Текст книги "Колодец миров"

Автор книги: Генри Каттнер

Соавторы: Кэтрин Мур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– А вот этого я тебе не скажу, – яростно воскликнула Нэсс. – Давай, прыгай вниз, если хочешь. Жар-птицы питаются энергией урана с вашего рудника, они могут высосать жизненную энергию хома и твою, между прочим, тоже. И непременно сделают это, будь уверен.

– А что будет, – поинтересовался Сойер, – если богиня узнает о том, что Жар-птица у тебя?

– Да она и так знает. Знает, но не хочет, чтобы об этом узнал кто-нибудь ещё. Она – хранительница колодца. Неужели ты думаешь, что она будет трезвонить повсюду, что позволила… что она стащила Жар-птицу?

Сойер усмехнулся. Теперь он знал точно, кто был вором. Наверное, Нэсс прочла это на его лице, потому что тут же продолжила:

– Хочешь рассказать богине? Да первое, что она сделает, это заставит показать, где ты спрятал Жар-птицу. Она обладает такой властью, которой у меня пока нет. И второе, что она сделает, это навеки заткнёт тебе рот, так что ты никому не сможешь проболтаться, что богиня не сохранила сокровище. Она носит двуликую маску и хочет оставить её у себя, а меня убить на церемонии открытия колодца. Когда меня не будет в живых, богиня не станет с тобой церемониться. Как ты думаешь, почему я не стала ждать тебя у выхода из храма, а заставила пройти такой далёкий путь?

– Ну, положим, не меня, а Олпера, – сказал Сойер. – А в самом деле, почему? Чего ты боялась?

– Стражей богини, конечно, – ответила Нэсс. – Я не подчинилась требованиям ритуала открытия колодца. И дальше намерена поступать так, как сочту нужным, если, конечно, меня не схватят. Но где в Хомадии скроешься от богини? Нигде, если Жар-птица не поможет тебе открыть ворота, через которые не может пройти даже богиня.

– Ворота на Землю? – спросил Сойер. Нэсс на секунду заколебалась.

– Куда-то в другое место? – вновь спросил он, внимательно глядя на неё. – Когда мы были в урановом руднике, ты собиралась забрать с собой Клай на допрос и провести её через ворота. Вряд ли ты имела в виду ворота в Хомадию. А затем всех нас втянуло в этот длинный ледяной коридор и… – Сойер остановился, махнул рукой и живо продолжал. – Итак, скорее всего, коридор – это просто перегон на пути в то место, куда ты намеревалась затащить Клай. Но без Жар-птицы тебе его не преодолеть. Поток в коридоре унёс тебя и всех нас, за исключением Олпера, у которого тогда была Жар-птица.

– Какая сейчас разница, – нетерпеливо сказала Нэсс. – Ты понимаешь теперь всю отчаянность моего положения. Город полон солдат, ищущих среди хомов многочисленные жертвы для церемонии распечатывания колодца. А за пределами города у богини есть способ, с помощью которого она быстро до меня доберётся. Поэтому или ты отдашь мне Жар-птицу или можешь прыгать, выбирай. – И она сделала неслышный шаг вперёд. – Думай, думай быстрее, животное. Да или нет?

Сойер ещё раз посмотрел вниз, в головокружительную бездну, которая перерезалась теперь длинными косыми лучами, исходящими от горящего у подножия холма «костра». В его свете можно было заметить оживление на плавучих островах.

– Ещё минуточку, Нэсс, – попросил он. – Есть кое-какие обстоятельства, которые ты не учла. Нарочно ты это сделала или нет, но твой костёр привлёк повышенное внимание селли, ты так, кажется, их называешь? Я думаю, скоро стражи Хомадии забьют тревогу. Взберись на камень позади тебя, и ты всё увидишь. Но не подходи ко мне близко, иначе я прыгну вниз.

Нэсс что-то злобно прошипела в ответ, поставила ногу на уступ скалы и поднялась на камень, с которого ей было видно всё, о чём говорил Сойер, и испуганно вскрикнула.

В красноватом свете «костра» было отчётливо видно, что плавающие острова буквально кишат ордами селли, перебиравшимися по висящим корням деревьев с нижних островов на верхние. Их пустые воздетые кверху глаза казались красными и плоскими в гипнотизирующем их свете.

Вдруг сильный удар встряхнул почву под ногами Сойера. Нэсс вскрикнула и сползла вниз с камня, на котором стояла. Только судорожно обхватив ствол дерева, Сойер спасся от падения со скалы, но при этом так ударился лбом о дерево, что у него из глаз посыпались искры.

Остров, на котором они находились, медленно развернулся почти под прямым углом. Что-то скользнуло по его лицу. Подняв голову, он получил сильный удар по щеке корнем дерева. Остров поднялся так высоко, что коснулся края обрыва Хомадии, и корни, по которым стекала вода из верхнего мира, касались верхушек деревьев острова.

Над его головой, вздымаясь, словно ворота рая, виднелись сквозь дождь и тьму тяжёлые железные двери и гранитные стены укреплений Хомадии. Ворота медленно открывались. Колокола звонили во всю мощь!

Сойер крепче схватился за ствол дерева и продолжал смотреть.

IX

Водопад человеческих тел изливался из верхнего мира. Отблески горящего «костра» освещали стальные трубы и спирали – загадочное оружие хомов. Тёмный поток стекал вниз, и остров сотрясался от падающих на него тел.

Опускаясь на землю, они громко кричали.

В ответ, словно дальнее эхо, раздавались глухие, рокочущие голоса дикарей. Их головы на низких шеях почти лежали на плечах, длинные руки болтались, ножи сверкали, когда они устремились вперёд на хомов.

Боевые крики хомов и глухое рычание селли перекрыл сильный, пронзительный, похожий на удар мощного гонга крик. За первым криком последовал второй, за ним – третий, и они превратились в оглушительные раскаты.

Над водопадом человеческих тел возникли три фигуры богов.

Три высоченных айзира на две головы возвышались над тёмной человеческой массой. Они словно хлыстами пощёлкивали над хомами длинными полосками пламени, похожими на молнии.

– Наконец-то, – подумал Сойер, – появились те, кто действительно сможет справиться с селли.

При первых же звуках их голосов, Нэсс беспокойно обернулась и смерила Сойера ненавидящим взглядом, мгновенье поколебалась, а потом сделала шаг по направлению к нему. Он быстро обернулся и рывком свесился в бездну. – Ничего у тебя не выйдет, – предупредил он. – Я брошусь вниз, и ты это знаешь.

– Не подумай, что твоя взяла, – она плюнула в его сторону. Огромные её глаза загорелись яростью. – Ты знаешь слишком много, гораздо больше, чем тебе положено. Но от меня не уйдёшь. Я… – она резко остановилась, мстительно улыбнулась, и одним змеиным движением как бы обтекла камень и исчезла между двумя пологими холмами, подальше от поля битвы.

Сойер напряжённо всматривался в темноту, но ничего не видел. Вероятно, Нэсс действительно исчезла. А может быть, просто спряталась. Он сделал несколько осторожных шагов вперёд, разглядывая сражающихся.

Первые ряды хомов продвигались вперёд. Длинной, изгибающейся волной навстречу им шли селли.

Айзиры бродили среди толпы, пощёлкивая огненными хлыстами. Их нечеловеческие голоса смешивались с глухим рычанием селли и громкими криками людей. Все эти звуки перекрывал тревожный перезвон колоколов. Наполовину потухший «костёр» от догоравшего плаща разбрасывал в разные стороны лучи, подсвечивая картину сражения снизу.

Сойер увидел, как один из идущих в авангарде айзиров столкнулся лицом к лицу с селли. Глаза дикаря яростно вспыхнули, а божественное лицо айзира исказилось презрением. Он высоко взмахнул своей огненной розгой, и она, взметнувшись, молнией опоясала уродливое существо.

Селли взревел, завертелся и свалился… но остался жив. Сойер с интересом наблюдал за этой сценой. Он видел, как дикарь упал, потом нерешительно приподнялся, помотал своей плоской головой и, слегка пошатываясь, оглушённый и неуверенный, снова двинулся в бой.

Послышался звук перекатывающихся под ногами камешков, и в просвете между двумя холмами возникла голова человека в остроконечной шапке. Он прокричал что-то, а затем, размахивая руками, быстро припустился вниз по ущелью в направлении Сойера. Сойер вновь забрался на дерево, готовый броситься в бездну, если это окажется ловушкой.

Бегущий хом, задыхаясь, ринулся к Сойеру, по-прежнему отчаянно жестикулируя. Он всё время выкрикивал какое-то короткое слово, но какое именно, Сойер разобрать не мог и решил подождать, пока тот приблизится.

И тут вдруг в его сознании всплыло, что эту остроконечную шапочку и тёмное лицо он уже видел. В первый раз, когда он падал с обрыва, именно это лицо провожало его глазами.

Увидев, что Сойер стоит на самом краю обрыва, человек резко остановился и, справившись с дыханием, закивал головой, каждый раз произнося «Клай». Сначала Сойер ничего не мог понять. Затем он подался вперёд, схватил человека за плечи и повторял за ним: «Клай? Клай?..»

Человек широко улыбнулся, ещё пуще закивал головой и, схватив Сойера за руку, постарался оттащить подальше от края обрыва. Сойер позволил, чтобы его повели в сторону сражения, но зорко следил за тем, что творилось вокруг. Постепенно из обрывков памяти начала складываться некая логическая картина событий. Под влиянием сильного возбуждения он непрерывно заговаривал со своим провожатым по-английски, забыв, что тот его не понимает.

– Я знаю, что ты шёл за мной от самого храма. Ты видел, как я упал в бездну, а острова с дикарями начали подниматься. Это ты поднял тревогу? А теперь ты поведёшь меня к Клай?

Маленький человечек при слове «Клай» снова закивал и жестами показал Сойеру, что им надо убираться отсюда как можно быстрее. Они остановились лишь на вершине одного из холмов, что находился как раз над сражавшимися. Провожатый явно хотел миновать поле боя и добраться до ворот. Но сейчас, когда поле битвы расширялось, это было особенно трудно.

Сойер задумчиво разглядывал окружавшую местность. Остров причалил к верхнему миру, воткнувшись в него, точно лодка носом в берег. Две трети острова свободно расстилались прямо перед городскими воротами.

Сойер сказал: «Пошли», – и взял своего провожатого за руку. Маленький человечек неожиданно начал сопротивляться: схватил Сойера за рукав, одновременно показывая куда-то вбок. Сойер обернулся.

Они стояли почти на вершине холма. Внизу, под потоками дождя на широком, разбитом тротуаре, шла отчаянная борьба. Вдали, там, куда указывал человек, Сойер увидел Нэсс, скрывавшуюся за деревьями и глядевшую на них и на битву с лицом, полным возбуждения и ярости. Серьги болтались вдоль щёк, посылая лучи в разные стороны.

– Она знает, что мы здесь, – сказал он на английском. – Нам нужно поскорее отсюда сматываться, пока она до нас не добралась. Пошли.

Произнеся эти слова, он, однако, не двинулся с места. Его внимание привлекло необычайное выражение глаз Нэсс. Он замер на какое-то время, смотря на неё, словно загипнотизированный, и новая мысль начала постепенно складываться в его мозгу.

По случайному совпадению один из селли поднял глаза кверху в ту же минуту, когда это сделала Нэсс, и Сойер увидел глаза обоих одновременно…

Это были совершенно одинаковые глаза: огромные, овальной формы, сияющие, словно драгоценные камни. Разница была в том, что глаза селли были абсолютно пустыми, словно стекляшки. За одними скрывался отточенный, острый ум, а за другими абсолютная тупость.

Провожатый Сойера вновь дёрнул его за рукав. Неохотно, всё ещё во власти странной идеи, пока без чётких очертаний, Сойер повернулся.

Но в этот момент его остановило необычное происшествие.

Айзир, пробираясь вперёд через толпу, словно карающий ангел через орды демонов, размахивал в воздухе огненным кнутом. Один из селли метнул нож в айзира. Тот лишь презрительно усмехнулся. В тот момент, когда нож почти коснулся груди айзира, между телом айзира и лезвием сверкнула вспышка. Не причинив никакого видимого вреда, нож упал на землю.

Но айзир застыл на месте, как вкопанный. Он стоял так целую минуту; лицо его стало совершенно пустым, а глаза остекленели. Затем вокруг него возник сверкающий раскалённый нимб. В следующую секунду бог исчез.

Но битва продолжалась, сомкнувшись, словно вода, над тем местом, где только что стоял айзир.

«Когда айзир использует больше энергии, чем допустимо, он… он испаряется», – так сказала Нэсс в своём монологе на краю пропасти.

Встряхнув головой, ошеломлённый всем, что он увидел и что ему ещё предстояло осмыслить, Сойер повернулся к провожатому. Ему предстояло ещё одно небольшое дело перед тем, как они возвратятся в город. И дело это нужно было держать в секрете от всех, даже от провожатого.

– Пойдём, – сказал Сойер, уводя своего попутчика с поля боя. – Мы поднимемся наверх.

Дождь продолжал литься в знакомый обрыв, с которого уже падал Сойер. Сейчас край обрыва был над ними на высоте, не превышающей два человеческих роста. Хорошо знакомый корень свисал вниз, волочась по земле отломанным концом.

– Лезь первый, – жестами показал Сойер. Маленький человек ухватился за корень, быстро забрался по нему наверх и исчез из вида.

Сойер полез за ним, но гораздо медленнее, внимательно разглядывая влажную стену расщелины. Это почти невероятно, но ему удалось найти нору, заткнутую камнем. Он глубоко вздохнул, вытащил обломок камня, бросил его вниз, просунул руку в отверстие и в ту же секунду почувствовал, как она коснулась тёплого золотистого бруска – Жар-птицы.

Он положил эту чудесную и опасную вещицу себе в карман и быстро преодолел оставшийся подъём. Человечек поджидал его у края и помог выбраться наружу.

Пока они пробирались по тёмным улицам, провожатый Сойера дважды останавливался, нырял в подъезды и издавал тихий, предупреждающий свист. Город кишел возбуждёнными хомами, но человек так хорошо знал все окольные пути, что им ни разу не пришлось пересечь освещённую магистраль.

У провожатого Сойера было отлично развито шестое чувство, потому что, прячась второй раз, он не напрасно втолкнул Сойера в подъезд; они увидели мелькнувшие невдалеке развевающиеся белые одежды и слабое фосфоресцирующее сияние, излучаемое серьгами Нэсс.

– Теперь я знаю её планы, – подумал Сойер. – Ей пришлось спрятаться, когда на остров вступили стражи богини. Но теперь? Может быть, она следит за мной, надеясь, что я выведу её к Жар-птице? Хорошо, что она не видела, как я взбирался по корню наверх, иначе давно бы настигла меня. – Он прикрыл рукой карман, излучающий слабое сияние.

Маленький человечек похлопал Сойера по плечу, повозился какую-то секунду с дверью, затем бесшумно толкнул её и в полной темноте начал спускаться по шаткой лестнице в подвальное помещение, в котором было небольшое окно, через него они вылезли на другую улицу и пустились бегом.

Пока Сойер бежал, он решил, что лучше ему посвятить Олпера во все события, иначе он может получить неожиданный удар в самый неподходящий момент. Опасаясь своего далёкого врага, который управлял его жизнью, он шёпотом рассказывал ему о происходящем, пока мчался вслед за незнакомцем по чужому городу навстречу неизвестной цели.

А целью их оказался глухой переулок, тёмный и приятно пахнувший сеном и лошадьми. Спутник Сойера постучал условным стуком по замаскированной двери. Откуда-то возникли два хома, заглянули на их лица и, что-то сказав, исчезли. Дверь открылась. Сойер и провожатый быстро проскользнули внутрь.

Фонарь, горевший на каком-то остро пахнувшем масле, свисал с потолка, и его покачивания рождали на стенах пляшущие тени. Головы пятнистых леопардовых пони понуро высовывались из стойл по обеим сторонам прохода в конюшне. Под фонарём копошились красноватые куры, выклёвывая что-то из разбросанной по полу соломы.

Конюшня была битком набита хомами. Они сидели в три ряда вдоль стойл, заполняли все углы; их ноги свисали с сеновала, расположенного над стойлами пони. Глаза в свете фонаря ярко блестели, и они хранили тревожное молчание, готовые к любой неожиданности.

В дальнем конце конюшни, на куче соломы, сидел толстый старик; на коленях у него расположился полосатый кот. Рядом со стариком, на расстеленном голубом плаще, крепко спала Клай, подложив ладони под щёку, с пятнами сажи и копоти на лице.

Старик осторожно потряс её. Она широко открыла темно-голубые, затуманенные сном глаза. Затем вскочила, крикнула: «Сойер!» – и бросилась к нему, всё ещё не отойдя от сна, но улыбаясь и протягивая к нему руки.

Он с радостью взял её руки в свои. Было очень приятно вновь увидеть знакомое лицо. Вначале она упорно говорила на своём родном языке и остановилась только тогда, когда он перебил её: «Подожди, Клай. Прежде всего здравствуй». Она рассмеялась, смущённо покачала головой и перешла на английский, хотя незнакомые слова то и дело мелькали в её речи.

– С тобой всё в порядке? – спросила она. – Я всё ещё никак не проснусь. С тобой ничего не случилось? Ведь я втянула тебя в эту передрягу. Мне очень жаль. Я…

– Да говори ты по-английски, – не выдержал Сойер. – Я не понимаю вашего языка. Мы все сейчас находимся в беде, и нам следует помогать друг другу, чтобы из неё выпутаться. – Он осторожно стёр копоть с её щеки. – А что случилось с тобой?

– За мной пришли айзиры, – просто сказала она. – Мы, конечно, знали, что они придут. Они подожгли дедушкин дом, и мы с трудом успели из него выбраться. Они по-прежнему охотятся за мной. Они бы уже схватили меня, если бы не нападение дикарей на город. Ты принимал в нём участие? Что с тобой произошло?

Решительный голос сзади заставил Клай обернуться. Старик улыбался, но его голубые глаза были настороженными и холодными. Он продолжал нежно гладить кота, но то, что он сказал, заставило Клай переменить тон и представить старика Сойеру.

– Его зовут Затри, – сказала она. – Это мой дедушка и чудесный человек. Он говорит, что у нас мало времени. Я рассказала ему о Жар-птице и то, что мы услышали от Нэсс, когда она стояла на ступеньках в ожидании богини. Что такое Жар-птица – никто не знает, но дедушка думает, что с ней связано что-то очень серьёзное. Он хочет подробно расспросить, что с тобой произошло, но у нас может не хватить времени. Селли начали прорываться в город, и вскоре мы будем драться с ними на улицах. Дедушка надеется, что ты знаешь нечто такое, что может нам пригодиться.

– Что именно он хочет узнать? – спросил Сойер.

Клай повторила старику вопрос, и его глаза зажглись, когда он наклонился вперёд, говоря быстро и отрывисто.

– В течение тысячелетий, – спокойно начала переводить Клай, когда старик закончил свою речь, – мы были рабами айзиров. Мы лишены каких-либо свобод, мы не можем даже самостоятельно думать и учиться. Для айзиров мы просто животные. Дедушка считает, что сейчас наступил подходящий момент положить конец их господству. Ещё он хочет, чтобы ты знал, что он ни за что бы не рисковал жизнью людей даже ради спасения своей единственной внучки, если бы не был уверен, что я обладаю какими-то сведениями, которые могут им пригодиться. Но, к сожалению, я ничего не знаю. Он надеется, что ты сможешь им помочь.

– Подожди, – сказал Сойер. – Скажи ему, что я также против айзиров, как и он. Основная моя забота – помешать им воровать уран из рудника Фортуны. Теперь я знаю об айзирах гораздо больше, чем прежде. Я хочу вернуться на Землю и завершить своё дело. Но мне также хочется остаться в живых. – Он улыбнулся. – Поэтому я не буду сейчас особенно активно выступать против айзиров, даже если бы и мог. Без них селли убьют нас всех. У хомов ведь нет никакого оружия против селли?

Клай покачала головой и тревожно взглянула на него.

– Из того, что я знаю, даже айзиры не могут полностью уничтожить селли. Вообще-то селли уважают и даже немного побаиваются айзиров. Но, конечно, не сейчас, когда они вошли в раж. Я даже думать боюсь, что может произойти.

– Мне бы хотелось знать побольше об этих дикарях, – сказал Сойер. – Наверно, всё-таки существует какой-то кодекс взаимоотношений с ними, иначе вы бы все давно погибли.

– В том-то и дело, что они появились совсем недавно, – воскликнула Клай. – В тот момент, когда колодец айзиров перестал давать прежнее количество энергии. Хотя нам, хомам, не положено много знать, но мой дедушка долгое время был служителем в храме и знает тайные прослушивающие устройства храма. Поэтому нам известно, почему айзиры боятся селли.

Селли буквально означает «младший брат», но с сильным оттенком пренебрежения и даже ненависти. Айзиры говорят, что нынешняя богиня совершила какой-то страшный поступок, из-за чего колодец умер. За это должны расплачиваться все айзиры. Они происходят из нижнего мира. Никто не может туда попасть. Но вскоре после смерти колодца из нижнего мира разлилось сияние, и по дрейфующим островам начали бродить селли, доставляя всем массу хлопот. Они неуязвимы, как и айзиры. Высказывалось предположение, что на родине айзиров вырастает новая раса богов, и они придут им на смену, как только обретут достаточно сил. Поэтому айзиры боятся и ненавидят селли.

– Но селли не похожи на айзиров, – возразил Сойер. – Каким образом они могут превратиться в…

– Понимаю, что ты хочешь сказать, – прервала его Клай. – Этот вопрос заботит и айзиров. И всё же, если приглядеться повнимательнее, в них есть что-то общее, и не стоит об этом забывать. Жар-птицы появились на Земле в то самое время, когда селли появились здесь. Ведь Жар-птиц в Хомадии нет, они только на Земле.

– На другом конце колодца, – вслух размышлял Сойер. – Забавно. Между этими явлениями должна быть какая-то связь. Три формы жизни – это три стороны одной и той же загадки. Но…

Отчаянный крик айзира, раздавшийся неподалёку, прервал разговор.

На какую-то секунду воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь хрустом сена жующих пони и долетавшим издалека шумом битвы. Когда Сойер только вошёл в конюшню, звуки сражения сюда ещё не доносились. Это означало, что селли овладели подступами к городу и теперь рвались к его центру. – Если у айзиров существует оружие против селли, – невесело подумал Сойер, – нужно без промедления готовить его к бою.

Тишина продолжалась недолго. Затем снова послышались удары и звенящие выкрики айзиров, которые вдруг перекрыл яростный, дикий вопль. Сойер хорошо знал, что он мог принадлежать лишь одному существу.

– Нэсс, – пробормотал он и бросился к двери.

Затри с необычайным проворством подскочил к двери в тот же момент, когда Сойер её открыл. По приказанию старика кто-то немедленно выключил лампу. Потом все бросились к началу переулка, чтобы взглянуть, что происходит.

Нэсс попала в беду. Немного впереди Сойер увидел знакомую фигуру с мотающимися серьгами, пытающуюся освободиться от двух айзиров, которые вели её вниз по улице к храму. Она извивалась, сопротивлялась и то и дело обращалась к ним с пламенной речью. Но айзиры, казалось, не слышали её слов. Три надетые на затылки маски невозмутимо взирали на кучку разглядывавших их из боковой аллеи хомов.

– Значит, она нас всё-таки преследовала, – сказал Сойер. – Ну и поделом ей. Интересно, что с ней сделает богиня.

– Заставит её участвовать в церемонии открытия колодца, – ответила Клай из укрытия. – И кто-нибудь из них при этом погибнет. Но кто бы ни победил, для нас это не имеет никакого значения, так как власть айзиров будет продолжаться по-прежнему, если не произойдёт нечто из ряда вон выходящее. Ну, а теперь пойдём. Нам ещё нужно многое сделать.

– Ладно, – согласился Сойер. – Но ответь мне на один вопрос. Для чего нужны эти маски?

В этот момент из-за угла донёсся спокойный голос:

– Хороший вопрос, мой друг. Посмотри, что я принёс с собой? – Сойер узнал этот голос мгновенно. Эти низкие звуки могли принадлежать только одному человеку. Он обернулся и воскликнул: «Олпер!»

К ним приближалась внушительная фигура старика. Хотя он двигался почти без усилий благодаря полученной от Жар-птицы энергии, но, видимо, она была уже на исходе – он слегка волочил ноги и немного сутулился.

В каждой руке он держал бледную, улыбающуюся, безглазую маску айзира.