Текст книги "Цена счастья"
Автор книги: Франси Старк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 17
– Тебе не кажется, что за нами следят? – спросил Брайен, неторопливо идя рядом с ней, совершенно раскованный, улыбающийся, наклоняя голову из стороны в сторону, изучая рекламы на стенах.
Сара выдавила из себя какое-то подобие смеха на замечание Брайена и постаралась не обращать внимания на беспорядочное сердцебиение, пока они проходили по Залу Героев. Чем ближе подходили они к ее кабинету, тем большая тревога одолевала ее. Одно дело провести его по зданию, и совсем другое дело допустить его в свои владения.
Казалось, везде, где бы ни был, он оставлял свои следы, которые нельзя ни игнорировать, ни стереть – ее кухня, ее ванная комната, ее спальня.
Недоставало, чтобы он тревожил ее еще и на работе.
Но почему же она это делала? Потому что у нее была сумасшедшая идея «клин клином вышибать»? Нет. Брайен не собирался оставлять ее. Она должна поставить рамки. Она знала, что самый безопасный способ работать вместе – придерживаться строго деловых отношений. Одна только проблема – когда Брайен был так близко, все, о чем она могла думать, это о спальне.
Она искоса взглянула на него. Очевидно у него-то не было никаких проблем. Очевидно он уже давно выбросил из головы то, что произошло между ними. Даже трусы не вызвали больших проблем.
Сара не знала, то ли ей надо чувствовать облегчение, то ли почувствовать себя оскорбленной.
И она решила, что почувствовала облегчение. Если он мог забыть ту ночь, то и она сможет. Во всяком случае она надеялась.
Она не хотела опять очутиться с ним наедине.
Но они опять оказались наедине, стоя на пороге ее кабинета. Она только моргнула, когда Брайен, взяв инициативу в свои руки, открыл дверь, пропуская ее вперед. Она вошла и остановилась.
Стоя у порога, Брайен с удивлением разглядывал громадный стол, кожаный диван, потом его взгляд остановился на растениях в углу.
Эго Сары раздулось до невероятных размеров воздушного шара, когда она, следуя за взглядом Брайена, вдруг впервые осознала, какое глубокое впечатление производит ее кабинет. Она надеялась, что он заметил, как глубоко утопают его ноги в плюшевом ковре, когда он прошел к ее столу. А она заметила только одно – своим присутствием он сделал кабинет меньше, более интимным.
Он посмотрел на знакомый письменный прибор на столе, потом наклонился, чтобы разглядеть фотографию Стефани на серванте. Сара помимо воли смотрела, как его пиджак надвинулся на плечи.
Взгляд его поднялся вверх к обрамленной рекламе Чудо-Женщины, и в профиль она увидела, как губы его дернулись в лукавой усмешке.
– Это способ Касса показать свою веру в тебя?
– Способ Касса продемонстрировать доверие, – поправила Сара, сама удивляясь спокойствию своего голоса. В этот момент, как никогда, реклама казалась символичной.
Без дальнейших комментариев он прошел вдоль высоких книжных шкафов, почти не задерживаясь около бухгалтерских книг на полках. В воздухе висел чуть уловимый запах его лосьона после бритья, напомнив ей простыни, которые, казалось, хранили его запах даже будучи трижды выстиранными.
Он замер на месте, когда увидел коллекцию миниатюрных клоунов, которые Сара поместила на полке. Наморщив лоб и выдвинув подбородок, он выбрал одну фигурку и стал пристально ее разглядывать, вертя в руках, пока не рассмотрел каждый ее сантиметр. Медленно, аккуратно Брайен поставил ее на место и прошел к ящику для декоративных растений в углу.
– А курочка ничего, – сказал он, тело его расслабилось, лоб разгладился.
Сара сама не знала, что она ожидала от Брайена, что произведет на него большее впечатление, но уж, конечно, это была не курица.
– Спасибо, – пробормотала она.
Он сунул руки в карманы, взгляд его снова пробежал по книжным шкафам, потом он повернулся к ней.
– Красивый кабинет, Сара, – спокойно сказал он, правда, чуть-чуть резковато.
Это прозвучало скорее как обвинение, чем комплимент. Впервые она почувствовала своего рода гордость, показывая ему свой кабинет. Он заслуживал чувства вины.
Прежде чем она могла что-то сказать, он глубоко вздохнул и продолжал:
– Ты никогда не выставляла личных вещей в «Ватсон и К°».
Взгляд его вновь обратился к клоунам, потом он быстро взглянул на нее, словно этим замечанием, сказанным в лоб, он бросал ей вызов.
Интересно, как он узнал, что клоуны принадлежали ей? Это же компания комиксов. Фигурки животных можно было видеть повсюду. Вдруг она покраснела, комок застрял в горле. Он, наверное, видел этих клоунов в ее спальне и, очевидно, его задело то, что она взяла свои личные вещи из дома и принесла их в свой кабинет.
Ей хотелось показать, что данная территория принадлежит ей. В «Ватсон и К°» это было не нужно. Она всегда чувствовала, что там было ее место. Она могла бы сказать ему это но прошли те дни, когда она что-то объясняла ему. Кроме того у нее не было желания улучшать его настроение.
– Здесь атмосфера проще, – только и сказала она.
– В «Ватсон и К°» атмосфера была напряженная? – спросил он деревянным голосом.
Сара пожала плечами, чувствуя себя все более уверенной.
– Я не представляю резиновых куриц и клоунов как часть приемлемого декора в «Ватсон и К°».
Вот, наконец-то она утерла ему нос.
Хорошо сознавать, что ситуация беспокоила его так же, как и ее. Еще лучше было знать, что она взяла верх, даже не пошевельнув пальцем.
– Ты права, – признался он, взглянув на часы.
Он покашлял, поправил галстук и расправил пиджак. Интересно, ждал ли он, чтобы она его простила? Наверное, им уже нечего сказать друг другу. Ее чувство удовлетворения улетучилось, ей стало холодно. Им теперь стало трудно разговаривать друг с другом. Одна только ночь уничтожила зону доверия и дружбы между ними, которую они строили вместе двадцать пять лет.
Даже их спор о партнерстве не воздвиг между ними тех барьеров, которые поставил между ними секс. Только сейчас она с болью поняла, что потеряла много больше, чем партнерство.
Вздохнув, она заставила себя небрежно подойти к столу и вынула сумочку из нижнего ящика. Не существовало никакой причины продлевать их мучения.
– Думаю, я воспользуюсь предложением Касса и уйду пораньше.
Брайен кивнул и опять поправил свой галстук. Опять громко прокашлялся.
– Ты не хочешь составить мне компанию поужинать у Рози?
Дыхание у Сары остановилось. Это он ей говорил? Это страх услышала она в его голосе? Медленно она выпрямилась и бросила быстрый взгляд на Брайена. Выражение его лица было непроницаемо, но держался он скованно.
Вдруг он отвернулся и стал смотреть в окно.
– Ну? – спросил он отрывисто.
– Хорошо, – ответила она, улыбаясь.
Она не могла сдержать улыбки. Внезапно она почувствовала себя спокойно… она контролировала свои эмоции, поступки. Холодная месть над горячей едой казалась ей идеальной справедливостью после всего, что она выстрадала в последнее время. Она почувствовала в этот момент, что все может. Она – Чудо-Женщина, а Брайен – простой смертный.
– Сейчас почти пять, и если поторопиться, то мы успеем до наплыва.
Она вздрогнула при звуке его голоса, доносившегося с порога. Она была так поглощена видением своего мужества, что не заметила, как он подошел к двери. Он стоял там, заполняя все пространство, глядя на нее и улыбаясь со всем превосходством мужчины, который получил именно то, чего хотел.
Кларк Кент превратился в Супермена.
Она была слишком занята собой, чтобы понять, что она согласилась на свидание. Настоящее свидание. При этой мысли она представила себе торопливый ужин, потом продолжительную борьбу на заднем сиденье припаркованной машины.
Не глядя на него, Сара быстро прошла мимо.
– Я должна задержаться. Увидимся у Рози, – быстро сказала она и бросилась через холл впереди него, чувствуя себя леммингом, который слишком поздно обнаружил, что не умеет плавать.
Все происходило как на свидании, вплоть до влажных и холодных ладоней и урчания в желудке. Брайен, будь он проклят, казался спокойным. Он, с аккуратно сложенными на груди руками, читал одну за другой вывески, украшавшие стены ресторана.
– Содовую воду, – сказала Сара официантке, разносящей коктейли.
– Две порции, – добавил Брайен, кивнув ей, потом опять стал рассматривать декор.
Сара кинула на него быстрый взгляд, ей интересно было, заказал ли он содовую по тем же причинам, что и она. Она поклялась никогда не употреблять алкоголя в радиусе двух миль от него, к тому же она надеялась, что содовая успокоит ее желудок.
Почему он пригласил ее на ужин, если собирался предпочесть ей старую рекламу Мерилин Монро? И почему она согласилась? У них больше ничего не было общего. Они незнакомы друг с другом.
Она стала читать меню десерта, стоящее на столе. Значит, вот что произошло, когда Чудо-Женщина встретила Супермена.
Официантка вернулась с напитками.
– Что-нибудь еще? – бодрым голосом спросила она.
– Мне ничего, – ответил Брайен, вопросительно взглянув на Сару, впервые за весь вечер взглянув ей в глаза.
– Нет, спасибо, – быстро ответила Сара и отвернулась, потому что была не в силах выдержать его взгляд.
Жжение в желудке усилилось, она глотнула содовой воды, рассеянно оглядывая стены. Уголком глаза она видела, как Брайен взял десертную карточку.
– У них есть куличики, – объявил он.
– И морковное пирожное, – мрачно добавила она, называя любимое кушанье Брайена, когда он назвал ее любимое лакомство.
Некоторым образом это помогло, напомнив ей, что все-таки они знакомы. Общими у них были двадцать пять лет совместной работы. Ведь могли же они вынести один простой ужин.
Официант появился с меню. Они оба заказали жареных цыплят. Брайен заказал для себя вместо зеленых овощей лишнюю порцию картофеля.
Сара нахмурилась.
– Что мне делать, если у тебя будет шок от всего этого? Твое тело не привыкло поглощать столько крахмала за один раз, не говоря уже о лишних калориях, – сказала она и вдруг остановилась.
Старые привычки умирают тяжело. Она всегда дразнила его по поводу того, что он строго следил за своим весом. Лишний фунт для него означал йогурт на ланч, пока вес не придет в норму.
– Картофель – это комплексные карбогидраты, – сказал Брайен. – Тело сжигает их, давая энергию вместо накапливания их в виде жира. – Он вдруг улыбнулся. – Кроме того я ведь не отказываюсь от овощей. Я всегда могу рассчитывать на то, что ты не съешь свою порцию.
Она вытаращила глаза на него, недовольная его самонадеянной уверенностью, что он может есть ее овощи.
– Мне надо было знать, что ты найдешь способ оправдать две порции картофельного пюре.
Брайен засмеялся, смех был низкий, сочный, заразительный. Она даже не заметила, что тоже засмеялась, глядя на него, радуясь общению друг с другом. И сразу стена между ними рухнула, и все стало как в прежние времена.
Смех замер, но взгляды их еще были прикованы друг к другу. Брайен еще шире улыбнулся. У нее возникло такое ощущение, что он наблюдал за ней, ожидая, когда она скажет или сделает что-нибудь. Она потянулась за бокалом и чуть не опрокинула его. Она опустила глаза, а Брайен стал опять смотреть на Мерилин. Контакт был потерян. Также быстро стена возникла вновь.
Официант принес их салаты.
Сара старалась съесть как можно больше и даже собрала все гренки на своей тарелке. Брайен ел так, словно он умирал с голоду. «Ну и пара», – подумала она, наблюдая как он намазывает масло на вторую булочку. Она не могла есть, когда нервничала, а Брайен, когда испытывал беспокойство, был как бездонная яма.
Он нервничал. Почему же она раньше не заметила? Почему это не принесло ей радости? Было что-то очень тревожное в том факте, что Супермен имел недостаток.
Когда он съел весь свой салат, она махнула на свою порцию, предлагая доесть. Не говоря ни слова, он взялся за ее порцию.
Сара вздохнула. Приход сюда был ужасной идеей. Он только подтвердил, как много у них общего в прошлом, и как росло расстояние между ними сейчас.
«И все-таки не было ничего такого, что бы стояло между вами», – прошептал голосок у нее в голове. Ничего, кроме партнерства, напомнила она себе. Партнерства. Тогда оно казалось слабым оправданием всепоглощающего страха.
Подали ужин. Еда была вкусная, но Сара ела мало и кончила тем, что разрезала цыпленка на мелкие кусочки и разложила их по тарелке. Она знала, что Брайен откажется от второй порции мяса. Как же она хорошо его знала! У нее заболела голова.
– Можно взять у тебя немного зеленого горошка? – спросил он.
Нож замер у нее в руке; почему-то она хотела отказать, но это было смешно. Он всегда доедал ее овощи, если она не хотела их. Отбросив мелочность, она сосредоточила внимание на своей тарелке.
– Пожалуйста, – сказала она, и его вилка метнулась к ее тарелке.
Машинально она подняла глаза. Медленно он поднес горошину к губам и осторожно снял ее с кончика вилки. Она смотрела, как он жевал, и когда он проглотил, высунув кончик языка, у нее пробежали мурашки по коже. Потом он лениво улыбнулся и отпил из своего бокала. Сара опустила глаза, чувствуя, как краска заливает ее лицо при мысли об его улыбке. На мгновение она подумала, что увидела в его взгляде что-то обольстительное. Эта мысль отрезвила ее. Поэтому он и пригласил ее? Он рассчитывал, что после ужина ему повезет? Надо сейчас же спросить, что у него на уме.
Предпочитая ясность во всем, что касалось его, она не видела причин изменять теперь этой привычке.
Прежде чем она успела сказать слово, его вилка опять потянулась к ее тарелке. Сара молниеносно выставила нож, глядя прямо ему в глаза, и его вилка лязгнула о лезвие ее ножа.
– Если ты хочешь еще, спроси у меня разрешения, – твердо и спокойно сказала она.
Не отрывая от нее взгляда, Брайен спокойно отложил вилку в сторону и откинулся на стуле.
– Хорошо, – мягко сказал он.
И вдруг до Сары дошла двусмысленность ее слов. Звучало, это так, словно она открыто приглашала его к чему-то. Она вовсе этого не хотела. А, может быть, хотела? Она больше так не могла. Она не хотела так вести себя с Брайеном.
Сара ждала, когда он что-нибудь скажет и на его лице появится хитрая улыбка, которая говорила о многом. Ничего. Он не собирался ничего спрашивать.
– Как дела у Зака и Рене? – вдруг спросила она, отчаянно пытаясь оказаться на знакомой территории.
Она затаила дыхание, увидев, как Брайен посмотрел на нее задумчиво, словно решал, отвечать ему или оставить вопрос без ответа.
– Рене – как всегда, – наконец вымолвил он.
Сара заставила себя расслабиться и подумать о дочери Брайена. Она была типичным шестнадцатилетним подростком со своими четко определенными приоритетами. Одежда и мальчики – именно в таком порядке.
– Все еще любит играть в шары?
– Да, хотя я столкнулся с кое-чем, что ей может понравиться не меньше. В прошлое воскресенье я отвез ее в горы на мотоцикле. Ей понравилось.
– Наверное, пошла в тебя, – сказала Сара.
– Похоже, да. Зак тоже любит мотоцикл, – резко сказал он.
Сара смутилась, уловив боль в голосе Брайена. Его, наверное, взволновала эта новость. Хотя она сама никогда не ездила на мотоцикле, но по рассказам Брайена она знала, что езда на мотоцикле была больше, чем просто гонка по шоссе. Это значило, что ты – часть исключительного братства. Мотоциклисты часто заводили прочную дружбу друг с другом, встречаясь в путешествиях; в основе этой дружбы была только общая любовь к спорту. Ни имело значения, старые они или молодые, богатые или бедные. Доктора, механики, юристы, пенсионеры, бухгалтеры – у всех находились общие интересы, когда они были на мотоциклах.
– Что случилось? – мягко спросила Сара, отбрасывая барьер между ними, став прежней Сарой.
Она спокойно слушала, пока Брайен рассказывал ей, как он провел день с Рене. Как Рене показала ему мотоцикл Зака, и как он устранил небольшое повреждение в нем. Как Зак не хотел, чтобы он знал, что у него есть мотоцикл. Но Брайен ни словом не обмолвился о своей боли. Да ему и не надо было ничего говорить.
– Зак не знал, что у тебя тоже есть мотоцикл, – напомнила ему Сара. – Почему бы тебе не позвонить ему и не спросить, в порядке ли теперь мотоцикл? Может быть, это и есть та отправная точка, которую вы оба искали.
– Нет. Я хочу сделать еще кое-что. – Он наклонился вперед, облокотившись на стол. – Через несколько недель он заканчивает учебу. Я собираюсь сделать ему сюрприз и купить ему новый «Харлей».
– Не делай этого, Брайен.
Он сердито взглянул на нее, и она знала почему. Она всегда ругала его за то, что он тратит на детей уйму денег. Но на этот раз дело было не в деньгах.
– Я не возражаю против подарка, – пояснила она. – Я возражаю против твоего мнения, что ты знаешь, чего он хочет. Пусть он выберет. Помнишь, когда ты купил ему машину, а он не обрадовался?
– Зак все равно не обрадовался бы, что бы я ни сделал, если, конечно, я не дам ему чистый чек. Он хотел машину, но не хотел иметь дело со мной. Но я думал, что так лучше.
Сара хотела шлепнуть его по голове своим ножом.
– Разговор не о том, что ты считаешь лучше, а о твоей привычке решать все за Зака.
Она нахмурилась, поняв, что они каким-то образом вернулись в прошлое. Туда, куда она помимо воли все время возвращалась.
– Тебе надо было спросить его.
– Я пытался говорить с ним, – ровным голосом сказал Брайен, упрямо выставив подбородок. – Ты же знаешь, между нами происходит что-то большее, чем просто спор из-за машины. Он не хочет ни о чем со мной говорить, ни о чем просить меня. Не имеет значение, что я сделаю или что куплю ему.
– Я знаю, – согласилась Сара. – Вот почему ты должен спросить его на этот раз, прежде чем что-то покупать. Дай ему выбрать, что он хочет, и если он откажется, ничего не дари. По сути дела он всегда мог получить то, что хотел, но в то же время умудрялся наказать тебя.
Брайен безнадежно провел рукой по волосам, взгляд у него был отсутствующий.
– Как бы я хотел знать, что его гложет.
– Я не знаю, – пробормотала Сара, чувствуя себя немного неудобно.
Это задевало душу. Ее душу. Ведь она же отказалась говорить с Брайеном в тот последний день в его кабинете. Может быть, если бы она… нет. Она отмахнула мелькнувшую мысль. Ситуации были совсем разные. Она не его ребенок. Он должен был поверить, когда она сказала, что у нее есть силы работать. Он не имел права решать, что для нее лучше, и не должен был лишать ее права выбора.
Она была так же виновата, как и он. А теперь она сидела здесь с Брайеном, словно ничего не случилось и успокаивала его.
Если бы она получила должность партнера, они не сидели бы здесь.
– Не хотите ли десерт?
Сара удивленно посмотрела на официанта.
– Н-нет, – запинаясь, ответила она и рывком встала из-за стола. Это было уже слишком. – Я должна идти.
Брайен взглянул на нее, сконфуженно нахмурив брови:
– В чем дело?
Покачав головой, она повернулась, чтобы уйти, но не смогла. Прошлое держало ее. Ведь они делили и горе, и радость. Она должна дать ему хоть какое-то объяснение.
– Стефани, о, Боже, я же должна была ужинать со Стефани…
Сразу отпала необходимость что-то объяснять. Она бросилась из ресторана, не замечая изумленного выражения лица Брайена.
Глава 18
Стефани! У Сары вырвался стон, когда она остановила машину рядом с машиной Стефани. Как могла она забыть, что условилась поужинать с дочерью? Как могла она так увлечься сведением счетов с Брайеном, что позволила своим собственным эгоистическим желаниям затмить Стефани? Она думала только о себе и о Брайене. Если бы он не превратил ее мозги в кашу, она никогда не обманула бы ожидания Стефани. Сара покачала головой и пристально посмотрела на машину, стоящую рядом, желая разобраться, в чем же она виновата.
И она разобралась. Она была виновата в том, что винила Брайена, когда фактически он не имел никакого отношения к ее забывчивости. Она за всю неделю ни разу не вспомнила о договоренности со Стефани. Она так была занята вхождением в курс своей новой работы, проблемами с Алленом, приготовлением к акту покупки, которая не состоялась, что ни разу не подумала о Стефани. Она была лишь человеком и просто забыла. Стефани должна понять. «Я забыла» – была одна из ее любимых фраз.
Вздохнув, Сара нажала кнопку замка гаражной двери, вделанную в козырек, и осторожно ввела машину. Если Стефани дома не окажется, она найдет еще какую-нибудь вину, а у нее сейчас не было настроения. Когда она вошла в кухню, то увидела на стойке остатки обеда.
Стефани лежала на диване и смотрела телевизор. Она даже не взглянула на Сару, когда та вошла в гостиную.
– О, Стеф, я виновата. Была трудная неделя. Я совсем забыла.
– Уже восьмой час, мама, – холодно сказала Стефани. – Где ты была?
Сара рассвирепела, услышав обвинительные нотки в голосе дочери. Она почувствовала себя подростком, задержавшимся после комендантского часа и стиснула зубы. Неужели она не имела права хоть на кусочек личной жизни, который принадлежал бы только ей.
– Кошка съела твой язычок? – саркастически протянула Стефани, перевернувшись на спину. Она сложила руки на груди. – Разве это не та же тактика, которую ты применяешь, когда я не отвечаю на твои вопросы достаточно быстро, и ты подозреваешь, что я выигрываю время, чтобы придумать приличную историю.
– Я советую тебе попридержать язык, – выдавила из себя Сара. Стефани жаждала крови, но Сара не хотела быть донором. – Правила в этом доме не изменились с тех пор, как ты уехала в школу. И я не потерплю наглости.
Стефани отвернулась и еще крепче сжала руки на груди.
– Я только хотела знать, где ты была, – угрюмо промолвила она. – Но думаю, что сегодня произошло то же, что и в прошлую субботу: мне больше ничего не надо знать.
Сара взорвалась:
– Вот именно.
Взгляд Стефани метнулся в ее сторону. Слезы стояли в ее глазах. Сара смягчилась.
– Я извиняюсь, что не сдержала обещания. Завтра мы что-нибудь придумаем.
– Не беспокойся. – Стефани встала с дивана. – Не хочется отнимать твое время. У тебя, наверное, другие планы, о которых ты забыла. Кто знает? Касс может вызвать тебя на работу.
– Сомневаюсь, – резко ответила Сара. – Он утром уезжает из города.
– Ты, наверное, ходила пожелать ему счастливого пути. – Стефани драматичным жестом приложила ладонь ко лбу. – Забудь, что я спросила. Что ты делаешь, с кем ты проводишь время, – это меня не касается.
У Сары возникло желание хорошенько отшлепать дочь.
– Ты ведешь себя, как десятилетняя девчонка.
– Нет, я веду себя как человек, который обнаружил, что не может рассчитывать на свою мать.
– Это неправда, – возразила Сара. – Я всегда с тобой, когда нужна тебе.
– Действительно? – злобно прошептала Стефани. – А сегодня?
Сара устало вздохнула. Разговор до того был неуправляем, что она даже не знала, о чем они спорят.
– Стефани, я пропустила ужин с тобой, а не твое первое выступление в «Олимпике».
Стефани долго зло смотрела на Сару, потом отвернулась и пошла к двери.
– Куда ты идешь? – крикнула ей Сара. Стефани остановилась и бросила через плечо:
– Я не обязана докладывать тебе, куда я иду. Мне уже исполнилось восемнадцать.
Сара нагнала Стефани.
– Ты обязана делать это, – сердито сказала она. – Пока ты не будешь себя обеспечивать сама, я отвечаю за тебя.
– Другими словами, пока ты оплачиваешь мои счета, я должна отвечать на твои вопросы.
– Можно сказать и так, – сказала Сара, теряя терпение. – Я – твоя мать, а ты – мой ребенок. Я…
– Ты же не говоришь мне, куда ты идешь и что ты делаешь, – перебила ее Стефани. – А я лишена такой привилегии.
В отчаянии Сара схватилась за волосы. Ну, хватит.
– В чем истинная причина, Стефани? За эти пятнадцать минут я выслушала столько жалоб. Мне кажется, что тебя что-то беспокоит.
Стефани отвела взгляд. Сара почти видела, как ум ее лихорадочно работал, пытаясь найти нужные слова для огласки того, что нельзя обсуждать. Надо ее немножко подтолкнуть к разговору. Она использует тот же метод, что использовала недавно Стефани. Тот, который Стефани ненавидела больше всего.
– Кошка съела твой язычок?
Стефани гневно посмотрела Саре в глаза.
– Я хочу знать, кто провел с тобой ночь в субботу, – яростно высказалась она наконец. – Я нашла сувенир, который он оставил и положила его под твою подушку. Я хочу знать, с ним ли ты была сегодня. Я хочу знать, в нем ли причина того, что ты забываешь о своей дочери.
О, Боже. Она должна была догадаться. Почему она не догадалась? Дыхание со свистом вырвалось из ее сжавшейся груди. Но она выдержала взгляд Стефани. Отвести взгляд – значит признать себя виновной. Сара поняла, что все время, когда дочь советовала ей познакомиться с мужчиной, на самом деле она этого не хотела. Стефани не привыкла делить. И не привыкла к тому, чтобы у матери были секреты от нее.
Вдруг у нее пронеслась мысль, почему она может так рационально думать во время такой яростной стычки со своей дочерью, а во время ужина с Брайеном она едва могла что-то соображать.
Это все его вина.
– Стефани, некоторые аспекты моей жизни являются личными, касаются только меня и не предназначены для широкого обсуждения.
– Значит ты не собираешься рассказать мне?
– Не собираюсь.
Стефани направилась к двери.
– Я возвращаюсь в школу. Сомневаюсь, что приеду до окончания занятий.
«Таким способом она хочет меня наказать», – подумала Сара. Хотя Стефани и не сказала так, но Сара знала, что не увидит свою дочь до августа. На следующий день после окончания учебы Стефани уезжает в Калифорнию. Сара обняла свою непреклонную дочь, решив не поддаваться на эмоциональный шантаж.
– Ты же знаешь, что можешь приехать домой, когда захочешь, если передумаешь.
Сара опустилась в кресло после того, как Стефани с шумом захлопнула дверь.
Она только сейчас стала понимать, что у нее появилась личная жизнь, а ребенок не хотел отпускать ее.
Ей больно сдавило горло. Она попыталась проглотить комок, но было очень больно. «Черт побери», – подумала она, и слезы хлынули у нее из глаз.
Теперь она понимала, почему Брайен покупал своим детям все, что они хотели. Наверное, значительно менее болезненно было откупиться от шантажиста, чем бороться с ним.
