Текст книги "Другая точка...зрения (СИ)"

Автор книги: Галка Сердитых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

–Милые дамы! Время , может быть, и детское, но Вы уже в кондиции. Не спорьте! – подполковник был строг, – А вон за тем столиком четверо очень милых кавказских мужчин уже вас делят, кому какая достанется, и с удовольствием обсуждают, каким образом они будут вас драть. Пока я с вами, они вас не тронут. Я предлагаю вам срочно покинуть это заведение, если не хотите оказаться где-нибудь в лесопарке в непотребном виде. Я понятно говорю? – он вопросительно посмотрел на них.

Лица у девочек буквально вытянулись от осознания услышанного. Карпов явно не шутил!

– Девочки, мы уходим! – дрожащим голосом произнесла Симочка, встала из-за столика, пошатываясь, направилась к выходу. Наташа и Оля, опасливо оглянувшись, последовали её примеру. За ними отправилась я. Но, принятое количество спиртного, буквально, валило меня с ног. Стас, придерживая меня , пошёл к выходу. Двое кавказцев вскочили из-за своего столика, ринулись за нами. Карпов, вытолкнув меня в вестибюль к гардеробу, обернулся к ним. Достал из кармана удостоверение, демонстративно ткнул им в морды, грозно рыкнул: «Не советую!» Они опешили, притормозили. Мы уже оделись и вышли из кафе.

Карпов выскочил из кафе, крикнул нам:

«В мою машину, быстро!»

Мы послушно выполнили его требование. Через полчаса Стас развёз всех по домам…

Я ещё смутно помнила , как девочки выходили из «Финечки» Стаса, как прощались. От ощущения опасности у них, по-моему, даже хмель немного выветрился! Всю дорогу ехали молча.

Наташу высадили первой. Она вышла, поправила свою длинную, слегка помявшуюся юбку, наклонилась к нам в окно:

–Спасибо за чудесный вечер, Серафима Стефановна! Стас, приятно было познакомиться! До свидания! – она зашла в свой подъезд.

Оля была чуть пьянее подружки, но и она смогла сказать:

–Спасибо за вечер, правда, было хорошо! Фира, Стас, извините меня: я повела себя неприлично, – виновато улыбнулась, – Ребята, вы – отличная пара! До свидания!

Стас улыбнулся, но довольно сдержанно, а я расплылась в улыбке:

–Оль, да ладно, проехали! До завтра!

Она, всё-таки, была неплохая подруга, и потому, мне сейчас было хорошо и беспричинно весело.

Симочка , выйдя из машины, посмотрела на свои окна. Там горел свет. Она радостно улыбнулась, повернулась к нам.

–Фирочка, Станислав, я так благодарна вам, если бы вы знали! – глаза у неё стали влажными.

–Серафима Стефановна, ну Вы чего? Всё же хорошо! – я хотела её успокоить.

–Да, Фирочка, очень хорошо! Это я от радости! – Серафима улыбнулась, – Спасибо вам! Вы – неравнодушные, хорошие люди и, действительно, замечательная пара! До свидания! – попрощалась она. Стас ей кивнул, а я помахала ладошкой. Затем Симочка быстро скрылась за дверью подъезда.

Карпов усмехнулся, видимо, своим мыслям, круто развернул автомобиль и поехал домой. А я сидела рядом с ним на сиденье, блаженно улыбаясь, и не заметила, как уснула…

–Эй, спящая красавица! Вылезай, приехали! – не церемонился со мной Карпов. Он потряс меня за плечо. Я вышла из приятного забытья, недовольно посмотрела на него: зачем он меня потревожил? Потом опомнилась:

–Ой, мы уже приехали? Как быстро!

–Ага, приехали-приехали, – приговаривал Стас, вытаскивая меня за руку из «Фини». Он прислонил меня к машине, чтоб я таки не упала. Но, увы! Я стоять не могла, покачиваясь, сползала вниз. Карпов торопливо закрыл авто, поставил на сигналку, и, в самый последний момент , успел подхватить меня, уже почти сидящую на снегу:

–Глаш, ну, как не стыдно так напиваться! До состояния нестояния, – попенял мне он.

–Стасик, я не виновата! Это Симочка нас пригласила. А я, вообще, почти не пью! – важно заявила я, вцепившись в его плечо, чтобы удержать шаткое равновесие.

–Сама идти сможешь? – хмыкнул Стас.

–Смогу! – решительно сказала я, потом неуверенно добавила, – Наверное…

Попыталась шагнуть, но моя попытка была обречена на провал. Всё вокруг меня закачалось, закружилось. Я печально вздохнула, посмотрела на, уже вовсю ржущего, Стаса. Он открыто потешался надо мной. Мне это показалось обидным, я надула губы:

–Стасик, и чего ты ржёшь? Видишь, ведь, не могу идти! Помоги! – потом, уже мягче, слегка заискивающе посмотрела на него, добавила, – Пожалуйста.

–Ох, Глафира! Ну, вот, что с тобой делать? Не могу же я тебя здесь бросить!

Я думала, что он доведёт меня до дверей, уже протянула ему руку, но он обхватил меня и …поднял на руки.

–Ой, Стасик, тяжело ведь! У тебя же – сердце!– я искренне волновалась .

–Держись за шею! Так мне легче будет! – сказал он.

Я с радостью обхватила его, уткнулась лицом в его крепкую шею. Было так приятно находиться у него в руках! Он нёс меня так легко, будто не чувствовал ноши. А я, прямо скажу, балдела от его сильных объятий. Но, выпитое мной, клонило меня ко сну. Я расслабилась окончательно, и меня, в момент, вырубило.

Я обнимала и целовала Карпова, шептала ему о том, какой он хороший и, что я очень-очень его люблю. Находясь в блаженной дрёме, я не знала: было это в моих одурманенных алкоголем мыслях или, всё-таки, наяву…

========== Часть 22 ==========

Так хорошо, тепло и приятно. Я в крепких мужских объятьях. Проснулась, как от удара током! Села на постели, потревожив Карпова. Он во сне пробурчал:

–Глаша, детка, ты – прелесть! – и отодвинувшись от меня, опять спокойно уснул.

Так, допилась! Не только голова, но и всё тело болит, будто били. Осмотрела себя. Я – в лифчике и трусах. Вроде прилично всё. Или не всё? Меня, как говорится, терзали смутные сомнения: было что-то или нет?! Вроде, нет. В том-то и дело, что “вроде”! Не помню я ничего. Потом успокоилась. Если бы что-то было, я бы непременно почувствовала.

Глянула на часы – пора вставать! Собралась. На Масике ехать точно не смогу. Ой, он же у конторы на стоянке остался! Симочка нас на своей «Тойоте» в кафе везла, это я вспомнила. Ага, кафе. А что там было? Ладно, потом вспомню остальное. Девочки помогут, если что. Всегда в компании есть человек, который пьянеет меньше других, а потому помнит все подробности даже самого отчаянно проведенного застолья. Пришлось вызвать такси. По дороге купила бутылку минералки, чтобы облегчить свои «головные» страдания.

Девочки тоже были не в лучшей форме. Моя минералка пришлась очень кстати!

Ну, почему сегодня не суббота? Эта фраза словно была написана на наших лицах.

Полдня мы приходили в себя. Часа в три мне почему-то стало так нехорошо, мучила беспричинная тревога. Сердце страшно колотилось. Пришлось даже валерьянку пить. К концу рабочего дня стало лучше. Я уже хотела ехать домой, как вдруг раздался звонок мобильника.

–Мама, привет! Чего звонишь?

На том конце раздался тихий, печальный вздох. Мама, каким-то тихим, упавшим голосом , сказала:

–Дочка, в папу стреляли…

Дальше послышался её всхлип, – Из полиции позвонили. Он в больнице. Надо к нему съездить. Я так боюсь! Пожалуйста, приезжай ко мне! – дальше я услышала, как мама плачет.

Не описать и не передать словами страх, охвативший меня! Хорошо, что я сидела, иначе, упала бы. В глазах потемнело, голова вдруг загудела, как чугунная. Руки-ноги сразу отнялись, как и онемевший язык. Я словно окаменела, так и сидела с прижатым к уху телефоном, с округлившимися от ужаса глазами. В голове лихорадочно билась лишь одна мысль: «Папочка, милый мой папочка! Лишь бы ты был жив!»

–Фира, что случилось? – забеспокоились девочки, подбежали ко мне, стали меня теребить, приводя в чувство. Надо было срочно ехать к маме, поддержать её. Но, у меня был шок.

Симочка заглянула в кабинет, сразу поняла: что-то неладно! Она еле-еле вытащила из моей руки телефон, стала разговаривать с моей мамой…

–Хорошо, Элеонора Леонидовна, сейчас я привезу её! – она отключила телефон, сунула его мне в руки.

Я всё ещё сидела с окаменевшим лицом. Симочка залепила мне пощёчину, потом другую. Я опомнилась, вышла из ступора. Вскочила на ноги:

–Мне к маме… срочно! – взволнованно сказала я.

Бартошевская кивнула:

–Одевайся, я тебя отвезу!

Через некоторое время мы были в квартире моих родителей. Я с порога шагнула к маме, обняла её и разревелась сама. Бедная мамочка, что ей пришлось пережить!

Симочка утешала нас обеих, выпоила нам успокоительное. Надо было ехать в больницу. И только мы хотели собираться, раздался звонок в дверь. Я подошла к двери. Кто бы это мог быть: полиция? Да, точно! Я увидела в глазок форму и … расстёгнутое очень знакомое чёрное пальто. Карпов! Его я была рада видеть, Открыла дверь.

–Стасик, здравствуй! – я обняла его за шею, поцеловала в щёку.

Но, меня ждал сюрприз. Из-за его спины выглянул … папа! Он был в накинутом на плечи пальто. Его левая рука, чуть пониже плеча, была забинтована. Я кинулась к нему на шею:

–Папочка, родненький! Я так испугалась! Маме позвонили… она позвонила мне… у меня шок был… Симочка привезла меня сюда… мы так переживали… хотели в больницу ехать! – я сумбурно, сбивчиво рассказывала ему обо всём. Он улыбался, обнимая меня, а здоровой рукой постарался незаметно смахнуть выступившую слезинку.

–Я же говорю: переполошили больше! – сказал он, обращаясь к Карпову.

Тот стоял в сторонке, с ухмылочкой на лице, смотрел на нас с папой.

–Фирочка, кто там? – Симочка и мама вышли в прихожую.

Она увидела отца, охнула, всплеснула руками. Папа отстранил меня, шагнул к маме:

–Эля, не бойся! Всё хорошо!

Они обнялись.

–Аристарх, я просто не могла тебя потерять! – сказала она сквозь слёзы.

Мама буквально вцепилась в папу, и надо было в этот момент видеть её глаза!

Так смотреть могла только очень любящая женщина. Они так крепко поцеловались!

Нет, я знала, что родители женились по любви, но ведь это было в молодости. Я даже не подозревала, что со временем их чувства друг к другу нисколько не охладели, а напротив – только усилились! А как же быт, трудности? Оказалось, это всё такая ерунда, по сравнению с их взаимной любовью.

Карпов смотрел на них очень тепло, его глаза светились, а на губах была слегка растерянная улыбка. Он понимал их состояние и, видимо, немного завидовал. Я встретилась с ним взглядом. А он … Он смутился. Нет, реально смутился! Подполковник, мент с многолетним стажем работы, с закалённой душой и стальными нервами, часто надевающий на себя маску равнодушия и чёрствости. Он хотел любви. Вот, такой же любви, но стеснялся этого! Я подошла к нему и обняла его, прижалась головой к его плечу. Он благодарно улыбнулся мне. А я не сдержалась , притянула его голову к себе, коснулась его губ своими. Он жадно ответил, словно припал губами к долгожданному источнику. Я постаралась вложить в это поцелуй всё своё чувство к нему. После, он улыбнулся, уже радостно.

Симочка заторопилась домой. Она проскочила мимо папы с мамой, улыбнулась мне и сказала:

–Ну, вот видишь, всё хорошо! А Симочке пора домой! До свидания!

– Серафима Стефановна, большое Вам спасибо! Если бы не Вы, я не знаю, что бы сейчас делала!– я совсем забыла, что в сумбурном рассказе назвала её Симочкой, и она это явно слышала.

–Не стоит благодарности, Фирочка! Просто, в трудную минуту Вы помогли мне, а я не привыкла оставаться в долгу. Всего доброго! – она стала спускаться по лестнице.

Папа сказал:

–Пойдёмте в дом! Посидим по-семейному, выпьем по чуть-чуть. Сегодня можно! Правда, Элечка? – улыбнулся он. Мама помогла снять ему пальто и, обнявшись вновь, они пошли в зал.

Мы со Стасом пошли за ними. А на небольшом «семейном» застолье оказалось, что папу спас мой любимый подполковник!

========== Часть 23 ==========

Вот, что узнали мы с мамой от папы: у него с Карповым была назначена встреча. Стас уже ехал к нему в офис, а в это самое время в здание вошли незнакомые люди в тёмной одежде. Их было трое, они напролом прошли к папиному офису. Папа закончил на сегодня свою работу и уже закрывал дверь. С Карповым он хотел встретиться внизу, в холле, и уже там обсудить дела. Главный, из непрошеных гостей, заявил, что с сегодняшнего дня они – его крыша, потребовал у папы денег.

«В противном случае,– сказал он, – будет очень плохо!»

Папа ответил, что крыша у него уже есть.

–И кто твоя крыша? – презрительно фыркнул бандит.

–Это не важно! Уходите, или я вызову полицию! – папа никогда не был трусом.

Дверь он закрыл, и, не обращая внимания на этих троих, направился по коридору к лестнице, ведущей на первый этаж. За спиной он услышал окрик:

–Стой! Тебя никто не отпускал! Ты заплатишь нам или можешь попрощаться со своей семьёй!

Напоминание о семье взбудоражило его. Он же не знал, а вдруг жена и дочь сейчас в плену у этих рэкетиров? Он обернулся, стоял уже около лестничной площадки. Бандиты приближались к нему. Один из них вытащил пистолет, навёл его на папу.

–Ну, стреляй! – спокойно ответил он, – Тогда, вообще, никаких денег не получишь! – папа умел убедительно говорить.

А Стас уже поднимался по лестнице на второй этаж. Увидев папу в таком бедственном положении – с приставленным к груди пистолетом, подполковник быстро сориентировался. Незаметно, когда шёл, он достал свой табельный ПМ, приготовился к решительным действиям.

Папа и главный бандит стояли прямо у входа на второй этаж, загораживали дорогу.

Папа, ещё не видя Карпова, сказал рэкетиру:

–Ничего я тебе платить не собираюсь! Крыша у меня – повыше твоей будет!

–Да кто твоя крыша?! – завопил тот, размахивая перед папой своим оружием.

–Господа, позвольте пройти! – Карпов, с невозмутимым лицом, уже поднялся на площадку, приблизился к ним. Они автоматически немного сдвинулись в сторону, пропуская его.

Стас шагнул в коридор, в считанные секунды неожиданным резким ударом вырубил одного из непрошеных гостей, потом второго. Главный бандит схватил папу за воротник, развернул к себе спиной, закрылся им, как щитом, а пистолет перевёл на Карпова.

–Ты кто?! – заорал он.

–А я его крыша! – важно заявил Карпов.

–Под кем ходишь, кто у вас главный? – выспрашивал бандит.

–Министр МВД, – усмехнулся Стас.

–Так ты – мент?! Я сейчас пришью этого долбанного коммерса и тебя, заодно, вместе с ним! – бандит затрясся от злости, нацелил ствол в висок папе. Однако, его рука тряслась, и в какое-то мгновение дуло пистолета было отведено в сторону.

–Если успеешь. Говоришь очень много! – улучив момент, Стас резко выхватил табельный, прострелил ему кисть. Хлынула кровь. Тот заверещал, папу отпустил и схватился за окровавленную руку, изрыгая ругательства в адрес Карпова. Оружие он выронил. Пистолет с глухим металлическим звуком упал на пол, отлетел в сторону. Стас моментально схватил папу за руку, выдернул на площадку, они побежали по лестнице вниз. Но, в это время очухались те двое. Один из них подобрал лежащий на полу пистолет, выскочил на площадку, начал палить по живым мишеням.

–Ай! – вскрикнул папа, побледнев, схватился за плечо.

–Что, зацепило? – Карпов обернулся, выстрелил в бандита. Тот повалился замертво.

Второй хотел взять оружие из его руки, начать стрелять, но Стас остановился на площадке между этажами, навёл на него ПМ, крикнул:

–Даже не думай! Передай своим, что здесь вам не обломится, понятно?!

Тот боязливо отдёрнул руку от оружия, кивнул. Вернулся в коридор к своему раненому товарищу.

А Стас с папой благополучно спустились на первый этаж. Карпов вызвал группу из «Пятницкого». Немного погодя, бандитов забрали. Стас повёз папу в больницу. Он даже не подумал, что кто-то из отдела позвонит к нам домой, до полусмерти перепугает маму.

Папа посмеивался, рассказывая всё это, нахваливал Карпова:

–Это сейчас смешно, а тогда мне было не до смеха! Если бы не Стас…

Карпов лишь усмехался, потягивая из бокала дорогой марочный коньяк. Папа привёз его откуда-то из заграницы и берёг эту бутылку, как зеницу ока, для «особого случая». А теперь, видимо, этот случай наступил, и папа без всякого сожаления распечатал бутылку, разлил по бокалам тёмно-коричневый напиток с янтарно-золотистым оттенком.

Мама очень благодарно смотрела на моего подполковника, потом решилась:

–Станислав, позвольте пожать Ваши мужественные пять! Спасибо Вам за Арика! Я бы не перенесла такой утраты, – тихо добавила она.

–Не переживайте, всё хорошо! – Стас улыбнулся, протянул ей ладонь, она постаралась её крепко пожать. Время шло, вечер плавно перетекал в ночь.

Я сидела со Стасом рядышком, на большом кожаном диване. Держалась за его руку. И опять мне было так хорошо и приятно, а моя голова сама клонилась к его плечу.

Папа, захмелев, уже начал говорить о наших отношениях. Что пора бы их оформить, как полагается. Я на это мягко возразила, что нас вполне устраивают и теперешние отношения. И незачем себя связывать официальными узами брака. Стас согласно кивнул.

–Да, Станислав! Мы хотим на выходные поехать в Подмосковье, к Фирочкиному дедушке, моему отцу. Вы не составите нам компанию? – предложила вдруг мама.

Карпов задумался на пару секунд, и, к моему большому удивлению, изрёк:

–Давненько я не был на лоне природы! В городе такая суета, – Карпов размышлял вслух .

–Совершенно верно, Станислав! – согласился с ним папа, – Там очень красивые места, даже зимой! И ещё – отличная рыбалка. А какой там воздух! – папа говорил это с таким восторгом, что невозможно было не согласиться.

–А, в самом деле, почему бы и нет? С удовольствием! – улыбнулся Стас, посмотрел на меня, обнял покрепче.

–Значит, договорились! Утром в субботу, в девять часов, мы вас будем ждать, – мама приветливо улыбнулась.

–Стасик, а может быть, мы с собой Лёню возьмём? – без всякой задней мысли предложила я.

Он пожал плечами:

–Если согласится! Я не против.

–А кто такой Лёня? – поинтересовались мои родители.

Стас рассказал им про своего племянника.

–Ой, бедный мальчик! Остаться сиротой в таком юном возрасте! – сокрушалась мама, – Да-да! Берите его с собой, непременно!

–Мама, папа! Только, пожалуйста, не говорите ему таких слов: бедный, сирота. У него дядя и бабушка есть! Он мальчик гордый, самостоятельный, в жалости не нуждается, – строго предупредила я.

Мама и папа понимающе посмотрели на меня и согласно закивали головами. А Карпов … Он опять посмотрел на меня каким-то странным и глубоким, как омут, взглядом. Хотел что-то сказать, но промолчал. Лицо осталось бесстрастным, но его рука чуть-чуть сильнее сжала мою руку…

========== Часть 24 ==========

Мы вернулись домой. Готовить я ничего не стала: мы хорошо подкрепились у моих родителей. Да и время уже было позднее, стали укладываться спать. Карпов быстренько сходил в ванную, подготовился ко сну. Я опять копошилась долго: приготовила одежду на завтра, и только потом пошла в ванную. Ноги сильно болели. Я погрешила на то, что мы много танцевали вчера. Но, каково же было моё удивление, когда на своих ногах я обнаружила огромные длинные тёмно-багровые синяки! Ужас! Один был на внутренней стороне бедра левой ноги, другой на лодыжке правой, чуть ниже колена. Утром я одевалась в полутьме, не хотела будить Стаса, потому их и не заметила. Да и болели у меня тогда не только ноги, а всё тело и голова, в придачу!

Переодевшись в короткую ночную рубашку и халатик, я пришла в спальню. Села на край кровати , раздвинула ноги, задумчиво рассматривая свои синяки. Осторожно спросила Карпова:

–Стасик, я вчера сильно пьяная была?

–Сильно! – я услышала знакомые насмешливые нотки в голосе.

–А ты не знаешь, откуда у меня это? – я кивнула на свои синяки.

–А что там? – Стас уселся на кровати, подобрался ко мне сзади, с любопытством в глазах заглянул через моё плечо, -Ой-ёй-ёй! Ну, ничего себе! Здорово вы вчера погуляли! – рассмеялся он.

Я облегчённо выдохнула:

–Фух! Значит, это не ты меня так? А я уже испугаться хотела!

–Чего?! – Стас упал на постель, хохотал, держась за живот, – Ой, уморила!

–Ну, я же не помню ничего!– надула я губы.

–Так пить надо меньше! Или, по-крайней мере, напитки не смешивать! – продолжая хохотать, он пополз по кровати к тумбочке. Взял свой мобильник, потыкал кнопки, потом протянул мне, -Смотри! Не удержался, сохранил для истории!

В мобильнике была запись. На подиуме у шеста танцевали какие-то изрядно поддатые девушки. Одна из них под музыку изящно извивалась вокруг шеста, потом взялась за шест руками, обхватила его ногами и сделала вокруг шеста умопомрачительный пируэт. Отдыхающие в зале даже зааплодировали. Благо, девушка была в кофточке и тёмных брючках, и взору зрителей не открылось ничего предосудительного, кроме обнажённой талии и пупка. Я внимательно присмотрелась. Ё-моё! Это же я! Я?! Боже, как стыдно! Ну, точно! Вон и Наташка, призывно виляет филейной частью своей тушки. Оля, жеманно улыбаясь, в полуприседе, потягивается по-кошачьи. А вот и Симочка, по-цыгански поводя плечами, пританцовывает около шеста с блаженной улыбкой на лице. Забрали хлебушек у местных стриптизёрш. Да уж, повеселились, нечего сказать…

Стас принёс из аптечки мазь от синяков, выжал из тюбика немного на ладонь, присел передо мной:

–Ну-ка, детка, ножки раздвинь! Сейчас я тебя полечу! – засмеялся он, осторожно начал смазывать мои синяки. Сначала на лодыжке. Его ладонь была такой приятной и мягкой. А он, как будто ненароком, захватывал не только синяк, но и поверхность рядом с ним. А уж когда он добрался до бедра, и его рука скользнула мне под халатик, я слегка заволновалась.

–Значит, это я об шест – так? – я печально вздохнула, убирая его руку. Он унёс тюбик с мазью, вновь забрался на кровать.

–А ты что, серьёзно подумала, что я мог тебя так побить?

–Ну, не побить! Ты же обещал наказать. Мог в порыве страсти, к примеру, за ноги схватить, – засмеялась я.

Он насмешливо улыбался:

–Нет, дорогая! Я с девушками очень аккуратно обращаюсь! Даже в порыве страсти, максимум, что могу сделать: отшлепать ласково, небольшие синячки поставить. Знаешь, когда держу вот так! – он привстал на колени и, как будто придерживая за бёдра перед собой воображаемую партнёршу, сделал пару возвратно-поступательных движений. Он, словно нарочно, посмотрел на меня. При этом, его глаза хищно сверкнули, скулы напряглись. Я невольно сглотнула слюну, губы сразу пересохли, в висках застучало, а внизу живота заныло. Да, животный голод давал о себе знать! Я застыдилась своей реакции, отвернулась в сторону. Вздрогнула, когда почувствовала на своих плечах его горячие руки. Он обхватил меня сзади, сжал в объятиях.

–Глаша! Ну, ты же хочешь меня! – его голос слегка охрип, а дыхание стало резким.

Меня вдруг затрясло, как в лихорадке, я с трудом смогла произнести:

–Нет! Стас, пожалуйста, не надо!

Карпов сразу же отпустил меня, слез с кровати и, зажав своё «достоинство», быстро ушёл в ванную. Пошумел там водой. Потом пришёл с мокрой головой, улёгся на свой край кровати, глухо сказал:

–Спать пора!

–Да, спокойной ночи! – я очнулась , выключила ночник, тоже прилегла на край кровати, укрылась одеялом. Одеяло натянулось, между нами, как струна. Его не хватало, чтобы укрыться полностью. Нам пришлось немного придвинуться друг к другу. Мы оба молчали.

Я сильно перенервничала, а потому очень быстро стала засыпать. Сквозь сон я почувствовала , как приблизился Стас. Он, думая, что я уже сплю, очень осторожно погладил меня по волосам, по щеке. Наклонился надо мной, щекой легонько потёрся об мою щёку, дотронулся губами. Я не знаю, может быть, мне это приснилось или показалось – он тихо прошептал: «Родная моя, ты мне так нужна!» , потом с тихим стоном отстранился, отодвинулся на свой край кровати…

========== Часть 25 ==========

А утром я опять проснулась в его объятьях. Нас влекло друг к другу. Это было словно наваждение. Я, честное слово, пыталась думать о нём как о друге, отгоняя непрошенные, но регулярно и упрямо лезущие в мою голову, шальные мысли: « Я же, действительно, хочу его! Только попробовать, всего один раз…» Стоп! Опять я ищу компромисс со своей совестью. Ведь сама сказала: дружить, не более!

Я ушла на работу, Карпов ещё спал. Четверг загрузил меня работой по самые уши! Было последнее число месяца. Отчёт нужно было сделать – кровь из носу. Да ещё Наташка попросила доделать её отчёт. Ухажёр, с которым она накануне поссорилась, в знак примирения пригласил её в крутой ресторан, а такое она никак не могла проигнорировать! Она отпросилась у Симочки, убежала с работы пораньше на два часа. К пяти часам свой отчёт я сделала. Позвонил Стас, сказал, что заедет за мной. Я обрадовалась, предупредила, что ещё немного задержусь. Сама скорей приступила к отчёту приятельницы, надеялась, что быстро всё закончу. Но, не тут-то было! Наталья Батьковна, так её нехорошо, (простите, что ругаюсь) так умудрилась запутать свою цифирь, что я мучилась над её отчётом уже битый час! Приехал Стас, зашёл в нашу контору, увидел меня за столом, обложенную документами. Пришлось доставать всю «первичку», перепроверять каждую строку. Оказалось, что она элементарно переставила местами две цифры, именно поэтому отчёт у неё и не пошёл! А она, не желая себя утруждать, спихнула его на меня:

«Фирочка, золотко! Помоги, пожалуйста! Я не успеваю…»

Надо помочь! И я, как дурочка, согласилась. Хотя, почему – как?

В итоге, Стас прождал меня два часа. Натальин отчёт я закончила, положила его на стол вместе со своим. На часах девятнадцать ноль-ноль. Карпов, голодный и недовольный, ворчал:

–Вот-вот! Помогай людям! Ты к ним с добром, а они к тебе? Я, между прочим, хотел тебя в кино на премьеру сводить!

–Стасик, какое может быть кино, если ты голодный? Поехали домой! – мы спустились на первый этаж, я отдала вахтёру ключ от кабинета.

В «Инфинити» Карпов искоса посматривал на меня, сердился, наверное. А мне было грустно. Я молчала. Приехали домой. Я, едва ступив на порог, ринулась на кухню, достала кастрюлю, чтоб сварить что-нибудь по-быстрому. Стас зашёл следом, присел на табуретку. Я спросила:

–Спагетти с сыром будешь?

–Буду! – подполковник в еде не был капризен.

Я поставила кастрюлю с водой и чайник на плиту. Через двадцать минут всё было готово. Я обильно посыпала спагетти тёртым сыром, поставила перед Карповым дымящуюся паром тарелку. Положила немного и себе. Но, почему-то аппетита у меня не было. Сыр мягко плавился, делался полупрозрачным, а я молча смотрела в свою тарелку. Состояние у меня было никакое. То ли последствия вчерашней нервотрёпки и неснятого стресса, то ли какая-то другая причина – я сама не могла понять. Карпов умял содержимое тарелки и сидел, подперев щёку ладонью, рассматривал меня.

–Дуешься за вчерашнее? – спросил он.

–Нет, Стасик! Не дуюсь. Просто жаль сегодня потерянного времени. Вечер мог пройти весело и непринуждённо. А вместо этого я совсем раскисла. Тебе, наверное, не хочется смотреть на мою унылую физиономию?

Он хмыкнул:

–С чего ты взяла? И вовсе она у тебя не унылая! Грустная – да! Скажи мне, отчего твоя грусть? – он внимательно смотрел в мои глаза.

–Я сама не знаю. Наверное, ПМС, – откровенно призналась я.

Он вдруг улыбнулся:

–Шутишь?

–Нет, почему? Не шучу.

–Может, потанцуем? – он протянул мне руку через стол.

Странно, но его предложение мне понравилось! Я подала ему свою ладонь.

Он вытащил меня из-за стола, направился в зал.

–А посуда?

–Да что ей сделается! Потом вымоешь! – он утащил меня в другую комнату, включил веселую танцевальную музыку. Мы танцевали, потом стали беситься и дурачиться: скакали, прыгали как угорелые. Даже устали и запыхались!

Потом пошли медляки. Стас пригласил меня, бережно обнял. Я положила ладони ему на плечи. Мы медленно и плавно кружились под приятную мелодию, улыбались друг другу. Вдруг я вспомнила:

–Стас, а ты сказал племяннику, что мы пригласили его в деревню? А если у него другие планы на эти выходные?

–Нет, завтра скажу! Поедет, никуда не денется! – ухмыльнулся Карпов.

–Ты так говоришь, словно он кукла бессловесная! Он же уже большой мальчик! Вдруг у него девочка есть? Ты этим не интересовался?

–Да, некогда как-то было! – попробовал оправдаться подполковник.

–Что, и позвонить пацану времени не было? – упрекнула его я.

–Ну, ладно-ладно! Ишь, разворчалась! Завтра с утра позвоню!

–Стас, а расскажи мне про него! – попросила я.

И то, что услышала, потрясло меня до глубины души…

========== Часть 26 ==========

Со стола я прибрала, посуду помыла. А из головы никак не выходила история Лёни. Как, должно, быть страшно было ему, сколько пришлось пережить! Долго я ворочалась и не могла уснуть. Если бы не Карпов! Он лёг рано, опять отвернулся от меня. А я только потом сообразила: не от меня он отворачивается! Просто привык спать на одном боку. Я, ведь, и сама так же делаю: привыкла на правом боку засыпать. А Стасик привык на левом. Только, говорят, на левом боку спать вредно – на сердце дополнительная нагрузка. Вот лежит он, такой славный и хороший. Даже на плечах пушистая поросль. «Мохнатый шмель»– улыбнулась я, погладила его плечи, прижалась щекой к его широкой спине, обняла за пояс. Он внутренне напрягся, но потом глубоко вздохнул и вновь углубился в сон. Я слушала биение его сердца. Оно гулко и размеренно отдавалось внутри, успокаивая меня и постепенно усыпляя. Проснулись мы опять в обнимку. Осторожно поцеловав его в щёку, я отстранилась, поднялась с постели, поправила сбившееся одеяло. Вскипятила кофе, бутербродов напластала, собралась на работу.

Я ушла из дома раньше Стаса. Пятница. Ура, день сегодня короткий, буду дома пораньше! С самого утра сдала отчёты Симочке, та одобрительно кивнула:

–Молодец, Глафира! В этом месяце хорошо поработали. Можете рассчитывать на премию!

Какое счастье! Буквально, окрылённая, пришла в отдел, обрадовала девочек. Они осторожно спросили, как чувствует себя мой папа. Я рассказала им, что всё хорошо: тревога оказалась ложной! Они приободрились, заулыбались. Начали с улыбками вспоминать вечеринку в кафе. Кто и что помнил. Я тихонько молчала себе, не выдавая того, что знала. Намекнула только, что, вроде, мы ещё на подиуме были и крутились около шеста…

Уехала я домой на своём Масике. Какая прелесть! Я его ещё больше полюбила: такой он стал замечательный! Если раньше он мне напоминал пожилого, но ещё бодренького, дедушку лет шестидесяти, то сейчас это был приятный мужчинка среднего возраста. Он нежно и вкрадчиво мурлыкал мотором, лаская мой слух, и ехал, словно плыл – мягко покачиваясь даже на больших ледяных кочках и ямах, был послушен рулю, легко и непринуждённо вёз меня. Почти, как мой подполковник. Ну, вот опять: мой! Хорошо бы! Блин, ведь я же сама поставила эти рамки, а теперь мучаюсь! Короче, приехала я домой, поставила Масика на стоянку.

Поднимаюсь на свой этаж, и что я вижу: дверь в мою квартиру распахнута настежь, а в прихожей на полу барахтаются, борются два человека! Один из них мне точно не знаком, а вот личность другого, выражаясь полицейским языком, я установила сразу…

Черные кудри разметались в разные стороны, смуглое лицо побагровело от натуги, и без того огромные глаза, были широко раскрыты, белоснежные зубы крепко стиснуты. Мой сосед – Дима Воронов! Он пытался оторвать от своей шеи руки нависающего над ним незнакомца. Тот сидел на нём верхом и душил майора. Я мигом сориентировалась: в моей прихожей на полке стояла небольшая, однако, вполне увесистая ваза для цветов, сделанная под хрусталь. Я, нисколько не сомневаясь в правильности своего решения, схватила её, шагнула к поединщикам и, что было силы, ударила незнакомца по затылку! Ваза от удара рассыпалась вдребезги! Он сразу обмяк, плюхнулся на Воронова. Дима отдышался, брезгливо оттолкнул незнакомца, выбрался из-под него.