Текст книги "Другая точка...зрения (СИ)"

Автор книги: Галка Сердитых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

У Карпова неожиданно запиликал мобильник. Стас отпустил мою руку, приподнялся с подушки. Дотянулся до тумбочки, взял телефон. Уже сидя, откликнулся. Лицо его в момент стало сосредоточенным и напряжённым. Он внимательно выслушал, потом спросил:

–Вот даже как? И что ты думаешь?

Выдержал паузу, потом опять спросил:

–А другие методы убеждения пробовали?

Выслушал ответ, хмыкнул:

–Ну, а чего вы хотели? Тогда в чём дело? Убедительнее надо! Так, чтоб понял! Ладно, всё! Вернусь, тогда окончательно всё решим! Давай, пока! – он нажал отбой, снова положил мобильник на тумбочку.

–Даже поболеть спокойно не дадут? – иронично спрашиваю я.

–И не говори! – согласно кивает он.

–Если не государственная тайна, кого вы там убеждаете?

Он усмехнулся:

–Да, есть один упрямец. Никак не хочет понять, что лучше платить родной полиции, чем бандитам.

Я округлила глаза: « Ничего себе! Подполковник, оказывается, ещё крышеванием занимается?! Нет, я всё понимаю, не маленькая. Но, вот так – почти открыто, без всякого стеснения?» Так и спросила:

–Стас, ты «оборотень в погонах»?

Он засмеялся:

–Ну, крышую по мелочи. Приработок небольшой. Но это, тс-с-с! – он приложил указательный палец к губам, – я только тебе говорю, по большому секрету. Остальным это знать необязательно! – улыбается.

Я молча вздыхаю, смотрю на него.

–Что, разочарована? Или ты до сих пор в розовых очках на мир смотришь? – взгляд ироничный, чуть насмешливый.

–Разочарована? Нет. Скорее, тревожусь за твоё будущее. А если «заметут», или как это у вас называется? С должности снимут, погоны полетят. Не боишься?

–Опасаюсь. Главное, всё аккуратно делать: без лишнего шума.

Глаш, давай о чём-нибудь другом поговорим? – он хотел замять неприятную для него тему.

–Ну, ладно. Слушай, Стас, а машину твою в каком автосервисе ремонтируют?

–А ты с какой целью интересуешься? – прищурился он.

–Машинка моя поломалась. Мне её в гараж помогли отбуксировать. Так я там и оказалась. Как раз домой собиралась идти, потом услышала, как вы с Глухарёвым разборку устроили. Потом тебя нашла. Масик мой пока в гараже стоит, а мне пешочком передвигаться приходится. Подскажи, где отремонтируют получше и подешевле. А то с денежкой пока трудновато. Отдать смогу только недели через две.

Сижу на стульчике перед ним, переживаю: «Вдруг откажет?»

–Давай ключи от гаража, отремонтируют твоего Масика. А почему Масик?

Я объяснила. Он усмехнулся:

–Забавно!

–Стас! А смогут ли, он ведь старенький совсем? «Родных» запчастей уже, наверное, нигде не найти, – вздохнула я.

–Не боись, всё будет красиво! – успокоил Карпов, – Ключи у тебя с собой?

Я порылась в сумочке, протянула ему.

–Вот, возьми! Гараж номер… – я не успела договорить.

– 973, – сказал за меня Стас.

–Откуда знаешь?

–Ты забыла, где я работаю? – на его лице снисходительная улыбочка.

–Понятно, пробил уже.

–Конечно. И насчёт оплаты не беспокойся. Отдашь, когда сможешь.

–Спасибо! – я очень обрадовалась, погладила его по плечу.

Он хитренько так улыбнулся, указательным пальцем демонстративно ткнул себе в щёку:

–Сюда целуй!

Я, в порыве радости, потянулась ему навстречу, звонко чмокнула его в щёку. А он, как нарочно, придержал меня, не дал отстраниться. Обхватил меня своими ручищами, к себе прижал. Я заволновалась:

–Стасик! Не провоцируй меня! Мы – друзья!

–Хорошо, не буду! – согласился он, разжал руки. Однако, я уже явно видела, что отпускает он меня с большой неохотой…

========== Часть 10 ==========

Короче, каждый вечер после работы я шла к нему в больницу, несла что-нибудь вкусненькое и фрукты. Карпов радостно улыбался при моём появлении, встречал меня уж слишком нежным, «дружеским» объятием и поцелуем. Благо, что руки особо не распускал! Приду я, сяду напротив него на стульчик, смотрю на него . По-моему, очень неприлично влюблённым взглядом смотрю, пытаюсь напустить на себя равнодушный вид, сделать беззаботное, наивное личико. Блин, не получается! А он весело улыбается. И я не понимаю: улыбается он от того, что я не могу скрыть свою симпатию к нему или от того, что ему нравится беззастенчиво и, даже слегка нахально(!), но вполне безобидно подшучивать надо мной. Ну, наверное, привык он к такому стилю общения с женщинами.

Однако, порой я ловила на себе такие его взгляды, что моментально прощала ему его чуть насмешливый, снисходительный тон и колкости. Он словно сбрасывал с себя маску отстранённости, напускного равнодушия. Взгляд был добрым , нежным, слегка уставшим. Менялись и его глаза: становились светлыми и чистыми, глубоко прозрачными и я, буквально, тонула в них. Он брал в свою руку мою ладошку, долго держал. Его ладонь не отпускала мою, будто он боялся потерять ту незримую ниточку, что связала нас. И опять меня словно пробивало током. Хотелось быть с ним рядом, дарить ему свою заботу и нежность, ничего не требуя взамен. Хотелось прижаться к его тёплому, надёжному плечу, крепко обнять и … отдать ему всю себя, если он захочет. Карпов был слишком привлекателен. Он, как мужчина, манил меня к себе. А я, по своей женской сущности, не могла этому сопротивляться, каждый раз, безуспешно пытаясь это скрыть. Виноват ли в этом обыкновенный животный голод или моё потаённое заветное желание – найти настоящую, большую любовь на всю жизнь, я не знала. Натура я романтичная, имею глупую привычку идеализировать близких мне людей, не замечая их недостатков. А потому, мои встречи со Стасом стали для меня чем-то очень значительным и почти необходимым. Для меня было важен его статус – ДРУГ. Слишком приближаться к нему я всё же опасалась. «И хочется, и колется». А может быть, моя прошлая ошибка не давала мне забыть про все условности и пойти на поводу у своих чувств. Я, как будто, стояла на крыльце перед большим и красивым особняком и боялась переступить его порог. Казалось, если уступлю – потеряется то хрупкое и нежное, бережно хранимое в моей душе чувство, что я испытываю сейчас к этому мужчине. Та ниточка, что соединяла нас, превратится в грубую бельевую верёвку и безжалостно свяжет по рукам и ногам, не давая вздохнуть свободно. Да и нужна ли ему моя любовь? Он ведь вполне откровенно сказал, что от женщин ему нужен только секс. А я, пардон, мечтала о любви. Переступить через себя, стать его очередной любовницей? Стрёмно как-то. Получив желаемое, он сразу потеряет ко мне всякий интерес: книга прочитана. Ещё подумает, что я легкодоступная. А мне меньше всего хотелось, чтобы он так думал. Вот, что происходило сейчас в моей душе…

Карпову очень часто звонили по работе. Выражение его лица сразу менялось, стоило ему взять трубку. Черты проступали резче, в глазах появлялся металлический блеск, голос был начальственный: громче и грубее. Иногда он просто раздавал «ценные указания» своим подчинённым, иногда журил за «косяки».

В субботу я пришла к нему утром. Ещё из коридора услышала, как подполковник распекал кого-то на чём свет стоит, не стесняясь в выражениях.

«Начальник!» – усмехнулась я, – « Не хотелось бы мне быть под его начальствованием и попасть под горячую руку!». С этими мыслями я зашла к нему, весело спросила:

–Привет! Ругаешься?

Он уже нажал отбой, но до сих пор, видимо, был в ярости и не мог успокоиться: лицо суровое, лоб нахмурен, глаза ещё мечут молнии, желваки на скулах выступают, губы в узкую полоску сжаты. Он, стоя у окна, в сердцах, кинул мобильник на кровать. Подавляя гнев, пробурчал тихонько: «Идиоты!», прерывисто дышал, крылья носа приподнимались и подрагивали. «Ух, красавец!» – невольно залюбовалась я.

Он хмуро кивнул мне:

–Привет! Да, надо для порядка! – поднес ладони к лицу, с силой протёр его, глубоко вздохнул, успокаиваясь. Я прошла к прикроватной тумбочке, выложила из пакета коробочку с соком из зелёных яблок и, затянутую в полиэтилен, кисточку красного винограда на подложке.

–На-ка, охладись немножко! – я открепила трубочку, проткнула клапан из фольги, протянула ему сок.

Его лицо уже приняло дружелюбное выражение. Он взял коробку, с удовольствием потянул из трубочки напиток. Блаженно прикрыл глаза.

–Мм, отлично! – опять глубоко вздохнул, расслабленно опустил напряжённые плечи, – Глаш, вот умеешь ты успокоить! Спасибо, моя хорошая! Дай-ка, я тебя поцелую, – он поставил сок на тумбочку, раскрыл мне свои объятья. Оказавшись у него в руках, я вновь ощутила беспокойство. Но, поцелуй был действительно дружеский: короткий и лёгкий. Я успокоилась, а зря! Он весело подмигнул и … прижал меня к себе своими ручищами, впечатал мне крепкий поцелуй прямо в губы. Я хотела возмутиться, но он не отпускал , целуя невыносимо долго и настойчиво, постанывая при этом от удовольствия. Не скрою, мне тоже было приятно. Но, я чувствовала, что он со мной играет, провоцирует : уступлю или нет?

«Ладно-ладно! Ты играешь, я тоже буду!» – задумала я кое-что. Счёт шёл на секунды. И я решилась. Поддалась ему, поплыла «по воле волн». Мои руки сами потянулись к нему, обвили его мощный торс . Больничная пижама смотрелась на нём слегка мешковато, но то, что я почувствовала под ней мне очень понравилось! Я беззастенчиво «лапала» моего подпола, уже отвечая на его поцелуй. Потом обхватила его за шею, страстно прижалась к нему, а сама наблюдала за его поведением.

« Ага! Заволновался, уже и дыхание сбивается. Так тебе, коварный!» – усмехалась мысленно. Раны на его лице уже подживали, затянулись нежно-розовой кожицей. Я осторожно погладила его щёку, а его руки гладили моё тело, добирались до бёдер. Ладони оказались на моих ягодицах, в порыве страсти сжали их. Он двинулся вперёд, прижал меня к стене у окна, с явным намерением подсадить на подоконник. Мама родная! Я почувствовала упирающееся мне в живот его, весьма солидных размеров, мужское естество. Я ведь тоже живая! Ещё пара секунд и я бы не смогла удержаться. Уже сама хотела его. Но, уступать мне не пристало, а тем более сдаться так быстро – означало признать своё поражение. Я, растопырив пальцы , приставила свои острые ноготки к его лицу, прямо к ранам и, глядя ему прямо в глаза, лукаво улыбаясь, негромко сказала:

–Руки убрал от меня, быстро! Иначе, в морду вцеплюсь!

Он, уже почти предвкушая свою победу, изумлённо вскинул брови, потом пристально вперился в меня взглядом. Да, трудновато мне далось выдержать этот взгляд! Но, глаз я не отвела.

Карпов , не отрываясь, смотрел на меня некоторое время серьёзно. Потом, видя мою ехидную улыбочку, кажется, всё понял . Глаза заискрились лукаво, губы растянулись в улыбку. Он отпустил меня, выжал:

–Извини, увлёкся!

Я моментально отстранилась. Как ни в чём ни бывало, уселась на стул, положив ногу на ногу, спросила:

–Как дела? Хотя, зачем я спрашиваю? Сама вижу: уже очень даже ничего! Инстинкты просыпаются…

Он усмехнулся, сел на край кровати, напротив меня.

–Глаш, не сердись! Подумаешь, полапал немножко. Я ведь живой человек. Мужчина.

–Ага, очень живой! Я прямо через одежду почувствовала – мужчина. Типа, друг.

–Почему – типа?

–Ой, только не говори эту пошлятину, что дружбу сексом не испортишь и всё такое прочее! Не надо! Ты сам сказал: дружба – значит, дружба и ничего больше.

–Но ты же сама была совсем не против! – возразил мне Стас. Теперь уже ехидная улыбочка была на его лице.

Тогда я честно и откровенно ответила:

–Ты предложил игру, я не отказалась. Но, продолжать эту игру не стоит. Стас, не надо со мной ТАК играть. Можно заиграться и оба проиграем.

–А вдруг выиграем? Этот вариант ты не рассматривала?

–Что мы выиграем, Стас?! Ты ошибся и разочаровался в женщинах, я успела ошибиться и разочароваться в мужчинах. Я хочу не секса без обязательств, а настоящих отношений. Надёжного и верного спутника жизни. Пойми, секс без взаимной любви мне неинтересен. В моём понимании : в дружбе секс даже не подразумевается. Я тоже живая, секса мне хочется. Но, прости Стас, не с первым встречным и поперечным, а только с тем, кого полюблю.

Карпов вздохнул, спросил с печальной улыбкой:

–Надеешься полюбить? До сих пор в сказки веришь? – иронично выдал он.

–Знаешь, верю! Надо о хорошем думать. Тогда всё, о чём мечтаешь, сбудется! – я улыбнулась в ответ.

–Оптимистка! – заключил Стас, потом дотянулся до моей руки, легонько погладил. Серьёзно так посмотрел на меня:

–Глаша, я тебя понял. Не беспокойся, ТАКОГО больше не повторится.

–Вот и хорошо, – вновь улыбнулась я.

========== Часть 11 ==========

Карпов поднялся, подошёл к шкафу, что был в углу палаты. Неожиданно для меня достал оттуда пальто, шапку, зимние ботинки, джемпер и брюки.

–Прогуляемся? – весело предложил он.

–В смысле? – не поняла я, – А ты куда собрался?

– Самочувствие у меня удовлетворительное. А потому, отпустили на выходные дома побыть, помыться.

–Здорово! – я обрадовалась.

–Сейчас переоденусь, вместе поедем. Машинку мою отремонтировали уже. Под окном, на стоянке стоит.

Стас снял с себя пижамную рубашку, обнажившись до пояса. Я смотрела во все глаза. Вот только, совсем недавно, я обнимала его, наслаждалась прикосновениями. Он мог быть моим уже сейчас. Моим ли? То, что он меня хотел, совсем не значит, что у него есть ко мне какие-то более пристойные чувства. «А, это значит, Фирочка, закатай губу обратно! Не твой он!» – я тихонечко вздохнула.

Стас снял больничные штаны. Ой, правда! Он в семейных трусах: белых в синюю клетку. И ноги у него «умеренно волосатые», сообразно мужчине. Я улыбнулась.

Он обернулся, тоже заулыбался:

–Подсматриваешь?

–Не-а, наблюдаю, – весело ответила я.

Через пятнадцать минут мы ехали в его «Инфинити». Карпов пообещал мне довезти домой, уверенно сидел за рулём, вёл автомобиль, время от времени посматривая на меня. Нам было по дороге. Неожиданно услышала от него предложение:

–Может, в гости зайдешь на чашку кофе?

Мне стало интересно посмотреть, где и как живёт Стас.

–Отчего же не зайти? Можно.

–Отлично! – он обрадовался …

Карпов пропустил меня в квартиру, предложил пока присесть на диван. «А у него – ничего так, довольно миленько! Квартира большая, светлая.

Я захотела попить воды, прошла на кухню. Открыла кран, но вместо воды из него вырвалось ужасное шипение и фырканье. Выйдя в коридор, я столкнулась с расстроенным Стасом, он вышел из ванной:

–Хреново! Воды нет. А я помыться размечтался. Кофейком тебя угостить хотел. Вот досада! –искренне сокрушался он.

Хм, вот так номер! Как будто нарочно…

–Ладно, поехали ко мне! По случаю отсутствия воды, приглашаю на помывку! Бери чистое исподнее, одежду какую-нибудь. В другой раз меня кофейком угостишь, – говорю я, и сразу замечаю, как засветились его глаза.

Стас быстренько собрался, отвёз меня домой, машину поставил на стоянку.

-А у тебя очень даже неплохо! – услышала я возглас одобрения после тщательного осмотра моего скромного жилища…

Я переоделась в домашний халатик, занялась приготовлением обеда. А Карпов отправился в ванную.

У меня уже было всё готово. Кухня наполнилась будоражащими аппетит ароматами. Стас уже около часа шумел водой, намывался.

В выходной я никого не ждала, но, будто по закону подлости, прозвенел дверной звонок. Я глянула в глазок и обомлела: папа и мама решили меня проведать без предупреждения. Пришлось открыть. Я была бы им рада, но не сейчас. Как я объясню им присутствие Карпова в моей квартире?

–Здравствуй, дочка! – родители с радостными лицами уже стояли в прихожей, снимая верхнюю одежду. В это самое время дверь ванной комнаты распахнулась настежь, вышел чистый, помытый, румяный Карпов. Он был в семейных трусах цвета кофе с молоком, вытирал махровым полотенцем лицо и мокрую голову:

–Глаш, водичка просто замечательная! Намылся всласть, – он убрал полотенце с лица, повесил его себе на плечи и изумлённо уставился на гостей. В свою очередь , мои папа и мама молча стояли, ошарашенно глядя на Карпова.

Я стояла между ними, в полной растерянности. Сообразила, что нужно представить, пробормотала:

–Мама, папа, познакомьтесь, это Стас. Мой … друг.

Мама спросила:

–Это , хотя бы, не тот Стас?

–Нет, мамочка, другой! – успокоила я .

Она оглядела подполковника с головы до ног, удовлетворённо кивнула. Но, реакцию папы я даже предугадать не могла.

Он побледнел, потом побагровел, задохнувшись от возмущения, зарычал:

–Т-ты?! Да как ты посмел?! Карпов, ты – скотина, сволочь! Не мытьём, так катаньем, господин подполковник? Дочку обольстил…

Он кинулся к нему с кулаками, хотел схватить , но из одежды на Карпове были только трусы и накинутое на шею полотенце. Папа ухватился за полотенце. Карпов сверкнул потемневшими глазищами: узнал! Схватил моего отца за руки, не давая себя задушить. Пришлось вмешаться! Я кинулась их разнимать, встала между ними, закрыв собой полуголого подполковника:

–Папа, пожалуйста, не надо разборок! Стас – мой мужчина. Я люблю его! – эти слова невольно вырвались у меня. Как я ещё могла остановить разъярённого папу?

Обалдевшая мама пришла в себя, шагнула к папе:

–Арик, успокойся! Не надо так нервничать!– она обняла его за плечи, оттаскивая в сторону от нас со Стасом.

–Здравствуйте, Аристарх Романович! – поздоровался Карпов, – Какая неожиданная встреча! – усмехнулся он, обнимая меня за талию, – Так, это нежное создание – Ваша дочь? Не знал, честное слово!

–Не юродствуйте, господин подполковник! Вы понятия не имеете о чести! – кипятился папа.

–Арик, пожалуйста! Не надо кричать! – умоляюще смотрела на него мама, держала его за отвороты пиджака, гладила по плечам.

Боже мой! Бедный папочка! Позавчера я звонила ему, попросила денег на ремонт моего Масика, но папа почему-то замялся и сказал, что у него временные материальные трудности. Теперь я догадалась, какие…

Я аккуратненько вытолкала Карпова в другую комнату:

–Стасик, оденься! И, пожалуйста, побудь пока здесь минут пятнадцать-двадцать! Я пока постараюсь родителей сплавить, ну, или успокоить, если получится! – выразительно смотрела на него, гладила по обнажённому плечу. Карпов был слегка сконфужен: не ожидал он такого приёма. Вот угораздило! Я понимала его состояние.

–Пожалуйста, Стасик! – упрашивала я, а чтобы скорее уговорить , обняла его за шею, поцеловала в щёку. Это моментально возымело действие: господин подполковник довольно заулыбался и кивнул: «Ладно!»

Я вышла из комнаты, закрыла за собой дверь. Родители тихо переговаривались между собой. Мама уговаривала папу не сердиться и не ругаться. Он никак не мог успокоиться:

–Элечка, ты понимаешь, он ужасный человек! И уж совсем не пара нашей Фирочке!

Они увидели меня, смущённо замолкли на несколько секунд. Потом папа умоляющими глазами посмотрел на меня, шагнул навстречу, ухватил меня за руки:

–Фирочка, доченька! Ты его совсем не знаешь! Он страшный, плохой человек! Понимаю, он задурил тебе голову, коварно соблазнил. В жизни ты ещё наивная, неопытная маленькая девочка. Я прошу тебя, не встречайся с ним! Я не понимаю, как ты могла полюбить его?! Сейчас же выгони его, или это сделаю я!

Папа был на эмоциях. Я смотрела на него и моё сердце, буквально, разрывалось пополам. Мой любимый папа и Карпов. Чтобы успокоить отца я должна была выгнать, может быть, мужчину моей мечты? Я не хотела этого. И собрав всё своё самообладание в кулак, я начала говорить:

–Папа, дорогой мой папочка! Пожалуйста, выслушай меня! Только не перебивай! Я очень тебя люблю и безмерно благодарна тебе за всё! Ты меня вырастил и воспитал. Но, пойми: я уже не маленькая девочка, которую нужно водить за ручку и советовать, с кем дружить, а с кем нет. Мне 25 лет. Да, вполне возможно, я не очень опытна в жизни. Учусь на своих ошибках. И, вполне возможно, я ошибусь ещё раз, выбрав себе в спутники именно этого мужчину. Но, это будет опять-таки моя и только моя ошибка. А, может быть, это будет самая большая удача в моей жизни. Ты говоришь, что я совсем не знаю его. Да, я не знаю его, как знаешь его ты. Но, и ты не знаешь его, как знаю его я. Поверь мне, пожалуйста! Если бы ты столкнулся с ним в иной ситуации, ты бы о нём так не говорил. Я догадываюсь, какой конфликт между вами произошёл. Вам просто нужно ещё раз поговорить, чтобы понять друг друга.

Я очень уважаю тебя и твоё мнение, но… Пойми, мне очень дорог этот человек! И, прости! Я не стану его выгонять и тебе не позволю этого сделать! – выпалила я.

Мама тихонько стояла в сторонке, за спиной у папы, одобрительно мне кивала. Папа смотрел на меня широко открытыми, изумлёнными глазами. Он терпеливо выслушал мою взволнованную, эмоциональную речь и сейчас был в полной растерянности. Спросил:

–Дочка, ты не выгонишь этого негодяя, даже, если я буду настаивать на этом?

–Прости, папочка! Я люблю его и встречаться с ним мне не запретишь даже ты, – тихо, но твёрдо ответила я.

Папа откровенно психанул:

–Тогда мне нечего здесь делать! Эля, мы немедленно уходим отсюда! Моя родная дочь связалась с проходимцем и не желает слушать своего отца! – возмущённо выдал он.

–Арик, Бога ради, успокойся! – вдруг строго сказала моя мама, – Девочка влюбилась, и с этим ты ничего не сможешь сделать. Ты ведь знаешь современную молодёжь. Ты хочешь, чтобы она мучилась, выбирая между собственным отцом и любимым человеком? Чего ты добьёшься? Только того, что она замкнётся в себе, станет нервной, истеричной особой, ненавидящей свою семью, где не нашла взаимопонимания! Её личная жизнь – это её личное дело! Я согласна, родители должны помочь, подсказать, посоветовать в выборе спутника жизни, предостеречь от опасных связей, но и только! Мы её воспитывали вместе, и ты бы уже должен был понять, что она девочка умная и понятливая: отличает плохое от хорошего. Она ведь сама отшила своего бывшего жениха. Вот уж тот был, действительно, проходимец и негодяй! Девочка сама знает, что ей нужно.

–Эля, как ты не поймёшь, что она вновь наступает на те же грабли! – сердился папа.

–Дорогой мой! Вспомни, как твои родители были настроены против меня! Тебя это остановило? – улыбнулась мама, – В любом случае, это не повод, отказываться от собственной дочери из-за её выбора!

Папа опустил голову, тихо сказал:

–А кто отказывается-то?

– Аристарх, из твоих уст прозвучало как ультиматум: « Либо я, либо он!» Разве не так?

Папа тяжело вздохнул, потом махнул рукой:

–А, пусть делает, что хочет! Только потом пусть не плачет. Эля, я от нервов очень проголодался, поехали домой! – он направился к вешалке, с намерением взять пальто.

–Мамочка, папочка, не уходите, пожалуйста! Я же обед приготовила! Давайте поедим! – улыбнулась я.

Папа нерешительно топтался на месте. Он чувствовал доносящиеся с кухни ароматы, так раздражающие его сейчас. Я подошла к нему, опустив голову, почти шёпотом сказала:

–Папа, я приготовила твой любимый форшмак.

Он опять вздохнул, потом едва заметно улыбнулся, затем сказал:

–Ох, Глафира! Знаешь, чем уговорить! Ладно, иди ко мне! – он раскрыл мне свои отеческие объятья. Я радостно кинулась ему на шею:

–Папочка, я тебя очень люблю!

–И я тебя люблю, доченька!

Мама подошла к нам, чмокнула в щёку меня, а потом папу:

–Вот и хорошо! Только, Фирочка, у тебя ведь гость в соседней комнате. И тоже, наверное, проголодался.

–Ой, мамочка! Стаса из больницы отпустили на выходные дома побыть и помыться. А у него, как назло, воду отключили.

–Постой, а с чем он в больнице лежит? – обеспокоилась мама.

–У него было предынфарктное состояние.

–Арик! А ты его чуть не задушил! – мама с укором посмотрела на папу.

–Ну, ладно-ладно! Неправ был, – согласился папа, – Дочка, зови уже своего ухажёра, знакомиться будем…

========== Часть 12 ==========

Мы сидели на кухне за столом, не спеша, обедали. Карпов, одетый в джинсы и синюю рубашку навыпуск, уписывая мою готовку за обе щеки, похвалил:

–Глафира отлично готовит. Суп наваристый, а такой вкусный форшмак я никогда ещё не ел!

Папа кивнул:

–Подтверждаю!

Я смущённо порозовела:

–Меня мама научила.

– Элеонора Леонидовна – знатная кулинарка! – гордо сказал папа.

–Элеонора Леонидовна, примите моё искренне уважение и восхищение! – Стас был галантен и красноречив, когда хотел произвести благоприятное впечатление.

Мама сдержанно улыбнулась. Папа строго посмотрел на него.

Карпов сидел рядом со мной, крепко обнимал меня за талию. Родители выспрашивали у него интересующие их подробности. Подполковник спокойно, с достоинством, отвечал.

Наконец, обед закончился.

– Спасибо, моя хорошая! – Стас взял мою руку, нежно поцеловал.

После обеда мужчины пошли в зал, им нужно было поговорить. А мы с мамой остались на кухне прибрать со стола и помыть посуду. Мама, лукаво на меня глядя, спросила:

–Фира, где ты его нашла? Великолепный экземпляр! Подполковник, красив, умён, а глаза какие! И смотрит он на тебя так хорошо! И, что бы ни говорил твой отец, а у него есть причина на Карпова обижаться, если у вас с ним всё получится, я буду за тебя очень рада! Поверь мне, такие мужчины становятся отличными мужьями!

Мама говорила это с таким воодушевлением, что было сразу понятно: такому зятю она будет рада.

–Мама, спасибо, что ты меня понимаешь! – я подошла к ней, мы обнялись.

–А в постели он – как? – поинтересовалась она.

–Ну, мама! Не смущай меня! – чувствую, что краснею, как помидор.

–Да, ладно! Чего смущаться-то? Дело молодое. И, заметь, немаловажное! По экстерьеру – он очень даже неплох! Я всё, что надо, рассмотрела, – мама весело подмигнула.

–Мама, перестань! – для вида возмущаюсь я, а у самой в голове, аж, гудит: «Откуда я знаю, какой он в постели?!»

–Ладно-ладно, не буду! – засмеялась она.

Вернулись папа и Стас. Спокойное лицо папы более, чем красноречиво говорило об установленном перемирии. Кажется, компромисс они нашли.

«Ну, Слава Богу!» – облегчённо вздохнула я.

Родители ещё немного побыли у меня, потом уехали. Мы с Карповым остались наедине….

-Ну, дорогая моя, теперь уже ты потрудись мне объяснить, что сейчас было! – потребовал Стас, иронично улыбаясь, – Какого … лешего я вдруг стал твоим «любимым мужчиной», а? Да ты не отворачивайся! Чего краснеешь? Или ты действительно имела глупость влюбиться в такого, как я? – он пытливо смотрел на меня.

Я опустила голову, смотрела в пол и … молчала. А что мне было ему сказать? Что это – правда?

Собравшись с мыслями, я попыталась объяснить:

–Стас, ты же хотел перед своими родными создать иллюзию, что нужен, что любим, что у тебя всё ОК? Вот и я так же. Мне очень стыдно, но как я могла оправдать твоё пребывание здесь, как утихомирить моего рассерженного папу? Я его единственная дочь, и он желает мне счастья. Папа был не в курсе нашего знакомства с тобой. Но с тобой, очевидно, он знаком в силу его профессии. Ты его тоже «данью» обложил? – теперь уже я смотрела Карпову прямо в глаза.

Карпов хмыкнул:

–А он, что – исключение из правил? Платят все. Либо нам, либо бандитам. Твой отец платить нам отказался, пришлось немного прессануть. Совсем чуть-чуть, для убеждения.

–Что?! Прессануть? А если бы для этого «убеждения» потребовалось его избить до полусмерти, ты бы сделал это?!

–Ну, скажем, лично я бы этим заниматься не стал. Для этого есть специально более тренированные люди, попроще, и званием пониже. И, кроме битья, есть ведь ещё более изощрённые способы, – саркастически улыбнулся он, хищно сверкнув своими глазищами.

–Какие, к примеру? – холодок пробежал у меня по спине.

–К примеру: задурить голову жене или дочери «опекаемого», закрутить роман, соблазнить. Совместить, так сказать, полезное с приятным, – его глаза были холодны, как лёд, в голосе я услышала всё те же насмешливые нотки.

–Карпов, ты действительно такой, или просто хочешь выставить себя в таком непристойном виде?

–А сама-то как думаешь? – он начал надвигаться на меня.

Я, вытаращив глаза, стала отходить от него, пока не упёрлась в стену спиной. Мечта об идеальном мужчине начала разбиваться о суровую реальность. Я ещё хваталась за обрывки моих прошлых ощущений, не хотела расставаться с волшебной сказкой.

Стас подошёл ко мне, выставил руки вперёд, упёрся ладонями в стену по обеим сторонам от моих плеч, приблизил своё лицо. Сейчас оно мне показалось даже пугающим. Потемневшие глаза словно буравили меня насквозь, опять я почувствовала, что меня как будто просвечивают рентгеном. Видимо, всё, о чём я думала сейчас, отразилось на моём лице.

–Нет, ты просто пугаешь меня! Ты не такой! – отчаянно прошептала я. Голос почему-то сел и громко сказать я не смогла.

Карпов смотрел на меня ещё пару секунд, потом устало вздохнул, чуть наклонился ко мне, уткнулся лбом в моё плечо.

–Откуда тебе знать, какой я? – он шумно вдохнул и продолжил:

Ты так приятно пахнешь. Уютная, домашняя девочка. Папина и мамина дочка. А я – мент. Тебе нужен другой человек для жизни.

–А откуда тебе знать, кто мне нужен для жизни? По-крайней мере, я поняла, что дружить с тобой лучше, чем конфликтовать. Мы же договорились!

–Ладно, расслабься! – он засмеялся, а глаза-то были совсем невеселы, – А-то и впрямь подумаешь, что я ради денег твоего отца способен на такую подлость.

Я облегчённо выдохнула, подумала: «И всё-таки, он не безнадёжен!» и невольно улыбнулась.

Улыбнулся и Стас, по-хозяйски уселся в кресло, щёлкнул пультом от телевизора.

Экран зажёгся, завибрировал изображением разных людей, заговорил за кадром правильным дикторским мужским баритоном, с безупречной дикцией, о событиях сегодняшнего дня.

Карпов вдруг вспомнил:

–Да, Глаша, там, в ванной, вещички мои из больницы. В машинку стиральную брось, если нетрудно! – попросил он, как бы, между прочим.

–Мне нетрудно, Стас! – я отправилась выполнять его просьбу.

В сумке , кроме вещей обнаружила его табельное оружие. Я сидела на корточках рядом с деловито шумящей стиральной машинкой, перед раскрытой спортивной сумкой, теперь уже пустой, с интересом рассматривая пистолет.

–Пушки – детям не игрушки! Тебе кто разрешил его трогать? – услышала я над своей головой грозный голос. Мощная фигура Карпова выросла надо мной.

–Дяденька, прости засранку! – жалобным голоском попросила я, чем вызвала его смешок, – В сумке твоей ствол нашла. А вы, менты, разве не должны оружие сдавать после смены? Почему он у тебя с собой?

–Потому, что я в тот вечер ещё собирался в отдел ехать. Не успел. Дай сюда!

–Не-а, не отдам. Я ещё посмотреть хочу – никогда ведь в руках боевое оружие не держала! А ты из него бандитов стрелял?

–Из него, конечно! Глаш, ну, что за детский сад? Отдай!

–Ну, Стас! Можно, я ещё его подержу? – канючила я.

Небольшой с виду пистолет был неожиданно тяжёл, грозно матово поблёскивал при свете электрической лампы. Я взялась за рукоять. Она гладко легла в мою ладонь, причём указательный палец сам потянулся к спусковому крючку. Только рука моя была маловата. Я навела пистолет на подпола. Он сделал недовольное лицо:

–Э, не борзей! Отдай по-хорошему! Иначе отберу и накажу! – он деланно нахмурил брови.