Текст книги "Гибельный клинок"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Аутленнер, стоп! Эппералиант, пришло сообщение о готовности от лейтенанта Стренкелиоса?

– Сэр, – доложил Эппералиант по внутреннему воксу. – Они на месте. Я их вижу.

– Тогда ответь им. Когда мы преодолеем вал, я хочу, чтобы они максимально замаскировались. Тогда мы полностью используем преимущество внезапности.

Атраксианская тяжелая пехота заняла позиции в полукилометре от вала – всего один взвод, но пехотинцы были хорошо вооружены и защищены панцирной броней. Их поддерживали пять «Химер» и еще один «Леман Русс». Вместо обычной боевой пушки этот танк был вооружен роторной пушкой «Каратель», грозным оружием, способным сеять страшное опустошение в рядах пехоты. К сожалению, такие танки были редки на Калидаре.

Орки, занявшие рудник, были подвижным отрядом, передвигавшемся на легких багги и других подобных машинах, способным быстро атаковать и снова умчаться, прежде чем имперцы успеют отреагировать. Такие группы стали настоящей занозой для имперских войск, они нападали на имперские эвакуационные команды, пытавшиеся эвакуировать подбитые машины с Костовальских равнин. В сети подземных транспортных туннелей планеты шли бои не менее жестокие, чем на поверхности, а перевозки по воздуху были почти невозможны из-за непредсказуемой погоды, и в таких условиях наземные маршруты стали единственной возможностью для колонн транспорта снабжения, подвергавшихся беспощадным атакам легкой техники орков. Каким образом орки умудрялись обнаруживать транспортные колонны – командование не знало.

– Не стоит напоминать вам, что уничтожению этого логова командование присвоило приоритет «А+». Нам очень нужна эта победа после катастрофы на равнинах. В конце концов, мы бывали и в худших переделках, – сказал Кортейн. – И «Марсу Победоносному» доводилось гораздо, гораздо хуже, – он похлопал по потолку отсека. – Мы отвлечем их, выманим и дадим время этим савларским подонкам проникнуть под рудник и взорвать зеленых басдаков к варпу. Уцелевших орков мы заманиваем на позицию Стренкелиоса. Зеленокожие просто не смогут противостоять такому искушению, мы для них – большая цель, достойный враг, оказавшийся в одиночестве, сочетание силы и слабости, которое заставит их мчаться наперегонки, пытаясь захватить наш танк. Это и будет ловушкой для них. Так давайте не испортим ее. Надеюсь, что смогу вами гордиться.

– Да, сэр! – хором ответили танкисты.

– Эппералиант, спускайся, ты нужен мне здесь. На данный момент вокс-молчание в боевой группе отменяется. Передай приказ: «Мы наступаем». Аутленнер, веди нас через вал. За Парагон!

– Да, сэр! – повторили члены экипажа.

– За Императора!

– Да, сэр!

– За новую славу «Марса Победоносного»!

– Да, сэр!

Свет на командной палубе сменился на красный, освещавший боевые посты. Двигатель «Марса Победоносного» взревел, словно вызывая на бой всех зеленокожих, которые могли слышать его. Рванувшись вперед, гигантская машина с грохотом помчалась по спрессованному песку Калидара, взбираясь на вал выработанной породы, откуда открывался вид на базу орков. С обоих флангов «Гибельный Клинок» сопровождали «Леман Руссы».

– Господа, у нас есть тридцать две минуты до того, как савларцы взорвут свои атомные заряды. Огонь по готовности, наделаем как можно больше шума. Радден, загони один снаряд в самую глотку их логова, посмотрим, кого он вспугнет.

Кортейн ткнул рукой в проекцию ворот рудника на гололите, и данные для стрельбы немедленно вывелись на дисплеи боевых постов наводчиков.

Банник и Марселло сидели рядом, каждый управлял вооружением одного спонсона. Банник всматривался в экраны на своем посту. Бремя древних систем машины давило на его сознание, создавая ощущение физического присутствия, словно он сидел в пещере с медведем.

Танк с грохотом катился вперед в свете зари, боевая пушка один за другим изрыгала реактивные снаряды. «Леман Руссы» поддержали песню разрушения «Марса Победоносного» своими смертоносными залпами. Для стрельбы из тяжелых болтеров противник был еще слишком далеко, и Банник начал отстреливать орков одного за другим из лазерной пушки. Сквозь увеличение авгур-прицела своего оружия Банник видел, как пьяные ксеносы, шатаясь, вскакивают на ноги, крича и размахивая руками. Несколько орков повернулись и побежали обратно в ворота. Банник с удивлением подумал, как они могут выживать здесь без респираторов. Ганлик был прав, они живучие твари. «Но это им не поможет», подумал Банник, испарив одного из мерзких ксеносов выстрелом лазерной пушки. Его взгляд упал на замученных людей в клетке, и сердце преисполнилось ненависти. С мрачным удовлетворением Банник продолжил свое дело. Снаряды разрывались в толпе ксеносов, фонтаны песка взлетали в воздух, среди орков началось смятение.

Потом орки вдруг оказались повсюду. Поток багги, мотоциклов и других машин хлынул из ворот рудника. Выстрелы Раддена собирали богатую жатву, но орочьих машин были десятки, и они быстро приближались к тяжелым имперским танкам. Банник и Марселло открыли огонь из шести тяжелых болтеров, бывших в их распоряжении. Горящие обломки разлетались по пустыне, но орочьи машины прибывали и прибывали.

– Отлично! – сказал Кортейн. – Это их раздразнит. Курс прежний, приготовиться дать задний ход на скорости одна треть. Подождем еще пять минут, и начнем их выманивать. Эппералиант, передать мои приказы остальным машинам.

Взгляд Банника снова вернулся к убитым пленникам в клетке. Он моргнул. Там что-то двигалось. Он увеличил изображение.

– Почетный лейтенант! Подождите!

– Банник, что еще?

– Движение в секторе-5, не оркоиды, – доложил Банник. – Это люди, пленники, они еще живы. – Он вывел изображение на командирский дисплей.

– Зубы Императора, что они с ними сделали? – произнес Кортейн.

По крайней мере десять пленников, запертых в клетке, были еще живы.

– Может быть, выстрелим и пробьем дыру в клетке? – предложил Банник.

– Нет, цель слишком мала, мы убьем их, – возразил Марселло. – Возможно, это и лучше, избавить их от страданий.

Кортейн выругался.

– Проклятье! Должен быть способ…

– Мы не должны подходить близко к руднику, – предупредил Эппералиант. – Там почва слишком мягкая, и мы просто увязнем. Лучше даруем им легкую смерть и помолимся за их души нашему Защитнику.

– Я не предлагаю рисковать этой машиной ради нескольких человек, Эппералиант, но есть и другой способ, – твердо заявил Кортейн, прикусив нижнюю губу. – Та «Саламандра», парень, у нее хорошая скорость?

– Вполне, – ответил Банник.

– Вызывайте ее сюда. – Кортейн увеличил изображение на своем экране и быстрым движением пальцев по консоли передал инфоимпульс. – Танк-2, прикрывать ту «Саламандру», когда она подойдет к клетке. Создать вокруг нее стену огня, и чтоб ни один зеленокожий к ней не подошел!

– Приготовиться к попаданию! – вдруг закричал Эппералиант.

«Гибельный Клинок» встряхнуло с такой силой, словно его пнул один из свирепых орочьих богов. Баннику пришлось схватиться за консоль, чтобы не быть сброшенным на палубу. Освещение замигало. Эппералиант в тревожном ожидании посмотрел на потолок, но больше ударов не было.

– Доложить о повреждениях! – приказал Кортейн.

– Все системы работают нормально, почетный лейтенант. Зафиксирован всплеск энергии в системе управления огнем пушки «Разрушитель», но сейчас все в норме, – доложил Форкосиген, неизменная колода таро свисала на шнуре с его руки.

– Не стоит рисковать, Форкосиген. Переключиться на вспомогательную, – велел Кортейн.

– Переключаюсь на вспомогательную, – ответил Форкосиген. – Ганлик, ты будешь отключен на четыре… три… два… один… снова включен.

– Что за…?! – вдруг воскликнул Марселло, его глаза расширились от страха.

Из ворот рудника выехала громадная боевая крепость – гигантская орочья боевая машина, катившаяся на восьми огромных металлических колесах. Размером больше «Гибельного Клинка», она ощетинилась стволами, торчавшими из орудийных портов, ее броня была размалевана грубыми орочьими глифами. Массивная орудийная башня вращалась, отслеживая курс имперского сверхтяжелого танка, из ствола громадной пушки шел дым. Три меньших пушки, обслуживаемых меньшими зеленокожими, дали залп следующими; по броне «Гибельного Клинка» громыхнули три удара.

– Мы должны прикончить ее, иначе Стренкелиосу конец, нельзя выманивать эту штуку к пехоте, – сказал Кортейн. – Спокойно, Марселло, не паникуй, ей не сравниться с «Марсом Победоносным». Аутленнер, повернуться лобовой броней к главной цели. – Кортейн обозначил главной целью орочью боевую крепость, передав расчетные данные для стрельбы со своей консоли на посты наводчиков. – Уничтожить ее.

Все члены экипажа ответили, подтвердив приказы и приступив к делу, в танке раздавались спокойные неторопливые фразы, докладывавшие обо всем, что они делали. Кортейн слышал их всех, несмотря на рев двигателя и грохот орудий, подтверждая, приказывая, руководя ими, словно дирижируя оркестром. «Марс Победоносный» послушно отвечал на все действия экипажа.

– Танк-2 и танк-3, сосредоточиться на меньших машинах. Боевой крепостью займемся мы. Эппералиант, где эта чертова «Саламандра»? Пусть тех пленников вывезут оттуда.

– Едет сюда, сэр, и ее экипаж явно недоволен, – доложил Эппералиант.

– Я их под трибунал загоню, если они не будут здесь через три минуты. Передай им это. Прибыть сюда немедленно!

– Да, сэр.

– И передай лейтенанту Стренкелиосу, чтобы отводил своих атраксианцев к хребту. Засада отменяется, повторяю, отменяется. Он сможет пострелять в орков и с хребта.

Оба тяжелых орудия «Марса Победоносного» выстрелили одновременно, и оба добились попаданий в боевую крепость, но орочья сверхтяжелая машина, несмотря на свою с виду непрочную конструкцию, оказалась очень живучей, и продолжала катиться вперед, ее носовая часть, похожая на рыло гигантского зверя, полыхнула огнем.

– У проклятой штуки броня толстая, как шкура грокса! – воскликнул Радден, сделав пристрелку из автопушки магниевыми трассерами по ее лобовой броне, и вслед за этим выстрелив из главного орудия.

– У нас тут осталось два снаряда! Ралт! Ралт! Давай еще снаряды! – закричал Мегген.

За постом Банника загрохотал подъемник, доставляя наверх новые снаряды из погреба.

– Банник, отгони тех гретчинов от пушек, – приказал Радден.

– Гретчинов?

– Мелких зеленокожих! Не позволяй им стрелять из меньших пушек, пока мы перезаряжаемся, – объяснил первый наводчик.

Банник сделал как сказано, поливая орудийные порты боевой крепости огнем тяжелых болтеров. Это отогнало гретчинов, но сколько бы мелких зеленых уродцев не было разорвано на куски, на их место вставали новые. Банник переключился на лазерную пушку и выстрелил, целясь в орудийный порт. Внутри полыхнула оранжевая вспышка, и орочья пушка замолчала.

– Отличный выстрел! – крикнул Радден по воксу, чуть не оглушив Банника. – А теперь смотри…

Громыхнуло главное орудие «Марса Победоносного». Борт боевой крепости взорвался огненной вспышкой, отлетели два колеса, но орочья машина не остановилась, хотя и заметно сбавила скорость.

Дуэль началась всерьез, гигантские машины разворачивались, а багги и грузовики бесполезно носились вокруг. Оба огромных танка обменивались выстрелами, пока без особых результатов.

– У этого басдака вообще есть слабое место? – проворчал Радден.

– Я работаю над этим, Радден, дай мне немного времени, – ответил Эппералиант.

Банник внимательно слушал переговоры, а его глаза следили за тактическими экранами и данными с камер. Он развернул левую лазерную пушку на 180 градусов, так, что она теперь была направлена назад. В авгур-прицел он заметил три легких полугусеничных машины с ракетными пусковыми установками, заходившие в тыл «Марсу Победоносному». Выпустив три ослепительных луча, Банник взорвал их одну за другой.

– Продолжай в том же духе, Банник, – сказал Кортейн, не отрывая пальцев от командной консоли. – Не позволяй им повредить реактор.

Из люка в башне боевой крепости вылез огромный орк, вместо левой руки у него была силовая клешня размером с человека. Взмахнув ею, орк взревел, бросая вызов, и его танк снова дал залп по «Гибельному Клинку».

– Вот, нашел, – объявил Эппералиант. – Логическое устройство предлагает бить по вот этой точке. Проверьте ауспики, передаю вам данные.

– Не очень-то похоже на слабое место. Ганлик? – спросил Радден.

– Готов по твоему сигналу, – ответил второй наводчик.

– Зарядить бронебойным, Радден, – приказал Кортейн.

– Бронебойный! – крикнул Радден.

– Заряжаю бронебойный, – подтвердил Мегген.

В башне Радден, поцеловав свою руку, хлопнул по снаряду, пока Мегген заряжал его в казенник.

– Лазерная пушка правого спонсона отключилась! – доложил Марселло.

– Кабели, кабели! Не стреляйте так часто, подождите пару секунд между выстрелами, вы перегружаете предохранители! – техноадепт Форкосиген начал читать литанию, пытаясь снова включить орудие.

– Готов! – доложил Радден.

– Готов! – повторил Ганлик.

– Огонь! – скомандовал Кортейн.

Снаряд Раддена, просвистев в воздухе, попал в орочий танк, глубоко вонзившись в его борт. Снаряд Ганлика из пушки «Разрушитель» влетел следом за ним. Вождь орков успел еще раз взреветь, прежде чем вместе со своим танком исчезнуть в вихре огня и металлических обломков.

– Цель уничтожена. Хорошая работа, – сказал Кортейн. – Время до взрыва?

– До взрыва семнадцать минут, – доложил Эппералиант.

– Где эта чертова «Саламандра»?

Эппералиант взглянул на экраны.

– Она получила попадание.

Взяв микрофон, он начал вызывать их по воксу. Ему отвечал еле слышный голос, заглушаемый помехами.

– Они в тридцати метрах позади нас. У нас нет времени, мы сделали свое дело, давайте выбираться отсюда.

– Помолимся за души павших Императору, – тихо произнес Банник.

– У нас есть время, – возразил Кортейн. – Я намерен спасти этих людей.

Банник на секунду задумался, глядя, как зеленоватые силуэты легких орочьих машин мелькают в прицеле, словно светлячки. Что он должен сделать? Он вспомнил детство, вспомнил статую героя – что бы сделал тот человек на его месте?

Он решился.

– Сэр, я пойду. Я выведу их.

– Ты?

– Да, сэр, если на то будет воля Императора.

Кортейн долгое мгновение оценивающе смотрел на него.

– Мне в свое время доводилось видеть и просто благочестивых дураков, и настоящих святых. Кем же являешься ты?

– Сэр?

Кортейн быстро принял решение.

– Иди. Только быстрее. У тебя пятнадцать минут! Аутленнер, выводи нас отсюда, задний ход, скорость две трети, сосредоточить огонь на целях в передней полусфере, схема Маузер. Марселло, прикрываешь корму.

Банник кивнул, поблагодарив Кортейна, и поднялся в башню, а оттуда наружу, не отвечая на вопросы Раддена.

Он спрыгнул с башни на броневую крышу главной палубы и перескочил через фальшборт. Это был прыжок с высоты три с половиной метра, но гравитация Калидара была невысокой, и Банник смягчил удар, перекатившись. Вскочив на ноги, он сразу же бросился к «Саламандре». Снаружи рев двигателя «Гибельного Клинка» был оглушительным. Башни и стволы орудий поворачивались то в одну сторону, то в другую, изрыгая огонь и смерть, сея опустошение среди орков. Из тьмы вырвался грузовик, полный орков, потом еще один, потом еще. Одна из этих машин получила попадание с «Гибельного Клинка» и, рыскнув в сторону, опрокинулась, высыпав орков на песок. Они сразу же вскочили и побежали к валу.

Стренкелиос и его солдаты, наконец, прибыли; ряды дисциплинированных штурмовиков заняли позиции на гребне вала и обрушили на орков залпы лазганов, их фланги прикрывали «Химеры». Ночь осветилась выстрелом плазмагана, похожим на небольшое солнце. Плазменный заряд взорвался, словно миниатюрная сверхновая, испепелив орка-мотоциклиста, капли расплавленной стали разлетелись по пустыне; в кратере, оставшемся от попадания, песок спекся и раскалился докрасна. Орочьи грузовики высадили своих пассажиров, и толпы зеленокожих бросились к валу. Многие из них погибли, но некоторым все же удалось дойти до рукопашной, и они разбрасывали людей во все стороны, пока не были убиты. Стренкелиос был впереди, управляя огнем своих солдат, и сам обезглавил орка мечом. Из ворот рудника выбегали новые орки. Банник бросился дальше, «Саламандра» была уже почти рядом.

«Леман Русс Каратель», взревев мотором, преодолел гребень вала, его роторная пушка раскручивалась. Танк остановился, поворачивая башню.

Его орудие было направлено прямо на Банника. Лейтенант бросился на землю, и тысячи раскаленных добела снарядов прочертили темноту ночи над ним, такие яркие, что оставляли следы в глазах. Град пуль прекратился почти так же быстро, как и начался, и Банник оглянулся, увидев мокрые от крови останки разорванных в клочья орков, устилавшие песок широким конусом позади него. Мысленно возблагодарив Императора, он снова побежал к «Саламандре».

На полу разведывательной бронемашины, скорчившись в луже собственных внутренностей, лежал связист. Командира «Саламандры» нигде не было видно, стрелок сидел на полу, пытаясь остановить кровотечение из тяжелой осколочной раны на руке. Банник быстро оказал ему помощь.

– Держись! – крикнул лейтенант ему в ухо и протолкнулся к двери в закрытое отделение управления. Водитель лежал лицом на приборной доске – мертв. Банник столкнул его в сторону и сел на его место.

«Император, дай мне скорости», мысленно взмолился он. «Не ради меня, но ради тех людей, которых иначе замучают орки».

Он врубил переднюю передачу, выжимая из форсированных двигателей все возможное. «Саламандра» рванулась вперед, плотно спрессованный песок был почти таким же твердым, как настоящая дорога. Этот вариант «Химеры», освобожденный от тяжелой брони, был достаточно легким, чтобы сравниться в скорости с орочьими багги. Несколько из них, перестав крутиться вокруг «Гибельного Клинка», бросились в погоню за «Саламандрой», пули из их тяжелых стабберов застучали по броне. Удар – и Банник на мгновение оказался лицом к лицу с оскалившимся орком, вцепившимся в смотровую щель, прежде чем орка сбросило с машины. Багги попыталась обогнать «Саламандру», хохочущий орк-стрелок начал разворачивать ракетную установку, чтобы выстрелить прямо в борт, но выстрел лазерной пушки разрезал багги пополам, и «Саламандра» подпрыгнула, переехав ее обломки.

Восемь минут.

В центре впадины песок был мягче, замедляя ход разведывательной бронемашины. Оставалось пятьсот метров.

«Саламандра» разорвала проволочное заграждение, окружавшее клетку с пленниками. Банник дернул рычаг, останавливая одну гусеницу и разворачивая машину. Вскочив с сиденья, он перепрыгнул через труп водителя.

Он пытался не смотреть на замученных людей, наколотых на шесты вокруг загона. Зловоние сожженной человеческой плоти проникало даже сквозь респиратор.

Он подбежал к двери клетки. Выхватив лазерный пистолет из кобуры, он застрелил гретчина, который стоял у двери, злобно шипя.

Люди, изумленно глядя на него, поднялись на ноги. Их руки и ноги были освобождены от колодок, и они догадались замотать лица обрывками униформы. Возможно, им даже удастся избежать пневмокониоза. Всего уцелевших пленников было около дюжины.

Три выстрела, и замок клетки сломан.

Шесть минут.

– Все на выход!

Людей не требовалось подгонять, менее пострадавшие помогали более слабым.

– Уложите раненых! – приказал Банник, и невредимые гвардейцы начали укладывать раненых в боевом отделении «Саламандры», выбросив мертвое тело связиста на песок. Двое тяжело раненых вопили от боли, когда их истерзанная плоть подвергалась новым страданиям.

Банник быстро осмотрел загон. Восемь пленников были мертвы, трое еще живы, но так насажены на шипы и замотаны цепями, что не было шансов освободить их вовремя.

Банник, поморщившись, выстрелил каждому из них в голову. Их глаза были выдавлены, носы отрезаны, кожа содрана. Даровав несчастным милость Императора, Банник ощутил, как его ненависть к оркам становится все сильнее.

– Пошли! – крикнул он, махнув рукой людям в машине. «Саламандра» была рассчитана на экипаж из пяти человек, и в ней едва хватило места, чтобы втиснулись двенадцать. – Рудник сейчас взорвется!

Вскочив в «Саламандру», он снова залез в отделение управления.

Четыре минуты.

На этот раз «Саламандра», отягощенная дополнительными пассажирами, шла немного медленнее, ее гусеницы менее уверенно цеплялись за мягкий песок в центре кратера, но все равно двигалась достаточно быстро. Изуродованные трупы пленников вскоре остались позади, шпиль рудничного комплекса становился все меньше и меньше. Когда «Саламандра» выбралась на более твердый песок, ее скорость заметно выросла. Солдаты в боевом отделении разобрали аварийные комплекты в поисках респираторов и держались изо всех сил, чтобы не вылететь из машины.

Одна минута.

Банник маневрировал, объезжая обломки орочьих багги. Лишь несколько вражеских машин еще оставались на ходу, кружась вокруг имперских танков, словно москиты. Бой подходил к концу. Орки были уничтожены.

Банник взглянул на часы и крепче схватился за рычаги, выжимая из сдвоенных двигателей «Саламандры» все возможное.

Десять… девять… восемь… семь…

Он промчался мимо одного из «Леман Руссов», на полной скорости двигавшегося к краю кратера; остальные танки уже выезжали обратно за вал.

Шесть… Пять…

Солдаты Стренкелиоса отступали, оставив после себя лишь груды зеленых трупов.

Четыре…

Мимо промелькнул «Марс Победоносный», его корпус на такой скорости слился в одно сплошное пятно. Вал выработанной породы, окружавший кратер, был все ближе и ближе.

Три… два… один…

По корпусу «Саламандры» прошел низкий рокочущий звук, взрывная волна заставила загудеть металл брони.

Земля задрожала под «Саламандрой», казалось, весь кратер вдруг подскочил, а потом рухнул вниз. Двигатели взвыли, когда Банник бросил машину вперед и вверх, выводя ее из оседающего кратера, песок хлынул мимо «Саламандры» в углублявшуюся яму. Банник добрался до гребня вала и перевел «Саламандру» через него, выведя ее из опасной зоны. Секундой позже за ним последовал отставший «Леман Русс», буквально рухнув на безопасный участок.

Выбравшись из кратера, Банник ударил по тормозам, и машина, резко дернувшись, встала, от двигателей шел смрад сгоревшего масла.

Банник выскочил из «Саламандры» и подбежал к краю псевдо-кратера. Он хотел видеть, что случилось с «Марсом Победоносным».

Рудничный комплекс исчез. На его месте зияла огромная воронка, засасывавшая песок. Трупы орков и их разбитые машины затягивало туда потоками песка.

«Марс Победоносный» буксовал на краю гигантского провала, лишь в нескольких метрах от края кратера. Его гусеницы вращались на ускользающем из-под них песке, пытаясь удержать танк на месте.

– Нет! – закричал Банник.

Двигатель танка ревел, механизмы передач пронзительно скрежетали. Медленно, медленно «Гибельный Клинок» выбирался, продвигаясь вперед и поднимаясь на гребень вала. Банник затаил дыхание, глядя, как танк выбирается, мучительно медленно преодолевая сантиметр за сантиметром.

Вдруг огромный танк соскользнул, песок под правой гусеницей осыпался, и «Гибельный Клинок» опасно рыскнул в ту сторону. Песок сыпался быстрее, чем гусеницы крутились, и «Марс Победоносный» потянуло вниз, в клубящийся вихрь пыли, затягивая сначала по гусеницы, а потом по самую башню. Из выхлопных труб валил черный дым, механизмы визжали от напряжения.

Потом песок поглотил танк целиком.

Банник упал на колени.

Песок стал ссыпаться в воронку медленнее. Землю сотрясали толчки после взрыва, песчаная лавина замедлялась.

«Гибельный Клинок» исчез. Жестокость Бога-Императора поразила Банника, подобно удару молота. Совершив бесчестный поступок, Банник пытался искупить свою вину в глазах Повелителя Человечества, ибо искренне верил, что Он помогает всем людям, которые сражаются за Него. Получить назначение в экипаж сверхтяжелого танка – того самого, которым командовал герой его клана – казалось, это было наградой за все, через что Баннику пришлось пройти – расставание с родиной, ссору с отцом, потерю друга. Но нет, видимо, не было наказания достаточного, чтобы искупить то, что он совершил. И во всем этом виноват только он. Гибель «Марса Победоносного» – кара за то, что он нарушил законы клана, за смерть Тупариллио.

Банник со стыдом склонил голову и от всего сердца помолился о душах людей на борту танка и о возможности отдать жизнь, сослужив службу Империуму. Это было все, что он мог отдать, все, что у него оставалось. И он знал, что это – ничтожно малая жертва.

Банник еще некоторое время стоял на коленях, потом поднялся. Медленно он отошел от гребня вала и побрел вниз. Солнце уже вставало над горизонтом, и с ним поднимался ветер. Красная дымка вдалеке предвещала, что надвигается очередная буря.

Банник был на полпути вниз, когда механический гром заставил его обернуться.

«Марс Победоносный» въехал на вал, песок хлынул с его бортов, словно вода с океанского левиафана. Огромный танк вздыбился, преодолевая вал, рыча двигателем, словно зверь, бросающий вызов всей вселенной – и тяжело опустился. Выехав из кратера, танк выровнялся, и с глухим рычанием остановился перед Банником.

Песок с шорохом ссыпался с его бортов, фары и камеры-авгуры, будто глаза, смотрели на Банника, приглушенный рокот двигателя был похож на дыхание. Банник поднял взгляд. Сейчас он видел «Марс Победоносный» таким, каким видели его техножрецы – не просто машину, пусть и обладающую душой, священную реликвию, символ могущества и стойкости Империума, каким видели танк большинство людей, но как живое, дышащее воплощение воли Императора. Это было подобно тому, как, глядя на оборванного проповедника, вдруг увидеть отблеск божественного огня святости. Сквозь авгуры и смотровые приборы огромной машины словно сам Император смотрел на Банника, на это жалкое человеческое существо на песке. Живой бог человечества, облаченный в броню из пластали и адамантия, смотрел на Банника и судил его.

И Банник был грешен.

Ошеломленный, он рухнул на колени.

Вдруг тишину нарушил лязг металла, за ним раздался крик. Банник встал и, отступив назад, разглядел высунувшуюся из люка башни рыжеволосую голову Раддена.

– Готов спорить, ты уже решил, что нам конец, а? Как видишь, нет. Нет, пока у нас есть «Марс Победоносный», – Радден засмеялся, похлопав по броне танка, лицо наводчика сияло радостью человека, выжившего в смертельной опасности. Сотворив знамение аквилы, он поднял оба медальона к губам и начал громко целовать их.

– Слава! – воскликнул он. – Слава техножрецам Марса и всей их долбоклюйской болтовне! Ха!

Как только новости об успешной операции были переданы в штаб боевой группы, «Марсу Победоносному» и сопровождавшим его частям было приказано оставаться на месте и ждать смены. И они ждали, подсчитывая потери и повреждения. Вскоре после боя прибыла на «Атланте» группа технической службы 7-й роты с технопровидцами Брасслоком и Старстеном. Спустя примерно два часа подошли команды Оффицио Медика и Муниторума, чтобы подвезти снабжение и эвакуировать раненых обратно в улей Модулус.

Последние раненые были вывезены уже к концу долгого калидарского дня, спустя восемнадцать часов с того момента, когда Банник наблюдал, как «Марс Победоносный» выбирается из кратера. Теперь это действительно был кратер, результат взрыва атомного заряда в пять мегатонн, заложенного в глубинах старого рудника. Сколько савларцев погибло в туннелях, чтобы доставить туда этот заряд, Банник не знал, но он уже дважды видел, как воюют орки на поверхности, и невольно почувствовал уважение к савларским так называемым «подонкам», что бы там о них ни говорили.

Экипажи танков и машин обеспечения, и солдаты взвода Стренкелиоса организовали лагерь и выставили наблюдательные посты в радиусе километра вокруг. Подкрепления должны были прибыть позже – разведывательная рота с легкой бронетехникой, которая прочешет окружающий район на предмет выживших зеленокожих, пока ударная группа вернется в улей Модулус.

Погода держалась нормальная, надвигавшаяся буря скрылась за горизонтом. Банника назначили в помощь технопровидцу Брасслоку, проводившему детальный осмотр «Гибельного Клинка». За технопровидцем словно грозный призрак следовал сервитор Урто.

– Ты слышишь? – спросил технопровидец Банника.

– Я слышу звук остывающего металла, потрескивание в отключенной аппаратуре. Простите, но кроме этого я ничего не слышу, – Банник содрогнулся, вспомнив, каким ему показался танк сразу после боя. Но сейчас дух машины внутри него словно скрылся, оставив лишь металл.

Брасслок заметил эту невольную реакцию, древние глаза технопровидца под капюшоном слегка прищурились, словно в улыбке и он одобрительно кивнул.

– На Парагоне влиятелен культ Омниссии, не так ли?

– Да, среди клановой аристократии. Мы зависим от милости Бога-Машины, – Банник показал медальон с аквилой и шестеренкой. – Он второй в наших молитвах после Бога-Императора.

Брасслок издал хриплый звук, который Банник принял за смех.

– Ты отмечен Богом-Машиной, – металлическое щупальце высунулось из-под одеяний техножреца и постучало Банника по груди. – И ты почитаешь Его. Сегодня ты видел Его славу.

Банник задумчиво кивнул.

– Тогда продолжай слушать, и ты услышишь.

Банник бросил взгляд на борт огромной боевой машины, металлическую стену, заслонявшую беспощадное солнце Калидара.

– Что я услышу?

– Что «Марс Победоносный» доволен своим выбором. Машинный дух «Гибельного Клинка» удовлетворен твоими действиями, и особенно – спасением его меньшего собрата, – технопровидец кивнул головой в капюшоне на «Саламандру», над ремонтом которой сейчас трудилась группа специалистов Муниторума под руководством технопровидца. – Все машины священны. Они братья. Спаси одну – и все возрадуются.

Остальные члены экипажа занимались проверкой систем на своих постах, техноадепт Форкосиген проводил общую диагностику всей аппаратуры на своем инфопланшете, независимо от работы технопровидца. И когда Банник следовал за древним технопровидцем, обходившим танк, то радовался, что находится в тени «Марса Победоносного», а не вместе с атраксианскими штурмовиками, трудившимися на самом солнцепеке, собирая зловонные трупы орков в кучу для сожжения; говорили, что это было необходимо, чтобы из тел орков не распространялись споры. Баннику было трудно в такое поверить, но действительно, если не сжечь мертвых орков, то год спустя этот район будет просто кишеть зеленокожими.

За три часа до заката прибыли новые подкрепления, и с ними почетный капитан Ханник, весь остаток дня что-то обсуждавший с Кортейном. Банник заметил, что почетный капитан оказался молодым, заметно моложе Кортейна.

Позже, когда беспощадное синее солнце Калидара скрылось за горизонтом, они выпивали, отмечая победу. Остальные члены экипажа поздравляли Банника, хваля его подвиги в бою. Но он не разделял их радость. Из-за своего позора он чувствовал себя отверженным, и был уверен, что «Марс Победоносный» едва не погиб из-за него – это было предупреждение, напоминание, что Император знал о его бесчестье, и «Марс Победоносный» тоже знал, хотя его товарищи не знали. И еще Банник не мог изгнать из памяти страшное зрелище людей, изувеченных орками. Испытывая головокружение от крепкого глиса, который пили танкисты в герметичной палатке, Банник извинился и, выйдя наружу, стал бесцельно бродить по лагерю, с каждым вздохом, пропитанным зловонной резиной, все больше ненавидя респиратор, который ему пришлось надеть.