Текст книги "Джинн в Вавилонском подземелье"

Автор книги: Филипп Керр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10
Три желания Вирджила Макриби

– Откуда ты знаешь, что Изаак в Каире? – спросил Джон у Нимрода, когда смерч уже нес их к югу, прочь от Берлина.

– Я этого точно не знаю. Пока это всего лишь предположение, но небезосновательное. Будь я на месте Изаака и знай, что меня ищет намного более мощный джинн, я бы отправился именно туда.

– Почему не в Вавилон? – спросил Джон. – Разве он не мог отправиться в Вавилон вместе с Айшой?

– Другим джинн, особенно особям мужского пола, не дозволяется находиться в вавилонском дворце Синей джинн, – сказал Нимрод. – и если Айша действительно направилась туда, Изаака с ней скорее всего нет. В этом случае он мог запаниковать и полететь в Каир, в дом Кафура.

– Я читал о доме Кафура, – воскликнул Джон – В «Кратком курсе Багдадских законов». Это единственное официально признанное в мире убежище джинн.

– Правильно. И в доме Кафура тебя не тронет ни джинн, ни маг. Уложение триста девятнадцать, раздел сорок восемь, параграф девятьсот-А.

– Убежище джинн, – повторил Джон. – Мне бы тоже не помешало там оказаться.

– Зачем? Ты ведь не негодяй и не злодей. Лишь они ищут приют в доме Кафура. Большинство подобных джинн изгнаны из собственных кланов. Или сбежали от более могучих джинн, которым умудрились напакостить. Среди них есть и те, кто отказывается подчиняться суду Синей джинн.

Джон устало откинулся в смерчевом кресле. Он еще не вполне оправился от наложенного Изааком заклятия. И даже помнил, как покалывало ладони, когда по ним растекался яд скорпиона. Эти мысли и воспоминания нагнали на него сон. Мальчик закрыл глаза. А когда открыл, они уже летели над зеленым треугольником – дельтой огромной реки Нил.

– Я спал? – спросил он, зевая.

– Немного вздремнул, – улыбнулся Нимрод. – Как ты?

– Лучше, спасибо. Знаешь, пожалуй, я давно не чувствовал себя так хорошо.

И это было действительно так. По крайней мере, физически Джон чувствовал себя крайне бодро. Едва он ощутил на лице горячий ветер египетской пустыни, к нему тут же вернулись силы. Настроение омрачало только одно: тревога за Филиппу. И тревога эта только росла, потому что Нимрод явно уклонялся от прямых ответов на его вопросы – и о значении пира Иштар, и о поездке Айши в Вавилон… Где вообще этот знаменитый Вавилон? Джон смутно помнил, что Вавилон – столица древней Месопотамии. Кажется, его разрушили персы больше двух тысяч лет назад. Похоже, поиски Айши и Филиппы будут нелегкими.

Знаменитое убежище джинн оказалось обветшалым зданием на одном из нильских островов, в западных кварталах Каира. Проходя мимо этого дома, местные жители ускоряли шаг. Мало кто осмеливался приблизиться к зловещему швейцару, который сидел снаружи в тюрбане и длинной, до пят, накидке – галабии. Почти беззубый, небритый, сильно пахнущий кошками, он оживленно закудахтал, приветствуя Нимрода.

– Мстер Наймрод! – воскликнул старик. – Какая радсть, сэр! Какими сдьбами? – Жутковатая улыбка обнажила редкие желтые обрубки зубов. – Хтя прчина-то ясная…

– Привет, Ронни, – сказал Нимрод. – Джон, знакомься, Ронни Планктон. Хранитель убежища джинн. Ронни, это мой племянник, Джон Гонт.

– Приятно познакомиться, сэр, – сказал Джон.

– И мне, снок, очнно даже прятно.

– Вы ведь англичанин, верно? – Джон, наконец, разобрался, что старик говорит на кокни – языке лондонских простолюдинов.

– Свршенно верно. Из Лондона. Из Уэст-Хэма, если быть абслютно точнм. Но трчу тут пследние тридцть лет. Малсть нбедкурил, вот мня и выдврили в инстранный климат.

– Он здесь, Ронни? – спросил Нимрод.

– Изаак Блай-ага? Ага! Прибл вчра, сэр, в всьма плчевном состоянии. Скзал, что вы, нверно, приедете его искать. Влел собчить вам, что он здесь. Чтвертый этаж, комнта двацть восмь. Вы уж острожненько идите, крыс больно много. Не джинн, не людишек, а нстоящих, крсиных крыс, с хвстами. С реки приходят, чтобы нашим джинн-крысам кмпанию составить. – Ронни засмеялся. – Что ж, вы здешние обычаи знаете, сэр. Но вот плмянника вашего надо бы в курс дела ввести.

Нимрод наклонился, чтобы снять ботинки, и кивком велел Джону сделать то же самое. Потом он вынул блокнот, написал в середине чистого листа свое слово-фокус, вырвал лист и, сунув его в один из своих ботинок, передал их Ронни. Джон неохотно последовал его примеру.

– Это действительно безопасно? – спросил он дядю.

– Ронни – кто угодно, только не вор, – ответил Нимрод.

– Спсибо, сэр, – сказал Ронни. – Оччнь ценю кмплменты от таких блгродных джинн, как вы. – Потом он обратился к Джону: – Я охраняю это джинн-убежище тридцть с лишним лет, и под моим надзором ни одна пара обуви не прпала. Не гвря уж о ваших фокусах. Слвах, то бишь. Не влнуйся понпрасну, сынок.

– Оставляя в ботинке слово-фокус, мы подтверждаем, что прибыли с честными намерениями, – сказал Нимрод. – Если же мы по глупости или злому умыслу нарушим правила убежища, Ронни будет вынужден нашу обувь сжечь.

– Вот-вот, – кивнул Ронни. – Спрва запалю обувь, но пскольку там лежит твое слово-фокус, ноги твои тоже охватит пламя. Вечный, ткскзть, огонь. А это малпрятно. Даже для вас и для меня, даром что мы, джинн, и сами сделны из огня.

Вслед за Нимродом Джон вошел в дурно пахнущий вестибюль с грязными, неряшливо изрисованными стенами. Выяснилось, правда, что это не просто граффити, а особые знаки и заклятия; некоторые были написаны по-английски, но больше всего оказалось латыни и египетских иероглифов. Нимрод объяснил Джону, что знаки охраняют здание от любых попыток преобразить материю сознанием.

– Пойми, это очень важно, – говорил Нимрод, поднимаясь по лестнице мимо новых и новых заклятий. – Что бы ни сказал нам Изаак, как бы мы на него ни рассердились, здесь нельзя использовать джинн-силу. Ни в коем случае. Кстати, учитывая все эти знаки на стенах, из такой попытки все равно ничего толкового не получится.

– Но почему джинн соглашаются жить в таком мерзком месте? – спросил Джон. – Неужели у них не осталось ни капли джинн-силы? Могли бы сотворить себе убежище и получше.

– Похоже, ты не вполне вник в происходящее, – сказал Нимрод. – Использовать джинн-силу запрещено не только посетителям. Это относится и к тем, кто нашел приют под этим кровом. Потому-то здесь не найти того комфорта и роскоши, с которыми большинство из нас обставляют свои бутылки и лампы.

– А у здешних жителей нет другого выхода? – спросил Джон. – С ними действительно сделают что-то ужасное, если они покинут этот дом?

– Спроси-ка себя: будь моя воля, что бы я сделал с Изааком Балай-ага?

– Я бы превратил его в верблюжьи какашки.

– Вот ты и ответил на свой вопрос, – сказал Нимрод и постучал в дверь под номером двадцать восемь.

Увидев их в дверях, Изаак подскочил к Джону и принялся целовать ему руки и просить прощения.

– Эй, прекрати! – Джон вырвал руки и сунул их в карманы брюк – на случай, если Изаак вздумает поцеловать их снова.

Подобострастно кланяясь, Изаак пятился в темноту, чтобы впустить гостей.

– Входите, прошу вас, – сказал он, – Обстановка неказистая, но мне некуда было больше податься.

Джон и Нимрод вошли. Мальчик озирался, стаясь не обращать внимания на сильный запах вареной баранины. Драные занавески, плесень на стенах. В углу расчесывала свои усики крыса. Кругом царила такая грязь, такое запустение! Джон решил, что крыса – единственное существо, которое когда либо занималось уборкой, пусть и собственных усов, в квартире Изаака.

– Что ты сделал с моей сестрой? – сухо спросил Джон. – Говори, или я натравлю на тебя самых страшных элементишей.

Нимрод взглянул на племянника с большим любопытством. Он и не подозревал, что Джон знает о таких вещах. Но потом он поспешно прервал разговор:

– Достаточно. Ни слова про элементишей, во всяком случае при мне. Элементиши – препротивная штука. И от них очень трудно избавиться. – Нимрод посмотрел на Изаака с отвращением. – Расскажите нам, что произошло. И кто за этим стоит.

– Она ее сцапала, – выдохнул Изаак и затараторил: – Она просто вынудила меня так поступить. Никакого выбора не оставила. Я не хотел. Я ведь неплохой джинн, честное слово. Но что я мог поделать?

– Помедленнее, – остановил его Нимрод. – И лучше с самого начала.

– Айша заставила меня это сделать. Это она все затеяла, понимаете? Я никогда не крал «Гримуар Соломона». Она велела мне про это наврать. Сказала, что Нимрод никогда не допустит, чтобы «Гримуар» попал в руки к ифритцам, что вы пойдете на все, чтобы вызволить книгу из их лап. Она же придумала условие, по которому я буду готов передать книгу только близнецам. Все она!

– Понятно, – кивнул Нимрод. – Это многое объясняет.

– Но что нужно Айше от Филиппы? – спросил Джон.

– Разве не ясно? – сказал Изаак. – Она хочет сделать твою сестру своей преемницей, Синей джинн Вавилона.

– Что? – испуганно вскрикнул Джон.

– Айша сказала, что проверила джиннтеллектуальные способности Филиппы во время чемпионата, – пояснил Изаак, – а еще у Филиппы имеются какие-то секретные признаки, но в это меня не посвящали.

– Такой подоплеки дела я и боялся, – признался Нимрод.

– Послушайте, я расскажу вам все, что знаю, – продолжал Изаак. – Век Айши подходит к концу. У нее уже нет времени уговаривать преемницу. Она просто решила, что ею будет твоя сестра, Джон. А меня сделала своим сообщником. Сначала я отказался. Но она пригрозила, что, если я ослушаюсь она отправит меня на Венеру вслед за Иблисом на самом деле я подозреваю, что она и сослала-то его туда не за грехи, а чтобы меня испугать, чтобы я согласился выполнять все, что она прикажет. Ну, я и согласился. Разве у меня был выбор? Она научила меня джинн-заклятию, которое я использовал в поезде, дала поддельную книгу… Короче, все это – ее рук дело. После того как ты и твоя сестра оказались в футлярах от сигар, Айша встретила меня у поезда в Будапеште. Вчера. Она забрала футляр с Филиппой, а мне приказала исчезнуть. Я заикнулся было о награде за ту помощь, которую я ей оказал, но она сказала, что награждать меня бесполезно, поскольку первое, что наверняка сделает Филиппа, став новой Синей джинн, так это – первостатейно меня накажет. Да и вы сделаете то же самое. Вот я и отправился сюда. Просто не нашел лучшего места…

– А вам нигде теперь нет места. На всей земле. Жаль, что вы не подумали об этом раньше, – мрачно сказал Нимрод.

– Где она теперь? – гневно спросил Джон, – Где она? Говори, крыса!

– Полагаю, они уже добрались до тайного дворца Айши в Вавилоне, – сказал Изаак. – Они в Висячем дворце.

Джон покачал головой.

– Филиппа никогда не согласится стать новой Синей джинн, – убежденно сказал он. – Может, Айша и отвезла ее в Вавилон, но она не заставит ее стать кем-то, кем она стать не хочет. – Увидев, как помрачнел Нимрод, Джон вдруг усомнился в собственных словах. – Или заставит?

– Боюсь, заставлять особо не придется, – Сказал Нимрод. – Если Филиппа пробудет во дворце Айши достаточно долго, она волей-неволей станет следующей Синей джинн. Ее сердце окаменеет. Вся ее природная доброта, все тепло высохнут и истлеют. Она будет совсем новой джинн, стоящей над злом и добром. А та Филиппа, которую мы, знаем, исчезнет навсегда.

– Не понимаю, – сказал Джон. – Неужели такое возможно?

– Никто из нас, из тех, кто не посвящен в тайны инициации, не способен этого понять, – ответил Нимрод. – Но одно я знаю наверняка: если Филиппа пробудет там тридцать дней, по крайней мере до пира Иштар, то случится нечто, что изменит ее навеки. Именно так было с самой Айшой. Так было всегда.

– Тогда мы должны ее спасти! – воскликнул Джон.

– Невозможно, – сказал Изаак. – Ты сам не знаешь, что говоришь. Во-первых, местоположение дворца – тайна. Известно лишь, что он находится в Вавилоне, а где именно – никто толком не знает. Во-вторых, дворец тщательно охраняется. И система охраны ведома одной только Айше.

Джон с надеждой посмотрел на Нимрода:

– Что же делать, Нимрод? Мы не можем оста вить ее там.

– Я крайне, крайне сожалею о том, что случилось, – сказал Изаак. – Но сейчас вы и вправду ничего не сделаете. Вам не одолеть самую могущественную джинн на земле. Объясните ему, Нимрод.

– Все так, Джон, – сказал Нимрод. – Синие джинн словно атомные бомбы. Каждая следующая можнее предыдущей. Айша, может, и похожа на старую перечницу, но победить ее невозможно, поверь. Она сильнее нас всех вместе взятых.

– Что-то наверняка можно сделать, – настаивал Джон. – Вдруг господин Ракшас придумает? Он много знает о Синей джинн. Намного больше, чем написал в своей книге, это точно.

– Не исключено, – кивнул Нимрод. – У него может найтись хороший совет.

– Тогда не будем терять времени! – Джон направился к двери.

– А со мной как? – подал голос Изаак.

– Что – с тобой как? – нахмурился Джон.

– Если вы меня не простите, мне придется остаться здесь до конца жизни.

Джон поглядел на дядю. Тот пожал плечами.

– Тебе решать, Джон, – сказал Нимрод. – Ты близнец Филиппы, ее самый близкий родственник. Если ты хочешь отомстить Изааку за сестру, то весь наш клан, все мариды будут обязаны мстить ему от твоего имени. У джинн это называется виндикта. Если ты решишь вступить на этот путь, по выходе из убежища я скажу тебе, какие слова нужно, произнести для виндикты. В этом случае бедняга Изаак останется здесь, в доме Кафура, на веки вечные. Но, повторяю, решать тебе.

– Давай-ка разберемся, – сказал Джон. – Мне не разрешают использовать джинн-силу против него пока мы находимся в этом здании, верно? – Нимрод кивнул. – Но я могу произнести виндикту против него, когда мы выберемся наружу? Так, что ли?

Нимрод снова кивнул. Изаак с надеждой смотрел на Джона.

Джон все еще очень злился на Изаака. Но пожелать ему вечной мести он бы не осмелился С другой стороны, не оставлять же преступление Изаака безнаказанным! Джон колебался. Жаль, Филиппы нет рядом. Она-то с подобными задачками справляется куда лучше. И пока сын Лейлы Гонт раздумывал, как должен поступить в этом случае джинн, сын Эдварда Гонта поступил вполне по-человечески. Со всего размаха Джон двинул Изааку кулаком в лицо. Парень взвыл и упал на пол. Из носа у него пошла кровь.

– Я прощаю тебя, Изаак, – сказал Джон. – Но это не должно повториться. Иначе тебе будет намного больнее.

Изаак заплакал.

– Это не повторится, – сказал он. – Клянусь.

– Пошли отсюда, – сказал Джон Нимроду. – Пошли, пока я не передумал. Иначе я снова дам ему в морду.

В Берлине, в шикарной гостинице «Адлон», господин Ракшас и Джалобин терпеливо слушали рассказ Нимрода и Джона о том, как Айша утащила Филиппу в свой тайный дворец в Вавилоне.

– Похитить ребенка! – воскликнул Джалобин. – Какая бесчеловечность!

– Ваш комментарий вряд ли уместен, – сказал Нимрод однорукому дворецкому. – Поскольку Айша – не человек, да и Филиппа на самом деле не из людской породы, человечность тут совсем ни при чем.

– А то вы не поняли, что я имею в виду? – возмутился Джалобин. – Сэр.

– Простите, Джалобин. Вы, разумеется, совершенно правы. Действия Айши бесчеловечны, это подходящее слово.

– Я все готов отдать за этого ребенка… – Джалобин достал большой носовой платок и промокнул выступившие на глазах слезы.

Алан и Нил, стараясь утешить Джона, лизали ему руки. Мальчик нервно теребил собачьи уши.

– Где хоть находится этот ваш Вавилон? – спросил он.

– В Ираке, – ответил Нимрод.

– Чтоб мне провалиться! – Джалобин даже охнул. – Повезло так повезло…

Джон вздохнул. Ирак, вероятно, одна из самых опасных стран в мире. Сама мысль о путешествии в Ирак казалась совершенно безрассудной. Как вызволить кого-то из страны, где опасности грозят всем и каждому? А если к этим опасностям добавятся заклятия, наложенные джинн? Самой могущественной джинн на земле? Но если Филиппа действительно там, то он, Джон, тоже должен быть там. Тут вариантов нет. По крайней мере, в Ираке жарко, и там много пустынь. Так что свою джинн-силу он там применить сможет. Интересно, Ирак таит особые опасности для таких, как он? Для джинн?

– Значит, мы все отправляемся в Ирак, – твердо сказал Джон.

Господин Ракшас покачал головой.

– Иногда, – сказал он, поглаживая бороду, что всегда было признаком глубокой задумчивости, – чтобы добраться до цели, нужно двигаться ровно в обратном направлении. Вавилон расположен к юго-востоку отсюда, но будет превеликой глупостью двигаться напрямик. Сначала надо побывать далеко на западе. И попасть в Ирак через Ниневию.

– Пожалуйста, господин Ракшас, – взмолился Джон, – объясните, что вы имеете в виду?

– Только одно. Прежде чем мы найдем нашего потерянного ягненка, нам придется найти паршивую овцу. – Господин Ракшас все гладил и гладил свою длинную белую бороду, теперь уже обеими руками. – Нам придется поговорить с Макриби, – сказал он Нимроду.

– Вирджил Макриби – жулик и шарлатан, – сказал Нимрод.

– Несомненно, – мягко улыбнувшись, согласился господин Ракшас. – Но иногда даже жулик и шарлатан может подсказать, где сесть на последний автобус, который отвезет тебя в родные Палестины. Кроме того, никто из мундусян не ведает о различных таинствах джинн больше, чем Вирджил Макриби.

– Вирджил Макриби – вроде современного царя Соломона, – пояснил Нимрод для Джона. – Поэтому он очень опасен. Для мундусян.

– Поэтому с ним и стоит поговорить. Вирджил Макриби посвятил всю свою жизнь изучению джинн, это чистая правда. Я слышал, он прочитал все книги, находившиеся в закрытом доступе в Британском музее и библиотеке Ватикана.

– А некоторые попросту украл, – вставил Нимрод.

– Теперь его коллекция магических книг – лучшая в мире. Еще лучше, чем моя собственная, – признал господин Ракшас.

– В этом вы, бесспорно, правы. – Нимрод раскурил большую сигару и выдул кольцо дыма, напоминавшее по форме долларовую купюру. – Конечно, он не будет помогать нам задаром. А я, положа руку на сердце, скажу, что это последний на свете человек, чьи три желания мне хотелось бы выполнять. Он подлый обманщик, настоящий злодей.

– Можно подарить ему книгу для коллекции, – предложил господин Ракшас.

– Я, наверно, мог бы отдать ему «Копилку Соломона». Весьма редкая книга.

Господин Ракшас покачал головой:

– Редкая? Да. Интересная? Порой. Полезная? Нет. Во всяком случае, для такого человека, как Вирджил Макриби. Нет, Нимрод, я полагаю, что он способен клюнуть только на одну книгу. На «Метамагию». И, по странному стечению обстоятельств, она как раз у меня в лампе.

– Но она бесценна! – возразил Нимрод.

– Я сделал копию. И храню ее здесь. – Господин Ракшас гордо постучал пальцем по лбу. – И вообще, теперь, когда я закончил «Краткий курс Багдадских законов», она мне, в сущности, больше не нужна. Кроме того, у такой книги, как «Метамагия», не может быть владельца. Можно лишь временно принять ее на хранение. Разумеется, даже подарив Макриби такую книгу, не стоит надеяться, что мы купили его с потрохами. Все равно надо быть бдительными. Вдруг он вздумает подчинить нас собственной воле?

– Нас трое, – сказал Нимрод, метнув взгляд на Джона. – Вирджил не посмеет. Что ж, если вы и вправду готовы расстаться с «Метамагией»…

Господин Ракшас молча кивнул.

– Я совершенно согласен с вами в оценке Макриби, – продолжал Нимрод. – Нам всем надо быть начеку. Как ты себя чувствуешь, Джон? Силы есть? Или вяло?

Джон выглянул из окна гостиницы «Адлон» в холодную берлинскую ночь. Он, конечно, по улицам не гулял, но, проходя мимо электронного табло в вестибюле гостиницы, заметил, что температура ниже нуля.

– Вяло, – отозвался он. – Пустыня из костей уже выветрилась, а берлинский холод в них, наоборот, заполз.

– Тогда тебя надо наделить дискрименом, – сказал Нимрод. – На всякий случай… Или нет, после истории в вагоне лучше дать тебе не одно, а три чрезвычайных желания. Но будь осторожен, Джон. Обращаться с этими штуками надо крайне бережно.

– Понял.

Нимрод глубокомысленно попыхивал сигарой.

– Теперь давай посмотрим… Надо выбрать подходящее слово… Одно для всех трех желаний.

– Как насчет…

– Нет, Джон, слово должен придумать я, а не ты, – сказал Нимрод. – Иначе дискримен не работает.

– Хорошо, только не делай его слишком сложным, – сказал Джон. – Мистер Водьяной дал мне немецкое слово, которое было почти невозможно произнести.

– Как насчет РИМСКИЙ-КОРСАКОВ?

– Римский кто?

– Римский-Корсаков. Русский композитор. Его самое известное произведение – написанная в тысяча восемьсот восемьдесят девятом году симфоническая сюита «Шехерезада». Да-да, та самая которая рассказывала царю сказки тысячу и одну ночь подряд.

Джон кивнул:

– Римский-Корсаков, говоришь? Ладно, это я запомню.

– Запоминать нет нужды, – сказал Нимрод. В чрезвычайной ситуации дискримен вспоминается сам.

Новый смерч понес их на запад, в деревню Большая Ниневия, расположенную в графстве Кент на юго-востоке Англии. Здесь, в замке, построенном посреди озера еще норманнами, и жил Вирджил Макриби.

– Это здесь, – сказал Нимрод. – Замок Камбернолд.

Надо же, какое потрясающее место! Рассматривая Камбернолд сверху, Джон подумал, что, пожалуй, не удивится, если из этого озера высунется женская рука с мечом, как в легенде о короле Артуре.

– Кажется, нас ждут, – произнес он, заметив, что на травяной вертолетной площадке в центре замка-острова стоит крепко сбитый мужчина и смотрит в небо. – Наверно, это и есть Вирджил Макриби.

Постепенно уменьшая обороты смерча, Ним род плавно опустил себя и спутников на вертолетную площадку. Макриби приветственно помахал гостям. Он выглядел совершенно спокойным, как будто в замок Камбернолд джинн прилетают что ли день. По трое. На смерче.

– Откуда он узнал о нашем прибытии? – спросил Джон.

– С таким человеком, как Макриби, – сказал господин Ракшас, который на этот раз решил лететь не в лампе, а вместе со всеми, – никогда не известно, что он знает, а что – нет. Нам, несомненно, следует вести себя крайне осторожно. Слишком радушный прием все-таки подозрителен.

Благополучно приземлившись, Нимрод отпустил смерч. Вирджил Макриби шел к ним с широкой приветливой улыбкой. На нем был твидовый костюм, бородка его напоминала щетку для обуви. Голос оказался ровный, учтивый – точь-в-точь как у актеров, которые играют пьесы Шекспира.

– Никогда не устану наблюдать, как вы, друзья мои, путешествуете этим замечательным способом! – Макриби аж смеялся от счастья. – «Я вышел из вод, я лечу как ветер», верно? И куда экологичнее самолета. Да, я завидую вашим смерчам, Нимрод. Вы непременно должны меня как-нибудь покатать на досуге. Это внесет разнообразие в мою рутину. А то все на метле да на метле. – Макриби подмигнул Джону. – Шутка. У меня и метлы-то нет. Хотя некоторые из здешних селян уверены в обратном. В этой части Англии живет легковерный народ. – Макриби протянул руку. – Вы, должно быть, юный Джон Гонт. Наслышан о вас, молодо человек.

– Здравствуйте, сэр, – сказал Джон, пожимая руку Макриби. Средний палец он успел загнуть и прижать к ладони.

– Вы хорошо обучили ребенка, Нимрод, – Сказал Макриби. – Ему известно рукопожатие джинн.

– Его многому научила мать.

– Ах да, прекрасная Лейла. Как она поживает? А вы как, господин Ракшас? Я с нетерпением жду вашу книгу. Надеюсь, вы привезли экземплярчик для моей библиотеки. Говорят, весьма авторитетное издание. Какая досада, что вы, пока писали, не обращались ко мне за консультацией. – Он приглашающе обвел рукой замок. – Что ж, прошу в мою обитель.

Войдя в «обитель», Макриби немного помедлил, словно выбирая одну из трех тяжелых дверей, ведущих вглубь замка.

– Думаю, лучше расположиться в библиотеке. Там есть камин, и это, я уверен, вы оцените, как никто. Туда подадут знаменитый пирог с лимоном, творение миссис Макриби. И нас там не потревожат.

– Давненько я не видел коллекции Макриби, – произнес господин Ракшас.

В библиотеке все было колоссальных размеров огромный камин, немереное количество книг, гигантский круглый стол, высоченные стулья вокруг него и даже кусок лимонного пирога, которым Макриби не замедлил угостить Джона, едва они уселись. Макриби был приветлив и мил, и Джон подумал, что Нимрод, похоже, преувеличил потенциальную опасность, исходящую от этого английского мага. Но вдруг он заметил ногти Макриби. Длинные и заостренные на концах – прямо как крошечные мечи. А из нагрудного кармана его пиджака вместо шелкового носового платка торчал большой черный паук. Все это побудило Джона взглянуть на пирог с некоторым подозрением.

– Все в порядке, мальчик, – хихикнул Макриби, – пирог не отравлен. А вот про этого юношу я так сказать не могу. – Макриби вынул паука из кармана и позволил ему куснуть себя за палец. – Это – atrax formidabilis. Паук. Живет на деревьях, плетет паутину в форме воронки. Вероятно, наиболее ядовитый паук в мире. Я вырабатываю у себя стойкость к его яду – даю молодому пауку куснуть себя пару раз в день.

Джон чуть не подавился.

– Для чего вы вырабатываете ядоустойчивость? – спросил он, глядя, как паук вновь впивается в палец Макриби.

– В вашей Америке многие имеют при себе огнестрельное оружие, верно? А для чего? Чтобы защитить себя от нападения. – Он пожал плечами. – Я ношу с собой паука по той же самой причине. Хочу защитить себя от врагов, а их у меня много. Конечно, обращаться с таким пауком, как atrax formidabilis, посложнее, чем с огнестрельным оружием. Яд взрослого самца убивает человека считанные часы. Эти юные экземпляры тоже достаточно ядовиты. Смертельный исход не исключен. Однако моя собственная ядоустойчивость позволяет мне пережить даже укус взрослой особи без всяких болезненных последствий. – Макриби вздрогнул, поскольку паучок сомкнул челюсти уже в третий раз. – Конечно, боль нестерпимая. Но я должен поддерживать сопротивляемость. – Макриби улыбнулся Джону. – Хочешь потрогать?

Джон замотал головой.

– Он весьма агрессивен для такой крошки, верно? Нет? Впрочем, я не стану порицать тебя за излишнюю осторожность. Во всяком случае, после того, что случилось с твоей несчастной сестрой. Так что я пока верну паука в карман.

– Что вы об этом знаете? – вскинулся Джон. – О моей сестре?

Макриби поместил паука в нагрудный карман.

– Только то, что сорока на хвосте принесла. Но если всерьез… дайте-ка подумать… Ну, разумеется! Я слышал это от Мими де Гуль, а она – от Изаака Балай-ага.

– Я не знал, что вы знакомы с Мими де Гуль, – сказал Нимрод.

– Мы с Мими старые друзья. – Макриби обвел руками библиотечный зал. – Именно благодаря щедрости Мими я могу позволить себе жить в такой роскоши. – Он покачал головой. – Честно говоря, Джон, я поражен, что ты простил Изааку подобное коварство. На твоем месте я бы вселил в его демона. Хотя… как я понимаю, именно поэтому вы ко мне и пожаловали. Вы вознамерились спасти девочку, и вам нужна моя помощь.

– Верно, – сказал Нимрод, немало обескураженный осведомленностью Макриби. – Нам нужны вы и ваша знаменитая библиотека. Мы надеемся что в ваших книгах найдется хоть какая-то зацепка, которая помогла бы нам вызволить Филиппу из Вавилона.

– Хорошо, попробуем, хотя, скажу без обиняков, это будет нелегко, – сказал Макриби. И улыбнулся новой мысли, которая внезапно пришла ему в голову. – Забавно! Нет, все-таки забавно! Вы ищете помощи у мундусянина, Нимрод. Причем именно у меня – из всего человечества! – Он хихикнул. – Учитывая все привходящие обстоятельства, вас этот сюжет, вероятно, весьма смущает.

Джон как раз собирался спросить у дяди, о чем толкует Макриби, но тут в дверь постучали, и в библиотеку вошел зеленоглазый мальчик, примерно ровесник Джона. По всему видно – занудный зубрила-отличник и к тому же малоприятный и злой. Макриби посмотрел на него холодно.

– Это – мой сын, Финлей. Он не желает изучать науки, которые необходимы, чтобы стать чернокнижником, а впоследствии и магом. Компьютеры. Это – все, что интересует моего сына. Не так ли, Финлей?

– Да, отец.

– По какой причине ты почтил нас своим присутствием, Финлей?

– Бабушка хочет знать, останутся ли наши гости на ужин.

– Не думаю, – ответил Макриби. – Они при шли за мудрым советом. Полагаю, получив его, они тут же отправятся в путь. Впереди у них длинное утомительное путешествие. Сколько километров до Вавилона, Нимрод? Вам предстоит лететь за три-девять земель, да?

– Это так. – Нимрод вздохнул.

Макриби махнул сыну, отсылая его вон, как прислугу.

– Семьи не выбирают, верно, Нимрод? – произнес он. – Нам с вами обоим не повезло. Для меня самым большим разочарованием стал сын.

– Он, кажется, вполне приятный молодой человек, – вступил в беседу господин Ракшас.

– Господин Ракшас, вы умудряетесь найти добрую сторону в каждом, – сказал Макриби. – Наверно, даже во мне.

– Для этого нужны очки получше моих, – отозвался господин Ракшас.

Макриби усмехнулся:

– Спорить не буду. Так или иначе, вы вряд ли захотите делить трапезу с мундусянами, когда впереди у вас столько дел. Разве стоит тратить время на еду, если его можно провести, читая, к примеру, «Свитки Беллили»?

– Вы шутите! – Нимрод опешил.

– Прошу прощения, Нимрод. Если вы действительно хотите остаться на ужин, все к вашим услугам.

– Вы пошутили насчет «Свитков Беллили»?

– Отнюдь. И разумеется, это именно та книга, которая вам нужна.

– «Свитки Беллили» сгорели, – уверенно заявил господин Ракшас. – Когда Юлий Цезарь сжег дотла Великую библиотеку в Александрии.

– Я тоже так думал, – сказал Макриби. – Но это неверно. Вообще так называемая история во многом основана на пустых слухах. На самом деле часть уникального собрания была спасена, в частности «Свитки Беллили». Я нашел их на дальней полке в старой Ватиканской библиотеке. Выкрасть их оттуда было дьявольски трудно. – Заметив явное недоверие на лицах Нимрода и Ракшаса, Макриби улыбнулся. – Уверяю вас, господа, я не шучу. Я даже сделал перевод «Свитков» на английский язык. И готов продать вам экземплярчик.

– Вы шутите, – повторил Нимрод.

– Нисколько, – сказал Макриби. – Я продал один экземпляр перевода Мими де Гуль, так почему бы мне не продать другой вам?

– Мими купила «Свитки»? – вскинулся Нимрод. – Интересно, для чего они ей нужны?

– Кто-нибудь может мне объяснить, что это за «Свитки»? – спросил Джон.

– Беллили, или Белая богиня, – начал господин Ракшас, – была предшественницей Иштар. Ей поклонялись до того, как появился культ Иштар. Свитки написал верховный жрец Беллили, Эно и в совокупности они составляют книгу. Предполагается, что в ней содержится детальное описание тайного подземного мира Иравотум, который Иштар унаследовала от Беллили в Вавилоне.

– Единственное описание, – уточнил Макриби.

– Иравотум? – повторил Джон.

– Иравотум, – кивнул Макриби. – Это – то место, куда Айша увезла твою сестру, Джон.

Нимрод и господин Ракшас все никак не могли оправиться от потрясения. Макриби это и веселило и сердило одновременно.

– Послушайте! – сказал он. – Джинн с вашими знаниями и опытом хватит десяти минут, чтобы понять, что «Свитки» подлинные. – Тут Макриби выдержал паузу ради драматического эффекта. – Есть и приложение. В виде карты.