Текст книги "Адмирал космического флота (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Адмирал космического флота

Глава 1

Кажется, я побил рекорд адмирала Ушакова, сделав самую быструю карьеру в космическом флоте. Я нацепил адмиральские эполеты, не дожив и до тридцати лет, что делало меня самым молодым в высшем военном командовании.

Ещё и отсутствие профильного образования ставило меня в не самое выгодное положение, академиев генерального штаба мы не кончали, так что знаний и умений мне остро не хватало. Управлять эсминцем – отлично, небольшой эскадрой – тяжело, но справлюсь. Для управления флотом… К сожалению, нет.

Так что теперь я спешно навёрстывал. Целыми днями читал и смотрел учебные материалы, усердно грызя заскорузлый гранит военной науки.

Особенно сильно я напирал на изучение опыта боёв с Альянсом. Мы их всегда бивали, это верно, и поэтому алики отчаянно жаждали реванша, и упустить такую шикарную возможность никак не могли.

Своим флагманом я, к удивлению многих, избрал не «Титана», сражавшегося на стороне совета, и не «Кроноса», присоединившегося к нам. Я остался на «Гремящем», который заправили на земле, подняли на орбиту Новой Москвы и снова заправили уже в космосе. Килограмм топлива внизу и наверху – это две большие разницы, и для подъёма на орбиту его требуется просто колоссальное количество. Именно поэтому строить корабли предпочитают сразу в космосе. А будь это не малый эсминец, а линкор или даже крейсер, подняться обратно он бы уже не сумел.

Корабль спешно переоборудовали под мои нынешние запросы и нужды, снова пристыковав его к новомосковской верфи, старшим там остался лейтенант Магомедов. Я же пока находился на поверхности планеты. Слишком много всего навалилось сразу со всех сторон.

Само собой, наземными делами всё больше занимались Елизавета и подполковник Игнатов, в политику и взаимоотношения аристократии я не лез, хотя вместе с адмиральскими эполетами я получил ещё и титул. Всего лишь барона, то есть, не владеющего системами и планетами аристократа, но всё же аристократа. Мои заслуги перед Империей были оценены в участок земли рядом со столицей (ужас как дорого и престижно), орден Гагарина и титул. Благо, титул – это просто звание и документ, орденов наша промышленность может наклепать сколько угодно, а поместий рядом со столицей освободилась целая прорва. Тех, что раньше принадлежали семьям опальных графов.

Но хотя бы внутри Империи ситуация приходила в норму, насколько это вообще возможно, когда эскадры Свободного Флота пересекают границы наших звёздных систем. Вернее, пока только одной системы. Дер Эквинум. Она ближе всех остальных находилась к Альянсу и и была из одной приоритетных целей. Сдать Дер Эквинум пришлось без боя, и теперь эскадры аликов летели дальше к нашим границам.

Войной это никто не называл. В официальных источниках, по крайней мере, потому что Альянс войну не объявлял. Её практически никто не объявлял. Это влечёт за собой целую кучу неприятных ограничений, так что все предпочитали проводить военные операции ограниченным контингентом или наносить точечные удары.

В любом случае, я теперь должен был ответить ударом на удар, оказать достойное сопротивление, хотя бы символическое. Елизавета прямо сказала мне, что не ждёт от меня чуда. Дер Эквинум потерян, ещё несколько пограничных систем тоже будут потеряны, и это приемлемо, но чтобы алики не попёрли дальше, придётся дать им по зубам. Иначе остановятся они только у самой столицы. Им палец в рот не клади.

– Я очень на тебя рассчитываю, Алексей, – произнесла Елизавета.

Мы снова могли побыть наедине, но это были уже не счастливые минуты совместного отдыха на борту корабля, это были сугубо рабочие моменты. Под глазами у Её Высочества красовались тёмные круги, вид у неё был усталый и измождённый. Я, скорее всего, выглядел так же, потому что спать нам удавалось едва ли по два-три часа в сутки. И это был даже не полноценный сон, а короткая дрёма на кушетке прямо в рабочем кабинете.

– Как будто в Империи мало адмиралов, – хмыкнул я.

– Такой – один, – она улыбнулась и нежно провела пальцами по моей небритой щеке.

Я вяло улыбнулся в ответ.

– Будут говорить теперь всякое… – буркнул я.

– Тебе же всегда было плевать, что там говорят, разве нет? – удивилась Елизавета. – Не узнаю вас, мой храбрый адмирал.

– Теперь не плевать. Теперь не только моё имя грязью вымажут, – возразил я. – Но и твоё.

– Пусть болтают, что хотят, – легкомысленно фыркнула она. – Подумаешь.

Я покачал головой. Слухи уже ползли, один другого фантастичнее. Не только среди флотских, но даже среди простого народа. Придётся мне стараться в тысячу раз сильнее, чтобы доказать, что я своё место получил не за красивые глаза и не за длину прибора.

– Сменим тему, не хочу об этом, – проворчал я. – Мне же подчиняться не будут. Молодой ещё. Всё равно что ко мне на «Гремящем» какой-нибудь мичман сопливый подойдёт на мостике и начнёт советы давать.

– Сообщишь мне, примем меры, – пожала плечами Елизавета.

– И как это будет выглядеть? – фыркнул я.

– И верно… Не подумала, – признала она. – Но ты же понимаешь, что назад уже не отыграть? Да и нет у меня доверенных адмиралов!

– Ушаков, – сказал я.

Старик всё-таки нашёлся. В застенках ИСБ, как я и боялся, и ему пришлось пережить немало неприятных минут на допросах, но он не сдался. Несмотря на возраст, боевого духа у него было ещё на зависть всем остальным. Он теперь отлеживался в императорской больнице, но ни о чём не жалел. Наоборот, скалил крепкие зубы в победной ухмылке.

– Он уже стар, ты что, – нахмурилась принцесса.

– Платонов, – предложил я.

Тот хоть и контр-адмирал, но справился бы и со всем флотом. Во всяком случае, умений и знаний у него хватало, в отличие от меня.

– Если мне понадобится кто-нибудь, чтобы расшибить альянсовцев лбом, я обязательно рассмотрю его кандидатуру, – скривилась Елизавета.

Уж чего, а упрямства Платонову было не занимать, но он хотя бы был честным человеком.

– Строгов, – пожал я плечами.

– В отставке по здоровью и оттуда не вернётся, – отрезала принцесса. – Пожалуй, хотя бы это регенты сделали правильно.

Я развёл руками, признавая своё поражение. Других кандидатов на пост главнокомандующего у меня не было, хотя в Империи наверняка хватало толковых людей. Поумнее меня.

– Видишь, больше нет никого, – мягко произнесла принцесса, прильнув ко мне. – У меня есть только ты. У меня. У Империи.

– Я… Боюсь, что не справлюсь, – вздохнул я.

Почему-то после того, как я это озвучил, мне стало чуть легче.

– Я понимаю, Лёша… Но ты справишься, – тихо сказала принцесса и едва коснулась моих губ своими губами. – Я верю в тебя.

Приятно, конечно, но у меня такой уверенности не было. Особенно в свете того, что лояльность всего остального флота была под вопросом. Нет, формально мы все присягали Виктору, и эта присяга продолжала действовать, но фактически флот был разделён на тех, кто дрался за регентов, и тех, кто дрался против них. Если бы не сложности с самозванцем на больничной койке, можно было бы посадить на престол Елизавету, уже официально, и никаких проблем не было бы.

Но сейчас всё находилось в подвешенном состоянии.

– Мне пора, – взглянув на часы, вздохнул я.

– Улетаешь? – спросила она.

– Да, – сказал я.

– Возвращайся. С победой, – прошептала Елизавета и подарила мне долгий поцелуй.

Правда, состояние у нас обоих было такое, что было не до нежностей и поцелуев, не говоря уже о чём-то большем. Но даже эта минутка наедине была для меня ценной наградой.

Расставаться не хотелось, но долг звал нас обоих. У меня – свой, у неё – свой, ничуть не менее важный. Пожалуй, Елизавету ждут куда более сложные испытания, чем меня, у меня всё просто. Пришёл, увидел, победил, а ей придётся вариться в этом болоте аристократических интриг и бесконечных заговоров.

У неё, конечно, в Новой Москве есть друзья и союзники, да и подполковник Игнатов, теперь вынужденно возглавивший всю имперскую безопасность, непременно встанет на её защиту, но мне всё равно было тревожно.

И тревожился я не на пустом месте. Рядом с троном – рядом со смертью, это непреложная истина, не раз и не два подтверждённая на практике, и недоброжелателей у Елизаветы, да и у всех нас, осталась целая куча. Если бы не война, я мог бы защитить её здесь, в Новой Москве, но мне нужно было улетать. Альянс Свободных Систем ждать не станет.

Свободные Системы, как же. Свободы там было не больше, чем на имперских планетах-тюрьмах. Формально все системы и планеты присоединялись к Альянсу на добровольных началах, с правом выхода в любой момент, но фактически жадная свора тамошних сенаторов правила жёсткой рукой, усмиряя недовольных даже не дубинками и электрошоком, а бластерами и лазерами.

Вот и сейчас Свободный Флот летел к нашим системам, чтобы принять их в Альянс. И им неважно, кто будет подписывать документ о вступлении, прежний губернатор или посаженная ими же марионетка, не имеющая никакого отношения к захваченной системе.

Я прошёл по коридорам дворца, которые уже начали избавлять от следов штурма, старательно реставрируя повреждённую лепнину, заменяя испорченные ковры и мебель. Во внутреннем дворике находилась посадочная площадка, где меня ждал челнок. Не наш, местный, прежде обслуживавший исключительно первых лиц государства. Стоп… Я ведь теперь и сам один из этих первых лиц. До сих пор не могу поверить.

Поджарый часовой вытянулся во фрунт, открыл мне дверь. Гвардию из дворца убрали, теперь здесь службу несли бойцы полковника, вернее, уже генерала Лобанова. Войска противовоздушной обороны. Не исключено, что с этим часовым я когда-то отдыхал в одной компании, а тут вон как всё повернулось.

– Куда прикажете, господин адмирал? – подчёркнуто вежливо спросил пилот.

– На верфь, – приказал я, усаживаясь в роскошное кресло и пристёгивая ремень безопасности.

Я старался выглядеть уверенно, однако внутри меня всё равно томился неприятный червячок сомнения. Мне непривычно было, когда меня называют «господин адмирал», мне казалось, что я занимаю чужое место, проник на него обманом. Такой же самозванец, как замотанное в бинты тело в императорской больнице.

Значит, надо всеми силами соответствовать высокому званию. И внешне, и внутренне, формой и содержанием. Всё должно быть безупречно.

Правда, безупречно уже не было, например, за мной постоянно должна следовать свита из порученцев. Или хотя бы адъютант. Но лейтенант Андерсен пребывал на «Гремящем», помогая Магомедову и остальным приводить корабль в порядок. Я обходился помощью Скрепки.

Челнок мягко оторвался от посадочной площадки, скрытой в тенистом саду, начал набирать высоту. Даже не сравнить с «Гремящим», который поднимали кранами в вертикальное положение, чтобы он смог оторваться от земли прямо вверх. Взлетал эсминец, как беременная черепаха, медленно и грузно, и в какой-то момент я даже подумал, что ему не преодолеть земное притяжение, импульса не хватит, чтобы выйти на первую космическую. Хватило. Но дозаправлять корабль, чтобы он сумел добраться до верфи, пришлось уже на орбите.

Именно поэтому сообщение с планетами осуществлялось посредством челноков. Затраты энергии на преодоление планетарной гравитации слишком велики.

Новая Москва понемногу удалялась, оставаясь далеко внизу, и я понимал, что ещё нескоро сюда вернусь. Но вернусь обязательно. Челнок пересёк границу облаков, и вид сменился на однообразную белую пелену в иллюминаторе. Этот пилот, в отличие от ефрейтора Стыценко, за весь полёт не произнёс ни звука, не говоря уже о похабных шуточках или неуместных комментариях обо всём подряд. Скучно. Хотя это, наверное, проявление профессионализма. Как по мне, Стыценко с челноком управлялся ничуть не хуже.

Когда челнок вышел за пределы атмосферы, мне словно бы стало легче дышать, хотя состав кислородно-воздушной смеси не изменился ни на долю процента. Я снова в космосе. Тут легче, чем на земле, тут всё понятно и просто. Не дай убить себя, прикончи тех сукиных детей, которые лезут на наши границы, и всё будет хорошо, а внизу, в столице… Совсем не так. Внизу тебя может поджидать угроза буквально отовсюду. Нож в спину.

Мимо светящейся точкой проплыла орбитальная станция, челнок шёл на приличной скорости, прямиком к верфи. Ощущение было такое, будто пилот стремится поскорее от меня избавиться, хотя он ни словом, ни делом не показал своего истинного отношения ко мне.

– «Сокол-1», запрашиваю стыковку, – ровным тоном произнёс пилот.

Ответа с верфи я не слышал, но, судя по тому, как уверенно действовал пилот, её разрешили. Я поглядывал в иллюминатор, напустив на себя равнодушный вид, но внутри жаждал посмотреть на «Гремящий» со стороны. Ну и что, что его совсем недавно подняли с площади, где на него посмотреть мог любой желающий? Хотелось, и всё.

Я к этому кораблю прикипел всей душой, берёг его и лелеял, и он отвечал мне тем же, вынося меня из таких передряг, какие даже и не снились нашим флагманам. «Гремящий» был мне как член семьи, как названый брат из стали и пластика. И именно поэтому расставаться с ним я не собирался, хотя в моём распоряжении теперь были все корабли нашего доблестного космического флота, начиная от «Титана» и заканчивая самым распоследним беспилотником.

– Стыкуемся, – сказал пилот.

Это я видел и так. Челнок приблизился к шлюзу так плавно, что лязг магнитных замков стал для меня неожиданностью. Должен признать, этот пилот тоже мастер своего дела.

– Благодарю за полёт, – сказал я, отстёгивая ремень.

Он не ответил. Молча нажал на кнопку, открывающую шлюз. Я не стал задерживаться, прошёл на верфь, где меня уже ждал старый знакомый, капитан-лейтенант Конь. В сопровождении пары своих людей и моего адъютанта.

Козырнули, я козырнул в ответ.

– Рад вас видеть, капитан, – сказал я, пожимая руку Коню.

– Взаимно, господин адмирал, – широко улыбнулся тот. – С «Гремящим» почти закончили.

– Другого я и не ждал, – сказал я. – Много переделали?

– Пришлось повозиться, – неопределённо хмыкнул капитан-лейтенант. – Прошу за мной.

Мы пошли по коридору императорской верфи, челнок тем временем уже отстыковался и улетел обратно к планете. Раньше я и представить себе не мог, что из-за меня одного будут вот так гонять туда-обратно. Похоже, я ещё долго буду привыкать к новому статусу.

– Что уже успели сделать? – спросил я на ходу.

– Впихнуть невпихуемое, – усмехнулся Конь. – Пришлось лишить вас одного из трюмов. Вместо него теперь будет центр управления.

Моё новое рабочее место. А что до трюма… Хрен с ним, с трюмом. Мы не так уж часто набивали их под завязку, всё-таки это боевой корабль, а не грузовик или контрабандистское корыто. А вот центр управления, обязательный атрибут флагмана, пригодится нам куда больше. На «Титане» он, говорят, размером с большой концертный зал. На «Гремящем», скорее всего, будет выглядеть как маленькая тесная каморка. Сам приказал переоборудовать эсминец, теперь назад пути нет.

– Функционал полный? – спросил я скорее для проформы.

– Обижаете, господин адмирал, – насупился Конь. – Я бы вам недоделанное отдавать не стал. Да и вы не на прогулку летите. Стало быть, от меня в какой-то степени зависит судьба Империи.

– Это верно, – кивнул я. – Она от нас от всех зависит.

Помощники Коня незаметно распрямили плечи, приосанились. Они своей работой точно гордились, причём по праву.

– Когда вы будете готовы передать мне корабль? – спросил я.

Капитан-лейтенант бросил быстрый взгляд на часы.

– В течение пары часов, господин адмирал, – сказал он. – Не думаю, что за это время Альянс заберёт ещё что-то.

– Постарайтесь побыстрее, господин капитан, – сказал я. – Время не ждёт.

Глава 2

Капитан-лейтенант Конь проводил нас к «Гремящему», и мы все перешли на корабль, слушая его пространные рассказы о починенном, заменённом и отремонтированном. Конь вообще предлагал мне переделку гораздо более глубокую и масштабную. Заменить вооружение, заменить аппаратуру связи, уменьшить вес корабля, переделать щиты и так далее, но я отказался. Это займёт слишком много драгоценного времени, а мы и так задержались в Новой Москве.

– Такого мы, конечно, не делали, – произнёс капитан. – Эсминцы, знаете ли… Не для этих целей проектировались. Пришлось импровизировать.

– У вас, кажется, получилось, – заметил я.

Лесть, конечно. Грубая, неприкрытая. Но рабочие верфи и впрямь постарались, выложились на все сто. Центр управления, по сути, врезали отдельным модулем и обшили бронёй, и эсминец теперь больше напоминал пиратские самоделки, а не боевой корабль Империи, но я всегда больше ценил функционал, а не внешний вид. И по заверениям Коня, функционал полностью соответствовал флагману космического флота.

По сути, на «Гремящий» добавилась куча нового оборудования для связи с остальными кораблями и эскадрами, несколько мощных компьютеров для обработки массивов данных и несколько человек персонала для обслуживания всего этого добра.

Места на эсминце хватило и для них. В бою за Новую Москву выбыло чуть ли не полсотни человек. Больше ранеными, чем убитыми, но потери всё равно неприятные и ощутимые. Пополнение я запрашивать пока не стал, острой необходимости в нём пока не было, но если так продолжится и впредь…

Надеюсь, не продолжится. Всё-таки «Гремящий» теперь будет действовать исключительно в составе эскадры, в глубоком тылу, как бы мне не хотелось лично вести корабли в бой. Пора становиться стратегом, а не тактиком.

– Вроде бы всё готово, – сказал я после того, как мы осмотрели корабль. – Где расписаться?

Конь протянул мне акт приёма-передачи, я быстренько пробежал его взглядом. Поставил размашистую подпись в указанном месте, отдал обратно. В этот раз он не пытался меня как-то провести, сдать неготовый корабль или что-то ещё, просто вручил толстую папку с документацией на новое оборудование. Придётся это всё изучить, но уже во время полёта. Чтобы не терять времени.

– Удачи вам, господин адмирал, – заглянув мне в глаза, произнёс Конь.

– Удачи нам всем, капитан, – вздохнул я.

Отстыковаться от верфи удалось не сразу, пришлось прождать ещё пару часов, пока закончатся все проверки и нам дадут разрешение на отстыковку. Рулил всем лейтенант Магомедов, я занимался тем, что разбирался с выданной документацией. Моё место в расписании вахт вообще занял лейтенант Андерсен, не прекращая при этом находиться на должности моего адъютанта. Бардак, конечно.

По-хорошему, нужно было перетряхнуть штатное расписание, поставить Магомедова командиром корабля, набрать новых офицеров, и так далее, но заниматься этим и подбирать новый коллектив, особенно после фактически гражданской войны, явно лишнее. Обойдёмся тем, что есть. В лояльности команды «Гремящего» я не сомневаюсь, и мне хотелось бы, чтобы так было и впредь.

Эсминец неторопливо летел к краю системы, пока я безвылазно торчал в центре управления. Над большим столом проецировалась карта Галактики, обновляющаяся если не в реальном времени, то с частотой в пять-десять минут. В данный момент включен был режим политический, с отображением принадлежности систем. Наши – красным, альянсовские – синим. Остальные я пока отключил, чтобы не создавать визуальный шум. Пути между системами тоже не отрисовывал, иначе карта превратится в сплошное облако.

В данный момент захвачен был только Дер Эквинум. Он вообще находился довольно далеко за пределами имперского пространства, да и от систем Альянса отстоял примерно на то же расстояние. И если представить границы государств, как протянутые между системами нити, то Дер Эквинум тогда выглядел как кончик вытянутого щупальца.

Отсюда, из центра управления флотом, я мог увидеть местоположение наших кораблей. Тех, кто его транслировал, само собой. Телеметрия вся стекалась сюда, и по моему запросу выводилась на мониторы, так что их состояние я тоже мог отследить.

В дверь тихонько постучались.

– Разрешите, господин адмирал? – на пороге показался мой адъютант.

– Заходи, Степан, – вздохнул я, отмечая, что довольно сильно утомился разбираться со всем этим великолепием.

Андерсен осторожно протиснулся внутрь, не отрывая взгляда от развёрнутой карты. Для нас всех центр управления казался какой-то если не диковинкой, то полуфантастическим сверхдорогим чудом. Большая часть офицеров тут уже под тем или иным предлогом побывала, но без меня.

Меня вдруг кольнуло подозрение. Андерсен, всё-таки, выходец из Альянса, может работать на ту сторону… Но обижать своего адъютанта глупыми подозрениями я не стал, всё-таки он не раз и не два доказал свою верность в бою, проливая кровь за Империю. В конце концов, именно Империя вырастила его как своего солдата. Да и подполковник Игнатов его наверняка проверял по своим каналам, не мог не проверить.

Лейтенант Андерсен завороженно смотрел на звёздную карту.

– Да уж, никогда не думал… – пробормотал он.

– Я тоже, – хмыкнул я.

– Что вообще планируете делать, господин ком… Господин адмирал, – спросил адъютант.

Я покосился на него, прищурился слегка. Вопрос… Ожидаемый. Своими планами я пока ни с кем не делился, даже с офицерами «Гремящего», не говоря уже о других. Не потому, что план отсутствовал. Он был, в общих чертах, но был. Я не делился им, боясь чужих насмешек, осуждения и непонимания.

По всем правилам военной науки я сейчас должен был собрать кулак, ударную эскадру во главе с линейным кораблём. Линкор как основное средство поражения, крейсера как ударная группировка, эсминцы для разведки и поддержки, корветы в качестве вспомогательных кораблей. Но мы академиев не кончали, поэтому действовать согласно правилам я не собирался. И пусть старые адмиралы ворчат и бунтуют, но действовать в лоб – не наш метод.

Но и лететь навстречу альянсовскому флоту малыми силами – самоубийство. Нужно хитрить. Война – путь обмана, и если мне удастся обмануть аликов, успех будет у нас в кармане.

– Попробуем их, кхм, нашутить, – сказал я.

Андерсен ухмыльнулся.

– Я бы даже сказал «отлюбить», – пошутил он.

– Это уже как получится, – хмыкнул я, возвращаясь к карте. – Как бы нас самих не отлюбили…

Такой вариант я тоже допускал. Я реально смотрел на вещи, понимал, что одной только храбрости будет недостаточно, чтобы разбить силы вторжения. Потребуется нечто большее, чем просто храбрость.

– Что-то вы приуныли, господин адмирал, – сказал Андерсен. – А как же боевой дух?

Я кисло посмотрел на него.

– Знаешь, я не слишком-то рад своему новому назначению, – признался я. – Особенно в свете того, что к нам летит целая армада.

– Думаете, кто-то из старых адмиралов справился бы лучше? – спросил адъютант.

– Возможно, – расплывчато ответил я.

– Я так не думаю, – сказал Андерсен. – И Её Высочество тоже. Она вам доверяет.

– Благодарю за доверие, – буркнул я.

Всё равно не убедил. Я не считал себя хорошим выбором на должность главнокомандующего. Среди моих теперешних заместителей хватало и мудрых аксакалов, и молодых храбрецов. Были и поумнее меня, я это признавал, хоть и не открыто перед всеми, но всё равно постоянно держал это в уме.

Вот только их лояльность была под вопросом, всех, кроме контр-адмирала Платонова. Он, само собой, тоже отправился на повышение, он заслуживал большего, чем командовать эскадрой, безвылазно торчащей в Новом Форосе. Осталось только дождаться его прибытия.

– А сколько их вообще зашло? – спросил Андерсен.

Разведданные тоже стекались сюда, в центр управления. И согласно этим данным, нести свет демократии в Дер Эквинум зашли два линкора, четыре крейсера и десяток корветов, если оценивать по нашей классификации космических боевых кораблей, которая с альянсовской не совпадала. Часть из них останется сторожить новоприобретённую систему, часть отправится дальше, но даже так силы вторжения весьма и весьма приличные.

Само собой, это не весь Свободный Флот, это только малая часть его, но и мы вынуждены будем действовать ограниченными силами. Нельзя оголять другие границы. Тот же султан, к примеру, спит и видит, как бы отобрать у нас Зардоб и другие пограничные системы.

Так что будем изобретать, хотя в мою усталую гудящую черепушку лезли мысли только вредные и даже вредительские. Я медленно погружался в уныние, сам это осознавая, и это бесило меня сильнее всего. Даже стимуляторы не помогали. Ни кофе, ни что-либо ещё. Таблетки… Фельдшер Гуссейнов прямо запретил мне ими злоупотреблять. При всём, мол, уважении, нельзя. Я и сам заметил, как после них наступает жестокий откат, а период повышенной продуктивности сменяется апатией и бессилием, словно бы я брал силы взаймы у самого себя.

– Господин адмирал… – напомнил о себе Андерсен.

– Извини, отвлёкся, – хмыкнул я и переключил режим карты.

Я приблизил на карте нейтральные системы, вывел список зашедших через Дер Эквинум кораблей.

– Либерти… Индепенденс… – вслух прочитал Андерсен. – Мощно…

– Знакомые имена? – покосился я недоверчиво.

– Так кто же их не знает⁈ – воскликнул Андерсен. – Прошу прощения, господин адмирал. Это… Это систершипы, одного класса корабли, как наши линкоры. Настоящие монстры. «Кроноса» даже строили в такой спешке, чтобы с ними уравняться. Ну, так говорят.

– Поня-ятно, – протянул я.

Придётся отправлять обоих наших титанов против этих сторонников свободной любви, оставляя столицу без прикрытия. Эскадру вообще придётся собирать с миру по нитке.

– А они дальше полетели, да? – спросил адъютант.

– Судя по всему, да, – проворчал я.

Ушли в гиперпространство, пропадая для всех систем слежения и для всего мира вообще. Хотя кто-то наверняка остался в захваченной системе, только узнать это наверняка мы не могли. Связь с Дер Эквинумом ожидаемо прервалась. Даже спросить, как там дела у Перкосрака, не получится, но я и так догадывался. Хреново.

Будь я на месте командующего силами вторжения… Кстати, надо бы разузнать, кто ими командует. Я бы, наверное, оставил в Дер Эквинуме не менее крейсера. Всё-таки это фактически ворота к системам Альянса, а подобраться к ним можно с нескольких сторон.

Я крутил карту и так, и этак, периодически задумчиво хмыкая. Андерсен с интересом поглядывал на аппаратуру вокруг, но вопросов больше не задавал, молча ждал приказаний. Тут имелись кресла, но я работал стоя, и адъютант тоже предпочёл стоять.

Точку сбора для всей эскадры я определил в системе ТХ-2164. Возможно, это было слишком самонадеянно, думать, что мы доберёмся до границы раньше, чем альянсовцы, но это был скорее жест для всех командиров. Что мы намерены действовать. И защитой нашего пространства не ограничимся.

Я вспомнил вдруг свой рейд на Карахисар. Хотелось бы повторить что-то такое, но уже гораздо большими силами. И гораздо дальше вглубь вражеских пределов. Отомстить, наказать… К Альянсу отношение у меня было максимально предвзятым, но обманываться и считать Свободный Флот лёгким соперником нельзя.

Наоборот, противник достойный, и по совокупной мощи их флот превосходил наш, да и все остальные флоты Галактики. От захвата мира их останавливали только внутренние дрязги, порой гораздо более кровавые, даже чем наша войнушка с регентским советом. Для нас эта войнушка была чем-то из ряда вон выходящим, а для них – обычным делом. Свобода, вседозволенность, безнаказанность. Зато они так набирали опыт космических сражений, пока наши командиры прозябали на скучных дежурствах.

Зато сейчас всех этих командиров подняли по тревоге и отправили к границе Империи. Оба линкора, наспех залатав повреждения, полученные в бою друг с другом, уже нырнули в гиперпространство, без промедления отправляясь к точке сбора, прикрывать столицу остался только «Арес» и орбитальная батарея. «Эгида» и её спутники-корветы покинули Новый Форос, тоже направляясь к границе. Корабли один за другим снимались с насиженных мест, стряхивали пыль с гипердвижков и мчались по моему приказу к системе ТХ-2164. Двойная звезда, автоматическая научная станция, крохотный таможенный пункт. Корвет «Зоркий» на страже границы. Судя по полученным от него данным, целый и невредимый, так что время на прибытие у нас всех пока ещё имелось.

«Гремящий», к слову, мог и не лететь в самое пекло. Да и я мог бы управлять флотом так, как это делали мои предшественники, сидя в безопасном заглублённом отсеке орбитальной станции Новой Москвы, в штабе. От одной только мысли о подобной службе меня начинало тошнить. Я видел себя там, на переднем крае, пусть не в первых рядах, но всё равно плечом к плечу с остальными командирами. Вести людей за собой, а не гнать впереди, как скотину на убой. Только так. Сидеть в штабе вместе с придворными шаркунами и теоретиками космического боя… Нет, увольте.

Да, во время переходов через гипер я буду оставаться без связи. Но даже так я предпочту лететь навстречу врагу, нежели сидеть в столице. Меня не поймут, если Зардобский Мясник вдруг вздумает прятаться за чужими спинами, да и я сам не приму такое. Репутация – вещь хрупкая, репутацию надо поддерживать.

Поэтому «Гремящий» сейчас готовился к переходу через гиперпространство. Лейтенант Магомедов пока не объявил о переходе, но предчувствие говорило мне, что уже скоро переход начнётся.

– Когда твоя вахта, Степан? – спросил я.

Андерсен взглянул на часы.

– Через сорок пять минут, господин адмирал, – сказал он. – Будут какие-то приказания?

– Может и будут, – неопределённо произнёс я. – Освоился с кораблём?

– Так точно. Давно уже, – сказал лейтенант.

– Молодец, – хмыкнул я. – Я загляну.

– Как скажете, – пожал плечами адъютант.

Я всё ещё оставался командиром «Гремящего» и в документах, и фактически. Обычно адмиралы передавали командование кораблём кому-нибудь другому и сосредотачивались исключительно на своих обязанностях. А я вот жадничал. Я широко зевнул, свернул звёздную карту. Зайдём в гипер, и можно будет подремать. Тут, в центре управления, даже есть кушетка, и что-то мне подсказывало, что я гораздо чаще буду пользоваться ей, нежели своей каютой.

– Ну, кажется, пока всё, – хмыкнул я.

Отключать ничего не стал, оставил как есть. В критический момент всё это может резко понадобиться, и лишние несколько секунд в космическом бою могут даже стать решающими.

Но как только я собрался покинуть центр управления, как вдруг завыло входящее сообщение, карта сама вновь развернулась, на ней замигал один из огоньков. Я вернулся к карте, нажал «принять». Говорил «Зоркий».

– «Зоркий», вахтенный офицер старший лейтенант Демидов! Засекли в системе альянсовские корабли, повторяю, засекли выход из гиперпространства! – тараторил офицер, находящийся от нас за тридевять земель.

Гиперсвязь творит чудеса. Тем более что на верфи нам её обновили и продублировали все её системы.

– Демидов, немедленно отходите! – приказал я.

Корвет находился в системе исключительно для этого. Увидеть и вовремя доложить. Задержать продвижение вражеской эскадры он не сумел бы, даже если бы случилось чудо.