Текст книги "Очищение Кадилла"

Автор книги: Гэв Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Несмотря на все неудобства, Борей, как всегда, был на высоте. Он осмотрел разрушенные дверные проемы и окна, внимательно исследовав строения в западной части базилики на случай нападения. В последний день космодесантники решили не выкидывать трупы, а складывать их в баррикады, надеясь устрашить орков. Целый рой мух теперь жужжал над этими раздутыми окровавленными телами.

За последние два дня значительно уменьшился запас боеприпасов. Но теперь это уже не было проблемой: отделение Экзакта с припасами и информацией прибыло из доков. Магистр роты зажал орков на юго-востоке, в районе, где располагалась геотермальная электростанция, обеспечивавшая порт Кадилла энергией, и вышлет новые подкрепления Борею как можно скорее. Капеллан знал, что ему необходимо продержаться всего несколько часов. Тогда порядки орков будут рассеяны, и третья рота Темных Ангелов опять соединится.

– Как ты считаешь, брат-капеллан, орки понимают, в каком затруднительном положении оказались? – спросил сержант Андраэль. Его отделение специального назначения из воинов 3-й роты расположилось за перевернутыми столами и кафедрами, принесенными с верхних этажей, прежде чем проходы в галерею завалили.

– Возможно, но не похоже на то, брат-сержант, – ответил Борей. – Не думаю, что они способны распознать опасность положения.

Предательское грохотание посыпавшихся осколков привлекло внимание всех космодесантников, болтеры нацелились на двери и окна с западной стороны. Шум на мгновение затих, а потом базилику наполнил гортанный рев зеленокожих, хлынувших в здание. Часть врагов неслась по улице к выломанным дверям, но большинство карабкалось через разбитые окна.

Боевой клич орков был встречен оглушительным залпом огня со стороны Темных Ангелов. Борей палил из болт-пистолета по массе тварей, прорывавшихся через окно слева. Грохот справа возвестил о том, что новая свора миновала очередной дверной проем. Происходившее что-то сильно напоминало. Это повторялось уже дюжину раз: иногда орки вынуждали космодесантников отступить, а порой Темные Ангелы не давали им укрепиться. Капеллан был уверен: это последний штурм.

Все новые зеленокожие вливались в зал; Борей стрелял без перерыва, и каждый болт попадал точно в цель. Быстро перезаряжаясь, он вдруг задумался: что, если орки, вопреки ожиданиям, поняли затруднительность своего положения и решились на последнюю отчаянную попытку пробиться к вожакам в порту? Казалось, они стянули сюда все оставшиеся в центре города силы.

Несмотря на плотный огонь из болтеров и огнеметов Темных Ангелов, твари все же приблизились к баррикадам. Враги стали обмениваться бешеными ударами в облаках щепок и каменных осколков. Борей отбил жужжавший цепной топор, направленный ему прямо в голову, и ударил орка шлемом по голове, оставив на оскаленной морде глубокую кровоточащую рану. Зеленокожий отпрянул назад, слизывая с губ кровь, и, взревев, снова кинулся на капеллана. Блокировав крозиусом ревущий топор, космодесантник разрядил болт-пистолет в брюхо нападавшего. Кровь и кишки залили треснувший пласткрит, и орк рухнул навзничь. Капеллан шагнул к нему и ударил крозиусом по следующей твари, проломив ей череп.

Вражеская ракета попала в нагрудник капеллана, отбросив его в сторону. Борей вытянул ногу, чтобы удержать равновесие, но плита лопнула под его весом, и он по камням сполз назад. Падая, он изогнулся вправо и вытянул вперед правую руку. Капеллан обругал себя за это инстинктивное движение: из-за резкого взмаха локтем сочленение взвыло и заклинило. Он попытался перевернуться на спину, но рука, ставшая бесполезной, не позволяла этого сделать. Послышался топот орочьих ног, и град ударов обрушился на спину капеллана. Неожиданно он получил удар по голове, и в глазах потемнело.

Борей отбивался ногами, как мог, переломав нижние конечности трем оркам, которые поп а дали на пол. Он с усилием перенес свой вес на правую сторону, отбиваясь от врагов зажатым в левой руке крозиусом. Вражеский клинок обрушился на его левую кисть. Пробив бронированный гермоуплотнитель, лезвие врезалось в плоть и дошло до кости. Руку Борея свело судорогой, и ослабевшие пальцы выронили крозиус. Оружие с бликующим навершием в виде орла затерялось где-то среди орочьих ног.

Пелиил подоспел как раз вовремя, сжимая объятый голубой энергией силовой меч. Рубя налево и направо головы, сержант проложил себе путь к упавшему капеллану, сразив полдюжины тварей. Несколько выигранных им секунд позволили Борею наполовину подняться. Он ухватился за ранец сержанта, чтобы встать. Правая рука капеллана с зажатым в пальцах пистолетом болталась из стороны в сторону. Он качнулся вперед, чтобы направить оружие в сторону орков, и выпустил три оставшихся болта.

Еще два космодесантника из отделения Пелиила подоспели с клинками и болтерами, тесня врага обратно к дверному проему. Борей отключил подачу энергии к правой руке, и она безвольно повисла. Он попытался разглядеть на полу крозиус, но его не было видно среди тел и обломков.

Капеллан и его спутники медленно продвигались вперед по коридору к статуе. Внезапно их поглотил очередной огненный шторм. Пелиил пал – меткий выстрел буквально взорвал шею. Борей остановился, чтобы поднять упавший меч сержанта, когда к его ногам подкатилась граната. Взрыв отбросил космодесантника к постаменту, оружие отлетело в противоположную сторону. Пытаясь выбраться из клубов дыма, капеллан обнаружил, что отрезан от остальных, к тому же однорук и без оружия.

Ослепительные заряды плазмы, выпущенные отделением Экзакта из дальнего конца коридора, врезались в толпу орков, мгновенно испепелив врагов. В этот момент неразберихи капеллан скользнул за постамент и попытался проанализировать обстановку.

Андраил и отделение Экзакта были заблокированы под галереей. С улицы больше не врывались толпы орков, значит, эти – последняя волна. Несколько дюжин врагов, укрываясь за колоннами и обломками, обменивались залпами с космодесантниками. С правой стороны Борей разглядел в полумраке небольшую группу тварей, пытавшихся обойти отделение Экзакта с фланга. Он заметил, что в руках они сжимали силовое оружие, – видимо, о нем Пелиил докладывал из катакомб несколько дней назад.

Капеллан инстинктивно шагнул в сторону орков, но тут же остановился: даже с двумя здоровыми руками вряд ли бы удалось справиться с ними без оружия. Он огляделся по сторонам в поисках брошенного ножа, болтера – чего-нибудь, что мог бы использовать для атаки. Ничего не найдя, взглянул на статую. Между стеной и изваянием Темного Ангела оставалось очень небольшое пространство. Борей втиснулся в эту щель и забрался вверх на пять метров, помогая себе здоровой рукой и ногами. Упершись плечом в пласткрит стены, он согнул колени и уперся ногами в спину статуи. Сосредоточив всю энергию в сервомоторах ног, какую смог собрать, капеллан что было сил начал толкать. На лбу выступили капли густого, воскового пота. Оранжевые тревожные индикаторы брони сменились на красные, когда напряжение всех псевдомускулов достигло предела, пытаясь преодолеть вес статуи.

Громкий треск прокатился по коридору, и статуя сдвинулась с постамента. Она немного качнулась вперед и вернулась на место.

– За Льва! – зарычал Борей, толкая изо всех сил.

Сначала медленно, потом все быстрее статуя начала падать. С тяжеловесной грацией массивное изваяние обрушилось на орков, размазывая их по камням, и разлетелось на куски. Эта каменная шрапнель пронзила врагов, избежавших удара. Лишенный опоры, Борей рухнул на пол, ударившись головой о стену, а затем и о постамент.

В ушах звенело, глаза заволокла пелена. Полуослепший капеллан заставил себя встать на ноги. Опираясь на край постамента, он похромал через обломки, чтобы посмотреть на плоды своих трудов. Вокруг статуи валялись останки орков; несколько зеленокожих уползали, оставляя кровавый след. Огнемет Замиила с треском ожил, поливая оставшихся врагов кипящим прометием. Болтерная стрельба прекратилась, и воцарилась тишина.

– Все враги уничтожены, брат-капеллан, – среди помех с шипением прозвучал спокойный голос Андраила.

Борей обвел взглядом неф базилики. Повсюду валялись груды поверженных врагов; голова обрушенной статуи лежала рядом с раздробленными останками орка. Капеллан не замечал ни разбитых окон, ни порванных и обгоревших гобеленов, ни деревянных обугленных обломков. Он видел лишь возрожденную базилику, залитую светом ламп и тысяч свечей, заполненную эхом священных слов Темных Ангелов и их сервов. На кафедрах и столах писцы вновь будут переписывать великие тексты ордена, сохраняя и обновляя мудрость Императора и Льва.

Иногда приходится почти уничтожить что-то, чтобы его сохранить и дать восстать обновленным из руин. Именно такая участь постигла Темных Ангелов.

– Восславим Льва и его бессмертную волю! – промолвил Борей.

Со стены башни, сквозь дым и пыль, капеллан мог видеть войска, двигавшиеся на позиции вдоль хребта Коф. На западе и на юге, где вокруг электростанции еще сопротивлялись орки, шли ожесточенные бои.

– Брат Борей, это вопрос времени.

Обернувшись, капеллан увидел входящего в башню из-за крепостной стены магистра Велиала: он был в броне, на ранце установлен личный штандарт, а поверх зеленого доспеха красовались белые одежды Крыла Смерти. На броне выделялись глубокие царапины, полученные в бою с орочьим военачальником, и капеллану оставалось только гадать, какие ранения получил магистр.

– Это будет великая победа Темных Ангелов, – промолвил командир роты. – Разведка доложила, что нашим противником оказался орочий военачальник Газкулл, печально известный Зверь Армагеддона. Многие удостоятся почестей ордена за убийство этого монстра.

– Воистину, брат-капитан, – ответил Борей. – Когда мы воссоединимся с орденом, я подам великому магистру Азраилу список боевых братьев, достойных особого упоминания. И живых, и погибших.

– Уверен, что туда добавится еще много имен, прежде чем мы закончим, – ответил Велиал. – Посадочные площадки орков находятся к востоку отсюда. Мы заняли хребет Коф, чтобы помешать им привести подкрепления в город, но это лишь предосторожность. Я сомневаюсь, что оставшиеся за пределами порта Кадилла орки представляют серьезную угрозу.

– Будем ли мы атаковать посадочные площадки, брат-капитан?

Велиал долго смотрел на Борея. Когда он заговорил, в его голосе чувствовалась симпатия:

– А ты хочешь участвовать в атаке? Хоть твоя воля, как всегда, сильна, боюсь, твоей броне и телу требуется отдых и уход, как и моим. Я подумаю об этом. К тому же цели атаки еще не обнаружены. Сначала посмотрим, что нас ждет. Возможно, врагов будет достаточно, чтобы провести орбитальную бомбардировку. Но сначала нужно выдворить орков из башен с оборонительными лазерными установками, которые они захватили в доках. Едва ли зеленокожие знают, как ими пользоваться, но я не хочу рисковать «Неумолимой яростью» на низкой орбите, когда воздушное пространство в руках врага.

– Думаешь, Газкулл хотел получить лазерные установки, когда брал город, брат-капитан?

– Вероятно. Обладание оборонительными лазерами свело бы на нет наше превосходство в воздушном пространстве, когда орки посадили свой корабль. Я уверен, что он все еще на поверхности: никаких запусков не зафиксировано. Когда мы вернем установки, «Неумолимая ярость» добавит орбитальную огневую мощь к нашему арсеналу.

– Когда ты планируешь сообщить в орден о нашей победе?

Велиал повернулся к окну и через армированное стекло посмотрел на восток.

– Очень скоро. Общими усилиями третьей роты и Свободного ополчения Писцины мы сокрушим сопротивление орков в центре. Я отправил отряды скаутов и Крыла Ворона для обнаружения остатков орочьих банд за чертой города. Xenos temperitus acta mortis. [2]2
  Смерть ксеносов лишь вопрос времени (лат.).


[Закрыть]Уничтожение последних представителей этих отбросов не займет много времени.

ИСТОРИЯ НААМАНА
Разведка боем

– Понял, брат-капитан, – ответил сержант Аквила. – Продолжаем поиски врага.

Скаут-сержант Нааман дождался, пока сержант Крыла Ворона выключит передатчик, встроенный в бронированный мотоцикл. Облаченный в угольно-черную броню Аквила медленно направился через дорогу к скауту-сержанту и его отделению.

– Есть новые приказы? – спросил Нааман.

– Нет, – ответил Аквила. – Мы продолжаем патрулировать магистраль Коф-Индола. Магистр Велиал убежден, что разрозненные отряды орков могут стягиваться к мосту Кадилла с мест высадки.

– Что за место высадки, брат Аквила? – спросил Нааман.

Он говорил тихо, отойдя от скаутов, притаившихся в траве по обеим сторонам дороги и сосредоточивших внимание на восточном направлении. Им не следовало слышать беседу двух сержантов.

– Я не понимаю вопроса, брат Нааман. Место высадки орков, конечно.

– Место высадки, которое мы до сих пор не обнаружили?

– Да, – отозвался Аквила. Он явно не понимал скрытого смысла вопросов Наамана или просто решил их игнорировать.

Скаут-сержант продолжал настаивать, слегка повысив тон:

– Это, должно быть, то же место, куда орки высадились незамеченными, да?

– Ни один сенсор не дает стопроцентной уверенности, сержант Нааман. Ты знаешь не хуже меня, что даже самый плотный защитный экран может пропустить один-единственный корабль на орбите.

– Согласен, брат Аквила. Просто меня удивляет, что настолько большой корабль, с тысячами орков на борту, смог обхитрить системы охраны. Раз так, могут быть и другие. Либо на этом судне скрывается еще достаточно сил, которые могут представлять серьезную угрозу для нашей позиции.

– Магистр Велиал распорядился предельно четко, Нааман. – Неформальное обращение служило признаком того, что Аквила начал терять терпение. – Если такие силы существуют, то отряды, разбросанные по всему восточному направлению до хребта Коф, их обнаружат. Именно поэтому мы здесь и должны следовать приказам магистра.

– Я уверен, что нам следует продвинуться дальше на восток, за границы Индолы, к Восточным пустошам. Если существуют другие крупные отряды орков, разумно обнаружить их как можно скорее, чтобы магистр Велиал смог оперативно отреагировать.

Аквила покачал головой и зашагал к своему мотоциклу. Нааман последовал в шаге от него, не давая боевому брату просто так уйти от разговора. Аквила перебросил ногу через сиденье и взглянул на собеседника.

– Почему ты настаиваешь на том, что орки представляют угрозу?

Нааман пожал плечами – он смог это сделать лишь потому, что броня скаутов намного легче, чем у боевых братьев. Для Наамана свобода движения была весьма символичной и тождественной его роли сержанта в десятой роте. Но, как и броня, эта его роль имела значительный недостаток – меньшую защиту.

– Это не страх, а обеспокоенность. Я соблюдаю осторожность и не хочу позволить будущим боевым братьям ордена Темных Ангелов, находящимся под моим командованием, столкнуться с врагом, превосходящим по численности. Наша цель – добыть информацию для магистра роты, поэтому мой и другие отряды были прикреплены к роте магистра Велиала. Мы зря тратим силы, патрулируя на передовой.

– Думаешь, это хороший опыт для твоих людей? Став боевыми братьями, они должны быть достаточно дисциплинированными, чтобы исполнять рутинные, но необходимые обязанности. Возможно, ты предпочел бы выполнять не эту, а более важную и славную миссию?

Нааман рассмеялся.

– Право магистра Велиала – выбирать, как и когда использовать скаутов. Он предпочел не посылать нас в бой в Кадилле «ради нашей же безопасности». Я полагаю, его приказы можно интерпретировать как повеление собрать максимальное количество информации о том, что происходит на восточном направлении.

Аквила вернул мотоцикл к жизни и прогрохотал, перекрывая рев двигателя:

– Приказы не обсуждают, Нааман! Им следуют! Запомни это!

Сержант Крыла Ворона понесся по магистрали, оставив за собой клубы пыли и гальки. Другие воины его отделения, перестроившись, последовали за командиром. Вскоре они скрылись за грядой холмов, направляясь к шахтам Индолы.

Нааман вернулся к скаутам, терпеливо ждавшим его у дороги.

– Поднимайтесь, – велел он. – Перестроиться для марша!

– Так точно, брат-сержант, – хором откликнулись скауты, поднимаясь из зарослей высокой травы.

Кудин, самый старший в отделении и неофициальный помощник сержанта, отсалютовал Нааману, легко стукнув кулаком по орлу на нагруднике. Он был наиболее подготовленным из всех скаутов под командованием Наамана и на голову выше братьев – ростом почти с сержанта. Нааман собирался рекомендовать повысить его сразу после завершения операции на Писцине. Тогда Кудин сможет пройти последние операции по трансформации, которые превратят его в полноценного космодесантника, сделают членом братства ордена и обладателем нового имени. Скаут Кудин перестанет существовать, прошлая жизнь будет забыта. Родится новый боевой брат Темных Ангелов. Присутствие Кудина было источником гордости для остальных скаутов отделения, которые провели в роте не более двух лет.

Нааман прочитал безмолвный вопрос на лице боевого брата.

– Ты хочешь о чем-то меня спросить, скаут Кудин?

Скаут провел облаченной в перчатку рукой по коротко стриженным черным волосам и обменялся взглядами с остальными, прежде чем ответить.

– Мы заметили необычную напряженность в вашем разговоре с сержантом Аквилой, сержант.

– Правда? – Нааман обвел взглядом линию скаутов. Каждый покорно опустил голову, не желая встречаться глазами с сержантом. Даже Кудин. – Как вы знаете, когда два боевых брата одного ранга действуют вместе, старшим назначается тот, кто дольше служит. Я стал Темным Ангелом на несколько лет раньше сержанта Аквилы. Однако наше отделение приписано к третьей роте, частью которой мы не являемся. В таких обстоятельствах командование переходит к офицерам и братьям этой роты. Что это означает, скаут Тельдис?

Тельдис поднял глаза, удивившись вопросу.

– Что у вас с сержантом Аквилой равные полномочия?

– Нет, – покачал головой Нааман и посмотрел на Келифона.

– Сержант Аквила становится старшим? – предположил скаут.

Нааман разочарованно вздохнул и обратил исполненный надежды взгляд на Кудина, который гневно взирал на остальных скаутов.

– Сержант Аквила принадлежит к Крылу Ворона! Он тоже приписан к третьей роте, и это значит, что ни он, ни сержант Нааман не действуют самостоятельно. Будьте внимательнее и заполняйте пробелы в получаемой информации.

– Сержант, разве это не означает, что признано ваше старшинство? – спросил Келифон. – У вас нет полномочий?

– Есть и признано, – спокойно ответил Нааман. – Однако сержант Аквила получает приказы напрямую от магистра роты, так что не важно, за кем из нас последнее слово. Магистр Велиал приказывает патрулировать восточное направление, этим мы и займемся. Невзирая на все мои сомнения, нужно следовать распоряжениям магистра.

Скауты кивками подтвердили, что все поняли. Молча перестроившись, они последовали за Нааманом, когда тот отправился вперед по дороге, сжимая болтер. Он решил оставить более строгие догмы ордена капелланам; скаут-сержант считал, что должен привить скаутам гибкость мышления в решении стратегических задач. Непримиримые и не допускавшие размышлений догматы не поощряли самостоятельности. Доктрина являлась началом тактической осведомленности, но не ее концом. При этом Нааман был бы последним братом, предложившим ослушаться приказа. Причем последним буквально: стоило только капелланам узнать об этом.

Они прошли около мили, когда сержант опять заговорил:

– Когда мы достигнем Индолы, я еще раз поговорю с сержантом Аквилой.

– Думаете, он передумает? – спросил Кудин.

– Возможно, нет. Но вспомни наставления капелланов: упорство есть добродетель. Я ведь могу и убедить его…

Хребет Коф спускался к Восточным пустошам, у подножия главного спящего вулкана превращаясь из каменистой гряды в мягкий склон, сформировавший остров Кадилл. Скауты шли вдоль устремившейся к горизонту магистрали, продираясь сквозь заросли высокой травы. Облако клубилось прямо над склоном горы, окрашивая все в серые тона. Нааман слушал щебетанье птиц и шорохи, издаваемые вышедшими на охоту животными. Над травой громко жужжали насекомые. Вездесущий ветер с запада трепал ветви низкорослых колючих кустов, укрывшихся среди камней. Сержант всюду улавливал запах гниения, издаваемый останками тех, кто потерял зубы и когти в борьбе за выживание.

По краям дороги виднелось множество свидетельств прохождения основных сил орков: кучи экскрементов, обломки костей и черепки от посуды, пустые ящики для боеприпасов, топливные канистры, сломанное оборудование, погнутые гвозди, клочья одежды, осколки болтов и масса другого мусора, назначение которого было совершенно невозможно угадать.

Сама дорога тоже пострадала от орочьей деятельности. На обветренном и потрескавшемся рокрите виднелись следы колес и гусениц тяжелой техники. Там, где прошла пехота и техника орков, целые участки дороги осыпались на обочину.

И над всем этим витал запах зеленокожих – зловонная плесень и затхлость, щекочущие ноздри и липнущие к одежде.

Нааман не обращал внимания на фоновые раздражители, стараясь улавливать лишь что-то ненормальное и нехарактерное, признаки опасности. Рев мотоциклов Крыла Ворона стих больше часа назад, но масляная вонь выхлопных газов по-прежнему висела в воздухе. Он уловил смрад от чего-то гниющего и взмахом руки велел скаутам сойти с дороги и двигаться на север, к источнику вони. Отойдя на пару сотен метров от широкой полосы рокрита, Келифон доложил о находке. Пока Рас и Тельдис стояли на страже, не опуская снайперских винтовок, остальные исследовали участок примятой травы.

Она была истоптана множеством ботинок, – несомненно, здесь банда орков свернула с дороги, преследуя какую-то цель. Через несколько минут ходьбы по их следам Нааман обнаружил труп орка. Тот лежал мордой вниз в примятой траве; вокруг кружился рой мух. Убитого раздели, оставив лишь пару кусков ткани. На голой коже рук и спины зияла дюжина кровавых ран, словно орк сражался с множеством врагов. Носком ботинка Нааман перевернул тело на спину. Из полостных ран на груди и животе вырвались газы, заставив скаутов с отвращением отвернуться.

– Смотреть сюда! – рявкнул Нааман. Скауты послушно повиновались, закрывая руками носы и рты. – Что вы видите?

Скауты в нерешительности столпились вокруг трупа.

– Он мертв, – рискнул Кудин.

– Ты уверен? – вопросил Нааман.

– Да, – ответил скаут. – Орки могут регенерировать; если они живы, раны заживают, а здесь полное разложение. Известно, что они невосприимчивы к инфекциям. В крови зеленокожих есть нечто, останавливающее гангрену и другие заражения крови. Это одна из особенностей, делающая орков опасными врагами.

– Хорошо, Кудин. – Нааман посмотрел на остальных. – Что-нибудь еще?

– У него нет зубов, – встрял Гетан. Скаут наклонился ближе к морде существа и оттянул губу, обнажив голые десны. – Они ему даже зубы вырвали.

– Кто? – спросил Нааман.

– Те, кто его ограбил, – ответил Гетан. – С трупа сняли всю броню и оружие, даже ботинки и зубы выдрали. Похоже, этого орка убили и обобрали свои же, а не просто ограбили, когда он уже был мертв.

– В ранах какое-то странное вещество, – добавил Келифон. Он вытащил нож и поскреб отверстие в груди орка. К клинку прилипли волокна странной белой плесени.

– Споры, – промолвил Нааман. – Вы найдете их на всех орочьих трупах. Поэтому тела нужно сжигать, чтобы споры не распространились. Когда с нынешней угрозой будет покончено, Свободному ополчению придется очистить весь район, где прошли орки. Подозреваю, что доки в городе придется сжечь дотла и построить заново.

– А что делают эти споры? – спросил Рас.

Нааман еще раз взглянул на примятую траву и увидел тропу, которая вела обратно к дороге. Кажется, один или несколько орков отбились от основной группы и подверглись атаке. Грабеж состоялся, и выжившие присоединились к главной колонне. Ничего необычного.

– Продолжаем патрулировать на восток. До ночи будем держаться в стороне от дороги.

– Сержант, так что делают эти споры? – переспросил Рас, когда отделение выстроилось в цепь и двинулось через высокую, по пояс, траву.

– Я не знаю, – ответил Нааман. – Но в таких случаях лучше действовать наверняка. Ксеносы размножаются по-разному. Лучше после победы уничтожить все следы их пребывания: тела, постройки, оружие. Зато потом никаких сожалений.

В последний раз с неприязнью взглянув на орка, Нааман последовал за отрядом. Пытавшееся спрятаться за облаками солнце уже начинало садиться за вершины хребта Коф.

Тьма опустилась часа через два, когда скауты добрались до невзрачного, обмотанного цепями забора, окружавшего брошенные шахты Индолы. Плохо закрепленные ржавые металлические листы на крышах стонали на ветру. Огромная шахта лифта, освещенная одной из трех лун Писцины, перекладины и механизмы, остовы существовавшей здесь ранее отрасли казались скелетами на фоне упадка и разрухи.

Желтый свет заполнял пространство между бараками рабочих и остатками складов с рудой. Через открытые двери гигантского здания, где когда-то стояли перевозчики для руды, виднелся свет ламп. Внутри двигались огромные тени, высокие и мощные: Крыло Ворона сержанта Аквилы.

– Отделение сержанта Наамана продвигается к позициям на востоке, – сообщил скаут-сержант по связи. – Враг не обнаружен.

– Аванпост разместился в транспортном ангаре, – ответил Аквила. – Мы тоже не нашли врага. До рассвета патрули не потребуются. Отдохните с нами, Нааман.

– Скоро будем, Аквила, – закончил Нааман, отключил связь и сквозь тьму направился к своим скаутам.

Мотоциклы Крыла Ворона стояли в гараже, образовав подобие заграждения для небольшого лагеря. При этом лучи их фар и прицелы курсовых спаренных болтеров были направлены на вход. Аквила и его космодесантники наскоро соорудили лагерь из оставшихся ящиков для запчастей и контейнеров с рудой. Трое отдыхали, пока двое других осматривали периметр. Брат Арамис поднял руку, приветствуя вынырнувших из тени скаутов. Нааман кивнул в ответ и велел своим воинам располагаться на отдых.

Аквила взглянул на Наамана через ангар, когда тот оказался в круге света. Сержант Крыла Ворона снял шлем, открыв узкое лицо с впалыми щеками и кругами под глазами. Обычно ниспадавшие на плечи волосы сейчас были стянуты серебряной лентой, украшенной одинокой черной жемчужиной. На правой щеке виднелась татуировка в виде красного знака Темных Ангелов – окрыленного меча, символа Крыла Ворона. Любой другой, не космодесантник, признал бы, что в нем есть какая-то мрачная привлекательность. Самих Астартес подобные соображения не посещали.

– Никакой внезапной второй волны орков? – спросил Аквила, чуть улыбнувшись уголками губ. – Никаких засад зеленокожих?

Нааман сел напротив сержанта и улыбнулся в ответ.

– По крайней мере, не сегодня, – промолвил он. – Но всегда есть завтрашний день.

– Конечно, – эхом отозвался Аквила. – Возможно, твои пропавшие орки отбыли на некую важную встречу. Может, какой праздник?

Нааман представил себе эту картину и рассмеялся. Он понятия не имел о прошлом Аквилы до превращения в Темного Ангела – скаут-сержант мало что помнил даже о собственном детстве, – но, судя по веселому нраву, жизнь Аквилы сильно отличалась от биографии Наамана в пещерах Калабрии. Насколько он помнил, там не было никаких праздников, лишь борьба за выживание.

– Быть может, они защищают свою зону высадки, ожидая, пока армия вернется с победой, – предположил скаут-сержант.

– Не похоже, – ответил Аквила. – Почему-то мне не кажется, что орки способны променять возможность разграбить какой-нибудь город на охрану корабля.

– Ты прав, – со вздохом признал Нааман, понимая, что его подозрения были беспочвенны. – Похоже, магистр Велиал скоро сможет доложить ордену о значительной победе над орками.

– Над Газкуллом, как-никак, – добавил брат Демаил, расположившийся справа от Наамана. Скаут-сержант удивленно посмотрел на боевого брата. – Сегодня мы получили весть, что силы орков ведет Зверь Армагеддона.

– Это будет достойная победа для третьей роты, действительно достойная, – произнес Нааман и оглядел своих соратников, прежде чем добавить: – И конечно, победа Крыла Ворона.

– Десятая тоже разделит эту славу, – щедро объявил Аквила, кулаком салютуя Нааману. – Зверь Армагеддона, сбежавший от Кровавых Ангелов, Саламандр и Ультрамаринов, будет сокрушен мощью Темных Ангелов!

– Значит, у нас еще больше причин убедиться в том, что Газкулл не сможет удрать, – сказал Нааман. – Будучи вожаком, он уже доказал свою неуловимость и коварство. Давайте не повторять ошибки других орденов…

– Зверь заперт в ловушке в бухте Кадилла с третьей ротой и почти всеми Силами планетарной обороны, – встрял брат Аналей, стрелок плазменной пушки Крыла Воронов. – Газкулл всего лишь орк, а не хитроумный эльдар! Он не выберется с Писцины.

– Согласен с тобой, брат. Правда согласен, – ответил Нааман, повернувшись к космодесантнику Крыла Воронов. – Но чтобы совершенно в этом убедиться, не лучше ли взять под охрану средства, при помощи которых он попал на планету?

– Соберись он сбежать на корабле, ему пришлось бы приземлиться в Северном порту, на окраине бухты Кадилла, – промолвил Аквила. – А это просто невозможно.

– Уверен, что командор Данте и другие благородные командиры на Армагеддоне тоже были убеждены в невозможности побега, – вставил скаут-сержант. – Это в высшей степени маловероятно. Но именно захват корабля сделает побег совершенно невозможным.

– Почему ты так уверен, что нужно двигаться на восток, Нааман? – спросил Аналей. – Это можно принять за нездоровую одержимость.

Нааман вновь рассмеялся.

– Возможно, ты прав, брат, – сказал он, затем посерьезнел и посмотрел на свое отделение, устроившееся за ржавеющим старым контейнером для руды. – В десятой роте становишься в некоторой степени одержимым всеми фактами, независимо от того, насколько неожиданными они кажутся. Мы считаем, что это гарантирует выживание наших будущих боевых братьев.

– Время для вечерней молитвы, – объявил Аквила, вставая и обращаясь уже к Нааману. – Приглашаю тебя и твое отделение присоединиться к нам.

– Это было бы хорошо, брат, – ответил скаут-сержант, тоже вставая и подзывая своих воинов. – Но разумнее не оставлять всех без прикрытия. Я постою на страже, пока вы будете молиться.

– Ты не желаешь присоединиться к нам, Нааман? – спросил Аквила с явной обидой в голосе.

– Я помолюсь на посту, – ответил скаут-сержант. – А завтра, когда один из твоих братьев заменит меня, я к вам присоединюсь.

Кажется, Аквилу удовлетворил такой ответ, и он кивнул. Два космодесантника, дежуривших снаружи, зашли в ангар, и Нааман оставил братьев. Воины опустились в круг на колени, и Аквила начал молитву: