Текст книги "Революция.com. Основы протестной инженерии"

Автор книги: Георгий Почепцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Стратегия полковника Хелви

Полковник Роберт Хелви, который лично обучал методам Шарпа во многих странах, включая Югославию и Венесуэлу (о его работе в Венесуэле говорит сам автор методики в своем интервью [6]). И мнение Роберта Хелви еще более практично, чем теория Шарпа, поскольку он непосредственно работал во многих странах, обучая данной методологии борьбы. Например, в Будапеште он обучал представителей «Отпора» [7]. Роберт Хелви – военный, поэтому в его голове совмещены два варианта борьбы – насильственная и ненасильственная.

Хелви был поражен первой фразой Шарпа, которой тот начал свой семинар в Бирме, где Хелви был военным атташе: «Стратегическая ненасильственная борьба построена на политической силе. Как захватить политическую силу и как не допустить к ней других» [8]. Шарп, кстати, также упоминает о том, что его лучше понимают военные, чем ученые. И сама книга «От диктаторства к демократии» была написана специально для Бирмы. Кстати, там как раз не было успеха, как говорит сам исследователь [9].

Полковник Хелви работал в Бирме с международным республиканским институтом, затем его «призвали» провести семинары с лидерами «Отпора», работавшими против Слободана Милошевича. Хелви обсуждал в своих семинарах плюралистические основы власти, источники власти, объясняющие, почему люди подчиняются власти, хотя она им не нравится. Даже просто привычка входит в этот список.

Именно представителям «Отпора» Хелви в первую очередь объяснял понятие «столбов поддержки», на которых зиждется власть. Определив их уязвимость, можно строить сообщения для воздействия на целевую аудиторию, чтобы изменить их отношение к власти и оппозиции (Хелви при этом предпочитает старый испытанный термин «пропаганда», которому уделяет достаточно внимания и в своей последней книге [1 0]).

Особое внимание при этом уделяется студенчеству. Как можно понять, первый такой опыт был в Бирме в 1988 году, где именно студенты стали первым таким институтом общества, который был мобилизован раньше других. Практически вся история XX века демонстрирует особую роль студенчества. Украинские студенты также с помощью голодовки в центре Киева добивались и в результате добились отставки правительства.

Хелви подчеркивает однотипность принципов войны как в военных действиях, так и в ненасильственной борьбе. Разницей является символический характер протестов, которые шлют сообщение о неудовлетворенности нынешним состоянием дел. Самым же главным оружием становится несотрудничество с властью.

Отдельной проблемой становится борьба со страхом. Акцент на этой проблеме выдает серьезные практические основы Хелви. Страх приходит инстинктивно, поэтому его тяжело контролировать. Методы Хелви направлены на то, чтобы человек никогда не оказывался один [10].

Нам представляется, что все эти методики направлены на то, чтобы создать вариант деятельности, замещающей страх. Можно построить целую таблицу таких действий, выводя ее из рассуждений Хелви (см. табл. 16).

Таблица 16

Деятельность, замещающая страх

Символический характер демонстрации становится подлинной угрозой, когда в демонстрации принимают участие десятки тысяч людей. Это не только демонстрация недовольства или силы, что само по себе весьма важно. Это реализация права на альтернативное поведение, которого власть старается не предоставлять. Диссиденты всегда трактуются властью как маргиналы, что, вероятно, является для нее единственным способом занижения реальных оценок. Власть всегда усиливает себя и занижает своих оппонентов. Но, собственно говоря, однотипно поступает и оппозиция. И это связано не столько с рациональным выбором поведения, сколько приверженностью разным парадигмам, каждая из которых имеет свои собственные приоритеты. Герои и враги всегда будут находиться по разную сторону баррикад. Только герои с одной стороны становятся врагами на другой, и наоборот.

Джин Шарп подчеркивает, что харизматические лидеры во главе ненасильственных движений достаточно редки [7]. Например, это были Махатма Ганди и Мартин Лютер Кинг. Более того, Шарп считает, что харизматики даже опасны на позициях лидеров, поскольку они недостаточно разумны в плане действий и их призывы к тому или иному типу поведения могут быть ошибочными. Их арест может вовсе остановить развитие ситуации.

Попытаемся суммировать характерные черты ненасильственной методологии Шарпа. Она постоянно модифицируется и получает серьезную подпитку в виде новых применений, что говорит о ее существенной жизнестойкости. Ее также можно объединить на определенном уровне обобщения с терроризмом, поскольку и тот и другой подходы выступают как действия малой силы против большой, только методы используются разные – насильственные в одном случае и ненасильственные в другом (см. рис. 23).

Рис. 23. Стратегии малой силы

Кстати, и в том и другом случае идет речь об определенной «приватизации» общественного ресурса. Террористов можно трактовать наравне со СМИ – они направлены на приватизацию общественного внимания, хотя применяют для этого метод насилия, чем обеспечивают себе автоматическое освещение.

Ненасильственный метод Шарпа разворачивается также в области «приватизации» общественных ресурсов. Если проанализировать направление его главного удара, то он также направлен на нематериальные ресурсы, поскольку материальные ресурсы находятся у государства и к ним сложнее подобраться. В этом разрезе метод движется по следующей схеме:

 поиск нематериальных ресурсов (pillars of support в его терминологии);

 делание их материальными (для того чтобы ими можно было манипулировать);

 «приватизация» нематериальных ресурсов (если это невозможно, то ресурсы создаются самостоятельно для последующей их приватизации, например, создание параллельных органов власти).

Приведем некоторые примеры. Призыв к созданию параллельных органов власти был реализован розовой революцией в Грузии. Многотысячные демонстрации – это также материализация ресурса неудовлетворенности, который до этого существует исключительно в латентной форме. Особенно интересны варианты использования этого инструментария в Югославии, где вообще был задействован как бы несуществующий до этого ресурс. Для того чтобы доказать Слободану Милошевичу неправильность подсчета голосов, после выборов были задействованы: забастовка мусорщиков, забастовка транспортников, забастовка владельцев магазинов и аптек. Этот ресурс давления на власть в принципе не существовал, был создан и успешно использован. То есть речь идет вообще о создании собственного ресурса. Вспоминая забастовку водителей в Киеве в 90-е годы, когда передвижение по городу занимало часы, а люди все равно шли на работу, можно представить себе все это достаточно наглядно. В результате за руль потом садились армейские водители, не знавшие города, что также сохраняло тревожный характер ситуации.

Но у ситуации с забастовкой водителей были принципиальные отличия. Она была опасной для власти, но одновременно в ней были блокированы возможные последствия по следующим направлениям – во-первых, она не несла политических требований, во-вторых, была локальной, не поддерживалась другими отраслями, в-третьих, не имела международной поддержки. В Югославии был классический вариант давления, отработанный еще подавлению на гитлеровскую Германию путем бомбардировок гражданского населения, чтобы создать ситуацию неповиновения. Это введение в стрессовую ситуацию для получения прогнозируемых последствий.

Вернувшись к международному аспекту, в нем можно выделить следующие составляющие, общие для многих ситуаций подобного рода:

• обязательность международного давления (один из примеров – Грузия, когда с Шеварднадзе говорили все из-за рубежа, отрицая за ним право на силовое разрешение конфликта);

• обязательная виртуализация конфликта по модели «народ против диктатора» в международных СМИ;

• обучение и поддержка протестующих извне.

В целом методология движется по одной схеме: поскольку материальные ресурсы охраняются государством, делается попытка забрать нематериальные. Кстати, по этой причине эксплуатируется поле морального свойства, отсюда типичные лозунги о несправедливости, нечестности и так далее. Выгодность этих лозунгов состоит еще и в том, что они срабатывают всегда, являясь не столько доказательствами, сколько типичными обвинениями против власти, которые невозможно проверить толпе. Ориентация на массы является очень характерной особенностью этого подхода, в отличие от, например, путча, который, по Эдварду Луттваку, имеет следующие черты: нет массового участия и нет политической ориентации [11].

Эта материализация виртуального с последующей ее приватизацией говорит о возрастании роли виртуального в современной жизни. Причем данные виды техники будут иметь продолжение и в других областях. Собственно говоря, практически таким же образом работают избирательные технологии, которые благодаря управлению информационной повестки дня могут менять реальные приоритеты на те, которые выгодны для коммуникатора.

Варианты реализации ненасильственных стратегий

Применение ненасильственных методов

НЕНАСИЛЬСТВЕННЫЕ СТРАТЕГИИ наиболее ярко иллюстрируют возможности расширения поля возможного действия. Часто они сами создают это поле, которого до этого не было вообще, и втягивают в него власть. Это удается делать, поскольку активность, скорость принятия решений, гибкость всегда оказываются не у власти. Происходит постоянное порождение новых задач, которые в скором времени оказываются невыполнимыми для власти. Она все время пытается перейти к насильственному разрешению конфликта, что является нарушением принятых правил игры. По сути это стратегия хаоса [1]. Однако таковой она является только для одной стороны – власти. Другая сторона находится в ситуации планового развития событий, кстати, именно по этой причине Джин Шарп придает особое значение стратегии и стратегическому планированию. Методология удерживает порядок в этом беспорядке, но только для одной стороны.

Следует также отметить, что были как положительные результаты от применения данной методологии, так и отрицательные, о которых ее авторы говорят не столь активно (см. табл. 17).

Таблица 17

Применение ненасильственных методов

Кстати, и те и другие примеры касаются страны, небольшой по размерам, где любая информация может распространяться очень быстро, даже вне работы СМИ. И второй объединяющей их особенностью является «южный» тип ментальности, где реагирование на ситуации происходит скорее, более импульсивно. Рассмотрим подробнее примеры неудавшегося применения стратегии.

Бирма

Бирма вошла в массовые протесты в 1988 году, прошла через несколько сменяющих друг друга военных режимов и до сегодняшнего дня продолжает оставаться под властью военных. При этом в этой стране войска применили огонь против демонстрантов, что говорит о более серьезной роли военных, что затем проявилось в череде военных режимов.

По Бирме можно проследить следующую хронологию событий:

• массовые демонстрации, длившиеся около пяти месяцев, и уход военного диктатора Не Вина (23 июля 1988 года);

• приход к власти нового генерала, введение военного положения, арест критиков режима, начало студенческих протестов (первый митинг состоял из 200 человек), затем к нему присоединились другие (Guardian. – 1988. – August 4);

• 30 тысяч человек митинговали в Рангуне, требуя возврата к демократии, в регионах демонстрации закончились выстрелами, сумма погибших за пять месяцев достигла 200 человек (Guardian. – 1988. – August 9);

• на второй день демонстрации прошли в 26 городах, в них участвовали 10 тыс. манифестантов, среди которых были семьи с детьми, протестующие были встречены огнем в Рангуне, а также в других городах (Guardian. – 1 988. – August 10);

• сообщается о том, что вчера армия 15 раз открывала огонь по демонстрантам, 33 человека убито и 59 ранено в одном Рангуне, США закрыли свое посольство (Guardian. – 1988. -August 11);

• после 18 дней правления генерал уходит в отставку (Guardian. – 1 988. – August 1 3);

• вводится новое военное правление (Guardian. – 1988. -September 19).

Военные, по их мнению, спасают страну от дезинтеграции. При этом самым главным элементом, выступающим против них, были студенты. Такой исход событий, вероятно, связан с более серьезной ролью военных в этой стране, которых нельзя считать просто реакционной силой. Они по-своему спасают свою же страну, хотя при этом испытывают серьезное давление, в том числе и от стран АСЕАН. В целом навязанная стране стратегия студенческих протестов не только не привела к переходу к демократии, а наоборот, затормозила этот переход, что связано с недостаточным учетом роли военных.

Венесуэла

Хуго Чавес «раздражал» США тем, что поддерживал отношения с Кубой и Ливией, был первым главой государства, посетившим Саддама Хусейна после войны в Персидском заливе. Чавес с помощью референдума изменил конституцию и продлил свое правление до 2006 года. У Чавеса была не только левая риторика, но и контроль над нефтью, что для США, которые очень чувствительны к своей энергетической безопасности, является достаточно болезненным.

11 апреля 2001 года его смешает военный путч, организованный военными, бизнес-элитой и топ-менеджерами государственной нефтяной компании Petroleos de Venezuela (Pdvsa), которую он до этого подверг реформированию, что вызвало в ответ забастовку. За время своего правления президент принял ряд законов, включая земельный, которые в течение 24 часов после путча были аннулированы.

Моделью перехода к смешению стали массовые забастовки, возглавляемые в том числе и профсоюзами, которые затем завершились путчем.

Али Родригес, генеральный секретарь ОПЕК, сам родом из Венесуэлы, позвонил Чавесу и предупредил его о готовящемся путче (Guardian. – 2002. – May 1 3). То есть, как это ни парадоксально, даже знание не спасло Чавеса, но дало возможность подготовиться по-иному, что вскрылось значительно позднее. Хуго попал в свой «Форос», с ним был также и лидер его партии в национальной ассамблее. Однако затем Педро Кармоне, провозгласивший себя президентом, через два дня без единого выстрела отдал власть обратно Чавесу.

Загадка объяснилась тем, что парашютно-десантная дивизия была размешена в секретных коридорах президентского дворца. Лидер партии позвонил Кармоне, лидеру ассоциации бизнесменов Fedecameras, сообщив ему, что тот является таким же заложником, что и сам Чавес. Педро Кармоне дали 24 часа для того, чтобы тот вернул живым и невредимым президента, причем дворец в этот момент был окружен демонстрантами, выступающими за Чавеса. Бывший американский офицер разведки сообщил «Гардиан», что разработка планов путча заняла год. Путч стал насущной необходимостью, когда 8 и 9 апреля Ирак и Ливия вместе с Венесуэлой заявили о своих намерениях ввести нефтяное эмбарго.

В данном случае спасительным для Чавеса стало предупреждение генерального секретаря ОПЕК о готовящемся со стороны США перевороте, что позволило ему укрепить оборону дворца, что дало возможность захватить его нового правителя.

Базой недовольства стало то, что улучшения жизни населения, обещанного Чавесом при его возвращении, не произошло, уровень его популярности в результате упал с 80 до 30 %. При этом он также вступил в конфликт с бизнес-элитой, особенно нефтяной. Его действия, несомненно, противоречили интересам США не только в рамках ОПЕК, но и в своей стране, поскольку он хотел удвоить поступления от американских нефтяных компаний, работавших в Венесуэле.

Хронология события была такова [2]):

• 11 апреля 2002 года протестующие пошли к зданию нефтяной компании;

• в ходе движения их развернули к президентскому дворцу, где обычно собирались сторонники Чавеса, произошло столкновение, несколько человек были убиты;

• после выступления президента с обращением на телеэкранах появились оппозиционные политики, призвавшие вооруженные силы отстранить Чавеса;

• было объявлено об отставке Чавеса и новом президенте переходного правительства Педро Кармоне;

• были закрыты национальная ассамблея, верховный суд и другие институции;

• 12 апреля генеральный прокурор заявил, что это нарушение конституции, и президент не уходил в отставку;

• силы безопасности начали аресты мэров и губернаторов, связанных с Чавесом;

• 12 апреля Чавес был задержан и в течение последующих 38 часов перевозился в разные места;

• США признали свершившееся законным, чего не сделали некоторые страны (например, Мексика и Аргентина);

• начались массовые митинги в поддержку Чавеса во многих городах Венесуэлы;

• отсутствие поддержки привело к тому, что военные отказались от своих намерений.

Интересно, что официальная версия звучала так: снайперы Чавеса убили 13 человек и ранили более ста. Президент запросил убежише на Кубе, но ему не дали уйти (Guardian. – 2002. – April 13). Командующий Веласко произнес по телевидению красивые слова, которые наверняка могли бы попасть в учебники истории, если бы события шли по запланированному сценарию: «Мы просим у народа Венесуэлы прошения за сегодняшние события. Мистер президент, я был предан вам до конца, но сегодняшние смерти нельзя простить» (Guardian. -2002. – April 12).

До апреля шла шестимесячная кампания протестов, связанная со сменой менеджмента государственной нефтяной компании (Guardian. – 2002. – April 10). Чавес в апреле уволил ряд руководителей со словами: «Не будет ни переговоров, ни разговоров, мы уже достаточно наговорились» (Guardian. – 2002. – April 8). Эти движения важны, поскольку Венесуэла стоит на четвертом месте в мире по экспорту нефти.

Следует также не забыть об особой роли телевидения в этой ситуации, поскольку оно сообщило о якобы добровольной отставке, что было частью плана по смещению. Телевидение находилось в руках противников Чавеса.

В январе уже 2003 года в Венесуэлу прилетал бывший президент США Джимми Картер с предложением провести референдум, который при неблагоприятном голосовании привел бы к отставке Чавеса (Guardian. – 2003. – January 22).

О неудавшемся перевороте был создан фильм, который был показан не только в Венесуэле, но и в Великобритании, Ирландии и других европейских странах (Guardian. – 2003. – November 22). Соответственно, предлагаемая в фильме версия событий отличается от той, которая демонстрировалась телевидением в апреле 2002-го. В самом Каракасе было показано шестиминутное видео, снятое в июне и демонстрировавшее вмешательство ЦРУ во внутренние дела, что было опровергнуто посольством США (Guardian. – 2003. -October 23).

Есть определенные объективные причины, стимулирующие такие активные действия. Эдвард Луттвак видит следующие возможные факторы ослабления системы современных государств, облегчающих проведение путча [11. – С. 63]:

• серьезный и продолжительный экономический кризис с большим объемом безработицы и высокой инфляцией;

• долгая и неуспешная война или серьезное поражение, военное или дипломатическое;

• хроническая нестабильность при многопартийной системе.

Аренд Лейпхарт оценивает два параметра с точки зрения их возможного влияния на продвижение к демократии [3]:

• уровень экономического развития;

• степень интенсивности противоречий между разными сегментами общества.

Во втором случае речь идет о возможности создания большой коалиции сегментов общества.

Югославия и Грузия

Югославия и Грузия строились на обратном – на невозможности сотрудничества. Временем для акцентуации этого был избран поствыборный период, результаты которого признавались недействительными. Решением была «приватизация» определенных нематериальных ресурсов одной политической силой, которая была представлена как самая активная оппозиция.

«Седой лис» Шеварднадзе был исходно плох, но для негрузинского общества об этом говорил скорее Игорь Гиоргадзе, которого как раз не допускают к выборам. Шеварднадзе обладал своим ресурсом внутреннего свойства. Ресурс оппозиции «подпитывался» извне, что также понятно, поскольку внутренние ресурсы были «приватизированы» исключительно президентом. Столкновение этих двух ресурсов привело к исчерпанности ресурса Шеварднадзе, поскольку активная часть населения оказалась не на его стороне. Михаил Саакашвили в интервью киевскому «Пятому каналу» (14 декабря 2003 года) подчеркнул, что Шеварднадзе не мог отдать приказ на применение силы, поскольку его уже никто не слушал. Он перечислил ряд моментов, отражающих невозможность управления с его стороны:

• охрана отказалась охранять;

• контрразведка отключила все телефоны и слушала мобильную связь;

• команда персонального вертолета не подчинялась;

• аэропорт был заблокирован;

• вокруг дворца стояла многотысячная толпа противников Шеварднадзе.

В интервью «Итогам» (9 декабря 2003 года) Михаил Саакашвили говорит о том, что первые выступления против начались осенью 2001 года, когда Шеварднадзе пытался закрыть телеканал «Рустави-2». Саакашвили также утверждает, что Шеварднадзе не только отдал приказ о выведении на улицы армейской техники и об аресте оппозиционных лидеров, но и о его физическом устранении.

Эдуард Шеварднадзе в своем интервью говорит о демократичности информационного пространства Грузии: «Теперь просто невозможно закрыть какой-то телеканал или газету: вы посмотрите, как меня все последние годы ругали в газетах, разве это не демократия?» («Итоги», 9 декабря 2003 года).

Саакашвили и сегодня ощущает определенную опасность от свергнутого президента, поскольку подчеркивает в интервью «Итогам», что хотел бы, чтобы Шеварднадзе уехал куда-нибудь читать лекции.

Несколько иную интерпретацию свержения демонстрирует Аджария. Аджарские женщины стояли перед парламентом, сторонники Саакашвили – перед канцелярией. Майя Бурчуладзе из Аджарии рассказывает: «Если бы мы туда не пришли, вряд ли все закончилось бы так мирно. Саакашвили набрал молодых парней из сел, понимаете? Он сказал, что это его сторонники. А это были его головорезы. Кто знает, что они сделали бы с Шеварднадзе, если бы не аджарцы. Нас было несколько тысяч, и мы сказали им, что не допустим кровопролития» («Власть», 8-14 декабря 2003 года).

Ресурс оппозиции, реально финансируемой извне, поскольку по-другому он бы действительно не мог быть ресурсом, состоял из следующего:

• телекомпания «Рустави-2»;

• молодежное движение «Кмара» (слово в переводе означает «Хватит»);

• обученные организаторы протестов.

Плюс на Шеварднадзе осуществлялось активное международное давление, что также очень важно, поскольку в этом случае включается в действие еще один очень важный фактор – жизнь свергаемого лидера после его ухода. Такие переговоры обычно предоставляют или гарантии его существования в новой среде, или новое место пребывания, если лидер стремится к этому.

«Независимая газета» (8 декабря 2003 года) включила в число факторов армянское лобби в США, а Шеварднадзе постоянно упоминает Джорджа Сороса, что позволило «Итогам» назвать свою статью о нем «Распутин эпохи глобализации» [12]. Автор статьи перечисляет попытки удалить Фонд Сороса в Югославии и Хорватии, а также реализованное такое решение в Белоруссии. Канадская газета «Globe and Mail» говорит о 500 тыс. долларов для движения «Кмара», которая с апреля начала визуальную кампанию против Шеварднадзе в виде постеров и граффити [4]. «Рустави-2» получала деньги от Сороса с 1995 года.

Во всех этих случаях действие и противодействие разворачиваются в ряде плоскостей:

• контролируемое / неконтролируемое внутреннее информационное пространство;

• контролируемое / неконтролируемое международное информационное пространство;

• контролируемое / неконтролируемое внутреннее политическое пространство, то есть в данном случае пространство улицы;

• контролируемое / неконтролируемое внешнеполитическое пространство.