Текст книги "Предприниматель"

Автор книги: Георгий Гинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Часть III
Предприниматель в современном мире

ГЛАВА 11
Американизм и реформы президента Рузвельта

Положение предпринимателя в современном мире очень разнообразно.

В большинстве стран сохраняется прежний режим свободной инициативы и свободной конкуренции, но создание грандиозных концернов и соглашения предпринимателей, фактически вводящие монополизацию отдельных отраслей промышленности и торговли, внесли существенные ограничения в классическую систему экономического либерализма. Наряду с этим остается, однако, широкое поле деятельности миллионов средних и мелких предпринимателей, продолжающих борьбу за существование, конкуренцию и живое творчество, выражающееся в различных нововведениях и усовершенствованиях. Ни государство, ни тресты не вмешиваются в эту стихию свободного хозяйства. Начало принуждения знакомо этому миру среднего и мелкого хозяйства только в вопросах социального характера в целях защиты интересов трудящихся.

С другой стороны, в силу ли исключительных обстоятельств экономического и политического характера или под влиянием новых идейных движений в ряде стран происходят попытки либо усиления влияния государства в экономической жизни, либо внесения планомерности в народное хозяйство и организации его, при сохранении начал частной собственности и свободы договоров. Эти попытки принимают различную форму. В Японии государство контролирует крупную промышленность и содействует организации промышленности и торговли, при благожелательной поддержке государства. Это система "контролируемого" хозяйства. В некоторых государствах очень широко проводится система "смешанного" хозяйства, т. е. сочетания частного и государственного хозяйства. Систему организованного хозяйства, наиболее стеснительного для частного предпринимательства, создал фашизм. Ее можно назвать системой "скованного капитализма".

Изменение хозяйственных форм сопровождается обычно социальными реформами или, по крайней мере, декларациями, обещающими трудящимся улучшение их положения. Но и в странах, сохраняющих систему свободного хозяйства, проводятся различные мероприятия, существенно улучшающие положение пролетариата.

Очень характерны также мероприятия президента Ф. Д. Рузвельта, создавшие в США эпоху так называемый New Deal. На примере Америки мы можем видеть, как под влиянием новых социальных идей постепенно выковывается и новый тип предпринимателя, чуткий к общественным интересам и склонный к восприятию начал "индустриальной демократии", т. е. согласованного сотрудничества с рабочими. При описании и характеристике американского хозяйства этих новых течений в нем часто не замечают.

Хотя свободное хозяйство в его современных формах, т. н. "сверхкапитализма" сохраняется в странах всех трех великих демократий: Англии, Франции и Америки, но в последней все характерные черты и особенности новейшей стадии капитализма выражены особенно ярко.

"Американизировать" хозяйство означает на современном языке придать ему наиболее современные формы с точки зрения организации производства и обеспечения максимальной производительности.

Осуществляя социализм, Советский Союз поставил себе целью "догнать и перегнать" Америку. В этой формуле выражается признание Америки не только цитаделью капитализма, но и страной великих технических и организационных достижений.

Для последователей Карла Маркса очень соблазнительна та картина концентрации капитала, которая делает Америку страной финансовых и промышленных королей.

Значение грандиозных капиталистических предприятий в Америке нельзя недооценивать. Некоторая организованность народного хозяйства достигается здесь автоматически, без вмешательства со стороны государства, при помощи "королей промышленности" и финансовых магнатов. Но не это служит предметом почтительного удивления со стороны других народов, и, когда они становятся на путь подражания Америке, они стремятся догнать и перегнать американскую технику и американскую организацию предприятий и труда. В этом отношении американские предприниматели вышли на первое место и у них учатся предприниматели других стран.

В современной Европе и Японии можно встретить много предпринимателей, прошедших практическую школу в Соединенных Штатах. Там они обучаются принципам тэйлоризма и фордизма и, в соответствии с ними, организация труда и предприятий производится по американским образцам с таким расчетом, чтоб рабочие не теряли понапрасну времени и чтоб производительность их была максимальной.

В СССР американские принципы пропагандировались под названием научной организации труда, в кратком обозначении – "н.о.т.". Под этой маркой проводились те же начала тэйлоризма и фордизма.

Таким образом, происходит американизация хозяйства и в связи с этим ставится вопрос, что же приносит миру американский дух, какие новые свойства прививает предпринимателю психология американизма. Один из исследователей этого вопроса, Гальфельд, заканчивает свою книгу восклицанием: "Америка это Америка, а Европа – Европа"! Греция создала свою замечательную культуру, но когда ее перенесли в Рим, то она обратилась там в болезненную и беспочвенную смесь.

Отношение к Америке и ее культуре поражает противоположностями. Один из авторов[52]52
  W. Frank. The Rediscovery of America (см. указатель).


[Закрыть] начинает свою книгу рассказом об американизировавшемся европейце, который вернулся на родину, заболел, и когда, спустя продолжительное время, уже выздоравливая, увидел пароход под американским флагом, то пришел в такой дикий восторг, что окружающие могли принять его за ненормального. В эту минуту он почувствовал, что Америка уже более родная для него страна, чем бывшая родина, в которую он временно возвратился. Другой автор[53]53
  Adolf Halfeld. См. указатель.


[Закрыть], наоборот, начинает повествование рассказом об образованном индусе, который долго жил в Америке, и когда подъезжал вместе с автором к берегам Европы, то сказал: «наконец я опять буду в атмосфере истинной цивилизации».

Что же составляет столь существенное различие двух культур и двух психологических типов: американца и европейца?

Французский профессор Ришпен[54]54
  Richepin Y. L'ame americaine. Pp. 1918–1919.


[Закрыть], прочитавший в 1918–1919 г. в Париже серию лекций на тему о психологии американцев, приводит, между прочим, следующее определение человека, которое он нашел у Франклина: «человек это – существо, которое создает инструменты». Надо заметить, что сам Франклин соединил в себе свойства государственного человека со способностями изобретателя и организатора. Он изобрел громоотвод, конструкцию камина, который не дымит, организовал библиотеку, как предприятие, обслуживающее абонентов. Типичный американец, он ценил в человеке прежде всего изобретателя и организатора.

Ришпен сопоставляет с приведенным определением Франклина другие определения человека: "человек – падшее божество, которое помнит о небесах" и "человек – разумное существо". В этих различных подходах к человеку сказывается очень ясно и самое различие культур: в одних – преобладание задач материальной культуры, в другой – культуры духовной.

Это различие и подчеркивает в своей книге Адольф Гальфельд. Американизм в его изображении заключается в стремлении к успеху, а не к культурным ценностям. Запросы духа, индивидуальность не находят для себя благоприятных условий. Американская культура развивается вширь, а не вглубь. В Америке боятся проявления оригинальности, все живут по стандарту. Вырабатывается тип массового человека и применительно к этому типу люди мыслят, устраивают свою жизнь, одеваются. К стандартному типу приспособляется и красота, и пейзаж. Оригинальные люди, мыслители и политики не могут рассчитывать на успех, американцы предпочитают стопроцентных янки (like every day…).

По нашему мнению характерные черты американизма возникли под влиянием двух причин: вследствие оторванности американской культуры от истории древних и средних веков и эпохи гуманизма и, во-вторых, от особенностей развития ее хозяйственной жизни.

В Европе почти все народы видят в своей стране памятники своего далекого прошлого: древние храмы, замки, средневековые стены, исторические руины, памятники побед и следы пережитых бедствий. Европейцы живут в непосредственной близости к памятникам классического мира, в атмосфере, в которой сохраняются волнения философских исканий, религиозных войн, освободительных движений. В Америке же существуют только названия, напоминающие о пройденном человеческом пути, только подражания и копии памятников глубокой старины. Принципы религиозной и политической свободы принимаются ими как бесспорные отправные моменты, а не как завершение продолжительной борьбы.

Все вследствие этого яснее, проще для американца, но зато и менее глубоко. Начав свою культурную жизнь в условиях исключительно благоприятных для материального благополучия, американцы все силы своего духа отдали организации хозяйства, а потому американизм характеризуется хозяйственной психологией, а американский человек – типом американского предпринимателя и финансиста, который является репрезентативным типом Америки. Поэтому американизация европейской культуры выражается не в чем ином, как именно в преобразовании предприятий, а русские коммунисты выражают свои стремления формулой: "догнать и перегнать Америку".

Особенности хозяйственного развития Америки заключались в том, что в ней не было пережитков ремесленного строя и средневековых цехов, не было крепостного права, создавшего консервативный дворянско-помещичий уклад жизни, не было крестьянства, привязанного к земле предков. Все это так же, как старинные стены, городские башни, замки на вершинах гор, холмы на полях сражений, знакомо американцам только из книг, а не вросло в их жизнь, не стоит перед глазами, как живое напоминание о традициях, иногда сдерживающих, иногда препятствующих установлению новых порядков. Поэтому развитие капитализма и возникновение его современных форм, т. е. сверхкапитализма, происходило в Соединенных Штатах гораздо быстрее и проще. Но зато это наложило и более заметный отпечаток на психологию народа и на весь его быт.

Концентрация богатств и создание грандиозных предприятий в Америке – дело недалекого прошлого. Знаменитые американские миллиардеры, создатели этих богатств и концернов, жили во второй половине прошлого века. Параллельно с этим выявилось экономическое могущество США, которые обладают больше чем половиной всего мирового запаса железа, меди, свинца, цинка, нефти, хлопка, леса. Естественно, что эпоха созревания богатырской мощи американской индустрии оказала неизгладимое влияние на психологию нации.

Не встречая на своем пути того консерватизма и прочности установившихся прав и отношений, которые задерживают концентрацию промышленности в Англии и способствуют сохранению в ней тех отставших методов работы и устаревших оборудований, какие наблюдаются, напр., во многих английских угольных предприятиях, американская промышленность быстро подчинилась новым формам организации. Крупные концерны, возглавляемые стальными, нефтяными и пр. королями, ввели в действие законы массового производства, требующие стандартного товара и стандартного труда. Все механизировалось, все приняло машинообразный характер и, по словам Форда, человеческий труд стал придатком машины. В течение восьми часов работы на фабрике рабочий должен чувствовать себя как бы живой частью машины, а после окончания работы он может отдать себя культурной жизни. Для самого владельца предприятия и штата его сотрудников не остается места для других мыслей, кроме забот об успехе (success). "Успех дела это, по словам Гальфельда, их религия, бухгалтерская книга – их библия"[55]55
  Half eld, ук. соч., с. 87.


[Закрыть]. Для американуспех – это выражение достигнутой власти, конечная цель богатства. Машина – его идол.

Там, где господствует массовое начало и власть машины, там стирается индивидуальность и побеждает единообразие. Так создается та господствующая особенность американского быта, которая, по-видимому, единодушно признается в литературе, посвященной "американизму". Стопроцентный американец как бы штампован, поэтому индеец, славянин, которые не могут приобрести внешности и манер американца, не могут быть приняты в американскую среду. Мысли и профессиональные стремления поражают в Америке однородностью, оригинальность вызывает недоверие. Господствует, говорит один писатель, апофеоз резинового штампа[56]56
  Frank, с. 202.


[Закрыть].

Те авторы, которые противопоставляют американизму особенности европейской культуры, опасаются распространения на Европу этой стандартизации духа. Американизация, вещает Гальфельд[57]57
  Half eld, о. с., с. 248.


[Закрыть], грозит вытравить все задатки европейской культуры, подчиняя взлеты духа одному образцу и одному идеалу: деньгам и удаче.

В Европе сохраняется масса крестьянства, которая поддерживает старый консервативный быт. Сельский дух охраняет индивидуальные особенности, вкусы и привычки. В Америке и этот слой населения подчинен общему господству единообразия и машины. В Америке нет крестьян в европейском смысле слова. "Американский фермер такой же предприниматель на своем земельном участке, как его согражданин, который занимается в области торговли и промышленности"[58]58
  Там же, с. 163.


[Закрыть]. Различие между ними в условиях и методах работы, но не в цели и не в хозяйственной психологии. Американский крестьянин производит стандартный сельскохозяйственный продукт.

Так, в общем, несочувственно и пугливо относятся европейские писатели к американской психологии, укоренившейся вместе с победой крупного индустриального хозяйства. Но тем не менее, американизация Европы происходит, и покровительственный тон немецкого писателя Гальфельда, гордящегося высокими взлетами духа и заботливым попечением европейской культуры о сохранении индивидуальной свободы мысли и исканий, кажется горькой иронией при современных порядках в Германии, где в настоящее время американские условия должны многим представляться "запретным раем".

Критически относящийся ко всему американскому Гальфельд готов осудить даже американского рабочего, утверждая, что его идеал ограничивается материальным благополучием (prosperity). То обстоятельство, что американский рабочий может два раза в неделю ходить в кино, иметь дома радио и пылесос, приобрести собственный автомобиль, описывается Гальфельдом так, как будто это дьявольское наваждение, соблазном материального благополучия губящее высокие порывы души. И то, что Генри Форд ввел у себя пятидневный труд, освободив для рабочих два дня в неделю, он готов тоже признать только рекламной мерой, имевшей в виду привлечь внимание к его предприятию и поднять падавший одно время спрос.

Но в действительности отношения предпринимателя и рабочего в США, как правильно отмечает тот же Гальфельд[59]59
  Там же, сс. 152–153.


[Закрыть], оздоровляются идеологией, проникнутой уверенностью в том, что капитал и труд – это две движущих силы, которые направляют к одной и той же цели – всеобщего благополучия. В мире американского народного хозяйства укрепляется новое кредо, которое может быть выражено в следующих четырех формулах:

"Если предприниматель лишен возможности повысить свой оборот, он не может увеличить и выручки";

"Если он не может увеличить выручки, он не может уменьшить издержек производства";

"Если он не может уменьшить издержек производства, он не может увеличить заработной платы";

"Если он не может повысить заработной платы, он не будет также в состоянии удержать на прежнем уровне свой доход".

Таким образом, иронически замечает Гальфельд, предприниматель заинтересован в повышении вознаграждения рабочим, в сокращении рабочего дня, в восстановлении трудовой энергии, чтоб человеческая машина могла быть подновлена, заново смазана для возобновления работы и, таким образом, спасались бы культурные ценности человечества.

Мы не знаем, к какому кругу людей принадлежит этот, в общем, очень наблюдательный и, несомненно, образованный писатель, но во всяком случае он так же, как и большинство других писателей, затрагивающих экономические темы с высоты птичьего полета, не обнаруживает близкого знакомства с условиями промышленного хозяйства.

Та цель силлогизмов, которую он уложил в приведенные четыре, формулы, действительно, отражает новую идеологию предпринимательского и трудового мира Америки. После периода накопления и реорганизации хозяйства, характеризовавшегося довольно жесткими приемами, наступает период нормализации социальных отношений, принимающий формы т. н. "индустриальной демократии"[60]60
  Гинс. Новые идеи, I, сс. 261–267.


[Закрыть]. Создатель умеренного профессионального союза в Америке Гомперс и его преемники Грин и Уоллинг сознательно вели рабочий класс в направлении солидаризации их стремлений с интересами предпринимателей. "Мы быстро переходим, говорит Уоллинг[61]61
  Walling. American Labor and American Democracy, 1925, p. 12.


[Закрыть], от периода преобладания колоссальных организаций к социальной структуре, построенной на большей или меньшей степени консолидации". Рокфеллер[62]62
  G. D. Rockefeller. Personal Relation in Industry, 1923.


[Закрыть] проводил в жизнь эти идеи консолидации и в своих речах объяснял, что промышленность зависит от сотрудничества четырех соучастников: капитала, администрации, труда и общества. Для успеха промышленности необходимо, чтобы каждый из этих четырех участников умел смотреть на вопрос с точки зрения другого. В частности, труд и капитал нуждаются один в другом и только при взаимном уважении и доверии их друг к другу возможно успешное развитие производства. Ввиду этого необходимо организовывать представительство людей, работающих в предприятии.

Бывший президент США Герберт Гувер предлагал усилить государственный контроль над промышленностью, соответственно той централизации ее, которая происходит в процессе трестирования, чтоб она служила общим интересам. Другой выдающийся хозяйственный деятель Америки, Оуэн Юнг, внушал менаджерам крупных предприятий, чтоб они старались объединить труд и капитал на товарищеских началах, с целью увеличения хозяйственной производительности в широком масштабе.

Критики американизма упускают из внимания, что хозяйственная психология приспособляется к объективным условиям хозяйства и что отрицательные стороны американского быта устранимы. Возникновение американского ’’сверхкапитализма" было вполне закономерно и осуществилось в США быстрее и своевременнее, чем в Европе. Поэтому Европа подчиняется американизации, уступив Америке первенство в деле хозяйственной организации. Но после того, как процесс концентрации промышленности достиг высокой точки, начинается, действительно, новый период экономического и социального развития. Так иногда после периода завоеваний, омрачаемого неизбежными жестокостями и кровопролитиями, начинается время мирного строительства, использующее плоды побед.

Американский буржуа, ввиду отсутствия в стране родовитой аристократии, занял место ’’ведущего слоя". Миллиардеры, против которых вооружалось общественное мнение в то время, когда они совершали свои хозяйственные завоевания, руководясь принципом "а la guerre comme a la guerre", обращались в покровителей науки и искусства. Многие университеты в Америке основаны и поддерживаются на средства американских богачей: Рокфеллера в Чикаго, Моргана в Колумбии и Пенсильвании, Фрика в Принстоне и т. д. Карнеги, Гуггенгейм и др. основали фонды, поддерживающие ученых. Научная продукция в США очень развивается и требования в отношении образования и солидности научных исследований все более повышаются. Параллельно происходит и культивирование искусства всех видов, а в связи с этим неизбежно и проявление индивидуального вкуса.

Представление об Америке, как о стране, где все можно купить за деньги: ’’политика, боксера, фильмовую звезду, ландшафты, искусство, университет и даже крест с Голгофы", можно в настоящее время распространить и на Европу. Это опять-таки – психология времени. Уважение к достоинству человеческой личности и предоставление человеку свободы проявления его индивидуальных свойств вовсе не исключается условиями развитого индустриализма. Это зависит от характера духовной культуры, которой материальное богатство, как показал опыт истории, всегда благоприятствовало.

Современный капитализм переживает в некоторых странах период реорганизации.

Европа, как мы дальше увидим, не дает в этом отношении особенно поучительных результатов. А пока она будет производить свои опыты, Америка, быть может, успеет справиться с некоторыми своими затруднениями, в частности, с противоречием интересов промышленности и сельского хозяйства и опять опередит Европу, на этот раз уже в области социальной культуры.

В связи с описанными обстоятельствами тип американского предпринимателя изменяется. Когда Форд единым росчерком пера приостановил все свои предприятия, лишь только конкуренты наступили ему на горло, и рискнул затратой сотни миллионов преобразовать производство, он вызвал этим восторженное изумление. Величие характера, которое он выявил в этот момент, не должно сбрасываться со счетов американского предпринимателя. Равным образом нельзя игнорировать и тех щедрых ассигнований, которыми американские богачи создают себе культурные памятники, наряду с памятниками хозяйственными. Психология предпринимателя сублимируется, т. е. цели его становятся все более значительными, в них все больше проявляются задачи общественного, а не личного значения.

Но изменение условий современной жизни происходит не только путем перевоспитания активных участников хозяйственной жизни новыми руководящими идеями. В Европе делаются попытки расширения вмешательства государства в частное хозяйство и ограничения свободы предпринимательской деятельности. Психологии американизма этот путь не по душе.

Однако общая хозяйственная система США не осталась вне воздействия государства. Американское хозяйство переживало очень тяжелый кризис, когда в 1932 г. на пост президента был избран энергичный и решительный президент Ф. Рузвельт. Общий доход народного хозяйства за три года 1929–1932 понизился в США с 83 до 38 миллиардов. Средний доход трудящегося с 1719 – до 772 долл., т. е. на 55 %, число безработных повысилось с 4 млн. в 1930 г. до 13 млн. в 1933 г. Обследование, произведенное Нэшионал Сити-Банком, дало самые неутешительные результаты. На внешних рынках для США не находилось достаточного сбыта не столько в силу высокой расценки американских товаров, благодаря высокому курсу доллара, сколько потому, что государства, и без того задолжавшие Америке, старались сократить ввоз американских товаров. У себя дома пала покупательная способность фермеров и рабочих, ввиду падения цен на сельскохозяйственные продукты и понижения заработной платы, а также ввиду увеличения числа безработных.

Ф. Рузвельт решил провести в жизнь ряд мероприятий, которые, несомненно, порывали с традицией полной экономической свободы. Его N.R.A (National Recovery Administration) преследует цели возрождения нормального хозяйства при помощи некоторых мер воздействия со стороны правительства.

При ознакомлении с содержанием прославленных "кодов" президента мы видим в них тенденцию повышения заработной платы и сокращения рабочего дня, что, в свою очередь, повышало покупательную способность рабочих и сокращало число безработных. В отдельных мероприятиях, осуществленных Ф. Рузвельтом в отношении сельского хозяйства А.А.А. (Agricultural Adjustment Administration), мы видим также тенденцию поднять цены на продукты сельского хозяйства и сократить продукцию, чтобы таким образом улучшить экономическое положение сельского населения[63]63
  Henry A. Wallace (Secretary of Agriculture). New Frontiers, N. Y. 1934.


[Закрыть]. Системой дешевых ссуд и прямых субвенций правительство Рузвельта пытается облегчить положение фермеров и компенсировать их за сокращение продукции.

В этих мероприятиях важно не столько то, что глава государства понуждал промышленников увеличивать заработную плату и сокращать рабочий день (в этом отношении, как мы увидим ниже, не все было целесообразно), но важно то, что впервые в стране свободного хозяйства было признано возможным отступить от принципа свободной конкуренции и законов спроса и предложения. Установление минимума заработной платы и максимума рабочего дня устраняло конкуренцию тех предприятий, которые могли бы понизить цены продуктов путем сокращения издержек производства. Мероприятия в области сельского хозяйства знаменательны тем, что они представляют собой опыт уравновешивания интересов различных групп производителей при посредстве интервенции государства.

Текстильная индустрия северных штатов испытывала конкуренцию юга ввиду дешевизны там рабочих рук. Часть углепромышленников испытывала затруднения ввиду зависимости от профессиональных союзов, добившихся высокой заработной платы, в то время как в других углепромышленных предприятиях цены на рабочие руки стояли ниже. "Коды" Рузвельта во всех подобных случаях уравнивали положение.

Вследствие нужды в деньгах фермеры продавали дешево зерно и хлопок. Кредиты, открытые им правительством, дали им возможность выжидать и сберегли им 80 млн. долларов.

Таким образом, была продемонстрирована возможность разумного содействия хозяйству со стороны государства. В американских масштабах, при необычайном разнообразии экономических условий и при американской психологии, ненавидящей принуждение, установить формы государственного воздействия на народное хозяйство дело чрезвычайно трудное. Общее впечатление от деятельности президента Рузвельта за второе четырехлетие его президентства, что он очень смягчил свой первоначально довольно решительный нажим на промышленников и финансистов. Уход одного из активных сотрудников президента и членов окружающего его "треста мозгов" Джонсона, зарекомендовавшего себя слишком смелым вмешательством в частное хозяйство, открыл период смягчения нажима. Но в истории народного хозяйства США "Новое дело" (New Deal) президента Рузвельта не пройдет бесследно. Первый опыт будет обсуждаться и оцениваться. Сторонники свободного хозяйства будут по-прежнему держаться лозунга "Less governement in business, more business in governement", но постепенно будет утверждаться и другое убеждение, что государство не может оставаться равнодушным и безразличным зрителем в то время, когда нарушается экономическое равновесие, наступает расстройство в делах, падают торговые обороты. И поскольку убеждение в необходимости частного хозяйства, собственности и конкуренции делает неприемлемой идею перехода хозяйства в управление государства, остается другой выход: государство должно обдумывать генеральные линии хозяйственной деятельности свободных хозяйств и содействовать осуществлению этих линий. К этому открыл путь опыт Ф. Рузвельта. В этом направлении, вероятно, и пойдет развитие "американизма".