Текст книги "Мусорщики "Параллели" VI (СИ)"

Автор книги: Георгий Сидоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Мусорщики «Параллели» VI

Глава 1 «Беззаботная жизнь Дэвида Шепарда»

Дэвид проснулся в четыре часа утра по времени Башни. Он лежал на боку на непривычно широкой и низкой кровати посреди большой спальни. Стена, справа от него – огромное панорамное окно. За ним раскинулся пейзаж дышащих жизнью резных крыш и переплетённых лианами небоскрёбов Варуны, погруженных в тот период времени, когда ночь ещё была в силе, но новый день уже начал понемногу проникать в потонувший во тьме мир. Перевернувшись на спину, Шепард уставился в потолок, который сейчас походил на почти чёрное полотно, лишь слегка вздёрнутое серыми и синими пятнами.

Он сел, взял с тумбы очки и надел их. Мир вблизи него стал более чётким и куда менее призрачным. Дэвид разделся и направился в небольшую и светлую душевую, скрытую за сплошной панелью, рядом с кроватью. Приняв ванну и педантично уложив волосы, он приказал световой панели в центре потолка включиться, а затем подошёл к стене напротив кровати. Перед ним открылась дверца платяного шкафа. Он был почти пустой, так как Дэвид всегда считал, что в таких делах, как одежда, роскошь излишня. Шепард оделся в недавно купленные им простые тёмно-серые штаны и клетчатую рубашку, застегнув её под горло. Он вошёл во вторую комнату – большую и просторную. Она была одновременно гостиной, столовой, кухней и баром. Приготовив себе завтрак: яичница с беконом и крепкий чай без сахара (наличие такой обыденной еды здесь – в Пагодах, удивило и одновременно позабавило Дэвида). Не спеша всё поглотив, он сел в мягкое кресло напротив окна, и начал читать через Паутину новостные сводки со всей Башни. В доме был голографический телевизор, но с самого своего появления здесь, он ни разу не включал его. При желании Дэвид мог получить всю необходимую информацию лишь дотронувшись до стоявшего в спальне стационарного компьютера, но он и этого не делал, так как получал определённое удовольствие, ища информацию через Паутину.

С его встречи с Чуви прошло чуть больше четырёх месяцев, а с момента их неудачи в Рае – два месяца. В Башне начался последний день декабря, а значит, нынешний год приближался к своему завершению. В этом муравейнике одновременно всё менялось и одновременно ничего не происходило. Ненастроенный сегодня копаться в пестроте информационного однообразия, Дэвид решил лишь слегка пройтись по самому важному – по последним новостям с Уровней.

Всё что происходило в Рае тщательно пропускалась через жернова цензуры служб пропаганды и внутренней и внешней разведок, превращая любое событие в скудное бурчание или возвышенное блеяние о том, как у них всё превосходно, в отличие от других миров Башни. Но Дэвид, неоднократно сталкиваясь с подобными сокрытиями данных, с удовольствием улавливал нужные ему крупицы информации. Например, вчера был выложен отчёт о полном восстановлении Алмазного архива, недавно пострадавшего от непредвиденного сбоя двигателя Хасуу, и о том, что повинный в этом происшествии оператор был казнён. Дэвида позабавила эта ложь.

Новости из Хатимана были, как всегда сухими и малоинформативными, но Дэвида привлёк внимание некролог о смерти последнего члена клана Масамунэ – Исикавы, которого недавно нашли мёртвым в одном из прибежищ «Острия». В месте, где собирались люди, получавших особое удовольствие от пребывания в обострении.

«То есть они больше ничего не могли вытянуть из тела наёмника и теперь решили его предать земле – мрачно подумал Дэвид, при этом дивясь тому, что о смерти Исикавы вообще решено было упомянуть. – Не была ли эта инициатива лично Несут-Бити?»

Дэвид не знал, что думать по этому поводу, и потому, тяжело вздохнув, продолжил чтение новостей.

Он пропустил новости из Пагод, быстро прошёлся по научным сводкам Альма Матер, прочитал об удачном устранении последствий взрыва в золотых копях Шахт Одина и чуть задержался, с лёгким любопытством, на сводке из Долины Кон Фу Ци.

Шепард знал, что данный Уровень долгое время находился под гнётом потомков Хатимана, сумевших долгие тысячелетия удерживать власть в Долинах, несмотря на изоляцию от прочих миров после Коллапса. Но окончательно освободившись от гнёта Блаженных земель, после завершения Второй Башенной войны, экономика Долины резко пошла на подъём, как и общее благополучие. При этом никто в Кон Фу Ци не стремился мстить бывшим поработителям или испытывал к ним открытую неприязнь. По крайней мере традиционными способами. Ныне Долина превратилась в экономического гиганта, которому могли противостоять лишь могущественные Сильвийский конгломерат и «Параллель». Вот и вчера один из крупнейших конфуцийских металлургических концернов полностью поглотил некогда могущественного хатиманского конкурента.

«Месть может быть и бескровной» – мрачно усмехнулся Дэвид и продолжил изучать новостную ленту.

Из Святилища Авраама вновь пришли скудные сведения, да и то со стороны независимых источников. Что-то про очередную волну репрессий. После того, как там, около семнадцати лет назад, установилась диктатура секты, поклоняющейся и признающей лишь Эд’Ма, травля неугодных там была обычным делом. Самым интересным было то, что их лидер – Иов Уц, пойдя на сговор с Советом, сдавшись ему, добился того, что ни Совет, ни «Параллель» не должны были вмешиваться в дела Святилища, если только выявленная угроза не будет выходить за пределы Уровня. В итоге с тех пор Святилище обрубила практически все связи с другими Уровнями. Многие авраамейцы, жившие за пределом Святилища, потеряли возможность вернуться на свою родину, если только они не отрекутся от праотца Авраама, которого сектанты, как и других учеников Эд’Ма, считали виновными в его то ли гибели, то ли убийстве, то ли исчезновении.

«А ведь Анхель с Хесусом по линии отца авраамейцы» – неожиданно подумал Дэвид и сразу постарался выкинуть эту мысль из головы.

С Фронтира Рей Сильвии чаще всего приходили бизнес сводки и иногда сведения об убийстве того или иного влиятельного человека. Так было и в этот раз. Ничего необычного.

Новости из Обители Прометея также были скудными и малоинтересными, хотя, если верить Чуви, такая скучная стабильность был хорошим знаком. Этому помогало то обстоятельство, что новым Несут-Бити Рая, а Обитель была его вассальными землями, стал Монту Уасет. Он был из числа нового, так называемого либерального поколения осирисийцев, но кроме этого Монту был очень умным и рассудительным человеком, что было выгодно всем.

Не меньшие улучшения начали происходить и в жизни людей Равнин Джитуку. Несколько десятилетий гражданских войн и общая социальная раздробленность не смогли заставить многих людей покинуть свою родину. Да что уж там, Коллапс не смог это сделать, а тут обычные людские распри. Однако для настоящего мира было ещё далеко, а любой серьёзный конфликт мог разрушить всё то, что сделали такие люди, как Бэбил и Маргарет Мендель.

Это касалось и Прерий Вендиго, чей малочисленный народ лишь в последние десятилетия начал возрождаться из пепла десяти тысячелетнего пожара Коллапса, и всё благодаря медикам и учёным «Параллели» …

Дэвид снял очки и заставил Паутину исчезнуть. Он закрыл глаза и начал массажировать себе переносицу, одновременно размышляя над тем, что его волновало даже куда больше его личных целей.

«А ведь Чуви не привирал, когда говорил о том, что они обыгрывают Совет и Рай, но делая это хитро и, по возможности, незаметно. Более долгим и рискованным путём, но за этим следовала куда меньше жертв. Хотя… почему Чуви это вообще допустил?»

Дэвид открыл глаза и посмотрел в окно и увидел признаки рассвета. Паутина в его голове показывала десять минут шестого. Ему осталось просмотреть сводки последнего Уровней Башни – Пустошей Авеля.

На следующий день после происшествия с Исикавой и кражей Пандорума Джитуку, в Пустоши был незамедлительно отправлен небольшой отряд внешней разведки, экономически-правовая комиссия, а также группка учёных под руководством самой Хоппер. Были прочесаны все обжитые и не очень обжитые земли Авеля, и в первую очередь резервация, где жили подозреваемые в краже Пандорумов люди, а ранее произошла таинственная катастрофа. Но не смотря на все предпосылки, совпадения и события, ничего существенного обнаружить так и не удалось.

Это не удивило ни Риши, ни Гарибальди, ни Чуви. Они ждали этого. Ведь время было потеряно благодаря упорству Инпу Инпута, которому каким-то лишь ему ведомым способом всё-таки удалось уговорить Несут-Бити не допустить комиссию в назначенный срок. То есть в самый разгар конфликта с Масамунэ. Им не удалось найти доказательств, но этого было достаточно для всех лидеров «Параллели», чтобы усилить контроль как над Авелем, так и над всеми Уровнями. Даже не смотря на яростные протесты аристократии Рая или Хатимана.

Не меньшую проверку прошли и те, кто, так или иначе, был причастен к работе в центральном офисе «Параллели». Кое-кто по несколько раз, разными способами, в том числе при помощи способностей Дэвида, но им так и не удалось вычислить Тчи или найти хотя бы крошечные зацепки его действий. Словно его и никогда не было, этого бедокура.

Также была просканирована вся Пагода – вдоль и поперёк, на наличие тайников или подозрительных аномалий. Были обследованы нежилые дома, дополнительные склады и даже опустевшие фермы и заводы, коих было немало на территории Пагод, но и вновь никаких результатов. Разведка, внутренняя и внешняя, пришла к выводу, что если Тчи и присутствует среди них, то он просто мастерски умеет водить за нос.

И так прошло два месяца. Дэвид не то чтобы был не доволен нынешней жизнью, но его слишком затянула новая будничная рутина. Его предупреждали, в том числе и Чуви, что работа мусорщика не регулярна в своей основной функции: обезвреживании особо опасных людей и ситуаций с ними связанных. Им иногда неделями приходилось заниматься иными делами в организации. В том числе бумажной и бухгалтерской волокитой, а к этому Дэвида жизнь не готовила.

При этом Чуви продолжал уходить от его расспросов на счёт отца и тайнах связанных с Коллапсом и Второй башенной войной. Дэвид также постоянно напоминал ему о том, что он не напрашивался в мусорщики, и если он ничего путного так и не узнает, то покинет их. Ему никто не возражал и никто не останавливал, что казалось Дэвиду странным. Поэтому он всеми силами пытался не привыкать к Пагодам и её жителям.

Да и долгие годы скитаний, потери и предательства оставили на нём слишком глубокий след, чтобы Дэвид начал проявлять открытое дружелюбие или к кому-либо привязываться. С ним всё время кто-то здоровался, мило ему улыбался или махал рукой, но он лишь кивал им головой и уходил восвояси. Кто это был, его совершенно не интересовало.

В итоге он не смог выловить хоть что-то полезное из сетей Паутины.

«Может, сегодня вечером?»

Шепард отключил паутину, откинулся в кресло и закрыл глаза. Теперь пришло время другой процедуры, которую он исполнял всегда, даже в самые тяжёлые моменты своей жизни. Пришло время очистить разум и привести в голове всё в надлежащий порядок.

Когда он вновь открыл глаза, Дэвид повернул голову к окну и увидел, что мир, пропитанный капельками воды и клоками тумана, рассекали лучи рассветного солнца, окрашивая серые и зелёные цвета в золотые и оранжевые тона.

«Сегодня вечером… или подождать пока информация накопится?» – подумал Дэвид – «Впрочем, сегодня точно не стоит ничего ждать»

Ему действительно сегодня нечего было ждать в том, что касалось поиска новой информации. Ведь сегодня для «Параллели» и Башни особый день. День тишины. День, когда закончилась Вторая башенная война. Сегодня, за исключением экстренных служб, никто не работал. От этого Дэвиду было особенно не по себе. Не то чтобы он жалел, что его лишали очередной порции бумажной волокиты, медицинских осмотров Анхель, проникновение в чью-то скучную память или выслушивания россказней Бэбила, или, что ещё хуже, Чуви, но там была огромная библиотека. Да и кроме этого, лабиринт центрального офиса Параллели его манил куда больше, чем восстановленная и достигшая гармонии прочая территория Пагод и Варуны. Он не хотел выходить в город, он не хотел общаться с соседями, но он и не хотел сидеть в четырёх стенах – насиделся в своё время. Однако у него было два выхода.

Первый, это посетить Сплина, которому для жилья выделили неиспользуемый в последние годы большой морозильный цех. Существо было в восторге. И от убийственного холода, и от сырости, и от густого сумрака. Настолько, что уже через пару дней Сплин заполнил всё видимое пространство цеха тенями и выбросами тёмного слоя. Дэвиду всё это бы наскучило, если не одно но. Сплин, пусть и очень фрагментарно, пусть и в весьма странной каскадной манере, помнил о прошлом Башни, а точнее о временах до начала Коллапса. По крайней мере это было куда более информативно, чем всё, что он вытягивал из отца, Чуви или из библиотечного архива. Дэвид узнал об информативности Сплина узнал совершенно случайно.

На следующий день, после того как он устроился в своём новом доме, Шепард пришёл к нему вместе с Чуви и Анхель. Сина случайно вспомнила о том, что одним из последствий Коллапса стал сильнейший выброс тёмной энергии во внешний мир. Сплин в тот момент замер, чуть наклонившись, и голосом Первого проговорил:

– Не могу сказать, что там было во время Коллапса и позже, но вот что нас очень сильно досаждает, так это воспоминания нам не принадлежащие. Воспоминания о жизни до этих злополучных событий…

После этих слов, Сплин вздрогнул, виновато согнулся и медленно исчез в тени, оставив Дэвида и Анхель в лёгком недоумении. Чуви лишь горько усмехнулся, покачал головой и вышел на улицу. Это было очень странно и, возможно, было очередным вмешательством Безномерного с почти таким же голосом, как у Первого, но Дэвиду это показалось любопытным. С тех пор он стал частым гостем у Сплина и порой действительно вылавливал интересные подробности из древности, о которых не было сведений ни в базах «Параллели», ни в архивах отца. Да, это почти всегда были сущие пустяки, но Шепарду казалось, что именно здесь больше зацепок, чем пустые речи Чуви или сухие лекции Гильгамеша. И это не было фальшью. Дэвид чувствовал это на подкорке. Поэтому отправиться до Сплина было здравым решением.

Однако, чуть подумав, Дэвид решил не идти к нему. Сегодня на улице намечался карнавал, а Шепард не хотел ни с кем по возможности встречаться.

Он решил прибегнуть ко второму варианту. У него появилось новое увлечение. Дэвид стал посещать залы симуляции боевых ситуаций на этаже Штаба. Там он оттачивал свои боевые навыки, которые за долгие годы скитаний во многом атрофировались, а также для повышения своей выносливости, которую ему действительно следовало вырабатывать и без постоянных напоминаний Чуви. Правда, сегодня в центральный офис никого не пускали, но Шепард решил испытать удачу. Может ему получиться попасть туда через Бэбила или… Анхель? Дэвид поднялся, направился в спальню, переоделся в униформу мусорщика, надел на руки перчатки и вышел в коридор этажа, предпочтя не спеша спуститься по лестнице вместо того, чтобы воспользоваться надоевшим ему лифтом.

Шепард вышел во двор, окутанный лоскутами тумана, бусинками росы и лучами утреннего солнца. Мимо пролетали тени птиц и были слышны их мелодичные трели или тревожные хрипы. Им вторили голоса животных похожих на голоса обезьян или диких кошек, а дополнялось всё это редкими людскими голосами и лёгким жужжанием проезжающих мимо электромобилей, куда более редких, чем обычно из-за надвигающегося праздника.

Дэвид постоял в проёме с несколько секунд, привыкая к туманной дымке и прислушиваясь к полутишине. Потом он глубоко вдохнул влажный и свежий воздух и двинулся дальше, мимо детской площадки и выставленных в определённом ритмичном порядке высоких широколиственных деревьев, шагая по гладкой поверхности: искусственной, чёрной, слегка исцарапанной и источающей запахи мыла и антисептика. Где-то в стороне Дэвид услышал тихую работу роботов-уборщиков и лёгкий кашель одного из их операторов. Он прошёл через широкую гудящую арку, усеянную лампами, датчиками и видеокамерами и оплетённую цветущими лианами, испускающие едкие сладкие ароматы, и вышел на обочину автодороги.

Рядом находилась небольшая остановка, возле которой стояли двое человек в форме младшего офицерского состава миротворцев. Они о чём-то рьяно спорили, но увидев Дэвида, охнули и отдали ему четь от груди. Дэвид моргнул и также неловко отдал им честь. Не зная, что им сказать, да и не желая, он моргнул ещё раз и направился к одной из одноместных крытых магнитных капсул, стоявших линией по обе стороны от остановки. Он достал серебряную иглу банк-шпиля, воткнул её в нужное отверстие, открыл дверцу машины и сел в неё. После нехитрых манипуляций с панелью управления и указания необходимого маршрута, машина вздрогнула и поехала, слегка вибрируя. Дэвид расслабился в кресле и невольно подумал о том, что прошла лишь неделя с тех пор, как его перестали сопровождать из дому до работы и обратно.

После его битвы с Тчи, Чуви вбил себе в голову, что он мог того заинтересовать, и поэтому уговорил Гарибальди установить наблюдение за домом Шепарда, а к нему приставили сопровождающего. Чаще всего в его роли выступал Бэбил, но несколько раз его сопровождала Анхель, к его беспокойству, или Чуви, к его раздражению. Но с неделю назад, после того, как с Дэвидом так ничего и не произошло, Гарибальди, посоветовавшись с госпожой Яирам, принял решение, наконец, дать ему свободу передвижения. Но даже сейчас, проезжая мимо резных башенок Варуны, оплетённых лианами, и стройных рядов лопоухих деревьев, Шепард не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают, и он почти был уверен, кто именно: Сплин. Дэвид мог запросто это проверить, к тому же это был хороший повод с ним поговорить наедине, но он не хотел лишать себя крохотной надежды, что он ошибается, и всё это было простой, въевшейся за долгие годы скитаний, паранойей.

Машина, между тем, продолжала медленно направляться к высокому плоскогорью, у основания которого располагались межпространственные лифты и центральный офис «Параллели». Плоскогорье переходило в непроходимые горы, увенчанные снежными шапками и почти лишённые воздуха, а затем они резко заканчивались обрывом, под которым бушевал могучий океан, а небо рассекали молнии. Этот же непреступный берег, в свою очередь находился за спиной Дэвида, на значительном от него расстоянии. Это должно было быть доказательством окружности мира, но мир был, нет – не плоский, а, как до этого ему объяснял Бэбил, напоминал собой глубокую чашу за пределы которой нельзя было выпасть. Дойдя до «края», если ты не погибнешь из-за природных аномалий, человек мистическим образом окажется на противоположном конце Уровня. Чуть позже Мендель поведал ему о том, что причиной этого феномена служит серый слой подпространства – Серая зона. По краям Уровней она часто проступала наружу, благодаря близости к внутреннему космосу или из-за мощных погодных аномалий, и поэтому человек, угодивший туда, попадал в «дикий» портал. Правда, он не всегда мог перебросить на противоположный край Уровня, а вместо этого мог выбросить во внутренний космос.

Машина повернула направо и въехала в долину, примыкающую к территории центрального офиса «Параллели», и Дэвид увидел усечённый вытянутый куб офиса, а за ним в небе исчезали лифтовые колодцы. Три из них служили для нужд обычных граждан. Два других – широких и громоздких, занимались транспортировкой грузов и прочего сопутствующего товара. Был ещё один лифт, что использовали миротворцы и тяжёлая пехота, но он был полностью скрыт в глубине гор. Но на фоне пяти лифтовых башен выделял ещё один. Он поднимался не по вертикали, а по диагонали. Этот лифт служил лишь для одной цели: доставки провинившихся людей в тюрьму Тартар.

Капсула проехала через центральные барьерные врата и остановилась на практически пустой парковке. Дэвид вышел и осмотрелся.

За эти несколько недель он впервые видел такое запустение. В обычные дни здесь не протолкнёшься от туристов, торговцев и политиков, проходящих эпидемиологическую или таможенную проверку. Сейчас здесь царила тягучая тишина и клубился медленно умирающий туман, выливая на бетон бесцветную росяную кровь. Дэвид ещё раз осмотрелся по сторонам и направился к автоматическим дверям, но те не открылись ему. Он ожидал этого, но его это всё равно расстроило. Дэвид нашёл кнопку обратной связи с охраной и нажал на неё. Тишина. Дэвид попытался открыть дверь вручную, но она и не думала ему подаваться. Шепард тихо выругался, ударил ногой по двери и уже было направился к магнитной капсуле, как вдруг услышал через висевший над дверью динамик хриплый голос главнокомандующего маршала Петроса Гарибальди:

– Ещё раз так поступишь с дверью, Шепард, я сообщу о тебе господину Нигилисто, а он с тебя три шкуры спустит за самую крохотную царапину! Что глазами хлопаешь, парень? Какого чёрта в праздничный день рвёшься в центральный офис, а не готовишься к торжеству, как любой приличный житель Пагод?

– Не готовлюсь по той причине, что я не могу считать себя жителем Пагод, главнокомандующий, – сухо ответил Дэвид, после нескольких секунд тишины, в течение которых он сделал всё возможное, чтобы скрыть раздражение оттого, как к нему по-прежнему относился Гарибальди. – Я понимаю, что сегодня вход в офис запрещён, но я предпочту провести день здесь, тренируясь в симуляторной, а не среди толп незнакомых мне людей.

– Извини, но никаких исключений, Шепард! Поэтому, будь так любезен, проваливай отсюда и начинай праздновать! Авось и люди из незнакомцев превратятся в новых знакомых. Кыш, кыш!

Дэвид нахмурился и хотел было возразить, но вдруг услышал голос от которого внутри него одновременно похолодело и потеплело.

– Что там происходит, главнокомандующий? – донёсся из динамика мягкий голос Анхель Сины. – Что вас отвлекло от нашей столь важной и щепетильной работы?

– Шепарду не сидится дома, а социализация – это для слабаков, – саркастически произнёс Гарибальди. – Поэтому он решил сегодня попробовать прорваться сюда, чтобы выбить дурь из цифровых и пластиковых болванчиков в симуляторной.

– Там Дэвид?

– А я тебе о чём секунду назад пы…

– Дэвид, ты по-прежнему сторонишься общества? – с упрёком и сочувствием, обратилась к нему Анхель, игнорируя недовольства главнокомандующего. – Люди в Пагодах замечательные, так что не игнорируй их. Будь так любезен, прогуляйся по городу и удивись увиденному.

Внутри Дэвида всё закипело от негодования. Ему указывали! Вновь и вновь! Шепард втянул воздух носом и сквозь зубы ответил спокойным натянутым голосом:

– Спасибо, но нет. Если мне недозволенно скоротать день, как мне хочется, тогда я вернусь к себе и буду медитировать.

Дэвид направился к капсуле, но почти сразу его остановил голос Анхель:

– Постой, Дэвид, думаю, я знаю, чем могу тебя, скажем так, развлечь.

– Развлечь? – послышался из динамика голос Гарибальди, полный подозрения. – Ты это о чём?

– Я хочу, чтобы вы, главнокомандующий, впустили Дэвида к нам. Он должен увидеть столь прекрасное и грустное таинство, что происходит лишь в этот день и заодно поймёт, что нужно ценить свою жизнь куда больше и глубже.

– Это я не ценю свою жизнь? – тихо и холодно произнёс Шепард, сузив глаза, но его проигнорировали, так как Гарибальди начал припираться с Синой.

– Ты, девочка, совсем попутала берега? Есть регламент, и он не претит посторонних и особенно в Диспетчерской!

– Он что будет в этом лично участвовать? Он просто посмотрит издалека, а потом я лично сопровожу его домой.

– Он не прошёл должную аккредитацию!

– Я вам говорю, что он будет в роли наблюдателя. Вот Чуви тоже недолжен сегодня присутствовать в Диспетчерской, а вы ему позволяете больше, чем просто наблюдать.

– Для Чуви это многое значит, – чуть ли не захлёбываясь, прорычал главнокомандующий. – Но так уж быть, я его выгоню отсюда за шиворот.

– Вы сделаете столь смелый и отчаянный поступок? – не скрывая сарказма, спросила Анхель.

– Д-да… ещё бы! – после недолго замешательства, неуверенно ответил Гарибальди.

– Нет, вы это не сделаете, – горько усмехнувшись, уверено ответила Сина. – Но я вас не виню, так как никто на это не способен. Даже госпожа Яирам. Но я всё равно прошу вас впустить Дэвида под мою личную ответственность!

Гарибальди ответил не сразу. Из динамика доносилось его бурчание, постукивание пальцами об поверхность и кряхтение, а потом он натянуто рявкнул:

– Чёрт с вами! Но дальше верхнего яруса Диспетчерской я его не пущу, а потом пусть катиться домой!

– Я безмерно вам благодарна, главнокомандующий, – с нежной игривостью произнесла Анхель, а затем обратилась к Шепарду с лёгкой наигранной робостью. – Но ты, наверное, не хочешь посмотреть на это таинство, так как мы решили это за тебя, Дэвид?

– Я не против, – ответил Шепард, предпочтя проглотить колкость девушки. Любопытство взяло вверх над гордыней.

– Как это мило! Тогда спускайся в Диспетчерскую и жди нас там, на верхнем ярусе, и не шали.

– И не шага в сторону, Шепард! Иначе отправлю на трудовые повинности!

Динамик замолчал. Дэвид натянуто усмехнулся, помотав головой, и направился к открывшемуся входу.

За все эти недели своего пребывания в «Параллели», Шепард ещё ни разу не был в Диспетчерской. Хотя, со слов Чуви, во время «сложных дней» он будет там частым гостем, по той причине, что мусорщики и разведчики чаще используют не лифты, а капсулы дуговых порталов, управляемые лично Инженерами.

Диспетчерская, глаза и уши «Параллели», чья основная функция – это отслеживание незаконных передвижений между Уровнями Башни и обнаружение зачатков катастроф и конфликтов, что в потенциале способны выйти за пределы своих миров. Первые десятилетия в этом не лёгком деле диспетчерам помогали различные вычислительные машины, но даже лучшие из них имели за собой погрешность, той или иной степени. А затем появились Сёстры – клоны госпожи Яирам, обладавшие в несколько меньшими, но всё ещё впечатляющими телепатическими способностями. С тех пор никому, за исключением Алена Блеза, не удавалось по-настоящему обманывать защитный мониторинг Сестёр. Да, погрешности никуда не делись, контрабандисты отчаянно и настойчиво пытаются обмануть систему и, конечно, частные колодцы, но как сказал однажды Чуви: «Это сокрушительное ведро дёгтя в море мёда». Дэвид был практически уверен, что упомянутая Анхель процедура была связана именно с Сёстрами, но что именно она имела в виду, он не мог взять в толк.

Лифт остановился на четвёртом цокольном этаже и его створки разошлись в стороны, открывая Шепарду тесный коридор, выкрашенный и освещённый всеми оттенками зелёного. Выйдя из лифта, он осмотрелся по сторонам и увидел справа от себя, в конце коридора, огромное зеркало, но он уже знал, что на самом деле это была дверь.

С секунду другую Дэвид прислушивался. Тишина. Коридор был полон ею, и она не была свойственно этому месту. Но стоило ему сделать с несколько шагов к зеркальной двери, как в гудящей тишине появились звуки, что исходили не снаружи, а изнутри, пронзая в разум Дэвида. Это было похоже одновременно на перешёптывание любопытных детей и лёгкое поскрипывание расстроенной скрипки. Незваные гости в голове Шепарда не боялись его, но при этом действовали с лёгкой предосторожностью в попытках «ущипнуть» и «потыкать» мысли и сознание Дэвида. Шепарду не сразу удалось выбросить эти голоса из головы, но кроме лёгкого раздражения, ни каких серьёзных проблем это вторжение ему не принесло. Вторженцы не обиделись на столь не радужное приветствие. Наоборот, их это развеселило.

Шепард приблизился к двери вплотную и та, не сопротивляясь, открылась, впуская его в Диспетчерскую. Дэвид остановился на верхней площадке пустого зала в форме амфитеатра. Двенадцать лестниц плавно спускались вниз, пересекая девять ярусов, поделённых на ячейки, забитые компьютерами и прочей электроникой, упираясь в нижнюю площадку, где рядами, наискось, стояли овальные вытянутые капсулы. Над ними возвышались двенадцать аквариумов, из которых, в толще зеленоватой жидкости, прижавшись к стёклам, на него смотрели с жадным любопытством двенадцать девушек, одетые в облегающие белые одежды. Дэвид не видел их лиц в полной мере из-за дыхательных масок с множеством трубок и клапанов, но не смотря на это, он увидел их яркие и живые пурпурные глаза, и узнал Сестёр.

Из середины нижнего ряда, поднялась долговязая фигура нескладного осирисийца с короткой клочковатой причёской пшеничных волос и уставилась на Шепарда испуганным и недоверчивым косым взглядом.

– Кто вы такой и как вы сюда попали? – резко убирая взгляд в сторону, нервно пробормотал юноша.

– Расслабься, Па, дружище, это ведь малыш Шепард. Ты что, забыл, как помогал его вызволять в тот день, когда мы поймали Фебоса? Правда, мне самому дюже любопытно, как он сюда попал.

Дэвид посмотрел направо и увидел Чуви. Он, свесив ноги, сидел на краю верхней площадки, курил и внимательно следил за Сёстрами с какой-то странной, глубоко личностной тоской. Затем мусорщик затянулся, повернул голову наискось и, оскалившись, обратился к Дэвиду:

– Может, не будешь нервировать беднягу Па, малыш Шепард, и объяснишь нам, как ты здесь оказался, в сей священный день, ась?

Не успел Дэвид и рта открыть, как за его спиной открылась зеркальная дверь и в Диспетчерскую вошли Анхель с Гарибальди. Сина, уничтожающе посмотрев на Чуви, ядовито произнесла:

– Между прочим, я хотел бы задать тебе тот же вопрос! Что ты тут забыл, Чуви?

– Я просто наблюдатель со стороны и дальше этой площадки не двинусь. Чем угодно готов тебе поклясться, – с почти неподдельным испугом, отмахиваясь руками, парировал Чуви.

– Тогда поднимись! Твои ноги находятся за пределами площадки! И затуши сигарету, иначе засуну её, сам знаешь куда! – сверкнув глазами и указав пальцем, продолжала испускать яд Анхель.

– Хорошо, хорошо! – округлив глаза и приподняв брови, успокаивающе ответил Чуви. Он поднялся на ноги и отступил в тень плотно закрытой двери, затушив по пути сигарету и проглотив её.

– Старший диспетчер Па, будь так любезен: успокойся, – обратился Гарибальди к сутулому осирисийцу, не обращая ни на кого более внимание, с отеческой заботой в голосе. – Ты ведь уже однажды видел Шепарда, а теперь делаешь вид, будто его не знаешь. С чего это вдруг?

– Просто я много слышал про этого Тчи и то, что он может менять внешность, как ему хочется, – убирая руки за спину и отводя взгляд в сторону, больше обычного, забормотал Па. – Может, это и не Шепард, особенно с учётом того, что его здесь не должно быть сегодня.