Текст книги "Лейтенант космического флота (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Приглушённый гул манёвровых двигателей звучал как мантра, монотонный звук, в отличие от резкого сигнала тревоги, успокаивал и расслаблял. На космическом корабле вообще достаточно много звуков, чаще всего тихих и практически незаметных. Гул вентиляции, систем очистки, фильтров, жужжание приводов, двигателей, треск и шипение систем связи, электрических плат, и так далее. Привычные любому. Их наличие означало, что всё работает штатно, их отсутствие, полная тишина, могла означать только то, что что-то вышло из строя. Или отсек заполнен вакуумом, по которому звук не распространяется, что тоже не очень хорошо. Сигнал тревоги в список этих привычных звуков не входил.

– Входим в поле астероидов, щиты на двадцать процентов, – сказал капитан.

Перестраховывается, ни один астероид, только если его не разогнал кто-то нарочно, не способен повредить даже пятипроцентному щиту. Но сейчас командовал Макаренко, и поправлять его мне не по чину.

Мы специально нашли расколотый на множество мелких осколков выработанный астероид, чтобы и целей было побольше, и стрелять можно было без опасения зацепить кого-то поблизости.

– Начинаю сближение… Огонь по готовности, – произнёс капитан.

Цели отмечены и распределены заранее. Операторам нужно только открыть огонь в нужный момент. Я сидел в кресле и ждал, незаметно скрестив пальцы. В конце концов, я занимался ремонтом, я предложил провести стрельбы. Я чувствовал некую ответственность за результат.

На мониторах один за другим начали зажигаться индикаторы, артиллерия начала палить из всех стволов.

– Цель поражена! – доложили первые артрасчёты, вслед за ними наперебой начали докладывать и остальные.

И орудия ПКО, и кормовые лазеры, и автопушки боевую задачу выполнили. Те, которые удалось починить, разумеется. Расчёты повреждённых орудий сидели и не отсвечивали.

От обломков астероида осталась только пыль, да и то не везде. Мощность боевых лазеров многократно превышала мощность лазеров промышленных, которые использовались шахтёрами, так что многие цели просто испарились.

Я вытянулся в кресле, закинул руки за голову, с облегчением выдохнул. «Гремящий» показывал себя всё лучше и лучше, и ощущение того, что лично я приложил к этому руку, даже как-то грело душу. Так ведь дойдёт до того, что наш эсминец станет образцово-показательным кораблём, сначала в секторе, а затем и во всём космофлоте. Маловероятно, конечно, но стремиться к этому необходимо.

– Лёш, выбери новые цели, ещё раз пройдёмся, – попросил капитан.

Всеми руками и ногами за. Я вывел на монитор проекцию поля астероидов, отметил несколько штук, оставшихся целыми после первого залпа.

– Готово, – доложил я.

– Идём на второй заход, – флегматично произнёс Макаренко. – Артиллерия, огонь по готовности.

Не участвовал в этих стрельбах только главный калибр. В его работоспособности я не сомневался, а палить из него по астероидам… Всё равно что стрелять из пушки по воробьям. Мне нужна была проверка именно тех орудий, что мы с Борисовым починили.

Индикаторы вновь загорелись красным, артиллерия начала работать по целям. Баллистика в космосе довольно простая. В вакууме снаряд летит по прямой, если на него не действуют силы притяжения. Лазер так и вовсе достигает цели со скоростью света, так что надо всего лишь поймать её в прицел.

– Цель поражена! – снова начали докладывать расчёты.

Я самодовольно улыбнулся. Вот теперь можно выходить на охоту. «Гремящий» готов раздавать всем п… По заслугам.

Глава 17

Всё это время, пока мы ремонтировались и устраивали учебные стрельбы, окраины системы продолжали кишеть пиратами, то и дело перехватывающими проходящие мимо корабли. Вполне безнаказанно.

Происходило это за пределами действия наших сенсоров, фактически за пределами системы, там, где гравитационное воздействие звезды становилось незначительным и можно было свободно входить и выходить в гиперпространство. Пират ждал где-нибудь поблизости от предполагаемой точки выхода с отключенной связью и остальными системами, способными выдать его местоположение, а потом ловил ничего не подозревающего торговца, снимал сливки и отпускал восвояси.

По факту – грабёж, самый натуральный, но предъявить никто никому ничего не мог. Корабли без опознавательных знаков, с выключенными маячками и связью, кто такие – неизвестно. Страшно тыкают пушками прямо в лицо, угрожают. А когда униженный и ограбленный торговец улетает прочь, радуясь, что сохранил хотя бы жизнь, эти мерзавцы включают все системы и делают вид, будто только что вынырнули из гипера.

Ну а теперь пришло время разобраться с этими негодяями.

И в один из дней мы наконец-то провернули с капитаном предложенный мною способ. Младший лейтенант Каргин включил глушилку, «Гремящий» перешёл в режим радиомолчания. Ни один сигнал с корабля не уйдёт. И мы с капитаном Макаренко поменялись вахтами, так что вся система будет думать, что сейчас на мостике именно он.

Да, придётся опять отстоять вахты через одну, на кофе и стимуляторах, но я думаю, оно того стоит. Вознаграждение от коменданта на дороге не валяется, ну и вообще, безопаснее система – спокойнее служба, хотя спокойствия я не искал. Если бы мне нужно было спокойствие, сидел бы и не отсвечивал.

Вновь заступить на вахту со старыми знакомыми оказалось гораздо приятнее, чем я думал. С командой я давно сработался, с кем-то даже сдружился. Я, в принципе, со всеми старался поддерживать неплохие отношения, особенно с офицерами, но всё равно те люди, с которыми я привык заступать вместе, а значит, и отдыхать тоже, были для меня как-то роднее и ближе.

«Гремящий» висел на своей обычной орбите, непрерывно сканируя пространство. Я сидел в командирской рубке, наблюдая за мониторами и попивая принесённый мне кофе. Особый интерес у меня вызывали неопознанные сигналы, неподписанные, но не все из них стоило проверять.

Особенность космических расстояний и систем связи это неизбежно возникающая задержка. Даже передающийся со скоростью света сигнал вынужден проходить миллионы километров, и учитывая то, что даже видимый свёт далёких звёзд это привет из далёкого прошлого, источник сигнала может давно покинуть систему, прежде, чем мы до него доберёмся. Гиперсвязь работала иначе, по принципу квантовой запутанности, и благодаря нему мы могли получать самые свежие новости из метрополии, но в пределах системы, будь добр, пользуйся старыми добрыми дедовскими методами.

Я снова запросил у Скрепки список кораблей в системе, транслирующих своё местоположение. Как вариант, можно было бы ещё сравнить корабли в системе со списком, выискивать каждый фонящий теплом объект и сравнивать по одному его координаты, но это чересчур муторное и ненадёжное занятие. Если пират висит на противоположной стороне от звезды, шансы найти его таким образом просто нулевые.

– Делаю запрос, – отозвалась Скрепка.

Малый эсминец «Гремящий»

Грузовые транспорты:

«Енисей»

«Тура»

«Днепр»

Почтовые и курьерские корабли:

«Никита»

«Щедрость»

Иностранные корабли:

TCG Aksaz

TCG Milat

FSA Shadow

SIS Wu Yi

Малые вспомогательные суда: 13

Беспилотные аппараты: 83

Сегодня не так оживлённо. Вполне возможно, никто сюда и не сунется. Но иностранцы всё ещё паслись возле станции, и это меня немного тревожило. Больше их не стало, но к туранским и альянсовским кораблям добавились ещё и федераты.

И чего им тут всем надо? Пёс его знает. Висят либо пристыкованные к станции, либо на смежной орбите, иногда сменяют друг друга, но в системе непрерывно присутствует хотя бы один иностранный корабль. Шпионят, сволочи.

Мне даже как-то расхотелось вдруг проворачивать этот трюк с ловлей пиратов. Неудивительно, что история с корветом и рабами моментально стала достоянием галактической общественности, и я подозревал, что если я захвачу или уничтожу какого-нибудь урода, во всех новостных пабликах в тот же день появятся громкие заголовки про имперского мясника, напавшего на мирный грузовой кораблик. М-да… От этих засранцев можно ожидать чего угодно, любой подставы. На мгновение я даже подумал, что об инциденте с корветом все эти жулики знали заранее. Знали, куда он полетит. Что всё это часть Большой Игры.

Но задание от коменданта я принял, и хоть выполнять я его мог хоть до тепловой смерти Вселенной, действовать надо было уже сейчас.

Так что я пил кофе и изучал показания на мониторах, отслеживая все неопознанные и нетипичные сигналы. Аппаратура глушения искажала поступающие сообщения и не давала использовать связь членам экипажа, сегодня отдыхающая смена осталась без новостей и смешных видео. И без возможности передать тайком сведения о внезапной замене вахтенного офицера.

Со станции несколько раз попытались до нас докричаться, всё-таки мы перестали транслировать своё местоположение и прочие данные, но быстро оставили эти попытки, не получив ответа. Случись с нами что-то серьёзное, автоматически передавался бы сигнал бедствия, а раз его не было, беспокоиться особо не о чем. На станции должны были уже привыкнуть, что «Гремящий» постоянно ломается, и поломка систем связи – достаточно частое событие.

Однако вахта пока проходила тихо и спокойно, без происшествий. Вестовой принёс мне долгожданный обед, не слишком вкусный, но вполне съедобный, и я принялся за него, отвлекаясь от скучных показаний на мониторах. Порошковое пюре, сублимированные овощи, искусственный соус. В Академии нас кормили не в пример лучше, натуральной пищей, и, пожалуй, настало время скинуться на продукты и питаться в кают-компании с другими офицерами. Казённая пайка в горло уже не лезла. Но это хотя бы не порошок из протеиновых червей и не клонированный мясной жук, которых ели федераты и альянсовцы.

В этот раз доесть обед мне тоже не дали. На мониторе вспыхнул индикатор, с высокой вероятностью означающий, что на границах системы снова происходит нападение. Правда, с той же вероятностью он мог означать, что два корабля стыкуются между собой, делятся топливом или чем-то ещё, но я в чудеса не верил. Если что-то выглядит как утка, крякает как утка и летает как утка…

Остатки пюре пришлось отставить в сторону. Надо проверить, что там происходит, потому что в обычные мои вахты подобных сигналов не поступало.

– Подать энергию на манёвровые, – приказал я. – Меняю орбиту.

Вот пойдём и глянем поближе. На таком расстоянии пока неясно, что именно происходит.

Эсминец начал движение через пустоту, покорно повинуясь моим командам. Всегда приятно ощущать, как многотонное стальное чудовище исполняет твои пожелания, что неукротимая мощь сосредоточена на кончиках твоих пальцев. Стоит только нажать на одну кнопку, и можно расколоть целую планету залпом главного калибра. Хотя нет, расколоть не получится, но для катаклизма планетарного масштаба энергии должно хватить. Это завораживало и пугало одновременно. За этим и стоило идти в космофлот.

«Гремящий» мчался к границам системы, разгоняясь постепенно до околосветовой скорости. Даже на таких скоростях нужно было время, чтобы добраться до нужной точки. Космос неописуемо велик.

На мониторе наконец высветилось название корабля, ставшего причиной переполоха, это был «Днепр». И поведение его было каким-то нетипичным для грузового корабля, только что вышедшего из гиперпространства. Обычно все сразу же устремлялись к станции или к новой позиции для перехода, а «Днепр» завис на одном месте, как вкопанный. И по тепловой сигнатуре тоже происходило что-то странное.

И благодаря тому, что мы тоже двигались в режиме тишины, нам удалось застать пиратов врасплох. Я ощущал себя полицейским, заставшим преступника прямо с поличным. Рядом с громадным «Днепром» висел неопознанный корабль. Орудия у этого корабля находились в боевом положении и нацелены были на грузовик.

– Каргин! – позвал я через интерком. – Вырубай глушилку, включай трансляцию.

Наше внезапное появление стало для всех по-настоящему неприятной неожиданностью.

Тревогу я не объявлял, рассчитывая, что обойдётся без кровопролития, но все наши орудия пребывали в полной боевой готовности. Я на всякий случай отметил безымянный корабль как цель для наших расчётов.

– Говорит малый эсминец «Гремящий»! – объявил я. – Вахтенный офицер лейтенант Мясников!

«Днепр» хранил молчание. Висящий рядом с ним корабль тоже.

– Немедленно предъявите документы! Неопознанный корабль, включить трансляцию, орудия убрать! – рыкнул я.

С «Днепра» немедленно прилетел пакет данных. Неизвестный корабль мой приказ проигнорировал, но лишь частично. Орудия его, вернее, промышленные лазеры, которых обычно было вполне достаточно для того, чтобы распилить обшивку другого корабля, незащищённого энергощитами, втянулись обратно. Идентификационный пакет от него так и не пришёл.

Я чувствовал, как внутри меня нарастает злость. Неподчинение меня изрядно бесило. Здесь, в этом отдалённом уголке космоса, я представлял собой имперскую власть, фактически выражал волю матушки-императрицы. А я государыню уважал, хоть и видел её всего один раз, издалека, когда она прилетала в нашу Академию с высочайшим визитом. И любое неподчинение мне означало неподчинение государыне.

– «Днепр-91/40−03», запрашиваю логи за последние сутки, – потребовал я.

Каргин просигналил мне о получении лога, я вывел его содержимое на один из мониторов, быстренько пробежал взглядом. Да, это пираты. Остановили «Днепра» на выходе из гиперпространства, наставили пушки и потребовали плату за проход. Что однозначно по нашим законам классифицировалось как пиратство.

Расследование окончено, приговор вынесен и обжалованию не подлежит.

– Меркулов, Сабденюк, открыть огонь, – приказал я.

– Прошу уточнить, господин лейтенант, я не ослышался? – отозвался с поста один из операторов.

– Приказываю открыть огонь по цели, – внятно и раздельно проговорил я.

– Есть, – отозвались оба по очереди.

Бить по пирату из главного калибра… Слишком много чести. А вот возвращённые в строй автопушки стоило проверить не на астероидах из пустой породы, а на более защищённой мишени.

Ударили пушки одновременно. Снаряды прошли через обшивку пирата, который даже и не понял, что произошло. Совсем не такого исхода он ожидал, но именно его он заслуживал.

– «Днепр», разрешаю продолжить движение, – произнёс я.

На грузовике явно видели, что произошло с пиратом, и манёвровые двигатели они включили практически моментально, сходу начиная разгон. Драпали изо всех сил, короче говоря.

Я же наблюдал в мониторы, как разваливается на куски пиратский корабль, когда-то, судя по внешнему виду, бывший шахтёрским. Неизвестно, шахтёры это решили попытать счастья и пощипать безобидных дальнобойщиков, или же корабль был захвачен, но судьба у этого честного трудяги закончилась весьма бесславно и плачевно. Сдвоенный выстрел пушек эсминца не оставил ему никаких шансов, и теперь обломки медленно плыли сквозь вакуум, сталкиваясь друг с другом и причиняя ещё больше разрушений.

– Начинаю спасательную операцию, – произнёс я.

Спасательные капсулы требовалось собрать, иначе это будет нарушением конвенции о межзвёздных конфликтах. И бедолаг, зависших в открытом космосе в одних только скафандрах, тоже. И мертвецов. Тех, кто не надел сегодня скафандры.

Без него в открытом космосе долго не протянешь. Минуту, не больше, да и то, если такого беднягу спасти, инвалидом он останется на всю жизнь. Видел я таких жертв разгерметизации.

Многие, впрочем, бравировали тем, что не носят громоздкие и неудобные скафандры, мол, зато в плен не попадём, и я порой тоже пренебрегал защитой, но оказаться в космическом вакууме, не имея на себе ничего, кроме мундира, было всё равно страшновато.

Так что мы начали собирать висящих в пустоте пиратов, разгребая обломки бывшего шахтёрского кораблика.

Само собой, пострадавших определяли в медблок, на попечение мадам Фидлер. На карантин. И так как выживших оказалось больше, чем я ожидал изначально, аж целых шестнадцать человек, пришлось приставить к медблоку охрану, а госпоже Фидлер выдать табельное оружие. Медблок временно превратился в тюрьму.

Всё ценное тоже забирали с собой, набивая трюм редкоземельными металлами и сплавами, уцелевшими запасными частями и прочими приятными безделушками. Вода из запасов пирата висела теперь в вакууме огромным кипящим пузырём, который покрывался тонкой ледяной коркой. Воду мы тоже забрали себе.

Подобрали всё, что имело хоть какую-то ценность, потом это нужно будет поставить на баланс, продать и выручить немного кредитных билетов. Небольшой бонус к официальной зарплате, причём вполне законный. Небольшой процент уйдёт в казну, а всё остальное нам, команде «Гремящего» по вполне определённым ставкам. Операторы получат сущие гроши, но я, как старший помощник, должен буду получить неплохую сумму.

Когда всё закончилось и эсминец плавно начал возвращаться на прежнюю орбиту, словно цепной пёс к своей будке, на мостик зашёл капитан Макаренко. Сонный и зевающий, отчего я тоже начал чувствовать, что хочу спать.

– Ну как там, получилось? – спросил Макаренко.

От него словно веяло какой-то сонной аурой.

– Так точно, – подавив зевок, ответил я. – Корабль пиратский уничтожен…

– Всё тебе неймётся, – перебил он меня.

Макаренко прошёл к панели управления, просмотрел журналы за последние несколько часов, что-то бормоча себе под нос. Само собой, я должен был уведомить его перед тем, как мчаться на перехват. Но я считал, что у нас с ним всё согласовано. В том числе атака на пиратское судно, в конце концов, Макаренко знал, для чего мне нужно было меняться вахтами.

– Зато будут знать, что сюда лучше не соваться вообще, – сказал я.

– Ну… Пожалуй, – пробормотал капитан.

– Я ведь посмотрел по логам, они сюда регулярно прилетали, как на работу, – кисло произнёс я. – И не только они.

– Знаешь, Мясников… Мне вот не всегда понятно, что из этих сигналов – пираты, а что – просто чья-то стыковка или передача данных, – сказал капитан.

– Ну и какая может быть стыковка на краю системы? – фыркнул я. – Ладно Борисов, вообще не его епархия… Но вы-то знать должны!

– Так, лейтенант! Отставить разговоры! – нахмурился он.

Выглядело это, однако, нисколько не угрожающе, а даже наоборот, смешно. Давить авторитетом у Макаренко пока не выходило. Я, однако, старался держать лицо, бесстрастно глядя на капитана.

– Жду подробный отчёт, – процедил он, заложив руки за спину, отчего мундир на его брюшке натянулся, не скрывая всех подробностей фигуры. – Сегодня же.

– Есть, – ответил я.

Обязательно будет, во всех подробностях, я уже опытом научен. Лучше посидеть лишний часок с документами, чем потом огребать за то, что какой-то бумажки не хватает. Пусть даже содержание их будет повторяться, уж лучше так.

– И ещё… Потрудитесь объяснить, почему вы решили открыть огонь по кораблю, а не сопроводить его к станции, – холодно добавил Макаренко. – Захват всегда предпочтительней. Особенно, если это были имперские граждане, а корабль, к примеру, угнан. Его можно было бы вернуть законному владельцу.

Я натянуто улыбнулся. Спасибо за заботу, господин капитан.

Глава 18

Над отчётами я просидел практически всё своё свободное время, вместо того, чтобы спать и отдыхать после непростой вахты. Практически писал сочинение на свободную тему, точно как в былые годы учёбы в Академии. А когда закончил и отправил капитану, решил пройтись до медблока. Посмотреть на наших пассажиров.

Двери нашего храма медицины охраняли двое головорезов из взвода охраны. Завидев меня, оба вытянулись смирно. Я исполнил воинское приветствие, дверь передо мной раскрылась. Открылся вид на кусочек медблока, где старший мичман Фидлер осматривала замызганного бритоголового мужика, заставив его обнажиться по пояс. За этим действом наблюдал ещё один охранник, впрочем, не вмешиваясь в процесс и не отсвечивая.

– Не помешаю, Елена Вольдемаровна? – спросил я.

– Нет-нет, господин лейтенант, заходите, – улыбнулась она, не отрывая, впрочем, своего профессионального взгляда от пациента. – Мы уже почти закончили.

Пират покосился на меня неприязненно. Понимаю, общество очаровательной мадам Фидлер куда приятнее, нежели моё.

– Опять допрашивать моих пациентов? – усмехнулась старший мичман.

– Допрашивать их будут безопасники на станции, а я просто хотел пообщаться, – сказал я. – Поговорить по душам, так сказать.

– А если они не захотят с вами говорить? – хрипло произнёс пленный пират.

– Не думаю, что кто-то спрашивал их мнения, – глядя на госпожу Фидлер, произнёс я.

– Из них трое тяжело ранены, у одного кессонка, их лучше не трогать, – полистала в планшете медичка. – Остальные в вашем распоряжении, господин лейтенант.

– Кессонка? – не понял я.

– Последствия резкой декомпрессии, ему повезло, что вообще выжил. Кто-то сунул его в спасательную капсулу, – пожала плечами старший мичман, начиная быстро печатать что-то в планшете.

– Понял, – кивнул я. – Пообщаюсь с теми, кто не так сильно пострадал. Вот с него и начну.

– Пошёл ты, лейтенантишка, можешь меня в жопу поцеловать, – прохрипел пират.

Я посмотрел на медичку, та рассеянно нажимала что-то в планшетике. Значит, возражать не будет. Я одним движением схватил мерзавца за горло, нажимая ему на кадык.

– Знаешь, кто я такой? – спросил я.

– Господин лейтенант! – вскинулась Фидлер.

Охранник встрепенулся тоже. Но встать на защиту пирата никто не осмелился. Все просто замерли.

– Н-нет… – просипел пират.

– Олег! – я повернулся к охраннику. – Скажи-ка, как меня называют на нижней палубе. Не стесняйся. Говори, это приказ.

– Кхм… Мясником, господин лейтенант, – удивился тот.

– Господин лейтенант… – холодным тоном произнесла медичка. – Будьте так любезны, отпустите моего пациента.

– Только ради вас, Елена Вольдемаровна, – улыбнулся я.

Пират отшатнулся в тот же миг, потирая небритую шею и со страхом глядя на меня. Впечатлился, однако.

– Советую выбирать выражения, – добродушно улыбнулся я. – Здесь, в медблоке, вы под защитой госпожи старшего мичмана, и я не собираюсь с ней ссориться, но вы тут не навсегда. Нет, я не злопамятный. Я просто злой. И память у меня хорошая.

– Всё равно мы все сдохнем… – прошипел пират.

– Вот и не надо цепляться за своих почти уже мёртвых товарищей, – сказал я. – Сколько вас тут, шестнадцать? Ладно, отбросим четверых тяжёлых, но ты думаешь, из двенадцати человек все так же будут молчать? Кто-то один наверняка запоёт как радио. Вот он и останется жив.

Пират посмотрел на меня с ненавистью во взгляде. Я видел, как в нём борются желание выжить и солидарность со своими товарищами, которых он всё-таки не хотел предавать. Он и сам факт разговора со мной расценивал как предательство, как первый шаг к нему.

Однако желание жить победило.

– И чего ты хочешь, лейтенант? – хрипло спросил он.

– Хочу в отпуск. К тёплым морям, чтобы пить коктейли и смотреть на загорелые жопы в купальниках, – сказал я. – Только это к делу не относится. Рассказывай, кто вы такие, и откуда тут взялись.

– Мы-то? Да мы вообще мимо шли, лейтенант! – воскликнул пират. – У нас просто связь поломалась!

– Значит, в логах «Днепра» ваши требования появились каким-то чудом, – хмыкнул я.

Пират помрачнел, понял, что увиливать бесполезно. Все доказательства уже у нас.

– Извиняюсь, попутал, – сказал он. – Забыл.

– Мне поискать кого-то менее забывчивого? – спросил я.

– Нет, нет! Не надо, – усмехнулся чему-то пират. – У остальных память ещё хуже.

– Ну-ну… – буркнул я, жалея, что в присутствии мадам Фидлер не могу сломать ему палец или ударить по ухмыляющемуся лицу.

– Подумаешь, стопнули дальнобоя, ну… – сказал пират. – Никого же не убили.

Я посмотрел на него, как на идиота. Если он в самом деле не мог понять, что в этом такого, то нам не о чем разговаривать.

– Хватит кривляться, – холодно произнёс я. – Говори, откуда вы сюда заявились.

– К-22089, – понуро ответил пират.

Одна из соседних систем. Формально имперская, фактически – ничейная. Лететь туда… Минут пятнадцать в гипере, не больше. И это не торопясь, на средней скорости. Вот только там нет ни станции, ни обитаемых планет, только оранжевый карлик и несколько вращающихся вокруг него безжизненных булыжников. Номерная, с пятизначным индексом, то есть, не представляющая интереса ни для министерства колонизации, ни для учёных, ни для военных, ни для кого-либо ещё из официальных имперских структур.

– Там вы базируетесь? – удивился я.

Пират поиграл желваками. Каждый ответ из него приходилось вытягивать, и мне это не нравилось. Но в присутствии медика я был ограничен в методах допроса.

– Типа того, – сказал пират.

Пожалуй, стоит туда наведаться. Это будет в сотню раз эффективнее, чем висеть на орбите U-681 и ждать, пока новая партия искателей наживы прилетит к нам. Тем более, что К-22089 входит в нашу зону ответственности, в наш сектор. Главное, уломать капитана на эту авантюру. Сильно сомневаюсь, что у меня получится, но попробовать обязательно надо.

– И сколько вас там? – спросил я.

– Много. Тебе не сдюжить, лейтенант, – осклабился пират, и мне остро захотелось съездить ему по роже кулаком.

– Много? Значит, премия за них будет соответствующая, – вернул я ухмылку. – Уводите его.

Пират явно ожидал другой реакции, широко распахнул глаза.

– Не дёргайся, – рыкнул на него охранник, подошедший, чтобы увести его в палату.

Госпожа Фидлер посмотрела на меня с укоризной. Дверь палаты закрылась, пирата заперли внутри, и теперь в приёмной остались только мы трое, члены экипажа.

– Чересчур мягко вы с ними, госпожа старший мичман, – пожурил я её. – Это пираты, преступники.

– И всё же они тоже люди, – сказала она.

– Которые без зазрения совести убили бы нас всех, дай им только волю. А то и чего похуже, – буркнул я.

– Это не повод вести себя с ними так, – возразила медик.

– Лучшего обращения они не заслуживают, – возразил я.

Все такие… Щепетильные. Только белых перчаток не хватает. Боятся запачкаться, или что? Кровь пролить боятся? Это ведь пираты, люди, добровольно поставившие себя вне закона. Я не понимал, зачем с ними цацкаться.

– Откуда вы родом, госпожа старший мичман? – спросил я.

– Новый Шпицберген, колония Восемь, – ответила Фидлер. – А почему вы спрашиваете?

Вот и ответ. В крохотных колониях, где все друг друга знают, даже и насилия-то практически нет. Отсюда и возникают подобные пацифистские взгляды, хотя, дослужившись до старшего мичмана, она могла бы уже и привыкнуть к враждебности внешнего мира.

– Просто интересуюсь, Елена Вольдемаровна, – улыбнулся я. – На Старой Земле совсем другие порядки. Да и в Новой Москве тоже.

– Мы, к счастью, не на Старой Земле, – натянуто улыбнулась она.

– Это да… – вздохнул я.

Не для того я рвался к звёздам, с малых лет мечтая покинуть родную планету, очень слабо подходящую для комфортной жизни, особенно по сравнению с некоторыми колониями.

Остальных пиратов я опросил выборочно, снова приходилось на них давить и угрожать, но все сошлись на том, что прибыли они с К-22089, и либо они сговорились дать такой ответ, либо на самом деле их база располагалась там, в безлюдной системе. Я склонялся к тому, что пиратское гнездо и впрямь находится где-то там.

Скрепка выдала мне краткую справку. Пригодных для жизни планет нет, полезных ресурсов нет, стратегической ценности не представляет, так как граничит только с нашими, имперскими, системами, по сути, находится внутри пространства Империи. Таких систем, как К-22089 – миллионы. И находилась эта система всего в четырёх световых годах от нашей родной U-681.Рукой подать. Можно слетать за одну вахту туда и обратно, приключение на двадцать минут.

Но идти сейчас к капитану за разрешением на такую авантюру… Крайне сомнительное предприятие. Макаренко пойдёт на любые уловки, лишь бы никуда не уходить с насиженного места. Разве что из штаба сектора придёт приказ, не оставляющий ему другого выбора.

Вот только достучаться до штаба в обход капитана Макаренко весьма и весьма проблематично. Да и не принято обращаться к начальству через голову командира. Неуважение, явное и неприкрытое. И если капитана Сахарова банально не за что было уважать, к Макаренко я относился гораздо лучше. Однако, варианты у меня в голове всё-таки были. Придётся, правда, немного подождать, но я не думаю, что пираты переменят свою дислокацию.

Так что спустя некоторое время я выловил капитана Макаренко в кают-компании. Он как раз пил чай с пирожными, а я знал, что во время приёма пищи гораздо проще получить согласие на какую-либо просьбу. Потому что человек сыт, доволен и не думает о плохом. Капитан вроде бы пребывал в благостном настроении, во всяком случае, кремовые пирожные он уплетал за обе щеки.

– Разрешите обратиться, господин капитан, – произнёс я, наливая себе кофе.

– Это кают-компания, Алексей, можно без формальностей, – сказал он.

– Хорошо…

Лично я такое панибратство не одобрял даже в кают-компании, капитану желательно держать некоторую дистанцию. Макаренко же, судя по всему, пытался таким образом завоевать всеобщую симпатию.

В кают-компании мы были не одни, здесь сидел ещё старшина Вишняков, но он вытянулся в кресле и полулежал с закрытыми глазами, скорее всего, спал.

– Отпустите меня на станцию. На пару часов, – попросил я.

– Что-то случилось? – спросил он, прихлёбывая чай.

Я уселся напротив него с чашкой кофе, он подвинул в мою сторону блюдо с оставшимися пирожными. Я к ним даже не притронулся.

– Нет, ничего не случилось, – сказал я. – Просто мне нужно проветрить мозги, освежиться.

Ждать до следующего полноценного выходного будет слишком долго. Будет лучше, если я сделаю всё прямо сейчас, не откладывая. Иначе потом будет поздно. Если можно не откладывать, то лучше не откладывать, а то подобные дела имеют свойство накапливаться.

– Понимаю, понимаю… – вздохнул капитан. – Мне тоже иногда хочется, знаешь, убраться куда-нибудь подальше отсюда. В отпуск, домой…

Его взгляд затуманился, стал мечтательным, мысленно капитан Макаренко пребывал за сотни световых лет отсюда, очень далеко. Даже не хотелось его оттуда выдёргивать. Каждому из нас был знаком этот взгляд, все мы порой уносились таким образом в далёкие дали.

– Если и впрямь нужно, бери челнок, да и лети, – сказал вдруг капитан. – Главное, к началу своей вахты вернись.

– Благодарю, господин капитан! – воскликнул я.

Вот за это я его и уважал, Макаренко при всём своём равнодушии к службе хотя бы не корчил из себя тирана и не пытался разводить уставщину на пустом месте. Обратись я таким образом к Сахарову, в лучшем случае, получил бы словесную выволочку.

– Ступай уже, – усмехнулся он.

Два раза меня упрашивать не придётся. Я залпом допил кофе, убрал чашку в мойку-стерилизатор, попрощался с капитаном и старшиной, а затем быстрым летящим шагом вышел из кают-компании.