Текст книги "Покорная для Короля Нагов (СИ)"
Автор книги: Герда Куинн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Глава 5
В ту жуткую ночь уснуть у Эйрин так и не получилось. Она старалась изо всех сил, но забытью мешали страшные картинки, мелькающие перед глазами: король, орудия пыток, мёртвая наложница.
Но страшнее всего было даже не это. Девушку больше пугало то, как же её отец решился на то, чтобы отдать родную дочь этому чудовищу. Неужели звон и блеск золота затмил все остальные человеческие чувства?
Едва только за окном стало светать, Эйрин решилась поговорить с графом.
Де Лавилль пребывал с утра в прекрасном расположении духа. Он, развалившись в мягком кресле и нежась в утренних лучах, благодарил Богов за предоставленный ему второй шанс. Как всё – таки прекрасно, когда судьба на его стороне! И как же прекрасно, что удалось поймать за хвост редкую птицу – удачу! Ещё бы Эйрин перестала, наконец, выкобениваться... ну, да ничего. Смирится. Деваться ей всё равно некуда.
Внезапно поток сладких мечтаний прервал грохот распахнутой двери. На пороге стояла его дочь – бледная, напуганная, со следами бессонной ночи на лице.
– Эйрин! – воскликнул граф раздражённо – Что ты себе позволяешь? И что за вид? Ты даже причесаться не соизволила, юная леди!
– Отец... – с трудом выдохнула девушка – Я должна поговорить с тобой!
Граф сорвался с места и замахал руками:
– Нет, нет и ещё раз нет! Я ничего не желаю знать!
–Да выслушай же меня! – крикнула она, призывая его вникнуть в свои слова. – Вчера ночью я узнала одну из его тайн, я проследила за ним!
–Глупая девчонка, ты знаешь, что подглядывать некрасиво! Молись, чтобы Король не прознал об этом, иначе он усомнится в твоем высокородном воспитании. Юной леди не пристало рыскать по ночам!
– Он страшный человек, он издевался над голой, беззащитной девушкой.
– Прекрати немедленно! Не хочу ничего слышать. Он так развлекался. Выйдешь замуж и пожнёшь все прелести брачной ночи.
– Прелести ночи? – переспросила она. – Это вовсе не было прелестным, это было гадко... Он... Он убил ее! Разве ты хочешь, чтобы меня постигла та же участь? Тебе не жалко родную дочь?
Граф молчал, делая вид, что его внимание привлекла какая – то книга.
–Ты больше не любишь меня! Наверное никогда не любил, раз сейчас делаешь вид будто тебе все равно. Была бы жива мать, она точно не допустила подобного замужества.
Щеку снова обожгло. В этот раз намного больнее, удар вышел как и в прошлый раз, но теперь Эйрин знала, что отец ни за что не откажется от свадьбы. В груди что – то колыхнулось – разочарование... Не было больше отца, только чужой человек стоял перед ней, спокойно листая книгу. Слеза скатилась по покрасневшей щеке, больше разговаривать с незнакомцем было не о чем, девушка выбежала в коридор, где и столкнулась с Эсмондом.
–Тише, Эйрин. Куда ты так спешишь? – спросил он, заключая девушку в кольцо своих рук, чтобы она не упала.
Девушка подняла на него потухший взгляд.
На ее щеке красовался багровый отпечаток крупной ладони, слезы катились по щекам.
Тихо, без истерики она высвободилась из объятий Короля и поплелась в свою комнату, оплакивая потерявшегося родителя и становясь сиротой.
Глава 6
Одни только Боги знали, чего стоило Эсмонду Покорителю сдержать себя при виде графа де Лавилля! Этот старый идиот даже не потрудился хотя бы изобразить раскаяние! Нет, наоборот – глупо улыбался и искренне недоумевал, что это его Величество так нервничает?
– Граф де Лавилль! – начал король и в его голосе послышались явные шипящие нотки – Мне очень хотелось бы узнать, откуда у Вас появилось право лупцевать графиню по щекам, как какую – нибудь кухарку или горничную? Я слушаю внимательно. И не дай Боже Вам соврать, граф!
Де Лавилль замешкался. Потом начал мямлить, заикаясь и краснея, как нерадивая ученица перед строгим учителем:
– Ваше Вели... я не хотел причинить Вам...
– И тем не менее причинили. Вы ударили мою невесту, Лавилль... Что дальше? Поджог королевского замка? Убийства слуг? Бунт?
На слове " бунт " граф дрогнул, покрывшись простынёй холодного липкого пота. Ему ли было не знать, ЧТО наги творят с бунтарями... Какие показательные казни устраивают на площадях городов!
А король продолжал, не отрывая холодных зелёных глаз от лица графа:
– Так что же мы решим? Как поступим? Может, мне вызвать стражу, дабы сопроводить Вас в Башни?
– Прошу помиловать... – при упоминании о Башнях Сейдрик потерял способность держаться на ногах и рухнул к ногам короля, как гнилое дерево.
Эсмонд посмотрел вниз и ухмыльнулся:
– Вы же понимаете, этого мало, граф. Просто попросить пощады недостаточно. Мне нужны какие то другие... гарантии того, что Вы искренне раскаялись.
Де Лавилль непонимающе и подобострастно уставился на нага.
– Извольте вычистить мои сапоги, граф. – велел король – Да, да. Поработайте языком. Всё равно ни на что больше Ваш поганый рот непригоден. Ну? что же Вы медлите? Я жду, Сейдрик.
Этой унизительной экзекуции любой предпочёл бы смерть. Любой... Но, как выяснилось, граф ещё не готов был встретить её стальные объятия. Поэтому он послушно выполнил то, что от него требовалось.
Когда всё было закончено, король склонился к Сейдрику и холодным тоном произнёс:
– Вы прощены. А теперь я велю Вам следующее. Убирайтесь отсюда как можно быстрее. И на будущее. Советую забыть дорогу в мой дом, падаль. Также попрошу изгнать из памяти любые воспоминания о нашем невольном родстве. Вам всё ясно?
– Всё... – прошептал Сейдрик.
Когда граф исчез из поля зрения нага, тот относительно успокоившись, направился разыскивать Эйрин.
... Эйрин не помнила, как добралась до своей комнаты. Как легла в постель прямо в чулках и белом пеньюаре. Ведь прямо в таком виде – в ночной одежде, со спутанными белыми кудрями она и бегала по замку ранним утром, забыв о нормах приличий. Сейчас ей было и не до приличий, и не до предстоящей свадьбы, и не до короля, и не до чего.
В груди как будто образовалась гулкая тугая пустота. Раньше там находилось место для любви к отцу и тоски о матери. Теперь же её этого лишили. Мать умерла. Сейчас почему – то девушка ощущала это отчётливей, чем всегда. А отец... Он просто предал её. Просто бросил. По идее, это должно было быть больно, но нет. Боли она не чувствовала.
– Так лучше. -прошептала Эйрин сама себе – Лучше!
Так и в самом деле было лучше. Теперь не пугала не предстоящая свадьба, ни первая брачная ночь, ни смерть.
Будь что будет...
Хоть девушка и превратилась сейчас в холодную снежную плиту, но всё же откуда то явилось странное чувство.
Когда он обнял её там, в коридоре перед дверью, ей показалось, что... Его объятие не было противным, оно было тёплым и надёжным. Даже на какую – то долю секунды девушке захотелось, чтобы оно продлилось подольше. Совершенно не осознавая, она подняла глаза и встретилась взглядом со своим женихом.
Внешность Короля Нагов отталкивала взгляд и притягивала одновременно. Так зачастую манит и пугает страшная сказка или картина. Те же чувства побуждают нас заглядывать в тёмные чуланы, прыгать с высоты, совать нос в жилища маньяков или домики колдунов, задавая при этом глупый вопрос:
– Здравствуйте, есть ли кто – нибудь дома?
Самое страшное и будоражащее в этом то, что наш, заданный тонким дрожащим голоском, вопрос никогда не останется без ответа...
Ответ будет, и он не заставит себя ждать. А понравится он нам или нет... это, как правило, никого не интересует.
В глаза нагам смотреть нельзя. Эйрин узнала об этом раньше, чем научилась ходить и говорить. Нельзя смотреть в глаза, нельзя доверять...
Нельзя. Ничего нельзя.
Король был красив. Просто сгусток красоты и порока.
Глаза у него были темно – зелёные, чуть удлинённые, приподнятые уголками к вискам. Черты лица правильны и утончены, лишенные, однако той конфетной сладости, которая зачастую встречается у красавчиков подобного рода. Просто лаконичная мужская красота. Ничего лишнего, ничего ненужного.
Этот гимн красоте портила только часто возникающая на его лице брезгливая, холодная и надменная ухмылка.
Вот тогда и начинал он напоминать того самого злого колдуна из того самого маленького домика, а Эйрин ощущала себя той глупой девочкой, которая сунула нос не туда, куда следует.
Иссиня – черные длинные волосы его спадали на крепкие плечи блестящей, сверкающей накидкой.
Девушке никогда не нравились мужчины с длинными волосами, они напоминали ей женщин. Это всегда было странно, но тут...
Ощущение женственности отсутствовало напрочь. Может, прогоняла её сильная аура мужественности, которая прямо окружала сильное тело нага?
Как же хотелось прижаться к этой рельефной груди, оказаться в кольце рук, одновременно крепких, как у крестьянина и изящных, как у аристократа...
Ростом он был высок. Эйрин редко приходилось видеть нагов, только в редкие выезды с отцом в город. Низким ростом никто не отличался, но Эсмонд... Он был огромен, подобен скале. Одновременно с этим, Король не производил ощущения тяжеловеса в избушке феи, не давил и не прижимал. Его рост, скорее, давал ощущение защищённости и теплоты.
А вот это было совсем непонятно... Теплоты? Какая она у змеи? Откуда?
– Никогда не гляди в глаза нагам, Эйрин! – твердили ей с детства.
Но она поглядела. И, похоже, поплатилась за своё любопытство.
И сильно поплатилась. Даже пока ещё и сама этого не осознавая.
Она не услышала стука в дверь, видимо была так сильно поглощена в свои мысли. Стук повторился, только более громче и настойчивее.
Эйрин не хотела никого видеть и тем более открывать дверь, но в душе шевельнулась маленькая надежда, которая кошкой царапнула укромные уголки души. Впуская ее, девушка встрепенулась.
“ Он одумался! Передумал! Сейчас он скажет, что богатство ничего для него не значат и что он любит свою дочь, обнимет, прижмет к груди, как это было в детстве, хоть и очень редко, когда не был пьян.”
Эйрин бросилась открывать.
Это был вовсе не отец, а Король. Надежда испарилась так же внезапно, как и появилась.
“Дура! Хватит летать в облаках! Прими неизбежное и смирись”
– Дорогая, ты впустишь меня внутрь?
– Что? Простите, я...
– Может быть, поговорим?
Она отошла в сторонку, впуская Эсмонда.
Король скользнул взглядом по комнате, отмечая, что в ней немного прохладно, а потом перевел взгляд на невесту.
Девушка была расстроенной. След на щеке начал бледнеть.
Его рука невольно дотронулась до нее, он ощутил жар. Костяшками пальцев погладил место удара, тем самым забирая боль себе.
Эйрин захотела отстраниться от столь внезапной ласки, но не сделала этого...
Король скорее всего почувствовал смену ее настроения, для начала приподнял ее лицо за подбородок, вытирая ласковыми пальцами слезинки и заглядывая в серебристые глаза. Он действовал нежно, чтобы не напугать девушку.
Как она прекрасна! Ее ночная сорочка была немного прозрачна, под ней угадывалось стройное, красивое тело с плоским животом и небольшой, но крепкой грудью. Ее маленькие соски оттягивали шелковую ткань делая Эйрин сексуальной и желанной.
Эсмонд сглотнул, пытаясь переключиться, снова смотря в лицо своей невесте.
В этот момент девушка вздохнула и облизала нижнюю губу. Глаза Короля пожирали алый рот. Ему захотелось почувствовать ее губы, поцеловать так, чтобы щечки заалели от нахлынувшего вожделения, топя след от пощёчины.
Ему хотелось услышать, как она прокричит его имя, во время экстаза, как будет извиваться под ним, прося еще и еще, даря свое тело, ничего не требуя взамен.
Ему еще никогда не попадалось такой утонченной и неопытной девушки.
Нет, у него много наложниц, но они уже были обучены потакать всем желаниям “ хозяина “, они знали что от них требуется, они знали, как удовлетворить.
Но не она…
У него зачесались руки содрать рубашку, ненавистный клочок ткани, разорвать пополам, обнажая совершенное тело, выпуская на волю все его желания.
Сердце сжималось в груди, он весь горел в предвкушении этого сладкого плода.
Он хотел ее, очень!
Погрузиться в ее девственное лоно, почувствовать, как там узко и горячо, целовать каждый кусочек оголенной кожи, кусать, оставляя на ней свои отметины, клеймить! Заявить ей, что она навеки принадлежит Королю и никому больше, услышать стоны, когда он будет хлестать ее плеткой, даря вместе с болью свою любовь.
Молчание затягивалось. Эйрин разглядывала его, а он был не здесь, далеко и рядом с покорной девушкой. В его голове зарождались такие сладострастные фантазии, о которых она и не догадывалась. Наконец Эйрин сообразила, в каком виде предстала перед королем и густо покраснела, она хотела высвободиться из его рук, однако он не отпустил.
– Извините меня, можно я переоденусь?
Эсмонд молчал, продолжая пребывать в своих похотливых фантазиях.
– Сир, позвольте мне одеться, мне немного холодно.
Он очнулся, снял с себя теплую меховую накидку, набрасывая на ее хрупкие плечики, заключая ее в объятия.
Он лишь хотел согреть ее...
Она лишь улыбнулась в благодарность, кутаясь в тепло…
В его глазах огонь..
В ее – смущение…
Миг…
Меховая накидка на полу, губы Эсмонда накрыли ее губы, всасывая и погружаясь в ее рот, отыскивая горячий язычок.
Эйрин не ожидала такой развязки, она... растерялась. Желая оттолкнуть Короля, положила руки ему на грудь и открыла рот, чтоб закричать.
Это было ее большой ошибкой…
Король принял ее жест за приглашение, углубил поцелуй, зовя присоединиться, подчиниться, принадлежать ему.
Эйрин поняла всю чудовищность ситуации, она занервничала, делая попытку за попыткой высвободиться.
Но Король был непоколебим в своем желании обладать ею: здесь и сейчас!
Плевать на правила и законы!
Он сам их создал, сам и разрушит!
Сорочка на полу. Даже испуганный женский крик его не останавливает. Только желание! Только похоть движет им сейчас и в данную минуту он не намерен останавливаться, пока не достигнет цели, пока не трахнет ее, пока не насладится – не отпустит!
С этого момента – она его собственность, его игрушка, живая игрушка из которой он будет лепить жену, подстраивая под свои мысли, желания…
Они оказались на кровати. Эйрин была прижата Королем к матрасу. По ее лицу вновь катились горячие слезы – обиды, неприязни, стыда.
– Нет, прекратите!!! Пожалуйста, не надо...
Король, казалось, еще больше распалялся, целуя шею, ниже, еще ниже.
– Прошу Вас! Не сейчас! Отстаньте от меня! Отпустите!
Только сейчас король услышал ее мольбы,смотря затуманенными похотью глазами, не понимая, почему она отказывается от наслаждения...
– Не бойся меня, тебе не будет больно... Обещаю, тебе понравится.
Он с новой силой начал целовать ее рот, раздвигая языком ее губы.
Она начала брыкаться, толкаться и нечаянно попала коленом прямо в пах.
Эсмонд взвыл, откатываясь от девушки.
– Что ты, дрянь, наделала?
Обнаженная Эйрин сползла с кровати, заворачиваясь в накидку.
– Не подходите! Я буду кричать!
– Ты сумасшедшая? Что ты творишь?
– Я призывала Вас оставить меня в покое! Вы противны мне!
В комнате воцарилась тишина.
Эсмонд окончательно пришел в себя, злясь, что он так и не смог до конца вкусить ее прелестного тела.
– Мне этого не надо! – выкрикнула она.
– Ты еще будешь умолять меня...
– Не надейтесь! Я никогда не буду с Вами!!! Я была против свадьбы, но папенька…
– Ваш папенька лизал мне сапоги, умоляя помиловать его.
– Помиловать его? Но в чем?
– В том, что поднял на чужое добро руку! В моем замке только я могу это делать!
– На Ваше добро? Между прочим, я живой человек, не вещь, а вот Вы – настоящее чудовище.
– Я сейчас покажу тебе, что я за чудовище... – он снова бросился к девушке, содрав накидку так, что поцарапал фарфоровую кожу, оставив глубокие ранки от ногтей, подминая под себя испуганную невесту.
Его руки накрыли грудь и скользнули ниже. Эйрин попыталась стиснуть ноги, но Король был проворнее и вот его палец уже исследовал горячую серединку.
Тошнота подобралась к девушке, вместе со страхом, застряла в горле приторно – сладким комком. Она знала, что бессильна, перед этим зверем…
“Та убитая девушка была покорна, смирившись с участью подстилки, может надо быть такой же?”
Она вмиг расслабилась, отгораживаясь от всего происходящего. Сейчас она не здесь, не с ним, а далеко – далеко за пределами его замка. Она опять в том пруду, призывает себя не быть трусихой.
Ну почему она тогда не утонула?
Пусть он завладеет ее телом, но не душой… Душа и сердце не достанутся ему никогда! Он хочет вещь?
Так получай, змея... Я ничего не имею против...
Эсмонд понял, что она больше не сопротивляется, и отстранился от нее.
До его сознания дошло, что сейчас она победила и его снедала злость.
Его кулаки сжались.
– Хотите меня ударить? Пожалуйста! Бейте! В моих глазах Вы и так зверь.
Король отшатнулся от ее слов и вышел в коридор хлопая дверью.
Эйрин сползла по стене, она знала, что выиграла маленькую битву, как и знала, что в следующий раз ей это не удастся...
Король был в ярости! Достигнув своей комнаты, он начал выплескивать злость, вымещая ее на предметах интерьера и мебели.
Он был зол вовсе не на девчонку, которая с каждым днем, каждым своим вдохом подбиралась так близко, под самую кожу, ее запах просачивался сквозь его поры, становясь сладким и доселе неведомым чувством.
Он был зол на себя, что как зверь набросился на нее.
" Как зверь." – повторил он и коллекционное оружие полетело на пол. Его колотило чувство неудовлетворения. Его чресла болели, требуя одного. Он так же знал, что одной наложницы будет мало. Ему надо ее, именно ее и никого больше. Пусть она упирается, все равно он добьется ее любой ценой. Она будет принадлежать ему, даже в роли " бревна" – все равно желанна. Он дернул за шнурок, прося слугу привести Эйрин сию же минуту.
Осталось немного подождать...
Скоро, очень скоро...
***
В дверь стучали. Девушка трясущимися руками натянула халат, открывая дверь и не поверила собственным ушам, когда слуга передал ей волю Короля.
" Ненадолго же... "
Она вздохнула и решительным шагом последовала за слугой.
В этот раз она не боялась.
Как только слуга закрыл дверь с другой стороны, девушка развязала шнуровку халата, который тяжелой массой упал к ее ногам.
Король хлопал глазами, не веря, что перед ним стоит она – девушка мечта, но сейчас она не выглядит невинной.
– Сделайте это быстро.
От таких слов Эсмонд отпрянул, словно от удара. Он смотрел не веря глазам, что она – та, которая совсем недавно отвергла его – сейчас стояла и гордо бросала ему вызов.
Ее била дрожь, но она не делала ни единой попытки прикрыться или отвести взгляд...
Король был поражен ее храбростью. С жадностью рассматривая каждый дюйм обнаженной кожи, на которой проявлялись синяки от его пальцев и те самые царапины с запекшейся на них кровью.
Эсмонд подошел к столу и достал маленькую баночку.
Подойдя к девушке он нанес мазь на свои пальцы и обработал ранки.
– Теперь можешь идти.
– Что? – переспросила она.
– Можешь идти.
Упрашивать дважды ее не пришлось, она подобрала халат, накинула его на ходу и тихонько выскользнула в коридор, пока Король не передумал.
Глава 7
До вечера Эсмонд так и не смог окончательно придти в себя. Чем только не пытался он заняться, но стояла перед глазами всё время эта девочка – маленькая, с растрёпанными снежными кудрями, насмерть перепуганная, но всё же несломленная. Непокорная, нежелающая подчиняться.
В какой то момент ему показалось, что она готова смириться и поддаться на милость Короля, и судьбы, но нет...
" Вы мне противны!"
Он противен ей. Противен, как сотня тысяч болотных тварей, мерзее, чем скользкая гнилая листва. Она предпочтёт смерть, пусть даже жуткую и лютую, всё, что угодно – лишь бы не с ним. Её папаша лизал ему сапоги. Лизал, как одержимый, только услышав про Башни. И ( Король был уверен в этом! ) вылизал бы зад, стоило Эсмонду заикнуться!
Но она... Оставшись в одиночестве, преданная родным отцом и всем миром, осмелилась, глядя в глаза своему Хозяину, выкрикнуть вот это:
– Вы мне противны!
И, лежа под ним, придавленная как плитой его разгоряченным телом, дралась и пищала, как маленький зверёк...
И теперь, благодаря ей, его тело помнит удары крошечных твёрдых ладоней ( впечатались, как ожоги ) и горошинки сосков под тонкой сорочкой. И искусанные пухлые губы. И огромные серебристые глаза, заплаканные, и нечеткие. И тугое лоно, сухое, как пустыня... Девочка ненавидит своего жениха сильно, очень сильно. Не только душой. Даже телом.
Да видят Боги, он не хотел этого! Он пришёл, чтобы просто говорить с ней. Сказать, что всё кончено, что её мучитель больше не коснётся её...
Никогда. Просто утешить, обнять, успокоить. Показать, что не такое уж чудовище дано Богами ей в мужья...
Но вышло, как вышло. И теперь Король Нагов и невеста его по разные стороны лагеря.
Она, снедаемая ненавистью и страхом и он – сжигаемый злостью и неутоленным желанием.
– Сделайте это быстро! – сказала она ему.
Так, кажется? Да, именно так.
– Ну уж нет... – проворчал наг и зрачки его сузились до змеиных полосок – Мне мало того, что ты предлагаешь, Графиня де Лавилль... Глупая девчонка, ты решила слишком дёшево откупиться от меня. Я получу тебя. Но только не частями, а сразу. Всю, целиком. Вместе с твоей душой и дутой фамильной гордостью... Но это потом. А пока...
Надо было забыться. Попробовать выбить из себя нежность и тёплую мягкость хрупкого, почти детского тела. Стереть её запах со своих пальцев. Хотя бы так... Поскольку вычистить из – под кожи, из сердца эту маленькую дрянь уже не получится. Так и придётся жить с ней внутри, как с осколком, оставшимся после боевого ранения...
В этих мыслях Король, сам не помня как, оказался в Красном Крыле замка.
Красное крыло, весело именуемое слугами " цветничком ", находилось в Восточной части замка.
Оно представляло собой длинный, широкий коридор. Стены здесь были украшены росписью, увиты цветами, а также золоченными и серебрянными нитями.
В коридор выходили двери множества комнат, за которыми и находились обитатели " цветничка "– наложницы, красотки из всех частей Экрисса, предназначенные для удовлетворения неуёмных королевских страстей.
Слуга, надсмотрщик гарема, склонился перед Королём. Тот, снисходительно кивнув, указал на первую попавшуюся дверь. В конце концов, какая разница, кто сегодня послужит тряпкой? Есть ли смысл тщательно выбирать заменитель, когда не можешь получить оригинал?
Слуга уже положил руки на ручки двери, как вдруг до острого слуха нага донеслись обрывки фраз. Судя по всему, за толстой дверью тумасского дерева шёл очень интересный разговор.
Король сделал слуге предупреждающий знак рукой и прислушался.
Говорили двое.
– Атис, я сегодня видела невесту нашего Короля! -вещала одна из собеседниц.
– И как она? Что из себя представляет? В самом деле так красива, как говорили?
– Ой, да что ты! Представь себе, дорогая Атис, мелкую белую мышь с дурацкими кудряшками и блеклыми глазами, каждый из которых размером с чайное блюдце!
– Да что ты говоришь, Эталь? – хрипловато рассмеялась Атис в ответ – Ну, может быть, фигура? Грудь, бедра?
Раздался звонкий смех и вслед за ним звук разбитой чашки либо блюдца.
– Атис, подруга! Ну какая грудь? Какие бедра? Девка похожа на школьницу или мальчишку -разносчика из городской лавки! Уверяю тебя, грудь там не найти даже с помощью увеличительного стекла! Да Король женится на ней только из – за происхождения!
– Слышала. – отрезала Атис – Какая – то особо чистая кровь... Ну ничего. Не переживай! Господину эта мокрощелка нужна только на пару – тройку раз... Пока не родит. А там...
Раздался смех – резкий и пакостный... И тут же оборвался, будто был отсечен резко открывшейся дверью.
Увидев в дверном проёме Короля, наложницы вжались в кресла, стараясь, казалось, слиться с их обивкой. Потом спохватилась более сообразительная из них, Атис – черноволосая и черноглазая, высокая, с пышными бедрами и большой грудью. Она сорвалась с кресла и распростерлась ниц перед Эсмондом.
– Сир... – прошептала она.
Подруга её – Эталь, невысокая шатенка, первая в гареме сплетница, зачинщица всех склок и скандалов, терпимая Королём только из – за невероятно крепкого здоровья и необыкновенной одержимости разного рода постельными забавами, замерла в кресле, будто обратившись в соляной столп и внезапно онемев и оглохнув.
Девушки были не настолько дурами, чтоб не понять – наг слышал всё от первого и до последнего слова.
– Герт, – спокойным тоном изрёк Король, обращаясь к слуге – сопроводи этих двоих вниз, в темницу. И ожидай меня там. Я скоро буду.
Сказав это, он отшвырнул носком сапога руку Атис и вышел вон.
Темницы находились глубоко внизу, под замком. Они были целиком вырублены в камнях фундамента, стены и потолки их имели особые укрепления, предохраняющие их от проседания и обвалов. Говорили, что кроме этого здесь примешана какая то магия, так как совершенно непонятны было то, как громадина – замок ухитрялся держатся на этих практически пустотах. Магия или всё же просто хорошая инженерная смекалка? Может быть и то, и другое.
Вниз можно было попасть тремя способами. Первый – прямо из главного холла замка. Ход находился под лестницей и был так завуалирован, что совершенно не бросался в глаза. Второй шёл с улицы и назывался тёмным, поскольку отходил из внутреннего тёмного двора. Третий же ход обозначен был крепкой винтовой лестницей из белой древесины, полированной и натертой до блеска. Он отходил от Красного Крыла и совершенно не был скрыт. Этот ход назывался " Лестницей в Небо". Как раз по нему и водили наложниц, иногда искушённых и мокрых от возбуждения и нетерпения, а иногда робких, зареванных, трясущихся от страха и неизвестности.
Как раз по этой лестнице и привёл сейчас Герт двух провинившихся девушек в одну из темниц Короля Нагов.
Темница эта имела небольшие размеры. Несколько факелов освещали серые стены. Конечно, больше света могли бы дать бирдовые светильники, но Король терпеть не мог этот голубой светящийся камень. Бирдовый свет резал ему глаза и поэтому применялся только в кухне и помещениях для слуг и наложниц. Здесь же царил тяжелый полумрак.
Посредине темницы стоял огромный узкий станок, напоминавший гильотину. Разница была только в том, что никакого ножа он не имел, а на раме были укреплены петли из крепкой кожи с замками.
Рядом у стены помещался стол с разложенными на нём плетями – кожаными и металлическими, а также другими орудиями пыток.
Король сидел в тяжелом низком кресле. Он был обнажен по пояс. Нечеткий свет факелов выхватывал из тьмы плащ волос, жёлтые глаза, ставшие совсем змеиными, крепкую шею, крутые плечи, смуглую грудь.
Световые блики прыгали по стенам, отталкиваясь от тяжёлой серебренной пряжки брюк.
Дверь темницы отворилась с лязгом и Герт подтолкнул на середину темницы Атис и Эталь. Запястья их были скованы.
– Всё готово, сир. – поклонился слуга.
– Прекрасно. – голос Эсмонда изменился, местами переходя в шипение – Жди за стеной, Герт. Мы долго не задержимся.
Надсмотрщик ещё раз поклонился и вышел.
– На колени. – прошипел наг.
Наложницы не заставили упрашивать себя. Видно было, что им только в радость подчиниться. Глаза их увлажнились и прямо полыхали страстью и похотью.
– Очень хорошо. А теперь рассказывайте мне всё. И не вздумайте открывать ваши мерзкие рты для жалоб и лжи.
Он встал. Взяв со стола самую длинную и крепкую плеть, хлестнул Атис вдоль спины. Наложница издала утробный протяжный стон.
– А ты отупела, Атис... – вдруг сказал наг, склонившись к девушке и приподняв её за подбородок – Давай, включи мозги и пойми наконец, для чего я тебя сюда пригласил.
Или, знаешь, всё может закончится печально... И для тебя, и для твоей подружки.
– Сир... – выдохнула девушка – Вы же знаете, как мы все любим Вас...
Он кивнул. Глаза уже откровенно полыхали жёлтым:
–Любите, любите... И так сильно, что позволили обсуждать мою будущую жену. И вашу Королеву! Королеву Экрисса! Королеву Нагов. Высшей Расы. И не вам, червям, рассуждать...
Он резко, распалившись, поднял Атис за чёрную косу. Девушка, вскрикнув, подчинилась с радостью. С радостью. Это было слишком явно. И... мерзко.
Никогда ещё не было ему так мерзко и пусто. Он вёл себя сейчас, как одержимый.
А может, он и был одержим? Может, нантогаты всё же настигли его? Может, он был проклят Богами?
Закрепив запястья и лодыжки Атис в кожаных петлях, он хлестал, что есть мочи по шёлковым бедрам, по округлым ягодицам, по изгибам спины. Наложница стонала в надрыве, захлёбываясь сладким криком и счастливыми слезами.
– Ещё!!! Сильнее!!! Ещё!!! – кричала она – Я так люблю Вас, сир Король...
Отбросив плётку, он разделся полностью и Эталь тут же прильнула голодным ртом к его возбужденному члену.
– Вот так, – прошептал Эсмонд– умница... Ты знаешь, одна ты знаешь, как следует просить прощения у своего Хозяина... Давай, работай язычком, тварь... Произнеся это, он запустил пальцы в волосы девушки и, двигая её голову взад и вперёд, достиг экстаза.
Затем же, поменяв девушек местами, повторил экзекуцию, сопровождаемую стонами и терпким запахом страсти. Эталь достигла пика наслаждения одновременно с последним ударом плётки.
– Ты, как всегда, лучше всех... – шептал Король, теребя двумя пальцами клитор шатенки – Будет жаль расставаться с тобой... И с тобой, Атис, тоже.
– Зачем Вы говорите такое, сир?!
Глаза брюнетки наполнились слезами и она крепко обхватила руками бедра Короля. Плечи её сотрясали рыдания.
– Ну же, – сказал он – попрощайся со мной, Атис, крошка! Сделай, как ты умеешь...
Черноволосая наложница немедленно обхватила губами уже напряженную плоть. Он излился в её рот, терзая жёсткими пальцами твердый сосок Эталь.
Вскоре всё было окончено.
Дверь отворилась, вошёл Герт, сопровождаемый лекарем и мойщицей.
– Это мясо привести в порядок, – сказал наг, кивая на наложниц и застегивая пряжку брюк – а потом... Отдайте стражникам. Старому тряпью место в помойке.
Обе девушки взвыли, но их быстро увели в соседнее помещение.
Да он бы не стал слушать их...
На данный момент нага беспокоило совсем другое. Видение.
В тот самый миг, когда он запустил руку в волосы Атис, сквозь них полились не черные намасленные пряди, а... Снежно – белые, прохладные и чистые, как горный ручей весной, кудри Эйрин.
" Дрянь... маленькая дрянь!"
И вслед за этим видением последовало другое: нежное лицо и пухлые яркие губы, резко и отчётливо произносящие:
– Вы мне противны! ПРОТИВНЫ! ПРОТИВНЫ!
Уперевшись кулаком в камень стены, Король застонал глухо и тихо, как от невыносимой боли...
