Текст книги "Начало охоты или ловушка для Шеринга"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Не мешало бы принять душ и побриться. Впрочем, не важно, времени все равно нет.

Однако, когда десять минут спустя Кремнев садился в машину, его щеки и подбородок были чисто выбриты.

* * *

В кабинет Егор вошел бодрой уверенной походкой. Генерал Зубов сидел за письменным столом с неизменной трубкой в зубах и просматривал какие-то бумаги. Стройный, подтянутый, как Егор, только ростом повыше и лицом попородистей. Орлиный нос, темные волосы, тронутые на висках сединой, твердая полоска губ и четко очерченный широкий подбородок.

– А, Кремнев. Проходи!

– Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич.

Егор прошел к столу.

– Садись! – распорядился Зубов.

Егор сел на предложенный стул. Зубов сложил бумаги аккуратной стопкой и убрал их в стол. Затем перевел взгляд на Егора.

– Ты как? – спросил он.

В порядке, – ответил Егор.

– Я думал, ты валяешься на горячем песочке где-нибудь на Канарах. Почему все еще в Москве?

– Дела есть, – ответил Кремнев. И, секунду помедлив, добавил: – Неотложные.

– Гм… – Зубов усмехнулся и пыхнул облаком дыма.

Егор выжидательно молчал. Молчал и Зубов, поглядывая на Кремнева и что-то прикидывая в голове. Тишина в кабинете длилась около минуты. Первым, как и полагалось, заговорил генерал.

– Надеюсь, я не оторвал тебя от дел, – сказал он сухо. – Егор, мы рассмотрели твой рапорт. Судмедэкспертиза показала, что в крови Алексея Бакина был наркотик.

– Значит, их тела…

– Да, – сухо ответил генерал Зубов. – Мы сумели их вывезти.

Он пососал трубку, выпустил облако дыма и сказал:

– На твоей репутации, равно как и на послужном списке, это никак не отразится. Так или иначе, задание ты выполнил.

– Но…

– He трудись. Я знаю, что ты скажешь. И я не намерен это слушать. – Зубов окинул Егора прищуренным взглядом. – Пил?

– Да.

– Все четыре дня?

Егор кивнул:

– Так точно.

– Соображать в состоянии?

– Да.

– Хорошо. Есть работа.

Егор нахмурился:

– Дмитрий Алексеевич, я не смогу повести группу, – сказал он.

Генерал вскинул брови и едва заметно усмехнулся.

– А кто тебе сказал, что ты будешь старшим? Твой номер в этом деле – Седьмой.

Егор нахмурился.

– Даже в этом случае я не гарантирую…

– Ну, хватит, – оборвал его Зубов. – Я приказываю, ты – выполняешь. До сих пор мы работали в таком режиме. И, как мне кажется, он доказал свою состоятельность. Или ты думаешь иначе?

Егор промолчал. Что можно ответить на такой вопрос? Нервы у Егора были на пределе, и он чувствовал, что для восстановления ему понадобится еще как минимум дня два.

– Ну? – строго спросил Зубов. – Чего молчишь? Ты готов приступить к работе?

– Да, – ответил Eгоp. – Но…

– Выезжаешь завтра в одиннадцать часов утра. Все необходимые инструкции получишь на месте.

– Слушаюсь. – Кремнев встал со стула.

– Погоди-погоди. – Зубов снова указал на стул.

Егор сел.

– Все, что касается предыдущей работы, вычеркни из памяти, – сказал генерал. – Никаких переживаний, никакого самобичевания. Крепкие нервы и холодный рассудок. Ясно выражаюсь?

– Так точно.

– Давай, Егор.

Зубов встал со стула и протянул Егору руку. Егор быстро поднялся и пожал протянутую руку.

– Смотри не подведи. После той истории многие в конторе посматривают на тебя косо. Ты же знаешь – людям только дай повод. Считай новую работу чем-то вроде теста на вшивость. Если что – прощения не будет. Сожрут с потрохами, и даже я помочь не смогу. Все понял?

– Так точно.

На столе у генерала зазвонил телефон.

– Погоди минутку, – сказал Зубов и снял трубку. – Слушаю… Да… Да, конечно. Но психолог нужен хороший… Что значит «нет свободных»? Это генерал должен решать? Чтоб в течение часа решили проблему! Все!

Зубов брякнул трубку на рычаг и недовольно взглянул на Егора.

– Черт знает что такое, – проворчал он. – Ни одной мелочи без меня решить не могут.

Кремнев выдержал паузу и сказал:

– Дмитрий Алексеевич, если я правильно понял, у нас не хватает штатных психологов?

– Ты правильно понял, – хмуро ответил Зубов. – А что?

– У меня есть один на примете.

Зубов достал зажигалку, раскурил потухшую трубку и взглянул на Кремнева сквозь облако дыма.

– Хороший? – осведомился он.

– Да, – кивнул Егор. – Очень.

– Егор, ты же знаешь, мы не берем в штат случайных людей.

– За этого человека я могу поручиться Сам. Мы дружим еще со школы. Вся его… ее биография прошла на моих глазах.

– Вот оно что. Значит, «она»?

– Да. Ее зовут Мария Коломеец. Она – моя бывшая одноклассница. Мы дружим до сих пор.

– В смысле…

– Нет, – качнул головой Егор. – Просто друзья.

– Что ж… Хорошо. Дай ей телефон отдела кадров, пусть свяжется. Но не давай своей знакомой голословных обещаний, сам понимаешь.

– Да, разумеется.

Зубов затянулся трубкой и хмыкнул.

– Черт знает что такое, – пробурчал он. – Я, начальник отдела боевых операций, должен заниматься кадровыми проблемами. Скоро буду своим подчиненным подгузники менять.

Егор счел нужным усмехнуться.

– Итак, на чем мы остановились? – прищурился Зубов.

– Я собирался уходить.

– Ах, да. – Генерал кивнул. – За час до отъезда тебе позвонят, а в нужную минуту машина будет у подъезда. Давай, дружок, с Богом!

Оказавшись на улице, Егор первым делом закурил.

О сути новой работы Зубов ничего не сказал. Но, судя по всему, «объект» и на этот раз будет очень важный. Наверняка многие в управлении не хотели, чтобы Зубов посылал на это дело Егора. Можно представить, какую битву генерал выдержал, чтобы настоять на своем.

Ну, ничего. В этом деле не будет никакого провала.

– Гарантирую, – с сухой усмешкой пробормотал Егор, шагая по улице.

Он вынул изо рта сигарету, взглянул на нее и с размаху швырнул в железную урну. Больше никаких сигарет. На восстановление осталось несколько часов.

Куда двинуть первым делом? К Марии?

Кремнев подумал и покачал головой – нет. Она, конечно, не будет приставать с вопросами, и все же не стоит ее беспокоить. Какой бы хладнокровной Машка ни хотела казаться, а Егор знал точно: переживает она за него жутко.

Егор вспомнил, что сделал Марии предложение, и поморщился. Идиот! А если бы она согласилась? Ведь обратного хода уже бы не было. И какой, к черту, из него муж? Хреновый, вот какой. Куда же тогда бросить кости?

В баню! Едва Кремнев принял решение и определился с маршрутом, как в кармане зазвонил мобильник.

– Егор! – В голосе Марии прозвучал упрек.

– Да, Маш, привет.

– Тебя сегодня ждать?

– Нет.

– Хорошо. Когда позвонишь?

– М-м… Через пару дней, если с делами не замотаюсь.

– Ясно. Значит, опять командировка.

– Нет. Просто генерал решил сгонять порыбачить в Дельте. Ему нужна компания.

– Ты ведь не рыбак, – подозрительного проговорила Мария.

– А что в этом сложного? Нанизываешь на крючок червяка и швыряешь его в реку. Всего и делов.

– А плюнуть?

– В смысле? – опешил Егор.

– Перед тем как швырнуть бедного червяка в воду, на него полагается плюнуть. Ты даже таких тонкостей не знаешь. Ладно. Ни хвоста, ни чешуи!

– К черту.

– И знаешь… Ладно, ничего. Пока!

Мария повесила трубку.

* * *

Сумрачные коридоры штаба Службы внешней разведки. Стены обшиты высокими, в человеческий рост, плинтусами из коричневого дерева, на которых редкими грязно-желтыми пятнами тускло горят электрические светляки двойных бра.

Сквозь этот конспирологический полумрак быстро идут две мужские фигуры в штатском. Тот, что постарше, лет шестидесяти, – генерал Рокотов. Он высок и прям, как палка. Морщинистое лицо словно пропечено под жарким южным солнцем, лысоватая голова. Глубоко посаженные голубые глаза смотрят на собеседника холодным испытующим взглядом. Непривычному человеку от такого взгляда может стать немного не по себе, однако полковник Козырев давно привык.

Полковник Козырев выглядит как полная противоположность генерала Рокотова. На вид ему лет сорок пять – сорок семь, не больше. Гладкое, слегка полноватое холеное лицо, ровная, сдержанная манера речи, свойственная большинству адъютантов-секретарей при высоких чинах.

– Они заметили его еще вчера, – говорит полковник Козырев в продолжение разговора. – Но полной уверенности – он это или не он – у них нет.

– Ваше личное мнение? – отрывисто осведомился генерал Рокотов.

Козырев задумчиво сдвинул брови.

– Наши парни «водят» его уже целые сутки, – ответил он. – Он изменил внешность, но вероятность того, что это Шеринг, процентов восемьдесят.

Рокотов остановился и повернулся к Козыреву:

– Где он сейчас?

– В каком-то доме, – ответил полковник. – Вошел туда час назад.

– Если уже не вышел, – с усмешкой заметил генерал Рокотов. – Как это было в прошлый раз. Что он там оставил вместо себя – куклу? Думаю, за эти три года у него было полно времени, чтобы сделать вторую.

Козырев позволил себе усмехнуться, но сделал это тонко, почти незаметно. Он, в который уже раз за последний месяц, отметил, что «старик» сильно сдал после болезни внука. Семилетнему мальчишке вынесли страшный диагноз – лейкемия. Последние полтора-два месяца с лица генерала Рокотова не сходило озабоченное выражение. По слухам, он выложил за лечение внука круглую сумму, и деньги эти уже принесли результаты. Последние анализы у мальчика были хорошие.

Однако восстановиться после изматывающей круговерти страшных событий Рокотов еще не успел. На его вечно смуглом морщинистом лице впервые обозначились какие-то сероватые тени, а под глубоко посаженными глазами появились синеватые круги.

«Скверно выглядит, – подумал о нем полковник. – И вряд ли уже восстановится. Возраст не тот».

Вслух Козырев сказал:

– В принципе, не должен. В особняке два входа, и оба под нашим наблюдением.

– Какова последняя информация?

– Из дома последние три часа «объект» не выходил. Телевизор выключен, в особняке тишина. Скорее всего, лег спать.

– Спать? – Рокотов подавил зевок и глянул на часы. – Да… Самое время. Если честно, я бы тоже еще поспал часик-другой. В последние недели мне редко удавалось высыпаться.

«В последние месяцы, если быть совсем уж точным», – мысленно поправил «старика» полковник Козырев.

Полковник питал к своему шефу безоговорочное уважение, хотя считал, что должности своей Рокотов – в силу известных причин – уже не слишком соответствует. «Старик» быстро устает. А в последнее время, вняв советам врачей, стал повсюду таскать с собой флаконы с какими-то таблетками. По звуковому сигналу наручных часов Рокотов достает свои флаконы и, как послушный школяр, глотает две-три таблетки.

Определенно, «старик» уже не тот. А с флаконом таблеток в руке он выглядит просто жалко. «Впрочем, не мне судить», – тут же оборвал себя Козырев.

– Наши люди уже на месте? – осведомился Рокотов.

– Так точно, – ответил полковник. – Все уже дожидаются вас в кабинете.

Рокотов кивнул:

– Идем!

* * *

В кабинете генерала Рокотова царил полумрак. Шторы были плотно задернуты. Горели только четыре настольные лампы ни длинном столе, за которым собрались на экстренное совещание высокие чины из внешней разведки – генералы Зубов и Лямин, а также полковник Уколов. Генерал Зубов, руководитель отдела боевых операций, сидел в кресле вполоборота. Он всегда умел держаться элегантно, собранно и вальяжно одновременно.

Его заместитель, полковник Уколов, поглядывал на шефа слегка настороженно – впрочем, как всегда. Настенные часы показывали шесть часов утра.

Генерал Лямин, сутулый, худощавый, хрупкий на вид, с маленькими золотыми очками на тонком носу, руководил отделом внутренних расследований. Люди, знакомые с ним давно, знали, что за беззащитной внешностью скрывается человек жесткий, властный, требовательный и абсолютно бескомпромиссный.

Во главе стола сидел генерал Рокотов. Совещание проходило под его руководством, но в данный момент он молчал, внимательно глядя на полковника Уколова, говорящего с кем-то по телефону.

– Нет, – говорил тот в трубку. – Нет. Ни в коем случае.

Выслушав ответ, он сухо произнес:

– Нет, местные власти не информировать… Именно так. У нас времени нет ждать их разрешения… Что? – Несколько секунд Уколов слушал, затем сказал: – Я понимаю, что могут быть проблемы. Но это не должно вас волновать. Мы сами это как-нибудь утрясем. Это уже не ваша головная боль, ясно? Повторяю – абсолютная секретность… Да… Да, именно так. Удачи!

Уколов положил трубку на рычаг и повернулся к генералу Рокотову.

– Товарищ генерал, вызваны все наши агенты в радиусе двух тысяч километров от Валлетты, – доложил он.

– Звучит неплохо, – с мрачной иронией проговорил Рокотов. Помолчал, побарабанил сухими пальцами по столу, посверлил полковника взглядом и осведомился: – Это сколько же всего?

Уколов слегка потупил взгляд.

– Семеро, Владимир Тимофеевич.

Тонкие бледные губы Рокотова тронула еще более тонкая усмешка.

– Мощь, – саркастически проговорил он. – В доме у Шеринга есть охрана?

Уколов хотел ответить, но генерал Зубов сделал ему знак молчать и ответил сам:

– Пока не ясно, Владимир Тимофеевич.

– А когда будет ясно? – встрял в разговор генерал Лямин. – Когда на ваших семерых выйдут семьдесят?

Шеф отдела внутренних расследований говорил голосом тихим и немного пришепетывающим. Обычно, когда он что-нибудь произносил, у его подчиненных возникало ощущение, словно где-то рядом только что предостерегающе прошипела невзрачная, но ужасно ядовитая змея.

Генерал Зубов неприязненно царапнул Лямина взглядом.

– Мы вводную только что получили, – сказал он с холодком. – Чего же вы хотите?

Лямин ничего на это не сказал, лишь перевел взгляд на Рокотова. Генерал Рокотов усмехнулся и язвительно произнес:

– Чуда, как всегда, Дмитрий Алексеевич. Мы хотим чуда. Вы же у нас специалист по чудесам. Может, у вас есть что-нибудь из разряда чудес и на этот раз?

Зубов покачал головой.

– Увы.

– Ладно. – Генерал Рокотов согнал с губ улыбку. – Обо всех перемещениях «объекта» сообщайте тотчас же.

Наручные часы Рокотова издали мелодичный перезвон. Генерал сунул руку во внутренний карман пиджака и достал флакон с таблетками. Вид у него при этом был недовольный, но за недовольством явно проглядывало смущение перед коллегами.

Те немедленно напустили на себя безучастный вид. Бросив таблетку на язык, он вновь повернулся к Зубову.

– Когда намерены начать операцию, Дмитрий Алексеевич?

– Как только дадите отмашку, – невозмутимо ответил Зубов.

– Если дело в этом, то считайте, что я ее уже дал. Совещание закончено.

Присутствующие поднялись с кресел. Настроение у всех было приподнято-тревожное. Впервые за последние три года удалось не только напасть на след беглеца Шеринга, но и вычислить его точное местонахождение.

Фокус с переодетой куклой, проделанный Шерингом три года назад, привел в ярость не только спецназовцев, но и высший руководящий состав Службы внешней разведки. О проделке беглого олигарха немедленно узнала пресса. Две недели издевательские статьи не сходили с газетных полос, доводя и командный состав, и рядовых сотрудников СВР до белого каления.

Потом шквал статей прекратился, но до сих пор – при любом удобном случае – газетчики с удовольствием вспоминали о «деле Шеринга» и не упускали возможности напомнить о нем читателям.

И даже теперь, спустя три года, каждый из генералов видел в Шеринге не просто преступника, а своего личного врага. Именно поэтому охота на него больше походила на личную месть, чем на рядовую операцию.

* * *

Лена поставила бокал с коктейлем на пластиковый столик летнего кофе и лукаво поинтересовалась:

– Ну а что твой многолетний ухажер?

Маша Коломеец оторвалась от коктейля и взглянула на подругу с удивлением:

– Ты о ком, Лен?

Лена, полная тридцатипятилетняя блондинка, махнула белой рукой и усмехнулась:

– Ой, да ладно притворяться. Тот, который таскается за тобой еще со школы. Как там его зовут? Егор, что ли?

– Он не ухажер.

– Да ну? А не его ли я как-то встретила у тебя в прихожей? Постой, сколько же было времени?.. Восемь часов утра, кажется? А физиономия у него была довольно помятая. Человек явно только что встал с постели.

Маша нахмурилась. Вот, значит, как. Слухи уже пошли. А ведь Маша ни словом не проговорилась о связывающих ее с Егором отношениях. Ни словом, ни намеком – ничем, ни с кем и никогда. Но, судя по лукавой физиономии Лены, тема ее отношений с Егором возникала в кругу подруг уже не раз. Черт бы побрал этих сплетниц. Впрочем… о чем же еще говорить женщинам за бокалом вина или коктейля, как не о мужчинах?

– Лен, в то утро Егор заскочил ко мне с утра по делам.

– Ага, рассказывай. А как насчет духов?

– Что? – не поняла Мария.

– Да от него за километр несло твоими духами! Ты же у нас ничем, кроме «Шанели», не пользуешься. А нос у меня – как у собаки. И не вздумай говорить, что я все придумываю.

– Ты все придумываешь, – сказала Маша.

Лена посмотрела на нее взглядом, в котором были и сочувствие, и обида, и недовольство.

– Зря ты так, – пожала плечами Лена и отпила из своего бокала.

– Ленка, да мне в самом деле нечего скрывать! Мы с Егором дружим с самой школы. Он до сих пор довольно часто ко мне заходит. Что тут такого?

Маша небрежно отпила коктейль. Лена внимательно на нее посмотрела и со вздохом констатировала:

– Ясно. Твой Егор – «голубой».

Маша поперхнулась коктейлем.

– Что?!

– Ну, если вы дружите много лет и до сих пор не переспали, значит, твой Егор – «голубой». Да ты не стесняйся. В наше время это даже модно. Я бы с удовольствием завела себе «голубого» друга. Они такие забавные!

– Ленка, ты себя слышишь?

– А что? – Лена пожала плечами. – По-моему, все логично.

– Дура ты логичная, – с досадливой усмешкой проговорила Мария. – Женщина может дружить и с нормальным мужиком.

– Конечно, – кивнула Лена. – Но только после того, как с ним переспит. Это первый вариант. А второй – выйдет за него замуж, а потом благополучно разведется. Но в любом случае, путь к дружбе между мужчиной и женщиной лежит через постель. Это мое твердое убеждение. И грош тебе цена как психологу, если ты со мной не согласишься.

Маша повертела в руках бокал.

Действительно, их отношения с Егором были весьма двусмысленными. Кто он ей? Для друга – слишком близок. Для любовника – слишком далек. А третьего названия люди для отношений мужчины и женщины еще не придумали.

Правильнее всего было бы изменить эти «двусмысленные отношения». Остановиться на чем-то одном.

– О чем задумалась, подруга? – поинтересовалась Лена.

– Да ни о чем.

– Злишься на меня?

– За что?

– За то, что я затеяла этот разговор. Он ведь тебе неприятен.

– Глупости.

– Вот как? – Лена усмехнулась. – Значит, ты не обидишься, если я тебя кое о чем попрошу?

Мария поморщилась.

– Лен, кончай темнить, а? Развела тут тайны мадридского двора. Хочешь о чем-то спросить – спрашивай.

– О'кей, – кивнула Лена. – Я хочу, чтобы ты нас свела.

– Что? – не поняла Мария.

– Хочу, чтобы ты свела меня с этим твоим другом.

Маша изумленно взглянула на подругу.

– Зачем тебе это?

– Что значит «зачем»? – возмутилась Лена. – Мне тридцать пять лет, и я уже два года в разводе. Мне нужен мужик. Нормальный крепкий мужик. А твой Егор… – Лена улыбнулась. – Он, знаешь, производит впечатление. Мускулистый, как киногерой. И с таким же квадратным подбородком. Правда, одевается слегка простовато, но это я исправлю.

Мария молчала, покручивая в пальцах бокал и исподлобья глядя на подругу.

– Ну так что? – снова поинтересовалась та. – Сведешь или нет?

– Я бы свела… – нехотя проговорила Мария. – Но…

– Но что?

– Но он тебе не подходит.

– А уж это я сама решу. Ты, главное, сведи. Я с ним такие штуки в постели проделаю, что он на других баб смотреть забудет!

– Замолчи, пошлячка.

– А что тут такого? Я же не собираюсь склонять его к каким-то немыслимым извращениям.

Маша молчала, угрюмо покручивая бокал в пальцах. Лена внимательно на нее посмотрела, усмехнулась и сказала:

– Вот видишь. Значит, я права. Вы с ним любовники.

– Ленка, еще слово про это, и я…

Договорить Мария не успела – на столе завибрировал мобильник.

– Твое счастье, – с насмешливой угрозой сказала Маша и взяла трубку.

– Слушаю вас.

– Добрый день, – услышала она в трубке незнакомый мужской голос. – Могу я поговорить с Марией Ивановной Коломеец?

– Да, это я.

– Меня зовут Сергей Сергеевич Серый, – представился незнакомец. – Я – заместитель начальника отдела кадров одной довольно известной компании. Мария Ивановна, вы еще ищете работу?

– Да.

– Хорошо.

Голос у собеседника был ровный и безликий.

– Нам нужен штатный психолог, – продолжил собеседник. – Но требования к кандидату очень высокие. Могу я узнать, какой у вас стаж работы в данной области?

– Около десяти лет.

– Да. В резюме так и написано.

Маша нахмурилась. Что это – проверка на «вшивость»? Если да, то довольно грубая.

– Могу я в свою очередь поинтересоваться, какую именно компанию вы представляете? – спокойно осведомилась Мария.

– Разумеется. Я работаю в учреждении, аббревиатура которого состоит из трех букв – СВР.

Лицо у Марии вытянулось. СВР? Это что, шутка? Наверняка проделки Егора! А если нет? Если все это всерьез?

– Вашу аббревиатуру можно расшифровать миллионом разных способов, – сказала Маша холодно.

– Вы правы, – немедленно согласился собеседник. – И вот вам один из них: Служба внешней разведки.

Собеседник выждал несколько секунд, ожидая от Марии реакции, но никакой реакции не последовало. Маша просто молчала и ждала, что будет дальше.

– У вас есть какие-то возражения или предубеждения? – поинтересовался собеседник.

– Нет, – ответила Маша.

– В таком случае не могли бы вы подъехать к нам в офис для собеседования и тестирования?

– Да. Разумеется.

– Записывайте адрес…

– Я его знаю, – сказала Мария.

– Хорошо. Внизу покажете паспорт и скажете, что идете к Сергею Сергеевичу Серому, – вам укажут, куда идти. Девять часов утра для вас не слишком рано?

– Нет.

– В таком случае жду вас ровно в девять. И еще: у меня к вам будет одна просьба. Пожалуйста, не распространяйтесь среди знакомых и родственников о том, куда вас приглашают.

– Это приказ? – пошутила Мария.

– Нет, это просьба. Всего доброго.

– Всего доброго.

Собеседник положил трубку.

– Ну? – нетерпеливо спросила Лена, когда Мария убрала от уха мобильник.

– Что «ну»?

– Тебе ведь звонили по поводу работы?

– Угадала.

Лена думала, что Маша продолжит, но та лишь отхлебнула вина.

– Черт, Машка, ты меня с ума сведешь! Куда тебя зовут-то?

– Какая-то фирма, – уклончиво ответила Мария. – Я сама толком не поняла.

Лена думала, что Маша еще что-то добавит, но та не потрудилась этого сделать.

– Ладно, – обиженно сказала Лена. – Не хочешь говорить – не надо. Темная ты какая-то стала, Машка. И что с тобой происходит?

– Не знаю. Наверное, взрослею.

* * *

Сергей Сергеевич Серый оказался таким же невзрачным на вид человеком, как и его имя. Он с каким-то казенным, серым любопытством осмотрел Марию и сказал:

– Мария Ивановна, мы проверили ваше резюме. С ним все в порядке.

«Могу себе представить, – подумала Маша. – Наверняка переворошили всю мою биографию». А вслух она сказала с милой улыбкой:

– И каков ваш вердикт?

Серый откинулся на спинку, стула, сдвинул брови и изрек:

– Вы нам подходите. Но скажу вам откровенно: результаты ваших тестов – не самые лучшие. Но и не самые плохие.

– Это значит…

– Это значит, что вам еще придется над собой поработать.

– Я постараюсь, – вежливо ответила Маша.

– И еще кое-что… Вы ведь понимаете, что учреждение у нас не совсем обычное. Все, что вы увидите или услышите, вы должны держать в строжайшей тайне.

Серый побарабанил по столу тонкими бледными пальцами и продолжил:

– Контингент у нас в физическом и психологическом плане крепкий, но срывы бывают даже у самых сильных людей. Тут нужно учитывать еще один нюанс. Не все наши сотрудники жалуют психологов. Это еще советская традиция. В то время люди шли со своими проблемами к друзьям или…

– Или просто в кабак, – добавила Мария.

– Именно так, – кивнул Серый. – И многие до сих пор так поступают. Поэтому вы не должны расстраиваться, если вдруг наткнетесь на некоторую недоверчивость и замкнутость. Открытого противодействия конечно же не будет.

– Какой мой испытательный срок?

– Полгода.

– Довольно долго, – сдержанно заметила Мария.

– Вы так считаете? – вскинул брови Серый.

– В сравнении с учреждениями, в которых мне приходилось работать до сих пор, – вежливо объяснила Мария.

Брови Серого вернулись на место.

– Да, может быть. Но у нас своя специфика. Прежде чем принять человека в штат, мы должны быть уверены в нем… даже не на сто, а на двести процентов.

– Понимаю, – кивнула Мария.

– Когда вы готовы выйти на работу?

– В любое время.

– Отлично, В таком случае я вам позвоню и сообщу о конкретной дате. Думаю, это случится в течение ближайших трех дней. Всего доброго, Мария Ивановна!

Мария поднялась с кресла.

– До свидания!

Она пожала протянутую руку и направилась к двери.

Серый проводил ее долгим задумчивым взглядом.

* * *

На улицах небольшого мальтийского городка было пустынно в этот ранний час. Небо было затянуто темными тучами, еще с ночи зарядил нудный холодный дождь, который, похоже, не думал прекращаться.

Возле высокого бордюра остановилось желтое такси. Из салона выбрался коротко стриженный мужчина средних лет, ростом чуть выше среднего, сероглазый и скуластый. Одет мужчина был в светло-серый плащ, в левой руке он держал зонт, а в правой – серебристый металлический кейс. Расплатившись с водителем и отпустив такси, мужчина огляделся, затем раскрыл над головой зонт и двинулся вниз по улице.

Шагая по мокрому асфальту тротуара, он внимательно всматривался в припаркованные у бордюра автомобили.

У темно-синего микроавтобуса с глухими боковыми стенками без окон он остановился. Заглянул в кабину и убедился, что на водительском кресле никого нет. Затем взглянул на табличку с номерным знаком, едва заметно усмехнулся, обошел микроавтобус и, остановившись перед задней дверью, постучал в нее условным стуком.

Дверь открылась, и наружу выглянул всклокоченный худой парень с красными от бессонницы глазами за стеклами круглых очков. На парне была вельветовая мятая куртка и вельветовые мятые джинсы. В левом ухе поблескивала таблетка наушника.

Парень внимательно и выжидательно посмотрел на человека в плаще, будто ждал продолжения. Человек в плаще не спешил говорить, он заглянул в салон микроавтобуса и пробежал цепким взглядом по лицам сидящих там мужчин.

Помимо худого очкарика их было трое. Маленький крепыш с мощной шеей и приплюснутым носом заполнял карандашом кроссворд. Невысокий круглолицый блондин, спокойно глядя на мужчину в плаще, ел из прозрачного пакетика арахис. Третий – чернявый, заросший до глаз густой щетиной – читал газету на испанском языке и на мужчину в плаще даже не глянул.

Вместо приветствия человек в плаще иронично осведомился:

– Кого ждем?

Худой парень поправил пальцем очки и, искривив губы в усмешке, ответил:

– Своих.

– Своих? – Мужчина в плаще тоже усмехнулся. – Свои дома сидят да блины едят. Чужие сгодятся?

– Иной раз чужой родней, чем свой, – ответил очкарик. – Заходи, гостем будешь.

– А не стесню?

– В тесноте, да не в обиде.

Мужчина в плаще сложил зонт и ловко забрался в салон, по-прежнему сжимая в правой руке металлический кейс. Худощавый захлопнул дверцу микроавтобуса.

Лишь после этого мужчина в плаще поставил кейс на пол и по очереди пожал руки всем присутствующим. Мужчины представились ему по номерам радиоэфир-ного расчета.

– Я старший – стало быть, Первый, – сказал очкарик.

– Второй, – представился круглолицый блондин.

– Третий, – усмехнулся Чернявый, убирая газету.

Маленький крепыш, перед тем как пожать вновь прибывшему руку, вгляделся ему в лицо, после чего холодно произнес:

– А я, стало быть, Четвертый.

– Еще двое наших сейчас у дома – это Пятый и Шестой, – сказал парень в очках. – Ну а вы будете – Седьмой.

Мужчина в сером плаще сел рядом с маленьким крепышом. У этого парня была круглая голова, толстая шея и плечи, сделавшие бы честь самому крутому регбисту. По всему было видать, что, несмотря на рост, силища у него бычья. И мозги, вероятно, тоже.

Крепыш пнул металлический кейс носком ботинка и с усмешкой проговорил:

– Я гляжу, браток, ты со щитом. Пуленепробиваемый?

– Береженого Бог бережет, – ответил мужчина в плаще, не поворачивая головы.

Он почуял в голосе Четвертого гнильцу, но вида не подал. Крепыша это, похоже, задело. Он ехидно кивнул и, помедлив несколько секунд, вновь поддел кейс носком ботинка – только на сей раз уже с откровенным пренебрежением. Затем тихо, почти шёпотом, поинтересовался:

– Что ж он вас не сберег на последнем «деле»?

Егор Кремнев, а человеком в плаще был именно он, повернулся к крепышу и чуть прищурил свои серые спокойные глаза.

– Я тебе после расскажу, – спокойно сказал он.

Маленький сжал кулаки и нервно облизнул толстые губы.

– Расскажи, – так же тихо проговорил он. – А то слухи разные ходят. Кто говорит, что случайность, а кто – что парней ты положил.

Несколько секунд Кремнев молчал, затем усмехнулся и заметил:

– Не верь слухам.

– Тогда, может быть, расскажешь? – предложил Четвертый.

– Как-нибудь позже.

Некоторое время крепыш сверлил лицо Кремнева странным холодноватым взглядом, затем медленно приблизил свое лицо к лицу Егора и отчетливо проговорил:

– Лешу Бакина не забыл?

Кремнев нахмурился.

– А тебе что за дело? – глухо спросил он.

– А то, что Леша был моим братом.

Егор смерил Четвертого спокойным взглядом, отвернулся и тихо произнес:

– Сочувствую.

Лицо крепыша побагровело.

– Значит, помнишь Лешу Бакина. Это хорошо. Напоминать не придется.

Первый тем временем шумно рылся в своем чемодане, доставая оттуда необходимые вещи: карманную рацию, петличный микрофон, наушник. Все это он протянул Кремневу.

Затем распорядился:

– Парни, разбираем боеприпас! Пять обойм каждому!

Чернявый, сидевший к Первому ближе всех, передал пистолеты и обоймы крепышу, круглолицему блондину и Егору.

Кремнев, уже успевший вставить в ухо наушник, быстро распихал обоймы по карманам. Круглолицый блондин, представившийся Вторым, ловко забил обойму в рукоять пистолета. Кремнев последовал его примеру.

Крепыш проследил за его действиями и ехидно проговорил:

– И себе один патрончик не забудь оставить. На всякий пожарный.

– Че ты мелешь, чума? – вскинулся на него круглолицый. – Типун тебе на язык!

Он трижды сплюнул через левое плечо и быстро перекрестился.

– Не переживай, – с кривой усмешкой сказал ему крепыш. – С нами теперь талисман удачи. Десять дырок в кителе и ни одной медали.

Он кивнул на Кремнева. Круглолицый недоуменно обернулся и наткнулся на хмурый взгляд Кремнева.

– Эй, – снова окликнул его крепыш, – ты ведь наш талисман на удачу, верно?

Кремнев спокойно проглотил оскорбление. Потом вдруг молча и решительно выгреб из чемодана Первого дополнительный арсенал: еще один пистолет и несколько обойм с патронами.

Наблюдая за тем, как Кремнев рассовывает обоймы по карманам, Первый нахмурился.