Текст книги "Операция «Невеста»"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

– Это дискриминация! – мгновенно завелась ее жертва. – Я имею такое же право…

– Хорошо, будете измерять по очереди. И для начала пройдемся вокруг храма.

Примерно четверть часа студенты бродили вдоль стен строения, цепляясь ногами за траву и спотыкаясь о камни. Зимовит не сводил глаз с лозы – да, это внешне похоже на лозу, с помощью которой ищут воду и полезные ископаемые, только на кончике болтается на ниточке обычная серебряная монетка. Девушка трусила сзади и время от времени совала нос парню под локоть со зверским шепотом:

– Ну что?

– Ничего, – неизменно отвечал Зимовит.

– А теперь?

– И теперь ничего.

– А сейчас?

– И сейчас…

– Ты ничего не умеешь! – взорвалась студентка после пятого или шестого ответа. – Дай-ка я попробую!

– Но мастер велел…

– Мастер велел магический фон мерить, а не время терять!

Я скромно держался позади, не мешая, но и не пытаясь им подсказать, что они ищут то, чего нет. Не хоронят никого в непосредственной близости от стен храма Смерти! Тела монахов зарывают в подполе, а остальных относят минимум на три сажени. Так что ребята могут тут крутиться хоть до рассвета и не найдут даже признаков того, что тут год назад валялся труп дохлой кошки.

– Достаточно!

Две пары глаз вопросительно сверкнули в темноте.

– Запишите: магический фон нулевой. И пойдем на другое место. Во-он там, под деревьями.

Вот уж не думал, что двух будущих некромантов можно напугать какими-то зарослями. Да, на жальнике. Да, ночью. Да, тут призраки водятся… Но это же не повод бледнеть и пятиться!

– Что встали? За мной!.. Нет, – мне пришла в голову оригинальная мысль, – впереди меня. Чтоб я вас видел.

А заодно смог вовремя увидеть и тех духов и нежить, решивших соблазниться двумя недоучками, которые, отправляясь ночью на жальник, не позаботились даже защитные амулеты под рубашки надеть.

Под кронами старых деревьев было совсем темно, только светлыми пятнами выделялись надгробия. Некоторые из них были довольно массивны – в человеческий рост и четыре обхвата толщиной. Так сказать, склепы в миниатюре. От основной дороги направо и налево отходило несколько тропинок, но большая часть жальника напоминала лес. Сюда редко приходили родственники покойных, и могилы постепенно дичали и зарастали.

Мы со студентами отошли с тропинки на десяток шагов.

– Можете приступать!

Щелкнув несколько раз огнивом, Дорис-Марджет зажгла свечу, приготовившись записывать. Зимовит взял лозу, покрутил ею туда-сюда…

– Ого-го! Вот это уровень!

Серебряный кругляшок задергался, как поплавок.

– Не меньше восьми единиц, – прошептала девушка. – А ну-ка, пройдись!

Парень послушно шагнул в одну сторону, потом в другую. Серебро вело себя довольно странно: то принималось раскачиваться туда-сюда, то замирало неподвижно.

– Аномальная зона, мастер! – Марджет присела на корточки и, сделав знак Зимовиту, чтобы продолжал двигаться, принялась строчить при свете установленной на камень свечи. – Самопроизвольное разупокоивание встречается крайне редко. Обычно это имеет место непосредственно перед или во время каких-либо крупных катаклизмов, или как побочный эффект при применении некоторых магических формул не ниже пятого уровня… Мастер, если мы исследуем это явление, возможно, поймем причину. Как вы думаете, с чем это может быть связано?

На меня взглянули настолько честные глаза, что открыть правду я не смог. Она открылась сама. Да-да, Печальная Сельма, как я и рассчитывал, не могла устоять перед непрошеными гостями. И это ее присутствием было вызвано столь резкое возмущение магического фона.

Она возникла перед Зимовитом в лучших традициях жанра: белой тенью соткалась из ночного мрака, раскинула в стороны руки и завыла, собираясь заключить человека в объятия. Но…

– Сельма! Привет! – Вперед выдвинулся энергичный я. Отпихнув остолбеневшего студента – большинство жертв Печальной Сельмы действительно впадали в ступор, – кинулся ловить призрак. – Сколько лет! Сколько зим! Тебя-то мне и надо!

– О нет! – весьма натурально взвыло привидение старой девы лет сорока. – Сей мир скорбей и плача…

– Станет для тебя миром счастья и веселья, если ты согласишься на одно мое маленькое предложение, – закончил я.

– Горе и коварство! – возопило привидение, воздевая руки к небесам. – Беды и соблазны…

– Да-да, – кивал коварный соблазнитель, – и я хочу сделать тебе одно маленькое предложение…

– Мы все погрязли во грехе и…

– Согласен, хорошее дело браком не назовут, но…

– Но нет покоя на земле и счастья в жизни…

– Личной! Пойдем со мной, и я смогу тебе это устроить.

До привидения все-таки дошло, что происходит что-то не то. Вместо того чтобы оцепенеть от ужаса и упасть в обморок – чтобы можно было всласть порыдать над «хладным телом» – или начать орать от ужаса и сопротивляться, потенциальная жертва со всем соглашается и даже активно подыгрывает.

– А-а-а-а, – она опустила руки и слегка заколыхалась, – а кто-о-о ту-у-ут?

– Я! И ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Я, можно сказать, тебя повсюду ищу.

– А-а-а, – заклинило Печальную Сельму.

– Ты мне нужна!

– О-о-о…

– Замуж хочешь?

– Ы-ы! – Выражение ее полупрозрачного лица описывать не берусь.

– Могу устроить! – подмигнул с заговорщицким видом и галантно согнул руку в локте: мол, прошу вас следовать за мной, прекрасная дама. – Я проведу вас к самому краю Вселенной! Я подарю вам эту звезду! Светом нетленным будет она освещать нам путь… – Ой, что-то меня занесло!

– Чего надо? – Призрак попятился.

– Тебя! Замуж хочешь?

– Нет!

– Не верю! Все женщины этого хотят. И совершенно бесплатно!

– Не хочу!

– А если подумать? – Я упорно пытался подцепить призрака под локоток, он так же упорно ускользал.

– Все равно не хочу!

– Но ты даже не знаешь, какие перспективы тебя ожидают!

– Не знаю – и знать не хочу.

– Тебе понравится!

– Нет! Я свободная женщина. А-а-а! Пусти!

Вырвавшись, привидение серым облачком растаяло в темноте.

– Вот бес! – Я притопнул ногой и несколько раз с досады пнул ближайшее надгробие. – Сорвалась!

– Но-но! – раздалось снизу. – Кому тут жить надоело? Сейчас как вылезу…

– Засохни! Не до тебя!

– Ой, – грозный голос сразу изменился. – Прощения просим, ошибочка вышла. У вас все в порядке? Может, помочь чем-нибудь надо?

– Надо. – Я мрачно пнул надгробие еще раз. – Мне нужен кто-то, кого можно временно использовать в качестве жены.

– Извините, не могу. Я это… другого пола был при жизни. А Печальная Сель…

– Только что улетела.

Снизу послышалось неразборчивое бормотание – что-то вроде сожаления и осуждения одновременно. Причем было совершенно непонятно, кого тут осуждают, а кого жалеют.

– Эй, ты там! Подо мной! – Я опять потоптался возле надгробия. – Скажи там всем: мне женщина нужна. Срочно!

Снизу не ответили. Зато сзади послышался странный звук – смешение кашля и стонов.

Я обернулся, на всякий случай коснувшись рукояти обрядового ножа на поясе. Ожидал встретить кого угодно, но там стояли лишь студенты. Оба одинаково бледные, с выпученными глазами и открытыми ртами.

– Что?

– Это что сейчас было? – прошептала Дорис-Марджет.

– Ничего. Ну, что встали? Кто уровень фона записывать будет?

Студенты разом кинулись изображать бурную деятельность, оставив своего наставника в напряженном раздумье: что же такое произошло, отчего сбежала помешанная на замужестве Печальная Сельма, и что теперь делать с предполагаемой женитьбой Анджелина Маса.

Тем временем где-то…

Девушка лет двадцати, высокого роста, стройная, в глухом платье с потускневшим золотым шитьем на груди и по подолу лежала, скрестив руки, и не шевелилась. Она казалась спящей, однако не вздымалась грудь, не было слышно дыхания. В комнате царила тишина, настолько полная, что осторожные шаги за дверью прозвучали громом среди ясного неба. Кто-то шел по коридору.

А потом дверь осторожно приоткрылась.

В щель сунулся молодой человек. Судя по выражению лица, он просто бродил по замку и заглянул сюда из чистого любопытства.

– Ого! – послышался его шепот. – А что это такое?

Ему никто не ответил.

Молодой человек шагнул в комнату, тихо притворяя за собой дверь. Полумрак его немного напугал.

– Интересно, что здесь находится?

Собственный голос придал ему смелости. Он сделал несколько шагов и вытянул шею, сгорая от любопытства.

– Ну и ну… А мне говорили, что замок всеми покинут!

Он подошел ближе, рассматривая незнакомку.

– Она красивая… – Молодой человек говорил вслух, чтобы придать себе смелости. Уж больно жутко было обнаружить в пустом замке тело незнакомой девушки. Причем оно не истлело, выглядело как живое, разве что кожа отливала желтым, как старая бумага, да вокруг глаз залегли темные тени. Она не дышала и не шевелилась, но запаха тлена не чувствовалось. Стремясь в полутьме рассмотреть лицо красавицы поближе, молодой человек приблизился вплотную, низко наклонился к ложу… и внезапно понял, что же с нею не так.

– А-а-а! Она… она здесь!

Во двор замка как раз въехала карета, и дородная леди не спеша выбиралась наружу, к встречающему ее мужу и родственникам, когда громкий истеричный вопль заставил всех встрепенуться. В дверях показался бледный до зелени молодой человек с перекошенным от ужаса лицом.

– Она… она там! – задыхаясь, выкрикнул он. – Я видел! С-сам…

– Успокойтесь, Отто. – Граф Марек поморщился. – Что такого вы могли видеть?

– Я видел женщину! – воскликнул тот. – Мертвую женщину там, на верхнем этаже в восточном крыле! – Он указал дрожащей рукой на возвышающуюся над двором башню. – Она там, в той комнате! Лежит… мертвая!

– Что это значит, Марек? – Леди с тревогой обернулась к супругу. – В замке трупы?

– Ничего страшного, Анна, – ответил тот. – Отто, как я полагаю, отыскал-таки место упокоения знаменитой виконтессы Аниты Гневеш.

– Я не знаю, кто она. – Отто опять бросил взгляд на злополучную башню. – Но я своими глазами видел ее тело.

– Умоляю вас – не при дамах, – перебил его граф. – Ничего удивительного! Замку почти пять веков. Тут просто обязаны водиться привидения.

Пока шел разговор, из кареты выбралась юная девушка. Ее хорошенькое личико исказилось, когда она услышала последние слова отца.

– Луциан, это правда? Тут водятся привидения?

Шестнадцатилетний юноша очень хотел считать себя взрослым, поэтому он ответил с важностью человека, который каждый день имеет дело с необыкновенным:

– А где им еще быть? Но ты не волнуйся, сестренка, они совершенно безобидны.

– Безобидны или нет, – их мать, вздрогнув, повела плечами, – но я хотела бы, чтобы нам никто не мешал тут жить.

А все-таки тут хорошо! Солнышко светит, травка приятно щекочет пятки, цветочки пахнут, ивы шелестят листвой на легком ветерке, от реки веет прохладой. Лето еще не совсем уступило права осени, и, хотя ночами уже прохладно и под кустиком не заночуешь, днем еще солнышко припекает – хоть ложись и загорай! В такую погоду, лежа на пригорке, не хотелось думать ни о чем плохом, только смотреть вверх, на бегущие по небу облака, мечтать и грезить о приятном. Например, о том, как сейчас госпожа Гражина чехвостит одного из наших практикантов. И даже я знаю кого!

– Ну шо ты за бестолочь? Ты смотри, шо ты наробив? – Голос у нашей домоправительницы громкий, властный.

– А я что? Я ничего… – раздается в ответ негромкое бурчание Зимовита.

– Так вже ясно, шо ничого! Ты ни-чо-го не сробив! А я шо гуторила? Сухостой вот этот выкорчевать, корни убрать и вскопать две грядки… Иде это усе? Куды я редьку сеяти буду?

Парень опять что-то пробормотал в том смысле, что он будущий некромант, а не наемный батрак.

– Да ты гораздо хуже! – Патетики в голосе госпожи Гражины резко прибавилось. – Вместо батрака усегда можно наняти нового! А з вами мене до первого снега придется мыкаться! Корми вас, пои, обстирывай, полы мой… А вы отказываетесь помогати бедной женщине по хозяйству? И ничого мене за вас не платять! Ни гроша ни за то, шо стираю, ни за то, шо кормлю, – добавила она после паузы, очевидно, угадав возражения собеседника. – А вот мэтра трогать нэ надо! – На сей раз паузы не было. Видимо, наша милейшая госпожа Гражина действовала по принципу всех женщин мира: сама придумала, сама и обиделась. – Он и так вас, дурней, уму-разуму учит! Живо лопату взял, и шобы до вечора три гряды готовы были!

– Три? – на сей раз голос у Зимовита все-таки прорезался. – Вы ж говорили, что две!

– Будэш со мной спорить – усе чотыре окажутся!

– Да иду я! Иду!

Рядом послышались шаги, на лицо упала тень.

– А вы правы, Згаш, – произнес мэтр Куббик, присаживаясь на траву. – Это отличное местечко – тихо, уютно…

С собой мой партнер принес сосуд из темного стекла, так что жизнь сразу начала налаживаться.

Пару дней назад мэтр Куббик вернулся – как говорил, из профилактической поездки по городам и весям. Город Большие Звездуны считался столицей, но, кроме него, во владениях Анджелина находилось и несколько небольших городков и крупных сел. К сожалению, некоторое время назад инквизиция заставила протащить закон, по которому населенному пункту, где постоянно проживает менее семисот пятидесяти человек, «персонального» некроманта не полагалось. Дескать, в таких маленьких городишках работы мало, а от безделья люди портятся. Они начинают искать, чем бы занять досуг, находят себе хобби, принимаются думать, мечтать, строить планы – а там и до захвата мира недалеко. Да и не потянет маленький городок содержание некроманта. Ну, инквизиторов можно понять, сложно контролировать такое количество мест обитания потенциального противника. Но в результате довольно много некромантов осталось без работы, а тем, кто сохранил свои посты, теперь приходилось и по деревням разъезжать. Поскольку официально покидать город мне запрещалось, именно мэтр мотался по окрестностям.

Мы молчали. Мэтр прихлебывал вино прямо из бутылки, я смотрел на облака.

– Ох, горе мене з вами! – продолжала причитать госпожа Гражина. – Работы много, а помощи – ни на грошик! Ди-иночка, девочка, шо ж ты таку тяжесть тащила? И не надорвалась, ягодка? Давай сюды корзинку! И беги отдохни! Я сама усе зроблю!

Мэтр хмыкнул, но усмешка получилась невеселая. Мы до сих пор не знали, что делать с девочкой. Благодаря нашим занятиям она научилась читать и писать, знала цифры и основы кое-каких наук. Но уже сейчас, в двенадцать лет, было ясно, что на домашнем обучении ее не продержишь. Потенциал у Динки был, и большой, но лежал он совершенно в другой плоскости, чем некромантия. А это значит, что через пару лет ее придется отправлять в Магический Колледж. Как сирота, девочка получит гарантию поступления и комнату в общежитии, но на большее рассчитывать не приходилось. За учебу пришлось бы платить. А кому? Тайком я уже начал откладывать медянки и гроши и скопил почти два с половиной злотых. Как раз хватит на три месяца обучения. А дальше?

– Вот вы где, дяденьки!

Стоит ее вспомнить – тут как тут. Сильная ведунья растет, очень сильная! Всегда чувствует, кто и где.

– На торгу была? – поинтересовался мэтр.

– Ага! – Девчонка присела рядом на корточки. – Тетя Гражина капусты просила купить, солянку с салом сделать хочет.

– Солянка – это хорошо, – задумчиво изрек мой партнер. – А новости какие есть?

– Да так, ничего особенного. – Динка склонила голову набок, наблюдая за нашей реакцией. – На храмовом жальнике, когда новый склеп закладывали, какие-то кости нашли.

– Ну и что такого?

– Ну… там, говорят, отродясь никого не хоронили. Почему и склеп решили строить – на чистом, стало быть, месте. А оно уже нечистое… Вас хотели звать, некромантов то есть. Чтоб проверили, чего это за кости такие.

Я приподнялся на локте, разом растеряв благодушие. Монастырский жальник – одно из двух городских кладбищ. Только возле монастыря за высокой каменной оградой почти в центре города хоронили, как правило, городскую знать и самих монахов, священников и послушников. Там же находили последний приют безродные бродяги, которым копали могилы за счет города и казненные преступники. Да, Большие Звездуны не настолько тихий и мирный городок. Хотя за последние года два публичных казней не происходило, но тюрьма-то имелась. И из ее подземной части заключенные иногда переселялись на тот свет.

– Хотите сами съездить, Згаш? – правильно понял мой порыв начальник.

Я встал, отряхивая штаны и ладони. Два года назад с монастырем у меня было очень многое связано. Достаточно вспомнить, что именно туда на протяжении нескольких лет нарочно свозили всех казненных преступников и тех, кто умер не своей смертью. Прежний первосвященник в молодости хорошо знал некромантию и потихоньку собирал свою армию. Нет, не для захвата мира, а чтобы Смерть признала-таки его достойным кавалером.

– Проветрюсь, – как можно небрежнее ответил я.

– Кого-нибудь из студентов с собой возьмите, – предложил мэтр, устраиваясь на травке поудобнее. – Свечи пусть подают, книги на нужной странице раскрытыми держат…

– Ладно, – кивнул в ответ, прекрасно понимая, что без этого не обойтись. Хочешь не хочешь, а будущие коллеги должны побывать в деле. – Кого можно взять?

– Мне все равно.

Быстро собравшись – а что там особо укладывать, сумка-то на всякий случай давно готова, – вышел из дома во двор. За углом Зимовит, матерясь, сражался с сушняком, корчуя корешки. Парень умаялся, но отрывать его от работы не хотелось, в этом случае пришлось бы иметь дело с разгневанной госпожой Гражиной. Хотя вот он – идеальный помощник. С инициативой не полезет, будет спокойно подавать инструменты и снадобья и ждать новых распоряжений. Другое дело, что Зимовит явно туповат. И как он с таким характером до четвертого курса добрался? Или родители хорошо платят, или он не так прост, как кажется. Узнать бы его поближе…

Что до Дорис-Марджет, то вот ее узнавать не хотелось. Уж слишком эта девушка инициативна. Так и лезет вперед. Да и она – женщина, а мне в последнее время не слишком с ними везет.

Пока размышлял, судьба все решила за меня. Навстречу от конюшни как раз шла упомянутая студентка. Девушка отряхивала ладони и штаны.

– Ой, мастер Груви! А вы куда-то собираетесь?

– Да, – проворчал я.

– На вызов?

– Угу. – Попытка обойти настырную девицу сбоку ни к чему не привела.

– Возьмите меня с собой! Нам же все равно надо на практику ездить, постигать тонкости работы в условиях, приближенных к реальным… Время идет! Осталось всего девяносто два… то есть девяносто один день.

– Ага… – Я дернулся туда-сюда, но лазить по стенам не входило в число моих талантов, а применить силу против женщины не позволяло воспитание. – Только быстро. Ждать особо не буду.

Марджет действительно догнала быстро. Я успел доехать только до угла, когда за спиной раздался топот копыт, и на меня налетела взмыленная всадница.

– Я же вас просила! – воскликнула она.

– Я не мог долго ждать. Дело срочное.

– А куда мы едем?

– К монастырскому жальнику.

– Ой! – Она по-детски всплеснула руками. – Правда?

На сей раз ограничился кивком. Да меня бы все равно не услышали.

– Старинное кладбище Больших Звездунов – уникальный комплекс памятников древней культуры! – с жаром воскликнула девушка, явно что-то цитируя. – Здешние склепы строились и строятся по индивидуальным проектам с учетом и в стиле местного колорита. Тут сохранились постройки, относящиеся к началу шестого тысячелетия от сотворения мира. Многие склепы представляют собой так называемые дольменовые постройки. Знаменитый архитектор Пелагий писал, что в настоящее время это самые древние постройки, сохранившиеся в первозданном виде.

Я промолчал. Не встретив отклика, студентка на некоторое время замолкла. Но только на некоторое.

– Вы меня извините, мастер, – послышался ее голос, – но когда мы были на городском клад… жальнике, мы заходили в храм Смерти…

– Ну?

– И там дежурный монах спросил, не к жене ли вы пришли…

– Ну…

– А она… Ой, хотела спросить, неужели вы не… Я все понимаю, но… – Студентка занервничала. – Вы меня извините, просто я думала, что…

– Что?

От взгляда в упор Дорис-Марджет смешалась.

– Я думала, что она… что вы ее… что она умерла… – Последние слова прозвучали совсем тихо и жалобно. Ну вот, теперь меня жалеть начнут!

– Она не умерла.

– Но я же своими ушами слышала!

Я подавил вздох. Все-то она замечает, вредная девчонка! Ну да, можно сделать вывод, что раз я личность известная, то все должны про мою частную жизнь знать.

– Она не умерла. Просто мы расстались.

Да, со дня моего возвращения в прошлом году Смерть ни разу не обнаруживала свое присутствие. Я уже даже привык и смирился с этим – все-таки моя жена богиня и вольна поступать, как хочет. Но я-то – мужчина, от которого ушла жена. Я ее люблю, несмотря ни на что. И многое бы отдал за то, чтобы подвернулся случай ее вернуть. Да просто увидеться!

– Она, наверное, не понимала специфики вашей работы? – Марджет не желала ехать молча. – Не знала, как это тяжело – постоянно иметь дело со смертью, с трупами, с потусторонними силами? Не понимала, как важно после трудового дня вернуться домой, к семейному очагу? Просто не разделяла ваши увлечения и убеждения? А может, дело в том, что вы еще молоды? Может быть…

– Слушай, ты чего добиваешься? – не выдержал я. – Чего тебе надо?

– Н-ничего, – пошла девушка на попятную. – Просто мои родители не одобряют мое увлечение некромантией и наукой. Они считают, что главная забота женщины – выглядеть как можно женственнее. Что надо быть верной женой, любить варить борщ, содержать дом и детей в чистоте, вязать кружевные салфетки и вышивать платки тамбурным швом, штопать носки и рожать детей. То есть быть домохозяйкой, которую должен обеспечивать муж. А я решила доказать, что женщина тоже может быть полноценным некромантом. Нас таких на курсе семеро. Раньше было больше, но они предпочли стать простыми домохозяйками…

Ага-ага! А еще точнее, они не выдержали дежурств в городском морге, скелетов и прочих прелестей некромантского быта.

Конец дискуссии положил наш приезд на место действия. За что люблю маленькие городки с извилистыми улочками, так это за то, что в два счета можно добраться до цели, даже если лошади идут шагом. Собственно, пробираясь дворами и срезая углы через чужие огороды, можно было и пешком дойти, но на лошади как-то солиднее.