Текст книги "Свадебный контракт (ЛП)"

Автор книги: Х. М. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 32

В тот момент, когда приезжает полиция, Софи и Стивен уже уехали. Слава богу. Даже не знаю, она еще моя подруга или уже нет. Полицейские накинули мне на плечи одеяло и сказали, что по возвращению домой мне нужно получить консультацию. Я сумела лишь кивнуть. Мне жутко хочется уехать. Все это время Ник находится рядом, но держит дистанцию. Он рассказывает копам, что шел по улице, направляясь от часовни в гостиницу, когда услышал мои крики. Когда он подоспел к нам, то сделал все, что мог.

Полицейский смеется.

– Вы сломали ему ребра, – Ник бледнеет, так что офицер объясняет. – Я поступил бы так же. Чертов мудак, – а потом он указывает на меня. – Убедитесь, что она в порядке. Ей не следует сейчас быть одной, а кажется, что она как раз собирается ехать домой. Она не хочет даже говорить мне своего имени или назвать имя ближайшего родственника. Вы ее знаете?

Ник смотрит на меня и отрицательно качает головой. Полицейский закатывает глаза.

– И я предполагаю, вы – мистер Смит?

– Ага.

– Ребята, мы не можем выдвигать обвинений, если у нас нет ваших настоящих имен. Вы предъявите обвинения или хотите, чтобы я отпустил его?

Ник отвечает за меня.

– Она предъявит обвинения. Я позвоню ее адвокату и позабочусь об этом. Просто если надавить на нее прямо сейчас, она сломается.

Коп качает головой:

– Мне нужно услышать это от нее.

– Я сделаю то, что он сказал, – удается мне выдавить из себя, тем временем плотнее закутываясь в одеяло.

– Ладно, скажите своему адвокату подать иск, или парень выйдет сухим из воды.

Полицейский уводит Дигана, и вдруг становится тихо.

Я смотрю под ноги, все еще дрожа, хотя мне и не холодно. Не знаю как долго я так сижу, молча и глядя в пол, но когда я наконец-то подымаю взор, Ник все еще стоит напротив.

Спустя мгновение он говорит:

– Софи рассказала мне о клее, и о том, что это не твоих рук дело. Тюбик в твоем кармане был полным, – в ответ я просто моргая смотрю на него. – Скай, я не знал, что мне делать.

Мои защитные стены снова на месте. Каждый кирпичик самостоятельно установился на место, готовый к обороне.

– Меня это не волнует.

Я роняю одеяло и встаю, чтобы идти к машине. С каждым шагом, я двигаюсь все быстрее, а мои шаги все длиннее.

– Куда ты собираешься? Скай, остановись, – Ник гонится за мной. Поравнявшись, он говорит. – Прости меня. Я думал, ты играла со мной. Я подумал, что ты была искренней, а потом обнаружил, что это не так. Что бы ты подумала в такой ситуации?

Побледнев, я останавливаюсь, и на моем лице расползается спокойная улыбка.

– В точности тоже самое.

– Я не могу это исправить, верно? – спрашивает Ник. Я качаю головой и складываю руки на груди. Он собирается сделать вид, что не имеет ничего общего с потопом в моей студии. Ладно. Черт с ним. – Я заслужил такое отношение, но тебе нельзя ехать домой одной.

– Еще посмотрим.

Я разворачиваюсь. Ник осторожен, он не хватает и не касается меня. Ощущение словно все, удерживающие во едино, шурупы и гайки развинчиваются с каждым моим шагом. Так что когда я достигаю авто, то быстро забираюсь внутрь и захлопываю дверь. Окно открыто, и я не могу закрыть его, пока не заведу мотор. Я включаю зажигание, но машина настолько древняя, что на закрытие окна уходит буквально вечность. Оно так медленно ползет вверх, а Ник все еще стоит рядом. Он с легкостью может остановить стекло, но не останавливает.

Вместо этого, он говорит:

– Подожди, Скай, давай я приведу кого-нибудь, кто сможет о тебе позаботиться. Подожди.

Глядя на отель, он, кажется, разрывается, не зная, что делать.

Я рычу в ответ:

– Если ты хоть кому-нибудь скажешь о том, что сегодня произошло, если ты еще больше испортишь свадьбу Софи...

– Скайлар, это не твоя вина.

– Не называй меня так!

Окно наконец-то закрывается.

Я включаю задний ход, но автостоянка новая и рассчитана под размеры нормальных авто, а не таких монстров, как мой. Чтобы выехать в парковочного места мне нужно трижды сдавать назад и проезжать вперед, и лишь на четвертый раз я втискиваю машину между двумя внедорожниками, все это время Ник за мной наблюдает. Это добивает меня, и я падаю на руль, рыдая и издавая противные, сопливые стоны.

Ник подходит ко мне и открывает дверь.

– Подвинься. Я отвезу тебя домой.

Я делаю, как он говорит и передвигаюсь на пассажирское сидение, на максимальное от него расстояние. Мы начинаем ехать, и он звонит кому-то с просьбой, чтобы все его вещи перенесли в номер.

– Ага, я доплачу. Просто убедитесь, что забрали сумки с камерами. Кое-что случилось, и мне нужно было поспешно уехать. Они на тропинке, возле часовни, – после звонка Ник замолкает.

Я же прислоняюсь к двери и проваливаюсь в сон. Следующее, что я осознаю – Ник зовет меня по имени.

– Скай? Скай, проснись, – я гляжу на него. – Я не знаю, где ты живешь.

– В студии.

Его челюсть отвисает.

– Это же незаконно.

– Никто не знает. А сейчас это уже и не имеет значения.

Ник делает вид, что не понимает, о чем я.

– Что ты имеешь ввиду?

– Просто поезжай в магазин.

Он больше ничего не говорит. Мы направляемся вниз по шоссе Монтоку, пока не достигаем торгового центра, в котором с одной стороны расположена моя студия, а с другой – его. Вонь, витающая в воздухе, ужасна.

Ник останавливается перед зданием и глушит двигатель.

– Скай, тебе не следует сейчас оставаться одной.

– Сходи трахни обезьянку, Ферро. У меня нет времени на тебя или твою фальшивую заботу, – это звучит не свойственно для меня, но я слишком расстроена, чтобы переживать о подобном.

Ник идет за мной к магазину.

– Эй, о чем ты говоришь? Скай?

Вставив ключ в замок, я открываю дверь. Запах становится хуже, ударяя меня в лицо словно волна. И когда я переступаю через порог, то мои ноги погружаются в зловонную воду. Она наполняет мои туфли, и я уже не слышу Ника. Я бреду к выключателю и включаю свет. Возможно, мне удастся спасти стол и стулья, но все книги и альбомы явно испорчены. Наибольшей проблемой является задняя часть магазина. В моей съемочной комнате была куча вещей на полу, в том числе и моя постель.

Когда я заглядываю через дверной проем в заднюю комнату то, чтобы устоять, хватаюсь за стену. Все разрушено. Комната наполнена водой, и похоже она лилась сверху и затопила все вокруг. Стоя там я ощущаю, как Ник смотрит поверх моего плеча.

– Примите мои поздравления, Ферро. Ты уничтожил своего кумира. Так что можешь больше не притворяться, что переживаешь за меня и идти за похвалой к своему отцу. И вся та хрень, которую ты говорил, чтобы залезть мне в трусики – гениальна. Ты был крайне убедителен.

Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но он преграждает мне путь.

– Я не делал этого. Как ты вообще можешь обвинять меня в подобном?

– Затопило только мой магазин. В городской службе сказали, что это проблема с трубами в здании, Ник. Возможно, я и младше тебя, но я не тупая. Ты получил то, чего хотел. Я провалилась. Ты выиграл.

– Скайлар, я не делал этого, – он звучит искренне, но я так расстроена.

– Не ври мне больше! Я не могу этого вынести!

Я сильно толкаю его в грудь.

– Я и не лгу.

– Просто уходи.

Я разворачиваюсь и смотрю на разруху.

– Нет, я не делал этого, – Ник вытягивает свой телефон и звонит кому-то. – Арендатор блока 281 был затоплен сегодня. Ага, это его сын, мой отдел напротив ее. Что случилось? – на минуту он замолкает, и чем дольше тянется молчание, тем сильнее сужаются его глаза. Его челюсть напрягается, и он выглядит так, словно вот-вот взорвется. – Спасибо.

Он нажимает отбой и смотрит на меня. Ник шлепает по сточным водам, хватая по пути мою эмблему из стекла, и выходит из магазина.

Я следую за ним, но лишь потому, что из-за вони не могу нормально дышать. Ник идет в свою студию, открывает двери и включает свет. Я наблюдаю за тем, как он хватает лезвие и начинает соскребать свое имя с вывески на двери. Заканчивая, Ник берет кусок ленты и приклеивает мою эмблему. Когда он выходит, то бросает мне свои ключи.

– Она твоя.

Я ловлю их, но не верю ему.

– Очень смешно.

– Это не шутка, – он быстро направляется к моей машине, словно собирается на ней куда-то ехать. Ник хватает дверцу водителя и тянет за нее. – Мне нужны ключи. Мне нужно съездить и переговорить с отцом.

– Подведете итого, да, Ник?

– Думай все, что хочешь, Скай, но мне нужно ехать и побеспокоиться об этом. Прямо сейчас. А ты не можешь спать у себя в магазине. Так как попросту умрешь от стоящей там вони.

– Ты сделал это со мной. Это случилось, пока мы были вместе. Так что у тебя ни за что не получится убедить меня, что ты об этом не знал и не мог остановить.

Я сжимаю руки в кулаки.

– Я знаю, что потерял тебя и почти что потерял самого себя. Ты вернула меня к жизни и помогла понять, что я плыл по течению. Я знаю, ты не веришь мне, но мне необходимо пойти и сделать что-то правильно. Прошу, позволь мне.

Он протягивает свою руку, ожидая ключи от моей машины.

– Я поеду с тобой.

Глава 33

Мы едем целую вечность, возвращаясь на восток. Снова. Ник вжимает педаль газа моего огромного зверя. Я сижу босиком, потому что мои туфли пропитались и воняют сточной водой. Они так воняли в машине, что мы остановились и выбросили их в мусорный бак. Ботинки Ника водонепроницаемые, так что вода не оставила на них и следа. Здорово было бы, если бы так же было и с людьми. Чтобы когда жизнь поворачивается к тебе задом, ты мог бы немного расплескать свои эмоции направо и налево, а потом вернуться в нормальное состояние, вроде ничего и не случилось. Я не наивна, конечно, но можно же помечтать.

Мы приезжаем в семейный особняк Ферро где-то около полуночи. Ник паркует мою уродливую машину прямо перед парадным входом и бросается вверх по ступеням. Оказавшись внутри дома, он стремительно подымается вверх по лестнице. Я подумываю отстать, но почему-то все же следую за ним по извилистым коридорам.

Он направляется прямиком в комнату с высокими потолками и оббитыми кожей стенами. Здесь множество книжных шкафов, стоящих в разнобой с несколькими скульптурами, стоящими целое состояние. Отец Ника, Даррен, сидит за столом, все еще одетый в костюм, но его галстук ослаблен; он говорит по телефону.

– Джаред, вещи не столь просты, и тебе об этом известно, – когда Ник врывается в кабинет, его отец резко прерывается и говорит в трубку. – Я тебе перезвоню.

– Что ты сделал? – спрашивает Ник. Его плечи напряжены, и у него довольно безумный вид по сравнению с тем, что был до этого.

Мистер Ферро смотрит на сына, а потом скользит взглядом ко мне, окидывая меня от головы до босых ног.

– Обеспечил тебе место в компании и одновременно с тем преподал хороший урок. Ты отсутствовал всего несколько дней, а бизнес мисс Томпсон все еще был открыт. Ты же не хочешь утратить свое место в компании, верно? Поглощение – довольно трудный процесс, и до сих пор он тебе хорошо удавался. Твоей ошибкой было оказаться рядом с владельцем поглощаемого бизнеса. Но ты проявил себя в моих глазах. Нам просто пришлось закончить начатое, чтобы это выглядело хорошо с точки зрения акционеров. Я не могу допустить, чтобы люди обвинили меня в протекции родственников, – он смеется и добавляет, – или чтобы Ферро посчитали мягкотелыми.

– Ее бизнес не закрыт. Он переехал в мой магазин. Я проиграл, – Ник ударяет ладонями о стол отца так сильно, что тот практически подпрыгивает.

Понимающая улыбка пересекает лицо мистера Ферро, но вместо того, чтобы ответить своему сыну, он обращается ко мне.

– Он был влюблен в тебя на протяжении длительного времени. Ты себе хотя бы представляешь, сколько решимости и выносливости потребовалось ему чтобы разрушить твой бизнес? Я наблюдал, как мой сын разобрал тебя на части, кирпичик за кирпичиком. И вот сейчас я не понимаю, почему ты стоишь здесь в моем кабинете посреди ночи, босиком, тогда как я не приглашал тебя?

Я прохожу в комнату и останавливаюсь возле Ника.

– Я стою здесь, потому что ваш сын любит меня. Потому что он отдал мне свой магазин. Мое имя красуется на его входной двери.

Мистер Ферро ухмыляется.

– Думаешь, ты можешь заполучить Ника так просто?

Ник вставляет слово еще до того, как я успеваю ответить.

– Она не хочет меня, – его слова звучат громко и четко. Ник наклоняется к лицу своего отца. – А я не хочу тебя.

Мистер Ферро смеется.

– Николас, не будь смешным. Ты собираешься бросить все, но ради чего? Ради девушки, которая не разделяет твою привязанность?

Ник уже в дверях. Он оборачивается и качает головой.

– Нет. За последние несколько дней я нашел свою душу, и я не хочу, чтобы работа вместе с тобой ее снова высосала.

Я иду за Ником в коридор, но его отец говорит нам вслед:

– Если ты покинешь этот дом, то можешь больше никогда не возвращаться.

В ответ Ник лишь ускорят свой шаг, направляясь к входной двери. Это были не пустые слова. Я оглядываюсь через плечо и затем бросаюсь к Нику, останавливая его уже прямо перед дверью.

– Подожди! – я хватаю его за руку. – Ты не можешь так просто уйти.

– Нет, я могу. Это всего лишь еще один шаг, и я ухожу.

– Но ты – Ферро.

– Я хотел бы им не быть. Если я останусь здесь, то знаю кем стану – мужчиной за тем столом. Я имел в виду то, что сказал там. Я заблудился, но за последние несколько дней ты вернула мне самого себя. Так что я не останусь здесь и не загублю себя, просто чтобы угодить им снова, – он смеется. – Состояние Ферро проклято – даже в газетах писали об этом – и это правда, потому что нужно загубить свою душу, чтобы получить его. С меня хватит, и я не вернусь.

Ник выходит на улицу и глубоко вдыхает ночной воздух, словно до этого он был рабом, а сейчас стал свободным человеком.

  Глава 34

Поездка обратно в магазин проходит в тишине. Он просто бросил свою жизнь... ну, или обрел ее. Мне интересно, есть ли у него какие-то деньги, или он собирается стать бродягой. По пути я прошу его завезти меня в дом к родителям, так как они все еще на острове. Я не могу принять его магазин. У меня нет намерений так поступить.

Заходя в дом моего детства, в нос ударяет такой знакомы запах лимонов и чистящих средств. Моя мама одержима уборкой. Даже если я поставлю все на свои места и отполирую все следы нашего пребывания, она все равно узнает, что мы здесь были.

Ник осматривается.

– Ты здесь выросла?

– Ага, я просто вот-засада-ребенок. Моя мама вроде как считает, что я испортила ее тело, прямо после того, как она наконец-то привела его в порядок.

Ник разглядывает фото на стенах. Есть несколько фото моих братьев и сестер и всего одна моя. На ней я в шляпе и мантии, с фальшивой улыбкой на губах. Это фото сделано в день моего выпускного из старшей школы. Он замечает, что это единственное фото. Я знаю, что Ник заметил, даже не смотря на то, что он никак это не комментирует.

Мы поднимаемся в мою старую комнату. Она выглядит в точности также, как когда я съехала, мама ничего не меняла, потому что, судя по ее словам, у меня все равно бы ничего не получилось, и в конце концов мне пришлось бы вернуться жить к ним. Я ничего не говорю Нику, но его движения столь осторожны, будто он идет по тонкому льду. Наконец, он спрашивает:

– Хочешь, я позвоню Эми? Или еще кому-то, кто сможет побыть с тобой? Я не могу оставить тебя одну, Скай. Слишком много всего за сегодня с тобой случилось.

Я плюхаюсь на свою старую кровать.

– Значит не оставляй. В шкафу есть одеяла. Чур кровать за мной.

Молча, Ник делает настил на полу из одеял и подушек, после чего выключает свет. Я слышу, как он стягивает с себя рубашку и забирается под одеяло. Переворачиваясь на бок, я смотрю на него сверху вниз. Его руки покоятся под головой, а глаза закрыты. Минуту я наблюдаю за ним, а после пытаюсь уснуть, но сон не приходит. Меня пробирает дрожь, и от безмолвных всхлипов мое дыхание становиться рваным.

Спустя несколько часов, я уверена, что Ник спит. Потому выскальзываю из постели и ложусь рядом с ним. Но он открывает глаза и смотрит на меня. Какое-то время мы так и лежим, глядя друг на друга, пока я наконец-то не спрашиваю:

– Ты правда меня любишь?

Секунду он молчит. А после произносит:

– Я всегда тебя буду любить.

– Что же нам с этим делать?

– Нам? – спрашивает он, и его сапфировые глаза полны нежности и трепета. Он тянется к своему карману, словно хочет проверить на месте ли бумажник, но на самом деле, он ищет не его.

Слабо улыбаясь, я киваю. Слезы струятся из моих глаз и катятся по щекам.

– Ты все еще носишь мой поцелуй в своем кармане? – в ответ он посылает самую красивую улыбку, которую мне когда-либо доводилось видеть, его темные ресницы опускаются, пока наши взгляды снова не встречаются. – Так что, да, мы. Плюс, я же твоя тень. Мы должны быть вместе. Нельзя разлучить парня с его тенью.

Взгляд Ника скользит по мне, когда он спрашивает:

– А ты все еще любишь меня? После всего этого? Скай, не делай этого из жалости ко мне. Я не смогу стерпеть такое. Не так больно узнать, что я разрушил все еще до начала, гораздо болезненнее осознание того, что ты была моей, а я потерял тебя, так что не нужно оставаться со мной просто из жалости.

Его палец движется вокруг наперстка в кармане. Не уверена, что он осознает собственное движение.

– Это не жалость, – говорю я, будучи уверена в своих словах. После случившегося сегодня, я знаю, что все это даже и близко не из-за жалости. Еще при первой нашей встречи я хотела быть его. Когда он привез меня домой, меня переполняло желание прислониться к нему, оказаться в его объятиях, но я так сильно боялась боли. Сейчас он рядом со мной, и я знаю всю правду, и от этого я люблю его еще сильнее, чем раньше. – И я не приму твой магазин.

Он усмехается и возится с одеялом.

– Да, ты примешь. Я должен тебе магазин. К тому же они выглядят идентично. Никто даже и не заметит, – он смотрит на меня, и я смеюсь.

В этот момент я чувствую, что нашла свой дом, и это не кровать или стены. Это мужчина, лежащий рядом со мной. Робко я задаю вопрос еще раз; мне так важно услышать это из его уст.

– Ты любишь меня?

– Я люблю тебя. Я люблю тебя, Скайлар. Я люблю тебя сегодня, и любил тебя вчера, и завтра я все еще буду любить тебя. – он повторяет это снова и снова.

И, наконец, я медленно подкатываюсь к нему, ныряя в нежные объятия.

– Ник?

Он целует мои брови и сильнее прижимается.

– Да, любовь моя?

Он целует меня в макушку и убирает волосы с моих глаз, после чего пристально смотрит.

– Я тоже люблю тебя.

Глава 35

На следующее утро мы оба принимаем душ и возвращаемся в студию. Я вздрагиваю, когда вижу машину Ника на парковке перед торговым центром.

– Как она оказалась здесь?

– Кое-кто пригнал ее для меня.

Я гляжу на него.

– Как? В смысле, не хочу сыпать соль на рану, но это ведь недорого обошлось? Как ты теперь сможешь это оплатить?

Он смеется.

– Я не беден, Скай. В течение длительного времени я копил свои собственные деньги, наличные, которые заработал сам. Я работаю с четырнадцатилетнего возраста. Вложил кое-какие средства в это, и как ты говорила, мне не нужно было платить за аренду. Старик заставил подписать меня договор аренды, где в графе “плата” стоит 0$. Однако там не указано, что я не могу сдать в субаренду это помещение, так что я сдаю его... тебе. До конца действия договора осталось два года, и они твои.

Моя челюсть падает.

– То есть ты все еще Ферро-неприличный-богач?

Он смеется.

– Нет, у нас с тобой нет никаких реактивных самолетов, но мы можем позволить себе квартиру, одежду и еду. Как такое называется? Средний класс?

Я киваю и улыбаюсь, наблюдая, как он обходит машину и достает оттуда наше фото-оборудование.

– Идем, давай посмотрим, что у нас есть в итоге со свадьбы Софи.

– Ник, я не могу принять твой магазин.

Но он не слушает. Он идет внутрь, занося вещи, и включает свет, и только тогда он оглядывается и видит, что я все еще стою на стоянке, задыхаясь словно рыба.

Он протягивает руку:

– Ладно, тогда давай сделаем его нашим магазином. Давай работать вместе, вместе фотографировать, жить вместе, любить друг друга... – рука Ника зависает в воздухе, по направлению ко мне.

Мой желудок скручивает, от осознания того, что данное предложение все меняет, но это хорошее, светлое чувство предвкушения, и я больше не боюсь. Протягивая ему свою руку в ответ, я говорю:

– Да, – и позволяю ему себя крепко обнять. Ник целует меня в макушку, потом в висок и наконец в губы. Последний поцелуй такой нежный, от него в моем животе оживает вихрь бабочек, они ликуют и пляшут.

– Пойдем.

      –

Следующие несколько дней мы работаем вместе и спим в нашей студии, пока не находим маленькую квартирку вниз по улице. Она расположена близко к воде и находится на втором этаже. Так что ночью, когда светит полная луна, мы можем наслаждаться видом озера и звездной ряби на его поверхности. Ник подходит ко мне, когда я стою у подоконника, высунувшись наружу.

Он скользит руками вокруг моей талии и целует меня в шею.

– Там тебе пришло сообщение от кое-кого, кого, как мне известно, ты бы хотела увидеть.

– Да?

Я разворачиваюсь и беру телефон. Улыбка исчезает с моего лица. Основываясь на первых нескольких словах, я не могу даже предположить содержание всего сообщения. Фактически, похоже на то, что она пишет мне со своего медового месяца, чтобы отчитать. Я колеблюсь, не желая даже знать, что я потеряла ее.

Ник тянет меня на кровать, нашу кровать, и говорит:

– Открой его. Ты хочешь это знать, и прямо сейчас ты все узнаешь.

Игнорируя страх, я кликаю по экрану и читаю ее сообщение. Оно начинается с того, как она была разочарована, когда я попросила ее о клее. Это и есть та часть, которая была видна на экране до того как я разблокировала его, а затем она извиняется за то, что приняла столь радикальные меры, поясняя это тем, что я для нее слишком много значу, и она не могла позволить мне стать таким человеком. Она осознавала возникшие затраты и возможные результаты своих действий. Это сообщение она написала, как только узнала, что мой магазин был затоплен. Последняя часть сообщения гласит: ПРОСТИ МЕНЯ. Я НАДЕЯЛАСЬ, ЧТО ЭТО СРАБОТАЕТ И ВЫ, РЕБЯТА, ОСОЗНАЕТЕ СВОИ ЧУВСТВА К ДРУГ ДРУГУ. НИК С ТОБОЙ?

В ответ я набираю всего две буквы: ДА

Ник нежен и касается меня так, как я всегда жаждала. Он забирает у меня телефон и толкает на спину на подушки кровати.

– Пожалуйста, скажи, что ты уже закончила работать. У меня для нас есть кое-какие планы.

Я смеюсь и отталкиваю его.

– Мне нужно отредактировать несколько фото. Хочу закончить с ними к тому времени, как Софи вернется.

Он кивает.

– Я могу на них взглянуть? Каждый раз, когда я прохожу мимо, ты выключаешь экран.

Взглянув на него на мгновение, я обдумываю его просьбу. Мы объединили свадебные фото и редактируем их вместе, но я так и не позволяю Нику взглянуть на будуарные снимки, даже не смотря на то, что Софи на них не голая. Я делала эти снимки основываясь на своих ощущениях по отношению к Нику, и потому, если он увидит их, то словно заглянет в мое сознание немного дальше, чем я хотела бы ему открыться.

– Возможно, но не думаю, что тебе они понравятся. Они довольно темные и со странным количеством комбинаций.

Он берет меня за руку.

– Покажи мне.

В его взгляде горит желание, и я знаю, что он взволнован по той же причине, по которой я боюсь. Искусство всегда как-то странно связано с душой. Когда кому-то не нравится моя работа, трудно не принимать это на личный счет. Сейчас я не очень уверена, что эти фото понравятся ему. Они довольно сильно отличаются, от сделанных мною прежде.

Я иду на кухню и ставлю еще один стул перед компьютером, одновременно с тем предупреждая его об этих фактах.

Пока файл открывается, Ник хватает какой-то напиток и подходит ко мне. Экран выключен, но если его включить, то мы увидим готовую картинку. Все что мне нужно для этого сделать – нажать на кнопку. Мое сердце колотится, врезаясь в ребра.

– Готов?

– Показывай, – настаивает Ник, и я жму кнопку.

Экран загорается, и я закрываю глаза. Не хочу видеть его реакцию. На этой фотографии изображена Софи, она плывет на спине по бухте, ее глаза закрыты. Атласное платье прилипает к бледному телу, каждый дюйм которого покрыт водой. Подол юбки кремового цвета обрамляет ее лодыжки. Темные волосы вьются вокруг лица, а руки разведены по бокам, и только по единственном поднятому пальцу ясно, что она живая. Это словно жизнь и смерть, начало и конец, тьма и свет, все сплелось воедино. Фото вызывает полное замешательство и одновременно с тем возвышенные эмоции. Для меня это фото символизирует тот день, когда я чувствовала, что вот-вот утону в проблемах, но поднятый палец на снимке – это образ надежды на лучшее, на то, что я выживу.

Ник ахает и наклоняется ближе к экрану.

– О мой бог, Скай. Это... – его челюсть отвисла, и внутри я съежилась. Это фото ему ненавистно. Я тянусь к экрану, чтобы выключить его, но он хватает меня за запястье. – Это самая поразительная вещь из всех ранее созданных тобой работ. Софи выглядит тут словно Офелия на картине Милле, но немного иначе, обнадеживающе, словно она уплывет и начнет все заново. А то, как платье струится в воде вокруг нее, выглядит идеально, напоминает греческую богиню.

Упс, я не замечала кое-чего до этого, но сейчас открыв фото и взглянув на него с другой стороны, я вижу это. Софи одета, но ее грудь отчетливо видна. Ткань похожа на тонкую бумагу, прикрывающую ее.

– Мне не следовало показывать тебе это фото, – я хочу дотянуться и выключить экран, но Ник мне не дает это сделать.

Вместо этого, он поднимает меня на ноги, и убирает мои волосы за уши.

– Только не говори мне, что ты слишком стесняешься показывать мне подобные фото.

– Не поэтому. Она моя лучшая подруга. И она выглядит идеальной, потому что именно такой и является. Все в ней идеально.

Ник наклоняет мое лицо так, чтоб наши взгляды встретились.

– Кто заставил тебя чувствовать себя столь неуверенной? Скажи мне, я бы хотел надрать ему зад. Кстати, я тоже хочу кое-что рассказать тебе. Вернее, показать, подожди, – Ник нажимает пару кнопок и открывает фотографию Софи, на нем она выглядит так, как всегда. Он размещает это фото параллельно с моим, бок о бок. – Женщина, которую ты сфотографировала, возможно, и твоя подруга, но она не выглядит так. Женщина на этом снимке, сердцем и душой, – это ты. Ты увидела и сумела запечатлеть ее тело в этих водоворотах воды и линиях теней. Блики солнца идеально освещают ее кожу. Это фото говорит о тебе больше, чем о ней. Я не вижу полуголое тело в воде. Я вижу тебя, твои мысли и страхи, их прекрасное отображение в контексте, значащем что-то именно для тебя.

– Что ты имеешь ввиду?

– Это твоя Русалочья бухта, верно?

– Ага.

Нервы простреливают через меня. Я знала, что Ник проницателен, и думала об этом всем, когда делала снимок, но я никому не озвучивала этого, даже самой себе. Я начинаю дрожать.

– Это символично также и для тебя. Это конец детства и начало чего-то неизвестного. Русалки в этой книге боготворили только Питера. Они пытались убить Вэнди или любую другую девушку, проходящую рядом с бухтой. То, где снято это фото, тоже имеет значение, поскольку оно отображает конец одной жизни и надежду на следующую. Эта Офелия не мертва, она просто должна возродиться; ей как и тебе нужно было вернуться к жизни и оставить позади свои детские представления, но думаю, не буквально все.

Глядя на него, я чувствую себя абсолютно обнаженной, хотя на мне и есть одежда. Я криво и неловко улыбаюсь:

– Ты видишь меня насквозь.

– Страшно, правда? – Ник улыбается и притягивает меня к себе. – Мне знакомо это чувство. Оно посещает меня каждый раз, как я смотрю на тебя. И одновременно с тем оно освобождает. Рядом с тобой мне не нужно притворяться. Я и так знаю, кто ты и мне нравится то, что я вижу: детские мечты, сумасшедшую мать и все это... Скай, это лишь заставляет меня хотеть тебя еще сильнее.

Я обнимаю его за шею, и он поднимает меня, неся к кровати, чтобы показать насколько сильна его любовь.