Текст книги "Адмирал космического флота (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Гуссейнов, по всей видимости, закончил первичный осмотр и теперь вносил что-то в базу, постоянно хмурясь и почёсывая в затылке. Давненько у него не было столько работы разом, и я вспомнил вдруг госпожу Фидлер. Вот уж кто был настоящим медиком, во всех смыслах этого слова.

Меня Гуссейнов не заметил.

– Как они? – спросил я.

Он чуть не подскочил от испуга.

– Господин адмирал! – воскликнул он. – Ох, я чуть… Что ж вы так подкрадываетесь?

– Что со спасёнными, Гуссейнов? – спросил я, игнорируя его вопрос.

– А что с ними? Разместил, трое тяжёлых, остальные так… В базу, вон, вношу потихоньку, – сказал он. – Лечение назначил всем вот…

Вникать в подробности назначенного лечения я не стал, надеюсь, он знает, что делает и не напортачит. А вот про спасённых нужно было разузнать поподробнее.

– Личности установили? – спросил я.

– Первым делом, как же, – хмыкнул Гуссейнов.

– Список, – потребовал я.

– Э-э-э… Сейчас, минутку, – сказал он.

Он выслал мне список пациентов. Оператор, оператор, оператор третьего класса, старший мичман… Лейтенант… Капитан третьего ранга… Я даже не поверил своим глазам. Юсупов здесь.

– Юсупов здесь? – воскликнул я.

– Что? А… Так точно, господин адмирал, – сказал Гуссейнов. – У него это… Ожоги, в тяжелом состоянии он. В гидрогеле, не знаю, когда очухается.

– Очухается… – прошипел я. – Имей уважение к старшим по званию, оператор. Иначе быстро в реакторную переедешь.

– Виноват, господин адмирал, – сказал Гуссейнов, но я видел, что предупреждению он не внял и вины не чувствует. Наоборот, он всем видом показывал оскорблённую невинность.

– Как только очнётся, доложишь незамедлительно, – приказал я.

– Есть, – ответил он.

Гуссейнов, похоже, даже и не понял, что мы спасли фактически и.о. командира «Гелиоса». По бумагам командиром числился некий капитан второго ранга Черненко, но фактически он всё это время находился на лечении, и кораблём командовал Юсупов.

Можно было бы посетить кого-нибудь ещё из спасённых, но я не видел в этом особого смысла, вернее, не хотел делать это прямо сейчас. Потом, когда очнётся Юсупов, пообщаюсь со всеми сразу. Как раз успею подготовить приказы о награждении, чтобы вручить им всем заслуженные ордена. Все они заслужили самые высшие награды, а Юсупов так и вовсе – Полярную Звезду. Всем погибшим будет присвоено звание Героев Империи, посмертно.

– Господин адмирал, «Кронос» вышел, – доложил мне старпом, едва я покинул медблок.

Значит, скоро выйдет и «Эгида». И можно будет отправляться по следу. Маршрут уже определён, «Либерти» пошла прямо к Новой Москве, иначе и быть не могло. И мы тоже пойдём туда.

– Пусть Каргин свяжется, – ответил я. – Хотя… Сейчас я.

В центр управления я вернулся быстрым шагом, почти бегом. Как известно, бегущий генерал (в моём случае – адмирал) в мирное время вызывает смех, а в военное – панику, так что я старался слишком сильно не ускоряться.

– Дайте мне Ткачёва, – с порога потребовал я.

Для командира «Кроноса» у меня имелось несколько слов.

Связь наладили почти сразу же, долго ждать не пришлось. В конце концов, связисты «Кроноса» делали то же самое, что и наши.

– «Гремящий»⁈ Как это вы раньше нас добрались? – прозвучал удивлённый голос Ткачёва в наушниках.

– Военная тайна, – соврал я, не желая признаваться в своей ошибке. – К драке мы всё равно опоздали.

– Да, кулаками махать уже поздновато, – хмыкнул контр-адмирал. – Идём по следу?

– Так точно. К Новой Москве, – сказал я. – Выходим прямо сейчас, «Эгида» пусть догоняет.

– Есть, вас понял, господин адмирал, – сказал он. – Как думаете, догоним?

Я помолчал, глядя на звёздную карту. Шансы были, хоть и не такие большие. «Гелиос» сделал всё, что мог, чтобы задержать противника. Мы должны теперь сделать всё, чтобы его жертва не была напрасной.

– Догоним, – твёрдо сказал я.

Глава 19

Никакой увлекательности в этой погоне, конечно же, не было. Всё-таки это не лавирование между небоскрёбов и даже не игра в шашки в потоке машин, это всего лишь полёт через космос и гиперпространство, такой же, как тысячи других, за исключением того, что теперь мы выжимали из движков всё возможное, чтобы набирать скорость как можно быстрее.

Вот когда «Либерти» покажется на наших мониторах, сначала крохотной точкой, а затем ярким пятном, тогда можно будет говорить об азарте. Но и то, это будет уже азарт сражения, а не погони.

До Новой Москвы лететь отсюда было ещё дольше, чем до Аргаяша, не меньше десяти прыжков по самому короткому маршруту. К счастью, адмирал Вебер пошла по длинной тропинке.

Здесь, в центральном секторе, обитаемых систем было гораздо больше, чем на окраинах Империи, так что донесения шли нам нескончаемым потоком. «Либерти» даже и не думала скрываться, раз за разом попадая в зону действия станционных сенсоров или других кораблей. А те, в свою очередь, докладывали нам, где видели альянсовский линкор. Так что даже в местонахождении «Либерти» никакой интриги не было. Погоня превратилась в рутинную прогулку, в ходе которой мы выигрывали примерно полчаса за один гиперпространственный переход. Даже чуть меньше.

В этот раз я не пытался шутить с гиперпространством. Сорок тысяч, не больше, нам и этого должно хватить. Входили и выходили одновременно с «Кроносом», «Эгида» шла чуть позади. Даже если что-то пойдёт не так, артиллерийская батарея у Новой Москвы сумеет выиграть для нас немного времени.

Спустя несколько часов и четыре перехода, за время которых я успел снова вздремнуть и перекусить, оператор Гуссейнов доложил мне, что очнулся кап-три Юсупов. Я отложил все дела и снова отправился в медблок, прихватив с собой лейтенанта Андерсена и набор боевых наград.

В этот раз Гуссейнов встретил меня, как положено, с докладом.

– Веди, – приказал я, перебив его.

Капитан третьего ранга Юсупов находился в специальной гидрогелевой капсуле, откуда торчало только его лицо, закрытое дыхательной маской. На космических кораблях львиную долю травм составляют ожоги. Не самую большую, но вполне значительную. Примерно наравне с последствиями декомпрессии.

Я вошёл в тесную палату, жестом отпустил Гуссейнова. Капитан меня узнал, заулыбался. Это было видно по его глазам. Собственно, только глазами он и мог общаться, моргая или жмурясь, пока что он ничего больше не мог сделать.

– Рад видеть вас, капитан, – сказал я, чувствуя некоторую неловкость.

Юсупов моргнул.

– Хотел бы поблагодарить вас. Лично, – продолжил я. – Вы… Вы настоящий герой.

Он слабо улыбнулся, а у меня ком встал в горле, так, что я не мог произнести ни слова.

– Кхм… Империя вас не забудет, – сказал я. – Спасибо вам.

Юсупов снова медленно моргнул. Жаль, что он не может ответить, мне очень многое хотелось у него спросить про эту битву.

– Что ж… Не буду вам больше докучать, отдыхайте, – сказал я и положил орден Полярной звезды на прикроватную тумбочку.

Не думал, что мне придётся вручать награды вот так вот, но пришлось. Затем посмотрел на лежащего в гидрогеле Юсупова, исполнил воинское приветствие и вышел.

Пообщаться удалось с лейтенантом. Он отделался всего лишь синяками и ссадинами, так что мог рассказать в подробностях, что произошло с «Гелиосом».

Я вошёл в палату, лейтенант, переодетый в больничную пижаму, попытался вскочить, но я остановил его порыв жестом. Протянул ему ладонь для рукопожатия.

– Жаль, что приходится знакомиться в таких обстоятельствах, лейтенант…

– Мышкин, господин адмирал, лейтенант Мышкин, – торопливо представился он, пожимая мне руку. – Командир второго взвода ПКО. Был.

– Рад знакомству, – сказал я. – Противокорабельная оборона, значит? Хорошо поработали.

Лейтенант Мышкин неловко пожал плечами.

– Мы же проиграли… – тихо сказал он.

– Вы сделали ровно столько, сколько нужно, – заверил я его. – Дали нам шанс догнать противника.

– Если бы не подставились под выстрел так глупо, держали бы и дальше, – поморщился он.

– Расскажите, как это было, – попросил я. – Чёрных ящиков, чтобы посмотреть логи, мы не нашли.

– Потому что их забрали алики, – хмыкнул Мышкин. – Как… Линкор вышел, тревогу подняли… Мельтешили вокруг него, как приклеенные, а что мы ему сделаем? Так, постреляли по нему чуть-чуть… Да сами от выстрелов уворачивались.

Понятно. Из башни ПКО всю картину боя не разглядеть, при всём желании. Придётся ждать, пока Юсупов будет в состоянии пообщаться. Но в целом ситуация самая обыкновенная, я стрелял, в меня стреляли. Ничего необычного, за исключением разных весовых категорий двух соперников.

– Подкрепления приходили? – спросил я.

– Так точно, эсминцы были, но… Линкор их в пух и прах разнёс, сразу почти, – погрустнел Мышкин. – Они же на него прямиком пошли, как суицидники какие-то… Эти, как их… Камикадзе.

Кажется, мой бой против «Барбаросс Хайреддина» привнёс новую тактику в копилку наших командиров. Вот только там ситуация была особая и мой манёвр был уместен. Провернуть то же самое против адмирала Вебер не получится, она не позволит. Вот и «Дерзкому» с «Проворным» не позволила.

– Камикадзе-атаки запрещаю, – хмыкнул я.

Надо бы издать приказ по всему флоту. Чего они вообще хотели добиться, чем они думали? Что Вебер пропустит их к кораблю? Я вдруг поймал себя на мысли, что не одобряю самодеятельность, ровно то, за что меня ненавидели командиры. Иронично.

– А мы так не делали, мы старались подальше держаться, – неправильно понял меня лейтенант. – Но всё равно выхватили.

– К вам, лейтенант, никаких претензий нет, вы сделали всё возможное, – сказал я.

Он пожал плечами.

– Мы отомстим и за «Дерзкого», и за «Проворного», – сказал я.

– Не сомневаюсь, господин адмирал, – сказал он.

Лейтенанта Мышкина я наградил орденом Орлиного крыла, а затем отправился дальше по медблоку, навестить нужно было всех. Десять посещений это ничтожно мало, к тому же двое тяжело раненых находились без сознания. Прошёлся по всем оставшимся, нашёл для каждого пару слов, пожал руки, раздал награды.

Все они заслуживали уважения. Как минимум, личного посещения. И меня удивляло, как расцветают улыбки на лицах простых операторов после обыкновенного рукопожатия. Всё-таки я не император и даже не губернатор, не кто-то из высокопоставленных чиновников, чтобы так удивляться моему визиту. Я точно такой же солдат. Пусть и звёзды на моих эполетах чуть побольше, чем у остальных.

Больше за время преследования ничего не произошло. Мы продвигались к Новой Москве, не по прямому маршруту, а какими-то зигзагами, адмирал Вебер почему-то не спешила к нашей столице, и мы потихоньку её догоняли. Разумеется, не так, что она остановилась и дожидалась нас где-то, «Либерти», по сообщениям очевидцев, нигде не останавливалась, просто её маршрут был… Каким-то странным. Словно её звёздные карты не совпадали с нашими. В мелочах, или как-то ещё, но адмирал выбирала не самый оптимальный путь, а самый предсказуемый. Возможно, тоже руководствуется подсказками ИИ. Ну, нам же лучше.

По моим расчётам, настигнуть её мы должны были аккурат у Королёва-12. Места там знакомые, почти что дом, а дома и стены помогают.

Расчёты оказались почти что верны. Мы вышли на границе Королёва аккурат в тот момент, когда «Либерти» готовилась покинуть систему.

Первым вышел «Гремящий», один-одинёшенек, «Кронос» и «Эгида» пока ещё пребывали в гиперпространстве, так что я не придумал ничего лучше, чем попытаться связаться с «Либерти» по прямому каналу.

– «Гремящий» вызывает «Либерти», ответьте, – лично произнёс я.

Коды доступа и диапазоны взяли из архивов «Индепенденса». Скорее всего, они давно поменялись, но попробовать стоило.

– Дима, если не ответит, врубай трансляцию на всю систему, – приказал я.

Хотелось бы переговорить тет-а-тет, конфиденциально. Многие попросту не поймут и не примут даже сам факт переговоров с врагом. Особенно те, кто ни в одном бою не бывал и даже пальцем не пошевелил ради победы. О, эти накинутся самыми первыми.

– «Либерти» на связи. Мистер Мясников, я полагаю? – произнес незнакомый женский голос.

Низкий, грудной, бархатистый.

– Адмирал Мясников, – представился я.

Нас разделяло примерно шесть астрономических единиц, и это расстояние постепенно сокращалось, но я не собирался подлетать вплотную.

– Увидимся в Новой Москве, адмирал. С удовольствием приму капитуляцию лично у вас, – сказала адмирал Вебер.

И через секунду «Либерти» скрылась в гиперпространстве, а мне оставалось только скрежетать зубами от гнева. Капитуляцию… От мёртвого осла уши, а не капитуляцию.

Возможно, для нас проще было бы самим отправиться в рейд к Тихой Гавани, столице Альянса. Опередить адмирала Вебер, заставить Альянс сложить оружие. В теории мы могли бы даже успеть, если бы пошли сразу туда, а не к Аргаяшу. Просто это был слишком ненадёжный вариант.

– Вот курва… – прошипел я.

– Нет, а чего вы ожидали? – хмыкнул вице-адмирал. – Что она одумается и сложит оружие?

– Что она немного задержится здесь, в Королёве, – процедил я. – Вахтенный, готовьтесь к переходу в Новую Москву, немедленно.

– «Кронос» ведь не пришёл ещё, – сказал Платонов.

– Зато «Либерти» уже на пути к нашей столице, чёрт побери! – рыкнул я.

Адмирал Вебер сумела вывести меня из себя. По-хорошему, мне стоило сохранять хладнокровие, особенно ввиду грядущей битвы, в которой нет места эмоциям, но всё-таки Вебер меня разозлила. Женщины… В этом искусстве им нет равных.

Даже если «Кронос» опаздывает, мы должны лететь на защиту столицы. Там есть артиллерийская батарея, там есть верфь, там есть корабли с резервистами. Уж сколько-нибудь времени мы сумеем выиграть. Подвиг «Гелиоса» повторим, но без печального финала.

Мы прошли через Королёв-12, не задерживаясь ни на что, и юркнули в гипер вслед за линкором. «Кроноса» мы так и не дождались.

– Так, и что будем делать, если она сразу же атакует планету? – спросил меня Платонов, сразу же предполагая наихудший вариант развития событий.

– Что? Постараемся ей помешать, что же ещё, – сказал я. – Толпою гасят даже льва… У неё будет только один шанс, пока защитники не спохватились… Вот дерьмо…

– Что такое? – нахмурился вице-адмирал.

– Надо было предупредить их, что «Либерти» пошла к ним, – поздно спохватился я.

– Может, граф Серебряный догадается сделать это сам? – предположил Платонов.

– Надеюсь, – хмыкнул я.

Хотя я на Серебряного не особо рассчитывал. Возможно, кто-то из его людей догадается. Главное, чтобы они не посчитали, что мы сами предупредили столицу. Получится неловко, если прибытие «Либерти» станет для защитников сюрпризом.

Я вновь не находил себе места, чуть ли не каждую минуту глядя на таймер. Ходил взад и вперёд по центру управления, не обращая внимания на сердитые взгляды Платонова, которого такое моё мельтешение явно раздражало.

В голову неизменно лезли самые худшие варианты развития событий. В самом худшем линкор беспрепятственно проходил сквозь нашу оборону к планете и выпускал по столице несколько залпов, превращая её в пыль и пепел. Зачем? Неясно, но такой сценарий казался мне самым страшным и я никак не мог выбросить его из головы, даже понимая всю его нереалистичность. К планете мы аликов всё равно не пропустим.

За две минуты до выхода из гиперпространства я вернулся на своё место и приказал объявить боевую тревогу. Теперь вместо минут я считал уже секунды, не отрывая взгляда от таймера. Совсем не таким я представлял себе возвращение в Новую Москву.

Вышли мы в опасной близости от «Либерти», в пределах досягаемости её орудий.

Линкор не спешил мчаться к Новой Москве, шёл достаточно медленно, но вполне уверенно. Вебер определённо знала, что делает, имела чёткий план действий. Мы такой уверенностью похвастаться не могли.

– Хотите с ними связаться? – спросил Платонов.

– Пока нет, – задумчиво произнёс я. – Посмотрим, что они будут делать.

– Рискованно, – хмыкнул он.

– Привлекать к себе внимание – тоже, – возразил я. – Мы в зоне досягаемости их ПКО. Одно точное попадание порвёт наш эсминец в клочья.

– Так и не могу привыкнуть, что наш флагман – это малый эсминец, – поморщился Платонов.

Новая Москва пребывала если не в панике, то на грани её. В постоянном движении. Гражданские корабли торопливо отстыковывались от орбитальной станции и уходили прочь, эвакуируясь подальше от возможного сражения, напоминая мне о том, как покидали Ротар-4 его обитатели. Можно подумать, они не верят в нашу победу, но я никого не винил, наоборот, прекрасно понимал их испуг. Никогда ещё вражеские корабли не показывались так глубоко в пределах Империи.

Многие аристократы громогласно обвиняли меня в стратегическом поражении, и уже давно, требовали у принцессы заменить меня на кого-нибудь более компетентного, всячески интриговали в попытках протолкнуть в главнокомандующие своих людей. К счастью, Елизавета твёрдо стояла на своём. Да и менять ответственных прямо посреди военной кампании – прямой путь к бардаку и сумятице, такое нужно делать только в самых крайних случаях. По мнению Елизаветы, такой случай ещё не наступил.

«Либерти» шла по направлению к верфи, прямым курсом. Планета, кажется, интересовала её только во вторую очередь, и я чертыхнулся, осознав истинную цель адмирала Вебер. Если она лишит нас верфи, на её восстановление уйдут годы, за которые Свободный Флот успеет построить хоть десяток линкоров. Нам будет уже не угнаться за остальной Галактикой.

– Вот же… – пробормотал я.

Орбитальная батарея прикрывала поселение на планете, но не верфь. Сама верфь имела собственное вооружение, скудное и устаревшее, тем более, для борьбы с линкором, и его явно было недостаточно для полноценного сопротивления.

– Срочно, дайте мне адмирала Гаджибулатова, – потребовал я.

Начальник верфи должен быть здесь. Многие эвакуировались, но я ни за что не поверю, что адмирал последовал их примеру.

– Императорская государственная верфь, адмирал Гаджибулатов, слушаю, – через какое-то время отозвался её начальник.

В Империи имелись и другие. Верфи Белого Дома, Объединённая Строительная Компания, Калининские судоремонтные заводы, и так далее. Но только здесь, в столице, имелась возможность строить линейные корабли.

– Господин адмирал! Это адмирал Мясников, – торопливо представился я. – «Либерти» идёт прямиком к вам. У вас есть, чем ей ответить?

– К нам? Не к планете? – насторожился Гаджибулатов.

– К вам, адмирал! – подтвердил я. – Сюда идёт «Кронос», но он может и не успеть на помощь!

– Можем сменить орбиту, но это дело небыстрое, у нас же линкор пристыкован, строится, сто с лишним тысяч тонн стали! – ответил адмирал.

– Бросайте его к чёрту! – приказал я. – Меняйте орбиту, уворачивайтесь, отстреливайтесь, прикрывайтесь этим самым недостроем, но верфь не должна пострадать!

– Я полагал, это ваша работа, господин адмирал. Не допустить врага сюда, к нам, – процедил Гаджибулатов.

– Не время искать виноватых, делайте, что приказано, – раздражённо бросил я. – Конец связи.

Да, мы допустили большую ошибку, пропустив линкор адмирала Вебер во внутренние системы Империи. Но делать с этим всё равно что-то нужно. Исправлять ситуацию так или иначе.

«Либерти» наконец оторвалась от нас на сравнительно безопасное расстояние, если можно так выразиться.

– Каргин, вызывайте её, по альянсовским диапазонам, – приказал я.

Ответ не заставил себя долго ждать.

– Мистер Мясников? – послышался насмешливый голос. – Кажется, вы уже раскусили мой замысел. Я осталась бы сильно разочарована, если бы не раскусили. Хотите обсудить капитуляцию?

Глава 20

Я скрежетнул зубами, чувствуя, как нарастает волна гнева внутри. Капитуляцию. Разбежались, ага.

– Только если вашу капитуляцию, госпожа адмирал, – процедил я.

Адмирал Вебер рассмеялась мягким бархатистым смехом. Искренне, от всей души, и это бесило меня ещё больше.

– Боюсь, у вас не хватит сил, чтобы заставить меня, – отсмеявшись, сказала она.

– Сюда идёт «Кронос», – сказал я. – Силы неравны.

– Бросьте! Второй раз ваш блеф не сработает, – заявила Вебер. – Если на это купился Робертс, то это не значит, что и я куплюсь.

Ох… Кого-то ждёт жестокое разочарование. Если, конечно, «Кронос» успеет вовремя.

– Ваш корабельный ИИ так говорит? – хмыкнул я, стараясь скрыть радость в голосе.

– Он показывает шанс в девяноста восемь процентов, что ваш линкор и впрямь на подходе, – сказала она. – Но мне хватит и этих двух оставшихся.

Чрезвычайно самоуверенная дама. Пожалуй, даже чересчур самоуверенная. Хотя… Мы с ней в этом очень похожи.

– Что ж, не буду желать вам удачи, госпожа адмирал, – сказал я. – Просто замечу, что давал вам шанс.

Она рассмеялась снова, и я отключил сеанс связи.

– И что вам это дало, господин адмирал? – хмыкнул Платонов.

– Понимание, – ответил я, глядя, как на мониторе изменяется орбита императорской верфи.

Верфь представляла собой гигантскую станцию, со своими двигателями и реакторами, и ничего особенного в корректировке орбиты не было. Вот только в этот раз верфь не просто выравнивала параметры. Она пыталась скрыться, уйти под защиту орбитальной батареи, оставив на своём прежнем месте остов недостроенного линкора. Импульса маломощных двигателей явно не хватало, чтобы сдвинуть с места целую верфь, и она выглядела неповоротливым китом, пытающимся уйти от гарпуна. К счастью, «Либерти» пока ещё не добралась до зоны уверенного поражения. Хотя по такой цели промахнуться сложно.

– Понимание чего? – уточнил вице-адмирал.

– Дальнейших её действий, – сказал я. – Её ждёт неприятный сюрприз. Если, конечно, Ткачёв поторопится.

– Непохоже, чтобы он торопился, – вздохнул Платонов.

Вряд ли «Кронос» и «Эгида» задержатся в Королёве надолго, сейчас на счету каждая минута. Но они уже выбились из графика. Ненамного, но выбились.

Флагман Свободного Флота рассекал пустоту в самом сердце Империи, куда прежде не добирался ни один вражеский корабль, только в виде трофеев. А мы смиренно за этим наблюдали, будучи бессильными что-либо предпринять. Пока что.

Нет, мы, конечно, могли бы подобраться сзади, с кормы, ударить главным калибром, сдобрить это залпом из всех стволов одновременно… Но никакого эффекта не будет, мы только подставимся сами. Тылы «Либерти» надёжно охранялись её башнями противокорабельной обороны.

Кроме «Гремящего» в системе находились ещё корабли. Но ни один из них не мог противостоять альянсовскому линкору, они могли только об него самоубиться, а я не считал правильным отдавать такие приказы. Всё равно это никакого эффекта не даст, даже не задержит «Либерти».

Орбитальная батарея может нанести достаточно урона, чтобы сбить щиты и прошить броню, но Вебер предусмотрительно держалась подальше от больших пушек. Возможно, именно поэтому она выбрала целью верфь, а не планету, надёжно прикрытую артиллерией.

Верфь явно не успевала. Для того, чтобы сменить орбиту такой громадины, нужно колоссальное количество энергии. И даже со всей этой энергией, поданной со всех реакторов станции, времени требовалось очень много. По предварительным расчётам, «Либерти» доберётся до неё раньше, чем она уйдёт под защиту орбитальной батареи.

– Может, попробуем сбить ей двигатель? – предложил вице-адмирал Платонов. – Хотя бы немного осложнить ей жизнь.

– Не уверен, что это сработает, – хмыкнул я.

– Раньше вы не были столь осторожны, – заметил он.

– Раньше мне не приходилось сражаться с женщиной, – сказал я.

Платонов усмехнулся.

– О, это не женщина, это дьявол в юбке, – сказал он.

– Тем более, – тем же тоном ответил я.

И всё-таки с каждой секундой предложение Платонова казалось всё более заманчивым, особенно в свете того, что «Кронос» так и не показывался. Я нервно барабанил пальцами по столу.

– Если он опоздает, я переведу его командовать грузовым ботиком в самой глубокой жопе Вселенной, – процедил я.

– Если будет куда переводить, – хмыкнул вице-адмирал.

– Ладно… Я на мостик, – сказал я. – Остаётесь за старшего.

– Опять вы за своё… – проворчал Платонов, но спорить не стал.

На мостик я буквально взлетел, все места там были заняты, но, завидев меня, командирское немедленно освободили. Андерсен встал у выхода, ожидая моих распоряжений, Магомедов и Козлов остались на месте.

Если и лезть в драку, то лучше я сделаю это сам.

– Господин адмирал! Какие будут приказания? – бодро спросил меня старший помощник.

– Готовиться к бою, – сказал я, усаживаясь на место.

– Всегда готовы, – проворчал второй помощник.

– Вот и чудненько, – сказал я.

Быстрая проверка систем показала, что «Гремящий» в полном порядке, и я пробежался пальцами по консоли управления.

– План такой… Скоро должен прибыть «Кронос», но пока он не прибыл, мы должны отвлечь линкор на себя, – сказал я. – Держимся на предельной дистанции. Надо подлететь чуть ближе, Артур, дай импульс на движки. Миша, целься в сопла, собьём движок и уматываем.

– Есть.

– Вас понял.

Главное, не попасться под ответный огонь. Одно-два попадания «Гремящий» точно выдержит, всё-таки это не главный калибр «Либерти», но лучше бы обойтись без них.

Линкор весь был прикрыт щитами и бронёй, почти полностью. Сопла двигателей и стволы орудий прикрывались только щитами, и если мы перегрузим щиты, то сможем их повредить. Лучше бы, конечно, действовать в составе эскадры, когда один сбивает щиты, заставляя их отключиться, а второй лупит по броне, но ждать ещё дольше мы не могли. Верфь нужно защитить, и я сейчас чувствовал себя мелкой шавкой, бросающейся на грабителя, чтобы укусить его за пятку. С риском, что этот самый грабитель нас просто прихлопнет. Что ж, слабоумие и отвага – наше кредо.

– Ну, потихонечку, – пробормотал я, готовый в любой момент развернуть корабль и дать дёру.

Мы уже так делали, с «Минервой», но в том случае было одно существенное отличие. «Минерва» не знала, что мы подкрадываемся сзади. «Либерти» знает. И наверняка готова дать отпор.

Линкор шёл впереди, почти невидимый на таком расстоянии, крохотная точка. Шанс попадания оценивался нашими системами как стремящийся к нулю, значит, нам нужно было подлететь ещё ближе.

Проблем с тем, чтобы догнать линкор, у нас не было. Адмирал Вебер вела корабль спокойно и величаво, словно красуясь перед зрителями, которых в системе набралось несколько миллионов. «Либерти» находилась в центре внимания всей Империи. Самое время дать ей оплеуху.

Продолжительный импульс ускорил «Гремящего», мы начали бодро и уверенно догонять линкор. Шансы успешного попадания начали повышаться от тысячных долей процента до сотых и десятых, увеличиваясь с каждым пройденным километром. Я нетерпеливо поглядывал на монитор, стараясь усидеть на месте спокойно. Терпение вознаграждается, но сейчас, когда по нам в любой момент могло прилететь, было трудновато сохранять спокойствие.

Даже атмосфера на мостике поменялась. Повисло напряжение, гнетущая тишина, которую разгонял только тихий гул вентиляции и щёлканье кнопок. Никто не шутил и даже не разговаривал, мы все пристально следили за показателями на мониторах, готовые в любой момент отреагировать на изменения. Я даже почувствовал, как ускорился мой пульс.

– Ждём? – тихо спросил Козлов.

– Ждё-ём, – так же тихо ответил я, как будто бы Вебер могла нас услышать.

Скорее всего, за сенсоры на борту «Либерти» тоже отвечает искусственный интеллект. Должен среагировать раньше, чем живой человек. В теории.

– Вспышка, – флегматично произнёс Магомедов.

Лазер расчертил пространство перед нами наискосок, я немедленно вильнул в сторону, уклоняясь от вспышки. На таком расстоянии он, конечно, растерял свою мощь, но всё равно был способен доставить проблем.

– Началось, работаем, – произнёс я. – Всем орудиям, готовьсь.

Мне с трудом удавалось сохранять хладнокровие в этой ситуации. Никаких таблеток, никакого допинга, абсолютная трезвость. Было непросто, но я пока справлялся. Хотя желание полностью отдаться гневу и полететь в бой, сломя голову, было велико. Очень велико.

Расчёт компьютера показывал шанс попадания в пятьдесят пять и четыре сотых процента. Сгодится.

– Огонь! – приказал я.

Главный калибр «Гремящего» ударил по щитам линкора. Попал, вспышку можно было заметить даже невооружённым взглядом. В ту же секунду ударили остальные орудия, все башни, кто только мог, а я начал разворачивать корабль, чтобы поскорее уйти от ответного залпа. Со стороны это, наверное, казалось тщетной борьбой моськи против слона.

– Ловушки! – приказал я.

– Выпускаю! – отозвался Магомедов.

Ложные цели, способные сбить с толку вражеские системы наведения.

– Есть попадание, – не без гордости доложил Козлов. – Повреждения затрудняюсь назвать, но мы попали!

– Даже если просто царапина, ей должно быть обидно, – хмыкнул я.

Я и не рассчитывал на достаточный ущерб. Его просто нечем было нанести, ПКО и лазерам не хватает мощи, а главный калибр не успеет перезарядиться до того, как восстановятся щиты. Если бы только здесь был хоть ещё один боевой корабль… Резервисты не в счёт, они прикрывали верфь и планету, фактически собственными телами. Мне не хватало именно атакующей силы.

Жаль, что технически невозможно поставить на один корабль два главных калибра. Эксперименты, конечно, в своё время проводились, но успехом не увенчались. Сдвоенный выстрел получался гораздо слабее одиночного из-за обоюдных наводок, последовательные выстрелы приходилось разносить по времени практически до срока перезарядки первого орудия. А самое главное, это чуть ли не вдвое увеличивало стоимость корабля, так что все решили, что проще и эффективнее будет построить два отдельных корабля, а не такую вот химеру.

– «Кронос» зашёл! – воскликнул Магомедов. – «Эгида» за ним!

– Не прошло и полгода… – проворчал я. – Дима, соедини с Ткачёвым, немедленно!

Посмотрим, что теперь предпримет адмирал Вебер. Как она теперь запоёт. В этот раз искусственный идиот альянсовцев не обманул.

– «Кронос», контр-адмирал Ткачёв, – спустя несколько секунд ответил командир нашего линкора. – Прошу прощения за опоздание.

– В атаку, немедленно, – процедил я. – О причинах опоздания доложите позже, в письменном виде.

– Есть, – ледяным тоном ответил Ткачёв.

Теперь догонять вражеский линкор придётся «Кроносу», и я предполагал, что адмирал Вебер попытается уйти, у неё ещё оставалась такая возможность. Но нет, «Либерти» тоже ускорилась, намереваясь добраться до верфи как можно скорее, и если не уничтожить, то хотя бы серьёзно повредить её.

Всё-таки мы с госпожой Вебер похожи. Я бы на её месте тоже рискнул, даже несмотря на опасность.

«Кронос» дал максимально возможный импульс, практически с места срываясь в карьер, «Эгида» последовала за ним. Верфь понемногу отходила под защиту орбитальной батареи, на мой взгляд, слишком медленно, но это было всё, что вообще можно выжать из корректировочных движков. Её создатели даже в самых смелых фантазиях не могли предположить, что кому-то вздумается двигать верфь по орбите так сильно, нарушая сложившееся в системе равновесие.