Текст книги "Моя принцесса"

Автор книги: Гэлен Фоули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

Презрение к себе нарастало с каждой минутой, но Дариус сохранял беспечно дерзкий вид, пока дюжина солдат провожала его в богато убранную комнату без окон, расположенную в дальнем крыле палаццо. Послали за лекарем. Тот осмотрел его переломы и ссадины, затем Дариусу сняли цепи с правой руки, чтобы он смог выпить воды и поесть.

Он так нервничал, что кусок не лез ему в горло. Однако старые привычки сделали свое дело, и Дариус жадно накинулся на еду. При этом он не спускал глаз с охранников, но никто не произнес ни слова. Подождав, пока он закончит трапезу, они вновь сковали ему руки, заперли дверь и поставили несколько часовых снаружи.

Со вздохом отвращения Дариус улегся на толстый матрас, все еще не понимая, как дошел до такого. Почему он еще жив?

«Бездарность! Неудачник! Ты проиграл во всем!»

Дариус встал с кровати и заходил по комнате, стараясь унять беспокойство. Цепи на нем гремели и звякали, как у дворцового призрака. Вдруг он услышал приглушенные мужские голоса за дверью: там шел какой-то спор.

Дариус внимательно прислушался.

– Ты с ума сошел? Из-за тебя мы пойдем под трибунал!

– Делай, что говорю, – резко возразил второй голос. – Тебе платят? Так чего ж еще?

Внезапно в комнату вошли все четверо солдат охраны и двинулись к нему.

– А, ты не спишь, наглец? Пошли.

Ему завязали глаза черной повязкой. Тщетно пытался Дариус сохранять спокойствие. Такой беспомощности, такой паники он не испытывал с детства.

– А-а, вы наконец-то нашли пули, чтобы меня прицелить?

ответ он услышал грубый смех. – Занервничал, красавчик?

– Пошли вы…

– Ступеньки. Вверх, – предупредил идущий рядом. Они поднялись по длинной лестнице вверх. «Куда? – подумал Дариус. – Разве на расстрел ведут не вниз? Во двор чтобы поставить к стенке?»

– Здесь. – Они остановились. – Входи.

Дариус услышал, как открылась дверь. Кто-то подтолкнул его сзади.

– Он весь ваш, – проворчал стражник, и дверь за ним, захлопнулась.

Дариус вслушивался изо всех сил, но в комнате царило безмолвие. Он ощущал чье-то присутствие. Наполеона? Едва ли. Впрочем, Дариус приготовился к удару тяжелым сапогом в лицо или под ребра.

Легкие нежные пальцы коснулись его руки, и пленник вздрогнул от неожиданности. Вдохнул аромат женских духов. И тут его осенило. «О Господи, – подумал он, – начинается.

– Позвольте мне помочь вам, – прозвучал певучий голос с парижским акцентом, старательно заученным, чтобы скрыть корсиканский. – Не бойтесь. Теперь вы в безопасности.

– Черта с два, – бросил Дариус.

Резко стряхнув с плеча руку женщины, он выпрямился. Тело его было напряжено, как струна. Повязка соскользнула с глаз Дариуса, и он увидел, что стоит посреди будуара, освещенного мягким светом свечей. Перед ним была Полин Бонапарт в прозрачном золотистом пеньюаре.

Ничуть не удивленный, Дариус смотрел на нее и молчал.

Она кокетливо улыбнулась ему:

– Привет.

Он мрачно уставился на красавицу брюнетку.

– Вам известно, кто я?

Дариус лишь насмешливо улыбнулся. Она указала ему жестом на уютную козетку.

– Садитесь. Будем считать это небольшим визитом, граф. Хотите выпить?

Ответом был непроницаемый взгляд.

– Ладно. Садитесь, пожалуйста. – Полин явно забавлялась происходящим.

Когда она отвернулась, Дариус быстро огляделся, прикидывая возможности побега. «Она может оказаться весьма полезным орудием», – подумал он. Однако следует быть очень осторожным, потому что за дверью слышались голоса охраны. Дариус подошел к козетке и сел.

Темноволосая красавица вернулась с бокалом вина и опустилась на козетку рядом с ним.

– Мы разделим его. – Полин улыбнулась. Затем отхлебнула глоток и поднесла бокал к губам Дариуса. – Ну же, отпейте немножко. Дариус подчинился.

Все еще улыбаясь, она отняла бокал от его губ и вновь поднесла к своим. Затем подтянула ноги под себя, а тонкую изящную руку протянула вдоль спинки козетки. Какое-то время Полин молча изучала пленника. Он сидел опустив голову, но взгляд его из-под спадавшего на лоб локона внимательно ощупывал полутемную комнату.

Пальцы Полин начали перебирать его длинные волосы на затылке. Дариус стиснул зубы. Коснувшись подбородка пленника, Полин ласково повернула к себе его лицо. Он настороженно посмотрел на нее.

Они подбили тебе глаз. Это нехорошо с их стороны. Дариус молчал.

Полин провела ладонью по щеке пленника. – Бедный храбрый граф, – пробормотала она. Пальцы пустились на его плечо, потом на предплечье. – Может, «ею немного облегчить ваши страдания. Он отодвинулся, бросив на нее негодующий взгляд:

– За кого вы меня принимаете?

– Знаете, граф, я очень хорошо заплатила за несколько минут вашего времени. Разве вы не рады оказаться вне темницы? А вдруг я смогу помочь вам? следовало бы быть любезнее.

– Простите. У меня был тяжелый день. Полин весело рассмеялась.

– Итак, – сказала она, сцепив пальцы на коленях. Вы – друг божественной принцессы Серафины. Насколько близкий друг?

Дариус бросил на нее подозрительный взгляд.

– Вы ее любовник?

– Ее высочество не замужем и непорочна. Полин раздраженно передернула плечами.

– Моя фрейлина Кара, которая долго прислуживала Серафине, говорит, что принцесса влюблена в вас всю жизнь. Это правда?

– Откуда мне знать. Я никогда бы не посмел утверждать ничего подобного о ком-либо из королевской семьи.

– Вы к ней равнодушны?

– Кара предала ее. Это все, что мне известно, – ответил пленник.

Полин вновь тронула Дариуса за подбородок, повернув его лицо к себе.

– Что-то не так, граф? До сих пор вы робостью не отличались. – Она положила пальцы ему на бедро и стала его ласкать.

«Господи, мне надо спешно выбираться отсюда!» В эту минуту взгляд его уловил золотой отблеск в ее темных волосах. Шпилька!

Дариус отвел глаза в сторону, Полин придвинулась ближе, лаская его грудь. Внезапно она склонилась к нему и поцеловала щеку возле рта.

– Я захотела тебя с первой же минуты, как увидела, пробормотала Полин. – Ты, наверное, самый красивый мужчина, какого я встречала.

Дариус думал лишь о том, как добраться до шпильки.

Ее дыхание стало частым, прерывистым, она продолжала гладить его бедро, забираясь все выше.

– Прекрасный незнакомец, я не позволю им причинить тебе вред. Тебе было одиноко в твоей камере?

Дариус закрыл глаза, чтобы Полин не заметила нараставшую в нем ярость. Ее теплые нежные пальцы скользнули ему под лохмотья сорочки, гладя грудь, живот, бока. Он прекрасно понимал: она стремится, используя его унизить Серафину.

Невероятным усилием воли Дариус заставил себя сидеть неподвижно, хотя презирал эту женщину больше всех на свете.

Он вздрогнул, когда Полин прижала ладонь к его паху, лаская через брюки мужскую плоть.

– Господи Боже, неудивительно, что ты так горд, – промурлыкала она и, гибким движением поднырнув под связанные руки Дариуса, оказалась в этом невольном объятии, теперь она сидела, оседлав его колени, и льнула к нему, покрывая поцелуями его плечи и шею.

– Разве ты не хочешь меня? – Полин грубо кусала мочку уха, шепча непристойные предложения.

Дариус должен был раздобыть эту шпильку. Целуя ему шею, она почувствовала, как его руки скользнули по изгибам ее боков, в изучающей ласке поглаживая сквозь тонкий шелк пеньюара.

– А-ах, – простонала Полин, торжествуя. – Я знала, чуть постараться, ты переменишь свое решение.

Дариус медленно вел скованные руки вверх по ее спине.

– Полин, Полин, – нежно бормотал он, – как мог я устоять? Твоя красота легендарна! – Дариус коснулся пальцами ее шеи, затылка, волос и, наконец, добрался до шпильки. – Возможно, другие не могли удовлетворить тебя, – шептал он, – но я дам тебе то, чего ты никогда не имела.

Она пылко застонала. Дариус вынул украшенную драгоценным камнем шпильку из ее волос и осторожно повернул в пальцах, нащупав ее кончиком дырочку в наручнике.

– Какого удовольствия хочет моя дама? Хочешь ли ты чтобы я был поверх тебя? Или предпочтешь скакать на мне? А может, мне привязать тебя? – Это были привычные речи которые Дариус произносил много раз, но сегодня он старался наговорить побольше, ибо Полин явно распаляли его слова. – А может быть, мне вложить мой член сюда? Л шептал Дариус, лаская сквозь тонкий шелк расщелинку между ее ягодицами. – Хочешь, чтобы я взял тебя содомским образом? А, Полин?

– О, ты порочный… – выдохнула она, извиваясь под его рукой.

– Очень, – прошептал он ей в ухо.

За спиной Полин Дариус почувствовал, как с легким щелчком раскрылся пружинный механизм первого замка. Он выдержал ее поцелуй, отпирая второй замок, и снял наручники с запястий. Затем отодвинулся от Полин, и левой рукой сдавил ее затылок, а правой зажал ей рот.

Она застыла в ужасе. Широко раскрытые глаза потрясенно уставились на него.

– Не шевелись и молчи! Ни звука, а то мне придется свернуть тебе шею.

Полин подавилась вдохом.

– Согласна?

Она кивнула, румянец вожделения сбежал с ее лица. Дариус прислушался к голосам стражников за дверью, но там все было тихо.

– Дай мне правую руку.

Она подчинилась. Он надел ей на запястье наручник.

– Теперь слезь с моих колен. Медленно. Мы отправляемся к постели.

Глаза Полин вспыхнули.

– Не для этого, – фыркнул Дариус.

Не сводя с него глаз, она осторожно сползла с его колен. Он потянулся за отброшенной наглазной повязки и быстро заткнул Полин рот куском черного шелка. Затем провел ее через комнату к много повидавшей постели и, захлестнув цепь вокруг столбика балдахина, замкнул наручник на второй ее руке.

– А теперь, – Дариус нагнулся над Полин, слегка сжав ей горло в недвусмысленном предупреждении, – как мне выбраться отсюда? Когда я выну кляп, ты мне ответишь. Не пытайся лгать. Если закричишь, мне стоит лишь слегка сжать пальцы. Понятно?

Она кивнула. В широко распахнутых темных глазах метался страх.

Дариус вынул кляп, не сводя с Полин свирепого взгляда.

– В эту дверь. – Она кивнула в сторону маленькой дверки. Это комната горничной, которая выходит в служебные коридоры, но я их толком не знаю.

Дариус снова заткнул ей рот, вполне удовлетворенный ответом. Оружия у него не было, но если ему удастся, избежав встречи с легионом охранников, покинуть территорию дворца Момбелло, он этот недостаток быстро восполнит. Захватит первый встреченный на дороге экипаж и помчится в Павию, а потом не даст серому коню отдыха, пока не доберется до побережья.

– Мне этого достаточно. – Он обыскал комнату в поисках чего-либо, заменяющего оружие. Однако не нашел чего более подходящего, чем тяжелый фаянсовый подсвечник. Держа его наготове, как дубинку, Дариус подошел к двери комнаты горничной.

Скользя рукой по гладкой стене, Дариус крадучись, двинулся вдоль коридора.

У подножия лестницы Дариус обнаружил дверь и слегка крыл ее. Сжимая в руке тяжелый подсвечник, он заглянул в холл и увидел только ливрейного лакея, мирно дремавшего под дверью салона.

Открыв дверь пошире, Дариус тихо позвал его:

– Псст.

Лакей подскочил и огляделся. Дариус поманил пальцем.

Спустя несколько минут Дариус вышел из служебного коридора в голубой ливрее и пудреном парике, держа на плече поднос с несколькими пустыми тарелками, накрытыми серебряными крышками. Величественным шагом он медленно направился по коридору. Лицо его было склонено к подносу, но глаза обшаривали все вокруг – он искал возможности побега.

Повернув за угол, Дариус оказался в очередном длинном коридоре, в конце которого тоже не было выхода. Из комнаты впереди вышла служанка и направилась к нему, Посмотрев на поднос с тарелками, она недовольно спросила:

– Почему ты так задержался? Кухня не торопится сегодня? Несколько оторопев, он кивнул.

– Что ж, тебе лучше поспешить. Они проголодались планируя свою маленькую войну, и очень раздражены. Так что предупреждаю тебя, – проворчала она.

– Мерси, – пробормотал он.

Дариус заглянул в открытую дверь. Интуиция побуждала Дариуса выяснить, что там происходит. Шестое чувство подсказывало ему, что это имеет отношение к Асенсьону, королю Лазару и, следовательно, к нему.

В этот миг Дариус услышал крики позади себя, в холле, , и чьи-то шаги. Он понял, что пропал. Однако трое солдат, задыхаясь, протопали мимо него.

– С дороги, лакей! – Отпихнув его, они ворвались в комнату с криком: – Император, пленник бежал!

– Что?!

Последовали французские проклятия. Дариус стоял Н сторонке, заслонив голову подносом. Еще миг сумятицы Наполеон, окруженный высшим генералитетом Франции выскочил из комнаты. Толпясь и мешая друг другу, они ринулись по коридору к холлу и вскоре скрылись Углом. Дариус оцепенел.

– Что-то ты запоздал, – сказал последний выходящий из комнаты коренастый офицер. Он сердито осведомился: – Что под крышками?

Дариус, спустил поднос с плеча и, держа его на одной, другой снял серебряную крышку с блюда. – Только… это. – Он ударил с размаху крышкой в лицо офицера, и тот без звука свалился на пол.

Затащив бесчувственное тело в опустевшую комнату, Дариус запер за собой дверь и подошел к стоявшему посередине огромному столу. Глазам его предстала громадная рта Европы, утыканная разноцветными булавками.

Красные головки отмечали крохотный абрис Асенсьона близ сапога Италии. Дариус не мог отвести от него глаз.

«Ну разумеется, западный берег! Вот где они нанесут удар».

Он быстро просмотрел разбросанные заметки, запоминая каждую деталь. Численность, вооружение, маршруты снабжения. Последнюю из найденных страниц Дариус изучил тщательнее всего.

Чтобы высадить войска на Асенсьон, Франции понадобятся корабли ее нового союзника, Испании. Однако испанский флот был ныне далеко не тот, что прежде. Основная высадка могла быть произведена не ранее того, как адмирал Вилльнев покончит с Горацио Нельсоном, последней заметке говорилось, что уничтожение юна было для Наполеона первоочередной задачей, тому что, даже усилив объединенный франко-испанский флот кораблями Асенсьона, не приходилось рассчитывать на успешное вторжение в Англию, если в море гулял на свободе бесстрашный английский адмирал.

В эту минуту Дариус услышал крики в холле. Он положил бумаги на стол в том же порядке, как они лежали, сквозь высокие белые двери в противоположном конце комнаты и оказался в неосвещенном музыкальном салоне.

Выйдя в дальнюю дверь, он попал в другую, небольшую гостиную. Оттуда дверь вела в соседний салон. Оказавшись там, Дариус запер за собой дверь – крики раздавались теперь слишком близко.

Он подошел к окнам салона и, открыв одно из них, выглянул наружу. Земля была в пятнадцати футах под ним Дариус вылез на карниз, собрался с силами и прыгнул. Приземлившись с проклятием на клумбу, он вскочил и помчался к воротам. Дворец Момбелло окружали обширные угодья. Радуясь темноте, Дариус бегом пересек открытые парковые лужайки. Он с горечью сознавал, что совершенно безоружен.

Около ворот к нему кинулись трое часовых. Дариусу некогда было миндальничать с ними. Дариус напал на первого, кто заступил ему дорогу, и, отправив его на землю прямым свирепым ударом в челюсть, тут же схватил его шпагу.

Парочку попадавших он уложил широким бреющим ударом клинка, но третий напал на него сзади и попытался задушить. С трудом отбиваясь, Дариус перекинул его через плечо и с яростным криком заколол.

Жгучий пот тек по его лицу, заливая глаза. Быстро вытерев лоб рукой, Дариус сообразил, что все еще одет в нелепую серебристо-голубую бархатную ливрею. Он как раз вступил в поединок с последним солдатом, когда появился верхом на белом коне капитан конной стражи.

Клинки зазвенели. Дариус отбил сильный удар, которым капитан попытался достать его сверху. Но, повернувшись к капитану, он на миг оказался уязвим для удара в бок, и лежащий на земле рванулся к нему со шпагой. Круто обернувшись, Дариус отвел клинок нападающего и вонзил свой ему в грудь. Солдат упал на колени, но Дариус с холодной яростью добил противника.

Не медля ни секунды, он повернулся к капитану на коне. Вскоре тот уже лежал окровавленный рядом со своими людьми. Дариус, пошатываясь, открыл широкие железные ворс та, ласково подозвал коня и взметнулся в седло.

Минуту спустя он вырвался из ворот на коне и поскакал к свободе.

Отчаяние!

Серафина часами сидела в картинной галерее, глядя на портрет Дариуса во весь рост. Написанная с этого портрета миниатюрная копия стояла в ее комнате на камине. Казалось, Дариус царил в этом длинном зале, где голоса отражались от стен. Его агатовые глаза словно бросали вызов всему миру. На темном фоне белый камзол и серебрянная шпага сверкали каким-то особым светом. Портрет отражал внутреннее благородство и рыцарственную чистоту, которые только Дариус отказывался в себе видеть.

Прошло шесть дней, а они так и не получили никаких известий.

Принцесса протяжно вздохнула. Наконец, собравшись с силами, она решила уйти. Напоследок она подошла к портрету и остановилась под ним. Поцеловав кончики пальцев, принцесса прижала их к уголку полотна. После этого Серафина покинула галерею.

Идя по коридору, принцесса увидела, что в бильярдной собралось множество молодых людей. Они то свистели, то аплодировали, разражались то приветственными криками, то гневными возгласами, но в конце концов во всем соглашались друг с другом.

До нее, перекрывая другие голоса, донесся сердитый голос брата, полный горечи.

– Сонтьяго должен стать нам примером! Или мы вес эта политика умиротворения любой ценой – позор чей мужской чести! Вы видите, что творится? Мою сестру продают, чтобы купить нам защиту от грубого наглеца, Неужели мы пойдем на это? Принцесса застыла, охваченная ужасом.

– Русские издеваются над нами, называя трусами! Они правы, раз мы не хотим постоять за себя в бою! – продолжал он – Этот брак заключается против ее воли! Кровь застучала у Серафины в висках. Она протиснулась в бильярдную, расталкивая мужчин. Они удивленно оглядывались на нее.

– Принчипесса!

– Пропустите меня, глупцы!

Серафина протиснулась в бильярдный салон и глазам своим не поверила.

Там собралось более двухсот молодых дворян и офицеров. Стоя в центре комнаты, держал речь ее брат. Воздух? дрожал от общего возбуждения, накаленного до предела. Глаза мужчин сверкали, лица раскраснелись. Еще миг, и они взбунтуются, стремясь доказать друг другу свою отвагу и гордость. И Серафина, к своему ужасу, поняла, что стала! их знаменем, что именно из-за нее разгорелись страсти.

При появлении принцессы они все как один вскочили на ноги и разразились приветственными возгласами, выкрикивая комплименты, топая ногами, свистя и хлопая в ладоши. Она испуганно огляделась.

– Прекратите! – воскликнула Серафина, но в общем гаме ее никто не услышал.

Она увидела брата, стоявшего посреди комнаты на столе, за которым сидели несколько его ближайших друзей. Лейтенант Алек был в их числе. Она решительно направилась к ним.

– Прекратите! – закричала Серафина во весь голос побледнев от гнева.

– Мы все пойдем воевать за вас, принчипесса! – воскликнул юноша, стоявший справа от нее.

– Нет, я вовсе этого не хочу! – кричала она, холодея от ужаса, потому что все вокруг клятвенно поддержали его.

Принцесса растерянно оглядела комнату. Взгляд ее переходил с одного лица на другое, пока не остановился на лице брата.

Сверкая ямочками обаятельной, в точности как у отца, улыбки, он манил ее к себе.

« Его убьют. Он понятия не имеет, что делает. Рэйф ведь начинает войну… Прямо здесь и сейчас!»

Похолодев от ужаса, Серафина подошла к бильярдному столу.

Двое королевских гвардейцев опустились на одно колено, предлагая воспользоваться ими как ступенькой. Райфаэль со стола протянул сестре руку. Она ухватилась за нее и поднялась на бильярдный стол. Пока все поздравляли этих офицеров и, хлопали их по спине, Серафина повернулась к Рэйфу:

– Рафаэль, немедленно распусти эту толпу! Неужели не понимаешь, что побуждаешь их взбунтоваться против отца?

– Отец не всегда прав, – сердито возразил Рафаэль. Овладев собой, он нежно сжал ладонь сестры и снисходительно улыбнулся: – Сестричка, это дело мужское. Ты не обязана выходить замуж за Туринова, и мы отомстим французам за смерть Дариуса.

Она вздрогнула, услышав его слова.

– Рэйф, это не твоя забота. Политику строит отец… Он стал слабым, Стрекозка! Ему не надо было соглашаться и продавать тебя! Мы будем воевать! – вскричал Рэйф. обращаясь к разгоряченной толпе. Толпа откликнулась радостным ревом, заглушив ее протесты.

– Я согласилась сама!

Все было бесполезно. Она спрыгнула со стола и побежала прочь.

Серафина добралась до конюшни, распахнула дверку денника, перекинула поводья через шею Джихада и взобралась на спину вороного красавца, усевшись в седло по-мужски.

Серафина послала Джихада вперед аллюром, и вскоре они поскакали в ночь, в сторону моря.

Она навсегда останется с Дариусом!

Джихад мчался как ветер. Голова принцессы кружилась от бешеной скачки.

Насквозь промокшая, с растрепанными волосами, она стояла на краю нависшего над морем утеса. Ночной ветел трепал ее платье, в двухстах футах под Серафиной возвышались острые скалы и бескрайнее море.

В прошлом она проводила здесь помногу часов, высматривая его корабль на горизонте.

На этот раз он не вернется!

Серафина упала на колени.

Если она умрет, никто не станет воевать из-за нее.

Если она умрет, то навсегда соединится с Дариусом.

Если она лишит себя жизни, его самопожертвовании окажется бессмысленным.

Он умер, чтобы спасти ее. Совершив самоубийство, она предаст все, ради чего Дариус жил. Он бросил ее, проклял, обрек на жизнь, которая никогда больше не даст ей радостей любви.

– Ты бессердечный вор-цыган, – прошептала она.

Опустившись на мокрый камень, Серафина плакала, пока не выплакала все слезы.

Три генуэзских рыбака были до смерти напуганы. Время от времени Дариус бросал на них мрачные угрожающие взгляды, отчего они торопливо принимались за работу, не решаясь проявлять любопытство. Этот безумец с диким взором захватил их маленькое суденышко и, пригрозив перерезать им горло, велел немедленно доставить его на Асенсьон.

Погруженный в размышления, Дариус сидел на палубе, обхватив руками колени и прислонившись к переборке. Через несколько часов он увидит свою Серафину. Мысль об этом помогала ему переносить страх и ужасающую тоску по ней.

Дариус возьмет ее себе. Просто возьмет и все. Никому другому она не достанется. Серафина принадлежит ему!

Пусть его план провалился, и он не заслуживает ее. Пусть Лазар отречется от него! Серафина принадлежит ему, и вес прочее значения не имеет.