Текст книги "Подменная невеста клана Волковых (СИ)"

Автор книги: Галина Мерзлякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Волкову Алиса приходилась родственницей, не седьмая вода на киселе, конечно, но и не очень близкой. И, признаюсь, меня очень мучил вопрос, почему именно ее Ярослав выбрал моей спутницей. Думаю, у него есть и более близкие родственницы, которых можно пристроить на теплое место. Впрочем, присмотревшись к фотографии, я, наверное, поняла его выбор. Алиса была чем-то похожа на меня. Высокая, темненькая. Ну, в общем, на этом сходство и заканчивалось. Перепутать нас было сложно, но можно. Особенно если обе стороны приложат некоторые усилия к тому, чтобы стать более похожими, но быть моим полным двойником она и не могла. Я вздохнула. Еще немного поругалась про себя. Стерла гневное сообщение, написанное жениху, и смирилась со своей участью быть нянькой. Жить Алиса будет у Огневых вместе со мной, так сказать, чтобы мы могли притереться друг к другу, ну и для того, чтобы быть под опекой старшей подруги. Меня. До её прибытия оставалось дня три.

Проявив зачатки хорошей жены, лично распорядилась о визите гостьи и необходимости подготовить комнату к приезду, да и, предупредив всех домашних, нашла время заняться видеосъемкой. Я ее честно отдала СБшникам, но и себе копию оставить не забыла. Номер машины и адрес будут все равно ребята пробивать. Мне же хотелось еще раз взглянуть на Ефросинью и понять: не упускаю ли я чего.

Первое, на что я обратила внимание, – такси ее ждало. Честно, меня этот момент смутил. Замаскироваться девушка додумалась, а сменить машину – нет? или я просто слишком много думаю? Но я бы на ее месте все же брала бы разные машины. Впрочем, важно было то, что это указывало на то, что она знала, что именно здесь она купит то, что нужно. Возможно, у кого-то из ее знакомых есть экзотический питомец с живым нетипичным рационом, либо она просто поискала адрес нужного магазина в сети и я усложняю? Если честно, я и выбор средства для выражения недовольства Евфросиньи не понимала. Ну вот не нравится тебе девица, с которой помолвлен князь. Почему тараканы? Почему не мыши? Или мышей припасла для второй посылки? И будет ли она, эта вторая посылка? Почему отрубленную голову не прислала, это понятно, найти такую голову в столице девушке без особых связей сложно. Да и расчленёнка это уголовное преступление, это уже не невинный розыгрыш. Сашка говорила, что у меня есть проблема с тем, что я меряю поведение Ефросиньи по себе. Интересно, а если заглянуть в девичий форум в раздел “как насолить сопернице”, что я там увижу?

Заголовок одного из форумов: “Принципы "грамотной" мести: спокойствие, хладнокровие, сдержанность, чувство собственного достоинства и юмор. И никакого криминала!”. Что интересно, многие предлагаемые методы, которые можно было бы применить к моей персоне, были просто неосуществимы. Например, чтобы использовать колкости, унизительные сравнения, высмеивания и попытки подорвать доверие к близким, нужно личное присутствие травимой особы, то есть меня. А я почти не участвую в светской жизни столичного общества. Этот момент придется исправлять после замужества, так как одной из обязанностей жены является налаживание связей за кругом общения мужа.

Вычитала на форуме парочку на самом деле интересных идей, если уж совсем хочется насолить. Интересно, кто первая придумала набрать в шприц яйцо и впрыснуть его в обивку мебели злейшей подруги? А крем-депилятор, посланный под видом маски для волос? Это действительно сильный удар. Вот так почитаешь форумы и понимаешь: женщины – страшные создания. Вариант прислать мышей или тараканов я нашла на первом же форуме, чуть ли не в первой теме. Причем в ветке, посвященной этому способу насолить неугодной девице, написали и про смену внешности, и адреса магазинов, где можно прикупить необходимую живность. Кажется, кто-то просто воспользовался шаблоном.

Глава 11

—Мира! – в комнату ворвалась Сашка. – Игорь просил передать: ребята машину пробили, есть адрес!

Я вздрогнула, вываливаясь из некоторого подобия транса, в котором пребывала уже длительное время, оторвала взгляд от ноута, сняла очки и растерянно посмотрела на подругу. Выводы по моему отсутствующему взгляду Сашка сделала правильные, и медленно повторила:

– Ребята отработали по видеозаписи из магазина тараканов, получили номер водителя и даже пообщались с ним. Он эту Ефросинью вспомнил и даже вспомнил адрес, с которого ее забирал.

Даже так мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, о чем идет речь, а вот когда дошло, я искренне возмутилась:

– Во-первых, почему это мне рассказываешь ты, а не тот же Игорь, а во-вторых, почему без меня?!

В ответ на мое возмущение Сашка только флегматично пожала плечами.

– Во-первых, “И” – иерархия и “П” – приличия, им не по чину к тебе в спальню врываться с криком: “Мира, мы ее нашли!” А во-вторых, ты вчера пообещала голову оторвать тому, кто первый войдет в твою комнату после того, как тетя Груша позвала тебя ужинать в самый неподходящий момент. Меня выбрали жертвой.

Что-то подобное смутно припомнилось. Ой, как неловко получилось. Перед Аграфеной Павловной, старшей горничной, надо извиниться будет.

– Как успехи, кстати? – Сашка уселась в кресло рядом с письменным столом и попыталась заглянуть в ноут.

– Сокращаю речь, чтобы в регламент уложиться, – вздохнула я, нажимая сохранение: последнее для меня было особенно важным, ибо не раз и не два я теряла написанное, по разным причинам забывая нажать заветную кнопочку. Особенно обидно было, когда я таким макаром потеряла половину отредактированной курсовой работы буквально накануне защиты.

– И как? – скепсис Сашки был понятен: именно она слушала первую версию речи, которая растянулась на тридцать минут. А потом слушала и вторую, и третью версии. И не раз слушала мои выступления на тему, что сокращать больше некуда. Совсем некуда. Нет, и этот абзац тоже важен. И этот. В смысле, я могу без этого обойтись?! И так по кругу. А речь я начала писать чуть ли не сразу после того, как мне подписали диплом и выдали памятку с основными критериями по защите.

– Как и вчера. – раздраженно фыркнула я, а потом уже спокойнее ответила. – Никак. Судя по таймингу, мне сократить надо примерно вполовину, а то и больше. А там уже нечего сокращать: одни голые факты. Так что придется править формулировки, а это долго, нудно, и мне нравится текущий вариант.

Последнее представляло собой самую большую проблему. Мне действительно нравилась речь, но проклятый тайминг был одним из критериев оценки. Если бы я не знала, что данный критерий величина неизменная, то могла бы заподозрить, что его ввели специально для меня. Тема интереснейшая, и что по ней можно рассказать за семь минут, я не представляю!

– Может, отвлечёшься и посмотришь, что там ребята накопали, а потом окинешь свежим взглядом свою речь и поймешь, что можно отредактировать?

– Да уж проще новую написать, – пригорюнилась я. – Ладно, оставим дела мои скорбные. Что там по адресу?

Думаю, подруга была права, и мне жизненно необходимо было отвлечься и проветрить голову. А потом уже с пустой головой решим, что делать. Либо перепишем, либо сократим, либо я плюну на тайминг. На красный диплом я не шла, и потенциальная четвёрка за защиту проблемой не являлась, а остановить будущую княгиню Волкову комиссия может и не рискнуть, и им придётся выслушать все, что я захочу им рассказать. Последняя идея мне неожиданно понравилась. Я, расслабившись, потянулась и улыбнулась, а Сашка с довольным видом протянула мне листок. Интересно. Ну надо же, как интересно получается. Я забарабанила пальцами по столешнице. Потом, чисто на всякий случай, пробила адрес. Нет, память мне не изменяла. Жилой комплекс “Красный” был частью так называемого “Волчьего квартала”, в котором, что ожидаемо, жили представители клана Волковых. Так что, хочу я или нет, но мне придется обратиться к Ярославу за помощью. Если попытаться что-то вынюхать самим, то: во-первых, мы ничего не найдем, во-вторых, есть шанс спровоцировать напряжение между кланами. Поэтому жажду персональной мести мы пока задвинем куда подальше и сделаем то, что должна делать каждая уважающая себя жена: переложим свои проблемы на плечи мужа и сделаем его крайним. Пойти, что ли, правильный белый повыбирать для платья, которое, правда, мне уже давно заказали. А если я попробую внести в него изменения сейчас, то модистка меня убьет, и, если волею случая в присяжных заседателях будут дамы, ее оправдают с резолюцией: “Сама виновата”.

Поняв, что я собираюсь пообщаться с Ярославом, Сашка тихо вышла. Вот только позвонить я не успела. Буквально в тот момент, когда я собралась набрать номер, позвонила Яна, отчитаться о том, как проходит расследование, и поинтересоваться, надо ли мне отправить промежуточный вариант того, что собрали пока только на Волкова. По моим потенциальным ухажерам работы еще велись, и с той стороны был кто-то грамотный, а досье на жениха она поставила приоритетной задачей. Ну, от промежуточного варианта я не отказалась. Зашифрованный файл не внушал доверия своим куцым размером. Нет, я, конечно, понимала, что сложно найти хорошо скрытое, но все же хотелось, чтобы предоставленная информация была объемом побольше. Вот только кучи разных досье на выбор у меня не было и приходилось читать то, что сумели собрать. Вчиталась. Не поверила своим глазам и попыталась соотнести написанное с тем Ярославом, которого я знаю. Поняла, что получается плохо, и попробовала перечитать файл еще раз. Потом плюнула и перезвонила Яне:

– Ты точно на того Волкова досье собираешь?

– Он в империи, вообще-то, такой уникальный один. – подозреваю, если бы Яна стояла рядом со мной, она бы пожала плечами.– Мира, но что б ты понимала: у него в досье незацензурены одни предлоги и междометия. И поверь, я совершенно не хочу знать, что там под цензурой.

Подозреваю, я тоже.

– А что насчет донжуанского списка, – уточнила я, решив подумать о прочитанном позже.

–Еще собираю, – тяжело вздохнула Яна. – У меня такое чувство, что он условно “перецеловал” все ручки высшего света. Хотя официально ни в одном романе замечен не был. Но это официально. А я в этом направлении еще покопаюсь. Как ты понимаешь, тут в чужой архив не залезешь, приходится очень много копаться в очень разном.

Я понимала. Точнее, не то чтобы понимала, скорее, представляла, сколько всего надо будет перелопатить, чтобы я могла получить список всех пассий своего жениха. Нет, если у Ярослава есть заветная тетрадочка, хранящаяся под подушкой, то все проще. Но таковой, как я понимаю, не было. В общем, мне оставалось заверить Яну в полном понимании ее сложностей и посочувствовать в меру сил. Закончив разговор с Ветровой, я упала на кровать и задумалась: судя по досье, моего жениха можно было охарактеризовать фразой из старого бородатого анекдота: “а этому зверю вообще оружие не давать”. Почти фотографическая память, запредельная обучаемость, приспособляемость, умение мимикрировать. Высочайший уровень интеллекта. Хладнокровен, жёсток и жесток, и так далее, и тому подобное. Единственной причиной, по которой Волков сейчас не находился на какой-нибудь действительной или, скорее, тайной службе: серьезное ранение, которое он получил при покушении на цесаревича полтора года назад. Когда я прочитала этот абзац, то серьезно задумалась и принялась копаться в памяти: когда бы такое было, но тщетно. Последнее известное покушение на наследника престола, судя по информации сети, произошло аж в далеком 1730 году, после этого подобные события в открытой истории империи отсутствовали. И вот кому верить? Непонятно. Но это я отвлеклась. Кажется, поговорить с Волковым придется еще и на эту тему. Очень уж хочется понять: у меня жених – маньяк и психопат или шалопай и лапушка, каких свет не видывал?

***

– Ее бы энергию, да в мирное русло, – покачал головой Ярослав, читая досье. – Нет, вот где она это взяла?

– Там в конце ссылки на источники, – заметила я, рассеянно помешивая горячий шоколад в чашке, пока Волков пытался ознакомиться с собранным досье. Встретиться мы решили в том же кафе, что и в прошлый раз. Место мне понравилось, кофе вкусный, десерты тоже, да и особо голодным найдётся что заказать из меню. Даже столик оказался тот самый, за которым мы сидели, самый дальний, уединённый, укрытый от взглядов других посетителей раскидистой монстерой.

– УСО? Она реально залезла в архивы УСО? Нет, я, конечно, знал, что у них плохо с хранением данных, но чтоб настолько!

Я поставила чашку и развела руками, криво улыбнувшись. Яна – такая Яна. От нее всего можно было ожидать. Мне вот тоже было интересно, где она собирала данные на Волкова, и поэтому часть ссылок я поискала в сети. И да, наличие в “списке литературы” Управления специальных операций САШ меня удивило гораздо сильнее, чем Ярослава.

– У нее будут проблемы? – поинтересовалась я. Мне бы не хотелось. Волков усмехнулся и стащил у меня с пирожного клубнику.

– Да нет. Она же не в третье отделение залезла. Впрочем, – он недолго задумался. – Даже если бы она в третье отделение залезла, ничего бы ей не было. А вот ребятам бы было. Много всякого и разного. В конце концов, работа у них такая: не пущать кого ни попадя, и если они с ней не справляются, это уже их проблемы. Кстати, могу ли я попросить у вас контакты барышни Ветровой, а то, знаете ли, иногда бывает нужда в различной информации, доступом к которой некоторые люди уж очень не хотят делиться.

– А вам не проще обратиться к главе Ветровых? – спросила я с некоторым сомнением. Нет, я знаю, что Яна крайне талантлива в том, чтобы найти, обобщить и представить заказчику любую информацию, за отдельную плату еще и в картинках, и с красивыми графиками, но что-то мне подсказывало, что в теории, гипотетически, ее ресурсы должны быть не такими большими, как у главы ее клана. – у них, наверно, вариантов получения информации побольше, чем у Яны.

Ярослав скривился, покосился на тарелку с пирожным, – моим, свои он уже съел,– вздохнул, когда я демонстративно отодвинула десерт подальше, и ответил:

– Ну, они в архивы УСО не полезут.

Я вздохнула и на обрывке салфетки начеркала номер. Могла, конечно, и в сети переслать, но об этом варианте я подумала уже гораздо позже, когда домой вернулась.

– А вы вот эти абзацы прокомментировать не хотите?– я ткнула заранее выделенные маркером абзацы.

Ярослав перечитал досье, вздохнул и с несчастным видом обиженного всем миром котенка, которому не дали сосиску и не погладили, посмотрел на меня.

– Если я скажу, что они всё сильно преувеличили, ты мне поверишь?

– Сильно? – усмехнулась я. Волков задумался, по его взгляду была видно, как он не хотел признавать написанное.

– Не то чтобы совсем сильно, но все же преувеличили. – наконец ответил он. – и в оправдание я замечу, что это их мнение. Субъективное. Носящее личностную оценку. А если еще данные из отчета, который писал некий мистер, у которого теперь один глаз, так еще и негативно-субъективное.

– А не в субъективном, из не зацензуренного одни предлоги и междометия, – я перевернула пару страниц в досье и показала Ярославу практически черную страницу с редкими вкраплениями белого.

– Она и в третье управление залезла, – снова восхитился Волков, который, чтобы убедиться наверняка в том, откуда данная “характеристика”, заглянул в конец, чтобы просмотреть список литературы. Например, когда я ознакомилась с указанным источником, то я полезла освежить свои знания в уголовном праве относительно информации, которая может представлять угрозу интересам Империи. Хотя не была уверена, что мои потуги в адвокатском деле сильно помогут Яне в случае наихудшего развития ситуации. – Ну надо же, какая шустрая. То-то у них аврал на аврале! Ничего вашей Яне не будет, – успокоил он меня, прочитав невысказанный вопрос в моем взгляде. —Совсем ничего.

Я мило улыбнулась и пододвинула десерт ближе, так сказать, в зону досягаемости вилки Волкова.

– Вот с тем, что “не имеет моральных принципов и не ограничен в своих действиях”, я категорически не согласен. У меня четкий моральный компас. Я никогда не сделаю того, что при огласке запятнает честь Волковых.

– Допустим.– я склонила голову и жестом предложила продолжать.

– Про отсутствие эмпатии, сострадания и эмоциональной близости они наврали. Я самый чуткий, самый нежный, самый…

– Сам себя не похвалишь, никто не похвалит,– вздохнула я, и да, он практически не врал в этой части разговора. Процент лжи, отражающийся на панели, был настолько мизерным, что было бы правильным сказать, что Волков со мной был кристально честен. – Они еще писали про “психопата, умывающегося кровью с улыбкой на лице”.

Неожиданно Волков промолчал и перевел взгляд куда-то в сторону. На самом деле на психопата Ярослав походил мало. По крайней мере, его психологические реакции были глубже, чем обычно бывает у психопата, и сейчас он действительно нервничал из-за того, что не понимал, как этот пункт досье восприняла я, и какие последствия это может иметь для него и для нашего брака.

– Ладно, – вздохнула я – у всех бывают свои недостатки. Я вот тараканов боюсь.

Волков, в этот момент делающий глоток кофе, поперхнулся и закашлялся. Я так могу стать вдовой еще до свадьбы, что меня не устраивает. Мне дед пообещал процент с прибыли от рудника в качестве приданого.

– Мира, – Ярослав, прокашлявшись, серьезно посмотрел на меня. – Подавляющее большинство людей, прочитав подобную характеристику, поспешат прекратить общение с человеком, о котором кто-то может написать: “ психопат, умывающийся кровью”.

– Предположим, я в это большинство не вхожу, но заметочку себе все же сделаю. И учту этот момент, когда решу закатить семейный скандал. Мало ли повод найдётся. Если честно, я пригласила вас совершенно по другому вопросу. Досье так, к слову пришлось.

Я выложила перед ним все данные, которые мы успели насобирать с ребятами из СБ, и коротко обрисовала ситуацию. В момент, когда взгляд Ярослава изменился, став холодным и, как мне показалось, пустым, я поняла, что возможно, в досье, которое мне предоставила Яна, не слишком-то и преувеличивали. От моего жениха буквально веяло холодом и давлением дара, настолько сильным, что любого другого человека должно было прибить к полу. Я почти видела, как тяжело колышется воздух. Впрочем, продолжалась эта вспышка неконтролируемой ярости недолго, меньше минуты.

– Я дам вам соответствующие объяснения. – Волков смотрел на меня, чуть нахмурившись, – А потом принесу официальные извинения вашему клану и вам лично.

– Несмотря на неприятную для меня ситуацию, – как мне казалось, вполне дипломатично, заметила я. – Эта выходка нанесла значительный урон только бару моего дедушки. Думаю, за пару бутылок хорошего виски он примет ваши извинения. В конце концов, это же не вы отправили такой интересный “подарочек”.

Ярослав промолчал и только улыбнулся, но вот улыбка эта мне совсем не понравилась, и я порадовалась тому, что не являюсь объектом его гнева, и вместе с тем пожалела, что не являюсь пробужденной боевого типа, ну так, на всякий случай.

Уже дома я поняла одну важную вещь: я не спросила, пробуждение какого типа у Ярослава. В досье оно было покрыто мраком цензуры, что вызвало у меня глубокий вдох и резкий приступ любопытства.

А потом приехала Алиса…

Глава 12

День не задался с самого начала. Точнее, с момента завтрака, когда на меня несчастным взглядом всеми обиженного и брошенного щенка уставилась Алиса, прижимая к себе телефон, в котором светилась реклама очередной экскурсии по столице. В этот раз по крышам. Как гласила реклама: – “Вас ждут самые завораживающие виды на столицу с высоты птичьего полета”, что уже сильно преувеличено. Где в столице можно найти настолько высокое здание? Ограничение по высотному строительству все еще действует, так что огромные многоэтажки приходится выносить на окраины и называть поселком! Отвлеклась. Экскурсия обещала виды, закаты и повышенную дозу адреналина. И вот Алиса взирала на меня с несчастными видом, так как одну ее, естественно, никто не пустит. Как не пустили и на экскурсию по катакомбам, и по самым известным криминальным местам, и по самым мистическим местам столицы, и по… подставьте нужное. Ключевой момент здесь “одну, естественно, никто не пустит”, а вот в сопровождении старшей подруги, практически дуэньи, да еще той, которая вот-вот возглавит клан – “а почему бы и нет, развлекайтесь, девочки. Только Сашу с собой возьмите, либо телохранителей. А то, Мира, ты действительно дома засиделась”. Мое мнение в этом вопросе практически не учитывалось. С одной стороны я, конечно, могла отказаться, с другой, как показал опыт, Волковы очень хорошо умеют строить несчастную мордочку, которой я практически не могу сопротивляться. К тому же, что греха таить, парочка экскурсий оказались весьма занимательными и обогатили мой багаж знаний, расширив круг интересов. Но вот поход, точнее, забег, по магазинам я вспоминала с дрожью и ужасом, поклявшись “никогда и ни за что больше.”| Признаюсь, после этого я серьезно подумывала о том, как вернуть Ярославу это чудо, возможно, даже с доплатой. Для меня, страстной домоседки, Алиса была если не наказанием божьим, то, несомненно, серьезным испытанием. И это при том, что Волкова оказалась очень милой, солнечной и живой девушкой. Просто очень “живой”, для нее оставаться дома было смерти подобно. В общем, таким испытаниям моя “социальная батарейка” не подвергалась давно, наверное, со времен приюта.

Алиса продолжала сверлить меня взглядом и иногда тихонько вздыхать на протяжении всего завтрака. Откровенная, не слишком умелая и тонкая манипуляция, которой я, скорее всего, поддамся, ибо, как говорилось в старом анекдоте – “ проще дать, чем объяснить, что не хочется”. Не по магазинам, и ладно. Может, будет интересно.

В общем, с экскурсоводом Алиса угадала. Парень рассказывал много интересного, перемежая сухие факты забавными байками и историями. Группа подобралась небольшая, а я, держась чуть в стороне от всех, неплохо прогулялась, подышала воздухом, видами полюбовалась. Из приятного – группа подобралась достаточно адекватная, видя мое нежелание общаться, ко мне никто и не лез. Попытки были, но поняв, что я не жажду общения, от меня отстали. И все было хорошо: приятная погода, красивый закат. День мог быть просто чудесным, пока кое-кто из группы не наткнулся на труп.

За некоторое время до столь неприятной находки я насторожилась, когда порыв ветра буквально швырнул в лицо крайне неприятный, но характерный запах. Потом краем глаза, в стороне от группы, я заметила девушку-художницу, уткнувшуюся в мольберт. Ну рисует и рисует, кажется, что в этом такого? Да ничего. Просто поза у нее какая-то странная. Судя по всему, это отметила не только я, наш экскурсовод, парень, балагур, весельчак, пикапер, решил, что неплохо пообщаться с девушкой, пока группа занята видами. Подойдя к девушке, хотел было тронуть ее за плечо, но вдруг побледнел. Отшатнулся, да так, что чуть не упал. Попятился… Такое поведение не могло не привлечь моего внимания. Так что я подошла ближе и нахмурилась, доставая трубку:

—Что вы делаете, – парень-экскурсовод попытался выхватить у меня телефон.

– Что-что, полицию вызываю. Труп. Криминальный, – огрызнулась я.

– И что? – продолжал паниковать экскурсовод. – Уходить же надо!

Судя по доверительному гулу, большая часть присутствующих, уже подошедшая ближе и успевшая присмотреться, была на его стороне. Некстати вспомнилась где-то прочитанная статья о том, что почти все экскурсии по крышам незаконные. Кажется, у кого-то проблемы будут. Я равнодушно пожала плечами, и когда в трубке недовольно заворчали, быстро затараторила.

– Кирилл Анатольевич, записывайте адрес. Тут труп. Бригаду надо.

У Кирилла Анатольевича Бурого я проходила практику. Характерами мы откровенно не сошлись. Бурый клановых терпеть не мог, я терпеть не могла, когда мне хамили. Так что на скандалы девчонки-стажерки и старшего следователя по особым делам приходили смотреть, прихватывая семечки и попкорн. Нет, по-хорошему я была не права, и старших, в том числе и по званию, надо уважать, но чего это он! Но если оставить в стороне личную неприязнь, которая неожиданно работе не слишком мешала, Великий и ужасный Каа был, не побоюсь такой фигуры речи, “специалистом экстра-класса”. Недаром его тягали на все самые сложные и интересные дела, не глядя на территориальную принадлежность, и постоянно грозили принудительно перевести из любимого и родного пятого отделения в Центральный департамент, а то и в “Научку”, недавно созданное специализированное отделение “Научно-исследовательский институт криминалистики”. Бурый плевался, ругался, и каждый раз грозился подать в отставку. Его то повышали, то понижали и оставляли в покое.

– А может, она еще живая? – раздался еще чей-то голос. – и ей скорую надо?

–Ей уже ничего не надо. – буркнула я. Воротник светлого платья был забрызган высохшей кровью, а горло было разрезано от уха до уха, ей почти голову отрезали. С таким не живут.

– И что нам теперь делать? – всхлипнула одна из участниц экскурсии, косясь в сторону входа на чердак.

– Сидеть смирно, ждать приезда специалистов и потом правдиво ответить на вопросы, – пожала я плечами. – уходить не советую. Найдут и все равно допросят, но нервов вам это будет стоить гораздо больше, чем сейчас.

– А чего это ты командуешь! Ты хоть знаешь, кто я?! – возмутился ее кавалер, а я неожиданно проявила интерес к этому типичному аргументу людей, обладающих властью, и зачастую властью небольшой. Парня я не знала, а представителей прямых ветвей кланов первого и второго эшелона мне пришлось буквально зазубрить. Одеты дорого. Очень дорого, но вычурно. Здесь бы сказать, что представители кланов так не одеваются, но нет, могут и так. Перстня на руке нет. Вариант наследника или главы небольшого клана отметаем. Держится уверенно, даже нагло. А вот осанка плохая, точнее, неправильная. В общем, данных мало, поэтому вариантов много:

– Ну точно не крестьянин, руки слишком ухоженные. Не глава или наследник даже маленького клана, а остальное не слишком важно. “Кто ты, маска?” меня не интересует – развела я руками. – И командую здесь я, потому что так решила, готова взять на себя ответственность и знаю, что надо делать в такой ситуации. И если уж меряться статусами, позволь вернуть тебе вопрос: ты хоть знаешь, кто я?

Некоторое время мы мерялись взглядами. А потом он фыркнул, буркнул что-то вроде: “ с бабами не спорю” и закурив, отошел к своей девушке.

– Окурок только здесь не бросайте, и пепел тоже постарайтесь не стряхивать. Бригада приедет, может не так понять. – бросила я, возвращаясь к трупу. Девушка сидела за мольбертом, почти уткнувшись в него головой. Издалека казалось, жертва занята проработкой мелких деталей в картине, но сейчас, вблизи, щеки, которые видны с моего ракурса, были неприятного землистого цвета. Если это не новый модный макияж, то трупные пятна налицо, простим себе столь нелепый каламбур, так что мертва она уже несколько часов. Запах указывает на это же. Неприятный, отвратительный запах, который ни с чем не перепутать. Странно, что его не ощутили сразу, как оказались на крыше. Сильный порыв ветра заставил поежиться, потереть руки и покачать головой. Вот и ответ. Хотя еще немного и ветер уже бы не помог. Присмотрелась повнимательнее – на волосах и платье птичий помёт. Кровь запекшаяся, да и довольно много ее, в темно-коричневой, почти черной луже отпечатки птичьих лап. Поза казалась мне странной. Создавалось впечатление, что убитую застали врасплох. Точнее, что она до самого последнего момента не подозревала о том, что за ней кто-то есть, а это неправильно. Для интереса прошлась по крыше. Шаги хорошо слышны. Сильно погрузилась в работу и не ничего не заметила? Вполне возможно. И все равно поза странная. Прикрыла глаза, попытавшись воспроизвести в голове последовательность событий. Вот жертва рисует, вот ее хватают за волосы, оттягивают голову назад и перерезают горло и отпускают. Резкая боль, слабость, потеря контроля над телом. Она еще жива, недолго. Падает. Сбивает мольберт…

–Мира Александровна.

Я вздрогнула и едва не подпрыгнула, недовольно посмотрев на Алису, а потом вздохнула и потерла переносицу.

– Да, что ты хотела?

– Там Александра кофе принесла. Сказала, на крыше холодно и спустилась. Остальные ворчали, но она так глянула, так глянула. Даже у меня душа в пятки ушла, хотя я ничего не говорила. Так будете кофе?

Я усмехнулась. В книгах и фильмах детективов часто изображали сонными, усталыми, с неизменной кружкой кофе. Шаблон и клише. Под порывом пронзительного ветра я снова поморщилась, и пошла забирать у Сашки стаканчик. Поддержим стереотипы в массах.

***

Бригаду ждали недолго, но этого времени хватило, чтобы все устали, замерзли и тихо меня ненавидели. Не думаю, что у ребят великого Каа когда-нибудь было такое количество свидетелей, к несчастью, относительно бесполезных. Из приятного – допрашивать на холодной крыше нас не стали, загнали в подъезд. Хорошо еще, у нас группа была небольшая, иначе беседовали бы с операми до морковкиного заговенья. Я сидела на грязных ступеньках подъезда, грела руки о стаканчик с остывающим кофе и изучала трещины в стене. Меня мстительно оставили напоследок. Сильно к опросу ребят, в компании которых лазила по крышам, не прислушивалась, не думаю, что они много чего расскажут. Ну, может быть, только экскурсовод. Это же он привел нас сюда, мог что-то и знать. Вдруг он такой прошаренный убийца, что специально привел нас сюда. Перевела взгляд на него, сквозь решетку перил казалось, что я в клетке или за клеткой рассматриваю забавную зверушку. Возмущается, фыркает, чешет в затылке, снова возмущается, почти как обезьяна в зоопарке на потеху публике. Мысли в голову лезут странные, отрешенные. Он не похож на расчетливого убийцу, который выбирает момент, чтобы предъявить свою жертву миру. Слишком у него лицо простое, точнее, слишком обычное. Настолько обычное, что физиогномист легко бы отметил, что этот человек хоть и не лишен интеллекта, но не способен на экстраординарные поступки. Не считать же поступком запредельной крутизны экскурсии по крышам столицы?

***

Домой мы приехали уже под утро злые, усталые и совершенно вымотанные. Точнее, нас привезли. Валера, один из основных водителей дома, передал, что дед волнуется и крайне недоволен произошедшим. Произошедшим все недовольны. И Алиса, которой испортили хороший вечер и не дали поучаствовать в расследовании, хотя она вроде загорелась. И Сашка, которая общалась с моими обеспокоенными родственниками, пока ребята Бурого выворачивали меня наизнанку, по принципу “ты умная, с тебя и спрос больше”, и я, которой вымотали все нервы и перелопатили память с момента рождения. Утрирую. В общем, сил у меня хватило только на то, чтобы доползти до душа, а потом до кровати. А потом была темнота…