Текст книги "Стальные сны. Серебряный клин"

Автор книги: Глен Чарльз Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава 24

Радиша нетерпеливо ждала, пока Копченый со своими хлопотами вокруг получит уверенность, что его чары против подслушивания работают. Прабриндрах Драх развалился в кресле, глядя на суету лениво и равнодушно. Но когда колдун подал знак, что все в порядке, князь заговорил первым:

– Что, сестренка, плохие новости?

– Плохие? Не знаю. Но неприятные. Сражение при Деджагоре закончилось неудачно. Хотя, по мнению сведущих людей, Хозяева Теней понесли большие потери, и чтобы их восстановить, им нужен по крайней мере год. А Женщина, при виде которой у тебя текут слюнки, осталась жива.

Прабриндрах усмехнулся:

– А это плохая новость или хорошая?

– Для кого как. Хотя думаю, в данном случае можно положиться на мнение Копченого.

– Ах вот как?

– По ее утверждению, несмотря на поражение, Черный Отряд продолжает существовать и наш договор остается в силе. Она представила мне список того, что им нужно – люди, оружие, оснащение.

– Она это серьезно?

– Более чем. Она напомнила мне об истории Отряда, а также об участи, постигшей тех, кто нарушал условия договора.

Прабриндрах хмыкнул:

– Отчаянная девчонка. Она – одна?

Копченый что-то проскулил.

А Радиша сказала:

– Ею организована уже армия в две тысячи человек. Сейчас они обучаются тактике боя. Милый, она опасный враг. И тебе не стоит ее недооценивать.

Копченый опять взвизгнул, он, видимо, хотел что-то сказать, но никак не мог ничего из себя выдавить.

– Да. Она убила Джахамараджа Джаха. Джах строил козни против нее. Уф! Она заставила его исчезнуть.

Глубоко вздохнув, князь надул щеки, затем выпустил воздух.

– Она – не дура. Однако это не лучший способ расположить к себе жрецов.

Копченый снова сглотнул слюну.

Радиша кивнула:

– А она и не пытается. Переманила к себе Ножа. Он у нее теперь чуть ли не правая рука. Ты ведь знаешь о его отношении. Черт бы тебя побрал, Копченый! Не все сразу.

– А Мотер, а Лебедь?

– Эти остались. Надеюсь. Но Лебедь тоже от нее без ума. Что вы все в ней нашли, не понимаю..

– Она экзотическая штучка, – хмыкнул князь, – и выглядит великолепно. А где они сейчас?

– Я отправила их по поручению. Так надо было. Хотя, похоже, из этого ничего не вышло. Она назначила себя Капитаном и свободно делает то, что ей надо. Эти двое будут там моими глазами. Они смогут нас информировать. Ну хорошо, Конченый. Хорошо.

– Что это он пытается промямлить?

– По его мнению, она заключила союз с Душилами.

– Душилами?

– Да, фанаты Кины. Те самые, из-за которых Копченый непрерывно скулит.

– О!

– Когда она была у меня первый раз, то притащила за собой двух Обманников. Или они просто смахивали на них.

Наконец Копченый сумел выговорить:

– На ней была эта повязка. Уверен, она задушила Джаха собственноручно. А потом захоронила его труп согласно их ритуалу.

– Дайте-ка подумать… – Князь сложил у рта ладони. Наконец он произнес: – Это были люди, которых она взяла к себе в Отряд? Или она заключила союз со всеми Обманниками?

Копченый сглотнул. А Радиша вскинулась:

– Не знаю. Да и кто знает, каковы правила этого культа?

– Но это не монолитная организация.

– На ней самой был румель, – сказал Копченый, – и во время схватки с конницей Хозяев Теней она изображала саму Кину.

Последнее Радише пришлось пояснить.

Князь высказал свои сомнения:

– А почему мы предполагаем худшее? Ведь все это так маловероятно.

– Дорогой мой, даже если в ее распоряжении всего несколько Душил, она располагает ужасной силой. Они ведь ничуть не боятся смерти. Если им прикажут убивать, они будут убивать. Чем бы это ни грозило им самим. А мы не можем даже вычислить, кто из них Обманник, а кто нет.

– Год Черепов, – возвестил Копченый. – Он грядет.

– Давайте не будем отвлекаться. Итак, ты, сестренка, говорила с ней. Чего она хочет?

– Продолжать борьбу. Выполнить обязательства Черного Отряда, а затем потребовать от нас исполнения договора.

– Тогда непосредственной опасности нет. Почему бы нам не предоставить ей свободу действий?

– Надо задавить ее сейчас, немедленно, – заявил Копченый, – Прежде чем она станет чересчур сильной. Уничтожить ее. Иначе она уничтожит Таглиос.

– По-моему, он преувеличивает. Тебе это не кажется, сестрица?

– Теперь уже не уверена.

– Но…

– Ты с ней не разговаривал – у нее напор, как у волны в час прилива. Она вселяет чертовский страх.

– А Хозяева Теней? Кто разделается с ними?

– У нас год впереди.

– Но мы-то с тобой сумеем сами собрать армию?

– Не знаю. Думаю, мы совершили непоправимую ошибку, заключив договор с Черным Отрядом. Тише, Копченый. Мы заманили их в ловушку. И теперь угодили в нее сами, потому что увязли в этом слишком глубоко, а отступать поздно. И Лебедь, и Нож, и Мотер убеждены в том, что мы с самого начала не собирались выполнять свои обещания. Уверена, что Нож поделился своими сомнениями с этой женщиной.

– В таком случае надо действовать осторожно. – Какое-то время Прабриндрах раздумывал, – Но пока я реальной угрозу не вижу. И если она хочет добраться до Хозяев Теней, повторяю, ей следует предоставить полную свободу действий.

С Копченым случился припадок. Он разразился целой тирадой ругательств и страшных пророчеств. И в каждой его сентенции звучала фраза: «Год Черепов».

В его театральной патетике было столько трусости и малодушия, что Радиша поневоле встала на сторону брата.

Отправившись в свои покои, брат и сестра оставили колдуна наедине со своими настроениями. По пути в покои Прабриндрах спросил Радишу:

– Что за бес в него вселился? Он совершенно потерял самообладание.

– Да у него никогда его и не было.

– Это уж точно, но сейчас он из мыши превратился просто в медузу. То он боялся Хозяев Теней, а теперь – Душил.

– Я тоже их боюсь.

Князь фыркнул:

– Сестрица, у нас гораздо больше власти, чем ты подозреваешь. Три братства в нашем распоряжении.

Радиша презрительно хмыкнула. Она-то знала, чего это стоит. Джахамарадж уже познал.

Глава 25

В комнате без потолка вокруг очага сидело восемь человек. Это была верхняя часть четырехэтажного здания в беднейшем районе Таглиоса. У домовладельца случился бы удар, доведись ему увидеть, что они тут натворили.

Они провели здесь всего несколько дней, сморщенные смуглые карлики, не похожие на коренных жителей Таглиоса. Но в расположенном на реке городе часто появлялись чужеземцы. Поэтому люди с необычной внешностью не привлекали ничьего внимания.

Помещение было совсем открытым, о чем они теперь жалели.

Над рекой шел летний дождик. Не очень сильный, но небо над городом было все в облаках, из которых непрерывно лилось. Жители Таглиоса были рады дождю. Он очищал воздух и вымывал мусор, скопившийся на улицах. Но завтра воздух будет сырым и удушливым и все будут жаловаться.

Семеро уставились в огонь. Восьмой время от времени подливал в него масло и подбрасывал горсть чего-то, и тогда пламя вздымалось искрами, а воздух наполнялся благовониями. Карлики были терпеливы. Они занимались этим каждую ночь по два часа кряду.

Внезапно на верхней части стен появились Тени, они заплясали среди сидящих, за их спинами. Те не шелохнулись, ничем не выдали, что заметили появление посторонних в комнате. Один из коротышек передал другому щепотку ароматической смеси, затем спокойно сложил руки на коленях. Тени окружили его, что-то пошептали.

Тот, кто подливал масло в огонь, произнес краткий монолог. Остальные слушали его, кивая время от времени. Он что-то приказал. Обсуждать не было нужды. Через несколько минут все покинули комнату.

Оказавшись под дождем, Копченый выругался.

– Вот к чему пришла моя жизнь. Раньше все было не так. – Поджав плечи, он побежал. – И что я вообще тут под дождем делаю? – Ему следовало быть в покоях Радиши, образумить ее, чтобы та вразумила своего братца. Ведь все пойдет прахом. Все их планы полетят к черту, если эта женщина будет у них на пути.

Таглиос собираются разрушить до основания. Как они этого не понимают?

Иногда свежий воздух помогает проветрить мозги. Ему необходимо было выйти, чтобы не чувствовать никакой зависимости, побыть вдали от людей, наедине с самим собой. И тогда решение приходило само. Он был уверен, что выход есть. Должен быть.

Рядом с ним проскользнула летучая мышь, она пролетела так близко, что он почувствовал дрожащий от ее крыльев воздух. Летучая мышь? В такую ночь?

Он вспомнил, как однажды, перед самым выходом войска, этих летучих мышей было видимо-невидимо. Пока кто-то не принял решительные меры по их уничтожению. Вроде это были те колдуны, которые сопровождали Черный Отряд.

Внезапно он остановился – его охватил страх. Летучая мышь под дождем? Дурной знак.

Он отошел еще не слишком далеко. Если вернуться, то через минуту он будет во дворце, в безопасности.

Еще одна летучая мышь пролетела мимо. Он уже готов был бежать, но путь ему преградили трое неизвестных.

Еще люди. Кругом были люди. Его окружили со всех сторон. За какое-то мгновение он оказался в центре целой толпы. Но это только чудилось. На самом деле их было всего шестеро. Один из них на ломаном таглиосском сказал:

– Вас хочут смотреть одна человек. Вы пошел.

Копченый дико огляделся вокруг. Бежать некуда.

Копченый размышлял о парадоксе бытия. Когда ничто ему не грозит, он трясется, а теперь, в реальной опасности – совершенно спокоен. Он шел по мокрым темным улицам, в окружении таких же, как и он, карликов. Мозг работал четко. Он мог бы смыться, как только пожелает. Маленькое заклинание – и его уже нет, он далеко.

Но что-то происходило. И должно быть, важное, чтобы это знать. А заклинание можно и позже произнести.

Он притворился напуганным и ошеломленным как всегда. Они привели его в самый нищенский район города, к зданию, которое, казалось, вот-вот рухнет. Оно его пугало больше, чем коротышки. Когда поднялись по скрипучей лестнице наверх, один из его спутников постучал в дверь условным сигналом.

Дверь открыли. Они вошли внутрь. Копченый оглядел того, кто их ждал. Он ничем не отличался от остальных шестерых провожатых. Ну прямо близнецы-братья. Но этот говорил на таглиосском вполне сносно.

– Так вы тот, кого зовут Копченым? – спросил он. – Генерал пожарников? Не могу припомнить ваш титул полностью.

Колдун понимал, что им известны и имя, и титул, иначе зачем бы они привели его сюда.

– Совершенно верно. Но вы ставите меня в неловкое положение.

– У меня имени нет. Меня можно называть Тот, Кто Возглавляет Восьмерку Несущих Службу. – Его губы тронула улыбка. – Громоздко, не правда ли? Ну да неважно. Я – единственный, кто умеет говорить на вашем языке. Так что вы меня с кем-либо другим не спутаете.

– Почему вы отвлекли меня от прогулки? – Будем сохранять спокойствие и безмятежность, решил Копченый.

– Потому что нас с вами объединяет правильное отношение к опасности настолько грозной, что может уничтожить весь мир. Я имею в виду Год Черепов.

Теперь-то Копченый понял, кто это.

Он сохранил самообладание, но мысли пошли вразброд. Все усилия сохранить инкогнито оказались напрасны. Хозяева Теней нашли его.

Может, Лебедь и прав, обозвав его, Копченого, трусом. Он и вправду трус. Он всегда это знал. Но не настолько, чтобы дать им себя подчинить. В случае необходимости он мог совладать с ними.

И все же… И все же Копченого злило, что Лебедь во всем оказался прав. Этот Лебедь Лозан, животное, расхаживающее на задних лапах и издающее звуки, подобие человеческой речи.

– Год Черепов? – спросил Копченый. – Что вы имеете в виду?

Губы карлика скривились в улыбке.

– Будем откровенны. Чтобы не тратить времени зря. Вы ведь знаете, что сон Кины стал беспокойным. Ее движения покроют мир рябью насилия, которая пробудит к жизни силы столь темные, что и представить нельзя. Как только первый шепот огласит мир, наступит это время. Когда женщина, являющаяся ее перевоплощением, поймет свою истинную сущность.

– По-вашему, я настолько наивен? – забрюзжал Копченый. – Неужели вы полагаете, что меня так легко переманить на другую сторону? Или вы надеетесь сломить меня, играя на моих страхах?

– Нет. Сломить вас не входит в наши задачи. Тот, кто послал меня к вам, обладает таким могуществом, что вы в сравнении с ним просто мышонок. Все же он боится. Он видел будущее. Знает, что может быть. Эта женщина может призвать Год Черепов. Она вернет былую силу и обретет к тому же мощь Кины. Перед этим все меркнет. Тогда обычные войны превратятся в детские ссоры, а армии – в расшалившуюся малышню. Но пославший меня не имеет возможности сам добраться до источника заразы. Она окружила себя Детьми Кины и с каждым часом становится все сильней и сильней. А тот, кто направил меня, должен был остаться сдерживать волну тьмы, таящейся в Ловушке Теней. Все, что он в состоянии сделать – это засвидетельствовать свою просьбу и обещать всяческую поддержку вам. Вы всегда можете рассчитывать на его дружеское расположение и испытать его на деле, когда вам будет угодно.

Схема. Какая-то очень извилистая схема. Копченый не решился сразу от нее отказаться. Здесь чувствовалось колдовство. Но проверить это не было времени. Если он открыто отвергнет их предложение, то, может статься, живым ему отсюда не уйти.

– И кто именно из Хозяев Теней ваш Господин?

Он почти знал кто. Раз его собеседник упомянул Ловушку Теней.

Смуглый улыбнулся:

– Вы его зовете Длиннотень. Он известен также под другими именами.

Итак, Длиннотень – хозяин Ловушки Теней, тот самый, чья империя лежала от Таглиоса дальше всего, наименее известный из четырех. Ходили слухи, что он не в своем уме. Сам он не принимал активного участия в нападениях на Таглиос.

Чужеземец сказал:

– Тот, кто послал меня, не был втянут в эту войну. Он был против нее с самого начала. Просто отказывался участвовать в ней. На него свалились больше чем опасные заботы и более чем смертельная тревога.

– Но люди, подобные вам, несколько раз нападали на Таглиос.

– Они были вынуждены. На реке. На юге Таглиоса. А знаете, кому это было на руку?

– Женщине.

– Вот именно. Она – воплощение Кины. Тот, кто послал меня, при помощи гадания узнал, что чем большей опасности он будет подвергаться с ее стороны, тем меньше сможет противостоять ей. Ему нужны союзники. Он в отчаянии. Готов отдать все, что у него есть. Росток катастрофы зреет в Таглиосе. Он ограничен в движении. Поэтому вырвать растение должны сами таглиосцы.

– Но Таглиос в войне. И не таглиосцы начали ее.

– И не он. Но войне можно положить конец. Сделать это в его силах. Из тех трех, кто ее жаждал, двоих уже нет. Грозотень и Луннотень умерли. А Тенекрут не в счет. Он командует объединенными силами, но сам тяжело болен. Его можно заставить заключить мир. В противном случае просто ликвидировать. Мир может быть восстановлен. И Таглиос станет прежним, каким был до этой заварухи. Но тот, кто послал меня, не станет прилагать усилий, не имея гарантий, что ему не помогут снять часть его забот.

– Например?

– Сверкающие камни. Хатовар. Вы не безграмотный крестьянин. Вы ведь читали древние книги и знаете, что Хади шадаритов – лишь слабое подобие Кины, хотя жрецы Хади и отрицают это. Вам также известно, что Хатовар – древнее название трона Хади и считается местом падения Хади на землю. Тот, кто послал меня, полагает, что легенда о Хатоваре – позднейшая трактовка первоначальной и реальной истории Кины.

Копченый старался держать себя в руках. Изобразив улыбку, он заметил:

– Мне нужно время, чтобы все это переварить. Я сыт по горло.

– Это первое блюдо. Честно говоря, тот, кто послал меня, доведен до предела. Ему нужен друг, союзник, пользующийся влиянием и имеющий возможность вырвать сорняк с корнем прежде, чем тот созреет и станет разбрасывать семена. Он сделает все, что может, чтобы доказать свое расположение. Он велел мне сказать вам, что сможет даже устроить так, чтобы вы очутились у него и смогли лично удостовериться в его честности, если того пожелаете. То есть если сочтете этот шаг безопасным для себя. И если захотите переговорить с ним лично, он позволит вам взять с собой такое количество телохранителей, какое сочтете нужным.

– Это много, чтобы переварить, – снова заметил Копченый. Ему хотелось только одного – поскорее убраться отсюда, пока ему ничто не угрожает.

– Уверен, что так. Достаточно, чтобы перевернуть ваш мир. А сколько будет еще! Однако вы отсутствуете уже довольно долго. Нам бы не хотелось, чтобы ваше отсутствие вызвало тревогу. Отправляйтесь домой. Подумайте. Решайте.

– Как мне с вами связаться?

Смуглый улыбнулся:

– Мы вас найдем. Мы уйдем отсюда после вас, на случай, если вы испытываете несколько недальновидное воодушевление сделать из себя героя. Когда наступит время, летучая мышь вас найдет. Тогда вы отправитесь в какое-нибудь укромное место, а уж там вас встретят эти трое.

– Хорошо. Вы правы. Мне пора возвращаться. – Он направился к двери, все еще сомневаясь, не кроется ли за всем этим какой-нибудь подвох. Но ему дали спокойно уйти.

Поразмыслить было о чем. И разговор оказался продуктивным. Стало ясно, что Хозяева Теней заслали в город новых шпионов вместо прежних, уничтоженных колдунами Черного Отряда.

Смуглый коротышка, который плохо говорил по-таглиосски, спросил вожака:

– По-вашему, он заглотит наживку?

Тот пожал плечами:

– Информации вполне достаточно, чтобы на чем-то его зацепить. На страхах. На самолюбии. На амбициях. Он получил возможность разрушить то, чего он боится; то, что ему ненавистно. А также вообразить себя великим миротворцем. У него есть шанс расширить границы собственной власти с помощью возможных союзников. И если он вынашивает предательские планы, то мы, в свою очередь, намекнули о вероятности их осуществления.

Его собеседник улыбнулся. Остальные тоже. Затем вся восьмерка начала собирать вещи. Вожак был уверен, что совесть Копченого заставит его сообщить хозяевам об этой встрече.

Он надеялся, что Копченый не станет ломаться слишком долго. Ибо Хозяин Теней торопился. А когда Длиннотень что-то тревожило, он был крайне суров.

Глава 26

Радиша всего на день опередила нас. Хоть тысяче человек сложнее тронуться с места, чем маленькой воинской части, мы сняли лагерь. Нарайян послал с нами самых расторопных и самых верных. И мы прибыли в город уже через два часа после Радиши.

Мы пошли в него уверенным маршем, открыто показывая свои трофеи, и отправились прямиком в казармы, которые Отряд занимал в период подготовки войска. Казармы занимали те, кого мы здесь оставили, те, кто был ранен в битве при Годже, и присоединившиеся к нам позже. Большинство ночевали по домам, а в казармах находились только во время дневной самоподготовки. И все они были переполнены. Количество новобранцев перевалило за четыре тысячи.

– Возьми их под командование, – велела я Нарайяну, когда уяснила себе сложившуюся ситуацию. – Нужно, чтобы они стали частью нашего отряда. Изолируй их пока от остальных и поработай с ними. – Легко сказать, но насколько это было осуществимо на деле?

– Весть о нашем прибытии уже разнеслась, – сказал он. – Скоро весь город узнает.

– Это неизбежно. Я думала об этом. Люди наверняка между собой выдвигали разные версии случившегося с теми, кто не вернулся домой. Многие таглиосцы захотят получить ответ на вопрос о том, какая судьба постигла их сограждан. Надо будет обзавестись знакомыми – пусть они им расскажут.

– Мы утонем в этом. – Он все чаще и чаще упускал слово «Госпожа» в беседах со мной. Видимо, считал, что мы – деловые партнеры.

– Может быть. Но известите их, что мы не уклоняемся от ответа. А также распространите весть о том, что множество таглиосцев находится в ловушке в Деджагоре и если бы мне оказали некоторую помощь, я могла бы их освободить.

Нарайян как-то странно посмотрел на меня:

– На это у вас никаких шансов, Госпожа. Их можно считать мертвецами. Даже если они еще живы.

– Это известно нам. Но остальным знать необязательно. И если кто-нибудь спросит, то надо говорить, что для их освобождения необходимо скорее сформировать войско и запастись оружием. Это поставит на место тех, кому вздумается мне помешать. Если кто-нибудь и откроет пасть – это будет значить, что судьба сограждан его не волнует. Нож говорит, здешний народ считает всех жрецов ворами. Если те станут играть жизнью их сыновей, братьев, мужей – это может реально возмутить народ. Их религиозные распри надо повернуть на благо нам. Если жрец Гунни выступит против меня – обратимся к шадаритам и веднаитам. И никогда не забывайте упоминать, что я – единственный солдат в округе.

Нарайян опять состряпал свою отвратительную ухмылку:

– Вы хорошо все продумали.

– Ага, а чем было еще заняться в дороге? Итак, принимайтесь за дело. Нам нужно установить контроль над местными жителями, пока у них не появились сомнения в его необходимости. И прежде чем каким-нибудь скандалистам захочется вставить нам палки в колеса. Отправьте послания членам вашего братства. Нам нужна информация.

У Нарайяна были организаторские способности, хотя по натуре он и не был лидером. Благодаря склонности к позерству, он стал лидером небольшой группы, но никогда не смог бы повести большой отряд только потому, что выделывался во что-то значительное.

Эти размышления навели меня на воспоминания о Костоправе. У того вообще не было этой божьей искры. Он был обычным командиром: намечал задачу, взвешивал варианты ее решения, назначал тех, кто, но его мнению, лучше всего годился для ее выполнения. И обычно его действия и решения оказывались верны, и дело всегда выигрывало.

За исключением последней битвы при Деджагоре, когда и стала очевидна его слабость как лидера.

Он не умел принимать решения на ходу.

У него была слабо развита интуиция.

Все в прошлом, женщина. Умер он.

Я не хотела думать о нем. Слишком это было больно, все еще больно.

У меня много дел.

Мысли перескочили на прорву новобранцев, свалившихся на меня как снег на голову.

Выбор был небогатым. Уйма копьеносцев, преисполненных решимости, но вряд ли кто-нибудь из них смог бы сразу стать командиром. Черт, как мне недоставало моей команды, оставшейся в лагере.

Потом я стала думать, что вообще тут делаю и зачем сюда явилась. Совершенно пустые мысли. Все равно обратного пути не было. Той империи больше не существовало. И мне теперь там не было места.

Мне не хватало не только моего войска. Мне не хватало мудрых советчиков. Не было пути выяснить тайны.

Рам по-прежнему оставался моей Тенью, прилагая к этому все усердие. Решительно вставал на мою защиту везде. Может, это строжайший приказ джамадара Нарайяна?

– Рам, а вы знаете местность в округе Таглиоса?

– Нет, Госпожа. До того как я вступил в Отряд, я никогда здесь не бывал.

– Мне нужны те, кто хорошо знает местность. Найдите их, пожалуйста.

– А для чего?

– Место не годится для лагеря. Большинство приходят на строевую подготовку прямо из дома. – И зачем я это все объясняю – их ничто не должно отвлекать, уязвимых мест быть не должно. – Хорошо бы иметь расположение на возвышенности, у южной дороги, ближе к воде и лесным зарослям.

– Поспрашиваю, Госпожа. – Но ему не хотелось меня оставлять. Хотя приказывать уже не приходилось. Совершенствуется. Еще годик – и совсем парень что надо.

Появился Нарайян, еще до того как вернулся Рам.

– Волнуются. Люди захлебываются, пересказывая друг другу захватывающие истории о том, как мы разделались с конницей. Их сейчас там сотен шесть. Ходят слухи, что Деджагор будет взят еще до сезона дождей. Так что мне и не пришлось особенно упираться.

В сезон дождей дельта Майна становилась непроходимой. На пять-шесть месяцев река оставалась надежной защитой для Таглиоса от Хозяев Теней, впрочем, и наоборот. А что если я застряну на южном берегу, когда польют дожди? Это время можно использовать на серьезную армейскую подготовку. Правда, вот бежать, случись что, уже некуда. Пути отступления закрыты.

– Нарайян, принеси…

– Что, Госпожа?

– Я и забыла, извини. Ты не всегда был моим спутником. Собралась было послать вас за тем, чего вы не можете знать. Что мы собирали еще до похода на юг. – В нашу задачу входила перепись населения, скота, имущества, то есть сбор сведений для формирования армии. И эта работа еще не выполнена.

Если бы материальная часть была хорошо организована, угроза наводнения не висела бы.

– Госпожа? – отвлек меня от рассуждений Нарайян.

– Извини. Ушла в себя. Со мной так бывает.

Он не совсем меня понял. Что-то стал говорить про месть и как следует реорганизовать Отряд.

– Знаю, Нарайян. Но я устала.

– Тогда отдохните. Скоро вам понадобятся силы.

– Что ты имеешь в виду?

– Желающие узнать о судьбе своих соплеменников скоро явятся сюда. Вести о нас уже дошли и до жрецов, и до придворных. Наверняка есть те, кто захочет своими глазами увидеть вас и собранные силы.

– Вы правы.

Вернулся Рам с полдюжиной человек и какими-то картами. Никто из пришедших не участвовал в моем походе на север. Они нервничали. Показали мне три места, которые, с их точки зрения, соответствовали моим задачам.

Одно я отвергла сразу – там уже стояло селение. Остальные тоже оказались малопригодными. Значит, надо было искать самой.

Вот и занятие.

С годами я, как и Костоправ, становлюсь саркастичной.

Поблагодарив, я отослала их. Нужно было несколько минут отдохнуть. Как сказал Нарайян, скоро толпа начнет осаду. И у нас могут быть проблемы с теми, кому не терпится увидеть своих родных.

Я отволокла свои вещи в апартаменты, которые занимала в прошлый раз, и бросила свои кости на лежанку – все тот же камень, прикрытый тряпкой.

Просто капельку отдохну.

Прошло несколько часов. Мне снился сон. Я ничего не понимала, когда меня разбудил Нарайян. Он явился в тот момент, когда я пребывала в пещерах древних предков. И голос, зовущий меня, звучал теперь громче, настойчивей, требовательнее.

С трудом вернулась в реальность.

– Что за шум?

– Родственники оставшихся у Деджагора. Я просил, чтобы они по одному, но они устроили настоящее столпотворение – толкаются, пихают друг друга. Их уже около четырех тысяч – и все идут.

– Почему раньше не разбудил меня? Уже темно.

– Вы нуждались в отдыхе. К тому же идет дождь. К счастью.

– Да, кого-то удержит дома. – Любое решение их проблемы требует времени, – Перед тем как идти на юг, мы устроили парад на какой-то площади. Не помню, как она называется. Выясни это. И скажи тем, у ворот, чтоб собирались там. А воинам вели, как только распогодится, приготовиться к короткому параду. Раму прикажи приготовить мои доспехи, шлем – не надо.

Пять тысяч человек собрались на площади. Они утихли, когда я нагнала немного страху. Верхом на своем жеребце перед этим морем фонарей, факелов, светильников, а позади – строем мой отряд.

– У вас есть право знать, какая судьба постигла ваших близких, – сказала я. – Но и у моих воинов, и у меня впереди еще немало дел. Если вы нам поможете, мы быстрее справимся с нашими задачами, но если вы станете устраивать беспорядок, мы никогда их не решим. – На таглиосском я говорила теперь значительно лучше. Меня понимали.

– Я буду указывать на кого-нибудь из вас, а вы четко и громко выкрикнете имя человека, о котором хотите спросить. Если кто-нибудь из моих воинов знает о нем, он назовет себя, а вы можете порасспросить этого воина. Но разговор ваш должен быть коротким и спокойным. Если новость окажется плохой, держите себя в руках. Кроме вас есть и другие, им тоже хочется узнать о судьбе своих близких. И надо дать им возможность услышать ответ на свой вопрос.

Сомневалась, что все пройдет гладко. Это был всего лишь жест, который, как я надеялась, вне коридоров власти будет воспринят с теплотой.

Мои слова воздействовали на толпу даже больше, чем я предполагала. Таглиосцы, надо отдать им должное, народ миролюбивый и обычно поступают так, как им велят. А когда поднялся шум, мне достаточно было заявить, что, если он не прекратится, мы немедленно оставим площадь.

Некоторых воинов забросали вопросами. Потом попросила Нарайяна пройтись по рядам и предоставить тем солдатам, кто, по его мнению, проявил трудолюбие, инициативу, усердие и преданность делу, короткий отпуск. Отлынивающим от работы он должен напомнить, почему они оставлены дежурить. Политика кнута и пряника.

Она работала. Даже юнцы вели себя как следует. Целую ночь мы отвечали на вопросы, но сумели удовлетворить лишь половину собравшихся. Я уже неоднократно упоминала о могиле Могабы и о том, что количество людей, оказавшихся в засаде при Деджагоре из-за предательства Джахамараджа Джаха, неизвестно. Прозвучало это так, будто те, о ком мы не могли ничего рассказать, находились в осажденном городе.

Большинства, наверное, уже не было в живых.

Политика кнута и пряника, игра на чувствах – я преуспела в этом настолько, что, кажется, и во сне могла бы делать то же самое.

Явился посыльный. Он сообщил, что в казармах меня ждут жрецы.

– Долго же они собирались, – пробормотала я. Интересно, почему они запоздали? Были растеряны или ждали момента для открытого столкновения? Впрочем, им все равно пришлось бы ждать, так что не имеет значения.

Дождик прошел. В сущности его и не было, так, чуть-чуть покапал.

Как только мы покинули площадь, я пошла пешком с Нарайяном. Теперь нас было на семьдесят человек меньше. Он многих отпустил.

– Ты заметил летучих мышей? – спросила я его.

– Да, Госпожа, – Он был озадачен.

– Это не какое-нибудь знамение Кины?

– Не думаю. Но я не жрец.

– Но это важно знать.

– Что-нибудь еще?

– Там, где они, там шпионы Хозяев Теней. Это уж точно. Издай указ по Отряду. Всех летучих мышей убивать. И, по возможности, выяснить места гнездовий. Любого чужеземца сразу брать на заметку. Среди населения пустите слух: опять появились шпионы. У меня просто руки чешутся разделаться кое с кем.

Скорее всего, все закончится тем, что будут найдены те, кто никакого отношения к этому не имеют. Хотя… Некоторые из них, может статься, причастны. Вот им и надо пересчитать зубы.