Текст книги "Флинн в пролете"

Автор книги: Грегори Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 9

– Мы здесь, мистер Флинн.

Флинн, войдя в дом Фрейменов, крикнул: «Эй, где вы?»

Он едва расслышал голос Мардж Фреймен.

Священник и его жена сидели на кровати бок о бок, взявшись за руки, словно маленькие дети, которых не приняли в игру.

Только у священника глаза разъезжались в разные стороны: он здорово набрался.

– Вот вы где.

– В нем дьявол, мистер Флинн. – Мардж чуть не плакала.

– Я бы сказал, дьявола в нем примерно с литр.

– Я прав. – Священник отмахнулся от мухи, которой и в помине не было у его носа.

– У него начинается запой, – простонала Мардж. – Это ужасно.

– Я думаю, вы сами сможете ответить на мои вопросы, миссис Фреймен. Вы же тут родились и выросли.

– Да.

Флинн поискал, куда бы ему сесть.

– Вы присядьте, – предложила Мардж.

Оставалось только найти на что.

В итоге Флинн, скрестив ноги, уселся на полу, около окна.

– Так вот. – Воздух в спальне сильно прогрелся. – Всего лишь несколько вопросов, миссис Фреймен.

У священника, он сидел с закрытыми глазами, вырвалось: «О-о-о-х!» Он прижал руку к животу.

Во вторую вцепилась Мардж.

– Миссис Фреймен, не говорил кто-нибудь вам или вашим друзьям о том, что под Адой есть нефть?

– Конечно. Об этом часто говорили. Правда, давно. Разведка нефти велась все время. Бурили экспериментальные скважины. Вышки еще остались. По меньшей мере по одной на каждом ранчо. Все мечтали о нефти.

– Но ее так и не нашли?

– Да нет же, нашли.

– Вы говорите, здесь есть нефть?

– Разумеется, есть. Люди знают, где она и сколько ее.

– Нету нефти, – пробормотал священник.

– Ее очень мало, мистер Флинн. В этом все дело. А ту, что есть, добывать невыгодно. Даже при нынешних ценах.

– Понятно.

– Компании все время искали здесь нефть. И мы все надеялись, что найдут. Но результат оказывался одним и тем же. Нефть под Алой получалась очень дорогой.

– Но сейчас нефтяные компании могут добывать нефть с большей глубины. Разве они не готовы заплатить чуть больше денег, добыв чуть меньше нефти?

– Никто не хочет тратить миллиард долларов ради чайной ложки нефти, мистер Флинн.

– Скажите мне, а в последнее время никто не бурил здесь экспериментальных скважин?

– Много лет не бурили.

– Много лет?

– Да. С тех пор, как я… дайте вспомнить… да, я тогда училась в седьмом классе. Получается, двадцать лет тому назад.

– А могло так получиться, что кто-то искал нефть, а вы об этом ничего не знали?

– Мистер Флинн, если кто-то приходит в Техас, а тем более в Аду, даже с «волшебной лозой», новость эта распространяется как лесной пожар. Ранчеры сбежались бы к нему со всех сторон.

– Понятно. Следующий вопрос: вы не слышали о свалке радиоактивных материалов?

– А что это?

– Я знаю, – отозвался священник. Объяснять не стал. Зато рыгнул.

Флинн пояснил:

– Атомные станции производят радиоактивные отходы.

– Правда?

– Власти не знают, что с ними делать.

– А их нельзя превратить во что-то полезное?

– Я передам им ваше пожелание. Но пока наилучшее решение – хоронить их глубоко под землей. Лучше всего – в соляных шахтах.

Соляных?

– Да.

– Но тогда соль из этих шахт станет непригодной к употреблению.

– К сожалению. Так или иначе, в одном или двух местах, выбранных для захоронения радиоактивных отходов, – места эти, как я понимаю, не слишком отличаются от Ады, – местные жители встали на задние лапы и заревели: «Не-е-е-е-т!»

– Я вас не понимаю, мистер Флинн.

– Не говорил кто-нибудь вам или вашим друзьям, что Ада может использоваться для захоронения радиоактивных отходов?

– Да нет же. Никто о таком и не слышал.

– Дьявол, – бросил священник. – Дьявол слышал.

Он захихикал, а из его глаз покатились слезы.

– Люди не будут протестовать, если их тут нет, – заметил Флинн.

– Я впервые об этом слышу, – твердо заявила Мардж Фреймен.

– То есть в последние год или два землю тут никто не бурил?

– Да нет же. Если б такие люди появились, их приняли бы за нефтеразведчиков, и мы налетели бы на них быстрее, чем мухи на глаза мертвеца.

– Забавное сравнение, надо взять его на вооружение, – улыбнулся Флинн. – Чтобы использовать в подходящий момент. Еще вопрос. Нет ли среди родившихся в Аде людей, которые достигли успеха в жизни?

– Есть, Дейл Хейнсфатер. В прошлом году он завоевал больше бойскаутских наград, чем любой другой техасец. Ездил на торжественное их вручение в Даллас. Поездку ему оплатили.

– Миссис Фреймен, я спрашиваю о другом. Кто-нибудь из уроженцев Ады сумел разбогатеть?

– Разбогатеть?

– Очень разбогатеть.

– Да, конечно.

– Кто?

– Ну как же, мистер Флинн, вы же знаете, кто такой Томми Джексон. Не можете не знать.

– Если и знал, то забыл. Освежите мою память.

– Он играл за Техас.

– Играл во что?

– В футбол. Лучший техасский куортербек. Десять или двенадцать лет тому назад.

– Тот Томми Джексон.

– Да. Я не сомневалась, что вы его знаете. Его семья перебралась отсюда в Остин, когда ему только исполнилось двенадцать лет, но он всегда говорил, что Ада – его родной город.

– Он разбогател?

– Конечно. Даже когда он учился в колледже, его наградили автомобилем. Ему подарили «Бонанзу». Желтую «Бонанзу». Об этом писали все газеты.

– Но он разбогател?

– Он заработал много денег, играя в футбол. Вы просто не поверите, как много. Сейчас он где-то на Севере. Тренирует футбольную команду одного из больших университетов. – Мардж посмотрела на мужа, как ребенок заглядывает в птичье гнездо, чтобы посмотреть, есть ли там птенцы. – Сэнди знает, какого именно. Как я понимаю, его иногда показывают по телевизору. И он всегда говорит, что родом он из города Ада, штат Техас. Так мило с его стороны, хотя уехал он отсюда двенадцатилетним мальчишкой.

– Наверное, я спрашиваю о человеке, который стал гораздо богаче Томми Джексона.

– Богаче Томми? Говорят, он живет в большом доме, с бассейном. Несколько лет тому назад о нем была статья в «Параде».

– Я говорю о человеке, который, к примеру, нашел нефть, создал большую корпорацию, стал владельцем авиационной компании, крупным банкиром… короче, миллиардером.

У Мардж Фреймен округлились глаза.

– Нет, мистер Флинн. Такого человека Я не знаю.

– Никогда о таких не слышали?

– Да нет, конечно, слышала. Пусть у нас нет телевизора и мы предпочитаем не засорять голову мусором из журналов. Если ты можешь читать Слово Господа, зачем читать что-то еще, говорит Сэнди. – Голова священника поднялась и тут же опустилась: кивок – знак согласия. – Но я знаю, что такие люди существуют. Был вот Говард Хьюз…

– Правильно. Я ищу именно такого человека.

– Родом из Ады?

– Совершенно верно.

– Нет, мистер Флинн. Откуда ему здесь взяться? Все эти деньги, женщины, самолеты… В Аде таких не было и нет. Иначе наша церковь выглядела бы куда лучше, чем сейчас.

– Вы упомянули сына миссис Льюис, который ушел из города и разбогател.

– А, вот вы о ком. Об этой женщине ходит столько историй. Это одна из них. Ее сына я и в глаза не видела.

– Он мог уйти довольно-таки давно. До вашего рождения.

– Да, наверное, так оно и было. Этой миссис Льюис лет под сто, а то и больше.

– Так о ее сыне ничего определенного вы не знаете?

– Определенного? Я даже не знаю, был ли у нее сын. Чего только о ней не наговаривали. Понимаете, живет она одна, со своими свиньями, красит волосы, малюет лицо, выходя во двор, надевает роскошные платья, вот все и болтают, что сын у нее богат, как Крез, и живет в особняке на Парк-авеню, что в Нью-Йорке. А выдумки, сколько их ни повторяй, правдой не становятся.

– Полагаю, что нет, – не стал возражать Флинн.

– Таким способом в маленьком городке выражают жалость, понимаете? Бедная, сумасшедшая старуха. В этом городе ни у кого никогда не было лишнего цента. Кроме, разумеется, Томми Джексона. С чего ваши вопросы о богачах?

– Я думаю, вы должны знать об этом и сказать мужу, когда он начнет что-либо соображать. Я уверен, что все жители Ады, мужчины, женщины, дети, получили точно такие же конверты, что и вы, со ста тысячами долларов в каждом. Наличными.

– Я не могу в это поверить, мистер Флинн.

– Миссис Льюис такой конверт получила.

– Мистер Флинн, во что-то можно поверить, во что-то – нет. Я вот говорила вам о землетрясении…

– Сатана шел по земле, – вырвалось у преподобного Сэнди Фреймена.

Флинн поднялся с пола. Ноги у него затекли.

Мардж Фреймен все держала мужа за руку.

– С вашего позволения, я не пойду вас провожать, мистер Флинн.

– Могу я спросить, что вы собираетесь делать дальше? – спросил Флинн.

– Посижу с ним, пока не подойдет время молитвы.

– А что потом?

– Я же сказала, мы помолимся.

– Миссис Фреймен, вам и вашему мужу нельзя и дальше жить в заброшенном городе. Вы вдвоем провели здесь три месяца. Я по собственному опыту знаю, к чему приводит подобное затворничество.

– С нами Господь, мистер Флинн.

– Да, конечно. Но со времен Эдема, миссис Фреймен, общение с другими людьми почитается за благо. Почему бы вам не перебраться в Биксби или Остин? Вы сможете приглядывать за Адой и оттуда.

– Знаете, мистер Флинн, а ведь это очень хорошая идея.

– Правда?

– Да. И я вам за нее очень признательна.

– Всего лишь идея, миссис Фреймен.

– Мы об этом как-то не думали. Ни разу. Как хорошо, что вы поделились ею с нами. Вы поступили по-христиански. – Флинн уже открыл дверь, чтобы выйти в техасскую жару, когда до него донесся голос Мардж Фреймен: – Если будет на то ваше желание, приезжайте к нам опять, хорошо? Только поскорее!

Глава 10

– Добрый вечер, дамы и господа. С чего это я говорю «добрый вечер»? На часах-то половина четвертого утра! Почему не спите вы? Почему не сплю я?

Многочисленные зрители не отрывали глаз от комика Джимми Сильверстайна, оккупировавшего со своим микрофоном громадную сцену. Даже в половине четвертого утра они хотели, чтобы их развлекали по высшему разряду.

– «Получай образование, – твердила мне мама. – Образованному человеку не придется в три часа ночи обходить город, тихонько собирая мусор других людей».

Так она и говорила: «Тихонько собирая мусор других людей».

«Получай образование, – твердил мне папа. – Образованному человеку не придется вставать в два часа ночи, надевать штаны и идти на работу в пекарню».

Зря я пропускал их слова мимо ушей!

Из Ады Флинн поехал в аэропорт Далласа и полетел в Лас-Вегас. Остановился во «Дворце Цезаря», потом зарегистрировался в «Королевском» казино. Поспал, поел, купил костюм из легкой трани, четыре рубашки, нижнее белье, носки, маленький чемодан, провел в номере несколько часов, изучая материалы, присланные Б. Н., позвонил по питтсбургскому номеру, чтобы задать еще несколько вопросов, вновь поел и поспал.

Материалы, присланные Б. Н., включали фамилии, возраст, фото, индивидуальные номера Службы социальной защиты, биографии всех сотрудников Отдела авиационной разведки, всевозможные сведения о жителях городов Ада, штат Техас, и Ист-Фремптон, штат Массачусетс.

– И вообще, что люди делают в Лас-Вегасе?

В Майами есть песок, на Гавайях есть песок… В Лас-Вегасе тоже полно песка, но кто-нибудь пытался войти с него в воду?

Вы превратитесь в обугленную головешку за пять дней до того, как увидите пьяную чайку!

В Лас-Вегасе Флинн обнаружил следующих горожан Ады, штат Техас:

ДЖЕЙМС А. ФЕРТЕРЕР, 19 лет. Фертерер работал на бензозаправке компании «Уэсгаз» в городе Ада. Сейчас заправлял автомобили на бензозаправке компании «Уэсгаз» в пригороде Лас-Вегаса. Когда Флинн спросил, куда подевались полученные им сто тысяч долларов, Фертерер задал встречный вопрос: «Какие сто тысяч долларов?»

ГАБРИЭЛЬ и АЛИДА СИМС, соответственно 32 и 31 год. Ранчеры. Развелись в Лас-Вегасе тремя неделями раньше. Симе теперь трудился грузчиком в аэропорту Лас-Вегаса. Алида купила маленький домик на окраине Лас-Вегаса и не работала.

РОНАЛЬД и БАРБАРА ЭЛЛИН, соответственно 39 и 43 года. Ранчеры. Рональд по прибытии умер в больнице «Солнечный блеск» Лас-Вегаса. Случайный выстрел при чистке оружия. Барбару Эллину пока найти не удалось.

ДЖОЗЕФ БАРКЕР, 58 лет. Бакалейщик. Пребывал в Центре лечения от алкоголизма и наркотиков больницы «Солнечный блеск» Лас-Вегаса.

МИЛТОН и ДЖЕККИ ШЛАНДЖЕР, соответственно 28 и 25 лет. Ранчеры. В настоящее время проживают в разных номерах мотеля «P.O.». По прикидкам Флинн, Джекки занималась проституцией, зарабатывая на жизнь им обоим.

ЧАРЛЗ, УИЛМА и УИЛМА ЭГГЕРРС, соответственно 38, 36 и 12 лет. Ранчеры. Владельцы мотеля «P.O.». Хотя Эггерсы не сообщили Флинну, откуда у них взялись деньги на покупку мотеля, они сказали, что ими уже интересовалось налоговое управление и теперь они боятся, что попадут в тюрьму.

Флинн также нашел пятидесятичетырехлетнего Парнелла Сполдинга, но не успел переговорить с ним.

Флинн наблюдал, как прошлой ночью, от двух до половины пятого, Сполдинг играл в рулетку. Один. Не отрывая глаз от стола.

– В Лас-Вегасе прекрасный пляж, но ужасно далеко идти до воды.

А что еще есть в Лас-Вегасе?

Я скажу вам, что есть в Лас-Вегасе.

Я скажу вам, что, по вашему мнению, есть в Лас-Вегасе.

Деньги!

В Лас-Вегасе есть деньги.

У меня есть деньги; у вас есть деньги.

Это же прекрасно – иметь деньги… При условии, что деньги – не единственное, что у нас есть.

Флинн задал Б. Н. следующие вопросы:

1. Кто владеет правами на разведку нефти, включая и «глубокое бурение» в регионе, где располагается город Ада, штат Техас?

2. Есть ли промышленные запасы нефти или природного газа в районе города Ист-Фремптон, штат Массачусетс, включая и прибрежную зону?

3. Не рассматривало ли какое-либо федеральное ведомство возможность создания на территории города Ада, штат Техас, свалки радиоактивных отходов?

4. Где находятся сейчас десять лучших фальшивомонетчиков?

5. Есть ли родственная связь между капитаном Уильямом Кобурном из Отдела авиационной разведки Пентагона и семьями Кобурнов в городах Ист-Фремптон, штат Массачусетс, и Ада, штат Техас?

6. Нет ли среди очень богатых людей мужчины лет шестидесяти, возможно, с фамилией Льюис, родившегося в городе Ада, штат Техас?

7. Кто такая Дуся Уэбб?

– А что есть деньги? Что теперь подразумевается под этим словом? Я скажу вам, что есть деньги.

Деньги – это туалетная бумага.

При необходимости вы можете и высморкаться в нее!

Вы слышали о парне, который сорвал банк в Монте-Карло, выиграл целое состояние, привез деньги в Лас-Вегас, но, когда он добрался сюда, выяснилось, что их хватит разве что на сандвич с тунцом?

Вчера рабочий поставил зонт над канализационным люком и спустился туда, чтобы починить какие-то трубы.

Когда он вылез, у люка стояли семь арабских шейхов с нефтедолларами в руке, готовые купить его зонт!

Вы знаете, почему вы здесь?

Вы здесь не потому, что можете себе это позволить.

Вы здесь потому, что та сумма, которую вы здесь потратите, уже ничего не значит.

Вы заплатили двадцать долларов, чтобы прийти сюда в три часа ночи и послушать Джимми Силверстайна.

Моя мама бы умерла, если б узнала такое.

Ваша мама бы умерла, если б узнала такое.

Вы помните время, когда деньги что-то да значили? Помните?

А теперь мы все собрались в большой песочнице под названием Лас-Вегас и играем с деньгами!

Потому что они уже ничего не значат!

Вот так-то!

Скажите мне честно, дамы и господа: думали ли вы, что доживете до такого времени, когда автомобильным компаниям придется снимать с продажи свои акции? Я про их обыкновенные акции!

Эй, малыш! Вот тебе пятьдесят долларов. Пойди купи себе мороженое.

Эй, мистер. Я – безработный. Не могли бы вы подать мне двести пятьдесят долларов?

Это все правда, дамы и господа.

Президент Соединенных Штатов только что написал коротенькую книгу: «Как я спас мировую экономику».

Продается она только в издательстве Администрации президента Соединенных Штатов и стоит девятьсот двадцать пять долларов.

Плюс восемьдесят два доллара за пересылку.

Благодарю вас, благодарю вас, дамы и господа. Вы – изумительные зрители.

Благодарю вас, и с добрым утром.

– Странная страна Америка, – делился Флинн своими наблюдениями с четой Фишбеков из Милуоки, которые пригласили его за свой столик.

– Странная? – переспросил Фишбек-мужчина.

– Да, – кивнул Флинн. – В Америке истину глаголят в самых странных местах и самыми странными способами.

Глава 11

– Не будете возражать, если я составлю вам компанию? – спросил Флинн.

Часы показывали четыре сорок пять утра.

Понаблюдав за Сполдингом, высоким, широкоплечим мужчиной с выдубленным ветром и солнцем лицом, который вновь играл в рулетку, Флинн последовал за ним в бар.

Сполдинг сидел один в темном углу, нависая над стаканом чистого бурбона.

Он вскинул на Флинна усталые глаза, но ничего не ответил.

Флинн присел за столик напротив Сполдинга.

– Я на днях побывал в вашем доме, – начал Флинн. – В Аде, штат Техас.

Вновь ответа не последовало.

– Скотины нет. Часть сдохла, часть увели. Унесли и большую часть мебели, а также телевизор. Насчет техники ничего сказать не могу. Сэнди Фреймен загнал ваш трактор в сарай, но, подозреваю, его там уже нет.

У Сполдинга округлились глаза.

– Кто-то прихватил и медные трубы.

– Медные трубы? – Сполдинг покачал головой. – Медные трубы. Это, конечно, главная потеря.

– А вот ваша семейная Библия цела. Лежит на книжной полке в гостиной. Где вы ее и оставили.

– Да, – кивнул Сполдинг. – Мы уезжали в спешке.

– Это я уже понял.

– Неужели мы действительно оставили Библию моей прабабушки?

– Да.

– Странно, что Элен не взяла ее с собой. Она всегда с уважением относилась к слову Божьему.

– Из Ады уехали все, – продолжил Флинн. – Кроме Фрейменов и женщины-свинопаса.

– Да уж, – вздохнул Сполдинг. – Сколько там ни живи, город от этого лучше не становился.

– А вы нашли что-то получше?

– Конечно, нашел. Мы живем в большом «люксе» наверху. Поверите ли, на одиннадцатом этаже. Все равно что на холме. А я всегда хотел жить на холме. Откуда хоть что-то можно увидеть. Пыли нет. Никогда. Еду тебе приносят, все такие вежливые. И система кондиционирования меня очень устраивает. Теперь я меняю рубашку не из-за того, что она грязная, а потому что у меня вдруг возникает такое желание.

– Вы не спросили, как поживают Фреймены. Я ведь упомянул про них.

– Черт, да знаю я, как поживают Фреймены. Он катится под гору, она старается тащить его к вершине. Только так они и могут поживать, оставшись там, где они сейчас.

Флинн улыбнулся.

– Я знаком с несколькими священниками. Если б они действительно верили в то, что проповедуют, им бы не пришлось прилагать столько усилий, чтобы убедить в этом других. А старина Сэнди. Мы дозволяли ему читать нам проповеди, полагая, что совершаем благое дело. Не подпускаем его к бутылке. И Мардж приютила его, как пускают в дом бродячую собаку. Что же делать, если природа не дала ей ни красоты, ни ума. Она стала ревностной христианкой, потому что не хотела жить в одиночестве.

Из стоящего перед ним стакана отпил Сполдинг совсем ничего.

– Вы должны признать, что в Аде произошло некое загадочное событие. Иначе как объяснить, что в течение пяти дней город покинули практически все его жители.

– Я признаю. – Сполдинг улыбнулся. – Признаю. Вы из налогового управления?

– Нет. Не оттуда.

– Но из какого-то государственного ведомства?

– Нет.

– Просто любопытствуете.

– Можно сказать, что да.

– Хотите урвать кусок?

Флинн долго смотрел на сидящего напротив него мужчину.

– Я знаю, о чем вы… Если вы позволите мне объяснить…

– У вас есть имя, мистер?

– Да, конечно. Разумеется, есть.

– Не желаете поделиться?

– Флинн, – ответил Флинн. – Френсис Ксавьер Флинн. Я как раз собирался представиться.

– Вы, должно быть, из Вашингтона. – Парнелл Сполдинг скорчил гримасу. – Разговариваете, как идиот.

– Ваш тесть. Джо Баркер. Он в алкогольной палате в больнице «Солнечный блеск».

– Его еще не вылечили? Он приехал в Лас-Вегас с твердым намерением выпить все здешнее спиртное. Я говорил ему, что это не под силу даже молодому техасцу. Он, однако, решил попробовать.

– Вы знали Аллигатора Симмонса?

– Конечно, я знал Гатора.

– Его застрелили в баре в Форт-Уорте.

– Значит, старина Гатор слишком широко раскрыл пасть. Достаточно залить в него пинту виски, и он будет каркать без умолку. А как он любит обещать, что размажет по стене всех и всякого. Это у него со школы, с того дня, как Маленький Уэркерс избил его в кровь. Так Гатора застрелили?

– Вы слышали, что Рональд Эллин застрелился сам, уже здесь, в Лас-Вегасе, через несколько дней после приезда?

– Слышал. Элен что-то такое говорила. Да только старина Рон никогда не знал, с какого конца вылетает пуля. Послушайте, мистер… к чему вы клоните? Хотите выпить? – Пока официантка напрочь игнорировала Флинна. Стояла у стойки бара, в крошечных трусиках, полоске ткани, пристроченной к резинке, бюстгальтере и в туфельках с высокими каблуками-шпильками, и подсчитывала чаевые.

– Как ваши успехи в рулетке? – спросил Флинн.

– Игра мне нравится.

– Выигрываете много?

– Иногда. Но не в последнее время.

За две ночи, пока Флинн наблюдал за Сполдингом, тот оставил на рулеточном столе семьдесят пять тысяч долларов.

– Это дорогая игра.

– Сначала все шло хорошо, – ответил Сполдинг. – Я был в большом плюсе. Думал, что смогу купить всю главную улицу. За наличные. С тех пор мне еще два-три раза очень везло.

– И сколько у вас осталось денег от исходных шестисот тысяч? – спросил Флинн.

Сполдинг улыбнулся своему стакану.

– Кто сказал, что у меня было шестьсот тысяч?

– У вас, вашей жены и ваших четверых детей. Каждый получил по сто тысяч долларов наличными. Шесть больших конвертов из плотной бумаги. Шестьсот тысяч долларов. Сколько у вас от них осталось?

Сполдинг вздохнул, откинулся назад, сунул руку в карман, достал пачку тысячных купюр. Пересчитал их на столе.

Тут же подскочила официантка.

– Чего-нибудь желаете?

– Уходите, – ответил Флинн.

– Двадцать три тысячи долларов. – Сполдинг убрал деньги в карман.

– Это все?

– Я давно не выигрывал.

– Похоже на то. А что вы будете делать, когда кончатся и эти деньги?

– Они не кончатся. В один момент у меня было девятьсот тысяч долларов. Наличными. Можете вы в это поверить?

– Скажите мне, мистер Сполдинг, в последние три месяца вы выплачивали проценты по закладной за ваше ранчо?

Сполдинг потер подбородок:

– Нет. Похоже, что нет.

– А где сейчас ваши жена и дети?

– Полагаю, что наверху. Спят. В «люксе». На одиннадцатом этаже.

– Подозреваю, в последнее время вы видите их нечасто.

– Пожалуй. Я сплю и ем в «люксе». Мой сын, Парни, развлекается на полную катушку. Быстрые машины и шустрые женщины позволяют скоротать время. Вообще-то с временем тут творится что-то странное. О нем забываешь. Иногда я выхожу на улицу, чтобы остыть. То днем, то ночью. Теперь я просыпаюсь в пять часов пополудни. В отеле очень хорошее обслуживание. Завтрак тебе принесут, когда ни попроси. ВЫ об этом знаете?

– Знаю.

– К примеру, который сейчас час?

– Четверть шестого утра.

– Видите? НЕ об этом ли я вам говорил?

Официантка в который уж раз пересчитала чаевые.

– Мистер Сполдинг, что вы можете сказать об источнике полученных вашей семьей денег?

– Я не говорил, что мы получали какие-то деньги.

– Как по-вашему, откуда взялись эти деньги?

Сполдинг долго смотрел на стакан:

– Я не знаю.

– Может, есть какие-то идеи?

– Они просто появились, шесть конвертов, на крыльце, субботним утром. Шесть лежащих рядком конвертов.

– Но вы ведь задумывались, а откуда они взялись?

Вновь долгая пауза.

– Признаю… задумывался.

Рядом с Флинном стояла женщина. Флинн не заметил, как она подошла.

С темно-красными крашеными волосами, в вечернем платье. Смотрела женщина на Сполдинга.

Выглядела она типичной женой американского ранчера: простенькая толстушка. Пальцы женщины перепачкались от монет, которыми она подкармливала игральные автоматы. По ее щекам, размазывая косметику, текли слезы.

– Парнелл, Парни мертв. Парни погиб! Этот безумный автомобиль, который ты ему подарил… – У нее перехватило дыхание. – Этот безумный автомобиль! Полиция… слетел с дороги, перевернулся. – Она подняла руки к лицу, медленно их опустила. – Парни мертв! Наш мальчик мертв!

Подошла официантка.

Парнелл Сполдинг начал было вставать, увидев жену, но как прилип к стулу. И теперь смотрел на нее, словно пытаясь решить какую-то сложную задачу.

Флинн уже собрался вылезти из-за столика, но рука Сполдинга вернула его на место.

Парнелл поднялся, встретился взглядом с женой. Выражение лица у него было точно такое же, как за рулеточным столом, когда подходило время делать ставки.

Губы Парнелла Сполдинга изогнулись в улыбке. Глаза радостно блеснули.

– Боже, – прохрипел он. – А ведь теперь Ты у меня в долгу. В большом долгу. Теперь, Господь, Ты должен дать мне выиграть.

Он отодвинул жену в сторону и широким шагом направился в большой игровой зал. Флинн успел подхватить Элен Сполдинг, прежде чем та без чувств осела на пол.

Какое-то время спустя Флинн отвел женщину, родившуюся в христианской семье, но забывшую взять с собой фамильную Библию, в «люкс» на одиннадцатом этаже, из окон которого открывался вид, как с холма.