ник Ферро – ходячая и говорящая загадка. Он кажется добрым, но сталкиваясь с чем-то подобным этой монете, понимаешь, что это не так. Этот поступок будет означать, что он никогда не заботился обо мне вообще, что он постоянно играл со мной от поцелуя к поцелую до тех пор, пока я отвлеклась на столько, чтобы он мог ударить меня исподтишка. Если монета окажется одинаковой с обеих сторон... меня передергивает, нет сил даже окончить эту мысль. Это будет означать, что я не смогу доверять самой себе, что я абсолютно заблуждалась в том, кем он является и в его характере. Мне уже известно, что он играет довольно жестко, но есть разница между игрой на выживание и обманом. Пожалуйста, пусть это будет нормальная монета. Медленно, я раскрываю глаза и смотрю на блестящий объект.
Решка.
Моя челюсть дрожит, а сердце уходит в пятки. Все так, как и говорил Диган. Очень хочется выйти и бросить монету ему в лицо, но я остаюсь в маленькой душной комнате, разрабатывая идею получше.
После сегодняшнего дня, Ник Ферро пожалеет, что вообще знаком со мной.
Глава 26
Выходя из душа, я ожидаю, что Ник давним давно собрался и ушел, но он все еще в номере, сидит на кровати подобно святому. Ненавижу его, но у меня получается довольно хорошо скрывать свои чувства. Я открыла двери для того, чтобы пар из ванной мог выйти, иначе у меня не получится нормально уложить волосы. И я буду выглядеть, словно облизывала электрическую розетку. Из-за влажности моя прическа может высохнуть совсем не так, как мне бы того хотелось. Удивлена, что никто до сих пор не пошутил на тему кудрявой копны волос, доставшейся мне в наследство от отца. Поскольку у него довольно короткая стрижка, никто не замечает нашего сходства. Обычно мои волосы нормально свисают вдоль спины, но в туманные дни, когда кажется, что тучи спустились прямо на землю, мои волосы превращаются в локоны Медузы.
Эми. Мысли о ней, вызывают у меня улыбку. Пока я здесь, она выполняет всю работу в студии. Изначально я собиралась остаться тут на всю неделю. После сегодняшнего свадебного вечера Софи со Стивеном улетят отсюда. Но гостям предлагается остаться на острове еще на несколько дополнительных дней и насладиться оплаченными молодоженами развлечениями и едой, но я рвану домой, как только ноги Софи ступят в лимузин.
Это произойдет сразу же после того, как она выберет фото-победителя. У нас с Ником будет всего час, чтоб отобрать лучшие снимки, а затем кто-то их перемешает и представит в виде слайд-шоу. И вот тогда-то я и увижу, как моя лучшая подруга и ее муж выберут лучшего фотографа их свадьбы – меня или Ника – крысиного ублюдка.
Когда я открываю дверь ванной комнаты, Ник говорит:
– Софи сказала, что хочет поговорить с нами и попросила дождаться ее здесь.
Я прижимаюсь головой к двери. Мои волосы все еще обернуты полотенцем.
– Ага, верно.
– Неужели ты правда подумала, что я ждал тебя? Ты была в ванной целую вечность.
Ник смотрит на свои часы. Сосунок.
– Я выйду, как только оденусь.
Ник мотает головой.
– И еще раз повторюсь.
Он бросает мне мой мобильник, который я оставила возле своего настила на полу. На экране мигает сообщение. Оно от Софи: МНЕ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ С ТОБОЙ И НИКОМ; ОСТАВАЙТЕСЬ В НОМЕРЕ, ПОКА Я НЕ ПРИДУ.
Поднимая взгляд на Ника, я размышляю, мог ли он прислать поддельное сообщение.
– Что? – спрашивает он, будто не брал грех на душу.
Мой план его краха уже вступил в силу. Когда придет Софи, я попрошу у нее кое-что, в виде предлога, чтобы она осталась, а он покинул номер. Это часть моего плана. Я говорила с ней ранее и попросила кое о чем, что, как мне известно, имеется у нее в экстренном наборе невесты. Софи – перестраховщица, она упаковала и привезла сюда все, что нужно и не нужно. И сейчас мне пригодится все это дополнительное дерьмо. Я имею в виду что, ну какой невесте может понадобиться супер-клей? Я ухмыляюсь, думая о том, как разбрызгаю его по всем линзам Ника, так что в результате он не сможет нормально навести фокус. Он не поймет, в чем проблема, пока не станет уже слишком поздно, а, как известно, он не привез никакого запасного оборудования. Если уж он использует обман, то и я могу играть не по правилам. Для меня не вариант проиграть это пари Нику или двоюродной сестре Софи.
– Ничего, – говорю я, словно он вообще не имеет на меня никакого влияния. – Когда она сказала, что придет?
Он пожимает плечами.
– Она не говорила.
Я киваю и возвращаюсь в ванную, укладываю волосы и наношу макияж, а затем, покопавшись в чемодане, выуживаю оттуда самые красивые трусики, жаль, что никто их так и не увидит. Но сейчас они нужны мне для того, чтоб почувствовать себя более уверенной и сексуальной. Спереди они сделаны из черного кружева с розовой отделкой по периметру. А к задней части они переходят в две тесемки, расходящиеся и крепящиеся в стиле танга-трусиков. Как я и говорила, это не повседневное нижнее белье, удобное для рабочих будней, но, не смотря на это, я хватаю их. К трусикам я беру соответствующий бюстгальтер, безупречно поднимающий и подчеркивающий мою грудь. Поверх я натягиваю черные блузку и брюки.
Фотограф должен быть незаметен, по крайней мере, я так считаю. Я обуваю туфли с кожаной подошвой, позволяющей мне практически беззвучно перемещаться во время съемки свадьбы. Все внимание должно быть приковано к невесте, а не к фотографу. Удивительно, что некоторые мои коллеги не понимают этого. Они скачут возле невесты, закрывая всем гостям вид на нее, будучи при этом столь же тактичны, как слон в крошечной кладовой. Это все не обо мне.
В тот момент, когда я собираю волосы в хвост и завязываю их, раздается стук в дверь. Выйдя из ванной, я вижу, как Ник встает и, направляясь к двери, открывает ее. За ней стоят Софи и Краснокосая. Софи собрана лишь на половину. Волосы уложены, макияж нанесен. Должно быть, она заказала парикмахера и визажиста из города. Я спешу к ней и обнимаю. Ник отходит назад в комнату, освобождая для нас пространство.
Софи смеется и отвечает на мои объятия.
– Я так взволнована, Скай! Не могу дождаться.
– Боже, я так рада за тебя. На самом деле.
Высвобождаясь из объятий, она заходит в комнату. На ее лице появляется странное выражение, которое я не видела у нее до сегодняшнего дня. И я не знаю, как на него реагировать. Ник бросает на меня взгляд, ожидая увидеть мою реакцию на поведение лучшей подруги, но обнаружив мое замешательство, снова разворачивается к Софи.
– Я подумал, может ты хочешь просмотреть уже готовые фото, – предлагает Ник. – Что происходит?
Софи складывает руки за спиной и покачивается на пятках. Рыжая бестия стоит у нее за спиной, глядя прямо на меня, словно хочет отрезать мне голову и искромсать ее до состояния салата.
– Ну, я просто хотела убедиться, что у вас обоих есть все необходимое.
Что она делает?
– Ага, Соф. Мы в порядке, – и даже лучше, чем просто в порядке. – Ты принесла то, что я просила?
– Вообще-то, я хотела поговорить с тобой об этом. Если вы не против, мне нужна минутка наедине со Скай. Может, вы, ребята, подождете секундочку в коридоре? Обещаю, это займет всего секунду. Огромное спасибо, что ты вошла в мое положение и помогаешь, – последнее предложение она адресует Краснокосой.
Та усмехается, как дева Мария.
– Конечно. Это же день твоей свадьбы. Я подожду прямо за дверью.
И женщина выходит в коридор. Ник проходит мимо меня с выражением, говорящим о том, что ему это совсем не по вкусу, но все же он выполняет просьбу Софи и покидает комнату.
Вот тогда-то я и узнаю всю правду. Выражение лица Софи меняется от радостного до недовольного в секунду. Она кладет свои руки на бедра, скрытые под шелковым халатом, при этом распахивая его так, что моему взору открывается верх ее корсета.
– Скайлар Томпсон, я не позволю тебе этого сделать, – становясь со мною лицом к лицу, она ругается. Софи всегда была довольно слабохарактерной. До этого она никогда не позволяла себе повышать на меня голос.
– Но я должна.
– Нет, ты не должна. То, что он подлый слизняк, не означает, что тебе обязательно становиться такой же. Ты работала не покладая рук честно, чтобы достичь всего, что имеешь. Если ты попытаешься обмануть или хитростью обыграть его, то будешь потом об этом сожалеть. И я утрачу к тебе каждый грамм уважения. Потому что это не ты, Скай. Не саботируй его, не смей ломать его аппаратуру или приклеивать его задницу к стулу. Я знаю, что ты уже что-то задумала, и я дам тебе этот чертов клей, потому что я тебе не мамочка, но если ты все же решишься на это, – она делает глубокий вдох и выплевывает следующее, – я не уверена, что останусь твоей подругой.
Ее слова врезаются в меня словно нож под ребра, выбивая из легких весь воздух. Просто нет слов. Я стою тут с открытым ртом, не зная, что ответить. Софи хватает мою руку, и открывая ладонь, сует мне тюбик супер-клея. Я гляжу на него, а затем обратно на нее.
– Софи, я...
Она качает головой и поднимает руку, заставляя меня заткнуться.
– Есть поступки, способные навсегда изменить человека, Скай. После них, нет пути назад. Хорошенько подумай над собственным решением, тебе может не понравиться то, кем ты после него станешь, – она прикрывает глаза и поворачивается к двери. Поворачивая ручку, она зовет Ника и Краснокосую назад в номер. – Пожалуйста, захвати их оборудование в часовню. И не перепутай, с одной стороны Ник, с другой Скай.
Ник включает все обаяние Ферро:
– Софи, думаю, в этом нет необходимости.
Его обаяние действует на нее равно как и на гуся вода.
– Нет, я думаю в этом есть резон, – мгновение она смотрит на него, а затем оборачивается ко мне. – Вы двое сделаны из одного теста. Просто слишком упрямы, чтобы признать это. Если бы вы признали... – ее голос затихает, и она смеется, заливаясь румянцем. Ее косвенный намек побуждает меня отойти от Ника, как от греха подальше. Не могу поверить, что она это сказала. – Ну, это стало бы еще тем зрелищем.
Краснокосая забирает у нас оборудование. Если я все еще намереваюсь намазать клеем его камеру, то мне нужно поторопиться и каким-то образом добраться до часовни первой. Мгновение Софи наблюдает за мной, после чего разворачивается на каблуках и закрывает за собой дверь. Мы с Ником глядим друг на друга.
Через секунду он спрашивает:
– Что это было?
