Текст книги "За порогом 4. Барон войны"

Автор книги: Funt izuma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Оказалось, что, не имея возможности полноценно передвигаться по замку и использовать его укрепления для войны "наружу", горожане заняли одну дальнюю башню и кусок стены к ней прилегающий.

– Выставили несколько деревянных щитов, чтобы мы не могли им в спину стрелять и что-то там копошатся.

– Сколько вообще человек внутри замковых стен?

– Сложно посчитать, – пожал плечами полусотник. – Они же постоянно прячутся от нас, не знают, что у нас десяток болтов осталось на самый крайний случай.

– Большая часть сегодня утром ушла, – вмешался в разговор Порвис. На удивленно поднятую бровь барона немого смутившийся десятник представился и пояснил, – я драться все равно не могу, вот сижу, караулю у бойницы, чтобы случаем начало штурма не пропустить. Обычно их тут полсотни человек шныряло, берсонзнцы, кажись, в дальних башнях что-то типа лазарета устроили – раненных там расположили. Ну и соответственно постоянно туда-сюда кто-то ходил, а сегодня утром большая часть свалила наружу, а меньшая – в башню поднялись и особо не показывались больше.

– Надо подняться на верхнюю площадку и подать знак нашим, – подвел итог обсуждению Серов. – А потом ударим горожанам в спину, такого они явно не ожидают.

– Подать знак? – Переспросил Зоран.

– Да, помахать флагом. Это означает, что мы на месте и готовы начинать и, соответственно, основная армия тоже может постепенно выдвигаться, – подробности плана барон объяснял уже на ходу.

С верхней площадки донжона открывался отличный вид не только на внутренний двор замка, который действительно был пуст, но и на пространство вокруг. Непосредственно армия Берсонзона, располагающаяся под стенами видна была не очень хорошо, зато собственные войска лежали как на ладони.

– Хорошо плывут, во-он та группа в полосатых купальниках… – пробормотал барон, глядя на ровные ряды дружинников, которые как раз в этот момент пришли в движение и начали сближаться с врагом. Все как на учениях: впереди копейщики, позади стрелки, конница на флангах. Где-то там сзади, отсюда не разобрать, должны быть маги, на которых Серов делал еще одну ставку в этом сражении. Меньше всего ему хотелось втягиваться в полноценную рубку с кучей убитых и раненных – как потом Берсонзон штурмовать, если пол армии тут поляжет?

Никаких хитрых планов в итоге придумывать не стали: нижняя дверь, ведущая в дальнюю башню, была выбита еще при штурме, и подавляющее преимущество Александрового отряда в численности и качестве бойцов делали дополнительные сложности лишними. Главное было сделать все быстро, чтобы враг не успел опомниться.

Первая группа во главе с самим бароном стартовала снизу и, рывком преодолев замковый дворик, ворвалась в занятую горожанами башню. Серов решил по возможности не шуметь, поэтому ограничился холодным оружием, спрятав пистолет и нацепив на левую руку магическую перчатку.

Двое часовых караулившие вход, ну как караулившие – увлеченно о чем-то трепавшиеся положив болт на устав и здравый смысл, – умерли почти мгновенно. Барон, вняв голосу разума на этот раз первым с пекло не полез, оставшись за спинами своей "особой" десятки. Первый боец ворвался внутрь и сразу сместился, влево давая дорогу следующему, одновременно всем весом прыгая на удивленно разинувшего рот часового. Секунда и пара валится на пол, оказавшийся придавленный тушей весом в центнер берсонзонец даже закричать не успел, не то, что оказать сопротивление. Второй повторил судьбу первого, получив пятнадцать сантиметров стали в не закрытое кольчугой горло. Несколько секунд и вот уже весь десяток заполнил небольшую караулку на первом этаже.

– Пусто, – смежные помещения – видимо оружейная и какая-то каморка заваленная всяким хламом были проверены без команды, благо штурм и зачистку помещений Серов со своими людьми отрабатывал не одну сотню раз.

– Вперед, по лестнице, – Александр коротко указал направление дальнейшего движения. Для него это был не только элемент большого сражения, которое возможно определит судьбу его баронства, но и тренировка бойцов, на которых у него были огромные планы в дальнейшем. Получить первый в мире полумагический спецназ выглядело очень заманчиво.

На втором этаже ситуация повторилась почти под копирку, с той лишь разницей, что тут было четверо бойцов увлеченно стреляющих из луков куда-то наружу, и лишь один уз них успел закричать, пытаясь предупредить своих, прежде чем короткий удар мечом прервал его земное существование. Впрочем, попытка привлечь внимание товарищей полностью провалилась – по ту сторону бойниц уже вовсю шла битва, поэтому и на лишний крик никто внимания не обратил.

– Пятеро с десятником наружу, – с площадки второго этажа можно было выйти на прилегающие стены, – остальные наверх за мной.

Согласно плану десятник выглянул из бойницы выходящей внутрь дворика и подал сигнал. Мгновенно из донжона по мостику выплеснулась на стены ждущая сигнала основная боевая группа и бросилась на увлеченных битвой стрелков. Зачем это было сделано? Чтобы горожане сдуру не заперлись в башне – выковыривай их оттуда. А так, окруженные с двух сторон лучники и деться никуда не могли – только вниз прыгать, что, учитывая высоту и вес экипировки, означало ту же смерть.

Всего этого Серов не видел, он, сделав еще один виток по лестнице, ворвался на верхнюю площадку башни.

Картина, открывшаяся его взору, вполне вероятно смогла бы вывести из равновесия и более подготовленного человека.

Картина, открывшаяся его взору, вполне вероятно смогла бы вывести из равновесия и более подготовленного человека. Вся площадка была залита кровью, по углам горели здоровенные квадратные в сечении свечи, и над всем этим стояло три человека в типичных для местных магов балахонистхых одеяниях. Вся эта картинка мгновенно отпечаталась в мозгу Александра, тело же действовало само на рефлексах. Двумя прыжками капитан подскочил к ближайшему магу, который еще не успел среагировать на появление на сцене новых персонажей и с размаху рубанул мечом по диагонали. Ну а дальше события пошли совсем наперекосяк: меч натолкнулся на невидимую глазу защиту и завяз в загустевшем до состояния плотной резины воздухе. Одновременно с этим стоящий в центре фигуры маг повернулся в сторону барона и одним движением руки запустил в Серова классический, сто раз виденный в исполнении Ариена, огнешар. Тело опять сработало быстрее головы – спасибо регулярным тренировкам – Александр мгновенно активировал воздушный щит в боевой перчатке и присел на одно колено, уменьшая, таким образом, площадь возможного поражения. Меч при этом самым фантасмагорическим образом остался висеть в воздухе, еще раз подтверждая мысль, о нестабильности бытия в мире магии.

Столкновение двух стихий обернулось не слабым взрывом. Сам Серов почти не пострадал – хоть руку в перчатке и неслабо отсушило – его же бойцов, которые как раз в этот момент выходили с лестницы наверх башни, взрывной волной отбросило обратно, и вся пятерка с матами и криками весело покатилась вниз по спиральной лестнице, оставив командира наедине с вражескими магами. При этом ближайший к Александру чародей, тот самый с зависшим мечом у левого плеча, от ударной волны тоже пострадал, причем как бы ни больше других – его отшвырнуло и впечатало в каменный зубец, после чего бесчувственное уже тело кулем сползло на пол.

– Какая интересная вещица, – когда Серов проморгался, оказалось что вражеский маг стоит в двух метрах от него и с любопытством разглядывает волшебный артефакт. – Нимнус, глянь, пожалуйста, что там с Рафаэлем. Жив он или на этот раз его все-таки добили.

Судя по повязке на голове мага, ему и самому не так давно досталось.

Серов было попытался дернуться вперед – меч улетел вместе с магом, поэтому первым порывом было перейти в рукопашный бой – однако оказалось, что его ноги плотно приросли к полу.

– Не суетитесь, молодой человек, – заметив телодвижения Александра, прокомментировал маг. – С этого места вы сможете сойти только с моего разрешения.

– Жив, – коротко озвучил вердикт ученик мага, – но, кажется, изрядно поломался.

– Тогда не трожь, только хуже сделаешь, я тут разберусь, а потом сам посмотрю, – толстый маг вновь повернулся к Серову. – Ну что же, молодой человек, ритуал вы нам, конечно, подпортили, тут ничего не скажешь. Придется начинать заново, ну ладно, эту проблему мы как-нибудь решим. А насчет вас… Давайте вы просто отдадите перчатку и прыгайте себе вниз, я держать не буду. А то не хотелось бы ценный артефакт попортить.

Предложение прыгать вниз было сопровождено недвусмысленным движением головы в сторону противоположную от лестницы.

– Заманчивое предложение, – кивнул Серов, руки у которого в отличие от ног работали в штатном режиме, – вот только есть у меня один довод против.

Свободной правой рукой он потянул из кобуры пистолет, который, судя по всему, не казался магу угрозой и отработанным движением поднял его на линию прицеливания.

БАМ! БАМ! БАМ!

Три выстрела, слившись практически в очередь, ударили по ушам, вот только результат получился отнюдь не таким, на который рассчитывал Серов. Выпущенные пули как в "Матрице" зависли перед магом, увязнув в защите и повторив судьбу меча. Впрочем, совсем бесполезным огнестрельное оружие тоже не было: то ли испуг, то ли удары по защите сбили мага с концентрации, и барон вновь почувствовал, что может полноценно использовать свои ноги. Собственно именно это он и сделал, преодолев разделяющие его с магом метры одним длинным прыжком.

Легкое сопротивление защиты, не рассчитанной на удержание тяжелых тел, и вот двое мужчин уже валятся на пол, переводя борьбу в партер. В таком положении у мага практически не было шансов, тем более что при падении он неудачно приложился головой об пол и сразу поплыл. Оказалось достаточно пары крепких зуботычин, чтобы полностью вывести его из игры.

Шум и суета за спиной подсказали Серову, что кавалерия подоспела как всегда вовремя и последний маг так же, по сути, не успев ничего сделать, был взят в плен целым и не вередимым. Ну, почти невредимым: немного его все же помяли.

Александр тяжело – адреналин начал отпускать и руки-ноги сразу налились тяжестью – поднялся в вертикальное положение. Быстрый взгляд вокруг – на всякий случай, вдруг кого не заметил – и внимание цепляется за две свиные туши сложенные штабелем в дальнем углу.

– Угу, – кивнул своим мыслям барон, – ну хоть кровь не человеческая, а то мне одного раза хватило, месяц потом снилось. Все живы?

Последний вопрос был адресован бойцам, которые с круглыми от удивления глазами рассматривали остатки подготовки к незавершенному ритуалу. Для них, видимо, такое было в новинку.

– Да, ваша милость, одна поломанная рука и один вывих – мелочи.

– Ну ладно, пакуйте тогда этих вот карасей. Только смотрите нужно так запаковать, чтобы ни одним пальцем пошевелить не могли и ни одного звука произнести тоже, – Серов подумал пару секунд, обматерил себя за то, что никогда не узнавал у Ариена, как правильно вязать магов и добавил, – а еще глаза завяжите, на всякий случай, и воска в уши накапайте. В таком деле не бывает слишком много паранойи. Понятно?

Получив в ответ нестройный хор согласия, барон, слегка прихрамывая – падая, приложился коленкой – подошел к краю площадки и выглянул в бойницу. В конце концов, самое главное происходило внизу, а тут – так бои на второстепенных направлениях. На поле меж тем своим чередом шло сражение…

Глава 5

– Сигнал, – пристроившийся чуть за спиной Брад вывел главнокомандующего армией баронства из задумчивости. Элей поднял глаза вверх: действительно круговые движения флага на крыше замка совершенно не двусмысленно намекали на то, что первая часть плана завершилась успехом, и пора переходить ко второму акту. – Ну слава богам. Вперед! Шагом!

Армия баронства заходила на строй горожан как бы немного сбоку, стараясь держать левый фланг на некотором расстоянии от стен замка. Понятное дело, что лучники сверху все равно достанут, но зачем же доставлять им удовольствие работать в комфортных условиях? Кроме того, прижимая свой правый фланг к лесу, Элей страховался от атаки кавалерии, которой, судя по всему, было у берсонзонцев даже больше, чем они предполагали. Именно конница больше всего беспокоила сэра Оранж, благо луг был не такой большой, и каких-то хитрых глубоких обходов и заходов в тыл можно было не опасаться.

Тем временем копейный строй неторопливо сближался с противником. Пехота шла достаточно монолитно, сказывались дни и месяцы обучения. Четыреста шагов, триста, двести.

В отличие от армии баронства Серов, которая с подачи своего правителя очень много внимания уделяла инженерной подготовке местности, горожане на это дело явно положили большой и толстый болт. Элей, за два года привыкший к другому, даже было удивился такому пренебрежению к противнику. Имея два – три дня в запасе, можно было бы так окопаться, что они бы замучались штурмовать. Но нет – три ряда воткнутых кольев – исключительно чтобы уберечься от фронтальной атаки конницы – и на этом все.

– Стой! Сдвоить ряды! Пропустить стрелков. – В открывшиеся проходы между копейщиками ловко просочились арбалетчики, по команде дав слитный залп на пределе дальности своего оружия. Этот маневр особого боевого смысла не нес, зато имел ценность с точки зрения психологии. Пролить кровь врагу первым всегда приятно, особенно если тот не может тебе ответить – был бы неограниченный запас болтов, можно было бы вообще расстрелять врага с безопасного расстояния, – плюс всегда имелся шанс, что у противника сдадут нервы и он сам бросится в атаку, разрушая свой строй и отдавая победу чужие руки.

Две сотни болтов по дуге обрушились на строй горожан, не нанеся, впрочем, особого урона. Все же значительная часть вражеской пехоты была вооружена большими щитами, да и расстояние, как ни крути, великовато. С десяток человек повалилось на землю убитыми и раненными, что для всей армии не так уж много.

– Десять шагов вперед и еще залп, – при всей экономии, два-три болта на человека вполне можно было себе позволить и потратить. Такая тактика с постепенным приближением к противнику тоже не раз отрабатывалась на учениях. Идея была в том, чтобы нащупать минимальную дистанцию, с которой враг будет позволять расстреливать себя бесплатно.

Второй залп дал еще десяток выбывших из строя горожан, при этом строй их пехоты явственно заволновался и пошел волнами. Нет бежать пока никто не собирался, однако и просто так стоять, когда тебя расстреливают с дальней дистанции тоже удовольствие ниже среднего. В качестве симметричного ответа на поле боя перед строем берсонзонцев высыпало несколько десятков лучников, которые, имея преимущество в скорострельности, тут же начали забрасывать арбалетчиков стрелами.

– Стрелкам рассредоточиться! – С расстояния в сто пятьдесят шагов в отдельно стоящую цель можно попасть только случайно. Ну вот и пусть лучники стреляют по своим визави, а бойцов с копьями в плотном строю не трогают. Ответная же стрельба опять нанесла небольшой, но неприятный уро – Копейщики вперед, шагом!

Когда до горожан осталось всего сто шагов арбалетчики вновь просочились в тыл, а копья из положения "в небо" опустились в положение "вперед".

Сто шагов, семьдесят, пятьдесят. С такого расстояния уже можно рассмотреть лица врагов, детали их амуниции и прочие мелкие детали. Видно, как кричат десятники берсонзонцев, ободряя новичков и давая последние наставления перед сшибкой. В отличие от пехоты большинства мелких феодалов боевой дух горожан, сражающихся за свое благополучие, а не за мифические интересы своего владетеля традиционно высок. А вот обученность ополчения может быть очень разной – в зависимости от того, какое внимание городские власти уделяют сборам, учениям и регулярным тренировкам – и сейчас баронской пехоте предстояло выяснить это на своей шкуре.

Стрельба вражеских лучников тоже не проходит для копейного строя без потерь. То один то другой дружинник падает, выронив оружие, однако его место мгновенно занимает товарищ и со стороны кажется, что на тебя наступает несокрушимая железная стена.

Двадцать шагов до противника. Берсонзонские лучники уже тоже спрятались за спины своей пехоты, демонстрируя разумное нежелание быть насаженным на копье, подобно бабочке на булавку энтомолога.

– Стой! На колено. – Строй копейщиков слитно падает вниз, давая изготовившимся к стрельбе арбалетчикам дать слитный залп с убийственной дистанции. Стрельба с такого расстояния гораздо более эффективна, стрелки уже могут не только запускать болты куда-то в сторону противника, но и выцеливать уязвимые места, что дает совершено иной результат. По первой линии горожан как будто косой прошлись, убитых не много, зато огромное количество раненных в слабо защищенные ноги и руки.

Сразу за арбалетчиками свое слово сказали маги, пустив во врага несколько не слишком убойных – недоросли еще до таких – но вполне себе действенных заклинаний. Несколько вспышек и к крикам раненных добавляются стоны обожжённых. Особенно выделяется место, куда направил свою магию Ариен. Возможности подготовить что-то действительно впечатляющее у него на этот раз не было, однако и не слишком сложная огненная волна махом вывела из строя полтора десятка человек, образовав в линии берсонзонцев изрядную брешь.

В какой-то момент командующие горожан видимо поняли, что что-то пошло не так. Лучники на стенах замка молчали, магического удара, который по заверениям мастера Вирмоса должен был уполовинить вражеское войско, тоже было не видно, а вот от вражеской стрельбы страдала на полную. Совещаться времени не было – нужно было что-то срочно менять, – поэтому была отдана максимально простая и разумная в такой ситуации команда: «Вперед!». Пехота горожан в едином порыве бросилась на противника ища в рукопашной схватке возможность наконец пустить кровь дружинникам барона Серов. Тем более, что с последними подкреплениями – за два дня до описываемых событий к армии присоединилась дружина барона Вальдир, который привел девять десятков не плохо снаряжённой пехоты – горожане по численности пехоты сравнялись с дружиной Александра, а по коннице и вовсе превосходили ее в два раза.

Несколько секунд и две человеческие волны сомкнулись с криком, руганью, лязгом металла и глухими ударами оружия по деревянным щитам. Сразу обозначилось преимущество дружинников барона, вооруженных копьями, которые позволяли держать горожан на расстоянии двух-трех шагов. Берсонзонцы же вооруженные в массе своей стандартной парой меч – булава или топор – шит, оказались в достаточно неудобном положении. Тем более, что щиты у них были все больше прямоугольные, римского типа, с которыми между частоколом копий прибираться было не слишком удобно. Бросить же щит в такой ситуации и вовсе означало верную смерть.

Все это видели, и командующие берсонзоцами советники и соответственно приняли единственное разумное в такой ситуации решение: бросить на стол свой козырь в виде двух сотен тяжелой конницы которая должна была ударить по правому флангу увязшей в бою фаланги, опрокинуть ненавистный пехотный строй и растоптать стрелков и магов.

На перерез вражеским конным сотня бросился барон Терс со своими подопечными, спасая таким образом пехоту и ставя себя в заведомо более слабое положение. Впрочем, тут нужно сказать, что Александров за два года все же стал каким-никаким, а промышленным центром, соответственно в отличие от баронов, которые экипировали своих дружинников как Бог на душу положит, Серов стремился к единообразию и унификации. Поэтому вся конная сотня имела стандартное, достаточно неплохое по местным меркам снаряжение. Кольчуга с нашитыми на груди пластинами, зарытый шлем, наручи, латные варежки. Конечно, не кованная конница конца земного 15 века, зашитая в металл до самого кончика носа, но и бедной эту броню тоже язык не поворачивался назвать.

У баронов имущественное расслоение проявлялось гораздо жестче. Сами владетели, их рыцари и прочие ближники могли иметь действительно дорогое оружие и доспехи, магические амулеты, лучших коней. Прочие же 80 процентов дружины в этом плане смотрелись не столь эффектно. Некоторые обходились кожанками с нашитыми пластинами, некоторые вообще – стеганками на конском волосе. Шлемы чаще всего – обычные шишаки без защиты лица, а про всякие изыски типа латных перчаток или сапог и говорить не приходится. Лошади опять же на столь быстрые и выносливые.

– Ариен, – поймал Элей мага за плечо года тот выцеливал очередную жертву для своих огнешаров, – бери всех своих учеников и беги на правый фланг. Нужно помочь коннице во что бы то не стало, тут мы держимся нормально проблем вроде нет. Если нашу кавалерию там разобьют и зайдут в тыл копейщикам, будет плохо. Затопчут.

– Хорошо, – кивнул огневик и быстро собрав вокруг себя еще способных колдовать магов, таких оказалось всего трое, рванул в указанном направлении.

Туда же Элей направил и половину стрелков в качестве последнего заслона. Если конница не удержит своих визави, стрелки должны будут выиграть время на перегруппировку и отход.

Барон Терс не слишком любил сражения, хотя за свою жизнь поучаствовал не в одной военной кампании. К боевым действиям он подходил максимально утилитарно, как к не слишком приятной необходимости. Возможно, тут на него отложили отпечаток годы наёмничества, когда он по молодости уехал из отчего дома в поисках приключений на пятую точку. Реальность со всей ее кровью, грязью, болезнями и смертями быстро выбила из юноши весь военный романтизм, оставив в итоге лишь цинизм, прагматизм, здоровый эгоизм и пачку других «-измов». Не зря же говорят, что неофициальный девиз наемников: «Дай Бог сто лет войны и ни одного сражения». Общий образ мыслей тут прослеживается как нельзя лучше. С другой стороны и от драки барон тоже никогда не бегал, и при необходимости не раздумывая обнажал меч.

Вот и сейчас барон, получив приказ остановить атаку вражеской конницы, не сомневался ни секунду, пустив свою конную сотню вперед в лобовую атаку. Конечно, двукратное преимущество горожан в численности ставило его в достаточно сложное положение, однако если посмотреть глубже все было не столь плачевно.

Во-первых, конница баронства Серов очень много тренировалась действовать как единое целое, в отличии от вражеского отряда, составленного из четырех неравных частей. Соответственно и порядка тут было гораздо больше. Даже сейчас, когда две конные лавы приближались друг к другу, было заметно, что конница баронства скачет плотным кулаком, выставив на острие самых тяжеловооруженных бойцов, а сводный отряд горожан моментально распался на четыре неравные части даже визуально действующие как бы отдельно друг от друга.

Во-вторых, это горожанам нужно было прорываться вперед, и соответственно любое промедление работало на руку армии баронства, что вынуждало берсонзонцев – вернее их по большей части их союзников – действовать более авантюрно, давая противнику дополнительные шансы.

Два конных отряда стремительно сближались, пустив лошадей в карьер. Когда до противника оставалось каких-то тридцать сорок шагов, копья опустились горизонтально, выцеливая уязвимые места и готовясь к горячей встрече.

Двадцать шагов, десять, пять. УДАР!

Барону Терс, который лично возглавил контратаку повезло – копье противника скользнуло по его щиту и ушло в сторону, его же копье удачно вошло неизвестному рыцарю под левую ключицу, пробив кольчугу и выйдя на ладонь с другой стороны. Даже если выживет, вряд ли сможет нормально шевелить левой рукой.

Впрочем, этого командующий кавалерией уже не видел – мгновение и неудачливый противник оказывается за спиной. Там его если понадобится добьют скачущие позади дружинники.

Меч с легким, неслышным к какофонии звуков – лязг металла, конское ржание, крики раненных – покидает ножны и сразу же обрушивается на следующего противника. Молодой безбородый паренек в кожанке ловко подставляет щит и контратакует коротким тычком в лицо. Барон отработанным движением наклоняет голову вниз и остриё вражеского клинка бессильно скользит по металлу. Неудача не останавливает вражеского бойца, и он бьет еще раз, теперь рубящим в ногу, надеясь поймать барона на поднятии щита. Но нет, клинок глухо ударяется об дерево. Третьего удара нанести парень уже не успевает: увлекшись атакой на знатного противника – такого возьмешь в плен, много золота можно за выкуп взять – он пропускает появление еще одного врага, который без изысков опускает ему на голову булаву. Не слишком толстый металл поддается и прогибается, отправляя своего хозяина в земли лучшей охоты. Впрочем, может и просто сотрясением обойдется, в любом случае бесчувственное тело валится на землю под копыта топчущихся на месте лошадей.

В какой-то момент битва увлекает барона, и он не замечает, как отрывается от своих драбантов, раздавая удары во все стороны и разя противников один за одним.

Удар налево по удачно подвернувшемуся плечу отвлекшегося бойца в стеганке – минимум перелом, нет времени присматриваться, – на рефлексах левая рука поднимает щит и закрывается от размашистого рубящего удара справа. Вражеский топор неудачно втыкается в доски щита, тот хрустит и раскалывается, оставляя в руках барона две трети первоначальной площади.

Короткий взгляд на нового противника – лицо рыцаря смутно знакомо, что не удивительно, учитывая достаточно тесный мирок окрестных феодалов – тычок мечом в лицо принят на щит, а ответный выпад только с большим трудом удается парировать клинком.

Понимая, что проигрывает более молодому и сильному бойцу, барон Терс дает шенкелей лошади разрывая дистанцию и пытаясь откровенно сбежать в ту сторону, где наблюдается большее количество соратников. Оторвавшись от своих и угодив в гущу событий, где смертельный удар может прилететь откуда угодно в любой момент, шансы на выживание сокращались до неприличных величин.

Неожиданно всплывает в голове давешний разговор с бароном Серов, который предлагал одеть всю дружину в единообразную форму одежды.

– Зачем на это тратить деньги? – Удивился тогда старый вояка. – Не лучше ли дополнительно оружия закупить или опытных наемников нанять?

Тогда его сюзерен все же настоял на том, чтобы каждый боец нес отличительный элемент в виде синей ленты, обмотанной вокруг плеча, и теперь барону это очень пригодилось. В суете боя, когда все перемешалось, а сражение, по сути, распалось на десятки индивидуальных поединков, только эти синие ленты позволили ему понять в какую сторону направить поводья своего скакуна.

Удачно оторвавшись от чуть не прикончившего его рыцаря, барон Терс быстро нашел группу свои бойцов, которую активно теснили горожане, забыв при этом смотреть по сторонам. В них то он влетел: первого сбил на землю тараном – боевой конь не подвел и ударом могучей шеи сбросил вражеского наездника на землю – второй, как раз разворачивающийся к новой опасности получил широкий рубящий удар куда-то в район шеи и судя по болезненному полукрику-полувою, цели он достиг.

Третий противник уже успел развернуться и приготовиться к встрече с бароном. Это был здоровый бородатый мужик, со звероподобным – что, впрочем, неудивительно в горячке боя – выражением лица, вооруженный неожиданно цепной булавой. Такой выбор – удел либо новичков, не имеющих представления о особенностях оружия и умирающих в первые же минуты боя, либо крепких профессионалов, на чьем счету не один десяток чужих жизней. Тут, очевидно, был второй случай.

Хлесткий удар сверху барон успевает принять на щит, который такое издевательство над собой не выдерживает и окончательно разваливается на две неравные части, оставляя своего хозяина без защиты. Попытка контратаковать полностью проваливается, тычок мечом парируется и отбивается в сторону, и в этот момент, понимая, что от следующего удара он защититься уже никак не успевает, барон Терс опять сработал на инстинктах. Оттолкнувшись со всей феодальной яростью от стремян, он просто прыгнул на противника, выбив того из седла. При этом свистящее било булавы промелькнуло у виска барона и со всей дури впечаталось куда-то под левую лопатку. Там что-то хрустнуло, взорвавшись болью и заставив потемнеть картинку в глазах. Впрочем, в тот момент зрение барону уже было не нужно, они вместе противником летели на землю, и удар о твердь – командующий конницей упал сверху но сильно мягче, учитывая то, сколько на его противнике было навешано железа, ему от этого не стало – окончательно выбил сознание из пострадавшего тела.

Увлеченный событиями на правом фланге, где конница с большим упоением истребляла друг друга, Элей не сразу понял, что на поле боя что-то неуловимо поменялось. Понадобилось с десяток секунд, чтобы понять, что на обманчиво пустых до этого стенах замка наконец появились стрелки и принялись расстреливать практически упор правый фланг пехоты горожан. Те от такого финта – когда ты даже щитом прикрыться не можешь, потому что тебя впереди стоящий враг на копье насадит – строй заволновался и начал постепенно пятиться.

То один то другой боец с криками, а порой и молча, падали на землю после попадания прилетевшего сверху снаряда. Учитывая расстояние – буквально каких-то десять пятнадцать метров – и направление стрельбы сверху вниз, стрелкам даже выцеливать ничего не было нужно. В таких условиях арбалет с большой долей вероятности пробивал не слишком качественные, а другие себе ополченцы позволить не могли, кольчуги, крайне редко отскакивая от более крепких на пробитие шлемов или наплечников.

Перелом же наступил тогда, когда со стены в берсонцонцев влетело подряд два огнешара, разом поджарив четверых бойцов и ранив еще пол десятка. Такого ополченцы уже не выдержали и побежали, бросая тяжелые части экипировки и оголяя фланг построения. Был бы у Элея резерв, который можно было бы бросить в прорыв – хотя бы еще десятка три-четыре конных, – разгром получился бы просто феерический. Прошлогодняя победа над коалицией баронов мгновенно померкла бы как по масштабам, так и по политическим результатам.

Однако резерва не было, поэтому вместо преследования бегущего врага пришлось командовать левому флангу разворот в центр, с тем чтобы заставить берсонзонцев отступить раньше, чем погибнет вся конница, истекающая кровью на правом фланге.

А вот у горожан дополнительная полусотня пехоты в резерве нашлась, ее то они и бросили затыкать дыру на месте своего правого фланга, по сути, на убой чтобы выиграть немного времени.

Набегающий резерв был встречен слитным залпом арбалетчиков, которые вслед за своей пехотой начали обходить горожан слева. На землю одномоментно упало полтора десятка человек. Второй залп получился не столь удачным – еще минус четыре бойца.