Текст книги "Грош (СИ)"

Автор книги: Григорий Давыдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Ясно, – задумчиво протянул он, глядя теперь на меня. – Интересно, откуда у меня эти руны, а? Так вот, скажу тебе сразу: у меня никогда не было таких денег, чтобы купить себе хоть одну руну. – Он помолчал, словно рассуждая, рассказывать ли мне, или нет. И наконец решился. – Я был простым крестьянином. Ехал в Западное Королевство, продавать всё, что принёс урожай. И в лесу наткнулся на трупов. Точнее, не совсем трупов. Один из них был жив. – Вестейн схватился за рукоять своего меча, сжав зубы. Впервые я его видел хоть немного напряжённым. – Это был паладин. Он лежал у одного из деревьев, весь в крови. Я подбежал к нему. Тот, харкая кровью, рассказал мне, что случилось. Всё банально: банда разбойников, пускай и с личным магом. Уж кто-кто, а паладин с магами расправляется на раз-два! Да только его людей убили почти моментально, и против целой банды он ничего сделать не смог. Они забрали все деньги, всю провизию, и оставили его умирать. Эти кретины не понимали, насколько ценен его доспех и меч, покрытые рунами. Зато я понимал. Я мог бы отвезти его к магам-лекарям, они бы его спасли, но не сделал этого. Боялся, что не заполучу заветное сокровище. Стянул с паладина его доспех, забрал меч, не обращая внимания на его стоны, закинул всё в свою телегу и уехал. И радовался находке лишь один вечер. А потом… – Тело Вестейна всё затряслось, хотя он и пытался держать себя в руках. – А потом всю ночь я не мог заснуть. Душу раздирало на части. Все мои душевные муки отдавались по всему телу… Такую боль не передать, мой друг. – Он вдруг положил свою руку мне на плечо, постепенно успокаиваясь. Я и не думал, что этот рассказ заставит его так переживать. – Но, знаешь, когда наступило утро, и я почувствовал тепло солнечных лучей на своём лице, – Вестейн поднял взгляд на засыпанное звёздами небо. – То душа моя вдруг очистилась. И я понял, на что отдам всю оставшуюся жизнь. – Он вновь посмотрел на меня отражающими странный блеск глазами. – На то, чтобы противостоять всему злу, которое только встречу. И никогда не допущу того, что случилось тогда, в лесу. Никогда не паду так низко. – Рыцарь убрал с моего плеча руку и, опёршись руками о колени, посмотрел на костёр. – И каждый раз этот доспех и этот меч словно сжигают меня изнутри. И продолжаю в них жить я лишь потому, что знаю: я использую их для благих целей.

Благих целей… мне вдруг вспомнилось как он, без тени эмоций на лице, отрубал голову Рорху, вожаку табора. Неужели это была благая цель? Или же здесь нет судов и самосуд является единственным возможным решением? Не знаю. Но что я точно знаю – так это то, что ни в коем разе тот поступок Вестейна нельзя назвать благой целью. Но это не мне решать, к тому же моя психология сильно отличается от психологии тех, кто родился в мире нескончаемой войны.

– А ты? – неожиданно прервал мои мысли рыцарь.

– Что "я"? – до меня не доходило, что хочет узнать Вестейн.

– Ёдур рассказал мне, что ты в Южном Королевстве был… рабочим?

Я даже разозлился. Во трепло этот гном! Найду его – выскажу всё, что думаю, и плевать мне на это их гномью месть! Я не так долго живу, чтобы её бояться!

Но всё же я постарался как-то замять разговор:

– Да, так, по всяким мелочам. Руки оттуда, откуда надо растут, – и чтобы уж совсем увести эту тему в сторону, засмеялся.

Вестейн рассмеялся в ответ:

– Что, состоял в гильдии ремесленников? Я слыхал, в Южном королевстве эта гильдия является самой производительной.

Хм. А вот тут я затормозил. Что мне ответить на этот вопрос? Ведь если я не состоял в гильдии, то каким образом получал работу, ведь у них тут делается всё через гильдейских посредников? Чёрт, вот этот момент я не продумал. Что-то я вообще многое стал упускать, в связи с чем приходится каждый раз выкручиваться. Стоит сначала всё-таки думать, а потом молоть языком. Но, наверное, ничего страшного не будет, если Вестейн посчитает, что я служащий гильдии ремесленников? Это ж не противозаконно, ну так чего бояться?

– Да, всё точно, – ответил я Вестейну и улыбнулся.

А вот лицо рыцаря резко стало серьёзным, даже суровым. Он поднялся и посмотрел на меня сверху-вниз, одной рукой придерживая меч. И вот тут я почувствовал, как пробегает по телу холодный пот.

– В Южном королевстве нет гильдии ремесленников, – сухо проговорил Вестейн. Я хотел было что-то ответить, оправдаться, но потерял дар речи. Так он что меня, проверял? – Конечно, я понимаю, Грош. У каждого могут быть секреты. Каждому есть, что скрывать. Но ты врёшь слишком часто. И мне это кажется странным. Запомни: если я хотя бы заподозрю тебя во зле, то использую свой меч против тебя.

Развернувшись так, что меня обдало холодом, несмотря на тепло костра, паладин удалился, исчезнув во тьме ночи.

Наконец я пришёл в себя. Блин, так это что выходит? Выходит, что он всё это время мне не доверял! И только что я разорвал всякое, даже самое малюсенькое его доверие ко мне! И кем он сейчас меня считает? И будет ли об этом рассказывать остальным? А-а-а, голова раскалывается! А ведь такую душещипательную историю рассказал, к себе расположил. И тут – раз! – и такой нож в спину. Обидно… Ну, ладно. Тут уж ничего не поделаешь. Будем смотреть. Сдаст – посмотрим, что делать дальше. Не сдаст… короче, утром увидим!

Ложась на землю, накинул на себя куртку по типу одеяла и прикрыл глаза. Спать хотелось жутко, и в то же время я не мог заснуть, размышляя о нашем с рыцарем разговоре. Так что елозил я на земле ещё где-то час и заснул одним из последних. Не считая, разумеется, часовых: им предстояло стоять на страже нашего сна ещё всю ночь…

***

Утром нас подняли рано, прям как в армии. Я и выспаться то нормально не успел. И тут же приставили к полудневному обходу каравана. То есть, пока караван движется, мы должны постоянно обходить его, проверять, нет ли где засады, или какой другой опасности. Потом нас должны будут сменить стражники гильдии торговцев. Легче всего это было делать, разумеется, на лошадях. Но я категорически от лошади отказался. Нет уж, я с лошадьми на «Вы». То есть дружбы у нас никакой не получится. В детстве в цирке на лошадке, и притом пони, меня покатали, так я и с него свалился, чуть сотрясение мозга не получил. Не, может я потом как-нибудь и поучусь верховой езде, но это «как-нибудь» случится точно не сегодня.

Орки также от лошадей отказались и, должен признаться, купцы после этого облегчённо выдохнули. Орки этих лошадок раза в два выше были! Загоняли бы бедных до смерти!

Ёдур также решил не залезать на верховое животное. У него отношения с ними были… какими-то напряжёнными: лошади его шугались постоянно. Может, потому что он всю жизнь не моется – только так, раза два в год, по праздникам. Хотя его Уна вчера мыла… Ладно, не важно. Я бодро подошёл к гному и стукнул ему подзатыльник. Он выразительно поднял брови в недоумении, выражая такое искренне непонимание, что я лишь махнул рукой. А нечего меня сдавать каждому встречному-поперечному! Трепло бородатое! Но от Ёдура я всё же поспешил отойти: он показательно положил руку на топор…

В общем, верхом были только Бранд, Уна, да Вестейн. Я поглядел на проезжавшего мимо рыцаря. Тот кинул на меня тот же суровый взгляд, что и тогда, у костра. И, блин, задолбал уже смотреть на меня свысока! Нужно будет как-нибудь стереть надменность с его лица! Но, надо отдать ему должное, кажется, не сдал. Так что пока не стоит париться по этому поводу. И всё же с Вестейном надо поменьше разговаривать. А то он меня как открытую книгу читает.

В кустах что-то шевельнулось, и я тут же выстрелил в ту сторону. И плевать, что это всего лишь какой-то зверёк. И плевать, что все это видевшие пожимали плечами. Мне нужно было тренироваться. И для этого нужна практика. Ибо практика – мерило всего, без неё ничего не добиться. Новые стрелы, с нормальными наконечниками, в количестве сорока штук, мне дали купцы ещё вчера, бесплатно, в благодарность за спасение. Так что со стрелами теперь проблем не было. А вот лук… Конечно, сделан он из хорошего дерева, да и стрелять из него неплохо… Но только "неплохо" – не больше. А мне нужно отличное оружие. И лук, сделанный человеком, никогда до этого с деревом дела не имевшим, на скорую руку – никак нельзя назвать отличным оружием.

Поэтому стоит задуматься о том, чтобы приобрести себе новый, сделанный профессионалами, в той же Столице, лук. В Столице же должны быть какие-нибудь оружейные магазины? Судя по тому, что тут даже, наверное, ребёнок годовалый без оружия не обходится – думаю, должны. А вот где взять деньги? Вопрос…

Но этот вопрос мне продумать не дали: откуда-то спереди раздались крики. Что, нападение? Я уже собрался вытащить стрелу, но подошедший Ёдур остановил меня. Я непонятливо посмотрел на него: спокоен, как удав. Ну – я положил лук в колчан – ладно, тогда мне тоже не стоит волноваться.

Через минуту к нам прискакала из начала каравана Уна и, довольная, остановилась, подняв коня на дыбы. Любит же покрасоваться, а! Хотя красиво получилось – ничего не скажешь.

– Через сотню метров, на холме, уже можно увидеть Столицу. Осталось часа два пути – не больше! – и рыжеволосая поскакала дальше, говорить остальным.

Я решил не дожидаться, пока протопаю эти сто метров, и пустился вперёд лёгким бегом. Так что скоро я уже был на том самом холме, о котором говорила девушка, и смотрел на город, разинув рот. Я ожидал чего угодно, но только не такого…

И в который раз дивился такому парадоксу: тут люди чуть ли не дикие, с мечами, да топорами, но с вполне приличной, на уровне, канализацией, и ТАКИМ шикарным городом! Ох, видать, многое мне ещё придётся узнать.

Огромные, казалось, вздымавшиеся высоко в небеса, белые стены, за которыми виднелись шпили башен замка. От солнца, ярко горевшего на небосводе, создавалось ощущение, словно эти шпили – огненные стрелы, врезающиеся в облака. Даже птицы не смели летать на такой высоте. Мне сразу вспомнилась история про вавилонскую башню. Только здесь всё стояло крепко, на века, и никто не собирался рушить эту красоту. Чёрт, ну ни за что не поверю, что это построили те, кто только-только начал изучать строение ружей. У меня вообще с первого момента, как я осознал, где нахожусь и что этот мир из себя представляет, создалось впечатление, будто всё здесь уже было возведено: канализация, город, дороги… А потом уже появились люди, орки, эльфы, да не важно какая ещё нечисть здесь обитает! Важно то, что создавалось впечатление, как будто кто-то сделал скворечник, а птички в этот скворечник залетели. И решили остаться. А потом, прожив в этом скворечнике долгое время, стали считать это своим, даже забыли, что это не их рук дело.

Но всё это лишь догадки. Которые, кстати, отвлекли меня от рассматривания этого чуда. Интересно, а насколько красиво внутри? Жду не дождусь, когда мы окажемся в Столице!

Моё "жду не дождусь" вылилось в полтора часа томительной поездки, во время которой я просто сгорал от нетерпения. Архитектура, магазины, жилые дома – всё это было настолько интересно, что я чуть ли не прыгал от переизбытка чувств, будто маленький ребёнок. И ничего постыдного в этом не видел. Другой мир, другие технологии, другой взгляд на жизнь: всё это должно быть выражено в городе. И я, как оказалось, попал в самую точку.

Наша полудневная охрана ещё не подошла к концу, так что я шёл рядом с повозками, и в момент, когда мы въехали в Столицу, смог всё прекрасно рассмотреть, в отличие от тех дураков-купцов, что остались сидеть в повозках. Но их тоже понять можно: вряд ли они в первый раз в Столице. А я ж приезжий, турист, можно сказать. Поэтому мне было интересно всё.

Что я заметил сразу, так это полное отсутствие охраны. Ну, почти полное. Так, парочка стражников у ворот стоит, но больше никого. Хоть это, наверное, и оправдано: стены хрен пройдёшь, да и ворота были огромными, стальными, на цепях. Нас пропустили без разговоров. Своим зорким зрением я заметил, что зам главы гильдии перекинулся парой слов с охранником, тот уважительно поклонился, и дальше нас уже не останавливали.

Домики, мимо которых мы проезжали, представляли из себя беспорядочную мозаику. То бишь ни одного дома, похожего на другой, я не увидел. Магазины достигали в высоту максимум два этажа, жилые доходили до трёх этажей, а один раз я даже заметил и четырёхэтажный дом. У всех черепичные крыши, покрашенные то в жёлтый, то в зелёный, то в красный, то в синий, то в голубой цвет. Ух, аж глаз режет! А вот со стенами, точнее тем, что было на них – другая история. Здесь никаких ярких цветов почти не было: встречались разные оттенки, но в общем это были обычные, чаще всего охровых цветов стены. Но сколько же на них было орнаментов, барельефов! На одном из них я заметил изображение боя рыцаря с драконом. И если такие я видал на всяких старых средневековых замках на Земле, то здесь точно знал: всё, что изображено на этом барельефе – правда. И это придавала ему особую красоту.

Многие жители Столицы, из которых не все были людьми, подбегали к повозкам, расспрашивали у купцов, что везут. Те отвечали, но ничего не показывали, и так, пока караван не выехал на огромных размеров площадь, недалеко от того замка-гиганта, шпили башен которого я увидал ещё на холме. И вот тогда началась суматоха. Купцы выкладывали свои товары, красочно их расписывая для покупателей, к ним подходили, что-то спрашивали, торговались. Короче: обычный рабочий день на каком-нибудь базаре.

Я быстро оторвал взгляд от этой картины и продолжил рассматривать площадь. В самом её центре стояла огромная статуя, изображавшее некое подобие птицы, раскинувшей в разные стороны свои крылья. Такой я никогда не видел.

Сзади кто-то подкрался. Я оглянулся и никого не заметил. И только потом дошло, что нужно посмотреть немного вниз. Это был Ёдур.

– Что, понравилась скульптурка? – заулыбался гном.

– Ага, – я снова начал любоваться ею.

– Гномья работа, – гордо доложил Ёдур. – Изображает Святого Странника. Уж даже такая деревенщина как ты должна о нём знать. – На моё отрицательное покачивание головой гном схватился за голову. – Ну ты темнота-а-а! Ладно, может, моя миссия в этой жизни просвещать таких недалёких, как ты? Это ж Бог наш. А ты, Грош, видать, заядлый еретик. Ох, и тяжело тебе в жизни будет. Святой Странник – создатель всего сущего в мире. Раз в сто лет мы даже преподносим ему многочисленные дары, дабы он продолжал проливать свой свет на Империю.

– А почему он в виде птицы?…

– Ну ладно! – перебил меня гном, похоже, не услышав вопроса. – Наша работа на этом закончена. Деньги поделили. Тебе ничего на дадут, уж прости, ты в списках учтён не был. Но ты ж нас спас? Да-да, и не отнекивайся! Так что сейчас идёшь с нами в трактир, мы платим. Будем отмечать удачно законченную поездку!

Против желания гнома не попрёшь… К тому же давненько я не ел. А кто ж будет против халявного кутежа в трактире? Только дурак, а я себя таковым не считал. Может, и не прав, конечно, но всё же.

Трактир оказался прикольным на вид двухэтажным зданием с, как ни странно, бледненькой черепицей, но зато ярко-бордовыми стенами. Судя по тому, что на втором этаже было много окон, а весёлая музыка слышна лишь внизу – его сдавали под комнаты. Кажется, мои знакомые наёмники после плотного обеда собираются почивать здесь. По крайней мере, Уна во всю хвалила здешние кровати.

Вывеску над дверью трактира я прочитать не смог. Вот странно, а. Языки все понимаю, умею на них каким-то образом разговаривать, а читать не могу. Феномен за феноменом. Вернусь за компом – всё отдам ему на анализы, пускай мучается. Главное, не забыть.

Внутри было довольно мило и уютно: в просторном помещении располагалось много широких и длинных прямоугольных столов из какого-то дерева, выстроенные в три ряда, справа, у стены, находилось что-то вроде барной стойки, из-за которой периодически выбегала девица с кучей кружек в руках и сразу же убегала за новой партией. То, что здесь вообще была еда, я понял лишь по куче мясных тушек, висевших над "барной стойкой". А так можно было подумать, что здесь только алкоголь и раздают, ибо именно он и был популярен среди завсегдатаев трактира.

Кстати, о завсегдатаях… Вот что портило всю идиллию этого места. Они орали, дрались, бегали, приставали к официантке, выпивали всё содержимое своих не малых размеров кружек и бежали за новой порцией. Пожалуй, можно было опьянеть лишь от одного запаха, витавшего в воздухе.

Прямо рай алкоголика…

В трактире все посетители были людьми. Так что наша разношёрстная компашка сразу привлекла к себе внимание. Хотя, кажется, никто не буянил и колкие шуточки в сторону Ёдура не кидал (Тут просто тяжело сдержаться), а то я бы не дал гарантию, что их жизнь не оборвалась бы прямо здесь и сейчас. К нам подбежала краснощёкая, явно уставшая официантка, и провела за свободный столик у стены. Вестейн, пока мы ещё не сели за стол, успел что-то у неё заказать. Но официантка перебила его на полуслове, сказав: "Сейчас всё устрою".

А какой, оказывается, известный здесь человек этот Вестейн! Хотя в принципе это было не так уж странно. Паладин, и всё такое. А паладины, как я понял, не так уж и распространены на территории Империи. Пара десятков человек – плюс-минус парочка. Так что такого человека имело смысл уважать. Хотя я его ещё не настолько хорошо знаю, чтобы проникнуться таким уважением. Да и то время, что я его знал, не оставило в мыслях о рыцаре ничего хорошего.

Я умудрился сесть за стол так, что по правую сторону от меня уселся, заранее подложив под себя свой же шлем, чтобы хотя бы как-то выглядывать из-за стола, Ёдур, а слева предвкушающие пищу Хлив и Торберг. Как только бедная скамья не рухнула?! Вестейн, Уна и Бранд сели напротив нас.

Еду и напитки принесли почти сразу: да эта официантка просто умничка, нет слов! И какими же разнообразными были блюда: тут и кусочки мяса в каком-то соусе, и большущая округлая буханка хлеба, и какие-то салаты, грибы, овощи, рыба, чем-то напоминающая сёмгу, и, разумеется, как же без огромных кружек с неизвестным мне пойлом!

Если Ёдур, как, собственно, и орк, сразу же пригубили кружки, то я взялся за мясо, заедая его куском хлеба. Как я понял, каждый мог брать, что хочет. Эдакий шведский стол. А пустой желудок говорил о том, что зря они так поступили, ибо я буду есть много!

Покончив с мясом и хлебом, вдруг с удивлением осознал, что желудок теперь и так доволен. Ну и шикарно – пренебрегать дружелюбием наёмников не стоит. Так что на этом мой обед закончился, разве что… Я с недоверием поглядел на стоявшую предо мной кружку. Жидкость, которой она была наполнена до краёв, была какой-то тёмной, и в то же время прозрачной, со странным, идущим до самого потолка, паром. Чай? Ой, ой, что-то мне не хочется проверять.

Подозвав официантку, которая пулей оторвалась от своих дел и подбежала, попросил:

– Можно просто воды?

Если расширившиеся в изумлении глаза и раскрытый рот означают согласие, то я всё сделал правильно. Не, а что такого то, я же просто воды попросил!

– Ступайте, уважаемая. Нам повторить, – обратился к официантке гном, и та даже с каким-то облегчением, поклонившись, удалилась. – Ты чего нас позоришь?! – На этот рас слова предназначались для меня. Я посмотрел на уже немного "повеселевшего" Ёдура. – Это ж гномий эль! А ну, пей давай! Иначе станешь на голову короче, честное гномье! – Он схватил мою кружку и придвинул ко мне.

Мне ничего не оставалось, кроме как оглядеться в поисках поддержки, не найти её и взять в руки кружку с элем. Посмотрел ещё раз на жижу, которую с натяжкой назвал бы напитком, а не быстродействующим ядом, и, мысленно перекрестившись, сделал глоток.

Твою дивизию!!!

В горле как будто разорвался вулкан, больно ударило в мозг. Я закашлялся, каким-то чудом сумев поставить кружку с этой дрянью на стол, а не выбросить ко всем чертям. Словно издалека ко мне прилетел голос (Твари!) Ёдура, который одобрительно хлопал меня по спине:

– Ничего, в первый раз со всеми так! Зато теперь ты настоящий мужчина, Грош!

Я тебе дам: мужчина! Я тебе такого мужчину дам! Постепенно меня отпустило, я сел, держась руками за голову – слишком уж она трещала – и с ненавистью поглядел на гнома. А тот, как будто ничего и не было, принялся уже за вторую кружку – первая, которую он непонятно когда успел осушить, лежала рядом с ещё двумя, готовыми влиться в Ёдура.

Хотелось что-то сказать, больно стукнуть бородатого по лбу, и я бы так и сделал, даже не боясь, что он мне после этого может отрезать, как вдруг сквозь крики, треньканье кружек и топот расслышал чьи-то перешёптывания. Так-так, а это ещё что тут у нас? Со слухом у меня всё в порядке – ошибиться не мог, кто-то тут шепчется. А зачем кому-то шептаться? Разве что, если этому "кому-то" есть что скрывать.

Я огляделся в поисках источника шёпота, и довольно быстро его обнаружил: это был Вестейн. Он что-то шептал на ухо Уне, которая с серьёзным, даже хмурым выражением на лице его слушала, попутно осушая кружку с элем. Напрягая все возможности своих барабанных перепонок, я постарался игнорировать любые шумы, кроме тех, которые издавала эта парочка. И в итоге сумел кое-что разобрать:

– А ты уверен, – отставив в сторону кружку, сказала рыцарю Уна. – Что нам стоит ехать по той дороге?

– Разумеется, – продолжил нашёптывать ей на ухо Вестейн. – Эта дорога самая короткая. А ты же хочешь, чтобы мы поскорее добрались до деревни Кхорки? Ведь опоздаем хоть на день, и гонорар урежут в два раза!

Ха! А сам говорил: благие цели, благие цели! Деньги – вот твоя благая цель, говнюк! Делая вид, что попиваю эль, на самом деле лишь касаясь губами кружки, продолжил вслушиваться.

– Ну не знаю, – Уна закусила нижнюю губу, задумавшись. Блин, как же красиво она это делает! – Ведь тогда мы проедем в опасной близости от Проклятой Птицы.

Оп-па. А это что ещё за Проклятая Птица такая? Мне вдруг вспомнилась та скульптура, на главной площади, что меня так заинтересовала. А не связана ли она с этой Птицей? Вроде бы она напоминала кого-то типа орла… Да и, к тому же, я ничего не потеряю, если съезжу, посмотрю… Всё, решено:

– Я еду с вами, – прервал я разговор рыцаря с рыжеволосой, и те с каким-то лёгким оттенком удивления на лицах уставились на меня. Как, собственно, и все, сидевшие за столом.

– В смысле? – не поняла Уна, и я, поставив кружку, пояснил:

– Вы ведь едете в деревню Кхорки, что бы это ни было? А по пути проезжаете Проклятую Птицу. Я хотел бы на неё посмотреть.

Уна ещё с минуту разглядывала меня, словно не до конца понимая о чём идёт речь, а затем неожиданно рассмеялась, хлопнув Вестейна по спине:

– Смотри-ка, какой у парня слух! Нам надо научиться разговаривать потише! – ещё немного посмеявшись, она наконец успокоилась и обратилась на этот раз уже ко мне: – Проклятая Птица, если ты не знал, очень опасна. И к ней нельзя подходить слишком близко. Многие уже поплатились жизнью за это.

– И всё же, – я накинул на себя вид настоящего пофигиста. И это произвело впечатление.

– Ладно, я не против, – подумав, решила Уна, и посмотрела на Вестейна, чего-то ожидая.

Угу, похоже, он действительно здесь был главным, и без его согласия ничего решить нельзя. Рыцарь поднялся, глядя куда-то в сторону.

– А я против, – сухо проговорил он, заставив меня стиснуть ладони в кулак. – По пути могут попасться типы вроде табора Рорха, и что тогда? Он будет для нас обузой и тем самым угрозой.

– А ну, подожди-ка! – не выдержал я и тоже поднялся. – Я отлично стреляю из лука!

– И что? – спокойно отреагировал на это рыцарь. – А если к нам подойдут близко? Все здесь присутствующие умеют сражаться в ближнем бою. Ты должен прикрывать чью-то спину, и если к тебе подойдут близко, то лук не сильно поможет, и тогда ты – не жилец. А в таком случае не жилец и тот, кого ты прикрывал. Я так рисковать не могу.

Я стиснул зубы, еле сдерживаясь, чтобы не выругаться. Да явно было видно, что все его доводы притянуты за уши, что он просто не хочет видеть меня рядом. Боится. Да, точно, боится! Но разве объяснишь это всем? Вся команда наёмников сидела молча. Для них слова паладина имели вес. Тогда оставалось одно…

– А если я докажу, что могу сражаться в ближнем бою? – кинул я в спину уже собиравшемуся покинуть стол рыцарю. – Например, в рукопашной.

Вестейн обернулся и оценивающе оглядел меня. Мне показалось, или в его взгляде промелькнуло удивление? Что-то я часто всех в последнее время стал удивлять.

– Прямо здесь? – Удивлённо поднял бровь рыцарь, и я улыбнулся: значит, согласен.

– Да, прямо здесь, – никогда не думал, что мой голос может быть таким жёстким.

– Хорошо, – Вестейн пожал плечами и кивнул Бранду.

Тот поднялся, выходя из-за стола. Э-э-э, не понял?! Я то думал, что со мной рыцарь драться будет! Трус несчастный! Ну да ладно. В любом случае на попятную пойти не удастся.

Бранд кинул на ближайший стол куртку и рубаху, оголяя своё волосатое туловище и руки, оставив из одежды лишь обувь, да штаны с ремнём. Я последовал его примеру, также кинув к этой горе одежды и свой колчан с луком и стрелами.

А гости трактира, заметив сие действо, дружно, словно по команде, окружили нас, начав шуметь ещё сильнее и надоедливей. Все поняли, что сейчас произойдёт. Как только я снял рубаху, народ дружно заржал, разглядывая моё тело. Что, думают, что в моих сухих мышцах никакой силы нет? Как же они ошибаются!

Между прочим, мышцы у Бранда были пускай не как у Шварценеггера, но пообъёмистей моих. Да и взгляд был какой-то… суровый, злой, как тогда, на дороге. И что-то я сразу начал сомневаться: а правильно ли вообще поступил? Ладно, посмотрим, что мне дали тренировки у озера…

Сквозь толпу пробилась довольная команда наёмников. Всё-таки такое они не собирались пропускать. Я неожиданно заметил, что толпа образовала подобие круга. "Прямо настоящий ринг", – пришло мне в голову. Веселее всех был, разумеется, Вестейн. Он прокричал, стараясь перекричать толпу:

– Грош! Если ты победишь, – эти слова были сказаны с долей насмешки. – То я лично заплачу тебе шесть золотых!

Сказанное рыцарем явно взбодрило толпу: они начали делать ставки, что-то записывать, спорить. Удручённо обнаружил, что на меня никто не ставил. Что ж я, так невкусно выгляжу? Думают, у меня никаких шансов?

Краем глаза заметил подмигнувшего мне гнома. Он показал сначала на листок, на котором записывались ставки, а потом на меня, улыбаясь во все зубы. Да ладно?! Неужто на меня поставил, старый хитрец?!

Силы сразу словно влились в мышцы. Я вдруг понял, что должен, просто обязан победить! По-другому никак. И плевать, что против меня стоит профессиональный боец. Не думаю, что в этом мире хоть кому-то известна техника карате. В этом моё преимущество!

Бранд немного нагнулся вперёд, выставляя в стороны руки. Хм. Странно. Я принял классическую стойку карате, выставив левую ногу чуть вперёд, и обе руки со сжатыми кулаками перед собой, согнув в локте.

Между мной и противником воцарилось минутное напряжение. Как будто кто-то держал нас обоих на веревке. Натянутой веревке, из-за которой мы не могли двигаться: просто стояли, глядя друг на друга, не обращая внимания на свист и улюлюканье толпы, которая так хотела поскорее насладиться боем.

И Бранд решил всё-таки утолить эту жажду зрелищ. Его "верёвка" лопнула, и он, оскалив зубы, кинулся на меня, наклонившись вперёд, словно бык, собирающийся проткнуть тореадора рогами. Видимо, собирался схватить меня за ноги и повалить на пол. О, как всё запущено! А я, по его мнению, что, стоять и смотреть буду, что ли?

Я моментально ушёл в сторону, подняв немного в бок согнутую в колене ногу. И Бранд на ходу просто взял и врезался лицом в моё колено, рухнув на пол. А я в свою очередь тут же ретировался на другую часть "ринга", периодически попрыгивая на месте. Как там говорил сенсей? Постоянно быть в движении – вот что самое главное!

Бранд, кряхтя и держась за разбитый нос, встал и удивлённо поглядел на Вестейна. Тот ему кивнул. Ага, ясно с вами всё. Значит, рыцарь меня таким слабаком считал, что попросил моего противника не использовать удары – тупо бороться. Ну, а сейчас всё-таки разрешил Бранду драться в полную силу. И он воспользовался этой возможностью.

Я прыгал по всему "рингу", уходя о ударов противника, двигаясь вправо-влево, следя за каждым его движением. Но ни один его удар не находил цели: удары Бранда были пускай и сильными, но слишком долгими, размашистыми. Пока он заносил руку для удара, я уже был в другом месте. И мой противник начинал в открытую рычать! Что, попугать хочешь, а не выйдет! На!

Каждый боец, в боевом искусстве которого присутствуют удары по лицу, знает: ни за что нельзя разжимать зубы! То бишь, раскроешь рот – дашь противнику возможность сделать тебе бо-бо. Ничего личного, просто я не мог этого не сделать.

Когда Бранд в очередной раз раскрыл рот, издавая свой дикий, похожий на рычание, крик, я кинулся к нему, так что в какой-то момент мы чуть ли не прижались друг к другу, и ударил его локтем по нижней челюсти. И тут же отпрыгнул, удовлетворённо услыхав явственный хруст. В следующую секунду Бранд корчился на полу, держась за сломанную челюсть. Нет, я конечно пытался ударить аккуратно, но челюсть сломана – это точно! Да и скорее всего кость немного сдвинулась, но её вправить – пустяк!

Я продолжал прыгать на месте, ожидая, когда противник, пошатываясь, поднимется и, ещё раз потрогав челюсть, из-за которой его рожа теперь выглядела более устрашающей, зыркнет на меня полными злости глазами. Ну иди сюда, обезьянка, потанцуем…

Дальше, прыгая вокруг Бранда, я ощущал, как все упражнения, все ошибки, которые зафиксировал у меня комп – всё отпечаталось в голове, и я делал то, чего раньше просто не мог: я здраво мыслил в бою, успевая даже анализировать поведение противника. Все те теоретические знания, что я накопил за время обучения карате, все тренировочные сеансы у озера – всё это вылилось в бой с Брандом. Хотя стоит отдать ему должное: дрался он неплохо, правда всегда норовился перейти в борьбу.

Наконец, этот танец мне порядком надоел. Пора было завершать бой, и потому я встал на месте, ожидая атаки Бранда.

И нет никакого гула толпы, нет никаких криков, нет никаких изумлённых вздохов, даже частого стука собственного сердца, тяжёлого дыхания: всего этого нет. Есть только я и мой противник. И сейчас я собирался лишиться и противника тоже. Немного, кстати, удивлённый противник. Не ожидал, что я остановлюсь? А я такой непостоянный…

Но несмотря на удивление, злости у Бранда не убавилось, даже наоборот, и он, хрипя, на полном ходу налетел на бедного меня. Ничему жизнь не учит! Дерётся, потакая собственным инстинктам. Надо и головой порой думать: рукопашный бой – это тоже целая наука!