Текст книги "Тузы и шестерки"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– А его и делает кто угодно, – безапелляционно заявил каскадер.

Часть вторая
ТУЗЫ В РУКАВЕ

Денис Грязнов

Витая чугунная решетка ворот на краю улицы, две классические одинаковые башенки, аллея, еще одни ворота, просторный парк, поворот на подъездную аллею, – и вдруг перед ним развернулся совершенно новый, скрытый от посторонних взглядов ландшафт. Впечатление было тем более сильное, что за последние минут двадцать Денис уже привык к однообразному мосфильмовскому пейзажу – огромнце павильоны, спешащие люди, машины, набитые киношной аппаратурой…

Отсюда же начиналась восхитительная зеленая долина, и в глубине ее, в нескольких сотнях метров от машины Дениса, – залитые предвечерним солнцем, сияли колонны и купола загородного дома. Еще дальше, позади дома, виднелась водная гладь – широкий пруд, пожалуй небольшое озеро. Со всех сторон его окружали, охраняя и пряча плавные холмы. Ну и ну, неужели такое в самом центре Москвы?! Денис понимал, что большая киностудия – это город в городе, но подобного увидеть не ожидал. Однако какое ко всей этой роскоши имеет отношение Чаплин?

Денис подъехал к дому, вылез из машины и, не торопясь, осмотрелся. Посмотреть было на что.

Перед домом шумел фонтан. Фонтан был грандиозен. Он, похоже, вполне мог прежде стоять в каком-нибудь итальянском городе. А потом вдруг по мановению волшебной новорусской палочки был разобран и увезен сюда, на «Мосфильм». Овальный бассейн с островком стилизованных скал посредине, на скалах росли каменные тропические растения, между ними лились несчетные струи ручьев, резвились какие-то фантастические звери, а еще верблюды, жирафы, свирепый лев, и каждый изрыгал потоки воды. Сверху, на скалах высотой почти до крыши дома, высился египетский обелиск из красного песчаника…

– Вы Грязнов? – осведомился крупногабаритный мужчина лет тридцати безо всякого выражения эмоций на плоском, красноватом лице. – Пожалуйста в дом, вас ждут.

Его провели по широкому, затемненному коридору с лепным сводчатым потолком и золотым карнизом, почти не различимым во мраке, и, распахнув тяжелые резные двери красного дерева, впустили в просторную комнату. Она имела необычную форму, отвечая изгибам центрального купола. Узор на обоях был, несомненно, расписан вручную, но это также несомненно были именно обои, не голые стены. Мебели в комнате практически не имелось. Денис посмотрел в окна, они выходили в сторону, противоположную той, откуда он приехал, – отсюда пруд был виден лучше. Из комнаты также имелся прямой выход на террасу, которая была венцом всего здания, она покоилась на мощных каменных опорах, так что с порога казалось, будто она нависла над водой и можно, стоя у балюстрады, ронять камешки в пруд у себя под ногами.

Пустой камин скрывали связки сухого камыша. Сверху стояли какие-то сувениры: кораллы, причудливые морские раковины и куски вулканической лавы, музыкальная шкатулка… Рассмотреть все эти забавные мелочи Денис не успел, потому что в комнате появился хозяин, вернее, тот, на встречу с кем Денис ехал. Увидев этого человека, частный детектив понял все разом – и тайну его исчезновения, и простор этих помещений и коридора: Аркадий Олегович Клеонский въехал на электрифицированной инвалидной коляске. Во рту у него была тонкая американская сигарилла «Джон Мидлтон», она пускала желтоватый ароматный дым.

– Добро пожаловать, Денис Андреевич, можете не сомневаться, что я рад вас видеть, однако чем обязан такому вниманию?

– Настолько рады, что устроили для меня игру в казаки-разбойники? – сказал Денис, пожимая желтоватую руку.

– Растягивал ожидание нашей встречи. В кино это называется саспенс.

Денис вспомнил, что в их предыдущую (и единственную до сего момента) встречу, которая произошла в Лондоне [4]4
  См. роман Ф. Незнанского «Имя заказчика неизвестно» (М., 2003).


[Закрыть], где в то время находился опальный олигарх, выглядел Клеонский превосходно: на лице у него был ровный загар (в середине осени, между прочим). Одет он был тогда неформально и очень раскованно: на плечах щеголеватый пиджак от Франческо Смальто, под пиджаком синяя жилетка, под жилеткой белая футбблка. Тогда Клеонский отсиживался в Великобритании, у него были серьезные проблемы с Генпрокуратурой, но со временем все благополучно разрешилось, и Клеонский (по слухам) вернулся в Россию. Некоторое время его никто не видел и не слышал. Потом он всплыл снова: власти решили воспользоваться его опытом организатора и бизнесмена и предложили место в правительстве. Но вскоре энергичный политик, в прошлом сопредседатель партии «Прогрессивная Россия», как сквозь землю провалился. И вот Денис, сам того не желая, умудрился его найти, но в каком же виде… Хотя, конечно, спрятаться на киностудии, учитывая, что никто не знает, что Клеонский занялся кинобизнесом, – это был тонкий ход.

– Кроме того, – сказал Денис, – я ведь совсем не вас искал, у меня был контакт с человеком по имени… Чаплин, и я даже предположить не мог, что он приведет меня к вам!

– В самом деле? А я наивно предполагал, что являюсь предметом вашего интереса… Жаль, конечно, что у вас такая ошибка вышла, но зато мне какое удовольствие.

Денис покачал головой. В каком суетливом и тесном мире мы живем, подумал он. Нельзя сменить направление движения, чтобы не встретить знакомого человека. Хорошо иметь много знакомых, но частному детективу это не всегда на руку. Хотя как знать, как знать…

– Что с вами случилось, Аркадий Олегович? Я слышал, что вы то ли подали в отставку, то ли исчезли… – Денис сделал неопределенное движение рукой. – И вдруг встречаю вас на «Мосфильме», в каком-то немыслимом дворце и в инвалидном, простите, кресле. Или это маскировка?

– К сожалению, нет. Но надеюсь, что я в нем просижу еще меньше, чем в кресле министра, – грустно скаламбурил Клеонский. – Я, видите ли… упал со снегохода.

– Со снегохода? В июне?! Что вы имеете в виду?

– То, что я не хочу показываться в таком неприглядном виде на людях. Это был специфический снегоход, на самом деле за лыжами у него спрятаны маленькие колесики. Киношная хитрость.

У Дениса внутри что-то зашевелилось.

– Возможно, ваше нынешнее положение как раз добавило бы вам популярности…

– Я больше не занимаюсь публичной политикой. Ушел в бизнес. Точнее, вернулся. Точнее, ищу для себя новые неизведанные пути. Вот видите, решил теперь кинематографом заняться.

– Я слышал, в нашей стране это не слишком-то прибыльное дело.

– Я тоже это слышал. Потому и интересно: получится или нет. Представьте, сейчас вот вложил средства в ремейк одного старого советского фильма.

– Случайно не про полярников? – ляпнул вдруг Денис.

– Да… – сказал Клеонский слегка удивленно.

– Случайно не «Семеро смелых»?

– Черт возьми, откуда вы все знаете? Этого же почти никто не знает! Я через третьих лиц… Ах ну да, вам же пропуск выписали от съемочной группы фильма… Денис Андреевич, только я вас прошу…

Денис кивнул, удовлетворенный собственной проницательностью:

– Я молчок.

– Ладно… Хотите выпить?

Денис отрицательно покачал головой.

– Сперва расскажите, Аркадий Олегович, что же с вами случилось? Вы упали со снегохода на съемках своего фильма?

– Ну да.

– Так где же это происходило?

– Там же, в павильоне. У них там такой Голливуд, я вам скажу! Что угодно можно сделать. Вот я на снегоходе и прокатился. В результате перелом шейки бедра и диагноз: два месяца в коляске.

– Сочувствую.

– Да уж, не очень приятственно, можете поверить. Старики, говорят, с такими травмами вообще не встают.

– Старики не катаются на снегоходах, – заметил Денис. – Летом.

– И то верно, – засмеялся Клеонский.

– Аркадий Олегович, и зачем вам это нужно – кино отечественное?

– А просто интересно. Вдруг получится? Знаете, в чем парадокс нашего рынка?

– Нет, но, надеюсь, вы мне расскажете.

– У нас можно за американские деньги купить у лиц кавказской национальности итальянские товары китайского производства, а потом чисто по-русски возмущаться: мол, довели евреи страну.

Клеонский потушил окурок в пепельнице, приделанной к широкой рукоятке его кресла, и тут же достал новую сигариллу.

– Вы много курите, – заметил Денис, – это, наверно, не очень разумно в вашем положении.

– Это что! Вот помню в студенческие времена зависали в общаге всю ночь – в преферанс играли, а уж курили как дышали. Так вот утром решили наконец выйти умыться, зубы почистить и все такое, а в это время наш сосед решил поиздеваться – раздобыл где-то леску, натянул ее под потолком, вот. Представьте, возвращаемся, у нас накурено до ужаса, только теперь обратили внимание, значит, а посреди комнаты под потолком топор в воздухе висит…

– Аркадий Олегович, – взмолился Денис. – К чему все эти байки?!

– Не перебивайте, – невозмутимо сказал Клеонский. – Так вот у нас там был парень один, ох и ¹здорово в карты играл, он придумал такой трюк. Мы садимся, продолжаем играть, и тот, у кого в пульке больше всех (вы в преферанс играете? ну неважно), в общем, тот, у кого дела лучше всех, должен сесть под этим топором. И что вы думаете? Каждый, кто туда садился, нервничал, вертелся и волей-неволей начинал проигрывать. Шансы уравнивались. Он пересаживался, на его место садился другой… Неплохо придумано, верно? Только один, тот, кто все это придумал, и не проигрывал. Нервы у него, надо сказать, всегда были железные. Он потом это своей профессией сделал…

И тут Дениса наконец осенило:

– Это был Чаплин?!

Клеонский молча улыбался.

– Значит, вы с ним давно знакомы, еще со студенческих времен? Значит, он ваш человек? Значит, вся эта игра – с телефонными звонками от него – ваших рук дело?

– Нет-нет, – запротестовал Клеонский. – В его аферы меня не путайте. Случайно узнав о том, что Чаплин с вами общается, я просто попросил его привезти вас ко мне, так чтобы обошлось без утечки информации, чтобы вы не знали, куда на самом деле направляетесь. Ну а уж каким способом он это станет делать… У него фантазия богатая.

– В этом я убедился, – вздохнул Денис. – Значит, возобновили студенческую дружбу, Аркадий Олегович?

– А я ее и не прерывал, – обиженно заметил Клеонский. – Мы с Чаплиным каждое последнее воскресенье месяца уже лет двадцать пульку расписываем. Если хотите знать, он ко мне даже в Лондон для этого летал.

– А вы к нему в зону? – поддел Денис.

– Не преувеличивайте мое могущество. В те времена, а это ведь конец восьмидесятых, такое мне было неподвластно. Хотя я его проведывал, конечно.

– Такая верность – это похвально.

– Иронизируете?

– Ничуть. Я только хотел спросить: вы, что же, в курсе всех его дел?

– Отнюдь нет. Чаплин весьма замкнут и сам про себя мало что рассказывает. О вас он, правда, с удовольствием болтал. Я даже удивился, – сдержал улыбку Клеонский. – Я, как вы понимаете, с легкостью и удовольствием поддержал бы его материально, но он и слышать об этом не хочет. Так что занимается своими странными ремеслами, крутится как может.

Да уж, подумал Денис, вспомнив выцыганенные у него полторы сотни.

– Аркадий Олегович, вы в курсе, что он сотрудничал с одним офицером МУРа, а позже участковым по фамилии Бедняков? Чаплин что-нибудь про это рассказывал?

Клеонский задумался, как бы припоминая, потом отрицательно покачал головой.

– А позвольте спросить, зачем вы просили Чаплина привезти меня к вам?

– Да просто пообщаться, – жалобным голосом сказал Клеонский. – Вы не поверите, как здесь скучно! Кроме того… – он поерзал в своем кресле, – кроме того, я подумал, может быть, вы со своими связями сможете мне помочь… Если захотите, конечно.

– Какие же у меня связи? – искренне удивился Денис тому, что один из самых богатых людей в стране и, возможно, самых могущественных, просит его помощи. – С кем это?

– Сами знаете с кем, – хитро прищурился Клеонский.

– Можно наконец говорить не загадками? – с небольшой ноткой раздражения попросил Денис.

– Понимаете, после того, что я сделал, мне самому немного неудобно… Да еще травма эта так некстати случилась. Никто ведь не поверит, что я на снегоходе летом навернулся. Сами посудите, как это абсурдно выглядит.

Да уж, подумал Денис. И спохватился:

– Кстати! Аркадий Олегович, вы же торгуете бензином?

– Кто вам сказал? – удивился Клеонский.

– Ну как же, – удивился и Денис, – всем известно, что вы владелец крупной нефтяной компании, так что…

– Одно не всегда напрямую связано с другим. Своей сети заправочных станций у меня нет.

– Вот как… а я думал… Неважно. Вы знаете, что сегодня литр горючего на городских заправках подорожал почти на рубль…

– Слышал, – скривился Клеонский. – Хотя, как вы понимаете, – он показал На свою коляску, – я сейчас другими средствами передвижения обхожусь, так что для меня это неактуально.

– Ладно, допустим. Но вы можете объяснить мне, что происходит? Один рубль за день – это же очень много. А вдруг рост не остановится? Это ведь уже проблема национальной безопасности.

– Не волнуйтесь, это разовая акция. Я думаю, реальная причина такова: всему виной расходы нефтяных компаний, владельцев АЗС, не заметные потребителям.

– Что это значит?

– Объясняю на пальцах. За год аренда земли выросла на восемьдесят процентов, на двадцать пять процентов выросли услуги охраны. У нас ведь все АЗС охраняются, верно? Плюс к тому транспортные перевозки подорожали, коммунальные платежи тоже. Так что ничего удивительного в этом нет, и преступного – тоже. Кроме того, существует еще один фактор сезонного подорожания: в середине года нефтяные компании проверяют исполнение своих же бизнес-планов, в которых среди прочего проставлена и среднегодовая цена бензина. И такая ценовая политика – шанс что-то исправить в своей стратегии.

– Значит, вы полагаете, осенью топливо станет дешевле?

– Смеетесь? Тем более с новыми правилами налогообложения?! Нет уж, Денис Андреевич, дешевле, чем сейчас, уже ничто и никогда не будет.

– Но ведь налоги-то как раз уменьшаются.

– Это так. Но с другой стороны – акциз на нефтепродукты увеличивается не больше чем на десять процентов. Не хмурьтесь, это ведь наша жизнь, куда ж от нее денешься.

Денис подумал: вам-то, Аркадий Олегович, пожалуй, есть куда деваться. Захотите, так хоть на Луну переселитесь, там сила притяжения поменьше, можно вообще без транспорта обходиться. Денис представил себе Клеонского в его коляске, прыгающего по лунным ухабам, и не смог сдержать улыбку.

– Чему вы смеетесь?

– Ерунда, не обращайте внимание. Вернемся к предыдущей теме. Так что же вы сделали, Аркадий Олегович, после чего вам стало неудобно?

– Денис Андреевич, разве вы политикой не интересуетесь? – удивился Клеонский. – Из прошлого нашего знакомства я вынес совершенно иное мнение относительно вас.

Денис не стал спорить и объяснять, что он старается не интересоваться политикой, покуда она сама все равно не заинтересуется им. Он просто развел руками, предоставив объяснения Клеонскому.

– Ладно. Вы, наверно, слышали, что после возвращения в страну и выхода из партии «Прогрессивная Россия» мне предложили занять какой-нибудь пост в правительстве. На выбор. По секрету вам об этом говорю. Представляете – на выбор! А выбор между тем был смехотворный: министр труда и социального развития, председатель Госкомспорта и министр образования. -

– Я бы выбрал Госкомспорт, – со смехом сказал Денис.

– Напрасно смеетесь, – обиделся Клеонский. – Я уже почти так и сделал. Тем более что те, кто меня звал в правительство, этот вариант приветствовали. Слава богу, в самый последний момент я сообразил, какую подножку они мне ставят. Госмкомспорт – это же масса теневых денег! Льготы от продажи табака и алкоголя, контроль за игорными заведениями… Страшное дело. Мне бы дали там полгодика посидеть, а потом повесили бы на меня все свои же смертные грехи. Но нет худа без добра. Во-первых, таким образом я смог сразу разглядеть своих недоброжелателей. И во-вторых, я подумал, что пост министра труда и соцразвития – для меня мог бы стать весьма неожиданным ходом. Это же ведомство вообще никто и ни при какой погоде в расчет не брал. Финансовые потоки оно не контролирует, ни во что не вмешивается и ничего всерьез не решает. Но ведь, судя по названию, призвано решать! И я рискнул!

Клеонский вытер лоб и начал раскуривать очередную сигариллу. Денис терпеливо ждал. Клеонский не удержался от восклицания:

– Нет, Денис Андреевич, я не могу поверить, чтобы вы действительно не слышали про то, что я затеял с пенсионной реформой!

– А разве это в вашей компетенции? – удивился

Денис. – Существует же Пенсионный фонд, и он, по сути, самостоятельное министерство. Вы-то тут при чем?

– Все верно, – самодовольно сообщил Клеон-ский, – все так, и все не совсем так. Дело в том, что пенсионная реформа буксует. Если откровенно, то она просто стоит. Грубо говоря, чтобы наладить всю систему, им придется подождать, пока вымрет все поколение старичков, которым сейчас за семьдесят. А таких ведь немало, это миллионы людей. Так вот, об этом никто вслух, разумеется, не говорит, но чиновники это подразумевают и ждут…

Денис подумал о Турецком. Дядя Слава говорил, что он занят поиском одного высокопоставленного чиновника, который удрал чуть ли не с кучей государственных денег. Так-так-так…

– … И я предложил, чтобы российские граждане могли приобрести себе трудовой стаж, просто… заплатив определенное количество денег в Пенсионный фонд.

– Как?! – не поверил своим ушам Денис. – Платить бабки за собственный пенсионный стаж?!

– Ну да!

– Но… – Денис даже не знал, как реагировать. – Зачем?

– Я считаю, что так можно вывести из тени хотя бы небольшую часть денег.

– Вы серьезно? – удивился Денис. – Неужели какому-то теневому миллионеру не по барабану, будет он получать пенсию от государства или нет?

– Это не простой вопрос, Денис Андреевич, – тонко улыбнулся Клеонский. – Четкого ответа тут нет. В принципе же общее положение дел таково.

Самые богатые люди в России, очень богатые наши соотечественники, как раз платят налоги. Я вам авторитетно заявляю. Просто потому, что им нет резона этого не делать. Конечно, кто-то из них вывел какие-то активы в какие-то офшоры… Без этого не бывает. Но, в общем и целом, дело обстоит так, как я сказал. А вот те, кто классом пониже, – сами понимаете. Этим людям нужна защита – как государства, так и от государства. Им нужны гарантии, что с ними все будет в порядке. В чем эти гарантии будут выражаться – второй вопрос. Возможно, в государственной пенсии размером в сотню долларов. А почему нет?

– Это все высокие материи, – вздохнул Денис. – А у меня абсолютно земные проблемы…

– Вы совершенно правы, прошу меня извинить. Давно не было хорошего собеседника.

Денис хмыкнул. Кого, интересно, он называет хорошим собеседником – того, кто молча слушает?

– Значит, дело было так. Я придумал эту схему, потом в моем ведомстве разработали соответствующий законопроект. Потом документ внесли на рассмотрение правительства. Он предусматривает возможность приобретения трудового стажа при условии самостоятельного и регулярного, заметьте, отчисления средств в Пенсионный фонд России. В этом случае средства направляются в страховую часть пенсии, которая фактически отражает трудовой стаж гражданина и размер взносов за этот период. Вы понимаете?

Денис кивнул.

– Так вот, документ этот был ориентирован на тех граждан, которые по каким-либо причинам не работают, но хотят либо увеличить размер пенсии, либо докупить себе трудовой стаж. Например, такая возможность нужна женам военнослужащих, которые не могут найти работу и тревожатся за свое будущее. Можно найти много других категорий граждан… В рамках предложенного закона планировалось также отменить потолок взносов на накопительную часть пенсии. Понимаете?

– Ах вот оно что! – сообразил Денис. – Таким образом, уровень отчислений не будет ограничиваться, верно?

– Вот именно! – обрадовался Клеонский его сообразительности. – В целом этот закон будет выгоден для тех, кто работает нелегально или получает заработную плату в конвертах. А эти люди, как правило, получают куда большую зарплату, чем бюджетники. Все равно, несмотря на то что уже выросло новое поколение, у большинства из них советская ментальность и вопрос социальной защищенности для них не пустой звук.

– Значит, то, что они будут выплачивать, это и есть такой своеобразный символический налог…

– Если угодно, можете это так называть. Хотя как раз согласно разработанной схеме Пенсионной фонд не будет делиться этой информацией с налоговыми органами. Вот еще чем это для них привлекательно, вот в чем вся фишка, понимаете, Денис Андреевич? Таким образом, можно позаботиться о россиянах, работающих в «серых» организациях, а заодно об обанкротившихся к пенсионному возрасту бандитах. Им дается шанс постепенно легализовать свою зарплату. Они начнут делать отчисления и в конце концов, таким образом, перейдут на «белую» зарплату, и никто не станет задавать вопросы, почему раньше было по-другому.

– Значит, новый министр труда предложил смириться и работать в реально существующих условиях?

– Именно так я и сказал на заседании кабинета министров, – кивнул Клеонский.

– Ха! Могу представить, какой в правительстве начался скулеж. Наверно, что-нибудь в таком духе… «И это в то самое время, когда государство выбивается из сил, разрабатывая меры для выведения доходов из тени и противодействуя легализации доходов, полученных преступным путем…» Так?

– Точно, – засмеялся Клеонский. – Почти дословно.

– Поэтому вы подали в отставку?

– Схватываете на лету. Слушайте, господин детектив, а я ведь однажды предлагал вам работу…

– А я, если помните, отказался. Аркадий Олегович, у меня мало времени. Давайте подальше от высоких материй и поближе к делу.

– Ну ладно. Произошел заурядный конфликт интересов.

– Чьих?

– Моих и… – Клеонский внимательно посмотрел на Дениса, как бы что-то взвешивая. – Видите ли, по существу, все дело в одном человеке. Не то чтобы он занимал большой пост или обладал реальной властью… Нет, но ФСБ…

– Что – ФСБ? – Денис почувствовал инстинкт охотника.

– Даже не знаю, как сказать, – пожевал губами Клеонский.

– Да скажите уж как есть.

– Он все еще имеет отношение к ФСБ, хотя там не работает.

– Где же он работает? В Государственной думе. Это генерал Чепцов?

– Значит, вы знаете его, – сокрушенно кивнул Клеонский. – Так вот, этот мерзавец, пользуясь своей, честно скажу, непонятной мне близостью к вице-премьеру, курировавшему социальный блок, ставил мне палки в колеса и фактически поломал всю работу с пенсионной реформой. Хотя какого черта, я до сих пор не могу понять…

– Я не совсем уверен, что знаю его, – пробормотал Денис. – Это может быть просто совпадение. Но скажите, ведь если я не ошибаюсь, этот ваш вице-премьер, о котором идет речь, лет пять назад был замом спикера парламента? Горелова, кажется?

– Совершенно верно.

– Тогда все понятно, у них старые связи. Чепцов в те времена был его советником.

– Этого не может быть, – возразил Клеон-ский. – Чепцов всю жизнь проработал в ФСБ. Мне дали досье на него.

– Кое-что ваши люди упустили. Чепцов сперва был советником Горелова по юридическим вопросам и безопасности, оставаясь при этом в штате ФСБ. Об этом мало кто знал. Очевидно, он уже тогда готовил себе плацдарм в парламенте, не зря же потом оказался и депутатом, и заместителем руководителя Комитета по безопасности.

– Вот сволочь! – с чувством сказал Клеонский.

Денис уже не удивлялся, что мир тесен. В космическом смысле его встреча с Клеонским была явно не случайной.

– Чем же он вам насолил? Или, напротив, это у него на вас какой-то зуб? – Денис взял быка за рога.

– Полагаю, что да…

– Так, может, расскажете Наконец?

– А что мне остается? Собственно, по этой причине я и хотел с вами встретиться… Только ради бога, не делайте никаких записей, мне просто нужен ваш совет и, возможно, протекция, как я уже сказал.

– Извините, привычка. – Денис спрятал в карман записную книжку.

Пяти с половиной минут Клеонскому хватило, чтобы рассказать Денису о сути своих проблем. В отставку Клеонский все-таки подал не сразу. Ему разрешили провести эксперимент – обкатать предлагаемый проект в течение четырех недель, не оглашая хода самого процесса по каналам СМИ. Клеонский воспользовался помощью своих бизнес-партнеров, и информация о том, что «государственную пенсию можно купить», тем самым высвободив из тени часть своих доходов, более чем оперативно прошла по некоторым корпоративным каналам. Результаты были сдержанно-оптимистичными. За эти же недели казна пополнилась на 29 миллионов долларов. Когда результаты были оглашены на заседании правительства, все тут же забыли, как визжали о том, что ничего не выйдет. А Клеонского моментально обвинили в том, что он утаил значительную часть денег, ибо общая сумма должна была оказаться намного больше. Тем более что сам Клеонский изначально так и обещал. Разумеется, это все были голые эмоции, реальными фактами и доказательствами не подкрепленные. Вот тут-то Клеонский уже и подал в отставку, и она действительно была принята премьер-министром, а это значит, что не возражал и президент. Вследствие чего Клеонский сделал вывод, что его просто не желают видеть во власти, а на самом верху решили, что поторопились и им будет гораздо спокойнее без него.

– Ну что ж, – подытожил Аркадий Олегович, – раз им спокойней без меня, то мне без них и подавно.

– Так в чем же, собственно, ваша проблема? – спросил Денис.

Клеонский поскреб затылок и честно признался:

– Сам не пойму. Такое чувство, будто я недооценил опасность.

– Какую опасность? Вам ведь не привыкать ко всем тем собакам, которых спускает на вас государство. – Денис подмигнул.

Клеонский отмахнулся.

– Я не о том. Я чего-то не понимаю и… боюсь.

– Что вы имеете в виду?

– Что я имею в виду? – вполне обыденным голосом повторил Клеонский. – Во-первых, угрожающие письма. Во-вторых, телефонные звонки. В-третьих, сломавшийся на ровном месте снегоход.

Денис молча открыл рот.

Клеонский засмеялся:

– Шутка, Денис Андреевич, шутка. Разумеется, ничего такого не было. Но вы же знаете, что время словно повернуло вспять. Никто уже не помнит, что я ушел в отставку, СМИ словно как взбесились, не удивлюсь, если и сегодняшнее подорожание бензина повернут против меня…

– Уже, – сказал Денис.

– Вот видите. Иногда я думаю, а правильно ли сделал, что вернулся в Россию?..

Бедняков. 21 мая

Ольга Беднякова, к сожалению, не дождалась. Дверь открыла высокая пожилая мама, которая тоже была блондинкой, и Беднякову стало нехорошо.

Мама сказала, что Ольгу срочно вызвали на работу, но она оставила телефон, по которому ей можно перезвонить.

Спрашивать, похожа ли дочь на нее, Беднякову было неловко, и он попросил фотографию. Мама Ольги странно на него посмотрела, но снимок все же принесла. Черт возьми, и Ольга длинноволосая блондинка; правда, о ее росте по фото судить было сложно, но Бедняков уже не сомневался, что никак не меньше 175 сантиметров.

Чтобы убедиться, что он влип всерьез и надолго, Бедняков позвонил вездесущей Минне Иосифовне, которая подтвердила: «…Они все были такие похожие, что я даже думала, что это одна и та же, просто по-разному выглядит».

Итак, Резник долго и упорно искал себе идеальную напарницу. С теми, кто удовлетворял его внешними данными, он некоторое время гулял, выясняя внутреннюю сущность, а может, способности к ведению хозяйства, заносил в свой каталог, с тем чтобы впоследствии выбрать себе жену методом научного тыка… в свой амурный список. Или он в глубоком отрочестве дал себе зарок переспать с тридцатью шестью блондинками и на том закончить свой жизненный путь. Или же после всех изысканий он до смерти захотел негритянку и, чтобы не нарушить данного себе слова, покончил с собой.

От избытка версий Беднякову захотелось есть, и он поехал домой.

Тамара Александровна не скрывала своего неудовольствия.

– Вначале ты обещаешь приехать обедать, затем бессовестно все отменяешь, а я специально купила чудных карпиков, после чего ты снова меняешь планы, а я уже отпустила рыбу плавать в ванночку и решила несколько свободных часов посвятить книге, в результате два самых жирных карпа умерли!

– Я сделаю им искусственное дыхание! – предложил Бедняков, исполненный раскаяния.

– Господи, Толик, какие гадости ты говоришь. Мне не было так отвратительно, даже когда Аня рассказывала, как ей однажды пришлось делать искусственное дыхание своему пьяному клиенту.

– Он что, окочурился прямо во время процесса?

Тетушка в сердцах швырнула нож в раковину:

– Еще одна подобная скабрезность – и рыбу будешь чистить сам.

Тут только до Беднякова дошло, что случилось-таки эпохальное событие: тетушка в курсе того, что Анька Брусникина – банальная проститутка. И что же, какова ее реакция? Ни малейшего намека на осуждение, ни нотки язвительности или презрения! Есть женщины в русских селениях, определенно есть! Интересно только, как быть теперь с матримониальными планами?

– Так что там было у Ани с ее клиентом? – спросил Бедняков.

– Он выпил, ему стало плохо с сердцем, он принял лекарство, но приступ только усилился, и Ане пришлось приводить его в чувство, пока ехала неотложка.

– А с чего это наша Аннушка решила посвятить тебя в свои проблемы?

– Да я как-то встретила ее на лестнице, она была бледна словно смерть, я проводила ее домой, отпоила чаем. Признаться честно, мне показалось, что она беременна. Но я ошиблась. Потом я дала ей несколько полезных советов…

– Которые она конечно же пропустила мимо ушей.

– Напротив, очень внимательно выслушала, и думаю, больше не попадет в подобную передрягу.

– Стоп! Это когда было?

– Давно уже, я не помню…

– Ты хочешь сказать, – медленно произнес растерявшийся Бедняков, – что ты давно уже знаешь, чем занимается Анюта?

Гетушка хладнокровно пожала плечами.

– Какой же я осел, – пробормотал Бедняков. – Ладно… Так что было дальше? Ты объяснила ей, как по цвету носа отличить сердечника от астматика?

– Нет, просто перечислила препараты, которые ни в коем случае нельзя смешивать с алкоголем. Впрочем, она ведь теперь этим не занимается. Принеси мне, пожалуйста, сметану.

– И клофелин?

– Сметану, Толик, пора ставить рыбу в духовку.

– Ты говорила ей про клофелин?

– Возможно. Даже наверняка.

– А Аня блондинка, сто восемьдесят на девяносто на шестьдесят на девяносто.

– Я бы сказала, пятьдесят пять на восемьдесят пять… – Тетушка, вздыхая, сама направилась к холодильнику.

Бедняков вскочил, чуть не опрокинув табурет, и успел к холодильнику первым. Вручил тетушке банку сметаны, а с нижней полки вытащил шестибаночную упаковку «Туборга».

– Тома, я должен срочно кое-что проверить.

Тамара Александровна сокрушалась по поводу падения нравов, опошления вкусов и вреде пива перед обедом, но Бедняков уже был в прихожей, на ходу разглядывая список Резника. Собственно, Бедняков и так помнил, что ни одной Ани там нет, но убедиться лишний раз не помешает. *»