Текст книги "Япония. В краю маяков и храмов"

Автор книги: Галина Шевцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Записалась я и на каллиграфию. Ее ведет некрупная, очень нарядная тетенька по фамилии Фукумицу. Дословно это переводится как «луч счастья». И честно сказать, она со своим непреходящим оптимизмом и оборочками на платье этому имени весьма соответствует. Фукумицу выдала всем напрокат наборчики в сумочке, а там все, что надо: войлочная подстилка для бумаги, тяжеленькая прижимка для нее же, китайская сухая тушь и тушечница-судзури, чтобы в ней эту тушь растирать. Еще – завернутые в бамбуковую салфетку кисточки. Ужасно удобно это для кисточек – завернул салфетку, вот тебе и футляр. А между планочек у салфетки просветы есть – в них воздух проходит, и мокрая кисточка в таком футляре не сгниет. Сижу теперь, пишу кривые палочки – слева-направо, сверху-вниз. Ичи-ни, ичи-ни (раз-два в смысле). Дальше пока дело не движется.

Вообще, все это чем-то смахивает на Хогвардс. По крайней мере, блестящий исполнитель роли Гилдероя Локхарда у нас уже есть – это наш франтоватый грамматик Саката, который: «Вообще-то, ах, не грамматик, а стилист и критик». И тут он вообще-то случайно, вообще-то он в буддистском университете преподает…

В общежитии нас тоже развлекают, как могут. Там есть общество окрестных жителей, старушек в основном, которое к нам в общагу приходит, вечера японской кухни и чаепития устраивает, на разные прогулки приглашает. Приятно, между прочим, хоть и наивно немного. Вот эти старушки энтузиасты возили нас (то есть всех желающих из общаги) в местечко Оямадзаки (Штормовая Гора) под Киото. Там есть несколько горных храмов (очевидно – с привидениями), завод знаменитого японского виски «Сантори» и вилла-музей. Первая часть развлечения называлось «хайкингу». По простому – подъем в горы. Старушки бодро перевалили через горный хребет и потом с хохотом отплясывали на вершине. А мы, молодые ребята, и это я даже не про себя говорю, а про спортивного вида парней-австралийцев, загнанно пыхтели у них в хвосте и периодически ползли на четвереньках. А на вершине тихо улеглись в кружок, ногами к центру и долго еще не могли подняться.

Вторая часть программы была культурная: на заводе виски нам показали такие обворожительные витые медные перегонные аппараты с вензелями. И такие здоровенные погреба с длинными рядами бочек. Оказывается, коктейль с виски надо непременно перемешивать три с половиной раза! Они нам это даже продемонстрировали. Вот артисты! А у девушки-экскурсовода была бирка с вензелем завода не только на куртке, но даже и на юбке. Может, и на трусах была? Вот что интересно…

А в вилле-музее были выставлены за стеклом пивные кружки. Кроме кружек, демонстрировались еще пыльная ванная комната с европейским унитазом, статуя павлина и… пять картин Клода Моне в подвале. Лотосы, ирисы… Говорят, что Моне их прямо тут и нарисовал. Не знаю, может, врут.

У меня тут есть давняя приятельница Юко. Я с ней еще в прошлый приезд познакомилась: кто-то из приятелей с родины просил Юко передачку передать, вот и пересеклись тогда. Юко – тоже филолог-русист. И говорит она очень хорошо, по телефону вообще бывает непонятно, что японка. Недавно она прислала мне вот такой мейл по-русски: «А после нашей вчерашней выпивки у меня ужасно голова ТРЕЩАЕТ. ФУ! А что, не пойти ли нам завтра опять выпить?» Юко бывала у нас. Показывала мне фотографии. И рядом в альбоме – наши билеты на поезд, на троллейбус, в Русский музей. Никогда ведь не задумываешься над тем, что в то самое время, когда ты привозишь с того края света, из какой-нибудь там Японии, билетики на автобус и в музей и кладешь их в свой альбом рядом с фотографиями, кто-нибудь другой, оттуда, увозит с собой на тот край света билетики на наш троллейбус и любовно укладывает их в свой альбом, рядом с фотками. И хранит, и друзьям демонстрирует, как восьмое чудо света…

Людей, не похожих на остальных, тут называют «каватте» – дословно: «измененные», «странные». Еще говорят, что иностранные студенты все «каватте», и это, без сомнения, так. Другие сюда просто не попадают. Юко тоже «каватте». Ей подарили игрушечного медведя. Она советовалась, что с ним делать. Назови его, говорю, Михаил Потапыч. А она мне – ой, наверное, я не смогу, Я ЕГО ИЗБЕГАЮ! А еще Юко рассказывала, что как-то гостила у одного своего московского приятеля и тогда выдала его маме перл: «Давайте закроем окно, чтобы комары не вошли». И тут же мне показала, как могли бы строевым шагом входить в окно комары.

В университете продолжаются занятия. Профессора Куниката и Масуда, словно сговорившись, рассказывают нам массу страшных историй. Каждый, правда, в своем ключе. Куниката, например, объяснял разные иероглифы про смерть. Получалось доходчиво: префикс «ко» перед именем означает «покойный такой-то». Если напишут «ко-Куниката», значит, я уже умер. А этот иероглиф означает «могила». Вы знаете, что в Японии хоронят вертикально и могилы выглядят как столбики? Вот на этой будет написано «Куниката» (рисует могилу-столбик и пишет на ней). Кстати, некоторые делают себе могилы заранее. И пишут на них свое имя красными буквами. Когда они умрут – буквы перекрасят в черный. Если вы будете умирать в Японии, можете тоже так сделать!

А Масуда рассказал следующее: «А еще говорят, что если ночью пробраться к синтоистскому храму в белом кимоно с красным кругом на груди и белой тряпочкой, привязанной ко лбу, и принести с собой соломенную куколку, и в час быка [7]7
  С двух до четырех часов ночи.


[Закрыть]прибить ее гвоздем к храму (только гвоздь нужно вбить на то место, где у человека сердце), то враг, на которого ты задумал, умрет! Но если в тот момент, когда ты будешь вбивать гвоздь, тебя кто-нибудь увидит, то умрешь ты. Прямо с места не сходя! Думаете, так теперь никто не делает? Еще как делает! В маленьких глухих храмах, в самых дальних и темных углах, иногда встречаются соломенные куколки, прибитые гвоздем к стене». И еще: «Не ешьте много моти [8]8
  Моти– сладкие колобки из прессованного мятого риса.


[Закрыть]. Вы знаете, что в один моти влезает большая миска риса? А от этого, сами понимаете, животик… Вот совсем как у меня. Я ведь ужасно моти люблю!» Еще в древней Японии, помимо 12-летнего годового цикла с названиями животных, был и 60-летний годовой цикл, его заимствовали из Китая, даже летоисчисление так вели. Дни тоже подразделялись согласно этому циклу. Каждый день имел свое название. В день Каноесару многие не ложились спать. Ведь, согласно поверью, в этот день… Нет, лучше подробнее. Дело в том, что в те времена считали, что внутри каждого человека живет маленькая бабочка, которая раз в 60 дней (как раз в день Каноесару) улетает на небо и рассказывает божествам о делах «своего» человека. И о хороших, и о плохих. Улетает бабочка тогда, когда человек спит. Именно поэтому в день Каноесару многие не ложились спать. Чтобы бабочка там наверху чего-нибудь лишнего не сболтнула.

Другие преподаватели тоже лицом в грязь не ударяют. Ацута-сэнсэй рассказывала, что еще лет 10–15 назад был такой обычай: если в кафе молодой человек что-нибудь заказывал, то барышня должна была заказать что-то более легкомысленное. Например, если он заказывал сок, то для нее кофе уже не предполагалось. Можно было рассчитывать только на мороженое. Следуя этой схеме, барышня могла получить кофе только в том случае, если парень заказал выпивку. В крайнем случае можно было сделать одинаковый заказ, например обоим кофе. От этого случались затруднения. Ацута однажды очень переживала, когда никак не могла придумать ничего более легкомысленного, чем сандвич, заказанный им. А еще барышням положено было говорить неестественно тоненькими «женскими» голосами. Это, кстати, и сейчас случается.

В университете я познакомилась с Сашей из Екатеринбурга. Она по другой программе приехала и потому живет не в нашем общежитии, а в другом – прямо на территории иняза. У нас с Сашей оказалось несколько общих лекций. Вот перед одной из них мы возле двери и столкнулись. А дверь-то заперта. Мы стали выяснять друг у друга по-японски, не перепутали ли чего. Очень вежливо так разговаривали, с разными грамматическими выкрутасами. А потом мимо знакомые русские ребята прошли и Сашку по-русски окликнули. Она с ними, конечно, тоже по-русски. И я ей говорю: зря раньше-то по-японски напрягались. А она засмеялась: я могла бы сразу догадаться, что ты славянка, хоть внешне и не похожа – очень уж у тебя японское произношение хорошее [9]9
  Славянские языки очень близки японскому по набору звуков, поэтому практически все славяне говорят по-японски без акцента. А вот западноевропейцам, особенно англоязычным, очень в этом плане тяжело, и акцент у них, как правило, чудовищный.


[Закрыть]. Так и познакомились.

Масуда показывал фильм Куросавы про самурая. Ничего себе такой боевичок. И самурай совестливый, всемогущий и приятный. И что-то во всем этом (в первую очередь в самурае) было такое томительно знакомое. Я сначала не поняла что. А потом дошло. Просто это выворотка истории про «Трудно быть богом». Зная профессию старшего Стругацкого, трудно предположить, что это случайность. Кстати, о том же. Я вытрясла из Кадзи-сэнсэя (историка иероглифов) изначальное значение иероглифического ключа «ру-мата». Это означает «поддержка», «помощь» и «жалость». Дословно (точнее – долинейно) – рука, держащая на ладони птичку. Но почему-то этот ключ часто используют для обозначения понятий, связанных с убийством. Правда, похоже на дона Румату Эсторского? И опять же, ввиду специфики профессии старшего Стругацкого, случайностью такое совпадение быть не может.

Большой француз Жан казался мне всегда человеком, мало расположенным к приколам. Ан нет! Сидим это мы на грамматике самовлюбленного Сакаты. А Саката этот любит задавать вопросы типа: «У вас в стране есть…» – дальше следует не известное никому слово, вот и соображай, чего отвечать. А скажешь ему: «Чего-чего есть?» Он сразу: «Как??? Вы этого не знаете???» Вот, значит, спросил он у меня что-то подобное. Я обдумываю, как бы выкрутиться. Слышу, за моей спиной Жан лихорадочно щелкает клавишами электронного словаря. А потом выдает на весь класс по-французски: «Он спрашивает у тебя, есть ли у вас в стране услуга обратной доставки почты за те же деньги!» Я радостно толкаю Сакате речь. Бедный, бедный Саката, он так и не понял, что произошло. Поговоришь вот так с французами, а потом заходишь на лекцию и здороваешься: «Бон ничи ва!» – японское «кон ничи ва» + французское «бонжур» в одном флаконе. Кстати, над Сакатой у нас все посмеиваются, а зря, наверное. Он неплохо преподает, да к тому же бывает, тоже что-то интересное расскажет. Перечислил вот профессии, обладателей которых положено именовать не «сан», а «сэнсэй». Кроме учителей это врачи, адвокаты и, представьте себе, архитекторы! «Так что, – радостно подвел итог Саката, – Гарину-сан [10]10
  Японцам плохо дается буква «Л». Они не отличают ее в речи от «Р», потому так и произносят.


[Закрыть](в смысле, меня) на самом деле надо называть Гарина-сэнсэй». Все почему-то очень обрадовались. А однажды Саката объяснял про всеми любимые счетные суффиксы: «Мелкие звери считаются на шкурки, а большие… Вот у вас на родине, Гарина-сан, какой самый крупный зверь? Медведь наверное?» Я: «Нет, у нас медведи все вымерли, теперь у нас заяц самый большой!» Он: «Заяц, говорите, очень хорошо… А на что зайцев считают?» Я: «Конечно, на крылья, это все знают!» Он: «М-да, как ни странно, но так и есть, уши у них на крылья похожи потому что». По его расстроенной роже было понятно, что я испортила один из его коронных номеров.

Это не со мной случилось, а с Сашей. Она ходит на занятия по произношению. И что-то там у нее никак не получалось. Профессор мучился, мучился, а потом и говорит на приличном русском: «Александра, знаешь ли ты, что такое ударение?» Она чуть не села. Знаю, говорит. Он: ну так, значит, сделай ударение на последнем слоге! Она сделала. Получилось! Сами понимаете, что к такому типусу стоило бы походить. Но у меня в это время как раз обожаемый Куниката, а уж это представление я ни на какое другое не променяю!

А Куниката, кстати, продолжил свою похоронную тему и сообщил нам, что в древности в Японии делали гробы с окошками напротив лица покойника. И добавил, глядя в потолок: «Интересное проявление гипертрофированной созерцательности японской цивилизации…» Еще рассказал, что 10 ноября все многочисленные японские боги собираются в храме Идзумо на совет по поводу, кто на ком в следующем году женится. Вот и получается, что в этот день все божества покидают храмы и земли обитания. День безбожия!

Фудзие подавилась дыней, прокашляла полночи и потеряла голос. Это, говорит, у меня не простуда, это у меня дыня. И вы тоже смотрите не простудитесь, и главное – бойтесь дыни! Пришлось нам вместо Фудзие разговаривать. И мы стали рассказывать, у кого в стране есть какие суеверия и приметы. У многих приметы оказались похожи, но бывало и с точностью до наоборот. А вот в Корее считают, что перед экзаменом нельзя есть яйца и бананы. Первые похожи на нули, а вторые на единицы!

Тут у нас в университетской библиотеке есть довольно много русских книг и фильмов (все-таки иняз и 300 студентов-русистов). Одно удовольствие читать русские заголовки в картотеке. Там хранится просто уйма интересных лент. Например: «Я ШАТАЮ по Москве», «Зрелое солнце пустыни», «За двумя лайками» и т. д. Но особо впечатлил меня знаменитый советский мультсериал под японским титром: «Ну заткнись же ты, наконец!». Я его даже взяла, так заинтересовалась содержанием, которое из названия как-то не угадывалось. Знаете, оказалось, что это «Ну, погоди!». Что-то такое в смысле все же улавливается, правда только задним числом. А Чебурашку они называют «Тебу-тян [11]11
  Тян– японская приставка вежливости при обращении к ребенку, животному. Еще так друг друга могут называть девочки и женщины. Но мужчина так женщину вряд ли назовет. А самое главное, не вздумайте назвать так мужчину! Это будет намек на то, что он голубой.


[Закрыть]»!

Продолжая мультяшную тему, хочу познакомить вас и с японской стороной вопроса. У сэнсэя Като мы изучали мультсериал «Гегеге-но-Хитаро». Гегеге-но-Хитаро – это имя главного героя. Мне страшно понравилось. Этот самый Гегеге-но-Хитаро – мальчик-волшебник. (Не путать с Гарри Поттером, Хитаро гораздо старше, он популярен в Японии уже больше 30 лет). Даже, наверное, он не совсем мальчик – просто молоденькое волшебное существо, потому что живет Хитаро в лесной избушке вроде бабы-ягиной и друзяки у него все из традиционных японских призраков. У Хитаро виден только один глаз, а второй всегда закрыт волосами. Я даже спросила у Като, есть ли у Хитаро второй глаз, он сказал, что это никому не известно. А сюжеты серий, как правило, такие: Хитаро помогает детям, которые сталкиваются со всякими злыми волшебниками и другими мистическими страхами, а взрослые им не верят. Для этого у детей существует поверье – если начинаются подобные неприятности, надо пойти в лес и опустить письмо в ветхий почтовый ящик в чаще. Потом его забирает большая ворона и относит Хитаро. Очень интересный мультик, добрый, прекрасно акварельно нарисованный. И с очень классной смешной заставкой для титров. Там лягушки басом выквакивают смешную песенку, а Хитаро попадает во всякие фигуральные лужи. И еще у Хитаро есть малюсенький папаша в виде глаза с ножками. Они по утрам ругаются из-за чашки для риса. Хитаро хочет из нее поесть, а папаша как раз в ней горячую ванну принимает!

Я выбрала лекции сэнсэя Като только из-за того, что он смешной. Ну посудите сами, как можно не проникнуться расположением к человеку, когда он влетает в класс, давясь от смеха, как будто бы ему только вот сейчас гениальный анекдот поведали. И так всю лекцию. А тема его – про супертелегероев, как-то неблизкой показалась. И зря. Так на эти серии разных лет посмотришь и понимаешь дух, ощущение жизни японцев в разные годы. Сейчас перешли к началу 70-х. Там все герои-стиляги, с прическами до плеч, в штанах, как у Трубадура из мультика про бременских музыкантов. И как-то от этого веет шестидесятниками. Не совсем конечно, но отголоски. А сам Като, по-моему, вообще представитель японского филиала института НИИЧАВО (Чародейства и Волшебства в исполнении Стругацких). А все его приятели, про которых он часто рассказывает, это новое общество «Кондуит и Швамбрания». Они там все профессора экономики, социологии и прочих умных наук. А развлекаются, подсчитывая и анализируя, что бы на самом деле произошло, появись в мире их любимый с детства телегерой – Ультраман, и во что бы обошлись после этого убытки.

Вообще, как я уже поняла, такие занятия могут быть намного полезнее для языка, чем грамматика. Потому что так ты начинаешь ощущать культурный фон японцев: у каждого поколения ведь свои герои и крылатые фразы. Вы много встречали иностранцев, понимающих, что такое «элементарно, Ватсон»? Так вот, я, кажется, сделаюсь таким иностранцем в японском варианте. Потому что знаю, кто такой этот самый Ультраман. Ничего особенного, кстати. Так, интерпретация Бэтмена, только инопланетного происхождения и с экологическим уклоном. Еще интереснее, я знаю, кто такой Каменрайда [12]12
  Каменрайда– дословно «всадник в маске».


[Закрыть]. В восьмидесятые годы он был очень популярен. Милейшие серии, между прочим: некие злобные злодеи проводят эксперименты по превращению людей в разумных животных и растения. Делают они это быстро, лучами какого-то аппарата. Потом эти монстры идут выполнять гадкие замыслы злодейских злодеев. Но им всегда мешает мотоциклист Каменрайда: журналист, который может превращаться в большого кузнечика: он тоже когда-то попал под лучи этого аппарата, да что-то пошло не так, и теперь этот тип умеет по своему желанию становиться то человеком, то насекомым. (Что-то тут общее с Человеком-Пауком просматривается). Смешно ужасно. Особенно мне понравилась серия, где злодейские злодеи превратили очередных подопытных в гигантских тараканов. И потом все этих типов называли «Гокибури-сан», то есть «господа Тараканы».

Я спросила у Куникаты, какой иероглиф у таракана. Он засмеялся и сказал, что какой-то есть, но он не помнит, это всегда пишут буквами. А вообще-то эти самые «гокибури» в Японии не то что у нас, а большие: до 10 см в длину, черные, усатые и летучие. От них даже специальные липкие коврики в прихожую изобрели – такое себе тараканозаграждение.

А вообще нравы тут странные: первое выученное в Японии новое слово: «тикан» – «маньяк». О, это о-о-очень тут всеми уважаемое словечко! Весь парк у нас около общаги завешен плакатами: «Осторожно, тикан!!!» И рисунок прилагается: злобный волк навис над Красной Шапочкой. Маньяками тут, впрочем, называют обыкновенных мирных эксгибиционистов. Хотя лично я пока еще не одного не встречала, о чем, в общем, не сожалею.

Вышеописанные безобразия иногда могут обнаруживаться и в электричках. Поэтому там появились, ха-ха, женские вагоны. Женщины, оказывается, жаловались в парламент, что их в электричках мужчины давят и притирают. Вот им и выделили отдельные вагоны (для желающих, конечно). Правда, действительно это правило только в часы пик. Я теперь часто в женских вагонах езжу – там людей меньше. Благодать!

Говорят, чтобы обучиться японскому (если это вообще возможно), приходится перенимать и их привычки. А они тут немного обезьяньи. Во время слушания собеседника, например, положено издавать всякие дурацкие звуки, типа «э-ээ», «ун-ун», «э-то-о-о», «а-и-и». При этом желательно дергать головой, хмурить и поднимать брови (можно попеременно – одну вверх, другую вниз). Эта привычка, кстати, очень быстро цепляется. Ой-ой! В университет я езжу на автобусе-экспрессе. Конечно, там одни студенты! Всю дорогу слушаю плеер погромче. Чтобы не замечать этого обезьянника. Остановки без конца объявляют, читают наставления, объясняют, куда с этой остановки можно прийти. Студенты орут, смеются, руками машут. Вот-вот шкурки от бананов полетят или хвосты прорежутся. А за окном – бамбуковые рощи и холмы-кладбища, пирамидально утыканные вертикальными могилами. Еду себе и вспоминаю кладбищенские иероглифы от Куникаты. С плеером хорошо.

Одеты студенты – тоже оторви да выбрось. Последний писк у девушек – дурацкие легкие ситцевые юбки с рюшиками (желательно мятые) поверх джинсов с кроссовками. Плюс на голову намотано нечто вроде цветастого полотенца, из него волосы во все стороны торчат. У нас такую особу сочли бы городской дурочкой. А недавно вообще видела явление – довольно уже «пожилая девушка» в черном платье до колен. У платья – большой откинутый капюшон с заячьими ушами. Рукава короткие, а к ним на подтяжках (с голым промежутком) пристегнуты еще отдельные длинные рукава. Добавьте ко всему черные гольфы и здоровенные красные кроссовки, и картина будет полной. А школьницы носят толстые белые носки, собранные внизу в здоровенные гармошки. При таких носках любые ноги кажутся слоновьими. Говорят, они эти носки сверху клеем к ногам приклеивают – чтобы совсем не сползли. Или еще: особа в розовом платье до колен (кажется, из наволочки), с зеленым галстуком, фиолетовыми лосинами и красными кедами. Или барышня, одетая в одну только длинную футболку и сетчатую авоську поверх нее! Или… Да ну ладно, и так уже понятно. А парни-то, парни! С маникюром! Про крашеные и мелированные волосы или веера в руках я вообще молчу! И часто бывает затруднительно отличить девушку от молодого человека. Однажды, правда, повстречалось откровенное «оно» в кружевных крахмальных белоснежных оборочках, колготках-сеточках, женском высоком светлом парике и с усами. «Оно» устало ехало в утренней электричке…

А еще тут полно народу в разнообразных (иногда даже элегантных) марлевых масках. Это, говорят, оттого, что у них аллергия на пыльцу и весной как раз обострение. Потому что в апреле открываются шишечки криптомерий и с них летит злая аллергенная пыльца. Не знаю, кому как. Мне вот, например, эта желтенькая душистая пыль очень даже приятна. В какой-то мере она может даже заменить мой любимый тополиный пух, которого тут днем с огнем не сыскать.