Текст книги "Брет Гарт. Том 6"

Автор книги: Фрэнсис Брет Гарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

У Брайса вытянулась физиономия.

– Значит, они пропали, – сказал он горестно.

– Ну, нет! Разве что он их проглотит, да, пожалуй, и рад будет проглотить, еще не попавши ко мне в руки. Ведь ему придется либо умереть с голоду, либо выйти на дорогу. А за дорогой и сейчас следят мои ребята, глаз с нее не спускают от самой хижины Тарбокса и до моста. Он где-то там, и податься ему некуда – ни взад, ни вперед ходу нет. Вот взгляните. – Он встал и подошел к двери. – Этой дороги ему не миновать, он тут как в ловушке. – Гарри указал на шоссе – узкий каменный карниз, по одну сторону которого скалы поднимались отвесной стеной, а по другую так же круто обрывались в пропасть.

– А тропинка?

– На нее можно попасть лишь одним путем, как пришли вы, и этот путь тоже стерегут. Пока вы шли по тропке, с начала и до конца, мне все время подавали сигналы. Ну, ему бы тут же крышка! А вам я только показал, что ожидало бы вас, если бы вы затеяли нечестную игру. Что ж, могу сказать, вы не робкого десятка. Ну, а теперь выкладывайте. С чем пришли?

В ответ Брайс принялся с юношеской наивностью излагать свой план; и если высказанный вслух план этот и ему самому показался почти невероятным, то его подбодрила откровенность разбойника – ведь тот тоже отнесся к двойному грабежу с почти невероятным легкомыслием! Итак, сказал Брайс, чтобы вернуть пропавшие деньги, надо действовать заодно; надо доказать Компании, что Стрелок Гарри никогда не пользуется низкими уловками и, если грабители проникли в карету под видом пассажиров, это случай небывалый, сам он с негодованием отвергает такой трусливый и недостойный обман. А если Гарри пустит в ход свое необыкновенное искусство и знание местности, чтобы вернуть деньги и отдать виновного в руки Компании, он не только получит награду, но его поведение поймет и высоко оценит вся Калифорния. Стрелок Гарри слушал все это со снисходительной улыбкой, но, к удивлению Брайса, предполагаемые почести заинтересовали его куда меньше, чем поимка вора.

– Так ему и надо, подлому трусу, – пробормотал он. – Негодяй того не стоит, чтоб умереть от пули, как мужчина, – ну и пускай отсиживает в тюрьме, как обыкновенный ворюга.

Когда Брайс умолк, он сказал коротко:

– Одно плохо в этом плане, приятель: надо, чтоб его обсудили еще двадцать пять человек, – и что-то они скажут! Ведь у меня в шайке все поставлено по-честному: каждому полагается доля этих денег, и это их дело – кто захочет отдать свою долю за награду и лестное мнение Компании, а кто, может, и не согласится. Впрочем, – продолжал он с какой-то странной улыбкой, – хорошо, что вы меня первого посвятили в ваш план. Я все расскажу моим парням и посмотрю, что из этого выйдет. Но прежде вам нужно благополучно отсюда выбраться.

– И вы мне позволите помочь вам? – с надеждой спросил Брайс.

Стрелок Гарри снова улыбнулся.

– Что ж, если вы найдете вора, узнаете его и сумеете отнять у него деньги, я передаю все в ваши руки. – Он встал и прибавил на прощание: – Пожалуй, я дам вам провожатого, а то как бы не случилось чего дурного.

Он подошел к двери в соседнюю комнату и крикнул:

– Фло!

У Брайса неистово забилось сердце. В пылу разговора с главарем шайки он совсем позабыл о ней, зато теперь так и залился краской. Да и она чуть покраснела, когда вошла в комнату; но оба они лишь невозмутимо взглянули друг на друга и ухитрились не подать и виду, что уже встречались.

– Это моя племянница Флора, – сказал Стрелок Гарри и не без изящества повел рукой в сторону девушки. – При ней никто не станет приставать к вам с расспросами, все равно как при мне. Фло, это мистер Брайс, он приходил ко мне по делу и не в обиде, что я сперва над ним немножко подшутил.

Девушка ответила на поклон Брайса почти робко – накануне она держалась совсем иначе. Брайс очень смутился и, видно, не сумел этого скрыть, ибо хозяин с улыбкой пришел к нему на помощь: крепко пожал ему руку, попрощался и проводил гостя до двери.

Когда молодые люди вышли на тропинку, Брайс приободрился.

– Помните, я говорил вам вчера, что надеюсь, меня представит вам кто-нибудь, кому вы верите? – сказал он. – Вы ответили: к примеру, дядюшка Гарри. Что ж, теперь вы довольны?

– Так ведь вы не ко мне пришли, – лукаво возразила девушка.

– Откуда вы знаете, зачем я приходил? – весело сказал Брайс; он смотрел на ее милое лицо и теперь уже в самом деле не понимал, зачем же он сюда пришел.

– Я знаю, – сказала она, тряхнув каштановой головкой. – Я слышала все, что вы говорили дяде Гарри.

Брайс нахмурился.

– Может, вы к тому же еще и видели, как я сюда шел? – спросил он с горечью, вспомнив, какую встречу устроил ему Стрелок Гарри.

Мисс Фло засмеялась. Брайс молча шагал по тропинке; видно, у этой девушки нет сердца, да оно и понятно – среди таких уж она людей выросла! Помолчав, она сказала серьезно:

– Я-то знала, что он ничего плохого вам не сделает, а вот вы не знали. И все-таки не повернули назад, значит, вы и правда человек храбрый.

– Это вас, верно, очень позабавило, – презрительно сказал он.

С легким вздохом девушка устало подняла руки и поправила каштановые косы под широкополой шляпой своего дядюшки, которую она захватила, выходя из дому.

– Тут у нас не часто бывает чему посмеяться, – сказала она. – Но мне и правда было очень смешно, когда вы стали поправлять шляпу, хвать – а ее пробила пуля! Ох, как вы на нее поглядели! Вот была потеха!

И она засмеялась так звонко, так заразительно, что его обиду как рукой сняло, и он тоже засмеялся. Наконец она сказала, глядя на его шляпу:

– Не стоит вам возвращаться к своим в дырявой шляпе. Вот возьмите! – И она весело и дерзко сняла с него шляпу и нахлобучила ему взамен свою.

– Но ведь это шляпа вашего дядюшки, – запротестовал он.

– Ну и что ж? Ведь вашу он испортил, – засмеялась Фло и сама надела шляпу Брайса. – Я ее сохраню на память. Эта дырка будет для заколки, поля я отогну, и получится просто прелесть! Вот смотрите! – Она мимоходом сорвала с куста цветок шиповника, просунула стебель в дырочку от пули и шипом приколола поле шляпы к тулье. – Ну вот, – продолжала она, снова кокетливо надевая шляпу. – Вам нравится?

Брайс решил, что это очень красиво и очень идет к изящной головке и смеющимся глазам, и не скрыл своего восхищения. Потом, в свою очередь, осмелев, на ходу пододвинулся к Фло поближе.

– Вы, верно, знаете, какой полагается выкуп за то, что девушка наденет мужскую шляпу?

Видимо, она это знала, потому что предостерегающе подняла руку и быстро сказала:

– Только не здесь! А то штраф, может, окажется больно велик и вам вовсе не по вкусу.

Не успел Брайс ответить, как она, будто ненароком, юркнула в тень росших вдоль тропинки каштанов. Он поспешил за ней.

– Нет-нет, я не за тем, – сказала она, но он уже поцеловал краешек розового уха под каштановыми прядями. И все же ее спокойствие и невозмутимое лицо слегка озадачили его.

– Кажется, вы не боитесь, когда в вас стреляют, – продолжала она со странной улыбкой, – но не надейтесь, что тут все такие меткие стрелки, как дядя Гарри.

– О чем это вы? – с изумлением спросил Брайс.

– Не очень-то вы высокого мнения обо мне, а не то догадались бы, что вам тут кое-кто может позавидовать и как бы он не подумал, что вы действуете не по правилам, – серьезно пояснила она. – Одно спасение: дядя Гарри мигом пристрелит всякого, кто посмеет сделать, что вы сейчас сделали, и они все это знают. Потому-то я и не боюсь ничего и могу вволю расхаживать по лесу одна.

Брайс весь вспыхнул, он готов был провалиться сквозь землю от стыда.

– Простите, мне так совестно, – поспешно сказал он. – Я совсем не хотел… я просто болван и нахал.

– Вот вы заявились эдак гуляючи в наши места, – с улыбкой сказала Фло, – и дядя Гарри подумал: либо это пьяный, либо круглый дурак.

– А вы что подумали? – смущенно спросил Брайс.

– Что на пьяницу вы не похожи, – ответила она лукаво.

Брайс закусил губу и молча зашагал дальше. А Фло покосилась на него из-под длинных ресниц и сказала с невинным видом:

– Вчера вы очень благородно заступились за вашего друга Юбу Билла и потом, когда узнали, кто я такая, всем дали понять, что и мне вы вроде не враг. Я сразу поняла, вы не чета этому хапуге Хекшиллу или тому нахальному писаке из газеты. Ясно, я у них в долгу не осталась, – продолжала она со смешком, но Брайс заметил, что уголки ее нежных губ презрительно вздрагивают: верно, не впервые ей приходилось сталкиваться с обидным высокомерием и навязчивостью. Неужели эта самоуверенная и дерзкая девушка страдает от своего двусмысленного положения в обществе?

– Спасибо на добром слове, мне это очень лестно, – сказал Брайс, глядя на нее и восхищенно и почтительно, – вот только дядя ваш обо мне, кажется, не такого хорошего мнения.

– Ну нет, вы ему очень понравились, а не то бы он вас и слушать не стал, – поспешно возразила Фло. – Вы как заговорили с ним про эти деньги, я так и ухватилась за стул. – Она стиснула руки для пущей наглядности и даже слегка побледнела при одном воспоминании об этой минуте. – Чуть было не выскочила, чтоб вас остановить, да ваше счастье, что его насмешило, как это Юбу Билла за один вечер два раза ограбили. И еще вам повезло, что больше никто из шайки этого не слыхал и ничего не заподозрил. Верно, дядя потому и послал меня с вами, чтоб никто вас не перехитрил и не стал спрашивать, как да что: вы ведь человек прямой и, ясное дело, ответили бы начистоту. А со мной вы не пропадете, при мне никто к вам и подойти не посмеет.

Она вскинула голову в увенчанной цветком шляпе с видом нарочито гордым и снисходительным, но в этой шутке сквозила и подлинная гордость.

– Я очень рад, ведь из-за этого мне удалось побыть с вами наедине, – с улыбкой сказал Брайс, – и каковы бы ни были намерения вашего дядюшки, спасибо ему за то, что он дал мне такого провожатого! Но вы уже один раз вели меня, – и он рассказал ей, как шел по ее следам. – Если бы не вы, – прибавил он многозначительно, – меня бы сейчас здесь не было.

Фло помолчала немного, он видел только тяжелые каштановые косы, свернутые на затылке. Потом она коротко спросила:

– Где ваш носовой платок?

Брайс вынул платок из кармана: меткая пуля не пронзила его, а как бы вспорола ткань.

– Я так и думала, – серьезно сказала Фло, рассматривая платок. – Но я могу его починить – будет совсем как новый. Вы, верно, думаете, я не умею шить, – продолжала она, – а я без конца чиню и штопаю, ведь у нас тут только одна индианка да несколько китайцев, и они делают самую черную работу. Я его вам потом пришлю, а пока возьмите мой.

Она вынула из кармана платочек и протянула Брайсу. К немалому его изумлению, платок был очень тонкий, с искусной вышивкой, как у какой-нибудь богатой светской дамы. У него сразу мелькнула мысль, которая – увы! – ясно отразилась на его лице; он смутился и растерялся.

Фло коротко засмеялась.

– Не пугайтесь. Он куплен за деньги, как полагается. Вещи пассажиров дядя Гарри не трогает, такой привычки у него нет. Вам следовало бы это знать.

И опять, хоть она и смеялась, нижняя губа ее обиженно дрогнула.

– Я только подумал, что для меня он слишком хорош, – поспешно и сочувственно сказал Брайс. – Но я сочту за честь взять его на память. Вот уж для этого даже самая прелестная вещица не будет слишком хороша.

– Дядя покупает мне разные красивые вещи. И ничуть не жалеет денег, – продолжала она, будто не слыша комплиментов. – У меня и платья есть очень красивые, да надевать их почти некуда, разве что в кои веки соберешься в Мэрисвилл.

– Вас туда возит дядя? – спросил Брайс.

– Нет, – спокойно ответила Фло и прибавила чуть вызывающе: – Но он вовсе не боится, ведь против него ничего не могут доказать, никто не присягнет, что это он, и ни один полицейский не посмеет его преследовать. Просто он не хочет, чтобы нас видели вместе, это он за меня боится, за мое доброе имя.

– Но ведь вас никто не узнает?

– Иногда и узнают… только мне это все равно! – Она дерзко заломила свою шляпу, но сейчас же устало уронила руки: этот печальный жест Брайс уже видел у нее однажды. – Придешь в магазин, а там только и слышишь: «Да, мисс», «Нет, мисс», «Конечно, мисс Димвуд». Да-да, они очень уважительно со мной говорят. Верно, понимают, что ружье дяди Гарри и издалека бьет без промаха.

Потом она обернулась к Брайсу; до сих пор она шла и смотрела прямо перед собой. А теперь ее карие глаза пытливо глядели ему в лицо.

– Вот я тут разговариваю с вами, словно вы один из… – Брайс был уверен, что она скажет «один из шайки», но она замялась и докончила: —…из моих родичей, ну, как дядюшка Хайрам.

– Прошу вас, считайте меня таким же верным вашим другом, – от души сказал молодой человек.

Она ответила не сразу; казалось, она всматривается вдаль. Они были теперь недалеко от каньона и реки. Плотные ряды каштанов скрывали от глаз подножие горы, но откос, по которому Брайсу предстояло выбраться к еще невидимой отсюда дороге, был уже совсем близко.

– Вот теперь я буду настоящим проводником, – сказала вдруг Фло. – Как дойдем вон до того каштана и нас никто уже не увидит, мы через ущелье не пойдем, а свернем в рощу. Вы подниметесь в гору до проезжей дороги с этой стороны.

– Как же так? – с изумлением спросил Брайс. – Ваш дядя сказал, тут пройти невозможно!

– Спуститься невозможно, а подняться – вполне, – смеясь, возразила она. – Я нашла дорожку, и, кроме меня, ни одна душа ее не знает.

Брайс взглянул вверх: почти отвесный каменный склон был весь изрезан трещинами, кое-где в глубоких расселинах рос карликовый терновник и еще какие-то чахлые кусты, и все же склоны эти казались такими крутыми и неприступными, что он снова недоверчиво посмотрел на девушку.

– Сейчас покажу, – с торжествующей улыбкой сказала она в ответ на его взгляд. – Не зря же я исходила эту долину вдоль и поперек! Но сперва дойдем до реки. Пускай они думают, что мы пошли через ущелье.

– Кто это они?

– Те, кто следит за нами сейчас, – сухо ответила Фло.

Еще несколько шагов – и они дошли до рощи, что тянулась до берега реки и устья каньона. Девушка нарочно помедлила на самом виду, потом шепнула «пойдемте!» и круто свернула в рощу. Брайс двинулся за ней, и через минуту зеленая стена надежно заслонила их. По другую сторону этой изгороди вздымалась отвесная гора, и для них оставалась лишь узенькая тропинка. Ступать приходилось по камням и упавшим с откоса деревьям, с их стволов тянулись кверху новые побеги каштана и лиственницы. Тропинка была неровная, капризная и поднималась в гору очень круто; но Фло шла впереди привычным легким шагом истинной жительницы гор и притом с удивительной грацией. Брайс невольно заметил также, что по обычаю девушек Запада она была обута в легкие и изящные башмачки, каких не носят девушки, когда приходится ходить по столь диким местам. Тот же узкий след маленькой ножки привел его сюда, в лощину. Вскоре Фло остановилась и словно бы с удивлением посмотрела на откос. Брайс поглядел в ту же сторону. Из расселины в скале один куст торчал выше других; на нем что-то висело и тяжело хлопало на ветру, напоминая крыло ворона или тряпку, намокшую под вчерашним дождем.

– Вот чудно-то! – сказала Фло, всматриваясь в неприглядный и какой-то нелепый темный предмет на кусте, – было в нем что-то смутно знакомое и недоброе. – Вчера тут этого не было.

– Похоже на мужскую куртку, – с тревогой сказал Брайс.

– Ого! – сказала девушка. – Значит, кто-то спуститься-то спустился, но наверх ему уж больше не подняться. Ну да, вон там и новые камни осыпались и кусты обломаны. А это что? – спросила она вдруг и показала пальцем на что-то впереди: в нескольких шагах от них громоздились совсем недавно обвалившиеся камни и вырванные с корнем кусты, и среди всего этого виднелась куча лохмотьев, чем-то странно напоминавшая изорванную тряпку, которая болталась на кусте в сотне футов над ними. Фло вдруг чисто по-женски вскрикнула от ужаса и отвращения – впервые она проявила женскую слабость – и, отпрянув назад, схватила Брайса за руку.

– Не ходите туда! Уйдем скорей!

Но Брайс уже увидел нечто такое, что и ужасало его и притягивало к себе с необоримой силой. Он осторожно высвободил руку, попросил девушку не двигаться с места и направился к отвратительной куче. Чем ближе он подходил, тем яснее различал в ней уродливую карикатуру на человека – тело было так изувечено и скрючено, что напоминало скорее упавшее огородное пугало. Как часто бывает, когда смерть застигнет человека случайно, врасплох, прежде всего бросалась в глаза одежда и своим отвратительно жалким, нелепым и в то же время смешным видом уничтожала даже самое величие смерти. Казалось, эта одежда никогда и не была впору тому, кто ее носил, и надел он ее только ради какого-то мерзкого шутовства – башмак почти свалился с распухшей ноги, клочья жилета перекинуты через плечо, точно у какого-то пошлого паяца. Сперва Брайсу показалось, что у трупа нет головы, но потом он смахнул мусор и ветки и с ужасом увидел, что шея вывихнута и голова беспомощно подвернулась под плечо. Когда же он увидел багровое лицо трупа, ужас уступил место еще более острому и жгучему чувству: лицо это каким-то чудом избежало увечий и уродства, но мышцы его растянулись в подобие самодовольной улыбки, и Брайс его узнал! Это было лицо ехидного пассажира, того самого, который ограбил почту – теперь Брайс больше в этом не сомневался.

Им овладела странная, себялюбивая досада. Этот человек навлек на него позор и опасность, и даже теперь, мертвый, он словно торжествует и смеется над ним! Брайс внимательно осмотрел мертвеца: куртка и кусок жилета остались где-то на кустах, когда он падал с горы, рубашка все еще кое-как держалась, но была изорвана спереди, и сквозь нее виднелся широкий кожаный пояс, надетый прямо на тело. Забыв об отвращении, Брайс сорвал с мертвого остатки рубашки и развязал пояс. Этот пояс, как и вся одежда, был насквозь пропитан водой, но его оттягивало что-то тяжелое. Брайс распустил его и увидел пакет с деньгами, печать осталась в целости и сохранности. Это и была похищенная казна!

Легкий вздох заставил Брайса оглянуться. Фло стояла в нескольких шагах от него и смотрела на него с любопытством.

– Вот он, вор, – сказал молодой человек, задыхаясь от волнения. – Наверно, пытался удрать и свалился сюда сверху, с дороги. Но деньги все целы! Сейчас же идемте обратно к вашему дядюшке! – продолжал он с жаром. – Идемте же!

– Вы что, сошли с ума? – удивилась девушка.

– Нет, – возразил Брайс, тоже удивленный, – но вы же знаете, мы с ним решили, что будем вместе искать эти деньги, и теперь я должен показать ему, как нам повезло.

– Он же сказал вам: если встретите вора и сумеете отнять у него деньги, можете взять их себе, – серьезно ответила Фло, – и вот они у вас.

– Но я получил их совсем не так, – поспешно возразил Брайс. – Этот человек погиб, потому что пытался убежать от дозорных вашего дядюшки, и, значит, вся заслуга по праву принадлежит этим дозорным и ему. И я был бы подлец и негодяй, если бы этим воспользовался.

Девушка посмотрела на него с восхищением и жалостью.

– Но ведь когда он поставил здесь дозорных, он вас еще и в глаза не видал, – нетерпеливо сказала она. – И потом, желание дяди Гарри – еще не все, он должен считаться с тем, что решит шайка. Уж если добыча попадет к ним в руки, они ее не выпустят, а если узнают, что деньги у вас, вам тоже отсюда не выбраться.

– Может, эти люди и предатели, но я-то предателем никогда не стану, – твердо сказал молодой почтальон.

– Вы не имеете права называть их предателями, ведь они не знают, что вы задумали, – резко возразила девушка. – Скорей уж ваша Компания может назвать предателем вас – вы-то строите планы, не спросясь их.

Брайс вздрогнул: он уже и сам об этом думал.

– Сперва выберитесь отсюда с этими деньгами, а потом можете предлагать награду, – продолжала Фло. – Ну, а если вам так хочется, возвращайтесь, – прибавила она, гордо тряхнув головой. – Скажите дяде все! Скажите ему, где вы их нашли… скажите, что я повела вас не через ущелье, а по новой тропе, которую не показала даже своим! Скажите ему, что я предательница, потому что я выдала их всех вам, чужому человеку, и что, по-вашему, только вы один здесь порядочный и честный!

Брайс вспыхнул от стыда.

– Простите меня, – поспешно сказал он, – вы опять правы, а я кругом виноват. Я все сделаю, как вы скажете. Сперва надо спрятать деньги в надежное место, а уж потом…

– Сперва вам надо отсюда выбраться, это ваша единственная надежда спастись, – быстро прервала его Фло, в глазах ее все еще блестели сердитые слезы. – Идемте скорей, мне надо вывести вас на дорогу, пока меня не хватились.

И она устремилась вперед; Брайс последовал за ней, но не мог догнать – казалось, она не только спешила вывести его на дорогу, но и хотела избежать его взгляда. Вскоре они остановились на откосе перед стволом огромной поваленной сосны; видно, она давно рухнула с высоты, и от удара часть ее раскололась, но другая часть ствола, футов в пятьдесят, осталась нетронутой и теперь стояла у отвесной скалы, точно лестница.

– Вот, – сказала Фло, поспешно указывая на подгнивающие, но все еще крепкие обломки боковых ветвей, – влезайте, я тут лазила. Верхушка застряла в расселине среди кустов. Там есть лощинка и старое русло горного ручья, по нему и идите прямо сквозь кусты. Тропинка не хуже той, по которой вы взбирались утром с шоссе, только вниз по ней идти куда опаснее. Идите все прямо, до самых истоков ручья, и выйдете к хижине дяди Хайрама, только по другую сторону. Скорей! Я подожду здесь, пока вы не доберетесь до расселины.

– А вы? – спросил он и обернулся к ней. – Как мне вас отблагодарить?

Словно желая избежать прощания, Фло уже отступила на несколько шагов и в ответ только быстро показала рукой вверх.

– Скорей! Полезайте! Каждая лишняя минута – опасность для меня!

Брайсу оставалось только повиноваться, хоть его и обидело, что девушка явно не хотела проститься с ним поласковей. Он глубже спрятал на груди драгоценный пакет и стал карабкаться на дерево. По наклонному стволу и обломанным сучьям было не так трудно добраться до верхушки, и скоро Брайс уже стоял на небольшом выступе скалы. Тут он поспешно огляделся и увидел сверху донизу русло ручья и расселину, уходящую вкось к вершине горы. Потом с этой головокружительной высоты он кинул быстрый взгляд вниз. Сначала он видел одни лишь кроны каштанов с белыми гроздьями цветов. Но вот что-то мелькнуло – его разорванный белый платок, оставшийся у Фло. Затем шляпа с цветком, которая быстро удалялась от него меж деревьев. И Флора Димвуд исчезла.