Текст книги "Шкатулка царицы Клеопатры"

Автор книги: Галина Горшкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Тимур сдался в своих уговорах.

– Конечно, поступай, как считаешь нужным. Я тебе не хозяин. Только я лично по соседству с Аурикой не остался бы и лишней минуты. Меня в дрожь бросает от этой женщины.

– Я, видать, более устойчивый и к женщинам, и к конкурентам. Ладно, Тимур, до встречи! – Сергей отключил связь.

«Если Аурика работает на конкурентов, почему она ведёт себя столь странно? Она подбирается к детям, к бабушке или ко мне, но при этом совсем не замечает Костю. А её родственники и их действия? Неужели тут скрыта какая-то тайна, кроме изобретений?».

Сергей даже взмок от напряжения. Он наскоро нашёл запись, где Аурелия украла Любину куклу, и просмотрел её ещё раз.

– Ничего не понимаю, в чём здесь смысл? – озадаченно спросил он сам себя, доставая из кармана носовой платок и стирая со лба проступившие капельки пота.

Стеклянный шарик, выпавший из его кармана, с характерным звуком покатился по деревянному полу. Никогда не страдая плохой реакцией, Сергей шустро догнал беглеца и замер на несколько секунд, глядя в экран. Ведь на Любиной кукле, которую с довольным видом вертела в руках соседка, была точно такая же бусина!

– Нет! – Сергей громко рассмеялся в пустой комнате, пытаясь прогнать ту идиотскую мысль, что его посетила. – Нет, никогда не поверю, что женщина украла куклу ради стеклянной горошины!

Он для верности повертел перед носом бусину. Сомнений здесь быть не могло – это не драгоценный камень.

«Хотя, – опять что-то коварно зашевелилось в голове, – Аурика хотела подарить Любе золотой браслет в обмен на самодельный детский. А на ошейнике Кнопки до её похищения тоже были какие-то подвески. Люба о них рассказывала, правда, я тогда не особо слушал её болтовню. Стоп! У неё ведь и кошка пропадала! Ой-ой-ой! У меня такое чувство, что я хожу где-то рядом с истиной и вот-вот поймаю её за хвост! Но ведь не за этой же горошиной вчера вламывался в дом грабитель? Это несерьёзно! Хм... А вдруг за ней? Что если на каждой из стекляшек есть свой уникальный иероглиф, и все вместе они что-то означают? У Марии в кошельке, кстати, такая же бусина на брелоке, и неплохо было бы их сравнить. Она сказала: «память и предостережение». Память и предостережение... Нет, так с ума можно сойти! Я не обойдусь тут без логики Павла. Надо вернуться к основным делам, скоро придёт Тимур. А Пашке я поручу отыскать все бусины с иероглифами, какие есть в доме. И пусть выспросит всё у девчонок об истории этого украшения...».

***

Геннадий Фёдорович положил перед Денисом привезённый из города по его просьбе подарок.

– Что скажешь, сын? Я тебя не подвёл? Я привёз то, что ты заказывал?

– О-о-о! – вырвалось у Дениса от восхищения. – Пап, ты такой молодец! Это именно то, что нужно!

Геннадий Фёдорович заулыбался. Он давно уже не видел сына таким сияющим.

– Я так полагаю, Денис, подарок предназначается Полине, на день рождения которой мы приглашены? Верно?

– Да, это для неё.

– А ты уверен, что эта девушка достойна такого знака внимания? Помнится мне, не далее как неделю назад, ты был в ужасе от соседства с семьёй дяди Кости. А теперь вдруг собираешься делать столь дорогие подарки.

Денис вспыхнул до кончиков ушей:

– Папа, я заплачу тебе за него! У меня уже накопилось немного денег на счету и...

– Нет, Денис, – Геннадий Фёдорович его прервал. – Я не возьму твоих денег. К тому же я и сам приглашён к ним в гости. Я очень рад, что у тебя начали появляться друзья, и ты общаешься ещё с кем-то, кроме интернет-собеседников. Но меня беспокоит эта девушка. Она... Как бы выразить свою мысль поделикатнее?

Денис нахмурился.

– Что она? Говори как есть.

Отец не знал, куда в такой неловкой ситуации деть свой взгляд. Он боялся, что какая-нибудь вертихвостка похитит душевный покой его сына, поиграет его чувствами, а затем бросит, причинив очередную травму.

– Поля очень красивая, Денис. И ещё пока очень молодая, чтобы самой понимать, чего она хочет от жизни. Я опасаюсь, как бы её ветреная натура не причинила тебе страданий. Не привязывайся к ней, прошу!

Юноша кивнул и совершенно спокойно переспросил:

– Ты боишься, что я могу потерять голову и увлечься её красотой? Напрасно волнуешься, папа. Я давно уже не сужу о людях по их внешней оболочке. Мне нравится общаться с Полиной, потому что она интересный и жизнерадостный человек. А ещё в присутствии этой девушки укрепляется моё энергетическое поле и ко мне возвращаются мои экстрасенсорные способности.

Геннадий Фёдорович удивился:

– Способности? Денис, но ты же уверял, что твоя паранормальность – это пройденный этап? И после травмы ты начисто утратил все способности.

– Папа, я их не утратил! – почти вскричал Денис. – Я их тогда просто использовал, принося в жертву своему здоровью. Обменял на возможность шевелить руками, на умение садиться, двигать корпусом... Да, помню, ты поклонник исключительно традиционной медицины. Ты нашёл мне лучших специалистов и убеждён, что моя реабилитация – целиком их заслуга. Хочешь верить в это – верь, пожалуйста! Но я-то знаю, что у меня были экстрасенсорные способности, и я вкладывал их в своё восстановление! – юноша перевёл дыхание. – И теперь спустя много лет капля за каплей мои силы ко мне возвращаются! У меня появилась уверенность, что мой приговор не окончательный. Я накоплю достаточное количество живительной энергии и буду ходить! Да, буду!

– Э... Я рад за тебя, Денис. Я никогда не оставляю мысли о чуде. Но эта соседская девчонка... Как она связана с твоими способностями?

– Я ещё в этом сам не разобрался. Но даже после краткого общения с Полиной, я чувствую, как внутри меня что-то меняется, и я преображаюсь. Я читаю мысли, я вижу сквозь предметы, у меня обостряются все шесть, семь (или сколько их там?) чувств!

– Вот как? – отец с сомнением завел руку за спину, сжал её в кулак, а затем оттопырил два пальца. – Видишь сквозь предметы? Любопытно. Сколько пальцев я держу за спиной?

Денис усмехнулся:

– Два. Они отражаются в полированной дверце шкафа. И я не готов пока к твоей проверке. Я лишь прошу тебя не препятствовать моим встречам с Полей.

Он вопросительно посмотрел на отца, на что Геннадий Фёдорович лишь широко улыбнулся. Что не сделаешь ради того, чтобы твой ребёнок был счастлив?

– У меня нет причин тебе не доверять, сын, и, уж тем более, я не хочу расстраивать твои планы. Общайся. А раз я не смогу отклеиться от Анны Борисовны другим способом, чем сходить к ней на обед, то завтра и я составлю тебе компанию.

***

Пятничный семейный ужин в доме Анны Борисовны прошёл в натянутой обстановке. Вышколенные с точки зрения дисциплины дети вели себя тихо и прилично. Константин, опять выдернутый железной волей матери из своей лаборатории, без конца теребил очки, чувствуя себя в парадном трико и новой рубашке не в своей тарелке. Сергей в присутствии начальника Марии дипломатично молчал. Сама Мария смущалась от несмешных шуток и пустой болтовни шефа. А Анна Борисовна всё больше мрачнела, подмечая те взгляды, что бросал на её дочь Валерий.

Однако и после ужина обстановка не разряжалась. Даже когда Анна Борисовна с Костей ушли по делам, Павел с Полиной убежали на улицу, а Сергей с Любой уселись в гостиной рисовать красками, Валерий по-прежнему ощущал себя лишним и чужим.

– Подожди, Маша, – недоумённо воскликнул он, пытаясь разобраться, где именно ему предстоит сегодня ночевать. – Что значит – у тебя нет отдельной комнаты?

– Валера, но я ведь тебя предупреждала, что у нас довольно тесно, – возразила женщина, удивляясь, из-за чего весь сыр-бор? – Ты не находил это обстоятельство ужасным, когда собирался сюда ехать.

– Естественно! Но ты и не афишировала, что живёшь в одной комнате с матерью!

Женщина понизила голос, чтобы Сергей с Любой не слушали её оправдания.

– Нет, я говорила тебе об этом! Я предупреждала, что Костя в свою лабораторию никого не пускает. У каждого из детей по комнате, и они передерутся, если мы начнём их стеснять. А Сергею Юрьевичу при трудоустройстве я обещала нормальные условия проживания! Вот маме и пришлось переехать ко мне!

– Ясно, кого я должен благодарить, – он покосился в направлении «художников». – И что теперь? Где я буду спать?

– Придумаем что-нибудь, – Мария пожала плечами. – Могу поставить тебе раскладушку в комнате Павла.

– Ну да! – Валерий категорично замахал руками. – Ты видела, как он на меня смотрит, Маша? Да я в налоговой инспекции такого взгляда не встречал. Будто я сел на его компьютер, или ещё что похуже! Не понимаю, почему твой сын меня так не любит? Наверно, это твоя мать его подзуживает. Недобрый у неё какой-то взгляд. А я так старался, подарки им привёз!

– Валера, что ты придумываешь? Нормально к тебе относится моя семья: и дети, и мама. Но им тоже надо время, чтобы привыкнуть к твоему присутствию.

Начальник хмыкнул.

– Да уж. А почему бы Анне Борисовне не переехать на две ночки к любимому внуку или к кому-нибудь из девчонок? А меня бы ты могла поселить к себе

– Валера! Прекрати немедленно! – заливаясь краской, воскликнула женщина, категорично отвергая идею совместной ночёвки. – Мою маму от одних твоих разговоров удар хватить может! Не хочешь заселяться в комнате с Павлом, я могу постелить тебе здесь, в гостиной. Диван тут раскладывается. А сама комната просторная, душно не будет.

Сергей, рисуя с Любой и делая вид, что не слышит этих препирательств, злорадно заулыбался: «Высокомерие наказуемо».

– Конечно, удар её хватит! – недовольно пробормотал высокий гость, с отчаянием осматривая проходную комнату и тот скромный диван, на котором ему сегодня придётся спать в одиночестве. Планируя выходные, Валерий рассчитывал совсем на другую обстановку. – У тебя уже трое детей, а твоя мать до сих пор уверена, что вы со своим бывшим мужем их тут в капусте находили... Ладно, чёрт с ней! – добавил он после небольшой паузы. – Стели здесь. Надеюсь, дети у тебя рано ложатся спать? Я уже с ног валюсь от усталости.

Мария примирительно кивнула, отдавая всем распоряжения заканчивать игры, чистить зубы и готовиться ко сну. Завтра предстоял хлопотный день, и полноценный отдых был необходим.

– Мамочка, а у нас ещё рисунки не высохли, – обеспокоенно воскликнула Люба, заслышав команду готовиться к отбою. – Можно мы их на столе оставим сушиться, а завтра приберём?

– Можно, – согласилась женщина, доставая из шкафа запасные подушки, одеяло и комплект постельного белья.

Сергей отправился проверить, чем занят Павел. Мальчишка уже умылся и вернулся к себе в комнату. Увидев воспитателя, он поспешил доложить ему о результатах своих разведывательных действий:

– Дядя Серёжа, Вы оказались правы. Тайна у разорванных бус существует. Правда, в чём она состоит, я пока не выяснил. Ожерелье из Египта привёз наш отец и подарил его Полине. Но почему она его разорвала и где хранит остальные бусины – осталось без ответа. Мне показалось даже, что Полька испугалась моих расспросов. Так что придётся искать другой источник информации. Или Любу завтра разговорю, или у мамы попытаюсь выпытать...

***

Мария постелила гостю на диване. Валерий вновь предпринял попытку пристать к женщине с поцелуями, но в её доме это и впрямь было невозможно. То один ребёнок в комнату забежит, то другой, то бабушка...

– Машенька, дочка! – Анна Борисовна по-хозяйски прошла в гостиную. – Ой, что это такое страшное изобразила здесь Люба? – она замерла возле «художественной выставки», практически забывая о цели своего прихода.

– Что-то случилось, Анна Борисовна? – тактично вернул её в реальность Валерий, надеясь, что беспардонное семейство женщины всё же оставит эту комнату в покое, позволяя ему побыть наедине с Марией.

Бабушка вздрогнула.

– А? Да. Скажите, Костик к вам случайно не заглядывал? Надо ему позвонить, что-то у меня холодильник перестал морозить.

Женщина подошла к телефону, соединяющему обе половины дома, и предприняла попытку созвониться с сыном. Безрезультатно.

– Вот вам, пожалуйста! – обидчиво произнесла она, приглашая Валерия и Марию присоединиться к её праведному гневу. – Всякий раз, когда он нужен, его нет на месте!

– Мама, а, может, ты Костю сегодня уже просто задёргала? – попыталась защитить брата Мария.

– Его задёргаешь, как же! – Анна Борисовна сердито повесила трубку и насупилась. – Установил замки на свои двери, теперь шиш достучишься! Нет, мясо-то ещё не скоро в морозилке раскиснет. Я за мясо спокойна. А вот если мороженое убежит, так пусть мне завтра даже не жалуется!..

– Бабушка, вот ты где! А я тебя ищу! – в гостиную уже второй раз заглянула Полина. – Куда ты убрала коробку с рукоделием? Я хотела собрать своё старое ожерелье. Помнишь, стекляшки такие, из Египта.

– Ой, Поля, после вчерашнего вора тут такой бардак был, я ничего тебе не найду. Посмотри в банке с пуговицами, может, отыщешь. А вообще, Люба брала твои бусы. У неё завтра и спрашивай.

Анна Борисовна вручила внучке банку с пуговицами и пошла прочь из комнаты.

– Да, Поля, давай все вопросы решать уже завтра! – подтвердила Мария, отлично понимая, что бытовые мелочи вызывают у её начальника лишь раздражение. – Забирай банку и марш к себе!.. Ой, ну и монстров Люба тут намалевала!

Женщина достала из стакана с грязной водой кисточки, выложила их сушиться на газету и с пожеланием спокойной ночи вышла вместе с Полиной из комнаты, оставляя гостя в одиночестве. Валерий ёмко выругался. В этот момент он проклинал всё на свете: дачу, Марию, её семью и их няню, без сомнения, тоже!

«Вот ведь противный тип – этот Сергей Юрьевич! Мало того, что занял комнату Анны Борисовны, так ещё проследить за детьми толком не может! Только и делают все, что шастают по дому! А сам-то весь такой вежливый, правильный... За вечер слова грубого не сказал, но вид у него, будто он в любой момент готов скрестить со мной шпагу! А чего стоит его взгляд, его ухмылка, словно он обо мне всё знает?! Знает и смеётся надо мной, подлец несчастный!».

***

Полина, чья память была растревожена вопросами брата, вернувшись в свою комнату, вытряхнула содержимое банки к себе на кровать. Три бусины из подаренного ей отцом ожерелья вынырнули из горы пуговиц и старинных заклёпок.

«Три бусины? Только три? – девушка искренне расстроилась, собирая в ладонь стеклянные шарики. – Это всё, что осталось от ожерелья?».

Полина сжала кулак, чтобы не расплакаться. Она отчётливо вспомнила отца и его подарок. А сколько планов они строили вместе на будущее? Как вместе украдкой мечтали?

– Прости меня, папа! Прости, что я такая растеряша, – зашептала она слова раскаяния.

Девушка погасила в комнате свет и подошла к окну. Её взгляд был устремлён на небо. Туда, куда, вероятно, улетают души людей после смерти. На улице ещё не стемнело, но круглая луна уже сияла достаточно ярко, а потому слепила глаза. Полина вытерла рукой слёзы и в очередной раз пообещала себе быть сильной.

– Я соберу твой подарок заново, – прошептала она невидимому отцу. – Попрошу Любу вернуть бусины и надену их на нить. Все до последней соберу!.. Ну... то есть кроме одной бусины! Той, что осталась у Вадима. Я не хочу идти к этому цинику и позёру с просьбами. Он не достоин моих чувств!

Полина отвела от неба виноватый взгляд. Она разжала ладонь и вновь посмотрела на стеклянные горошины. Словно крупные слёзы переливались они сейчас в лунном свете...

В мансардном окне дома через дорогу мелькнула чья-то тень.

– Денис! – прошептала девушка, узнавая очертания друга. – Ах, Денис, в мире столько несправедливости! Такие парни, как Вадим, ходят, бегают, прыгают и покоряют любые вершины. А такие славные ребята, как ты, вынуждены в это время довольствоваться малым. А ведь ты тоже, как и все, мечтаешь о счастье и любви! И ты заслуживаешь их!.. Как было бы здорово, чтобы рядом с тобой появилась настоящая принцесса, которая тебя искренне полюбит и никогда не предаст! Ты достоин таких чувств! Я это знаю, Денис!..

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Партизанский отряд

Суббота, 22 июня 2013 года.

Утро субботы наступило рано и шумно. День рождения, как и празднование Нового года, предполагает ожидание каких-то чудес и приятных сюрпризов, а потому уже с самого раннего часа, дети с радостным визгом принялись носиться по комнатам. Никакие замечания взрослых о том, что дурить следовало бы потише, ведь в доме гостит посторонний человек, и он ещё спит, на Павла, Любу и Полину практически не действовали. Настроение было приподнятым у всех. Наконец, стараниями бабушки и воспитателя дети угомонились и собрались на кухне на завтрак. А когда их трапеза уже фактически подходила к концу, на пороге кухни показался Валерий.

Увидев начальника своей матери, дети звонко расхохотались. Лицо Валерия от бровей до подбородка было измазано зубной пастой. Точнее, не измазано, а самым художественным образом украшено. На нём были выведены две белоснежные надбровные дуги, широченная, с двумя завитушками по бокам линия усов и куча белоснежных веснушек.

– Валера!!! Что это? – только и смогла выдавить Мария. – Ты... Ты видел себя в зеркале?

– Батюшки! Красавец-то какой! – скупо похвалила его Анна Борисовна. – Папахи не хватает на голове и сабли сбоку.

– Да уж, не хватает, – мрачно подтвердил начальник, даже не улыбнувшись. – Спасибо Вам за высокую оценку моего образа, Анна Борисовна. А ты, Маша, быть может, поинтересуешься у детей, что это такое? Или, по-твоему, это тоже очень забавно?

Мария посмотрела на покатывающихся со смеху детей, перевела взгляд на шефа и с трудом сдержала улыбку:

– Я разберусь с ними, Валера. Виновный будет наказан. Я обещаю! Пойдём, я помогу тебе умыться!

Она сдёрнула с вешалки полотенце и потянула Валерия за рукав на улицу к умывальнику. Сергей, искусно пряча улыбку, ибо не рассмеяться здесь практически было нельзя, всё же суровым голосом обратился к своим подопечным:

– Та-а-ак-с! И чьё это художество? Признаёмся живо! Кто доставил нам всем веселье, а матери проблемы? Ну!

– Я на людях рисовать ещё не умею! – самая первая оправдалась Люба. – И у меня белой гуаши в баночке уже давно нет. Я вчера рисовала коричневой краской. Это не моя работа.

Смешливый Павел, всё ещё сотрясаясь от смеха, покрутил пальцем у виска.

– Какая, гуашь, Любка? Это же зубная паста! Блин, и почему я сам до такого не додумался? Молодец, Полька, так ему и надо!

Полина, уяснив, что смышлёные брат и сестра перевели все стрелки на неё, обиделась:

– Ты, Пашка, совсем дурак? Я от него ещё подарок не получила. Зачем мне себя закапывать? Это не я! Признавайтесь, это же ваше с Любой художество? Ты сам вчера говорил, что дядя Валера тебе не нравится. И ночами ты плохо спишь, просыпаешься часто.

Мальчишка состроил несколько гримас во время этой длинной тирады, а затем невозмутимо возразил:

– Это не делает из меня преступника. Я не рисовал, клянусь! Это, наверно, всё же Любка.

– Да нет, это не я! – девочка захныкала. – Почему, чуть что – сразу я?

Сергей поднялся на ноги.

– Молчать всем троим! Признаваться не хотим и не надо. На зарядку становись! Хотел вам сегодня в честь дня рождения Полины тренировку отменять, а теперь в наказание будете бегать и прыгать двойную норму! Марш за кроссовками, все трое!

– Но если я не виноват, почему я должен с девчонками бегать? – возмутился Павел. – Ещё и после завтрака. Это издевательство какое-то...

– Не спорить, Паша. Я сказал: на тренировку бегом марш! Пробежка по улице. Туда и обратно десять раз. Приступить к выполнению задания!

Дети понуро отправились за кроссовками, попутно обвиняя друг друга в подобном коварстве. Мало того, что кто-то из них втихаря напроказничал, так ещё и напрасно они столь громко смеялись, нарываясь на неприятности.

Гость тем временем умылся и, видя, что детей повели отбывать трудовую повинность за учинённое хулиганство, удовлетворённо кивнул.

«Я бы их ремнём выдрал!» – добавил он себе мысленно.

Настроения выслушивать бабушкины комментарии у него больше не было, и Валерий попросил Марию принести ему в гостиную холодный чай, как он любит, и какой-нибудь бутерброд. Женщина пошла готовить чай с бутербродами. Сергей спустился за детьми на улицу, контролируя, чтобы они не жульничали и не срезали углы на пробежке. А Анна Борисовна, переживая за судьбу внуков, засеменила за строгим воспитателем.

– Вы, Серёжа, сегодня-то их не очень гоняйте. У Полечки праздник, как-никак, – заискивающим тоном произнесла она.

Сергей и Анна Борисовна отошли подальше от дома, чтобы их разговоры не были слышны ни в кухне, ни в гостиной.

– Ну, набедокурили малость, – продолжила бабушка. – Дети ведь, какой с них спрос?

– Дополнительная спортивная нагрузка для них вовсе не будет лишней, – миролюбиво возразил Сергей. – Энергии-то, вон, через край. Пусть поносятся на улице. К тому же, вечером застолье будет. Калории лишние. Да и гость Ваш, может, подобреет?

– Да уж, гость... – сквозь зубы процедила пожилая дама. – Интересно, кто его так, а? – осторожно спросила она Сергея.

«А вдруг как догадался?».

Сергей усмехнулся:

– Вы действительно хотите, чтобы я назвал вслух это имя?

– А разве оно для Вас не тайна?

– Нет, не тайна. Я ведь не первый день общаюсь с Вашими внуками, Анна Борисовна. Я вижу, когда они врут, а когда говорят правду. Они невиновны. Все трое невиновны. И не надо иметь ума палату, чтобы исключить из списка подозреваемых Марию с Константином. У них нет мотива на подобное действо... – Сергей тактично умолк.

– А нечего на мою Машку глаза таращить! – вдруг резко выпалила Анна Борисовна. – Так ведь и норовит заманить её в свои сети! Не ровня он ей! Не ровня! И если он сам этого не понимает, то кто-то ведь должен помочь ему это осознать?! – бабушка замолчала на пару секунд, пристально глядя Сергею в глаза. – Вы не считаете, что я поступила неправильно?

Отсутствие на лице Сергея и тени осуждения её поступка, равно как и отсутствие жалости к Валерию, пожилую даму успокоило. Воспитатель заулыбался.

– Нет, не считаю. Я бы, на Вашем месте, конечно, действовал немного по-другому, не столь рискованно, но... Я, признаться, тоже вижу рядом с Вашей дочерью совсем другого мужчину, а не её начальника.

Анна Борисовна только прослезилась от счастья:

– Ах, Серёжа, мне Вас послало само Небо! Это такая радость – говорить с человеком на одном языке, и знать, что ты будешь понят. Несомненно, Маша достойна лучшего. Нет, ладно ещё, если бы она была одна на всём белом свете, и рядом не было подходящего мужчины. А то ведь есть! Есть!!! И не просто мужчина, а почти идеал! Добрый, ответственный, хозяйственный. Да за такого мужчину надо замуж не раздумывая выходить, а не по загранице с каким-то слюнтяем ездить! Вы со мной согласны, Сергей?

Сергей, получив столько комплиментов в свой адрес, даже растерялся. Он и сам считал себя хорошим человеком, но вот чтобы почти идеалом – это было очень приятно услышать, особенно из уст женщины, уже повидавшей жизнь.

– Э... В общем-то, да, Анна Борисовна, согласен. Хотя я не ожидал, что Вы будете настроены столь решительно вплоть до благословления брака.

Но бабушку уже опять понесло без остановок:

– А как же? Как же иначе, Серёжа? Ведь детям нужен отец и обеспеченное будущее. Куда это годится, когда в доме одни девки? А Павел? Кто из него сделает настоящего мужчину? Вот кто?.. И я надеюсь на спокойную старость, и Маше якорь требуется, какой-никакой. Пора бы уже ей остепеняться. Чтобы рядом был заботливый и надёжный мужчина. Я ведь права?

Сергей кивнул.

– Абсолютно, Анна Борисовна. Честное слово, я польщён, что Вы мне доверяете.

– Да как же без доверия-то, Серёжа? Ты ж мне теперь почти как сын! – она окончательно перешла в разговоре на «ты». – И я как сына тебя прошу: помоги мне их свести! Столкнуть нос к носу, чтобы у Машки наконец-то глаза распахнулись.

Сергей оторопел:

– Кого с кем свести?

– Мою Машу и отца Дениса. Это сосед наш из дома напротив. Идеальный мужчина, я тебе отвечаю! Нестарый, работящий, красивый, богатый, терпеливый. Одни достоинства в человеке. Что ещё для счастья надо?

Сергей молча опустил взгляд в землю. Анна Борисовна и впрямь на него смотрит как на сына. Не как на изобретателя, оторванного от жизни. А как на товарища, с которым можно затеять любую афёру.

«Естественно, она заботится о дочери и желает ей лучшей доли. А потому на фоне богатого и идеального соседа, Анна Борисовна вряд ли заметит кого-то ещё...».

– И этот Ваш сосед тоже мечтает познакомиться с Марией Анатольевной и заключить с ней союз? – стараясь не выдать своего испортившегося настроения, поинтересовался он.

– Боже ж ты мой! Серёжа, не задавай глупых вопросов! Разве моя Машенька может кому-то не нравиться? Разумеется, он захочет, как только её увидит! Я пригласила его сегодня к нам на праздник. Они вместе с Дениской придут. День рождения Полины – такой повод! Я давно им намекала, что мы хотим с ними дружить. И вот тут, Сергей, твоя помощь будет очень кстати. Придумай что-нибудь, чтобы отвлечь Валеру, и чтобы Машенька с Геннадием Фёдоровичем хоть на пять минуток вдвоём осталась! Пообщалась бы с ним, улыбнулась пару раз. А вдруг, как и потанцевать захотят? Я буду только «за». Костик пообещал мне колонки во двор вывести. Будет и музыка, и романтическое настроение. Но я на тебя, Серёжа, тоже рассчитываю!

– Я сделаю всё возможное, Анна Борисовна, чтобы пути Вашей дочери и её начальника пересекались как можно реже, – твёрдо ответил пожилой даме Сергей.

Он уже понял, что Мария для него значит больше, чем просто работодатель и прекрасный человек. Но вот как ему теперь быть? Это был всем вопросам вопрос.

***

Валерий, всё ещё чувствуя себя оскорблённым, зло расхаживал по гостиной. Его раздражала каждая мелочь: начиная от звонкого детского смеха за окном и заканчивая теми страшилищами, что нарисовала вчера Люба и, словно намеренно, разложила их здесь у него под носом. Во всём он видел насмешку над собой и недостаточное уважение к своей персоне.

«Ничего-о, Машуня! Я умею ждать. Ты мне всё оплатишь сполна. Увезу тебя в Турцию, подальше от твоих одиозных родственничков, ты у меня там живо как шёлковая станешь...».

– Маша, мне долго ещё ждать мой чай? – нервно крикнул он в направлении кухни.

Мария принесла чай и бутерброды.

– Почему так долго? – пробурчал шеф, сгребая Любины рисунки и краски в кучу и освобождая на столе место для завтрака.

Женщина примирительно улыбнулась:

– Валера, прости. Там такой бардак. Холодильник накрылся окончательно. Все продукты побежали. Ни мамы, ни Костика нет. А тут ещё соседка подошла, чтобы помочь в приготовлении еды. Вот я и задержалась. На, ешь, – она поставила на стол тарелку с бутербродами и стакан с холодным чаем.

– А ты? – Валерий поймал женщину за руку и заглянул ей в глаза. – Ты разве не составишь мне компанию? – он притянул её к себе, обнял за плечи и зашептал на ухо вкрадчивым голосом: – Мне в одиночестве не завтракается.

– Да, но соседка? – Мария мягко попыталась вырваться из объятий. – Я оставила её в кухне совершенно одну! Это неудобно!

– Неудобно отдыхать на даче в разных комнатах, – Валерий поцеловал женщину в щёку. – А соседка переживёт подобное невнимание. Ну, погуляет по дому, удовлетворяя своё любопытство. Не страшно. Посиди со мной, – он снова поцеловал Марию.

Раздавшиеся на крыльце голоса Анны Борисовны, Константина и Сергея разрушили его романтический настрой. Мария отошла от своего гостя на пару шагов.

– Что там у них происходит? – неуверенно спросила она, одинаково неловко чувствуя себя и наедине с начальником, и когда она оставляет его без компании.

В гостиную зашёл Сергей.

– Мария Анатольевна, Ваш брат принёс из гаража колонки. Сказал, что подключать их будет из этой комнаты. Они сейчас на крыльце. А Анна Борисовна дала указание вынести на улицу этот стол. Вы позволите?

– Ну, я не против...

– Интересно! Я что теперь даже позавтракать спокойно не могу? – недовольно воскликнул Валерий, испытывая яркую неприязнь к «чудо-няне». – Или это так срочно, что я буду посуду ставить себе на колени?

Сергей равнодушно пожал плечами: «кто же не давал Валерию завтракать вместе со всеми?». А вслух произнёс:

– Нет, это не срочно. Но позже я буду занят с детьми. Анна Борисовна просила занять младших, чтобы они не мешались.

– Вот и занимайтесь детьми, я сам вынесу потом этот стол! Благо – не дохлый, и тяжести поднимать умею! – резко ответил Валерий, а затем, лишний раз желая продемонстрировать своё превосходство над всего лишь прислугой, обернулся к Марии и ласковым тоном протянул: – Машенька, дорогая, ты мне обещала показать сегодня речку. Надеюсь, ты выберешь время для купания?

Женщина вновь ощутила себя загнанной в угол.

– Э... Я говорила, если будет очень жарко...

– Конечно, будет жарко! – он игриво засмеялся. – Ты ведь хорошо меня знаешь, Маша. Со мной иначе и не бывает...

Сергей отчего-то засмотрелся на стол: «А может, у Анны Борисовны есть чему поучиться?!».

– Вы ещё не ушли? – Валерий с раздражением обернулся.

Сергей миролюбиво объяснил свою задержку в комнате:

– Простите за беспорядок на столе. Я сделаю Любе замечание, что она не убрала за собой после рисования. Сейчас я приберу.

Он спокойно убрал со стола стакан с грязной водой, кисти, краски и понёс их прочь из гостиной.

– Сергей Юрьевич, спасибо Вам большое! – поблагодарила воспитателя своей дочери Мария. – С Любиными бумагами мы разберёмся тут сами.

– Приятного аппетита! – вежливо, с серьёзным выражением лица пожелал Сергей, мысленно хохоча над тем, что уносит в руках холодный чай Валерия.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Не бойтесь сбывшихся желаний

Подготовка к празднику завертелась с сумасшедшей скоростью. Мария, Полина и Аурелия под руководством Анны Борисовны обосновались на кухне, готовя праздничные блюда. Правда, поначалу их настроение было не очень радостным. Осмотрев потёкший холодильник, Константин сообщил, что его изобретение вовсе не сломалось. Оно лишь разобрано. В холодильнике не хватает поглощающих тепло кристаллов. Очевидно, побывавший в доме вор заходил к ним «в гости» не просто так. Анна Борисовна запричитала, призывая свершиться небесное правосудие. А Аурелия, на слугу которой был наслан такой явный поклёп, лишь пожала плечами. Запчасти бытовой техники колдунью не интересовали.

Константин вывел колонки на улицу и организовал для ближайших домов приятный музыкальный фон. Затем, видя, что у Валерия какие-то проблемы с желудком и он занемог, а стол из гостиной до сих пор не убран, изобретатель пригласил Сергея на помощь. Мужчины вынесли стол и стулья на улицу.

Погода над дачами установилась замечательная: не столь жаркая как накануне, ибо лёгкая дымка облаков заволокла солнце, но вполне комфортная для нахождения на открытом воздухе. Именно поэтому собрать на улице за общим столом гостей из трёх домов: Анны Борисовны, Геннадия Фёдоровича и Аурелии всем взрослым показалось удачной идеей.