Текст книги "Адмирал космического флота (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Пусть подавится, – сказал я.

Решение было принято и озвучено. Хотя при одной только мысли о нём у меня по коже пробегал холодок. Ощущение и впрямь было такое, словно я иду прямиком в расставленные силки.

Адмирал Вебер наверняка меня изучила, мой характер, психологический портрет, манеру боя и всё остальное. И ждёт теперь, что я с шашкой наголо ворвусь в захваченную систему, чтобы жестоко карать врагов Империи.

Значит, хотя бы в этом нужно её разочаровать. Значит, я буду предельно осторожен, как сапёр, идущий по минному полю. Права на ошибку у меня, как и у него, нет. Есть только один шанс уцелеть и победить.

Глава 5

«Зоркий» продолжал докладывать о происходящем в эскадре альянсовцев. Не так часто, как этого мне хотелось бы, но даже это лучше, чем ничего. Наблюдать за противником, находящимся в паре десятков световых лет от тебя, это тебе не в бинокль посмотреть.

Остальные наши корабли один за другим прибывали к точке сбора, так что я выжидал, точно как и адмирал Вебер. Альянс остановил продвижение аккурат перед Диамедом. Видимо, ждали, пока мы сделаем свой ход. Пешка на Е4.

Или решили не зарываться и ограничиться только Дер Эквинумом и нашими пограничными системами. Но в это я не верил абсолютно, потому что жадность Альянса не знает границ.

Когда к нам прибыли уже почти все корабли, пришёл очередной доклад от «Зоркого». Корвет только и делал, что периодически выныривал из гиперпространства в опасной близости от противника, снимал показания и нырял обратно. Во время очередного выхода система оказалась пуста. Свободный Флот исчез.

Получив такой доклад, я даже вскочил со своего места, начиная ходить кругами по центру управления.

– Внимание всем! – я остановился у пульта общей связи и нажал на клавишу трансляции. – Курс на Диамед, начать переход! Готовность номер один!

Началось.

Лететь в соседнюю систему не меньше часа, так что пока можно было отдохнуть, но мне не сиделось на месте. Как назло, на вахте находился Андерсен, наименее опытный из всех, он может растеряться, когда мы выйдем из гипера, а мне желательно оставаться в центре управления, а не лично сидеть за штурвалом.

Так что я капал ему на мозги с назойливостью гиперопекающей мамаши-наседки. По личной связи, не по общему интеркому.

– Из гипера выйдем, в оба смотри! Если кого увидишь, сразу тревогу врубай, понял? На рожон не лезть, наша задача в другом…

– Есть, господин адмирал, – раздражённо отвечал Андерсен.

Я понимал, что перебарщиваю, но остановиться уже не мог. Это давало мне иллюзию контроля. Как будто этими непрошеными советами я мог на что-то повлиять.

– От «Титана» подальше держись, и сейчас, и потом, и от «Кроноса» тоже, – продолжал я. – Они будут вражеский огонь притягивать, это я даже поспорить готов.

– Может и не будет никакого огня, – буркнул лейтенант. – Может, они к себе ушли обратно.

– Сам-то в это веришь? – фыркнул я.

– Нет, но…

– Ну вот и всё, – перебил я его. – Начинай переход уже.

– Начинаю переход в гиперпространство, – объявил он на весь корабль, и в этот раз у него получилось уже лучше.

По-хорошему, эскадра должна заходить и выходить одновременно, синхронизируя момент входа и выхода, чтобы не подставляться по одиночке. Но это в теории, а на практике всё выходило совсем иначе.

Ещё и обычное для гиперпространства отсутствие связи заставляло меня ужасно нервничать. Постоянно возникал соблазн дойти до медблока, за допингом, но я гнал эту мысль прочь. Я выяснил, какими таблетками потчевал меня Гуссейнов. Боевыми стимуляторами спецназа ИСБ, которыми он из-под полы приторговывал. Где и как он достал эту дрянь, я не представляю, но строгий выговор он за это получил. Остатки таблеток заперли под замок, доступ настроили на меня и старпома.

Я чудом сдержался, чтобы не выгнать Гуссейнова из команды и космофлота вообще, но другого медика у нас по-прежнему не было, так что пришлось оставить его на должности, хотя, по-хорошему, нужно было спустить его с небес. Обратно в рядовые операторы, чистить системы переработки отходов.

Чтобы убить время, я занимался моделированием космического боя на компьютере. Состав альянсовской эскадры был известен. По боевой мощи их эскадра немного уступала нашей, но по количеству кораблей превосходила, потому что Свободный Флот обычно делал ставку на скорость и массированное вторжение.

Только в этот раз скоростью адмирал Вебер решила пожертвовать. Ради чего? Неясно. Пока неясно.

– Начинаю выход из гиперпространства, – на весь корабль объявил Андерсен.

Так быстро? Я даже проверил часы. Мне казалось, прошло всего несколько минут, но нет, всё верно. Когда чем-то занят, время всегда летит быстрее.

Я приготовился, прильнул к монитору. Связь появилась, как только мы вышли из гипера и зацепились к ретранслятору, на карте начали появляться отметки наших кораблей, добравшихся раньше нас.

Диамед встретил нас звенящей тишиной. Система как система, оранжевый карлик в центре, с десяток планет вокруг неё, от раскалённых лавовых миров до газовых гигантов с ледяными кольцами вокруг них. Возле одного из гигантов, на его спутнике, находилось поселение местных шахтёров, и я ожидал, что нас хотя бы поприветствуют, но посёлок молчал. Система вообще выглядела так, будто здесь вообще никого не было.

Я нервно побарабанил пальцами по консоли управления. Неприятное предчувствие вертелось где-то на кончике сознания и за его пределами, словно какой-то зуд. Нас, кажется, пытались обхитрить, обмануть, переиграть. Я это чувствовал пятой точкой, а она обычно подсказывала верно.

– «Зоркий», приём, – вызвал я. – Возвращайтесь к Диамеду.

В космосе нередки случаи, когда противник просто терялся на бескрайних просторах. Чего далеко ходить, я и сам этим пользовался не так давно. Значит, поиграем в кошки-мышки, госпожа Вебер.

Говорят, что нужно представить себя на месте соперника, чтобы понять ход его мысли, но я затруднялся это сделать. Мало того, что мне попросту не хватало опыта в командовании эскадрой, чтобы достоверно смоделировать поведение вражеского адмирала, так этот адмирал ещё и был женщиной. А я давно убедился, что понять женщину решительно невозможно. Ещё и иностранку.

Значит, действуем наобум. На каждую хитрую жопу найдётся хрен с винтом. А на хрен с винтом найдётся жопа с лабиринтом, но это уже нюансы. Госпожа Вебер хочет показать непредсказуемость? В этом плане ей есть чему у нас поучиться.

– «Ловкий», «Стерегущий», продвигайтесь к звезде, приказываю занять максимально низкую орбиту, – приказал я.

Два корвета нашей эскадры дали импульс и начали набирать скорость. Со стороны это выглядело как резкий рывок, будто ими выстрелили из пушки. Хорошо, что перегрузки компенсируются корабельными системами. Иначе весь экипаж превратился бы в мясное желе.

Все остальные пока остались ждать на границе системы. Я неотрывно следил за картой и символами, обозначающими корабли нашей эскадры, вглядывался в них до боли в глазах.

Да, это не шахматы. И даже не бокс. И не компьютерная стратегическая симуляция, хотя периодически у меня возникало ощущение, что всё это не взаправду, и сейчас администратор наконец снимет с меня шлем виртуальной реальности. Нет, не подходил и не снимал.

И ставки здесь гораздо выше.

Из гиперпространства наконец вышли последние опоздавшие, вся эскадра теперь в сборе. Нет только самого главного, гвоздя программы, нашего противника. Хотя предчувствие прямо-таки вопило о том, что он где-то рядом. Если в космосе можно спрятать малый эсминец и пройти на нём аж до столицы сквозь несколько рубежей обороны, то почему нельзя спрятать эскадру?

– Господин адмирал, говорит Песков. «Титан», – вызвал меня командир линкора. – Мы так и будем торчать здесь, как пугало в огороде?

– Ждите, господин адмирал, – процедил я, лишь чудом удержавшись, чтобы не нагрубить контр-адмиралу. – Терпение вознаграждается.

Песков не ответил, но я чувствовал, как он ворчит у себя на мостике. Пусть ворчит, старый хрыч. Лишь бы не саботировал мои приказы и не мешал работе, остальное меня не волнует.

Корветы миновали Диамед-Эпсилон, находившийся как раз с нашей стороны, полетели дальше, без каких-либо затруднений или случайных встреч. Посёлок находился как раз там, на одном из спутников, Яр-Сале. Ретранслятор гиперсвязи, который альянсовцы непременно отрубали, тоже работал исправно, связывая нас с остальной Империей.

Они приближались к звезде, насколько это было возможно. Пять-шесть миллионов километров, не меньше, если мы не хотим, чтобы экипаж корветов поджарился внутри кораблей или отрастил новые конечности от гигантской дозы радиации. Ближе начинают перегружаться щиты.

Их эффективность вообще падает по мере приближения к звезде, потому что они вынуждены сдерживать колоссальное излучение, так что даже попадание из промышленного лазера может оставить корабль вообще без щитов. Не говоря уже о боевом.

К счастью, это работает в обе стороны, и щиты противника тоже слабеют, так что никто никогда не пытался сражаться на низкой орбите звезды, когда тебя слепит огромный сияющий шар размером в половину неба, а любой неосторожный манёвр на большой скорости может окончиться пожаром и смертью.

Но как точка наблюдения за системой – сгодится. Лучше бы поставить дозоры на границах системы, но это слишком долго, быстрее так. Один корвет с этой стороны звезды, один с другой. Этого хватит, чтобы обшарить сенсорами весь Диамед.

Предчувствие не отпускало.

Однако я утомился ждать и выдвинул эскадру вперёд. Ощущение, будто я сую голову в петлю, усилилось. Я счёл это страхом и неуверенностью в собственных силах. В конце концов, это первое моё сражение в роли главнокомандующего.

– Где же вы, госпожа Вебер… – пробормотал я, вглядываясь в объёмную карту системы.

Старая склочная ведьма. Иначе описать госпожу адмирала я не мог. Но уважать её точно было за что, в плане профессионализма она даст фору многим нашим адмиралам. Баба с яйцами. По-другому и не скажешь.

Хотя какая-то часть меня допускала, что альянсовцы просто ушли. Не заметить появление нашей эскадры они не могли, их разведка превосходила все остальные в Галактике. Могли они испугаться? Определённо. Но вероятность такого исхода была крайне мала.

Корветы приблизились к звезде, начали корректировать орбиту, заходя за горизонт. Предчувствие меня не обмануло.

«Стерегущий» первым вышел к той стороне звезды. Он же и попал под слитный залп сразу нескольких кораблей, почти мгновенно рассыпавшись на атомы. Тонкая и лёгкая броня его не спасла. Иконка на карте мигнула и погасла.

– «Ловкий», начать отход, возвращайтесь к эскадре! – приказал я. – Всем! К бою! Полный вперёд!

В космосе невозможно резко развернуться и полететь назад, даже если ты обладаешь гигантскими запасами топлива. Это не получится сделать в один момент, потому что чудовищно высокую скорость нужно сначала погасить, так что «Ловкий» просто сменил курс, чтобы пролететь мимо звезды, как можно дальше от этой засады.

По нему тоже открыли огонь. Но корвет оправдал своё название, ловко избежав попаданий и промчавшись мимо.

На моей карте один за другим начали появляться вражеские корабли, те, кого засёк «Ловкий». Изящный ход, госпожа Вебер. Хотя, я уверен, рассчитывала она на то, что мы всей эскадрой попадёмся в этот капкан.

И мы бы попались, если бы пошли через всю систему к противоположной стороне. Подставились бы под залп из всех орудий, непременно растерялись бы, утратили боеспособность. А так мы отделались потерей всего одного корвета.

Алики быстро поняли, что их затея не удалась, начали выходить из-за звезды, представляясь на её фоне роем чёрных точек. Висеть позади звезды не так уж просто, гравитация так и норовит привнести чуточку нестабильности в твоё положение.

– «Титан», «Кронос», сосредоточить огонь на «Либерти»! Ваша цель – флагман! – приказал я.

Я спешно раздавал целеуказания. Нет, всё-таки сидеть за штурвалом корабля мне милее и ближе, сейчас я осознавал это особенно чётко. Уничтоженный по моей вине, по моему приказу, «Стерегущий» отпечатался в душе кровоточащей язвой.

А ведь таких «Стерегущих» будет ещё много, целое кладбище. Там ещё и мой однокурсник служил вторым помощником…

Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от неприятных мыслей, сосредоточился на управлении эскадрой. Две армады кораблей летели навстречу друг другу, и я ощерился, как голодный хищник, предвкушающий добычу.

– Огонь по готовности, – приказал я всем.

«Гремящий» шёл наравне со всеми, места по тревоге заняли Магомедов и Козлов, забирая управление кораблём у менее опытного Андерсена. По этому поводу я тоже нервничал, для меня дико и непривычно было торчать здесь во время боя, а не сидеть вместе с помощниками в командирской рубке. Но скафандр я на всякий случай тоже надел. Центр управления хоть и был предельно защищён, со всех сторон, лишняя предосторожность не помешает.

Всё, что я мог сейчас сделать, я уже сделал. Обозначил цели для каждого из наших кораблей, раздал указания. Теперь оставалось только ждать. И это для меня оказалось сложнее всего.

Я ходил кругами, скрипел зубами, то отходил от консоли, то возвращался к ней, напряжённо вглядывался в значки и символы, просчитывал варианты и ходы.

Пока «Титан» не дал залп из главного калибра.

Вот тогда ожидание закончилось и всё закружилось в бешеной пляске из огня и стали. Все открыли огонь по всем, пространство рядом с Диамедом-Эпсилон заполнилось вспышками лазеров, летящими снарядами и боеголовками.

Я вцепился обеими руками в край стола. Адмирал Вебер тоже сосредоточила огонь на самом грозном нашем корабле, на «Титане», и по нему теперь палили все, кто только мог.

«Титан» оправдывал своё громкое имя, стойко перенося попадания. Вспыхивали щиты, плавилась броня, но могучий линкор вёл ответный огонь из всех орудий, сосредоточившись на альянсовском флагмане – «Либерти». Строй пока удавалось держать. «Кронос» поддерживал своего побратима огнём, крейсеры и эсминцы поливали из всех стволов, выбивая всяческую мелочь, которой в эскадре адмирала Вебер было гораздо больше, чем я ожидал увидеть.

– Отходим на орбиту Эпсилона, за него, перегруппируемся, – приказал я.

Если две эскадры в космосе движутся навстречу друг другу, то у них нет вариантов, кроме как пройти сквозь или мимо друг друга. Зависнуть в пустоте и поливать противника из всех орудий не получится, скорости слишком велики. А газовый гигант отлично подходит, чтобы зацепиться за его притяжение, сделать оборот вокруг него и снова выйти на позицию.

Мы на полной скорости полетели к Диамеду-Эпсилон, эскадра Альянса этот манёвр проигнорировала, продолжая лететь к краю системы.

– Скрепка, доложить потери, – потребовал я.

– «Стерегущий», «Посейдон», «Бесстрашный», – перечислил электронный помощник. – Хотите, чтобы я доложил потери противника?

– Заткнись, – буркнул я.

Я и так видел, что потери врага незначительны. Вот только чего она хочет? Пробиться дальше к имперскому пространству? Я не совсем понимал замысел госпожи Вебер, и это выводило меня из себя.

– В атаку, в атаку, в атаку! – зарычал я, как только мы обогнули газовый гигант.

Медлить нельзя. Если даже часть альянсовских кораблей улизнёт в гиперпространство, то они пойдут сеять хаос в наших тылах. Уничтожать ретрансляторы и нарушать снабжение.

Строй поломался, вытянулся. А вот строй Альянса держался. Это нас и погубило.

Первым под удар попали ещё пара корветов, затем прямое попадание «Индепенденса» испепелило «Диану». Я слишком поздно осознал свою ошибку, и «Титана» встретили одновременным залпом сотен пушек. Перегрузили щиты, пробили броню, разгерметизировали. А потом «Титан» утонул в белой вспышке термоядерного взрыва.

– Отходим, отходим! – пересохшим горлом засипел я. – Всем кораблям! Начать переход в ТХ-2122, немедленно!

Это фиаско. Самое крупное за всю историю имперского космического флота. И, как назло, случилось оно именно под моим руководством. Кажется, древние японцы в таком случае совершали ритуальное самоубийство, чтобы смыть позор. В моём случае, наверное, даже оно не поможет.

Глава 6

«Кронос» прикрыл отход эскадры и последним зашёл в гиперпространство. Разбитые, униженные, мы возвращались в необитаемую систему с поджатым хвостом. Диамед остался за силами Альянса.

Я сидел в центре управления, расплывшись в кресле безвольной амёбой и уставившись в никуда. У меня не было ни сил, ни желания что-то делать, я даже скафандр не снял. Из меня как будто вынули хребет и сломали его об колено.

– Господин адмирал… – вестовой тихонько поскрёбся в дверь.

Я не ответил. Меня нет. Кончился.

Мысленно я всё ещё был там, у Диамеда-Эпсилон, перебирал варианты, как можно было избежать случившегося. Умные учатся на чужих ошибках, дураки – на своих. Я, по всей видимости, дурак.

Потому что теперь я видел, как закончить сражение триумфом. Но уже поздно. Адмирал Вебер меня переиграла и уничтожила.

Без «Титана» наша боевая мощь упала если не вдвое, то близко к тому, мы больше не можем противостоять Свободному Флоту на равных. А если ещё и другие соседи захотят отщипнуть кусочек от наших границ, то пиши пропало. Султан, к примеру, всё ещё не забыл свою обиду. И награду за голову не отменял. И кроме него тоже хватало недоброжелателей.

– Разрешите, господин адмирал? – снова постучал вестовой.

– Убирайся, – рыкнул я.

– Слушаюсь, – отозвался он с заметным облегчением.

Он что, проверял, жив я или нет? Да, у меня промелькнула мысль смыть позор поражения, но я быстро её отбросил, понимая, что сам должен нести ответственность за свои ошибки, сам должен их исправить. Если мне дадут шанс их исправить, конечно же. А если трусливо выбить себе мозги, чтобы не встречаться с осуждающими взглядами, то чем я буду лучше Бородина? Нет, самоубийство это поступок труса, неспособного отвечать за свои поступки.

Хотя многие имперские офицеры считали иначе.

– Выходим из гиперпространства, – усталым голосом объявил лейтенант Магомедов.

Почему он? Сейчас же не его время. Понятно, я забыл дать отбой тревоги, все находятся на боевых постах. Я вздохнул и провёл рукой по лицу. В этой суматохе ничего нельзя сделать нормально. Ладно, сделаем вид, что так и задумано.

Выход из гиперпространства ознаменовался ворохом сообщений, и я немедленно передал отбой тревоги всей эскадре. Список наших кораблей сократился на четверть, не меньше, и для кого-то это приемлемые потери, но не для меня, тем более, что мы остались без «Титана», бывшего флагмана.

А ведь адмирал Вебер, наверное, думала, что я нахожусь на линкоре, как подобает главнокомандующему. Поэтому весь Свободный Флот сосредоточил огонь на «Титане», не обращая внимания на ответные выстрелы других наших кораблей, не считаясь с потерями. Она что, так меня боится?

На смену апатии и унынию вдруг пришла злость. Холодная, страшная. Ничего, я до вас ещё доберусь, госпожа Вебер. И до тех сукиных детей, отдавших приказ пересечь границы Империи.

Мне вдруг поступил вызов, по личному каналу. Её Высочество. Я немного помедлил, прежде, чем ответить.

– Адмирал Мясников, слушаю, – ровным тоном произнёс я.

– Алексей? Что у вас случилось? – обеспокоенный голос принцессы звучал так, будто она уже успела поплакать.

– Нас перехитрили, Ваше Высочество, – сказал я. – «Титан» уничтожен, ещё несколько кораблей тоже.

– Мне доложили, что вы погибли! – воскликнула она.

Надо же. Какая-то мразь ещё успевает интриговать.

– Если вы уже назначили другого командующего, я это приму, Ваше Высочество. С удовольствием вернусь обратно на «Гремящий», – сказал я.

– И думать забудь! Я не поверила в этот вздор! Ты нужен мне на посту командующего флотом, даже не думай умирать! – гневно произнесла Елизавета.

– Слушаюсь, Ваше Высочество, – сказал я. – Прикажете продолжать боевые действия?

– Да, чёрт возьми, продолжайте! – воскликнула она.

– Как обстановка в Новой Москве? – переменил я тему.

– Работаем… Могло быть и хуже, – вздохнула принцесса.

– Самозванец?

– Жив. Пока что, – буркнула она. – Экспертиза подтвердила, это не император. Но по картотекам не бьётся. Неизвестно, кто это.

– Понял, – сказал я. – Что с остатками сопротивления?

– Игнатов работает. Нашли Зайчинского, на орбитальной станции, Бойко и Стечковский в розыске, – рассказала Елизавета. – Народ их не поддерживает. Все, можно сказать, сплотились против альянсовской угрозы.

Хотя бы так. Но лучше бы, конечно, обойтись без иноземного вторжения. Уверен, с пропагандой и общественным мнением справились бы и без него.

– Хоть что-то, – хмыкнул я. – Ждите, Ваше Высочество. Я вернусь.

– Непременно, господин адмирал, – тепло ответила принцесса.

Сеанс связи закончили. Я чувствовал глубокое сожаление, что не могу даже в таком личном разговоре быть на сто процентов искренним, не могу выразить свои чувства, а вынужден соблюдать протокол, как мы с ней условились. Только наедине, только лично.

Но беседа с Елизаветой меня взбодрила, придала мне сил и энергии, я снова готов был лететь и уничтожать альянсовских чертей. Ради неё. Ради Империи. Ради всех тех, кто погиб, сражаясь под моим началом. Моя душа жаждала мести.

Я придвинулся к консоли, начал бешеным принтером строчить приказы.

Вице-адмирал Клячин… Снять с должности. Вице-адмирал Граубе… Снять с должности. Контр-адмирала Платонова назначить первым заместителем. Погибшим при Диамеде-Эпсилон присвоить Героев Империи, посмертно. Присвоить очередные звания. Реорганизовать. Прибыть. Наградить.

Флоту нужна была сильная рука? Флот её получит. Демократию и всё тому подобное оставим адмиралу Вебер, у нас же настало время тяжёлых непопулярных решений и трудных напряжённых реформ.

Я попытался вспомнить, чего мне не хватало в бытность простым офицером, что мешало мне сражаться с максимальной эффективностью. Каждый офицер (да и простой оператор) наверняка мечтал и раздумывал, что он поменял бы, окажись вдруг на месте главнокомандующего.

К моему удивлению, мне даже особо ничего не пришло в голову. Откровенно несбыточные мечты вроде десятикратного увеличения зарплаты я отбросил сразу же, а в остальном… Империя заботилась о своих солдатах. Глядя отсюда, с высоты, я теперь это отлично понимал.

– Андерсен, – я вызвал своего адъютанта. – Отправьте приглашение на «Гремящий» контр-адмиралам Платонову и Ткачёву.

– Есть, господин адмирал, – ответил он.

В этот раз я не собирался лететь на чужой корабль, раз уж «Гремящий» назначен флагманом, пусть он и будет флагманом. Неудобства можно и потерпеть, зато я здесь чувствую себя хозяином. А принять гостей можно прямо в центре управления. Идёт война, и нам нужно просто поговорить и обсудить стратегию, а не заниматься бальными танцами и куртуазными поклонами.

Времени я зря не терял. Пока Андерсен по очереди запрашивал «Эгиду» и «Кроноса», я раздавал указания нашим корветам. Разведкой займётся не только «Зоркий», к нему присоединятся ещё пять кораблей, чтобы мы могли наблюдать за происходящим в соседних системах. Как говорится, главное манёвры, а в космосе желательно бы знать, что тебя ждёт на том конце пути.

Особенности гиперпространственных путешествий, мать их. Мы уже воспользовались одной из них, обманув и застав врасплох каперанга Миллера, и гарантий, что сами не попадёмся на ту же удочку, не было никаких. Адмирал Вебер и впрямь хитрая бестия, так что ожидать от неё можно чего угодно. У неё наверняка в запасе есть ещё масса уловок, значит, нам надо быть ещё хитрее.

А для того, чтобы подготовить свои ловушки и не попасться в чужие, нужны глаза и уши, нужна разведка. Так что корветы немедленно отправились во все соседние системы, и даже обратно в Диамед, со строгим указанием докладывать обо всём происходящем и не влезать в бой. В этом проблемы я не видел, если нет необходимости в драке, можно в неё и не вступать, уходя от боестолкновения простым гиперпространственным скачком.

Остальную эскадру отвели чуть подальше от края системы, на случай, если альянсовцы надумают нас преследовать. Заняли стабильную орбиту вокруг звезды, выставили охранение из крейсеров. Предосторожность лишней не бывает, даже если алики так и не появятся.

В дверь снова тихонько постучали, и на этот раз я разрешил войти. Вестовой доложил о прибытии на «Гремящий» господ адмиралов.

– Ведите их сюда, – распорядился я.

Пока адмиралов вели по коридорам эсминца, я быстро окинул взглядом центр управления. Инстинкт вопил мне о том, что надо навести порядок, но я сдержался. В конце концов, они прилетели не с проверкой, а по моему приказанию. Я никак не мог к этому привыкнуть.

Спустя несколько минут вошли оба контр-адмирала, сперва Платонов, затем Ткачёв, оба в сопровождении адъютантов. Хмурые, угрюмые. Они переживали из-за нашего поражения ничуть не меньше, чем я.

– Господин адмирал, – кисло произнёс Платонов. – Контр-адмирал Платонов по вашему приказанию прибыл.

В каждом слове читалось недовольство, раздражение. Разочарование.

Ткачёв докладывать не стал, молча прошёл и сел, не обращая внимания на мой пристальный взгляд.

Я их понимал. Для них я по-прежнему всего лишь выскочка, сопляк, которому доверили флот исключительно по высочайшему соизволению. По протекции.

– Прошу садиться, господа, – сказал я.

– Это как трибунал решит, – не то пошутил, не то предупредил Ткачёв.

– Я вас позвал не для разбора полётов, – сказал я. – Ситуация рассмотрена, изучена и проанализирована, такого больше не повторится.

– А для чего тогда? – фыркнул Ткачёв. – Спросить совета? Мой совет вам, без обид только… Подайте в отставку.

– Мою отставку не примут, – холодно произнёс я. – Я позвал вас не за этим.

Платонов подёргал себя за усы, напряжённо глядя то на меня, то на развёрнутую карту Галактики.

– Господин контр-адмирал, – сказал я ему. – Это приказ о присвоении вам очередного звания. Вы назначаетесь моим первым заместителем вместо Клячина.

– Служу Империи… – проворчал Платонов.

Он прекрасно понимал, чем это чревато. Огромной массой работы и большой ответственностью. Преференции же весьма сомнительные.

Но в этом вся наша служба, и отказаться от неё нельзя. Тем более в такой ситуации, поэтому Платонов стоически принял новую должность.

– Рекомендую перебраться с «Эгиды» на «Гремящий», тут как раз свободна гостевая каюта, – сказал я.

– Непременно, – проворчал он.

– Мои поздравления, господин вице-адмирал, – насмешливо проговорил Ткачёв, обозначая поклон кивком.

– Посмотрим, чем господин главнокомандующий пожалует вас, – хмыкнул Платонов. – Не просто же так он позвал нас обоих.

Я вообще-то не планировал давать новую должность Ткачёву. В его способностях я пока ещё сомневался, в его лояльности тоже. Но вице-адмирал повернул всё так, что у меня не осталось выбора. Какую-то плюшку нужно выдать и командиру «Кроноса». Сахарную косточку.

– Не просто так, – кивнул я. – «Кронос» теперь остался самым боеспособным кораблём эскадры. Да что там, всего флота.

Ткачёв надменно улыбнулся уголком рта. Он, наверное, был единственным, кто не расстроился из-за гибели «Титана». Потому что ему явно не нравилось находиться на вторых ролях. Ткачёв был, очевидно, амбициозным и целеустремлённым человеком.

– Поэтому я рассчитываю на вашу помощь, господа, – сказал я.

– Поможем, – за двоих ответил Платонов.

Они оба были старше меня почти вдвое, с седыми висками и морщинами на лице, ещё не старики, но уже подобравшиеся вплотную к порогу старости. Так что в их понимании я просил их покровительства, советов, подсказок. Что ж, признаю, советы и подсказки мне пригодятся.

– Разведка уже отправилась во все соседние системы, будем держать Свободный Флот под постоянным наблюдением, – сообщил я.

– Разумно, – хмыкнул Ткачёв.

– И так как мы больше не обладаем превосходством в боевой мощи, нужно как-то заставить их эскадру разделиться, – сказал я.

– Если они вообще пойдут дальше, – сказал Платонов. – Вебер снова остановилась.

– Непременно пойдут, – сказал я. – Альянс будет хапать всё, до чего только сможет дотянуться, значит, её заставят пойти дальше. Вглубь нашего пространства. Мы должны подготовить ловушку и заманить её туда.

– Ей хватит ума не соваться в пекло, – возразил Ткачёв.

Ещё один укол в мой адрес, который я проигнорировал. Таких будет ещё много, даже спустя долгие годы. Мне обязательно ещё не раз припомнят это позорное поражение.

Но без падений не бывает и взлётов. Важно не то, победил ты или нет, важно то, как ты держишь удар.

– Если у неё не будет выбора… – хмыкнул я. – Играете в шахматы, господин адмирал?

– Бывало, поигрывал, – признался Ткачёв.

– Значит, должны знать и про цугцванг, – сказал я. – Это когда ты принуждаешь соперника сделать ход, такой, который тебе выгоден. Когда других ходов нет.

– Обложить флажками… – произнёс Платонов.

– Если вам угодно, можно сказать и так, – кивнул я.

– И как вы себе это представляете? – фыркнул командир «Кроноса». – Готов поспорить, адмирал Вебер сильнее нас всех и в шахматах, и в стратегии вообще.

– Вы ей восхищаетесь, – усмехнулся я.

– Да, и что с того? – развёл руками Ткачёв. – Это не помешает мне стрелять по её кораблю, если это понадобится. Вам следует у неё поучиться, господин адмирал.

– Как раз этим я и занимаюсь, – сказал я.

Я почувствовал, как у меня пересохло в глотке от долгого разговора, и вызвал вестового, который дежурил за дверью.

– Выпить не желаете, господа? – спросил я.

– Не откажусь… Чего-нибудь покрепче, если можно, – сказал Платонов.

– Я пас, – хмыкнул Ткачёв. – Благодарю за предложение.

– Василий, будь добр, коньяку, – попросил я. – А мне как обычно.

– Есть, господин адмирал, – кивнул вестовой.

Был соблазн тоже перейти на что-то покрепче, но я сдержался. Мне сейчас нужна ясная голова. Лучше бы вообще обойтись без стимуляторов.

Вестовой быстро вернулся, ловко поставил бутылку и стакан перед новоиспечённым вице-адмиралом, поставил передо мной дымящийся чёрный кофе, незаметно вышел.

– За победу, господа, – произнёс Платонов, поднимая бокал.

– Не знаю, как вы, а я за победу выпью после победы, – хмыкнул Ткачёв.

Разумно. Я после победы тоже непременно выпью. Если она будет, эта победа. Я не то чтоб сомневался в наших силах, но если смотреть на вещи трезво, то изначально шансы закончить войну победой или поражением были равны. Теперь, с гибелью «Титана» и остальных кораблей, баланс качнулся в сторону Альянса, и нам придётся попотеть, чтобы завершить войну хотя бы белым миром, статусом-кво. Без аннексий и контрибуций.

О том, чтобы перевести боевые действия на вражескую территорию, я теперь даже и не думал. Даже в самых смелых фантазиях. Своё бы защитить, это уже будет триумф.

Я отпил кофе, поставил полупустую кружку перед собой, посмотрел на адмиралов. Не так я себе представлял свою команду по спасению Империи, но выбирать не приходится.