сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)
Я быстро рассказала ему сюжет, радуясь, что он перестал вести себя так, словно я Медуза или, если на то пошло, Медея. Я всегда пребываю в расслабленном приятном настроении, когда смотрю на своего героя, если только это не один из тех редких фильмов, в которых он погибает. Тогда я начинаю пускать слезу и пить слишком много. Хорошо, что не показывали «Ковбоев». На этом фильме я превращалась в сплошные сопли. Даже не представляю, что сделал бы со мной просмотр этого фильма в состоянии трезвости и беременности.
К несчастью, мои веки, видимо, не понимали, что им полагалось оставаться поднятыми.
Смутно припоминаю, что Герцог помог своим друзьям-квакерам построить амбар, а потом Клинт пробасил:
Спи, Шаннон. Я куплю тебе диск, и ты сможешь потом посмотреть этот фильм.
Я хотела рассмеяться и напомнить ему, что в Партолоне нет DVD, но перестала бороться со сном и погрузилась в теплое забытье.
11
Мы с Хью Джекманом лежали в повозке, очень похожей на ту, в которой Джон Уэйн уезжал со своей любимой в финальных кадрах «Ангела и злодея», на восхитительно ароматном ложе из лаванды. Моя голова покоилась на коленях Росомахи. Он нежно, но решительно расчесывал мои рыжие спутанные локоны своими металлическими штуковинами и объяснял, почему никогда не находил женщин хоть сколько-нибудь привлекательными, если им меньше тридцати пяти. Я заглянула в щель между досками и увидела, что наш драндулет вез ослик с человеческой головой. Я свистнула, и животина оглянулась. У нее была голова моего первого мужа. Я все еще хохотала, когда открыла глаза и обнаружила, что моя бестелесная душа зависла над отелем.
Когда-нибудь я лопну от смеха.
Я продолжала громко хохотать, оглядывая белые спящие просторы. Меня порадовало, что я не ощущала холода, если не считать слабых его отголосков в тех местах, где должно было находиться мое тело. Как только я начала двигаться вперед, небеса раскрылись, исполнив то, чем грозили весь день. Густой снег медленно повалил на землю, и без того засыпанную им.
Мне показалось, что я знаю, куда меня влечет, и это чувство меня расстроило.
Не надо, Богиня! Пожалуйста, не отправляй меня туда.
Душа моя затрепетала. Я знала, что Эпона меня защитит, но не хотела видеть ту злобную тварь дважды за один день.
«Терпение, Возлюбленная», — раздался в голове утешительный шепот.
Ноя знаю, что он освободился. Снова идет снег. Неужели мне нужно его видеть?
«Тебе совсем не нужно видеть Нуаду, моя Избранная, но ты должна посмотреть на то, что его освободило».
Тут я почувствовала себя заинтригованной, рванулась вперед с удвоенной силой и набрала невероятную скорость, словно мною выстрелили из рогатки. Вскоре впереди замаячили знакомые огоньки, напоминавшие сказочное королевство.
В Чикаго тоже шел снег. Вместо того чтобы зависнуть над небоскребом, в котором я успела побывать во время первого путешествия, моя душа сменила курс и полетела над известной во всем мире «Великолепной милей». Похоже, я направлялась к озеру Мичиган и уже увидела огоньки Военно-морского пирса, отражавшиеся в воде, когда резко свернула вправо. Вскоре чудеса городского пейзажа сменились приглушенными огнями и деревьями.
«Грант-парк».
Я улыбнулась, вспомнив чудесную поездку в Чикаго, которую совершила однажды весной с однокурсниками из колледжа. Этот город особенно красив именно поздней весной, если только там не дует обычный десятибалльный ветер, несущий с собой промерзшие слои воздуха с озера Мичиган. В ту поездку стояли чудесные теплые дни, и моя группа часами исследовала город, в основном пешком. Так мы пытались компенсировать обильные возлияния и обжорство.
Я прежде никогда не бывала в Грант-парке ночью и теперь, медленно опускаясь сквозь полог зимних деревьев, лишенных листвы, поразилась его первозданному виду. Мне казалось невероятным, что до центра Чикаго отсюда рукой подать. Парк был темным и тихим. Неестественно тихим.
— Иди сюда!
Эти слова раскололи тишину как удар хлыста, испугали меня своей неожиданной властностью. Я сразу узнала голос и мысленно расправила плечи. В это мгновение я находилась футах в двадцати над землей и не двигалась, но при звуке этого голоса меня вновь повлекло вперед, к мигающему одинокому огоньку. Я миновала ряд величественных деревьев и оказалась на небольшой полянке, в центре которой горел костер.
Вокруг костра с помощью какого-то вещества, от которого таял снег, был нарисован круг.
«Соль», — уверенно решила я, сама удивляясь, откуда это мне известно.
«Прислушайся к себе, Избранная».
Костер был большой и какой-то странный. Вначале я не поняла почему. Потом до меня дошло, что пламя интенсивно мигало, как при сильном ветре. Но дело в том, что никакого ветра не было. Снег падал ровно.
Рианнон вышла из тени и шагнула в круг. На ней была лисья шуба до пят. При свете костра золотисто-рыжий блестящий мех сливался с ее волосами, которые будто горели живым огнем. Внезапно Рианнон подняла руки и сбросила шубу.
На ней не было ни нитки. Черт возьми, она даже туфель не надела.
Я от изумления охнула, но сразу умолкла. Интуитивно я знала, что Эпона не хотела, чтобы на этот раз я выдала свое присутствие. Но я волновалась напрасно. Внимание Рианнон было сосредоточено на другом. Она даже не подозревала о моем присутствии.
Она начала медленно танцевать, стараясь не выйти из круга. Ее тело соблазнительно извивалось, и я узнала этот чувственный стиль. Так танцевала муза Терпсихора на моей свадьбе с Клан-Финтаном. Что ж, Рианнон исполняла брачный танец, чтобы вызвать совершенно определенную реакцию у зрителей, каковых здесь не наблюдалось. Эта дамочка была одна, если не считать меня.
Темп танца ускорялся, руки многообещающе скользили по телу.
— Иди сюда! — повторила она приказ.
Я скрестила руки на груди и принялась раздраженно, хотя и бесплотно, потопывать ногой, чрезвычайно рассердившись на то, что не умею так танцевать. Я всегда подозревала, что в моем высшем образовании есть существенный пробел. Теперь я хотя бы поняла, какой именно.
Тут в круг вошла еще одна фигура, и я сморщилась от отвращения. Это был Брес. Он тоже полностью разоблачился и явно находил танец Рианнон более чем зовущим. На его тощем теле сразу бросалась в глаза некая деталь, свидетельствующая о невероятной эрекции. Я вспомнила, как отвратительно несло у него изо рта, и содрогнулась. Глаза бы мои не видели того, что сейчас должно было произойти.
При появлении Бреса деревья, стоявшие по краю поляны, зашуршали, их ветви словно содрогнулись. Это были дубы, судя по размерам — очень древние, гораздо старше, чем маленькие брэдфордские груши, которые мне так помогли. Через секунду шелест стих, поляна снова погрузилась в тишину. Рианнон явно прибегала к какой-то магии, но не использовала деревья. Они с ней не разговаривали.
Извиваясь всем телом, она подошла к Бресу. Он что- то держал в руке. Я увидела, как в свете костра зловеще блеснуло лезвие кинжала.
«Какого черта?»
Рианнон взяла нож и опустилась на колени перед Бре- сом. Одним быстрым движением она полоснула лезвием вдоль пениса и аккуратно разрезала напряженную плоть, налитую кровью.
Я поморщилась от ужаса, но Брес даже не шелохнулся, если не считать легкой дрожи предвкушения и тихого стона. Его глаза были крепко зажмурены.
Вдоль тонкого разреза проступила алая линия, на белый снег закапала кровь. В тенях за пределами круга что- то шевельнулось, и я невольно переключила свое внимание. Тьма двигалась там во тьме. Я вспомнила эпизод из фильма «Привидение» с Деми Мур и душкой Патриком Суэйзи, когда демоны вцепились в злую душу и утянулиее в ад. В данном случае сравнение показалось мне уместным.
Иди сюда! — На этот раз приказ прозвучал как эротичное мурлыканье, — Я пробудила тебя с помощью древней темноты, вызвала из смерти. Вместе с этим слугой Прайдери, повинующимся боли и удовольствию, я теперь повелеваю тобою, Нуада, и приказываю тебе явиться к священному источнику энергии!
К моему горлу подкатила тошнота, когда Рианнон сомкнула губы на окровавленной плоти.
«Хватит с тебя этого извращения», — пронзил мой ум голос Богини, и меня быстро унесло с оскверненной поляны.
Я села в кровати. Телевизор работал почти без звука, и голубые силуэты на канале «Погода» отбрасывали странные тени на гору, лежащую рядом со мной.
Рианнон сейчас вызывает к себе Нуаду, — сообщила я, затем, отшвырнув одеяла, протопала в ванную, наполнила стакан холодной водой и вернулась, — Для этого она определенно использует темные силы.
Что происходит, Шаннон? — забеспокоился Клинт, проведя рукой но волосам; он часто заморгал, прогоняя сон.
Я все видела. — В моем голосе звучало неприкрытое отвращение, — Она вызывает его, каким-то образом используя силу Прайдери через Бреса. Эта чертовка привата сюда Нуаду, — Я начала вышагивать перед кроватью, — Ничего удивительного, что он одержим мною. Монстр считает, что это я пожелала его увидеть. Тьфу! После того колдовства, или как там его, которое я сегодня видела, мы можем быть уверены в одном. Тварь не будет болтаться здесь, стараясь навредить отцу.
Я выпила воду. Ее прохлада очистила мое горло. На секунду мне показалось, что я чувствую привкус…
Господи, меня сейчас… — На этот раз я хотя бы успела добежать до туалета.
Клинт сунул мне в руку влажное полотенце, опять наполнил стакан, затем смыл воду в унитазе и помог бедняжечке подняться.
Держи, прополощи рот, — Я сделала, как он велел, — Когда почистишь зубы, воспользуйся этим, — Он распечатал маленькую бесплатную бутылочку с ополаскивателем для рта.
Спасибо, — сказала я и сплюнула.
Он подвел меня к кровати, уложил и осторожно укрыл мягкими одеялами. Я сжалась в комок. Клинт присел на краешке с моей стороны, но, вопреки ожиданиям, отодвинулся к ногам.
Дай свою ступню.
Что?
Дай ступню, — повторил он.
Я села и тупо уставилась на него, тогда Фриман со вздохом откинул одеяла с моих голых ног, по-деловому взял одну и начал массировать ступню уверенными, твердыми движениями.
Я растерянно заморгала, глядя на него, а мое тело потихоньку стало оттаивать от ног и выше.
Это поможет тебе расслабиться, — просто сказал он.
Я хотела было спросить, откуда, черт возьми, ему это
известно, но Клинт опередил меня вопросом:
Расскажешь, где она была?
«А, ну да. Вернемся к извращенке Рианнон».
В Чикаго. Она была в Грант-парке. Вместе с Бресом, — Я скорчила гримасу, словно лизнула лимон. — Ты даже не поверишь, что эта бесстыдница там вытворяла.
Нет, поверю, — Голос его прозвучал бесстрастно.
Мне стало любопытно, что именно он пережил с Рианнон, но я тут же совершенно определенно решила, что не желаю этого знать. И никогда не захочу!
Тут мне пришла в голову неожиданная мысль.
Поначалу мне казалось, что она призывала Нуаду к себе, но потом эта поганка сказала, что приказывает ему явиться к… — Я постаралась вспомнить точные слова, — Да, к священному источнику энергии. По-моему, так.
Роща, — с уверенностью произнес Клинт, — Она считает, что мы сейчас там, знает, что я не люблю покидать лес, а ты ясно дала ей понять, что мы вместе.
Я согласно кивнула, стараясь пропустить мимо ушей двойной смысл его слов, что было чертовски трудно, пока он массировал мне ступни и смотрел на меня своими удивительными глазами. Поэтому я вырвала ступню из его теплых пальцев и отвела взгляд.
Благодарю, я уже расслабилась, — сказала я, притворно зевнув. — Давай-ка лучше еще поспим. Завтра нам предстоит долгая поездка по заснеженной дороге. — Я свернулась калачиком на своей стороне кровати и закрыла глаза.
Фриман не шелохнулся и ничего не сказал. Затем я почувствовала, как он поднялся и подоткнул одеяло вокруг меня. Когда Клинт выключил телевизор, стало темно. Кровать прогнулась под его тяжестью.
Спокойной ночи, Шаннон, девочка моя.
Спокойной ночи, — прошептала я.
12
В восемь часов нас разбудил звонком портье, как мы о том его и просили. Можно было бы сделать это еще противнее, впрочем, не знаю как. Я откинула волосы с лица и начала сонно озираться. Накануне вечером я не расчесалась, и теперь космы стояли дыбом. Клинт, полностью одетый, быстро подошел к кровати и протянул мне чашку горячего чая.
Спасибо, — пробормотала я, стараясь не дышать в его сторону.
Во рту с утра образовалась настоящая помойка.
Я потягивала чай и разглядывала Клинта. Он щелкнул телевизионным пультом. Канал «Погода» сообщил, что снова идет снег. Тоже мне новости.
Клинт неловко опустился на единственный стул, имевшийся в комнате.
Давно на ногах? — поинтересовалась я, решив, что светская беседа нам не помешает.
Какое-то время. — В Оклахоме это могло означать от четырех часов до четырех недель.
Я хотела осведомиться насчет его спины, но этим утром он держался замкнуто и хмуро, снова закрылся в своей скорлупе. Мне стало больно из-за того, что исчезла вчерашняя доверительность.
«Нет! — отругала я себя. — Его отчужденность — это хорошо. Я скоро покину этот мир, а Клинту необходимо перестать думать, что он меня любит. Да и мне самой тоже», — подсказывало мое чутье.
Я буду готова через секунду, — прощебетала я, стараясь выглядеть бодрой и деловой, вылезла из кровати и помчалась в ванную.
Как насчет завтрака? — поинтересовался Клинт чуть позже, когда мы ехали в больницу.
Снег валил без перерыва, хотя и не так густо, как прежде. На дороге попадались и другие машины, все больше грузовики. Один раз мы проехали мимо снегоуборочного комбайна.
Я провела мысленные переговоры со своим желудком, и тот довольно громко заурчал.
По-моему, это означает «да», — заметил Клинт, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.
Очевидно, мои светские манеры не переставали его поражать.
Как насчет кафе «Брамс»? — спросила я, — Есть такое недалеко от больницы. Там делают лучшее печенье и соус во всей вселенной.
Люди, в основном янки, которые не слышали об этих кафе, даже не представляют, чего лишаются: домашнее мороженое, фермерское молоко, яйца, бекон и прочее плюс поразительный завтрак. К тому же имеется въезд для обслуживания автомобилистов, которые даже не покидают своих машин!
Отличная идея.
Я грациозно заглотнула свою порцию печенья с соусом и большой стакан ледяного молока. Клинт, продолжая рулить одной рукой, второй совал себе в рот яичницу с ветчиной и сырное печенье, тоже домашней выпечки. Вкусно!..
Кто-то расчистил маленький участок на больничной парковке. Похоже, люди потихоньку отваживались покинуть свои норы. Жители Оклахомы не очень умело водят свои машины по снегу. Так и быть, если честно, они вообще не умеют их водить при такой погоде. Просто у них недостаточно опыта. Какой-нибудь заскорузлый фермер считает, что если он будет газовать на полную катушку, то снег сам уберется из-под колес его «форда пикапа». Обычно он ошибается. Вероятно, это и объясняло непривычно большой приток больных в это утро.
Мы оказались на этаже интенсивной терапии как раз в тот момент, когда хорошенькая белокурая медсестра убирала остатки отцовского завтрака. Он сидел высоко в подушках, отведя в сторону больную руку, увидел нас и широко заулыбался. Взгляд у него по-прежнему был слегка остекленевший, зато цвет лица определенно улучшился.
Как у вас дела? — пробасил отец.
Все нормально, папа. Вот решили заехать к тебе и убедиться в том, что ты не слишком докучаешь медсестрам, — улыбнулась я и поцеловала его, довольная тем, что он снова стал прежним.
Они продолжают пичкать меня лекарством, от которого дуреет башка, а так я в порядке.
Надеюсь, ты больше не пытался никого закадрить? — Я решила его подразнить.
Нет-нет, не настолько же она дуреет.
Тут вошла медсестра, чтобы проверить капельницу, и коротким кивком поздоровалась с нами.
Врач у отца уже был? — поинтересовалась я.
Да, обход совершается рано утром, — ответила она, обошла кровать и проверила повязку на руке отца.
Докторша сказала, что через пару дней я смогу вернуться домой, — сообщил отец, не сводя с меня настороженного взгляда.
Все верно, — подтвердила медсестра, похлопав его по плечу, — Вы быстро идете на поправку. Я скоро приду, чтобы дать вам лекарство, — Она деловито покинула палату.
Вроде бы снег снова зарядил, — тихо произнес отец.
Да.
Я присела на край кровати.
Клинт остался стоять рядом и сказал:
Нуада высвободился из ловушки. — Отец открыл было рот, и Фриман поспешил договорить, — Но мы полагаем, что для вас он больше не представляет никакой угрозы.
Почему? — серьезно осведомился отец.
