Текст книги "Хрустальная волчица (СИ)"
Автор книги: Галина Горенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Утром, еще до рассвета, Бьерн доставил меня к портальной башне, я никак не могла начать разговор, опасаясь нарушить хрупкое счастье, обрушившееся так внезапно, но собравшись с силами наконец заставила себя нарушить молчание. Генрих выслушал мой сбивчивый рассказ, и лишь после задал вопросы. Я винила себя за то, что не рассказал ему раньше, но он успокоил меня:
– Кай, милая, я что-то такое и подозревал, просто не было времени добыть доказательства, уж слишком скоропостижной была его смерть, а до этого внезапная болезнь. Пожалуйста, не лезь в это дело, оно может быть слишком опасным, а я еще не познакомил тебя с мамой, – грустно улыбнулся Беар.
– Я вернусь на Выбор Силы.
– Я буду ждать тебя. Будь осторожна.
– И ты, моя любовь, – поцеловала я Бьерна и скрылась в портале.
Глава 19.
У каждого из нас, колыбель висит над могилой.
Сегодня дорога в Северный предел заняла у меня много больше времени, чем во все предыдущие разы: на каждого отбывающего порталом из столицы приходилось до дюжины прибывающих, безусловно такой ажиотаж вызвала именно смерть Правящего, и знать, как кружащее над полем брани воронье, стекалась в Столицу, предвкушая Райту Вайрис* и уповая на своевременное явление Венца истинному правителю.
Их всех гнало желание узреть смерть одного и восхождение другого, упиваясь зрелищем и смакуя подробности. Всего чрез декаду дней на престол взойдет новый правитель, избранный ни народом или парламентом, а Истинной Силой, что ж, тогда эта суматоха прекратится, пыль осядет, и всё встанет на круги своя.
Первое, что я увидела по возвращении в Вестхолл – ростовой портрет почившего Кёнига, через высокую картину был перекинут темно-лиловый экзитат** поблескивающий в неярком свете магических кристаллов. Запах ладана и свежих сосновых веток щекотал ноздри, и я уже было подумала о том, что бравые вояки на поминальном ужине ведут себя приличнее, нежели барышни-пансионерки на уроках вышивки в люневильской*** технике, но тут из столовой раздался громогласный взрыв смеха.
Я подошла поближе, впрочем, не обозначая своего присутствия, саквояж оттягивал руку, да и освежиться после приезда не мешало, но мне хотелось узнать, о чем же таком смешном рассказывает подполковник:
– А он остановился напротив меня и говорит, – видимо продолжил рассказ Фальк, – капитан, а почему ваш килт на два пальца длиннее уставного стандарта. А я ему, Ваше Величество, догадайтесь – и снова грянул гогот. – За Кёнига, да будет о нём светлая память. – Тост поддержал нестройный хор голосов. У каждого свой способ поминать ушедших и думаю этот далеко не самый плохой.
К тому моменту, как я спустилась, столовая была пуста, наскоро поужинав – отправилась в кабинет Фалька, мне нужно было передать ему бумаги и отчеты и несколько пусть не срочных, но важных донесений. От былого веселья подполковника не осталось и следа, он сосредоточенно читал и писал, а увидев меня – радостно поприветствовал, привстав с удобного кресла и предлагая мне сесть на рядом стоящий стул.
– Рассказывай, – потребовал он, когда я отчиталась о проделанном в столице и выдохнула, сама удивляясь тому, как много успела сделать.
– Эээээ, – заблеяла в непонимании я.
– Вулф, не томи, до меня дошли слухи, что у наших неопознанных покойничков и Кёнига есть нечто общее. – Вот как? Как, демоны его побери, Фальк, сидя на границе с Ориумом, в самой восточной точке нашего государства, мог так быстро об этом узнать?
– Старший жрец
– Я ничего не говорила, – удивилась я.
– Ты громко думала. – Мне срочно нужно поработать над умением держать лицо, уж слишком прямолинейными и искренними бывают мои реакции. – В любом случае, эти сведения не так что бы секретные, всё же прощание с Его Величеством – общественное, не закрытое событие, лишь для близких. Кронос написал мне два уна назад, что обеспокоен тем, как выглядел Кёниг в посмертии, боялся не болезнью ли вызваны характерные признаки.
– Сомневаюсь, что это поветрие: иначе оно охватило бы половину дворца. Так точно, подполковник, он был словно медвяная роза
– Ты сказала об этом Бладъёльтеру?
– Клаусу?
– Не придуривайся, тебе не идет. Конечно же Генриху, – щеки в раз стали пунцовыми.
– Сказала, – ответила я, пряча от стыда глаза.
– Ну и славно. Завтра обход твой. Девчонок новых возьмешь. Свободна.
Но спать было рано и я решила навестить Ингрид в лазарете, заодно передать той привет от Бьерна и расспросить про новоприбывших девушек.
Девушка не спала, да и кто бы сомневался, непоседливой по натуре Инни очень сложно было провести в бездействии хотя бы один ун, а счет пошел уже на шестой и она, воспользовавшись тем, что осталась одна – засиделась допоздна, листая какой-то, даже на первый взгляд, древний манускрипт. Когда я вошла Ингрид с облегчением отложила книгу, как будто только и ждала повода прекратить чтение, а спустя мгновение подтвердила мои догадки:
– Слава Небу, еще немного и я бы завыла, словно твой ручной волк, продираться сквозь древний язык, сомнительное развлечение. Рассказывай.
Я испытала редкое, несвойственное мне чувство дежавю, но вопреки непроизвольно возникшему желанию поделиться – передумала. Посвящать в столь неоднозначную ситуацию человека, далекого от дворцовых интриг и не имеющего соответственный доступ, пусть правом делиться информацией воспользуется её брат, я же, решила отвлечь девушку, и протянула руку с руной буквально под нос.
– Ох, Кайла, боюсь теперь моему братцу придется сильно постараться, – засмеялась Ингрид. Сцапав мою руку, она кончиками пальцев обводила знак.
– Не придется, – улыбнулась я.
– Как ты? – Я спросила имея в виду её самочувствие, все же ранена она была серьезно, но видимо ей было необходимо участие другого рода:
– Я ничего не чувствую, наверное, я слишком черствая
– Едва ли его можно назвать хорошим отцом, – я попыталась успокоить вдруг нахмурившуюся девушку, вряд ли в сложившихся обстоятельствах она могла испытывать хоть какие-то чувства.
– Он ни разу не принял участия в моей жизни, кроме, пожалуй самого момента зачатия, да заступничества пред ревнивицей Кюной, – ну для многих мужчин и это уже подвиг, подумалось мне, – Генрих мне брат, Роуз – сестра, спасибо и на этом.
– На том и стоимРасскажи мне про девушек, кратко, но, по существу. И кстати, нас четверых поставили на завтрашний обход и тебя ждет сюрприз, если перестанешь куксится.
– Еще больший сюрприз, чем разделение на службе по половому признаку? – хмыкнула заинтересованная Инни.
– Куда как больше.
История одной из них была чем-то похожа на жизнь Ингрид, Эльса, была дочерью одной из фрейлин Кюны, графини, которая после слухов о её кратком романе с Кёнигом спешно покинула двор, еще более спешно выскочила замуж за обедневшего, но благородного, и самое главное вовремя подсунутого Правящим мужчину, и хотя прямых доказательств того, что отцом старшей дочери является Асёльм не было, на каждый роток, платка не накинешь. Вопреки слухам семья у Эльсы была хорошей, «отец» любил её как родную, принимал немалое участие в жизни и поспособствовал будущему дочери, оплатив той учебу.
А вот Сигне своих родителей не знала в принципе, воспитывалась в детском доме, но с открытием дара получила стипендию и смогла выучиться, сделав к четверти сента неплохую карьеру, характером обладала тяжелым, как и рукой.
– Ты думаешь почему нас объединили, – продолжила рассказ Ингрид, – за пару унов они успели уже несколько носов сломать.
– Ха, уверена, они мне понравятся, – засмеялась я. – Пойду. Выпей отвар и спи. В шесть на конюшне, – попрощалась я, и забрав один из кристаллов, отправилась к себе, решив последовать собственным, так щедро раздаваемым советам и отправилась на боковую.
Никогда не была из тех, кто безошибочно, с первого взгляда может определить характер человека, интуиция моя, коей пристало вопить об опасности или наоборот, партизаном молчать или благостно поддакивать редко выдавала что-нибудь стоящее. Но сейчас был тот самый, уникальный случай, когда краткая характеристика, которую дала своим знакомцам адъютант Улсон была, что называется, не в бровь, а в глаз.
Девушки поначалу отнеслись ко мне настороженно, да и не ожидала я от них искренней благосклонности, но думаю мне удалось купить их расположение, хоть это вышло и не намеренно. Едва мы минули подвесной мост с моей кобылкой поравнялся Фенрир, лошадь шарахнулась от лающего волка, но опознав в нем старого приятеля, выровняла шаг.
– Я скучал, – оскалился саблезубый зверь. – Вижу ты в порядке, – МакКайла, у менякак бы это лучше выразится, возникла проблемка, и она не становится меньше, скорее растет, – затопили мою голову чужие мысли.
Вид волка был робким и каким-то растерянным, и мне было странно наблюдать, как этот умный, мощный, а порой и бескомпромиссный зверь переминается с лапы на лапу не решаясь сказать то, что его беспокоит:
– Рир, ты топчешься в моей голове уже достаточно долго, чтобы знать: я не люблю пустой трёп, переходи к делу, а щадить твои чувства или нет, я решу сама.
– Мои дети, Кайла, моя слабость и моя сила. Они растут слишком быстро, и, если в ближайшее время не создать им привязку – одичают. Станут исконными тварями изнанки, дикими волками этого мира.
– Сколько у нас есть времени? – подчеркнула я нашу общность.
– Боюсь, что его совсем нет. Они уже с трудом откликаются на мой зов.
Я вновь сверилась с картой, еще вчера Фальк попросил меня обратить внимание на место прорыва Изнанки и девятый маячок, защитный контур неоднократно нарушали, но ничего подозрительного найти так и не удалось, а оставлять охрану было нецелесообразно, туда мы и отправились в первую очередь, просто на всякий случай.
Принимать спешные решения недальновидная глупость, но похоже выбора у меня особого не было, к тому же Фенрира слышала и понимала лишь я, а значит поделиться своими трудностями ни с кем более он не сможет.
– Как тебе девицы? – с прицелом спросила я, когда мы спешились у активатора контура защиты, бледно-синий камушек неярко мигал в предрассветной мгле и невольно притягивал взоры. Вокруг было множество следов, но преобладали нечеловеческие. – Странноя думала зверей охранная магия отпугивает, – поделилась я вслух мыслями с членами отряда.
– Обычных – да, но не этих. Тут явно потоптались не белочки с кроликами, – хохотнула Эльса. – К тому же чуть поодаль я видела повторяющиеся следы. Мужчина. До тридцати. Не крупный, но опасный.
– Да, я чувствую запах, – согласилась я. – И не оборотень.
Мы рассредоточились по периметру, проверяя контур. Волк медленно ступал по снегу, что поскрипывал при каждом шаге, он был напряжен и сосредоточен, думая, анализируя крохи информации и, наконец, принял решение:
– Мне нравится Ингрид, на счет двух других я не уверен.
– Но похоже большого выбора у нас нет.
– Твоя правда, – вторил моим мыслям Рир.
Я вернулась в начальную точку и услышала конский топот, так скачут лишь в двух случаях: когда очень торопятся и когда хотят, чтобы тебя услышали.
– Отчего не предупредил? – спросила я мысленно Рира.
– Он намеренно громок, а значит не прячет за пазухой нож, – ответил зверь. Он сел рядом с моей ногой, стараясь принять максимально безобидный вид, но получалось откровенно плохо. Огромная, косматая башка была в два раза больше, чем у любого волка, а саблеподобные клыки белизной, могущие поспорить со снегом под ногами, сводили на нет его усилия казаться псом-переростком.
Сигне и Ингрид успели как раз к тому моменту, когда незнакомый мужчина в форме старшего лейтенанта армии Орума спешился со своего солового, а затем, привязав жеребца с рядом с нашими кобылами неспеша приблизился, подняв руки, дабы нам было отлично видно, что тот не вооружён:
– Я бы хотел поговорить со старшим, – заговорил брюнет с южным акцентом. Затем демонстративно медленно достал из-за пазухи пухлый крафтовый конверт и протянулмне, безошибочно определив кто из нас подходит его нуждам, хотя внешне мы ничем не отличались друг от друга, наградные знаки и нашивки на верхней одежде отсутствовали за ненадобностью. – Моё имя Питер Крутт, я старший лейтенант пограничных войск Орума.
Я приняла конверт, не торопясь вскрывать печать. На восковом оттиске чётко выделялась Цесская виверна и я не была уверена, что имею право на то, чтобы распечатывать сие послание. – Для подобного рода почты существует стационарный портал, а также тот, кто имеет право принимать подобную корреспонденцию, – ответила я. Привалившийся теплым боком волк к моему бедру, вывел меня из ступора.
– Это не дипломатическая почта и не официальное письмо, а моему начальству вовсе не обязательно знать, что именно я здесь делаю, прочтите, чрезвычайно надеюсь на ваше содействие. И еще Я потерял очень близкого мне человека в разломе, мною движет лишь надежда. Это всё, что у меня осталось, – и я как-то сразу и безоговорочно поверила мужчине, а вскрыв на месте конверт поняла, что не ошиблась в своих суждениях.
Несколько строк, заверенных печатью Цесса Орума Себастьяна Виверна, подтверждали искренность намерений, я всё равно собиралась показать его и Фальку, и, если удастся – Генриху, но пока, ничего другого мне не оставалось, трудно отказать, когда правитель союзного государства просит содействия.
– Что вы хотите узнать? – спросила я мужчину, пряча письмо в сдельную сумку.
– Всё то, что вы можете мне рассказать.
Немного грустного Питта
*Райту Вайрис (ritu vires) – лат. Ритуал Выбора Силы.
**Экзитат – скорбная закладка, чаще из шёлковой ткани темно-лилового цвета. В зависимости от благосостояния она украшалась камнями или бисером. Сжигалась на одиннадцатый день после введения траура, хранение ленты после захоронения тела нежелательно по причине предрассудков.
***Люневильская техника вышивания – симбиоз из вышивки нитью, бусинами и лентами. Невероятно красиво, но очень сложно.
Глава 20.
Повадки серого грубы – это поверхностный и недалекий взгляд. Волки всегда однолюбы. Псам же все равно – обожают всех подряд.
И я рассказала.
Обтекая подводные камни подобно воде в ручье, я поведала ему сжатую историю произошедшего, скомкав рассказ о подозрительной активности в сторожке, избегая имени подозреваемого и характер творимых экспериментов и умалчивая о поседевших телах с особым тщанием. Старший лейтенант Крутт дураком безусловно не был, он отлично понимал, что некоторую информацию я утаила, но он был искренне благодарен и за те крохи, что без утайки высыпала пред ним.
Он попросил координаты почтового портала, дабы заблаговременно предупреждать о своём визите, а еще всего пару мгновений наедине, и чуткие слухом волчицы после моего кивка, рассредоточились, оставляя нам требуемую иллюзию приватности:
– Скажите, Вулф, – на грани слышимости обратился ко мне мужчина, – меня интересует lapis draco*. Он активен? Фламакор* не иссяк? – А я еще удивлялась своей податливости и словоохотливости, дурочка доверчивая.
– Я думаю, наш разговор окончен, – прервала я поток вопросов. Резкая головная боль определенного (уже знакомого мне) характера прервалась полыхнувшим в солнечном сплетении ледяным пламенем, оплетая мою фигуру защитным коконом против ментального воздействия. – Из уважения к вашей потере, хотя ваше дальнейшее поведение и заставляет сомневаться в правдивости сказанного ранее, наш отряд не будет сопровождать вас до границы с Орумом. Но, поверьте, мне на слово, от того на сколь скоро вы покинете Вестхолл будет зависеть тон нашего дальнейшего сотрудничества. И никакие высокопоставленные друзья и депеши писанные их рукой не спасут вас в следующий раз от депортации и ноты протеста.
– Я прошу прощения, – ничуть не смутился мужчина. Не поймай я его на воздействии, не погнушался бы и дальше, расспрашивать меня о волчьей святыне. – Благодарю за содействие.
Резво вскочив на лошадь, мужчина, не оглядываясь, покинул поляну. Из-под копыт породистого жеребца, клочками выбивался перемешанный с дерном и опадом снег:
– Проследить бы за ним, – обратилась я к Риру. – Не хотелось бы пустословить.
– И то верно, – мысленно ответил Фенрир и неспешно потрусил за всадником. Спустя пару мгновений я услышала знакомый вой, к нему, низкому и протяжному, спустя пару квази присоединились еще три, хриплых, срывающихся, словно голоса подростков в период становления.
– Что ему было нужно? – спросила Ингрид. Она вернулась первой, хотя возращение двух других было делом пары таймов. Она пристально смотрела вслед Риру, задумчиво дергая себя за кончик косы.
– О, старший лейтенант вдоволь испытал на мне родовые артефакты, – засмеялась я.
– Ты пообещала ему не преследовать
– Не сопровождать отрядом, да, ну и слух у тебя. Ну так отряд за ним и не следит, – и мы рассмеялись. Очень удачно, что Инни сама завела тему про волка, я никак не могла придумать причину и решится. На поляне нас вновь было четверо, и я решительно заговорила с девушками о щенках.
– Как вы уже без сомнений поняли, Фенрир не простой пёс
– Ты хотела сказать волк, – прервала меня Сиги.
– Волк. – Согласилась я, чего уж таиться, если чрез мгновение предложу им много больше, нежели подтверждение догадок. – Рир гость в нашем мире – начала я и поведала о том, как произошло наше знакомство, о том, как образовалась связь, описала её преимущества и отрицательные стороны, рассказала о детях зверя и попросила подумать об их возможном симбиозе. Странно, но первой отреагировала не Ингрид, и даже не любознательная и непосредственная Эльса, а Сигне, что весь мой рассказ, хмуро взирала на меня из-под насупленных темных бровей, сверкая глазами цвета аметиста.
– Я бы не отказалась от друга, – хрипло заявила девушка.
И две другие, спустя мгновение её поддержали, а я выдохнула, потому что вопреки преимуществам, которые дает «дружба» с волком мира Изнанки, проблем она приносит не меньше. Даже Генриху я побоялась рассказать все подробности и уверенность в том, что эту оплошность пора исправлять крепла во мне с каждым леором, эта тайна тяготила меня. Мои невеселые размышления прервала Ингрид, девушка выглядела озадаченной, хотя в её поддержке я не сомневалась:
– Кайла, а почему мы? – спросила она.
– Думаю, это связанно с тем, что второй ипостасью должны быть люписы***, и, по правде говоря, особого выбора у них нет, еще немного и разум их закостенеет, прикрывшись не легким занавесом, но каменной стеной. Нет большего горя – потерять себя, едва отбредши.
А когда, совершенно внезапно, словно выросли из-под земли, показались Волки, я изумилась тому, как сильно выросли щенята. Непропорционально большие лапы и головы, с круглыми, немного лопоухими ушками, дикие, на грани истинных волков, хищные повадки: осторожность и сдержанность, переходящие в нерешительную подозрительность, поразили меня.
– Ваше согласие носит добровольный характер? – спросила я по просьбе Рира.
Троекратное да, как «ура» на параде.
– Как всё это будет происходить? – спросила я уже мысленно. Волки в обоих ипостасях оценивающе присматривались друг к другу.
– Быстро, – рявкнул в голове Рир, и три гибких, опасных тела, из поз расслабленного ожидания, взвились смертоносными стрелами, пуская кровь своим временным жертвам.
Небеса даровали мне множество граней, но художественной бесспорно обделили, а жаль: картина, внезапно представшая моему взору, была достойна того, чтобы её запечатлеть, самое малое в триптихе****.
Вопреки тому, что готовили нас лучшие трейнеры куда нам было до тварей изнанки, пусть и мелких, к тому же девицы не ожидали подвоха, а Рир забыл упомянуть о том, что для качественной и нерушимой привязки нужно всего лишь пустить кровь.
Бледную тень сопротивления оказала лишь Эльса.
Красногривая Кьяра, за пару унов вымахавшая раза в два, дотягивала ей в холке до талии, и вместо того, чтобы бросится клацающими зубами к беззащитному горлу – порвала ей в клочья запястье, удачно обернутое медным браслетом, хотя мощным челюстям, металл был словно фантик от конфетки. Девушки бились в агонии, корчась сломанными марионетками, а я отчетливо помнила ядовитую боль растекающейся связи, капающую слюну на тонкие царапины у прижившегося Хагалаза, и силу мощь, что влилась в меня после единения, а самое главное способность слышать и понимать теперь уже своего зверя.
Верного друга и соратника.
Волчата, сидели рядом, каждый со своей «жертвой», поскуливая от нетерпения и явного сострадания, написанного на лохматых, клыкастых мордах, а Кьяра еще и мокрым носом поддавала конвульсирующее тело Эльсы. Словно по щелчку пальцев девушки замерли, а спустя пару мгновений поднялись на ноги, всё по-разному: Ингрид на коленях трясла головой, Сигне, пошатываясь, едва держалась на ногах, прихватывая за длинную шерсть огромного волка, Эльса тоже стояла, хоть и с трудом.
– Фенрир говорит, что всёпростите, я успела забыть, как это неприятно
– Что, демоны тебя побери это было? – спросила, загребая ладонями снег, Ингрид, и щедро растирая им место укуса. Под бледно-розовой, опадающей ледяной крошкой, на коже виднелся свежий шрам, бледнеющий на глазах. А потом адъютант замерла, пристально смотря в глаза зверю, ловя его мысли, осознавая и принимая, вступая в диалог. Как и две другие девушки.
– Кьяра, Борн и Селиг, – пронеслось в моей голове. – Спасибо тебе МакКайла, я в неоплатном долгу пред тобой.
– Как нам быть теперь? – спросила Сигне. – Что нам с ними делать?
– Да как угодно. Но на кровать я вот эту меховую задницу не пускаю, – засмеялась я. – Вы соратники, возможно в будущем друзья. Ваши звери – интусы*****, не питомцы или слуги, они – партнеры. Сделайте так, чтобы не жалеть о своём выборе.
Дорога назад показалась долгой, девчонки были растеряны, обессилены и крайне обескуражены. По мере приближения к крепости (и мысленных, судя по всему, разговоров с волками) мы скоординировали наши действия. Щенки приняли самое, что ни на есть безобидное воплощение, как и их папочка и охотно потрусили за нами в каменную вотчину приграничного патруля.
Обитатели псарни забились в углы и щели опасливо озираясь и одновременно жалобно поскуливая:
– Не думаю, что запереть их в клеть – лучшая из идей, – задумчиво сказала Ингрид.
– К тому же посмотри на этих псов, они в ужасе, – это Сигне.
– Пойдешь со мной? – обратилась Эльса вслух к Кьяре, а спустя пару квази та охотно потрусила за ней.
Замок был огромен, удаленность заставы позволяла некоторые вольности, и пусть купальни у нас были общими, жить в казармах нас не обязали. У каждой была пусть крошечная, но своя комната, а значит куда приткнуть зверюгу – найдется.
Прочитав письмо правителя Ориума, прагматичный Фальк, как и я, был крайне недоволен. Сообщить о прошении было необходимо, да вот кому – терялся: покойный Кёниг главу ОсО разжаловал, нового не утвердил, Генриха рвали на части, да и не в его компетенции было принимать подобные решения, придумали на пару демов пакет придержать, тем более дата написание отсутствовала. А уж после Выбора Силы пусть у Клауса Бладъёльтера голова за сим болит.
– Не хочу я этим вот всем заниматься, мне бы в поле ну ты же понимаешь, – снова оседлал любимую тему трейнер. – Скорей бы официоз этот прошёл, мне Генрих обещал замену прислать.
– Не помню такого, – удивилась я, – он вроде о повышении говорил, ну или если не протолкнет новое звание, то тогда придется озаботитьсяне дело это подполковник и твердыней руководит.
– Ну ка кыш отсюда, замена и точка, – мечтал о несбыточном Фальк.
– Так точно, несс подполковник, – козырнула я, широко улыбаясь. Упрямец, ведь на своём месте сидит.
Гробовым молчанием встретили нас на ужине в общей столовой, да и появление, чего уж там было эпичнее некуда: четыре боевые волчицы со зверьем, больше напоминающим истинных люписов севера, нежели дворовых псов, под которых безуспешно и шифровались наши интусы. DKfDJ8zu
– А я думал, что у тебя самец, старший лейтенант, – загоготал один из шайки Фалька, – а поди ж ты, нарожал щенят.
Ему вторили три десятка голосов и несколько рыков.
– Ты поосторожнее, Олаф, – хохотнул другой, – у неё пёс уж больно обидчивый. Тормунду на задницу шестнадцать швов наложили, – и опять дружный хохот.
– О чем это он? – спросила я у Рира, усаживаясь с горячей похлёбкой за свой стол.
– Наверно о том, что подсматривал за тобой в купальне
– Вот же бастард крысы, – подумалось мне.
– Пусть спасибо скажет, что отделался ягодицами, – шикнула я на хохмоча, – мой пёсик на маньяков натаскан, причиндалы рвет на раз. – Смеяться сразу перестали.
– Кайла, ты что такое говоришь, да я ни в жисть– Помолчи а, они ж этого не знают, дай триумфом насладиться
После ужина, я наконец-то добралась до портальной шкатулки. Она была переполнена и пока я выгребала с десяток писем от матушки, её вновь заполнила корреспонденция. Два письма выделялись среди прочих.
Первым я вскрыла небольшой крафтовый конверт, запечатанный бурой вощиной с оттиском медвежьей головы – короткая записка от Генриха, всего одна строчка, но даже от неё бросило в счастливый жар:
Ты в моем сердце, пока дороги не сведут нас вновь.
Г.Б.
Я споро набросала ответ и тут же отправила, надеясь на то, что он получит его уже сегодня.
Вторым был большой конверт из прочной гербовой бумаги, печать Правящего дома на обратной стороне реагировала лишь на магию крови и чтобы вскрыть его, мне пришлось проткнуть кинжалом палец, щедро размазывая её по волчьему оттиску.
Внутри лежало приглашение на Ритуал Выбора Силы следующего Правителя Стоунхельма.
Да свершится Выбор.
ahUY9gKd
*Lapis draco (лат.) – камень дракона.
**Flamma cor (лат.) – сердце пламени.
***Lupis (лат.) – волк.
****Произведение искусства, состоящее из трех картин, барельефов и пр., объединенных общей идеей.
******Интус – intus (лат.) – изнанка, здесь разумные твари изнанки.
Глава 21.
Такие нынче времена: безумие – норма жизни.
Как матушка умудрилась раздобыть координаты моей портальной шкатулки осталось для меня неразрешимой загадкой, но с завидной регулярностью, словно от количества эпистолярного нытья зависит дальнейшая судьба мира, она слала мне до дюжины жалостливых писем в коих со свойственной ей излишней драматичностью описывала несправедливости и превратности планиды, внезапно обрушившейся на её хрупкие плечи.
Поводов для стенаний у матушки накопилось довольно, сначала Калеба практически под конвоем, вырывая из цепких щупальцев родительницы сопроводили в лицей, затем, оскорбленный черствостью тёщи, Роберт приостановил выплату карточного долга, отказавшись и впредь тратить средства впустую. Брат отца на финансовые претензии со стороны мамы посоветовал умерить аппетиты и наконец-то освоить вдовий дом, законсервировав родовое гнездо до поры, когда наследник не получит образование и приличествующее ему содержание.
Но всё вышеперечисленное просто меркло пред тем, что я игнорировала её требования подтвердить помолвку с маркизом. После первого ответного письма с категорическим отказом, (не вдаваясь в подробности) я оставила напрасный труд втиснуть в разум матери хоть толику благоразумия и пренебрегла дочерним долгом, а именно отказалась продолжать переписку, бросая нераспечатанные письма в пылающий камин.
Предавать бумаге радостные новости об активном данаме и тем более марать наши чувства размышлениями матери о возможных выгодах от союза с Генрихом, я не стала, сама всё увидит менее чем чрез терил, а злорадствовать было не в моём характере. Ну если только чуть-чуть.
На Ритуал был приглашён и Фальк, а вот Ингрид, хоть и получила такое же письмо, идти отказалась:
– Власть, доставшаяся безумцу – разрушительное оружие. Генрих был бы лучшим правителем, – выразила Инни и моё мнение.
– О чем ты? – удивилась я. Клаус Бладъельтер был заносчивым дерьмом, чего уж там. Безоговорочно верить слухам мне не свойственно, но тех нескольких раз при дворе и в МАСе, что я имела честь крайне сомнительного характера, лицезреть наследника, оставили настолько ярко отрицательное впечатление, что я вынуждена была согласиться с сестрой жениха, но по иной причине.
Он трижды посещал нашу Академию для чтения лекций на научные темы, которым посвятил свою жизнь: магии крови, гематологии и генетике. Обычно его курс длился несколько унов и после каждого блестяще проведенного доклада, он умудрялся выхватить из толпы обожающих его студиозов девицу, проводил с ней всего одну ночь, а затем бросал её. Я бы, наверное, могла и не обратить на эту недостойную слабость внимание, просто потому что оборотни достаточно вольно относятся к соитию, наши невесты редко вступают в союз будучи нетронутыми, что уж говорить про гон во время Парада Лун, если бы не моя соседка – Кристен.
Девушка три таля как была помолвлена и с нетерпением ждала скорейшего окончания обучения, просто потому что её избранник учился тут же, она была из очень приличной и консервативной семьи, впрочем, как и жених. После того, как Клаус соблазнил её, и я уверена, что дело было не чисто, слишком сильно она любила суженного и искренне хотела подождать до ритуала, Крис бросилась с портальной башни, разбившись не на смерть, а превратившись в овощ, медленно угасая.
Скандал естественно замяли, дуэль, на которую наследника вызвал жених Кристен, запретили, подвергнув остракизму импульсивный поступок мужчины. Вскоре, за другими заботами и переживаниями история забылась, но воспоминания о последних словах, что сказала мне соседка перед тем, как подняться на башню (ах если бы я знала, куда она идет) до сих пор вызывают ледяную дрожь и озноб:
– Только чистая кровь. Ему нужна была лишь моя чистая кровь, – и почему-то я сразу ей поверила.
А то, что Клаус не погнушался совратить официальную невесту единокровного брата, да пусть бы она и сама вешалась на шею, говорит лишь о зависти и извращенных амбициях.
– С Клаусом что-то сильно не так, МакКайла, постарайся не попадаться ему на пути, он страшный человек. И да, опасайся Аделлу, та еще завистливая тварь, есть люди, которым недостаточно, что бы им было хорошо, им еще нужно, чтобы и всем остальным при этом было плохо, а эта как паразит, питается чужими горестями.
– Предупреждения излишне, но спасибо. Я ценю это, – улыбнулась я излишне серьезной Ингрид. – Но почему ты не хочешь посетить Ритуал? Генрих был бы рад.
– МакКайла, ты, судя по всему, не представлена Кюне? Да не приведи Великие свести с ней близкое знакомство, – сморщилось хорошенькое личико.
– Я наслышана о ней
– И всё о чём шепчутся – приуменьшено стократ, что дабойа* пред ней – ужик степной. Я сберегу и себе здоровье, если пережду коронацию Клауса подальше от столицы. Братцу привет.
