Текст книги "Стальные сны. Серебряный клин"

Автор книги: Глен Чарльз Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава 53

Через два дня моя кавалерия присоединилась к нам севернее Деджагора, где я расположилась лагерем. Общий настрой был бодрым. Даже мысль об отступлении была противна. Люди не хотели терять веру в удачу, в свою непобедимость. Ну как убедить их, что фортуна обманчива. Мне не верили. Люди верят в то, во что им хочется верить.

Таким же самомнением заразились Нарайян и Нож. Прикажи я, они без промедления повернули бы обратно на юг. Соблазн был велик. Но нет худа без добра. Я себя плохо чувствовала. Это помогало мне мыслить трезво.

Мне был представлен план, как следует устроить Тенекруту очередной капкан. Пришлось объяснить, что Тенекрута не обманешь. Вот если бы нам удалось изолировать его, тогда бы могли заманить в ловушку его войско. Но не его самого.

Нарайян шепнул мне на ухо:

– Дело не в везении, Госпожа. Нам помогла Кина. Ее дух вышел на свободу. Это предзнаменование. Близится Год Черепов. Своих врагов она делает слепыми. Она – на нашей стороне.

Я хотела сказать ему, что человек, рассчитывающий на поддержку богов, заслуживает того, чтобы его этой поддержки лишили, но промолчала. Обманники были глубоко верующими людьми. При всех своих злодеяниях и кровожадности, они искренне верили в свою богиню и миссию, возлагаемую на них.

Для них Кина была не просто удобным предлогам творить зло. Да и я, после всех своих кошмаров, с трудом противилась соблазну вступить в ряды ее почитателей. Для меня, в отличие от Нарайяна, она была не конкретной богиней, а силой, питающейся духом смерти и уничтожения.

– А зачем нам вообще Тенекрут? – спросил Нож. – Может, убрать его – и дело с концом?

– Отлично. Гениальная идея, Нож. Может, если мы все будем этого очень хотеть, в один прекрасный день он и вправду отправится на небеса.

Он улыбнулся. Его улыбка была совсем не похожа на раболепную ухмылку Нарайяна. Она обезоруживала тебя, может, потому что улыбался Нож крайне редко. Он протянул руку.

– Вы не против пройтись?

С ним надо держать ухо востро. Опасалась, что дело не в моем неотразимом обаянии. И напомнила себе, что у него могут быть свои планы, о которых я не имела ни малейшего представления.

Мы отошли в сторону. И Нарайян, и Лебедь, и Рам наблюдали за нами с долей ревности.

– Ну?

– Наш главный враг – Тенекрут. Убьем его, умрет и его армия.

– Возможно.

– У меня есть глаза и уши. И мозги тоже. Если меня мучает любопытство, я задаю вопросы. Я знаю, что такое Нарайян. И знаю, кого в вас он видит. Догадываюсь, в кого они хотят вас превратить.

Невелика новость. Наверняка добрая половина войска разделяла это мнение. Хотя могли и не довериться легендарной славе Рама и Нарайяна.

– И что?

– Я видел, как работает Зиндху. Нарайян, я считаю, более искусен.

– Это верно.

– Тогда отправьте его к Тенекруту. Он способен прикончить этого Хозяина Теней так, что тот и глазом не успеет моргнуть.

Да, задушить колдуна было самым верным способом избавиться от него навсегда. Одной из выигрышных сторон колдовского дара Тенекрута было искусное владение голосом и жестикуляция. Воткнуть в него нож или треснуть мечом, или того лучше – снарядом – бесполезно. Он сможет отбиться голыми руками и голосом. Вот только если удар вызовет мгновенную смерть? А человек вроде Нарайяна мог бы лишить его голоса. Сломать ему шейные позвонки одним махом, и никакие жесты Тенекруту уже не помогут.

– Договорились. Я так надеюсь. Есть, правда, небольшая загвоздка. Как бы Нарайяну поближе подобраться к Тенекруту, чтобы кинуть румель?

– Это целый гвоздь.

– Нарайян в своем деле такой же мастер, как и я когда-то в своей области. Гений. Ас. Я наблюдала за ним. Само воплощение смерти. Но близко подобраться к Тенекруту – не в его силах. Он не знает, как можно стать невидимым.

Нож хмыкнул:

– Держу пари, он хотел бы научиться этому у вас.

– Без сомнения. Вы неплохо все это продумали. И предусмотрели все трудности. Очевидно, вы знаете, как их можно преодолеть. Так скажите же как, и дело будет сделано. Сомневаюсь, правда, что ваш план окажется осуществимым на практике, но я готова вас выслушать.

– Существуют разные типы убийц. Сумасшедшие одиночки, которые и собственную жизнь ни в грош не ставят. Интриганы-заговорщики, охочие до власти, готовые вывернуться наизнанку, когда уже дело сделано. И профессионалы.

О чем это он? Я не могла понять и попросила поближе к сути.

– Надо знать все наши слабые стороны. Тогда будет успех. Я приглядывался к вам. Былой силы у вас нет, но похоже, вы себя недооцениваете. Уж замаскировать группу, чтобы незаметно подкрасться к цели, у вас получается идеально. Кроме этого, можно успокоить Тенекрута. Чтобы не ждал от нас нападения. Создать иллюзию. Так?

– В какой-то мере – да.

– Итак, Тенекруту не следует знать о том, что между вами и Могабой существуют некоторые трения. Поэтому основные силы должны быть брошены на освобождение города. А тем временем небольшая группа атакует его самого.

– Как, расскажи.

– Непосредственным убийцей должен быть Нарайян. А вам придется группу замаскировать или сделать невидимой. Рам войдет в нее, потому что обязан. Я – потому что никто лучше меня не владеет оружием. Лебедь – потому что сам факт его участия будет представлять государственную власть Таглиоса. Лучше бы, конечно, и Мотер – потому что тут замешана высокопоставленная дама. Но Корди нужен, чтобы управляться с делами здесь. Он более уравновешенный. Четко мыслит. Лебедь для этого слишком эмоционален и часто действует необдуманно. Пусть в группе будет столько людей, сколько потребуется Нарайяну.

– И двое, чтоб руки держали. – Я произнесла это почти как Обманники. Нож быстро взглянул на меня. Моя осведомленность заинтриговала его. Какое-то время мы шли молча. Затем я заговорила:

– Ты сегодня произнес целую речь.

– Я говорю тогда, когда мне есть что сказать.

– Ты умеешь играть в карты? – К югу от экватора мне не приходилось встречать никого, кто умел бы играть в карты. Здесь состоятельные люди играли в домино, настольные игры, в незатейливые кости или палочки, которые трясут и бросают.

– Немного. У Корди и Мотера были карты, но они истрепались.

– Ты знаешь, что такое «бешеная карта»?

Он кивнул.

Я остановилась и, наклонив голову и зажмурив глаза, сосредоточилась на том, чтобы вызвать страшное видение. Высоко над нами в воздухе появилась ящерица, огромная, размерами вдвое больше орла. Она пикировала вниз.

У ворон острое зрение. Для птиц они довольно сообразительны, однако все же не гении. Они впали в панику. А коль скоро они запаниковали, вразумительного отчета хозяйка от них не получит.

– Вы что-то сделали, – заметил Нож, наблюдая паническое бегство ворон.

– Эти вороны – шпионы того, кому идет бешеная карта в этой игре. – Я рассказала ему о своих находках в роще, а также о том, что они, с моей точки зрения, означали.

– Мотер и Лебедь поминали Ревуна и Душелова. Недобрым словом. Но о вас они тоже были не слишком высокого мнения. А что им здесь нужно, интересно?

Я рассказала ему о них, и когда я закончила, вернулись вороны. Нож легко разобрался в тонкостях отношений в старой империи. Кажется, у него был опыт.

Вороны возобновили слежку. Я больше не стала их распугивать. Такие шутки могли вызвать подозрения. На губах Ножа играла легкая довольная улыбка. Возвращаясь, мы заметили, что нашего возвращения давно уже ждут и все это время за нами внимательно наблюдали. Каждый волновался по-своему.

– Впервые в жизни я рад тому, что Корди и Лозан спасли меня от крокодила, – прошептал Нож.

Я взглянула. Пожалуй, правда. Сколько его знаю, он никогда не выглядел таким довольным жизнью.

Глава 54

Прабриндрах Драх медленно повернулся перед зеркалом, любуясь своим отражением.

– Ну как?

Радиша оглядела его новое одеяние из яркого шелка, отделанное самоцветами. Он был неотразим.

– С каких это пор ты стал выряжаться как павлин?

Он чуть-чуть высунул из ножен меч, который был выкован по его заказу как символ государственной власти.

– Славный меч, правда?

Меч и вправду был самым дивным оружием, когда-либо созданным таглиосскими мастерами. Эфес и рукоятка его – настоящее произведение искусства. В искусной инкрустации рубинов и изумрудов филигранью переплелись орнаменты золота и серебра с эмблемами религии Таглиоса. Лезвие было крепким и острым, им вполне можно было пользоваться, не будь эфес столь тяжел и неудобен. Все-таки это больше предмет украшения, нежели боевое оружие.

– Сногсшибательный. И ты с ним выглядишь как надо. Как полный идиот.

– Может быть. Но мне это приятно. Да и ты, будь Мотер здесь, вела себя точно так же. Разве не так?

Радиша хитро сощурилась. Ее братец, как положил глаз на Госпожу, перестал быть с ней откровенен. У него было что-то на уме, и поделиться он не хотел. Впервые в жизни. Но она только ограничилась замечанием.

– Напрасная трата времени. Дождь идет. А кто в дождь ходит в аллею?

– Он скоро кончится.

Да уж. На этот можно бы и не обращать внимание. Настоящие, ливневые зарядят только через месяц. А эти – так, ерунда… И все же.

…Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что ему не следует идти туда сегодня.

– Ты слишком глубоко завяз. Не торопись. Пусть она сама посуетится.

Его губы тронула улыбка. Может, она и убийца, но при встрече с ней ему хотелось улыбаться. Надо отдать ей должное.

– Не думай, что я настолько попался, что готов подарить ей дворец.

– Я даже не имела это в виду. С тех пор как она снова появилась здесь, она сильно изменилась. Меня это беспокоит.

– Очень признателен тебе! Но я контролирую ситуацию. Моя истинная любовь – Таглиос. А для нее – Отряд. И если она и затевает что-то, то с единственной целью – гарантировать соблюдение условий договора с обеих сторон.

– И этого может хватить. – Мнение Радиши по поводу Отряда колебалось где-то между взглядами Копченого и князя.

– Как Копченый? – спросил он.

– Еще не пришел в сознание. По мнению врачей, чтобы поправиться, ему нужна воля к жизни, а вот ее-то у него нет.

– Скажи этим шарлатанам, что если они его не приведут в чувство, им несдобровать. Я хочу знать, что с ним произошло и что за тварь на него напала. Зачем он ей понадобился. Наш Копченый вляпался во что-то. И это что-то может погубить нас.

Все это было уже не раз говорено. Кое-что в поведении Копченого в последнее время указывало на то, что он стал жертвой темных сил. И пока они не узнают всей правды, они будут чувствовать, что над их головами навис меч.

– Так как тебе мой наряд?

– Всяк, кто взглянет на тебя, скажет, что ты – князь, самых что ни на есть голубых кровей. Ты не разносчик овощей, расхаживающий в чем попало и выдающий себя за князя.

– Ты права, – скривился он. – Хотя в твоем голосе – тонна сарказма. Раньше меня вообще не волновало, как я выгляжу. Просто не было никого, на кого хотелось бы произвести впечатление. Ну, пора идти.

– А что если я пойду с тобой? Ну только сегодня, ладно?

Он состроил мину, не приняв ее просьбу всерьез.

– Хотя… А почему бы и нет? Идем, одевайся. Будет забавно посмотреть на ее реакцию.

Значит, ее предложение показалось ему не лишенным смысла? Да, Радиша недооценивала своего брата. Если он и очарован, то во всяком случае не слеп.

– Я быстро.

Но быстро не получилось. Много времени ушло на то, чтобы отдать необходимые указания дежурившим возле Копченого.

Глава 55

Костоправ опирался на копье с отрядным знаменем, облаченный в костюм шадарита. Он устал. Никакого задора в нем не осталось. Надежды на бегство почти не было. Послать бы все к чертям собачьим и при первой возможности слинять отсюда.

Под бумажными фонариками-, непринужденно болтая и пересмеиваясь, сидели Прабриндрах Драх и Душелов, а вокруг суетились официанты. Эта парочка была занята только друг другом. Радиша была начисто исключена ими из беседы, они ее в упор не замечали.

Еще до того как они пришли, Костоправ ворчливо сетовал на то, что они слишком много времени тратят на князя, а войском занимаются недостаточно. Но в ответ Душелов лишь засмеялась, сказав ему, что для беспокойств у него нет оснований. Для нее он – единственный. А князь – это только политика.

Он терял иммунитет против нее. Она таки довела его до крайней точки отчаяния – еще немного, и он сдастся. А как только это произойдет, она сможет из него веревки вить.

Может, ему следует сдаться? Может, тогда, сорвав долгожданный плод, она успокоится и удалится обратно на север, где ей есть где разгуляться куда больше, чем здесь, тем более что она часто говорила о своем намерении туда отправиться.

Ему приходится быть ее спутником. А это несправедливо и жестоко. Он стал просто ее трофеем. Иногда, когда ее роль становилась слишком обременительной для нее, она признавалась, что внутри чувствует себя Душеловом. В эти минуты, когда к ней возвращался человеческий облик, она становилась слабой и уязвимой. Ему хотелось утешить ее. Он был уверен, что тут она не хитрила, что это были ее истинные чувства. Она ведь и не скрывала своей жажды завоеваний.

Он погрузился в свои мысли и не сразу заметил, что все это время за ним наблюдает Радиша. Простой телохранитель такого внимания вряд ли заслуживал. Не то чтобы она не сводила с него глаз, но взгляд ее был пристальным и напряженным.

Заметив, он сначала испугался и затревожился, но, успокоившись, преисполнился любопытства. Интересно, почему? Может, какой-то неполадок во внешности? Откуда ему знать. Ведь он в жизни не видел того, за кого его сейчас принимали.

Мысли его перенеслись к Госпоже. Что она сейчас делает, с кем и как связана? Осталось ли в ней то, что было достойно мести Душелова? А вдруг его спутнице хочется не только соблазнить его и похитить его сердце, но чтобы и Госпожа нашла себе кого-нибудь, – и тогда она сможет дать ей знать, что он все-таки выжил?

Странные они, эти женщины. Столько усилий ради суетной мести. Хотя как посмотреть. Для них, может быть, это не суета сует. Они сами не то демоны, не то боги. Любовь и для них, может быть, имеет большее значение, чем для простых смертных.

Радиша, черт бы ее побрал, просто жрет его глазами. Она слегка хмурилась, словно пыталась припомнить, где она могла видеть его лицо.

Он решил сыграть ва-банк и подмигнул ей.

Она приподняла брови, и все. Больше она в его сторону не смотрела. Притворилась, что заинтересована беседой брата с той, которая считается Госпожой.

Костоправ вернулся к своим мыслям. Поглощенный ими, он не заметил, как вороны, одна за другой, стали улетать.

Хотя она была намного искуснее своей сестры, Душелов не рисовалась как Госпожа. В карете было скучно и тихо. Костоправ, устроившийся рядом с кучером и не выпускавший из рук копья, гадал, о чем они там ведут беседу. Князь с сестрой приняли приглашение проехаться в карете из-за начинавшегося дождя.

Моросящий дождик как нельзя лучше соответствовал настроению Костоправа.

Возница тронул лошадей.

И тут Костоправ увидел, как вдоль аллеи прямо навстречу несется нечто сверкающее. В тот момент, когда он повернул голову, ослепительный огненно-розовый шар размером с кулак попал в левую дверцу кареты. Вслед за ним взорвался другой, этот попал в передок, рассыпавшись искрами. Лошади оборвали поводья и ускакали прочь. Третий шар угодил в заднее колесо. Карета сильно накренилась, уже готовая опрокинуться. Костоправ спрыгнул. И это остановило падение кареты.

Когда он приземлился, она резко качнулась обратно.

Из аллеи выскочили люди.

Наверху что-то кричал кучер.

Костоправ устремился в заднюю часть дымящейся кареты – и уткнулся прямо во что-то, что было похоже на летающий узел тряпья. Он воткнул в узел копье, которое все еще держал в руках.

Раздался душераздирающий вой. У Костоправа застыла в жилах кровь.

С Ревуном было еще трое. Они набросились на Костоправа. Из передней части кареты с трудом выбрался князь со своей игрушечной сабелькой. Он ударил по одному из нападавших сзади.

Ревун орал, бешено размахивая руками.

Костоправ еще раз ковырнул того копьем. На улице поднялся переполох. Костоправ оказался прижатым к стенке кареты, думая, чувствуя: вот сейчас сломаются ребра. Звуки вокруг напоминали эхо в горах. Последней его мыслью было: нет, только не это. Он и так только-только оправился от серьезного ранения.

Когда Костоправ пришел в себя, вокруг в панике словно мыши суетились люди. Радиша на коленях стояла возле брата. Собралась толпа, они оттащили тела нападавших в сторону. Двое из них, похоже, умерли, третий был серьезно ранен. Костоправ встал на колени, ощупал ребра. Было больно, но кости вроде целы. Он отделался ушибами. Протолкнувшись к Радише, он спросил ее:

– Ну как он?

– По-моему, просто потерял сознание. Ран я не вижу. – Она взглянула на него. На улице слышались крики. Подоспела запоздалая помощь.

Костоправ заглянул в карету.

Душелов исчезла.

И Ревун тоже.

– Он забрал ее?

Радиша подняла глаза – они тут же сделались круглыми от удивления. – Вы? А я-то думала, что такое знакомое?..

Так! Чары сняты. Он обрел прежний облик.

– Где она?

– То, что напало на нас…

– Это был колдун, Ревун. Такой же могучий и отвратительный, как и все Хозяева Теней. Сейчас он работает на них. Это он забрал ее?

– Да, думаю.

– Черт бы его побрал! – Он осторожно опустился, взялся за копье, чтобы удержаться на ногах.

– Послушайте, вы. Ну, что вы вылупились? Отправляйтесь домой. Торчите тут, только мешаетесь. Минутку! Кто-нибудь видел, как все произошло?

Нашлось несколько очевидцев. Он затребовал ответа.

– Это… то, что улетело – куда, в какую сторону?

Свидетели указали направление.

Используя копье вместо костыля – и ребра побиты, и колено распухло, – он захромал вдоль аллеи.

Но она была пуста. От Ревуна и след простыл, а вместе с ним исчезла и Душелов.

Возвращаясь назад, он вдруг понял, что это все для него значит. Он наконец обрел свободу. По крайней мере, на какое-то время.

Прабриндрах Драх уже сидел. Ротозеи, до которых дошло, что на их князя было совершено нападение, бесновались, пиная воздух проклятиями.

– Утихомирьтесь! Да утихните, вы! – рявкнул Костоправ. – Он нам нужен живой! Сказано было – расходитесь по домам. Это приказ.

Теперь его узнали. Раздался чей-то голос.

– Это же Освободитель! – Прозвище закрепилось за ним в те времена, когда он во главе Отряда защищал Таглиос.

Некоторые ушли. Но кое-кто остался – отступив в сторону.

Крики поспешивших на подмогу слышались все ближе.

Князь с удивлением смотрел на Костоправа. Тот протянул руку, чтобы помочь подняться. Князь принял ее. Встав на ноги, он шепнул Костоправу:

– А что, перемена в облике – часть вашей великой стратегии?

– Позже.

Должно быть, князь решил, что он все это время специально маскировался под Рама.

– Вы можете идти? Давайте-ка уйдем отсюда, не то нас ждут новые неприятности.

Прибыла помощь в лице нескольких человек из дворцовой стражи. Видимо, кто-то сообразил наконец послать за нею.

– Госпожу похитили? – спросил князь и озадаченно пробормотал: – Наверное, это и послужило причиной всей этой заварухи, иначе бы мы все просто погибли.

– Это лишь моя догадка. Но их ждет сюрприз. Давайте двигаться. – Они пошли в окружении стражников, – А где был ваш любимчик-колдун, когда все это происходило? – спросил Костоправ.

– А при чем тут он? – потребовала ответа Радиша.

– Дело в том, что эта маленькая кучка дерьма уже некоторое время работает на Хозяев Теней. Порасспросите его.

Князь ответил:

– Я сам бы этого хотел. Но на него напал демон и чуть было не прикончил его. Копченый в коме. И вряд ли очнется.

Костоправ бросил на князя взгляд.

– Надо, чтобы раненый в аллее пришел в себя. Он может поведать нам много интересного.

Но этого не случилось. Раненый умер в тот момент, когда за ним никто не смотрел.

Костоправ дивился собственной наглости. Может, психика компенсировала долгие месяцы беспомощности и жестокого самоконтроля. А может, он взял на себя бразды правления потому, что ситуация критическая и в нем появилась уверенность, что до цели недалеко.

Наверное, князь прав. Целью нападения была Госпожа. Значит, Хозяева потеряли ее след и приняли за нее Душелова. Он мрачно усмехнулся. Вот будет сюрприз, когда они поймут, какого тигра оседлали.

Интересно, как долго Душелов будет играть с ними в кошки-мышки? Хотелось бы – подольше.

Ни на что не рассчитывай. И поспеши.

И видит бог, пока ему дарован этот шанс, он его использует на всю катушку.

Костоправ закончил свой рассказ. Князь с сестрой выслушали, совершенно потрясенные. Первой пришла в себя Радиша. Она была покрепче.

– Как-то Копченый загадочно предупредил нас, что существуют вещи, находящиеся за пределами видимого. А именно то, что в этой игре больше игроков, чем мы предполагаем.

Глаза присутствующих были обращены на колдуна, который по-прежнему был без сознания.

Костоправ заметил:

– Князь, вы неплохо использовали сегодня свой кинжал. Как думаете, сумеете пустить его в дело еще раз? Если этот гад будет напрашиваться?

– Мне это доставит огромное удовольствие. После всего того, что он наворотил, мне будет трудно удержаться не заколоть его до того, как он выложит нам все.

– Он не такой уж конченый тип. Он действовал из лучших побуждений и угодил в ловушку. Его беда в том, что если ему и втемяшится что в голову, он ни за что не признает себя неправым, даже если доказательства его неправоты налицо. Он решил, например, что мы – злодеи и от нас одни лишь неприятности, и ни за что не хотел изменить своего мнения. И может быть, уже не изменит. Если вы казните его, он будет думать, что умирает смертью героя, принявшего муку за спасение Таглиоса. Думаю, что смогу привести его в чувство; когда он очнется, вы должны быть рядом. Это на тот случай, если он вздумает сыграть с нами какую-нибудь шутку. Колдун, даже обессиленный, смертельно опасен, если он одержим.

Костоправу потребовался час, чтобы вытащить колдуна из его сумерек и вытянуть из него всю информацию.

Позже князь спросил его:

– Что же делать? Он клянется, что раскаивается. Но он во власти Хозяев Теней, и нам с этим справиться не под силу. Я не хочу его убивать, но ведь он колдун. Мы не можем держать его все время взаперти.

– Он может замкнуть свое сознание. Правда, вам придется кормить и пеленать его как грудного младенца, однако в моих силах снова ввести его в забытье.

– А он поправится?

– Тело его залатаем. А вот сознание… Что бы бес ни сотворил, душа не в моей компетенции.

Трусость Копченого сейчас казалась просто геройством.

– Тогда сделайте что можете. Когда будет время, мы займемся им.

И Костоправ снова отправил Копченого в мир дремы.