Текст книги "Моя принцесса"

Автор книги: Гэлен Фоули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

«Испорченная балованная девчонка!» – подумала Серафина, полная презрения к себе.

Серафина понимала, что после всех своих нынешних признаний Дариус не захочет встречаться с ней. Но она не собиралась покидать его… Ни сейчас, ни потом… никогда! Он больше не останется в одиночестве. Ему не придется вновь одному сражаться с демонами своего прошлого. Принцесса любила в Дариусе и блестящего рыцаря, и маленького заброшенного мальчишку. Наконец-то Серафину хотели и нуждались в ней ради нее самой! Теперь у нее есть цель жизни – стать его спутницей и опорой.

Закончив с помощью котенка уборку погибшего завтрака, Серафина отправилась искать образок Богоматери, который Дариус в безумном порыве сорвал с себя.

Она нашла образок у двери и положила в карман, предвкушая, как снова наденет образок на Дариуса.

Взволнованная, скучающая, она ходила из комнаты в комнату, томясь одиночеством, ожидая возвращения Дариуса.

Внезапно она услышала топот копыт и крики пятерых ее охранников. Это не мог быть Дариус, потому что голоса звучали враждебно. Серафина вздрогнула, а глаза ее гневно сверкнули.

За окном звучала русская речь.

В парусиновой палатке неподалеку от места боя Дариус участвовал в роскошном ужине в честь героев – вместе с королем, кронпринцем и высшими офицерами. Все поздравляли его с женитьбой.

Вдруг оказалось, что все страшно за него рады! Дариус не знал, как сказать им, что уже почти разрушил свой брак.

Мысли Дариуса то и дело возвращались к жене, а между тем его сотрапезники обсуждали бой и соглашались в том, что защита Асенсьона организована лучше, чем ожидалось. Рэйф начал бахвалиться и кричать, что когда Вилльнев явится к острову, захватить адмирала будет проще простого. Лазар, однако, высказал мнение, что Вилльнев, зная хладнокровие и опыт Горацио Нельсона, едва ли прибудет сюда из Вест-Индии.

Наконец Дариус убедил принца признаться отцу и рассказать ему о Джулии и туннелях.

Лазар все еще кричал на своего отпрыска, когда Дариус, посмеиваясь, распрощался с ними. Ему хотелось побыть наедине со своей печалью, представить, как он войдет в опустевшую желтую виллу.

Настроение Дариуса не улучшила долгая поездка домой на одолженном жеребце. Дариус был мрачен и рассеян. Он устал от событий дня, слишком сытно поел и теперь направлялся домой не спеша, ибо страшился, что на вилле никого не застанет.

Жаркий день к вечеру стал прохладнее. Дариус приближался к желтой вилле, и в нем нарастало тревожное ожидание: застанет ли он там свою жену?

Перспектива возврата к старой жизни, без Серафины, казалась невыносимо беспросветной. Но решит ли она остаться или уехать, он примет ее выбор стоически.

Солнечное сияние гасло. Небо на западе тускнело. Сумерки сгущались. В полном изнеможении Дариус въехал в высокие кованые ворота, провел коня в конюшню, и сердце его упало. Нигде ни души. Ни огонька в окнах.

Все уехали.

Сунув руки в карманы, Дариус вышел на мощенный булыжником двор и посмотрел на купленный им дом. Господи, как же туда войти? Это невыносимо!

«Нет, – сказал он себе. – Все идет как надо. В сущности, я не заслужил Серафину. Она для меня слишком высокого происхождения, слишком красивая, слишком чистая. Ей будет лучше без испанского безумца».

Резким движением Дариус встряхнулся, заставляя себя войти в пустой дом. Медленно он одолел ступеньки крыльца и распахнул входную дверь.

Ступив через порог в полутемный холл, он услышал стук одновременно со вспышкой боли в голове.

Слишком поздно до него дошло, кто пришел сдержать обещание.

Последовал еще один удар.

Слава Богу, что она уехала!

«Наконец-то, – успел подумать Дариус, погружаясь в небытие, – нашелся кто-то, способный меня убить. Кто-то очень умелый».

Глава 24

У нее была возможность проскользнуть в заднюю дверь и убежать через подземный ход в туннели, которые выведут в безопасное убежище. Но, услышав крики и выстрелы и поняв, что охранявших ее солдат убили, Серафина оставила мысль о бегстве.

Скоро вернется домой Дариус. Она понимала, что им нужен именно он. Кто-то должен его предупредить.

Поэтому она осталась.

С трудом забравшись в похожий на фоб тайник под ковром в розовой спаленке, принцесса притихла. Там было темно, тесно и пыльно, и как удалось ей не вскрикнуть и не чихнуть, пока обыскивали ее комнату, она и не поняла сама.

Тяжелые русские сапоги прошлись почти по ее спине. Серафина ощутила, как задрожал над ней деревянный пол. Два человека разговаривали наверху, осматривая комнату, затем ушли, и все стихло.

Она понимала, что Анатоль наверняка где-то в доме, нутром ощущала его леденящее присутствие.

Принцесса молилась лишь о том, чтобы Дариус задержался. Однако она размышляла и о том, что делать, если он все-таки приедет. Серафина прикидывала, какое оружие есть в ее распоряжении, и спрашивала себя, как поступил бы в этой ситуации ее безжалостный хитроумный муж. Ответ она знала заранее: он сделал бы все, что необходимо.

Если бы только Дариус как-то дал знать о своем прибытии… шумом… чем-то еще. Тогда Серафина закричала бы чтобы предупредить его. Однако она сообразила, что он появился, лишь когда послышались звуки борьбы. Они уже схватили его.

Тихо-тихо Серафина выбралась из своего укрытия и быстро подготовилась к своей дерзкой самоубийственной миссии. Сердце ее билось у самого горла. Руки дрожали. Она просила Бога, чтобы ее решение не привело к смерти их обоих.

Осторожно пробираясь вдоль стенки в холл, а потом бесшумно спускаясь по лестнице, Серафина слышала, как издевается над ними Дариус, как дразнит их во время допроса… или пыток… Она не хотела сейчас об этом задумываться.

Голоса доносились из библиотеки. Принцесса не понимала ни слова из их спора, потому что он велся на русском, но тон… вызывающий тон Дариуса не оставлял у нее сомнений: его приперли к стенке, и он это знал.

«Я иду на помощь», – мысленно сказала ему Серафина.

«Дариус».

Голова гудела, челюсть ломило от боли, в глазах потемнело, и все кружилось… Может, этим объяснялся милый щекочущий шепот, который – он готов был в этом поклясться – звучал в его голове. Ее голос!

«Мой Дариус, я здесь, с тобой».

Иллюзия утешала, и он лишь насупился, когда над ним нависли двое самых здоровенных русских великанов, каких доводилось ему видеть. Два огромных блондина, выбранных генералом Туриновым. У Дариуса хватило бы дерзости поиздеваться над русским князем по поводу того, что тот по бедности привез с собой лишь двоих, если б не тот факт, что он, а не они, был привязан к стулу. Туринов маячил перед ним, вперив в него свирепый взгляд ледяных голубых глаз.

– Итак, Сантьяго, ты думал, что я позволю тебе выставить меня болваном перед всем миром? А теперь я еще узнал, что ты написал обо мне моему кузену-царю. – Генерал чуть кивнул в его сторону и отступил назад.

Один из гигантов начал снова обрабатывать пленника. Дариус стиснул зубы, чтобы не закричать. Ожидая окончания этого круга «переговоров», Дариус лишь гневно смотрел прямо перед собой, выше мощных ляжек гиганта, силой воли заставляя себя стоически переносить удары. Именно в этот миг на пороге возникло прекрасное видение. Для него – второе за день.

Увидев ее, Дариус перестал ощущать боль. «А-ах!» Тело его так обмякло на стуле, словно Серафина явилась нежно обнять его и велеть этим мерзавцам удалиться. Как прекрасно, что она лишь галлюцинация, порожденная несколькими ударами по голове.

«Ангел!»

Дариус улыбнулся ей, довольный и слегка шокированный видом, в котором решила объявиться его богиня для своего интимного визита к нему. Если днем на ступенях лестницы она выглядела невинным светлым ангелом, то сюда пришла Серафина, которую он осмеливался воображать себе лишь в жарких ночных мечтах.

На ней был совершенно непристойный полупрозрачный пеньюар темно-алого цвета, с длинными струящимися пышными рукавами и очень низким вырезом, почти целиком обнажавшим сливочно-белую грудь. Черные локоны принцессы водопадом струились по плечам. В руке опасно раскачивался хрустальный бокал.

Это была роковая обольстительница во всем своем эротическом великолепии, роскошная сирена, плод его воспаленного воображения… тигрица, которую Дариус выпустил на волю нынче днем во время их невероятного последнего свидания.

Дариус наблюдал, как ее стройное, манящее округлыми изгибами тело лениво замерло в дверях. Серафина приняла соблазнительную позу.

– Э-хм! – кашлянула она, и голос ее прозвучал на редкость реально.

Все трое русских разом обернулись.

– Что вы делаете в моем доме? – холодно осведомилась она, надменно подняв тонкие черные брови.

Между тем кончики ее изящных пальчиков начали дразнящую игру, теребя кружева, обрамляющие декольте пеньюара.

– О Господи! – простонал Дариус.

Один из гигантов, заикаясь, попытался что-то произнести. Глаза Анатоля изумленно расширились.

Излучая необычайную чувственность, которую, по предположению Дариуса, Серафина могла усвоить, лишь годами наблюдая придворных дам, принцесса принялась за дело, прежде чем кто-либо из русских, этих тупых мужланов, сумел очухаться.

Она разила наповал.

Походка ее была просто зазывным предательством: принцесса заструилась к ним. Алый шелк, как марево, колыхался вокруг ее длинных ножек, бледное лицо застыло мраморной маской изысканно холодной красоты.

– А-а, я вижу, вы отыскали моего гулящего муженька. Дариус с ужасом увидел, как беспечно и легко Серафина оттолкнула со своего пути белокурых русских гигантов, словно это были большие и глупые пахотные лошади, и подошла к нему. Изящно выгнув руку, она раскачивала перед его лицом, как маятник, образок с изображением Богоматери.

– Откуда это взялось, а? Нет, не трудись объяснять. Я до смерти устала от твоего вранья.

С насмешливой улыбкой принцесса накинула цепочку ему на шею, причем рука ее тайной лаской коснулась его затылка, явно стремясь успокоить. Когда Серафина отступила, Дариус с растерянной мольбой посмотрел ей в глаза: «Уходи! Беги отсюда! Ты что, хочешь погибнуть?»

Туринов рассмеялся.

«Он не купился на твою игру», – попытался сказать ей Дариус без слов, глазами. Но увидел, что Серафина только начинает свой спектакль.

Гиганты безмолвно уставились на его жену, а та повернулась к Туринову и, сложив руки под грудью, бесстыдно выставила ее ему на обозрение.

– Что вы собираетесь с ним делать? – скучающе осведомилась она.

– А что за игру ты затеяла, дорогуша моя? – спросил князь.

В глазах его горела нескрываемая похоть. Он сделал шаг к ней.

– Ну-у, для меня он свою роль отыграл. Не так ли?

– А это так? Объясни мне. Она мило надула губки.

– О, вы все еще на меня сердитесь. – Серафина протянула ручку и продела пальчик в петлицу на лацкане синего мундира князя. – Анатоль, мы расстались столь неприятно. Право, по-моему, нам следует поговорить.

Дариус побелел.

– Серафина! – Он не хотел, чтобы она оставалась наедине с этим чудовищем.

– Заткнись! – оборвала его принцесса, крайне изумив своей грубостью. – Они собираются тебя убить, и поделом. Я-то уж точно об этом не пожалею. – Она вновь с холодным расчетливым кокетством обратила взор к Туринову. – Мужья бывают так несносны. Вдовство пойдет мне гораздо больше.

– Всего две недели женаты, а ты уже устала от него? – Туринов внимательно вглядывался в ее лицо. – От этого тщеславного интригана? – Серафина бросила быстрый взгляд на Дариуса, тщательно избегая смотреть ему в глаза. – Любовник он, может, и хороший. Но в роли мужа!.. Он обманул меня! Я никогда не собиралась за него замуж. Я соблазняла его, чтобы Сантьяго убил Наполеона… в чем он позорно провалился. – Серафина закатила глаза к потолку. – Но видите ли, он солгал мне: не сказал, что промахнулся и потребовал награды!

– Почему ты не хотела выходить за меня? – спросил Туринов.

– Анатоль, Анатоль, дорогой мой. – Принцесса умиротворяюще погладила его грудь, закинув головку, чтобы встретить пронзительный взгляд князя. – Дело не в том, что я не хотела выйти замуж за вас. Я вообще не хотела замуж… ни за кого! Я наслаждаюсь свободой. Вы же наверняка знаете, что значит быть предметом обожания многих. Почему я обязана выбирать одного? Мои рассуждения весьма просты: если я должна выйти замуж, то муж мой должен быть слабовольным, чтобы я могла над ним властвовать. Вы мне таким вовсе не кажетесь.

Эта речь несколько умилостивила его.

– Действительно, я не таков.

– С другой стороны, Сантьяго… – Серафина опять метнула взгляд на Дариуса. – Да он руку в огонь положит ради меня… если я попрошу.

– Давно ли он стал твоим любовником?

– О, наши отношения всегда были… окрашены физическим влечением, – призналась она. – Но с тех пор как Сантьяго обвел меня вокруг пальца, я отказалась давать ему то, что он хочет. Так знаете, что он делает? – мило возмутилась она. – Дуется и отправляется в объятия других женщин! А стоит мне проявить интерес к другому мужчине, устраивает скандал! – уверенно продолжала врать принцесса. – Я спрашиваю вас, Анатоль, неужели я похожа на женщину, способную терпеть мужа, не ценящего ее? – Серафина провела руками вдоль своего тела, искусно подчеркивая его соблазнительные изгибы.

Взгляд Туринова следовал за скольжением ее рук. Он не Мог отвести глаз от принцессы, и Дариус тревожился все больше и больше. Она играла свою роль самозабвенно.

– Он уже оставляет тебя одну по ночам? – удивился князь, почти исходя слюной.

– Слишком много ночей я провела в одиночества.

– Да! Это непростительно!

Дариусу хотелось убить князя за алчное вожделение, с каким тот смотрел на Серафину, но он опасался молвить хоть слово, чтобы не испортить ей игру. Был ничтожнейший шанс, что хитрая девчонка знает, что делает. Бог свидетель, его она почти убедила.

Дариус бросал вокруг отчаянные взгляды, пытаясь найти хоть какое-то средство освобождения, но по мере того, как жена его все теснее прижималась к Туринову, играя его золотыми эполетами, Дариус счел, что беспутная Стрекозка давным-давно нуждается в хорошей воспитательной проповеди.

Когда она вновь заговорила, Дариус окончательно встревожился.

– Анатоль, – мило пролепетала она, – не поручите ли вашим людям закончить с моим мужем? Я хотела бы поговорить с вами. Наедине.

– Вы опасны, – выдохнул тот.

Она ответила холодноватой насмешливой полуулыбкой.

– Я вас пугаю?

Князь тихо рассмеялся, глаза его сверкнули вызовом. Он кивнул своим людям:

– Убейте его.

– Подождите! – Серафина качнулась к Дариусу и, чуть обняв его за плечи, подсунула ему под нос полуобнаженную грудь. – Я предсказывала тебе, мерзкий гуляка, чем это для тебя кончится!

Он смотрел на нее в полном недоумении: «Ты оставляешь меня им?» Серафина наклонилась еще ближе и легко поцеловала мужа в уголок рта, затем ее нежные медленные поцелуи передвинулись ему на шею, дразня и соблазняя. Он был потрясен, когда тело его, избитое, наболевшее, откликнулось чувственной дрожью.

Серафина позволила мужчинам наблюдать, как, придвигаясь все ближе, встала между его раздвинутых бедер и обняла еще крепче. Дариус яростно сверкал глазами на мужчин, стоявших за ней, потому что когда Серафина нагнулась над ним, их взгляды впились в ее круглую попку.

Она продолжала целовать Дариуса, проводя руками по его плечам и предплечьям, привязанным веревками к спинке стула. Ее ласки замедлились, когда Серафина нащупала веревки, стягивающие его запястья.

Внезапно он ощутил легкое подергивание одной кисти и чуть не задохнулся от ее поцелуя, когда руки его освободились. Свободен! Мгновенно все поняв, Дариус остался в прежнем положении, держа руки за спиной, чтобы его мучители не догадались, что она сделала.

Незаметно для них Серафина вложила в его руку гладкий маленький стержень. Дариус сразу догадался, что это нож. Она прятала его в длинном рукаве пеньюара. Пальцы Дариуса сомкнулись на рукоятке.

Он не повел и мускулом, когда Серафина с довольной надменной улыбкой отпустила его. Только взгляды их встретились.

– Прощай, муженек, – небрежно бросила она, сверкнув глазами.

– Ты бессердечная бесстыдница, – прохрипел он, стараясь, чтобы слова прозвучали резко и грубо.

На самом же деле его переполняли радость и преданное восхищение этой великолепной дерзкой женщиной. Эти чувства рвались наружу из самой глубины существа Дариуса вдохновляя его на последний бой.

Все стало ему ясно в этом маленьком представлении. Он смотрел на жену, не сводя с нее глаз, с которых словно спала наконец пелена.

Верность и преданность. Полные! Верность ему.

Это была любовь, и принцесса только что объявила о ней, ясно и недвусмысленно, на доступном ему языке.

– Я вспомню о тебе и твоих бесконечных связях, тратя твое состояние.

– Давай-давай. Трать, – бросил он, поедая ее глазами Серафина прошла мимо Туринова, намеренно задев его бедром. Сапфировый взор князя алчно следовал за ней.

– Пойдемте, Анатоль.

И тут Дариус похолодел.

Рука Туринова тяжело опустилась на плечо принцессы, сжав его как клещами. Он круто повернул ее лицом к Дариусу, и тот увидел перепуганное личико. Туринов резко притиснул ее к стене.

– Нет, прямо здесь, ты сладкая горячая штучка. – Туринов пригвоздил Серафину к стене всем телом. – Пусть твой муж насладится этим зрелищем.

Белокурые гиганты расхохотались.

– Тебе хорошо видно, испанец? – спросил Туринов, шаря в складке своих брюк. – Дай-ка я покажу тебе, как это делается. Когда я и мои люди покончим с ней, тебе не останется ничего.

Дариус сдержал проклятие.

Двое гигантов изумленно посмотрели друг на друга. Тот, что справа, был без оружия и действовал только своими кулаками, но второй, слева от Дариуса, поигрывал дубинкой. Дариус стиснул пальцы на рукоятке кинжальчика за спиной, готовясь прыгнуть.

Потрясенная Серафина в ужасе уставилась на Анатоля. Она откинулась к стене, но бывший жених крепко держал ее за плечи. Внезапно его сухой и холодный рот впился в ее губы.

Она попыталась оттолкнуть его, неистово колотя кулачками по широким плечам, но он лишь засмеялся и больно сжал ее грудь.

Серафина попыталась ударить князя в пах коленом. Но едва она подняла ногу и оказалась в неустойчивом положении, Анатоль жестоким ударом лишил ее равновесия и воспользовался этим, чтобы раздвинуть своим коленом ей ноги. Серафине пришлось ухватиться за его талию, чтобы не упасть. Князь тут же опустил руку и молниеносно обнажил свой член, затем рывком вздернул принцессе платье до пояса. Истерический крик невольно сорвался с ее уст, но все было тщетно. Князь был огромен и совершенно бесчувствен. Он не знал, что такое стыд и раскаяние. Чуть присев, он приспосабливался войти в нее. Серафина вцепилась ногтями ему в лицо.

Он дал ей пощечину.

– Уймись и прими.

Задохнувшись от гнева, Серафина уставилась на него. Щеку саднило. Она поверить не могла, что он посмел ударить ее. Внезапно за спиной Туринова, с того места, где сидел Дариус, раздались кровожадный вопль и крики.

С остекленевшим от похоти взглядом Туринов, тяжело дыша, оглянулся. При резком движении князя рука принцессы ударилась обо что-то тяжелое кожаное, висевшее у него на бедре. Ее ищущие пальцы коснулись кожи, дерева и металла.

Пистолет!

Еще не успев толком сообразить, что делает, она вытащила пистолет из кобуры и прижала дуло к горлу князя. Он замер.

Серафина ощутила, как обмякла его мужская плоть. – Назад. На шаг, – скомандовала она, дрожа от страха.

Князь повиновался.

– Убери это, – брезгливо добавила Серафина.

Пока он торопливо застегивал брюки, она увидела, что Дариус сцепился в смертельной схватке с одним из подручных Анатоля. Другой валялся рядом с разорванным горлом, из которого хлестала кровь.

Одной рукой белокурый гигант пытался задушить Дариуса, другой сжимал его правое запястье. Дариус пытался добраться окровавленным ножом до горла русского великана.

Анатоль сделал шаг к ним.

– Не двигайся! – угрожающе предупредила Серафина. Пистолет, который она держала двумя руками, был по-прежнему направлен на него.

Туринов ответил ей жестокой ледяной усмешкой:

– Опусти пистолет. Ты даже не знаешь, как им пользоваться.

– Соображу. – Палец принцессы лег на курок. Князь попятился.

Она шагнула вперед, пистолет в ее руках не дрожал. Анатоль оглядел» ее и тихо рассмеялся:

– Ты ни в кого не выстрелишь.

Серафина с трудом проглотила слюну, пытаясь угадать, станет ли он испытывать ее мужество, поскольку сомневалась, что сможет спустить курок. Она и помыслить не могла, что кого-то убьет… даже его.

«Но делать этого не придется, – утешала себя Серафина, хотя от напряжения испарина выступила у нее на лбу. – В любую секунду Дариус окончательно освободится и покончит со всем этим».

Она бросила взгляд в его сторону как раз в тот момент, когда русский нанес ему сокрушительный удар дубинкой по колену. Дариус громко закричал, но когда ободренный русский рванулся вперед, вонзил ему в живот нож. С пронзительным воплем русский свалился на него, и они упали, залитые темно-багровой кровью.

Серафину затрясло от отвращения. На Анатоля смерть его людей никакого впечатления не произвела.

Крепко зажав в дрожащих руках пистолет, принцесса быстро переводила взгляд с Анатоля на Дариуса. Муж ее корчился на полу с пепельным, искаженным от боли лицом, яростно сверля глазами графа.

Анатоль шагнул к нему. Увидев, что Дариус не вскочил на ноги, она поняла: он сделать этого не может.

Озноб пробежал у нее по спине.

– Дариус!

Столкнув с себя тело русского, Дариус выполз из-под него на четвереньках, волоча правую ногу. Затем, опираясь на левое колено, попытался встать.

Анатоль нагнулся и пнул его сапогом в лицо. От удара Дариус опрокинулся на умирающего навзничь, но тут же с проклятием вновь начал вставать.

Анатоль захохотал и сделал еще один шаг к нему, издевательски крича:

– Вставай, красавчик! Мне нравится сбивать тебя с ног.

– Анатоль, – сказала Серафина. Капельки пота стекали по ее щекам. Она прицелилась ему в спину. – Если ты еще раз тронешь его, я в тебя выстрелю.

Обогнув труп другого своего слуги, Анатоль надменно посмотрел на нее через плечо и встал напротив, возвышаясь прямо над Дариусом.

– Нет, не выстрелишь.

Он снова отвел ногу назад, чтобы нанести Дариусу еще один удар.

Дариус поджался, стремясь уклониться от него. Серафина спустила курок.

Анатоль ахнул, зашатался, кровь хлынула из него струей, заливая Дариуса и труп под ним. Все происходило медленно, как во сне. Серафина увидела, как Дариус отворачивается от кровавых брызг. Туринов, хватаясь за грудь, падает на колени… смотрит вниз… Затем он поднял голову и растерянно посмотрел на принцессу. Кровь сочилась из-под его прижатых к груди пальцев.

Она выронила пистолет и, стоя в оцепенении, не могла отвести глаз от крови, которая вдруг хлынула у князя изо рта.

Взгляд его затуманился. Он упал ничком, повернулся на бок и застыл. Жестокие голубые глаза его так и остались широко открытыми. Анатоль несколько раз с хрипом втянул в себя воздух.