Текст книги "Морской узел"

Автор книги: Гвюдлейгюр Арасон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– «Родился сын. Чувствуем себя хорошо. Магга».

– Я сбегаю вниз, скажу ему, – предложил Лои и кубарем скатился в каюту, где спал кок.

– Сайвар, – позвал он, расталкивая кока, – Сайвар!

Кок приоткрыл один глаз и уставился на Лои.

– Сайвар, Магга прислала радиограмму. У нее родился мальчик, оба чувствуют себя хорошо.

Новоявленный отец секунду молча смотрел на Лои, потом сказал:

– Прекрасно. На промысле всегда не хватает народу.

И, отвернувшись к переборке, захрапел дальше.

Глава двадцать первая

Не нужно долго промышлять рыбу, чтобы понимать, как неприятно вытащить пустыря. Впрочем, еще хуже прийти в порт вовсе без улова. Уж если судно ходило за сельдью, оно должно появиться в гавани глубоко осевшим, лучше всего с полным грузом. Никого не волнует, что три дня сельди не было и в помине, а потом разыгрался шторм и все суда повернули к берегу. Кто станет слушать эти оправдания?

В гавани Сейдисфьордюра, когда туда входил «Слейпнир», к причалу было не пробиться. В глубине фьорда расположились на рейде норвежские и финские промысловые шхуны, а вместе с ними – и несколько исландских судов. У пирсов суда стояли чуть не впритык – похоже было, что сюда собралась вся флотилия.

Сердясь, что нет места для швартовки, Паульми уже хотел отдавать якорь в стороне от пристани. Но его не поддержали. Тогда Ауси предложил втиснуться рядом с судном, стоявшим возле телефонной станции.

Так они и сделали.

Когда «Слейпнир» ошвартовался, Паульми, подозвав Лои, попросил его далеко не отлучаться.

– Вечером здесь наверняка будет дым коромыслом, так что тебе лучше побыть на судне.

В кубрике матросы перебрасывались мешками с грязным бельем, были вытащены бритвенные приборы, даже извлечены из-под матрацев зубные щетки – в море этими вещами почти не пользовались. У крошечного умывальника выстроилась очередь, и кок распекал ребят за то, что они вылили из бака всю горячую воду.

Лои смотрел из-за стола, как преображаются перед зеркалом знакомые лица.

– Можно мне с вами на праздник?

– Ты с ума сошел! – Лейфи скорчил из-под бритвы гримасу. – Восьмилетних на праздник не пускают.

– Мне уже девять, – поспешил уточнить Лои.

Конни обнял его за плечи и притянул к себе:

– Нет, дорогой Лои, сегодня ты у нас останешься за сторожа. А завтра я свожу тебя в кино.

От Конни пахло чем-то непривычным. Возможно, это был запах зубной пасты.

Как ни странно, сегодня Лои не нравилось вертеться среди матросов и слушать их разговоры. Ребята были непохожи сами на себя, говорили нарочито громко, а его просто не замечали. Когда Конни вдобавок начал бубнить какую-то поэму, Лои встал из-за стола и пошел в рулевую рубку. Туда же поднялся из каюты Ауси – как и другие, побритый и приодевшийся.

– Ну что, вы все идете на праздник?

– Не все, кто-то должен остаться приглядеть за «Слейпниром».

– Наверное, лучше это сделать мне, – сказал Лои.

– Прекрасная мысль. А пока давай-ка сходим на телефонную станцию и позвоним твоей маме. Ей небось давно хочется услышать твой голос.

– А ты будешь звонить домой? – спросил Лои по дороге к переговорному пункту.

– Даже не знаю…

– Может, позвонишь в Рёйвархёбн?

Ауси улыбнулся:

– Думаешь, стоит?

– Конечно. Передай Лёйвей, чтоб она захватила в Дальвик мои брюки. Мы ведь в этом сезоне больше не будем заходить в Рёйвархёбн, а?

– Наверняка не будем.

На «Слейпнир» они вернулись уже к вечеру. Почти вся команда ушла на берег. Паульми спал в штурманской рубке, а Хёйкюр с Магнусом играли в кубрике в карты.

– Иди-ка ты, Лои, ложись спать. Завтра тебя разбудят ни свет ни заря, – сказал Хёйкюр.

– Я хочу дождаться, когда все вернутся с праздника.

– Давай без глупостей. Марш в койку.

Не став препираться, Лои пошел в рулевую рубку и сел у окна. Отсюда ему было видно все, что происходило на берегу. Там царило оживление, по улицам в одиночку и гурьбой ходили моряки, которые то и дело задирали друг друга. Кто-то размахивал бутылками, словно флагами в день национального праздника. Может, сегодня действительно какое-нибудь национальное торжество? Во всяком случае, дым и впрямь стоял коромыслом.

Улегшись в постель, Лои стал вспоминать дом. Мама сегодня спросила, соскучился ли он по дому, а он ответил, что нет. Наверное, нужно было сказать правду: он страшно соскучился. Теперь мама считает, что его не тянет домой, что ему нравится быть вдали от нее…

Ауси тоже говорил с его мамой. Промысел, сказал он, подходит к концу, в море становится небезопасно да и сельдь брать все труднее.

А потом Ауси позвонил Лёйвей.

Лои закрыл глаза и повторил про себя румбы компаса. Надобность в рисунке отпала, и он сорвал его.

Проснулся Лои от шума: с палубы доносились раскаты смеха и топот ног. Он бросился наверх, в рубку.

На берегу он увидел Лейфи, который шел по причалу с какой-то женщиной; подойдя к «Слейпниру», Лейфи обнял и поцеловал ее.

– Ничего себе… Сутулый с какой-то девицей!

Они скрылись в кубрике.

Немного выждав, Лои прокрался из рубки на палубу. В кубрик он спускаться не стал, а, пройдя на бак, заглянул в световой люк.

Матросы уже вернулись с праздника и сидели вокруг стола в компании двух женщин с ярко накрашенными губами. Интересно, что они будут делать, если сейчас крикнуть «готовьсь»?..

Лои решил все-таки пройти в кубрик под предлогом, что он проголодался.

– А, наш добрый гений! – воскликнул Рудольф, притягивая Лои к себе. – Почему ты не спишь?

– Я хочу есть…

– Кто, кроме Конни, может спать при таком кавардаке? – заплетающимся языком проговорил Лейфи, ища в шкафу чего-нибудь съестного.

Конни, лежа на полу перед плитой, спал мертвецким сном. Вид у него был расхристанный: рубашка из штанов выбилась, одежда была перепачкана землей, как будто он рыл могилы.

Лои перепугался. Подумать только, до чего ребята довели Конни.

– Что с Конни?

– С ним все в порядке, просто немножко перепил, – сказал кок, обнимая Лои и усаживая его рядом с собой. – Хорошо бы, конечно, уложить его в постель, только бесполезно даже пытаться… Он всегда такой, если хватит лишку… Хороший ты наш мальчик… А у меня теперь тоже есть сын!

– Я знаю.

– Жаль, что я сейчас не дома… Я своего сына ни за что в море не отпущу. Сделаю из него каменщика. Я сам всю жизнь мечтал стать каменщиком.

Лейфи грохнул на стол миску с холодной солониной.

– «Все, что в печи, на стол мечи», как сказала старушка. Угощайтесь, девочки, будьте любезны.

– Может, попробуем все-таки разбудить Конни? Пусть ляжет в постель, а? – спросил Лои.

– Давай попробуем.

Кок поднялся и, ухватив Конни за плечо, принялся что было силы трясти его.

– Эй, Конни… вставай… Пригрелся тут, понимаешь ли…

Конни пробормотал что-то бессвязное и подтянул под себя ноги.

– Жалко беднягу, – посочувствовала одна из женщин.

В Лои вдруг вспыхнула ненависть к этим женщинам. Какого черта им тут понадобилось?

– Сама ты бедняга! – выпалил он.

– Ну-ну, потише, – сказал Рудольф.

Лои думал сейчас только об одном: надо растолкать Конни и отправить его в постель.

– Эй, малыш, как тебя зовут? – спросила женщина, сидевшая рядом с Гюнни.

Лои сделал вид, будто не слышит, и, склонившись над Конни, потряс его.

– Конни, вставай, нужно лечь как следует. Нельзя всю ночь валяться здесь.

Конни замахнулся на него кулаком.

– Конни! – проревел кок.

Кулак повис в воздухе, и Конни открыл глаза.

– А, это ты, Божья Рыбка… Я вот, видишь, напился…

– Подымайся, – сказал Лои, беря Конни под мышки. – Пойдем в каюту, ляжешь там на месте Сайвара.

– Кроме этого мальчишки, у нас на судне ни одного мало-мальски соображающего человека, – сказал кок, помогая Лои поставить Конни на ноги.

Конни некоторое время стоял возле плиты, пошатываясь и озираясь вокруг полураскрытыми глазами.

– Кажется, я попал на небо, – пролепетал он и состроил рожу. – Твое величие сияет в небесах, явилась ты ко мне…

– Идем же, – сказал Лои и повел Конни к трапу.

– Один сижу я… – бормотал Конни, карабкаясь по ступенькам.

– Давай-давай, лезь.

– Однажды зимняя тоска…

Когда Конни выбрался из люка, у него вдруг отказали ноги, и он опустился на палубу.

– Вставай, нужно идти дальше…

– Та радость, что приходится скрывать… тарам-пам-пам, тарам-пам-пам…

– Кончай все это и подымайся, – велел Лои, подхватывая Конни под руки.

С большим трудом ему удалось довести Конни до рулевой рубки.

Но дальше они одним махом не добрались. Перед спуском в каюту Конни потребовалось передохнуть. Оглядываясь по сторонам, словно впервые в жизни видя рулевую рубку, он сказал:

– Смерть стоит у меня за спиной…

Потом он на удивление быстро и почти без поддержки спустился в каюту.

– Я помогу тебе раздеться, – сказал Лои и принялся стягивать с Конни грязный пиджак.

– Достанет ли сил у него… гм… Ты не помнишь, как там дальше?

– Нет. Раздевайся!

– Ночная тьма в бездонном небе…

– Ложись!

Конни, как послушный ребенок, завалился на койку.

– Божья Рыбка, ты знаешь, кто написал это стихотворение?

– Не знаю.

– Йоухан Сигюрйоуссон.

– Кто это?

Но ответа на свой вопрос Лои так и не получил, потому что Конни заснул, едва его голова коснулась подушки.

Утром Лои проснулся оттого, что Йоун зажег в каюте свет и подошел к койке, на которой спал Конни.

– Конни… а Конни… – позвал Йоун.

– Чего тебе?

– Ты вчера вечером был с командой «Сигюрборга»?

– Ну, был… – последовало долгое молчание. – А что? Что-нибудь случилось?

– Да, с Магги…

– С Магги? Что такое? Мы с ним вчера расстались на берегу.

– Ты знаешь, что «Сигюрборг» стоит на рейде в заливе. Когда праздник кончился, ребята нигде не могли найти Магги и пошли на ялике без него. Решили, что он остался ночевать на берегу.

– И что?

– Ну вот… Он увидел, что ялик отошел без него и бросился в море, решил, видно, добраться до «Сигюрборга» вплавь. Только не сумел…

– Я вчера хлебнул лишнего.

– За ним кинулся матрос из Вестманнаэйяра, но без толку. Вода была очень холодная…

– Его не нашли?

– Нет. Вставай, пойдем прочесывать берег.

Магги был сыном Хальдоуры из Дальвика. Лои знал, что он приходился Конни родственником. Как ему взбрело в голову плыть до стоявшего на рейде «Сигюрборга»?

Когда Лои поднялся в рулевую рубку, кок смотрел из окна на фьорд.

– Нашли его? – спросил Лои.

– Нет…

– Все ушли искать?

– Да.

– А почему тот матрос не сумел спасти Магги?

– Да как тебе сказать. Он уже схватил его, но…

– Может, нам тоже пойти искать?

– Не надо, побудь лучше здесь.

Лои поднес к глазам бинокль. Вдоль всего фьорда растянулись люди, прочесывавшие прибрежную полосу.

Кок открыл дверь рубки:

– Лои, пожалуйста, от «Слейпнира» ни шагу. Вечером мы наверняка отчаливаем. Возможно, это будет наш последний рейс.

Когда кок скрылся, Лои перелез в шлюпку, и ничком бросился на лежавший там невод. Это Магги когда-то научил его наживлять ярус. Магги был тогда мастером добычи на яруснике, а Лои подрядился укладывать наживленный ярус в корзины. Но кроме того, ему очень хотелось выучиться наживлять, и тогда Магги поставил его у одного из ящиков с наживкой и показал, как это делается.

– Проклятое море!

Лои сжал кулаки и с усилием оторвал голову от невода. У самого борта шлюпки плавал спичечный коробок. Может, он выпал из кармана у Магги?..

Поиски прекратились лишь с наступлением темноты. Магги так и не нашли. Ветер стих, и некоторые суда покидали гавань. Многие уже закончили промысел и собирались взять курс прямо к дому.

Паульми решил задержаться еще на день и искать дальше. Ночью в Сейдисфьордюр пришла «Морская волна». До этого она стояла в заливе Норд-фьорд, но, узнав о несчастье, снялась с якоря и направилась в Сейдисфьордюр, чтобы тоже принять участие в поисках. На «Морской волне» находился брат Магги.

Назавтра искали до поздней ночи. В вечерней сводке новостей по радио передали сообщение о гибели Магги и посвященный ему некролог.

Суда одно за другим отшвартовывались и выходили на фарватер. Среди них был и «Сигюрборг», который направлялся домой. На грот-мачте у него реял приспущенный исландский флаг.

Глава двадцать вторая

С тех пор как они покинули Сейдисфьордюр, прошло четыре дня, которые показались Лои такими же бесконечными, как целый учебный год. «Слейпнир» снова держался вдали от суши, но сельдь не попадалась. В эфире звучали голоса с судов, прекративших промысел: члены экипажей вызывали друзей, прощались с ними до следующей путины. Служба поиска сельди на мысе Далатаунги то и дело получала прощальные приветствия от капитанов, которые направляли свои суда в порт приписки.

«Морская волна» тоже двинулась домой.

Если Лои не валялся на койке, он проводил время в рулевой рубке, следя за тем, не поворачивает ли «Слейпнир» к дому, на север. Стоило очередному капитану сказать по рации, что он решил закругляться, как Лои поглядывал на Паульми. Но у того, казалось, именно сейчас и разыгрался аппетит…

Паульми словно нарочно упорствовал, только бы промурыжить их в открытом море дольше всех остальных, он, видно, не собирался кончать, пока не сделает двадцать – тридцать промахов…

Когда же кончится эта собачья жизнь?

– Кажется, кэп все-таки решил поставить точку, – сообщил однажды за завтраком Ауси. – Он мне только что сказал, что, если до вечера ничего не попадется, берем курс к дому.

– Смотрите, пожалуйста! Надумал! – язвительно заметил Гюнни.

Рудольф положил себе в миску овсяной каши:

– Давным-давно пора было кончать. Это ж пустая затея – гоняться за сельдью, когда она ушла так далеко на восток.

Всех очень обрадовала эта новость, Лои от волнения даже расхотелось есть.

В тот день они снова кружили по морю, не встречая на своем пути никаких признаков жизни: ни сельди, ни судов, ни чаек.

На борту «Слейпнира» один только Паульми, видимо, не стремился поскорее попасть домой. Как раз сейчас, когда все истомились, он был бодр и весел.

Лои сидел в штурманской рубке, в тысячный раз листая «Морской ежегодник». Там, в частности, давались рекомендации, как действовать в разных непредвиденных обстоятельствах, например если кто-нибудь внезапно заболеет. А что, если у Лои случится приступ аппендицита? Или Йоун, спускаясь в машинное отделение, оступится и сломает себе ногу? Тогда-то им придется сразу идти к дому.

Нет, тогда капитану нужно следовать в ближайший порт, а это значит, что они задержатся еще на несколько дней.

И вдруг машину вырубили. У Лои сжалось сердце от нехорошего предчувствия. Он затаил дыхание.

Секундой позже он убедился, что предчувствие его не обмануло.

Прозвучала команда – приготовиться.

Они наткнулись на косяк.

Лои сидел в оцепенении. Хоть бы рыба успела ускользнуть!..

– Выбросить буй! – скомандовал Паульми.

– Косяку уйти на глубину! – пробормотал Лои.

Он захлопнул ежегодник. Проклятый кэп… продолжает упорствовать. Неужели ему мало всего, что они уже взяли? Такого улова в одну путину у Паульми в жизни не было.

– Заметывай! – крикнул Паульми, давая полный ход.

Как же, очень в его духе – заводить невод на полных оборотах. Совсем свихнулся, теперь в этом не было никакого сомнения. Дело явно идет к тому, что придется привязать его к мачте.

Лои с кислой миной поплелся в рулевую рубку. Уже подняли на борт стяжные кольца и приступили к выборке невода. Паульми, против обыкновения, мурлыкал себе под нос какую-то мелодию. Это был плохой признак – значит, сельдь точно попала в невод и им придется продолжать промысел.

– Ну, Лои, что скажешь? – спросил Паульми, засунув одну руку в карман, а другой почесывая голову.

– Все хорошо…

– Это наш последний замет в нынешнем сезоне.

– Как? Разве сельдь не попалась?

– Нет, она шла слишком глубоко. Я невод только прополоснул.

Лои выскочил на палубу, лишь бы скрыться с глаз Паульми. Он так и сиял от счастья. Мысленно он обогнул Лаунганес, проплыл мимо Сльетты и мыса Рёйдаргнупюр и взял курс на Гьёгюр, которого и держался, пока перед ним не раскрыл свои объятия Эйя-фьорд. А там уже было рукой подать до Дальвика.

Вычерпав воду из «Оладьи», поиграв в футбол, сбегав в кино и полежав в собственной постели, он возвратился в рулевую рубку и спросил Паульми, когда тот рассчитывает быть в Дальвике.

– Завтра вечером или ночью. Пойди-ка и сам вычисли, какое у нас расстояние до дому.

Лои пошел в штурманскую рубку и склонился над картой. Чуть погодя он уже вернулся к Паульми.

– До гавани ровно двести двенадцать миль, – сказал он. – Курс норд-вест, на мыс Фонтюр.

Паульми рассмеялся и крикнул матросам на шлюпке, что Лои вместо него определил курс.

– Самое время кончать промысел, пока он не отобрал у меня управление судном!

После выборки невода Лои подал буксирный трос, шлюпку завели за корму, и из трубы вырвался долгожданный столб дыма – машину пустили на полные обороты.

– Ну вот, Лои, теперь надо перед приходом домой побриться и переодеться в чистое, – сказал кок.

От разгулявшегося ветра похолодало, началась качка. Кок накрыл стол мокрой скатертью, чтобы не соскальзывали тарелки.

– Тьфу ты, черт! – Лои подхватил на лету упавшую пепельницу.

Хёйкюр поднял на него насупленный взгляд:

– Кончай ругаться.

– Лои, ты не хочешь побриться? – спросил кок. – Я тебе могу дать бритву и тазик с водой.

– Тазик тебе самому понадобится, когда затошнит.

– Ну и парень, черт бы его побрал! – рассмеялся Хёйкюр.

– Кончай ругаться, – сказал Лои и тоже рассмеялся.

– Ничего себе благодарность за то, что я целое лето кормил и поил его, – вздохнул кок. – Небось ты не был такой боевой, когда, промокший, приполз в кубрик и мне пришлось стаскивать с тебя штаны.

Лои посмотрел на свои брюки. Они уже давно не напоминали просмоленное днище корабля в солнечную погоду, теперь они были цвета протухшей ливерной колбасы…

Во всяком случае свою службу они сослужили, хотя так заскорузли, что могли стоять стоймя и их не повалил бы даже самый сильный ветер.

Вечером, когда по радио передавали танцевальную музыку, Лои сидел в кубрике и учился вязать беседочный узел. К приходу домой он все-таки должен был освоить его.

Дома он скажет маме, что обогнал всех своих сверстников – он умеет вязать самый главный морской узел и определять курс судна, так что его будущее обеспечено, он вполне может отправляться в самостоятельное плавание.

Глава двадцать третья

Рой Роджерс по-пластунски полз за кустами, сжимая в руке пистолет. В левое плечо ему попала пуля, он остановился и, сорвав с шеи красный платок, перевязал рану.

Но думать о своих ранениях было не время. Этой ночью трое гангстеров совершили ограбление банка, их необходимо было задержать, чтобы они не ушли со всеми деньгами.

Он подполз к изгороди и осторожно выглянул из-за угла. Стоявший возле гаража Джордж, глава шайки, поднимал винтовку.

– Руки вверх! – закричал Рой, направляя пистолет на грабителя. – Бросай оружие, а то буду стрелять!

Метнув в него злобный взгляд, Джордж опустил винтовку на землю. Выпрямляясь, он издал пронзительный крик.

– Молчи! – зашипел на него Рой и уперся дулом пистолета гангстеру в живот.

Он знал, что этот крик – условный сигнал для членов шайки.

Нельзя было терять ни минуты. Вытащив из кармана веревку, Рой торопливо связал Джорджу руки за спиной.

– А теперь мы с тобой прямым ходом в тюрьму!

Обхватив беседочным узлом шею преступника, он повел его туда, где стоял на привязи Триггер, любимый конь Роя.

Но трубить победу было еще рано. Из-за гаража выскочили двое других гангстеров, лица которых были скрыты под платками. Они со всего размаху набросились на Роя. Численный перевес был на стороне противника, так что в конце концов Роя повалили на землю и связали.

– Пусть позагорает здесь, пока мы провернем налет на почту, – сказал Джордж.

– О'кей, – согласился другой грабитель. – Он не уйдет, мы его здорово отделали.

Рою заткнули рот кляпом, чтобы он не мог свистнуть Триггеру.

– Пошли, – скомандовал главарь шайки и, выстрелив в воздух, убежал за угол дома.

По фильму Рой должен был освободиться от пут и нагнать бандитов, прежде чем они успеют совершить новое преступление. Но сегодня противники, очевидно, имели на него зуб: они так скрутили ему руки, что он никак не мог высвободиться. Он катался по траве, проклиная все на свете.

– Лои, тебя ищет Сигги Паудльссон! – крикнул главарь бандитов, выбегая из-за угла.

– Сигги? Что ему надо?

– Не знаю…

– Иди сюда, помоги мне развязать веревку, – сказал Лои. – Нельзя так крепко скручивать… Вы продолжайте, я сейчас вернусь.

Сигги Паудльссон был владельцем «Слейпнира». Лои еще издали увидел Сигги в кабине его грузовика.

– Привет! – проговорил Лои, еще запыхавшийся после схватки.

– Здравствуй! Я привез тебе деньги, – сказал Сигги и протянул в окно машины белый конверт.

Лои молча раскрыл его.

– Это все мне?! – вскинул он удивленный взгляд на Сигги.

– Да, твоя доля за промысел. Неси скорее домой, да не потеряй по дороге.

Лои пожал ему руку.

– Спасибо.

Потом он со всех ног припустил к дому.

– Лои, ты не будешь больше играть? – окликнул его Джордж.

– Нет! – прокричал Лои, размахивая конвертом.

Впервые в жизни он нес домой заработанные им самим деньги.

Интересно, сколько их там?

Он остановился и снова раскрыл конверт. В нем лежало несколько коричневых – пятисоткроновых – бумажек. Одна… две… три… четыре… Десять штук!

Лои не стал терять времени на подсчеты, сколько это будет всего. Сунув банкноты обратно в конверт, он побежал дальше.

Десять бумажек по пятьсот крон… Теперь он сможет на собственные деньги купить себе одежду для школы. А сестре Сигрун подарить новую школьную сумку или куртку на зиму. Теперь он и Ауси отдаст деньги за брюки…

Лои еще не дошел до дому, а в голове уже созрело решение: в первую же встречу с Паульми попроситься будущим летом снова на промысел – в один-два рейса…