Текст книги "Сатана. Биография."

Автор книги: Генри Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Далее Павел продолжает восхвалять себя и снова говорит о Сатане как о некоем Ангеле. После рассказа о покровительстве, которое он получил от Бога, Павел заявляет: «И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел Сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился» (2 Кор. 12:7). Потом он рассказывает, что трижды молил Господа о том, «чтобы удалил его от меня», но Господь ответил, Что Его благодати довольно для Павла (12:8-9).

Этот ангел, или посланник, Сатаны был «дан» Павлу, но не сказано, кем и чья это была идея, Бога или Сатаны. Цель весьма праведная – это не наказание за грехи, а скорее превентивная мера, чтобы удержать Павла от гордыни. Говоря об этом, Павел должен признать, что Сатана, как минимум, в данном случае заинтересован и в том, чтобы предотвратить грех, и в том, чтобы искусить человека совершить его. Однако, если судить по настойчивым попыткам Павла избавиться от испытаний со стороны Сатаны и также по ответам Бога, мы вполне можем предположить, что Павел чувствовал: его склоняют к другому греху – к унынию или гневу. Другими словами, Павел просил Господа (Христа или Бога) аннулировать разрешение испытывать его, данное Сатане. Возможно, он имел в виду такое же разрешение, которое Яхве дал сатане в Книге Иова: испытать терпение Иова и его верность Богу.

Как я уже говорил выше, в коротких письмах Павла к галатам и филиппийцам нет достойных внимания упоминаний о Сатане. Ссылок на Сатану нет и в Послании к Римлянам, примерно равном по величине Первому посланию к Коринфянам. Только в самом конце, в заключительной части, при прощании.

Павел заканчивает письмо словами: «Бог же мира да будет со всеми вами, аминь» (Рим. 15:33), а после этого идут разнообразные приветы и добавления, включающие предупреждение о лжеучителях и пожелание быть мудрыми относительно того, что хорошо и чисто, а что плохо. Затем он тщательно продумывает пожелание, которое в некоторых рукописях на греческом выглядит так: «Бог же мира, возможно, сокрушит Сатану под ногами вашими вскоре». Но в большинстве текстов это идёт как пророчество: «Бог же мира сокрушит Сатану под ногами вашими вскоре» (Рим. 16:20). Мы видим, что, согласно этой цитате, будет действовать именно Бог, а не римляне-христиане. Они надеются, что Бог в скором времени запретит Сатане вредить им, и сделает это так решительно, как попирают врага.

Исследователи этого отрывка обычно соотносят его с проклятием, наложенным на Змея в Эдемском саду, и заключают, что Павел таким образом отождествляет Змея и Сатану, чего он не делал ранее (как мы увидим в следующей главе). На первый взгляд такое сравнение кажется сомнительным, так как в Книге Бытия говорится не о поражении Змея, а о непрекращающейся вражде: «...и вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем её; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» (Быт. 3:15). В греческой Септуагинте используется другой глагол – «выискивать» голову Змея и пяту человека. Иными словами, в этом стихе Яхве-Элохим обещает непрекращающееся противостояние, с постоянными выпадами с обеих сторон.

Но вскоре христиане истолковали этот стих как пророчество о семени женщины (то есть о Деве Марии, или Иисусе, или о них обоих), наносящем решительное поражение Змею, то есть Сатане. В результате св. Иероним в латинской Вульгате выбрал глагол, соответствующий ивритскому глаголу, означающему действие женшины и её семени, которое «поразит» ( calcare– букв, «наступит на») голову Змея, и другой глагол, соответствующий греческому глаголу для описания поведения Змея, который будет «ожидать лёжа» ( insidiari) женщину и её семя.

Возможно, к тому, что имеет в виду Павел, ближе по значению слова Иисуса, сказанные апостолам в Евангелии от Луки, после рассказа о Сатане, который упал с неба, подобно молнии: «...се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам...» (Лк. 10:19). А возможно, что Павел возвращается к своему представлению о Сатане как чинителе препятствий или к пониманию его самого как препятствия. Но в то же время он надеялся, что это препятствие будет устранено навсегда.

Подводя итоги, мы видим, что Павел добавил к образу Сатаны следующие детали: он и сам служит препятствием и иногда их возводит (1 Фес.), наказывает/исправляет за грехи, а также провоцирует их совершать (1 Кор.), не допускает совершения греха (2 Кор. 12). Павел полагает также, что Сатана пытается его обмануть (2 Кор. 2) и может выдавать себя за Ангела Света (2 Кор. 11). Но он знает или надеется, что вскоре Сатана будет повержен Богом (Рим. 16).

3.2 Другие зловещие фигуры: Велиар, Бог этого мира, элементы [стихии], силы

Мы уже обсудили мнение Павла о демонах [бесах], а именно: что он считает их безжизненными идолами. Теперь давайте взглянем на другие фигуры и существа, которые он упоминает и которые, возможно, являются чем-то большим, а не только абстракцией и метафорой, а также могут отождествляться с Сатаной. Такие отождествления часто являются беспочвенными. Давайте посмотрим, стоит или не стоит их принимать.

Я упоминал, что в Первом послании к Фессалоникийцам Павел указывает на дихотомию, или дуализм, идолов и живого Бога (1 Фес. 1:9). В Первом послании к Коринфянам он усиливает этот контраст: мы знаем, что нет иного Бога, кроме Единого, хотя и есть так называемые боги или на небе, или на земле, «так как есть много богов и господ много» (1 Кор. 8:4-5). Возможно, он дифференцирует разные типы ложных богов: боги-олимпийцы в противопоставление людям, ставшим богами (то есть обожествлённым героям). Во Втором послании к Коринфянам Павел называет главные противопоставления.

«[1] Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными.

[2] Ибо какое общение праведности с беззаконием?

[3] Что общего у света с тьмою?

[4] Какое согласие между Христом и Велиаром?

[5] Или какое соучастие верного с неверным?

[6] Какая совместность храма Божия с идолами?

[7] Ибо вы храм Бога живаго...»

(2 Кор. 6:14-16)

Основное противопоставление здесь – верных неверным, то есть верующих в живого Бога и верующих в мёртвых идолов. Сравниваются свет и тьма, а также Христос и Велиар. Мы помним, что в «Книге Юбилеев» Бог противопоставлялся Велиару, а в Кумранских свитках Велиал также часто употреблялся в противопоставлении Богу, только неясно, идёт ли речь о некой абстракции или о реальном персонаже.

В приведённом отрывке содержится ещё меньше информации для размышления, чем в «Книге Юбилеев» и в Кумранских свитках. Кроме того, данный отрывок представляет собой достаточно резкую смену темы, и часто считается, что он был вставлен в Послание из другого текста. Это единственное упоминание о Велиаре/Велиале в Новом Завете, однако Велиал несколько раз встречается в Ветхом Завете, особенно в словосочетании «сыны Велиала».

Если коротко – мы не знаем, что или кто подразумевается здесь под Велиаром.

Возможно, существует косвенное упоминание Сатаны в том же Послании немного раньше. Как и в рассмотренном уже отрывке, Павел говорит о неверных, а затем добавляет, что Евангелие, которое он проповедует, может быть «закрыто для погибающих». И продолжает: «для неверующих, у которых Бог века сего ослепил умы{ 50 }, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого» (2 Кор. 4:3-4).

Так кто же этот ho Theos tou Aionis toutou(«Бог века сего»), ослепивший умы неверующих?

В Ветхом Завете за это ответственен Яхве, и Он приказывает Исаии:

«Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их».

(Ис. 6:10)

Перечислив эти деяния, можем ли мы согласиться, что «Бог века сего» – это нашБог, Яхве? Ведь Он за всё в ответе. Или Павел имеет в виду Сатану? Временами Павел не слишком озабочен «этим миром» ( Kosmos) и «этим веком» ( Aion). Например, в Послании к Галатам он говорит, что Иисус избавил нас от настоящего лукавого века (Гал. 1:4).

Но Павел не противопоставляет этот лукавый век другим векам и мирам. Иногда он говорит, что его время – благоприятное. Во Втором послании к Коринфянам он тоже говорит о нынешних временах как о времени спасения для праведных перед Богом (2 Кор. 5:17-6:2).

Похоже, что Сатана действительно приложил руку к проповеди ложного учения. Но ввёл ли он в заблуждение неверных? Павел упустил возможность сказать об этом ранее, когда говорил коринфянам о том, что опасается обмана со стороны Сатаны (2 Кор. 2:11). Он говорит: «Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих: для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь. И кто способен к сему?» (2 Кор. 2:15-16). Кажется, что здесь нет места для посредничества мошенника.

И всё же мы увидим, что существует множество ссылок на то, что Сатана правит этим миром; некоторые из них мы встретим и у Павла. С одной стороны, Павел говорит о «властях века сего», которые распяли Христа, потому как не познали Его (1 Кор. 2:6-8). Возможно, имеется в виду ангельский надзор за земными правителями.

Здесь ангелы представляются полностью виновными, и, согласно сообщению Павла коринфянам, святые будут судить ангелов (1 Кор. 6:3). Возможно, он также считает, что ангелы могут искушать женщин, и, по его словам, женщины должны иметь покров – буквально «власть, силу» ( exousia) – на своих головах, когда они молятся или пророчествуют, покров «для Ангелов» (1 Кор. 11:10). Но, кроме того, возможно, что эти отрывки просто относятся к людским властям.

В Послании к Галатам, которое было написано, скорее всего, незадолго до Первого послания к Коринфянам, Павел пишет, что до прихода Христа все служили тем, кто/что по существу не боги (Гал. 4:8). Но остаётся неясным, служили ли им по своей воле или будучи «порабощёнными», и неизвестно, были ли они более «живыми», чем языческие идолы.

Павел продолжает: Бог посылает Своего Сына, чтобы спасти людей, рождённых под Законом, а они (галаты) опять возвращаются к «немощным и бедным вещественным началам» (по-гречески Stoicheia, на латыни Elementa), наблюдая «дни, месяцы, времена и годы» (Гал. 4:9-10). Вопрос в том, являлись ли эти календарные наблюдения формой ночного служения несуществующим звёздным богам. Или Павел думал, что эти ритуалы установлены какими-то разумными космическими сущностями?

А как быть с тем, что Павел советует римлянам подчиняться «высшим властям»? Он объясняет, что нет власти ( exousia, существительное женского рода), кроме как от Бога, и что существующие власти ( Exousiai) установлены Богом (Рим. 13:1). Помните exousia, которую должна иметь на голове женщина «для Ангелов» (1 Кор. 11:10)? Посему, пишет Павел, «противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие [ Archontes] страшны не для добрых дел, но для злых» (Рим. 13:2-3).

Те, кто поступает плохо, продолжает Павел, должны бояться Exousia, потому что она (он? оно?) не напрасно носит меч, ибо является слугой Бога ( Diakonos) и наказывает совершающих плохие поступки (Рим. 13:4). Здесь власть персонифицируется в Дьяконе, носящем меч, которого в следующем стихе называют ( Leitourgoi) служителями ( Ministers) Божиими; им должны подчиняться все люди, включая христиан, которым адресовано послание Павла, а также платить положенные налоги, оброки, кого положено – бояться, и кому положено – оказывать честь (Рим. 13:5-7). Когда Павел говорит о налогах, он явно имеет в виду человеческие и светские налоги. Но может ли это относиться и к небесным или ангельским властям? Можно ли отнести это к Сатане и его ангельским союзникам?

Мы помним, что, когда Ангел Яхве явился Валааму и его ослице как сатана, он держал в своих руках меч, подобно Смертоносному Ангелу во Второй книге Царств, который погубил от чумы огромное количество людей (2 Цар. 24:16). Вот как описывает это автор Книги Хроник{ 51 }: «И поднял Давид глаза свои, и увидел Ангела Яхве, стоящего между землёю и небом, с обнажённым в руке его мечом, простёртым над Иерусалимом...»{ 52 } (Пар. 21:16). Мы также помним, что Павел считает Сатану ответственным за наказание провинившихся (1 Кор. 5:5).

Можно считать, что 13-я глава Послания к Римлянам относится только к человеческому правительству, то есть к римлянам, как и полагает большинство современных исследователей. Но, как мы увидим, рассмотрев другие послания Павла, особенно к ефесянам и колоссянам, существует неопровержимое доказательство того, что Павел верит в допускающих ошибки ангельских правителей мира и считает Сатану одним из них или главным среди них.

3.4 Св. Павел и Книга Премудрости Соломона: об Адаме, Еве, Змее и появлении Смерти

Нам остаётся рассмотреть отношение Павла к истории Адама и Евы, к которой он обращается три раза.

Давайте вспомним, что мы встречали в текстах, написанных до Павла.

1) Об Адаме и Еве нет упоминаний в книгах, включённых в состав Еврейского Священного Писания, за исключением Книги Бытия (Быт. 2-5).

2) Сюжет встречается в авторитетных «Книге Еноха» и «Книге Юбилеев», но ему не придаётся большое значение.

3) Сюжет не встречается в недавно открытых текстах Кумранской библиотеки («Свитки Мёртвого моря»).

У нас нет также достаточного основания полагать, что для авторов Нового Завета этот эпизод был популярной частью Священного Писания.

Павел в первый раз упоминает прародителей, когда говорит: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1 Кор. 15:22). Он продолжит эту тему в Послании к Римлянам (третье обращение к данному сюжету), но мы вернёмся к анализу этого стиха позже, В 11-й главе Второго послания к Коринфянам встречается второе обращение к данной истории, когда Павел рассказывает христианам Коринфа, что он ревнует о них ревностью Божией, потому что обручил их одному мужу, чтобы представить Христу непорочной девой, и боится, чтобы они не были обмануты, как была обманута Ева. Вот его слова:

«Но боюсь, чтобы, как Змий{ 53 } хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, уклонившись от простоты во Христе».

(2 Кор. 11:3)

Эти строки идут в начале его предупреждения о ложных проповедниках, которых он называет лжеапостолами и сравнивает с Сатаной, выдававшим себя за Ангела Света.

Итак, что у нас получается? Вначале Павел сравнивает лжеапостолов со Змеем, обманувшим Еву, а затем, через пару предложений, с Сатаной. Почему же мы должны думать, будто Павел считает, что Сатана не только выдаёт себя за Ангела Света, но и принимает облик Змея и что именно так он обманул в Эдеме Еву?

Говоря другими словами: вначале Павел упоминает Змея, обманувшего Еву, а затем говорит о Сатане, который обманывает, притворившись Ангелом Света. Откуда читатели должны сделать вывод, что Сатана принимал обличье Змея? Или, если Павел хотел, чтобы они так думали, почему не сказал об этом прямо?

Возможно, причина заключается в том, что это уже витало в воздухе, что люди уже или соотносили Змея с Сатаной, или думали, что Сатана либо «овладел» Змеем, либо убедил это животное, которому было приписано определение «самый умный», принять участие в большой проверке, задуманной им для человечества. Вскоре данная трактовка станет общепринятой. Но где доказательство, что она уже была принята ко времени, о котором идёт речь? И стала настолько известной, что Павел намекает на неё, не говоря прямо? Где доказательство, что хоть кто-тоуже соотнёс Сатану и Змея?

Да, существует одно свидетельство, которое обычно приводят. Это отрывок из Книги Премудрости Соломона, который мы упоминали ранее (см. 1.4), – отрывок о том, как смерть вошла в мир «завистью диавола» (Прем. 2:24).

Книга Премудрости Соломона известна как «последняя книга Ветхого Завета». Некоторые исследователи считают, что она была создана примерно в 50 году н.э., то есть примерно в то же время, когда Павел написал своё самое раннее дошедшее до нас послание, Первое послание к Фессалоникийцам! Но даже если Книга Премудрости Соломона была написана на пятьдесят или сто лет раньше (большинство исследователей относят её создание примерно к 50 году до н.э.), она всё равно остаётся последней книгой Ветхого Завета. Кстати, эта книга входит в состав католического и православного Ветхого Завета{ 54 }, в то время как протестанты ещё со времён Мартина Лютера считают её (как и обсуждавшуюся ранее Книгу Премудрости Иисуса, сына Сирахова) апокрифической, то есть авторитетной, но не священной. Однако она была практически сразу включена христианами в состав Священного Писания.

Книга была написана на греческом языке эллинизированными евреями, возможно, в Александрии. Это псевдоэпиграф, так как автор говорит от лица Соломона. Автор говорит, что Премудрость – это «Дух человеколюбивый», то есть Дух, любящий людей (Прем. 1:6). Она тесно связана или даже отождествляется с «Духом Господа» (1:7).

Другой пример персонификаций в женском образе – это «Правосудие-Обвинитель», или «Правосудие-Каратель», или «Правосудие-Исправитель» ( Elenchousa he Dike). Ей передаются грешники, после того как их слова доносятся до Бога, «так как ухо ревности слышит всё» (Прем. 1:8-10). Иначе говоря, Правосудие исполняет обязанности Дьявола из Книги Иова, которые, как мы могли заметить, связаны с персидскими «Глазом» и «Ухом» царя.

В греческой традиции олицетворением Правосудия была богиня Дике, дочь Зевса. Согласно Гесиоду, Дике сообщала ему о всех плохих поступках, совершаемых людьми. Согласно Платону и авторам трагедий, она – мстительница. Однако позднее, в Книге Премудрости Соломона, глагол, относящийся к Правосудию, используется применительно к Самому Богу и явно имеет наиболее мягкое значение из трёх приписанных ей (обвинять, наказывать и исправлять): «Посему заблуждающихся Ты мало-помалу обличаешь и, напоминая им, в чём они согрешают, вразумляешь [ elencheis]» (Прем. 12:2).

В 1-й главе нам встречаются две фигуры, а именно Смерть и её закадычный друг Ад. Нам советуют не «привлекать» Смерть неправедной жизнью. Бог не сотворил Смерть, так как хотел, чтобы все Его создания жили: «и всё в мире спасительно, и нет пагубного яда, и нет и царства Ада на земле»{ 55 } (Прем. 1:12-14). Но нечестивые привлекли Смерть, сочли её другом и заключили с ней союз, «ибо они достойны быть её жребием» (1:16). Здесь скрыт дуализм: нечестивые выбирают Смерть в отличие от верующих Израиля, которые принадлежат Богу.

В следующей главе автор приводит коллективный монолог грешников. Они говорят: «Коротка и прискорбна наша жизнь, и нет человеку спасения от смерти. <...> Устроим ковы праведнику, ибо он в тягость нам и противится делам нашим, укоряет нас в грехах против закона и поносит нас за грехи... и называет себя сыном Господа. <...> Увидим, истинны ли слова его, и испытаем, какой будет исход его; ибо если этот праведник есть сын Божий, то Богзащитит его и избавит его от руки врагов» (Прем. 2:1,12-13, 17-18). Автор говорит, что злоба ( kakia) грешников ослепила их и они не знают, что Бог вознаграждает праведников (2:21-22). Он завершает эту главу так:

«Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего; но завистью врага вошла в мир Смерть{ 56 }, и испытывают её принадлежащие к уделу его».

(Прем. 2:23-24)

Последний фрагмент, возможно, подразумевает тех, «кто как завистливый враг испытывает праведных людей», или «использует Смерть как проверку», или «испытывает мир [Смертью]».

Здесь говорится, что причина прихода Смерти в этот мир – phthonos diabolou, «зависть [какого-то] диавола» (или, я бы сказал, «зависть Дьявола»), так как в тексте у него определённый артикль: phthonos tou diabolou. Возможно, это правильный перевод, так как имя собственное в родительном падеже используется без артикля. Показательный пример встречаем у Павла, когда он говорит о «жале в плоти»: это angelos Satana, а не angelous tou Satana.

Автор Книги Премудрости Соломона знал об употреблении слова diabolosи в качестве имени нарицательного, и в качестве имени собственного, так как нам известно, что Септуагинта передаёт имя нарицательное ha-satanв Книге Иова и в Книге пророка Захарии как имя собственное – ho Diabolos, нарицательное же существительное используется применительно к различным противникам-людям; а вот потенциально имя собственное satanв Книге Хроник интерпретируется как имя нарицательное.

Если мы согласимся, что diabolosв 24-м стихе 2-й главы Книги Премудрости Соломона является именем собственным, относящимся к «сыну Бога» (а именно к Дьяволу), который испытывал Иова и наказал первосвященника Иисуса в Книге пророка Захарии, то это будет первый раз, когда Дьявол ассоциируется с сотворением человека. Однако для такой беспрецедентной интерпретации Книги Бытия задействовано слишком много случайностей. Кроме того, ho Diabolosне встречается больше в Книге Премудрости Соломона в качестве «Врага номер один» («Adversary-with-acapital-А»), будь то искуситель, обвинитель или исполнитель наказаний. А Дьявол не характеризуется в Книге Иова, Книге пророка Захарии или где-либо в другом месте как действующий из зависти. В Книге Премудрости само Правосудие является и обвинителем, и мстителем, а Смерть предстаёт исполнителем наказаний.

Что же касается испытания, то эту функцию исполняют нечестивые люди, которые устраивают peirasmoiправеднику (Прем. 2:1719), а затем, если следовать альтернативной интерпретации (2:24), используют Смерть в качестве peirasmos. Если следовать первому предположению, то это будет означать, что неожиданная встреча нечестивых людей со своим сторонником – Смертью означает peirasmos(плохое событие).

Но далее, в 3-й главе, мы читаем, что Бог Сам ответственен за испытание ( peirasmoi) праведников: «...Бог испытал их и нашёл их достойными Его. Он испытал их как золото в горниле...» (Прем. 3:5-6). Далее в Книге Премудрости Соломона всемогущее Слово Божие ( Logos) с мечом в руках подвергает испытанию ( peirasmos) Смертью даже праведных во время пребывания народа Израиля в пустыне, до тех пор пока некий непорочный муж (Аарон) не победил словом ( logos) Слово ( Logos) Божие, называемое уже Мстителем или Истребителем, ибо испытания ( peirasmos) Божиим гневом было достаточно (Прем. 18:15-25).

Следовательно, раз мы должны отклонить интерпретацию противника в Книге Премудрости Соломона как Дьявола и согласиться, что слово diabolosявляется именем нарицательным, мы должны спросить; кто же этот завистливый или ревнивый враг, из-за которого Смерть вошла в мир практически фазу после его сотворения?

Давайте рассмотрим возможных кандидатов на эту роль в Книге Бытия. Первый из них – Сам Бог. В конечном счёте именно Он ответственен за то, что люди стали смертными. Он устраивает проверку – запрещает есть плоды Древа Познания Добра и Зла под страхом смерти. И Он исполняет Свою угрозу, когда Адам и Ева эту проверку не проходят. Он обеспокоен, что они смогут как-нибудь обойти наказание и вернутся обратно в Сад к Древу Жизни, однако мы вряд ли можем сказать, что Он завистлив, хотя Змей на этом настаивает. Он говорит Еве, что, съев запретный плод, они станут «как боги» и поэтому Бог не хочет, чтобы они ели плоды. Змей сказал ей: «Нет, не умрёте, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:4-5).

Раз уж мы заговорили о Змее – он наш второй кандидат. Я говорю «он», так как и в греческом, и в еврейском языках это существительное мужского рода. (Кстати, исследователи считают, что автор Книги Премудрости Соломона не умел читать на еврейском и полностью полагался на Септуагинту.) В Книге Бытия не сказано, что Змей злой, однако это подразумевается, учитывая тот факт, что он называет Бога лжецом: он говорит Еве, что они не умрут, если съедят запретный плод, как им сказал Бог. Божие наказание подтверждает, что Змей злой. Но завистлив ли он при этом?

Это не очевидно, но именно к такому выводу приходит еврейский историк Иосиф Флавий, писавший примерно в одно время со св. Павлом. Он рассказывает:

«В то время как все животные жили тогда с ними в согласии, бывшая в дружелюбных с Адамом и его женою отношениях Змея стала завидовать им в том, что, если они будут следовать повелению Господа Бога, они достигнут блаженства. Понимая, что при неповиновении Господу Богу люди впадут в несчастье, она коварно стала убеждать женщину отведать от [плодов] древа познания...» ^[11]

Обратите внимание, что, по мнению Иосифа Флавия, Змей был на ином положении, чем другие сотворённые животные. Мы можем сказать, что если бы Флавий прочитал Книгу Премудрости Соломона, то он бы точно посчитал Змея первым кандидатом на роль завистливого diabolos, из-за которого Смерть пришла в мир.

Но мы не должны забывать и про Еву. Возможно, она завидовала превосходству Бога и хотела стать такой же, как Он. Иисус, сын Сирахов, настаивает на том, что именно из-за неё смерть пришла в мир. Он говорит: «От жены начало греха и чрез неё все мы умираем» (Сир. 25:24{ 57 }). Сын Сирахов знает о Сатане, так как несколькими главами ранее он говорит: «Когда нечестивый проклинает Сатану [ ho Satanas], то проклинает свою душу» (21:27{ 58 }). Это, вероятно, означает, что он отождествляет Сатану с дурными наклонностями, присущими человеку. И когда некто обвиняет внешнего противника, на самом деле он выносит приговор себе. Но, что бы это ни означало, примечательно, что бен Сир возлагает ответственность за Грех и Смерть не на Сатану, а на Еву.

Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, была переведена на греческий язык примерно за сто лет до создания Книги Премудрости Соломона, и, возможно, именно об этом отрывке думал её автор, когда писал о завистливом diabolos. Слово diabolosможет быть как женского, так и мужского рода, точно так же слово angelosиспользовалось для обозначения посланников («ангел») как мужского, так и женского рода, theos– для бога и богини, a diakonos– для дьякона и диаконисы. Мы увидим, что в одном из Псевдо-Павловых апостольских посланий болтливых женщин называют дьяволицами ( diaboloi) (1 Тим. 3:11), что обычно переводят как «клеветницы».

И последний подозреваемый – Адам. Как мы видели, именно с ним св. Павел связывает смерть в Первом послании к Коринфянам: мы все умираем в Адаме (1 Кор. 15:22). Павел продолжает говорить об этом в своём Послании к Римлянам, третий раз вспоминая грехопадение человека.

«Посему, как одним человеком Грех вошёл в мир, и Грехом Смерть, так и Смерть перешла во всех человеков, потому чтов нём все согрешили. Ибо идо Закона Грех был в мире; но Грех не вменяется, когда нет Закона. Однако же Смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама, который есть образ будущего»{ 59 }.

(Рим. 5:12-14)

Интересно, что Павел говорит, будто Адам действует один, взаимодействуя с двумя персонификациями: Греха женского рода ( he Hamartia) и Смерти мужского рода ( ho Thanatos). Адам впустил Грех, через который пришла Смерть.

Многие исследователи считают, что Павел был знаком с Книгой Премудрости Соломона и она повлияла на его литературный стиль. В Книге Премудрости говорится о ложном служении (о чём Павел тоже пишет в Послании к Галатам): «...а почитали за богов, правящих миром, или огонь, или ветер, или движущийся воздух, или звёздный круг, или бурную воду, или небесные светила» (Прем. 13:2). Рассказывается о том, как змеи напали на израильтян в пустыне (16:5-12) и их убивал Истребитель (18:20).

В Книге Премудрости Соломона используется то же редкое слово – «Истребитель», которое Павел употреблял в Первом послании к Коринфянам. Но Павел пишет, что люди были наказаны за то, что искушали Бога и роптали (1 Кор. 10:9-10), а автор Книги Премудрости, как мы отметили выше, говорит об искушении праведных Богом. Нашествие змей было всего лишь напоминанием о том, что нужно соблюдать Закон, и вскоре люди были исцелены Божиим Словом, но затем Божие Слово выступает в роли Истребителя, и это опять же испытание праведных.

Если Павел был знаком с Книгой Премудрости Соломона, мог ли он иметь в виду её 2-ю главу, 24-й стих, когда говорил о том, как Смерть вошла в мир? Не был ли тем завистником сам Адам, позавидовавший Богу или недовольный своим положением? Или это был Грех, проявившийся в зависти и мятеже? Павел говорит о Сатане, употребляя только ho Satanas, а не ho Diabolos, и, по-видимому, он не имел ничего против использования имени нарицательного diabolos.

К счастью, у нас есть ранний документ, написанный св. Климентом, главой Церкви в Риме, который, возможно, был среди тех, кому проповедовал Павел, и этот документ даёт объяснение именно данному тексту Книги Премудрости Соломона. Климент был знаком с трудами Павла, включая Второе послание к Коринфянам и Послание к Римлянам. Примерно в 96 году н.э. он написал своё Послание к Коринфянам от имени Римской церкви ^[12].

Так кого же Климент считает завистливым дьяволом, впустившим Грех в мир? Змея? Еву? Адама? Сатану?

Ответ – никого из них.

Климент поступил так же, как и многие современные читатели: он продолжал читать Книгу Премудрости Соломона и Книгу Бытия, пока не выделил персонажа, который совершил первое убийство, а также был изображён как завистник. Это не кто иной, как Каин, в припадке зависти убивший своего брата Авеля.

Климент упрекает коринфян в том, что они завистливы и из-за этого от них ушли справедливость и мир. И продолжает:

«Каждый последовал злым своим похотям, допустив снова беззаконную и нечестивую зависть, ״через которую сама Смерть вошла в мир״ (Прем. 2:24). Ибо так написано: „Спустя несколько времени, Каин принёс от плодов земли дар Господу, и Авель также принёс от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился, и поникло лице его. И сказал Господь [Бог] Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твоё? если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечёт тебя к себе, но ты господствуй над ним. И сказал Каин Авелю, брату своему: [пойдём в поле]. И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его“ (Быт. 4:3-8). Видите, братья, ревность и зависть произвели братоубийство».

(Святого Климента, епископа Римского, к Коринфянам послание первое, гл. 3-4)

Похоже, что Климент интерпретирует 24-й стих 2-й главы Книги Премудрости Соломона правильно, определяя, что diabolosв данном случае Каин, а не Адам или кто-то ещё, замешанный в истории грехопадения. Таким образом, автор Книги Премудрости не считает грехопадение Адама очень важным для последующей истории мира. Давайте посмотрим: