Текст книги "Врата"

Автор книги: Фрэнсис Пол Вилсон (Уилсон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

4

Карл ждал на улице у трейлерного парка в зеленых резиновых сапогах до колен, с торчавшим из правого рукава коротким зеленым веслом.

– Где лодка? – спросил Джек, когда тот устроился на пассажирском сиденье.

– На месте. Знакомый парень одолжил. Где мои деньги? – Он протянул руку.

Джек вручил ему конверт:

– Как и было обещано.

У него с собой было наличными около тысячи. После сделки с Карлом оставалось всего ничего, поэтому он остановился у банкомата, снял в кредит деньги с карточки «Виза» на имя Джона Л. Тайлески. Другой конверт с остатком гонорара лежал в заднем кармане.

Карл быстро пересчитал пять бумажек, прикасаясь к ним с таким почтением, что Джек призадумался, видел ли он когда-нибудь столько денег сразу.

– Надеюсь, я не совершаю серьезной ошибки, – сказал Карл, по-прежнему глядя в конверт.

– Не бойся. Через несколько часов будешь сидеть перед своим телевизором с таким же вторым конвертом в кармане.

По пути Джек заметил скрытую в листве высокую, закрытую на цепь ограду. Между приоткрытыми створками на ржавой цепи висела облезлая табличка «Проезд запрещен».

– Тот самый карьер, о котором я слышал?

Карл кивнул:

– Какая-то компания вырубила кучу известняковых плит, потом прикрыла дело.

– И что там теперь?

– Просто большая дыра в земле, – пожал плечами садовник. – На дне вечно воды полно, кроме этого года.

– Охраны много?

– Я вообще никого никогда не видел. Дыру в земле не украдешь. Ребята шмыгают по ночам, пьют, травку курят, трахаются. Не видел, чтоб кто-нибудь их выгонял. Почему ты спрашиваешь?

– Просто из любопытства.

Будем надеяться, что не придется, но в самом худшем случае можно будет воспользоваться этим карьером.

Свернув по указанию Карла, Джек взял курс на северо-запад. Увидел черную птицу с красной головкой, что-то клевавшую на обочине.

– Боже, что за безобразная птица!

– Гриф-индейка. Правда, некрасивая. Однако делает доброе дело, подъедает раздавленных на дороге животных.

Вокруг чаще мелькал тростник. Наконец, Карл указал на небольшое строение с крупной надписью «ПЛОСКОДОНКИ». Рядом висела другая табличка на тонкой дощечке, на которой от руки было написано: «Закрыто в засуху».

Интересно, задумался Джек, чем хозяева занимаются в свободное время. В скрэббл играют?

– Поплывем в плоскодонке с воздушным винтом? – Он видел в кино, как они носятся по Эверглейдс, и всегда хотел прокатиться. – Здорово.

– В сушь на плоскодонках не плавают. В крупных протоках воды еще хватит, а в малых думать нечего.

Джек проследовал за садовником к задней стене домика, где в грязи на берегу стояло каноэ.

– Это?

– Это, – усмехнулся Карл. – Выглядит не слишком панорамно, но зато с мотором.

Джек взглянул на крошечный кусок железа необычной формы, прицепленный справа к задней корме.

– Это ты называешь мотором? Я видел взбивалки для яиц покрупнее.

– Не обижай его. Все лучше, чем грести всю дорогу.

Карл шагнул в воду, вытащил каноэ из грязи, вскочил на кормовую скамью, уравновесил лодку торчавшим из правого рукава веслом. Не имея выбора, Джек, как был, в мокасинах и прочем, последовал за ним.

– Сапоги не взял?

– У меня нет сапог.

Добираясь до лодки, пришлось зайти в воду по щиколотку. Джек устроился на передней скамье, Карл заправил мотор, пару раз быстро дернул шнур, вылетело облако дыма, раздалось стрекотание – поехали.

Джек взглянул на промокшие джинсы, на некогда белые мокасины, покрытые коричневой грязью. Ступни в них скользили и чавкали.

Замечательно.

– Обычно эта протока гораздо глубже и шире в такое время года. Почти вся меч-трава наполовину уходит под воду. – Карл покачал головой. – Господи боже, нам действительно нужен дождик.

Джек поднял глаза к небу. Пелена туч надвигалась, закрывая солнце и небо, но ни одна не похожа на дождевую.

– Вам нужен настоящий ливень, ураган, проливающий море воды. Может быть, «Элвис» о вашей засухе позаботится.

– На тропический ливень согласен. Знаешь, ветер тридцать пять или сорок миль в час и тонны воды. Это я могу пережить. А ураган нет, спасибо. Я тут был при «Эндрю», надеюсь больше никогда не увидеть ничего подобного.

Скользя по воде, Джек слышал с обеих сторон призывный и ответный рев.

– Аллигаторы?

– Угу. Самцы ревут в норах.

– А кто хрюкает? Самки?

– Нет, – рассмеялся Карл, – свиные лягушки. Их так и прозвали за то, что хрюкают, как свиньи.

У поверхности воды плавала масса улиток в раковинах длиной в дюйм и шириной в полтора, заползавших на подводные растения, высовывая спинки.

Заметив на стеблях меч-травы маленькие, чисто белые бусинки, Джек полюбопытствовал, что это такое.

– Яйца улиток. Бакланы любят улиток, вытаскивают из ракушек специальным крючком на конце клюва.

Черепаха с гусиной шеей, гладким коричневым панцирем и тупым носом высунула из воды голову, посмотрела на них.

– Привет, – поздоровался Джек.

Черепаха нырнула.

– Мягкотелая черепаха. Аллигаторы их обожают ловить. Только хруст стоит, как в забегаловке, где подают тако[39]39
  Тако – мексиканские кукурузные пирожки с разнообразной начинкой.


[Закрыть].

Джек шлепнул себя по шее. Не стал надевать рубашку с длинными рукавами, щедро обрызгавшись репеллентом, который не особенно помогал.

– Как вы терпите тучи москитов?

– Тучи? Шутишь! В смысле москитов год выдался очень удачный, просто потрясающий. Высохли почти все лужи, где они плодятся.

Если этот год удачный, не забыть в неудачный держаться отсюда подальше.

Джек протянул руку к длинным тонким стеблям травы, шуршавшей по бортам каноэ, и сразу отдернул, почувствовав резкую жгучую боль. На ладони остались длинные царапины.

Карл рассмеялся:

– Теперь будешь знать, почему ее меч-травой называют. – Он взмахнул веслом, описав широкую дугу. – Па-хай-оки.

Это слово Джек слышал от Ани.

– Индейское выражение, да? Травяная река?

– Эй, а ты кое-чему научился, – усмехнулся Карл.

Травяная река... скорее травяное море. Океан коричневатой меч-травы расстилался со всех сторон, усеянный там и сям кочками-островками с кипарисом, дубом, сосной, похожими на огромные зеленые мухоморы, выросшие на мертвой лужайке. Будем надеяться, что она не мертва. Просто спит.

Идеальная гладь, канзасская равнина, как Джек ее себе представляет. Слишком открытая, по его мнению, местность. Он привык жить в железобетонных каньонах. Горизонт широкий, далекий. Да кому он нужен? Его от горизонтов мороз по спине пробирает. Вполне можно прожить вообще без всякого горизонта, как дома.

Господи помилуй, как здесь вообще можно жить? Ни деликатесных, ни пиццы с доставкой, ни электричества, чтобы пиво было холодным. Средние века.

– Знаешь, – сказал Карл, – во мне течет кровь индейцев микасуки. Так, по крайней мере, мама моя говорила. У них резервация к северу отсюда за 41-м шоссе, там даже казино есть, хоть я и никогда не бывал. Предки микасуки по маминой линии. Про отца не знаю. Мама с ним познакомилась на лагуне. Я слышал, он быстро смотался, увидев меня. Просто удрал, мы о нем никогда больше не слышали.

Джек покосился на его невидимую правую руку. Спросить?

Как-нибудь в другой раз.

И спросил вместо этого:

– Значит, многие поколения выросли вокруг этой лагуны?

– И да и нет. Сейчас здесь живут только дети тех, кто жил раньше. Все уехали, когда мы еще были грудными младенцами, думали, будто лагуна нас изувечила. А потом мы, дети, вернулись. Зуд какой-то почуяли.

– Почему?

– Наверно, потому, что нигде больше нам места нет.

Джек постарался выразиться поделикатнее.

– Из-за внешнего вида?

– Отчасти, – пожал Карл плечами. – Главным образом потому, что в лагуне нам хорошо. Как дома.

– Но ты все же ушел.

– Угу. Только недалеко. Поэтому не слишком хочу возвращаться. Боюсь, как бы снова не засосала.

– И сколько человек тут живет?

– Приблизительно двадцать. Все мы к тому же примерно ровесники плюс-минус пара лет.

Джек пригнулся – над ними порхнула большая птица с огромным размахом крыльев.

– Что это, черт побери?

– Обыкновенная цапля.

– Ох.

Он на секунду принял птицу за птеродактиля... или за птерозавра. За того, который с хвостом.

Стали появляться аллигаторы разнообразных размеров, гревшиеся на кочках, но ни один близко бы не сравнился со вчерашним чудовищем.

Под днищем каноэ что-то заскрежетало.

– С мотором на время покончено, – объявил Карл. Взялись за весла, потом протока слишком обмелела даже для гребли.

– Что теперь будем делать?

– Потащим, пока глубже не станет.

Хорошо тебе говорить в сапогах, мысленно заметил Джек.

Сама по себе буксировка особой проблемы не представляла – до глубокой воды ярдов тридцать, – но мысль об аллигаторе, который в любую секунду может выскочить из зарослей, заставляла ускорить шаг. В конце концов Джек буквально тащил за собой садовника.

– Жалко, здесь «Выживание»[40]40
  «Выживание» – телешоу, по образцу которого на российском телевидении создается программа «Последний герой».


[Закрыть] никогда не снимают, – посетовал Карл. – «Выживание в Эверглейдс»... Меня никогда бы не взяли, но я точно выиграл бы миллион.

Очередное реалити-шоу. Парень действительно любитель телевидения.

Джек оглянулся через плечо:

– Если бы выиграл, что первым делом сделал бы?

– Новый телевизор купил, – ухмыльнулся Карл. – Большой, в шестьдесят дюймов. И такой электрический стульчик, который массирует спину, пока ты сидишь. Машину бы починил...

– Не хочешь отправиться в путешествие?

– Зачем? Я уже побывал во всем мире с «Выживанием», «Вокруг света», «Дискавери» и прочим.

– Самому поехать – совсем другое дело.

Слушай меня, советчика, никогда не выезжавшего из Нью-Йорка.

– Для меня – то же самое, – возразил Карл. – Ох, еще денег бы дал миссис Хансен. Ей сейчас нелегко. Может лишиться трейлера.

– Хорошая мысль.

– Да просто по-соседски, – пожал он плечами.

Вернувшись на воду, снова слушая стрекот мотора, Джек смотрел, как крупные растения постепенно теснят с берегов меч-траву, папоротники и деревья отвоевывают себе место. Промелькнуло фруктовое дерево.

– Это что?

– Анона. Болотная яблоня. Даже не думай пробовать, если ты не большой любитель керосина.

Дальше Карл указывал на ивы, непохожие на ивы, на дубы, непохожие на дубы, на деревья с экзотическими названиями вроде кокосовой сливы и бразильского перца.

Джек ткнул пальцем в маячившие впереди высокие тощие сосны, смахивающие на кедры с обвисшей хвоей.

– А это что такое?

Карл взглянул на него с таким выражением, будто он спрашивал, где встает солнце, на востоке или на западе.

– Кипарисы.

– Похожи на сосны.

– Пожалуй. Только зимой хвою сбрасывают, в отличие от сосен.

Пошли дубы с покрасневшей и пожелтевшей осенней листвой, видимо из-за засухи.

Ближе подплыв к кипарисам, Джек заметил длинные серо-коричневые бороды мха, обвивавшиеся вокруг ветвей, шевелясь на ветру.

Разглядывая другие деревья, узнал сосну Нельсона, королевские пальмы с отличительным гладким зеленым рукавом на верхнем конце ствола, кокосовые и банановые пальмы по плодам. Остальное осталось загадкой.

Карл указал на пару стрекоз; одна из них оседлала другую.

– Смотри, маленьких стрекозок делают.

– Причем на людях, – добавил Джек. – Стыда у них нет.

– Эй, ты их не обижай, – засмеялся садовник. – Стрекозы поедают тонны крошек москитов.

– Да? – Джек приветственно взмахнул кулаком. – Делайте свое дело, ребята!

Карл заглушил мотор.

– В чем дело? Снова мель?

– Нет. Просто мы уже близко. Видишь прямо впереди большой лесистый пригорок?

Джек видел холмик, заросший деревьями всевозможных размеров и видов, почти совсем закрывшими с запада горизонт.

– Там лагуна. Теперь надо двигаться тихо.

– А я думал, там нет никого.

– Как знать. Иногда кто-то болеет, не может ехать в город.

Джек вытащил из кобуры «глок», передернул затвор, послав пулю в патронник, и сунул обратно.

Погребли вперед, туда, где протока ныряла в густой зеленый туннель из листвы. Карл шептал про ветвистые бамии, надземные растения, орхидеи, папоротники, баньяновые деревья с висевшими в воздухе перепутанными корнями, кофейные деревья, лозы, вьющиеся вокруг стволов, всевозможные разновидности пальм.

– Похоже на тропический лес, – шепнул Джек.

– Угу, – кивнул Карл. – Даже сейчас, когда нет дождя. Тут больше влаги – солнце не пробивается.

Пройдя еще несколько извилин протоки, Джек стал подмечать легкие отклонения от нормы, особенно заметные в королевских пальмах. Все до сих пор виденные стояли на идеально прямых стволах, а у этих стволы искривлялись под необычными углами.

Что это – первый признак мутаций в узловой точке, упомянутой Аней?

Карл оглянулся, приложил к губам палец, кивнул, махнул рукой.

Ясно: почти дошли... за следующим поворотом.

За поворотом правый берег ушел назад, открылось обширное озеро шириной футов полтораста – двести. Поверхность воды гладкая, тихая, чего никак не скажешь об окружающей растительности.

Ивы, дубы, кипарисы и пальмы искривлялись в причудливых неестественных формах, словно застыли на полушаге в каком-то эпилептическом балете. В одном месте деревья как бы шарахались назад от берега.

Здесь и должна быть узловая точка, где пару раз в год понемножку просачивается Иное. Аня не преувеличила насчет мутаций. Похоже, у создателя этих деревьев большое количество пи-си-пи[41]41
  Пи-си-пи – получаемый из ветеринарного препарата наркотик, вызывающий галлюцинации и нарушающий координацию.


[Закрыть] в крови.

Для полноты картины не хватает лишь вынырнувшей головы чудовища из «Голубой лагуны».

Большая лодка типа плоскодонки с надписью «Плавучий Бык» на корме тихо покачивалась у дальнего берега. Неуклюжую громоздкую надстройку срубил явно неопытный плотник. Справа от нее стояла другая плоскодонка поменьше под названием «Плавучий Конь». Должно быть, плавучие дома.

Выплывая на середину лагуны, Джек высматривал на берегах членов клана. Как и ожидалось, кругом было пусто.

Кажется пусто. Хотя почему-то не чувствуется.

– Странно, – шепнул Карл, указывая на каноэ, вытащенные на дальний берег. – Все лодки тут. Если они отправились в город...

– Так-так-так, – проворчал позади справа голос. – Смотрите-ка, кто к нам пожаловал.

Джек вздрогнул, быстро оглянулся на пятерых мужчин, стоявших на палубе «Плавучего Коня». Пока он их разглядывал, из надстройки вышла Семели с белоснежными волосами и улыбнулась ему.

– Привет, Джек, – сказала она.

С лица Карла схлынули краски.

– Ох, черт!

Джек снова глянул вперед на другую пятерку мужчин на «Плавучем Быке».

– Греби! – крикнул Карл, дергая стартер маленького мотора. – Бежим отсюда!

Неплохая мысль. Джек начал разворачиваться, но мужчины шестами погнали «Плавучего Коня» к выходу из лагуны, преградив путь к отступлению.

Он положил руку садовнику на плечо:

– Забудь. Видимо, мы тут немножко задержимся.

– Давненько не виделись, Карл, – со злобной усмешкой сказал крупный парень, которого Джек встречал в городе. – Я знал, что ты когда-нибудь вернешься.

– Привет, Люк, – тихо пробормотал Карл с поникшими плечами, с отчаявшимся выражением на лице.

Джек чувствовал надежную тяжесть «глока» на пояснице. В данный момент, тем более сидя, как утка, в воде, не стоит обнажать оружие. Лучше потерпеть, посмотреть, как будут развиваться события... Пусть ребята подойдут поближе, начнут безобразничать.

Может быть, артиллерия и не понадобится, кто знает... Может быть, прозвучат даже кое-какие ответы. Люк, что ты имеешь против моего отца? Кто тебе заплатил за убийство?

– Так я и знал, не надо было сюда идти, – пробормотал садовник. Нормальный глаз метнулся вправо, а левый заметался, как испуганный кролик.

– Спокойно, – шепнул Джек. – Я обещал вернуть тебя к трейлеру и верну. Просто немножечко пообщаемся с ними.

– Что еще остается?

Люк кивнул на ряд каноэ на берегу.

– Ставьте свое туда же! – крикнул он. – Потом вместе дружбу сведем.

– Послушаемся. – Джек принялся грести.

Карл секунду колебался, застыв на месте, встряхнулся и заработал веслом.

5

Когда они доплыли до другого берега, несколько парней с «Плавучего Быка» помогли загнать каноэ носом в грязь. Джек узнал плоскодонку-моторку, на которой уплыла Семели, – «Плавучий Цыпленок». Рядом лежало каноэ под названием «Неплавучее». В клане имеется истинный нонконформист.

Удалось выйти на берег, не промочив мокасины; Карл шагнул из лодки прямо в воду.

Садовника, видно, все знали. Некоторые искренне рады были его видеть, большинство держалось равнодушно, кое-кто даже враждебно.

Стоя рядом с ним в ожидании «Плавучего Коня», Джек огляделся вокруг. Вблизи растительность выглядела еще уродливей. Футах в ста от берега пяток хижин без стен, по три шатких столба с двух сторон под двускатной кровлей из сухих пальмовых листьев. Между двумя ближайшими дымился костерок. Наверно, живут тут, выходя из лодок, решил он.

Скрюченные люди в скрюченных домишках. В каждом непременно имеется, как минимум, одна скрюченная мышка.

– Старые индейские лачуги, – подтвердил Карл, проследив за его взглядом. – Всегда тут стояли.

С подошедшей лодки первой сошла Семели, за ней Люк, лобастый Корли и прочие. Вскоре у нее за спиной собрался весь клан, выстроившись полукругом перед Джеком и Карлом.

Цирцея со свиньями.

Одна женщина и – быстро подсчитано – восемнадцать мужчин.

Страшноватая компания... бесформенные головы, разномастные руки и ноги, кривые тела. Можно подумать, у них в генофонде водоросли цветут пышным цветом. Впрочем, как и с деревьями, это наверняка объясняется узловой точкой. Деревья не выбирают, где им расти, а зачем людям здесь жить?

Относительно нормально выглядят только Люк и Семели, не считая буйных белых волос Медузы. Насланная экспериментальными монстрами буря – ничто по сравнению с этими волосами. Девушка была в тех же «ливайсах» с черным облегающим пиджаком, только на этот раз в красной рубашке с длинными рукавами, с двумя расстегнутыми сверху пуговицами.

– Кто это? – кивнула она на Карла. – Один из наших, правда?

Люк зловеще улыбнулся:

– Конечно. Просто хочет жить иначе.

– Почему я его никогда раньше не видела?

– Наверняка видела, только забыла. Сразу после твоего появления он собрался уйти. Видимо, посчитал нас неподходящей компанией. – Он шагнул ближе к садовнику. – Правда, Карл? Правда? Ну ладно. За это в тюрьму не сажают. Иди куда хочешь. – Он взглянул ему прямо в лицо. – Хотя это не позволяет тебе приводить чужаков. Знаешь на этот счет правило.

Люк протянул к Карлу руку, которую Джек мягко, но решительно перехватил. Не хочется вступать в драку при немыслимом вражеском преимуществе, однако и Карла нельзя дать в обиду.

– Не надо, – сказал он.

Рука остановилась в нескольких дюймах от ворота рубашки садовника.

– Что?

Джек говорил тихо, твердо глядя на Люка в надежде, что тот хорошенько подумает. Никаких планов нет – ожидалось, что в лагуне никого не будет, – необходимо выкинуть какой-нибудь фокус, быстрый, впечатляющий, заявив о себе и выведя компанию из равновесия.

– Просто... не надо.

Люк сверкнул на него глазами, оглянулся на воду.

– Отойди, а не то искупаешься.

– Не возражаю.

– Да? – ухмыльнулся парень. – Тогда взгляни, с кем будешь купаться.

Джек увидел гигантскую черепаху, скользившую к берегу, держа под водой голову. Длинный, обросший водорослями панцирь длиной в четыре фута напоминал рельефную карту Гималаев.

Потом поднялась голова... а за ней и другая. Господи помилуй, вынырнули две гигантских корявых безобразных головы, разинули челюсти с острыми клювами, демонстрируя огромные пасти, куда свободно вошел бы стандартный футбольный мяч, и еще место осталось. Четыре черных глаза-бусины неотрывно смотрели на Семели. Чудовище приплыло к берегу, остановилось в ожидании, колотя в воде длинным змеиным хвостом.

Люк схватил упавший сук и крикнул:

– Представление начинается! – Подошел ближе, сунул сук в поджидавшие челюсти. – Перед тобой грифовая черепаха. Когда будешь купаться, – а мы обязательно это увидим, – вот что станет с твоими руками-ногами.

Когда сук оказался в футе от левой головы, шея молниеносно телескопически выдвинулась, челюсти щелкнули, перекусили его пополам с громким хрустом и с такой же легкостью, с какой Джек сломал бы зубочистку. Одна половинка попала в зону досягаемости правой головы, ее постигла та же участь. По воде поплыли три обломка.

У Джека пересохло во рту.

– Когда буду купаться? – переспросил он, понимая, что парни без труда швырнут его в воду. – Ты хотел сказать, если?

Люк шагнул к нему:

– Нет. Я хотел сказать...

– Ну, хватит, – перебила Семели, вклинившись между ними. – Успокойся. Разве так гостей принимают? – Она повернулась к Джеку, глядя прямо в глаза без враждебности, источаемой Люком. – Что ты тут делаешь?

Ответ был наготове.

– Ты предлагала выпить, вот я и явился.

– Дерьмо собачье! – рявкнул Люк.

Заводной малый, черт побери.

Семели, проигнорировав замечание, улыбнулась:

– Вижу. Только я предлагала в городе выпить.

– Я, наверно, неправильно понял. Упомянул случайно при Карле...

– Правда? – Лицо ее озарилось, сияя улыбкой. – Упомянул обо мне?

Джек пришел в полное недоумение, заподозрив, что девушка им очарована. Почему – непонятно. Всего пару раз мельком виделись, парой фраз обменялись... Она его совсем не знает.

Или, может быть, знает?

На ее чувствах можно было б сыграть, но он отверг эту мысль. Слишком легко попасть под ответный удар, особенно от ревнивого Люка, которому явно хочется, чтоб Семели смотрела на него такими же глазами.

– Ну, отчасти, – нейтрально промямлил Джек. – Оказалось, Карл знает, где ты живешь, согласился меня проводить.

– И ты приехал.

– Хотя не ждал такого приема.

– Не принимай всерьез Люка. Он немножко не в себе в последнее время. – Она потрепала парня по плечу. – Правда, Люк?

Крупный малый только зыркнул на Джека.

– Эй. – Карл ткнул веслом на берег. – Неужели это световая дыра?

– Конечно, – кивнула Семели. – Хочешь посмотреть?

Что еще за световая дыра, не понял Джек.

Семели направилась к голому участку, лишенному всякой растительности. Джек последовал за Карлом. Остальные расступились, пропуская их.

В центре голого участка зияло овальное отверстие шириной футов восемь, уходившее в известняк, как колодец. Джек даже вспомнил название: кеноте.

Остановился на краю рядом с Карлом, заглянул вниз. Глубоко. Глубже, чем ожидалось. Вода на дне едва видна.

Карл охнул.

– Тут никогда не было так глубоко. Где песок?

– Семели продала, – буркнул Люк. – Приехали ребята, все выкачали. Вы с ними чуть-чуть разминулись.

– Хорошо заплатили, – добавила девушка.

Карл перевел взгляд с Люка на нее:

– Похоже, я не первый нарушил правило насчет чужаков.

Заработал очко, Карл, мысленно похвалил Джек.

– Это другое дело, – возразила Семели.

Садовник словно не слышал, не сводя глаз с отверстия.

– Вот чего я боялся при такой засухе, – пробормотал он. – Раньше дыра из воды не показывалась. Уже плохо, что вышла наружу, а вы еще песок выгребли...

– Чего тут плохого? – спросила Семели. – По-моему, хорошо.

– Хорошо? Что может быть хорошего? Свет всегда шел сквозь песок и воду и даже при этом вон что с нами сделал. Теперь ничего не стоит у него на пути.

– И прекрасно, – усмехнулась она.

– Ничего прекрасного. Страшно.

Опустившись на колени, Джек всматривался в глубину. Не нравятся ему глубокие дыры, по крайней мере с нынешней весны, после нехорошей встречи с одной на Лонг-Айленде. Впрочем, та была бездонной, а эта...

Он нашел камень размером с указательный палец и бросил. Услышал успокоительный плеск, увидел далеко внизу рябь на воде.

Определенно есть дно.

Однако надолго ли?

– Что за свет? – спросил он.

Девушка присела рядом. Он быстро оглянулся, заметив, что остальные побрели прочь. Они остались у дыры вдвоем.

– Ты ничего подобного в жизни не видел, – с благоговением прошептала она. – Я хочу сказать, кто когда-нибудь слышал, чтобы из-под земли шли огни?

Минувшей весной он видел бивший из-под земли свет.

– Какого цвета?

– Как бы розовато-оранжевого. Но как только подумаешь, что угадал, цвет обязательно переходит в другой, изменяется, хоть и самую чуточку. Не поверишь, пока не увидишь.

Джек поверил – уже видел свет, отвечающий описанию.

– Часто он появляется? – спросил он, заранее зная ответ.

– Дважды в год.

– Шутишь? Когда следующее представление?

– Нынче ночью.

– Но... – Джек прикусил язык. По словам Ани, узловые точки открываются в дни равноденствия, а равноденствие наступит будущей ночью. Точно, сам проверял. Если проговориться, Семели поймет, что он знает больше, чем нужно.

– Что «но»? – нахмурилась она.

Что сказать?

– Но это слишком скоро, – пробормотал он. – Не успею привезти аппаратуру...

– Какую аппаратуру?

– Да разве не ясно? Сфотографируем тот самый свет, продадим снимки в газеты, в «Нэшнл джиографик»...[42]42
  «Нэшнл джиографик» – ежемесячный научно-популярный журнал, посвященный географии, путешествиям, научным достижениям и открытиям.


[Закрыть]

– Стой-стой-стой, – замахала она руками. – Почему ты решил, что будешь фотографировать? Огни никто никогда не сфотографирует.

– Без исключений?

– Абсолютно. Собственно, я тебе даже не дам посмотреть – разболтаешь.

– Не разболтаю.

Джек не испытывал никакого желания смотреть на огни, но и не хотел, чтобы она подумала, будто он спешит уйти. Возможно, для этого лучше всего притвориться, что хочешь остаться.

Семели покачала головой:

– Возможно, но рисковать не стану. По крайней мере, пока. Может, когда познакомимся лучше...

«Когда», не «если», отметил Джек.

– Можно прямо сейчас познакомиться. Поедем в город, выпьем, поговорим серьезно.

– Не сегодня, не завтра и не послезавтра, если на то пошло.

– Почему?

– Огни идут три ночи. Поэтому я должна быть здесь. А после воскресенья... – она придвинулась ближе, он уловил приятный мускусный запах, – все время будет в нашем распоряжении.

Как тебе угодно, сестричка.

Поосторожнее... не дергай черта за хвост и так далее.

Тут он заметил черную раковину, висевшую у нее на шее на шнурке. Таких же размеров и формы, как найденная в отцовской больничной палате. Даже с просверленной в створке дырочкой. Наверняка та самая.

– Откуда у тебя эта раковина?

Семели изумленно вытаращила глаза, схватилась за ракушку. Судя по взгляду, досадует, что он увидел. Значит, еще раз побывала в палате, что ему абсолютно не нравится.

Если не хочешь, чтоб кто-нибудь видел, зачем носить под расстегнутым воротом?

– Что за вопрос?

– Я нашел эту раковину в больнице у койки отца после твоего визита. Когда ты ее забрала?

– Я... ее не забирала. – Семели по-прежнему сжимала раковину в кулаке. – У меня было две.

– А. – Джеку стало немного полегче, если это правда. – Значит, наверно, я нашел другую.

– Где? – Она схватила его за руку. – Где ты в последний раз ее видел?

Он хотел вырвать руку, сказать, что оставил ракушку на тумбочке и, по всей вероятности, ее выкинули уборщицы, но передумал, чувствуя крепкую хватку, видя напряженный взгляд девушки.

– Точно не помню. Надо подумать...

Что такого драгоценного в проклятой ракушке?

Он оглянулся – садовника нигде не было.

– Карл! – Джек стряхнул с себя руку Семели, вскочил на ноги, осматривая берега лагуны. – Эй, Карл! Где ты?

– Забудь о нем, – сказала Семели, тоже поднявшись. – Где раковина?

Он отошел от нее, от дыры и направился к хижинам. Вокруг маленького костра сидели мужчины, выпивали, курили, Карла среди них не оказалось.

Черт возьми, куда он делся?

Джек окликал парня, не получая ответа; спросил сидевших у огня, не добившись внимания.

В душе зашевелилась тревога. Если с Карлом что-нибудь случится, он будет виноват, уговорив его ехать в лагуну.

К костру подошел Люк. Мужчины вопросительно подняли косые глаза, он ответил кивком.

– Где Карл?

Люк не посмотрел на Джека, даже не оглянулся, словно его тут не было.

Беспокойство переросло в ярость. Он выхватил «глок» и выстрелил в костер. Мужчин осыпало пеплом и углями, они завертелись, попадали, Люк пригнулся.

Теперь на него обратили внимание.

– Еще раз повторю, и на сей раз надеюсь услышать ответ. Где Карл?

– Там, где должен быть, – сказал Люк. – С нами.

– Он не хочет быть с вами. Ушел от вас, помнишь?

– Возможно. Теперь передумал и хочет остаться.

Джек почуял движение за спиной, разглядел краем глаза с десяток членов клана, направлявшихся к нему с ружьями и обрезами. Следовало догадаться, что у них есть оружие – в здешних местах без охоты не проживешь.

Впрочем, подмога не сильно обнадежила Люка под нацеленным в грудь «глоком».

– Я от него хочу это услышать.

Люк стрелял глазами по сторонам. Хотел было что-то сказать, но тут прозвучал голос Семели:

– Не бойся, он тебя не убьет.

Она стояла слева в нескольких шагах, улыбаясь Джеку.

– Разумеется, мистер, – облизнулся Люк. – Ведь тогда тебя самого продырявят.

– Ну, ты тоже умрешь.

– Нет, – возразила Семели. – Я знаю, и ты это знаешь.

Она права. Не время убивать. Джек слегка опустил пистолет.

– Возможно, и нет. Но ты даже не представляешь, в какую кашу пуля разнесет колено.

Люк вспотел. Видимо, пуля в колено страшила его больше выстрела в грудь.

– Семели...

– И этого ты тоже не сделаешь. Потому что мы не причиним вреда Карлу, продержим его только несколько дней.

– Не имеете права держать ни минуты.

– Нет, имеем, – осмелел Люк, видя, что Джек не взводит курок. – Мы родня. Кровная.

– Я обещал вернуть его домой. И сдержу обещание.

– Он пробудет здесь всего три дня, – сказала Семели. – Мы хотим, чтоб он видел огни. Но вот что я предлагаю: найди мою раковину, мы ее обменяем на Карла.

– Семели, – крикнул Люк, – нельзя это делать! Карл наш.

Она сверкнула на него глазами.

– Что важнее, устроить для Карла световое шоу или вернуть мою раковину?

Он молча отвел глаза.

Семели повернулась к Джеку:

– Таковы условия сделки. Согласен?

– Леди, я не знаю, где раковина.

Она кивнула на каноэ:

– Иди ищи.

По-прежнему целясь в Люка, Джек перебрал несколько вариантов – ни один не понравился.

Стрельба непродуктивна. Равно как и поиски Карла, спрятанного людьми, которым известна каждая норка и щелка в неведомом ему месте. Можно было бы взять заложника, а потом обменять на садовника, но его негде спрятать.

Или вернуться, найти драгоценную раковину.

Вернуться... Еще одна проблема. Он не лесной житель. С жизнью дикой природы знаком исключительно по журналам.

– Да ведь я заблужусь в Эверглейдс.

– Не заблудишься, – мелодично, без грубости, без презрения рассмеялась Семели. – В засуху остается не так много проток. Сворачивай на каждой развилке в восточную. Тут близко.

– Если найду раковину, как тебе сообщить?

– Очень просто. Встань перед отцовским домом и скажи, что нашел. Я услышу.

Джек не заподозрил обмана, и его по коже мороз прохватил.

– Ладно, поеду. – Страшно не хочется оставлять Карла, но придется вернуться. И не хочется уезжать без ответа на главный вопрос, ради которого затевалась поездка. – Перед отъездом позвольте спросить, что вы имеете против моего отца?

Семели отвела глаза, потом снова на него взглянула:

– Ничего.

– Какого черта! То пытались убить его ночью, то вчера аллигатора на него натравили... Скажите, что он вам плохого когда-нибудь сделал?

– Он нам не нужен, – сказала Семели.

Люк быстро на нее покосился, чего она не заметила.

– Что-то не верится, – хмыкнул Джек.

– Твое дело, – пожала она плечами. – Честно скажу: твоему отцу нечего нас бояться.