Текст книги "Миры Филипа Фармера. Том 5"

Автор книги: Филип Хосе Фармер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 37 страниц)

Глава 38

Для начала нужно было удостовериться, не вживили ли ей микропередатчик. То, что закон разрешал проделывать такое только с приговоренными, ганков бы не остановило. Хотя Сник считалась полностью реабилитированной с точки зрения психиков и была восстановлена в Органическом департаменте с оповещением об этом общественности, вряд ли департамент доверял ей целиком.

С другой стороны, она ганк-ветеран, и им следовало бы знать, что рано или поздно она проверит, нет ли в ней передатчика.

Но ганки, зная, что она это знает, могли сделать ставку на то, что она сочтет подобную вероятность ничтожно малой. Они могли войти к ней в квартиру, пока она спит, впрыснуть ей наркоз и поместить аппарат под кожу. А рану покрыть искусственной эпидермой.

Сник должна была знать наверняка, есть в ней «жучок» или нет. Она отправилась в органический госпиталь, и там ей сделали сканирование. Ее ничуть не удивило, когда обнаружились целых два микропередатчика: один в левом предплечье, другой под кожей на затылке.

Об этом осмотре доложат, конечно, генералу Хорн. И Хорн приготовится к взрыву праведного негодования и к тому, что Сник подаст в суд на Органический департамент. У Хорн возникнет опасение за свою карьеру. Но Сник промолчит, к большому облегчению Хорн – пусть та поверит, что Сник это все равно. Если честно, почему Сник должна возмущаться? Сигналы позволят найти ее, если она окажется в критической, ситуации и ей понадобится помощь коллег.

Хорн может также подумать, что Сник не хочет поднимать скандал. Сник было наплевать, что там Хорн подумает. Главное было провериться на «жучки».

Ознакомившись с долгосрочным прогнозом погоды (который был не намного правдивее тех, что составлялись две тысячи лет назад, несмотря на все успехи метеорологии), Сник составила план и начала ждать – более или менее терпеливо. Дождь с грозой обрушился на Скалистые Горы на два дня позже, чем было предсказано. Вечером в темноте над Колорадо-Спрингс неслись клубящиеся тучи, ветер гнул деревья, и молния превращала небо в электрический хаос. Сник забралась в аэромобиль, который реквизировала загодя, набив его разным горным снаряжением. Машина поднялась в воющий грохочущий мрак – несмотря на запрет воздушной диспетчерской службы, никому не разрешавшей взлет.

Сник намазала густой металлической пастой помеченные несмываемыми чернилами места на руке и затылке. И отключила автоматический передатчик в хвосте мобиля.

С трудом ведя качающуюся машину, которая боролась с боковым ветром, едва удерживаясь в пятидесяти футах над верхушками деревьев и редкими прогалами, жмурясь от слепящих разрядов молний, не отрывая глаз от приборов и особенно от топографического экрана, Сник добралась до Облачного Пика за семь часов. Заранее запрограммированный автоштурман привел ее ко входу в комплекс пещер, смутно различимому в свете фар. Мобиль прошел сквозь неровную арку в крутом каменистом склоне. Ветер бросил корму вправо, заставив ее чиркнуть о скалу. В двенадцати футах от входа Сник посадила мобиль.

Фары освещали каверну шириной около двадцати футов и высотой около тридцати. Дальше виднелся вход в туннель, который несколько футов шел прямо, а потом загибался и исчезал из виду. Для мобиля туннель был недостаточно широк. Сник вышла и, светя себе фонариком, пошла по туннелю. Неровный свод шел в двух-трех футах над ее головой, и ход порой был так узок, что едва проходили плечи. Вскоре она оказалась на распутье. Отверстие справа было достаточно широким, чтобы пролезть, не стукнувшись головой и не обдирая бока. Ход от него уходил куда-то во тьму. Отверстие слева было поуже, но тоже проходимое, и, кажется, выводило к расширению пещеры.

В обоих этих туннелях могли быть ловушки, но Сник все же исследовала их. Оба упирались в каменную осыпь – если они и продолжались за этим завалом, дальше хода не было.

Значит, вход или входы в другие пещеры где-то в другом месте – если Кэрд действительно здесь, в этой горе.

Остаток ночи Сник провела в спальном мешке, надув матрас. Наручный будильник поднял ее за час до рассвета. Дождь все еще шел, но гроза миновала, и ветер стал не таким сильным. Поев, Сник вылетела на мобиле в лес, упаковав в рюкзак воду, пищу и прочие необходимые вещи. Взобравшись на сосну до половины ее высоты, она выбрала относительно удобный насест и привязала себя к нему. Так она провела шесть нелегких часов – но не зря ведь она была ветераном по части долгих, нудных и неудобных засад.

Без шести минут десять она увидела в бинокль какое-то движение в кустах. Это было не в первый раз. Ее внимание уже привлекали два оленя, лисица и медведь. Но теперь шевелился ковер сосновых игл, устилающий землю, под двумя деревьями, которые сплелись ветвями.

Она так и полагала, что прорытый Кэрдом туннель должен выводить куда-то в лес, не слишком далеко от горы – примерно в этом месте.

Поднялась крышка люка с приклеенными сверху иглами и ветками. Ветви деревьев мешали Сник видеть, но она все же разглядела мужскую голову, показавшуюся из люка. Мужчина осторожно осматривался. Люк, возможно, был снабжен сенсорами, реагирующими на чужое присутствие. Но ведь мог быть кто-то и вне сферы их действия. Уверившись, что поблизости никого нет, мужчина вылез и стал закрывать замаскированный люк. Сник тем временем отвязалась от ствола и начала спускаться.

Через две минуты она зашла за спину мужчине, на котором был маскировочный костюм и шлем. В руках он держал лазерную винтовку, снабженную параболическим детектором звука. За спиной висел небольшой цилиндр, соединенный шлангом с цилиндром поменьше, открытым с одного конца. Это определенно был нюхач, улавливающий запах дичи. Человек, как видно, вознамерился добыть оленины Кэрду на обед.

– Стоять! – сказала Сник.

Мужчина замер. Повинуясь ее следующей команде, он положил на землю ружье и медленно отошел на несколько футов. Подняв винтовку, Сник велела ему повернуться. Он подчинился, сцепив руки на затылке, – глаза его слегка округлились, но лицо осталось невозмутимым.

– Не вздумай вытаскивать нож, который у тебя за воротом куртки, – сказала Сник. – Я не собираюсь тебя арестовывать. Меня зовут Пантея Пао Сник. Знакомо тебе это имя?

– Я вас узнал, – улыбнулся мужчина. – Я Шербан Ши Мейсон.

– Проводи меня к своему вожаку. – Она не сдержала улыбки, а Мейсон расхохотался. – Я не причиню вреда ни тебе, ни кому-либо еще в отряде Кэрда.

– Я вам верю. Кэрд не раз говорил, что когда-нибудь вы его разыщете. Или он вас.

Через несколько минут они спустились в люк и медленно двинулись по низкому и узкому туннелю. Ход шел с легким уклоном вверх между скальных стен. Мужчина шел впереди, по-прежнему держа руки на затылке, несмотря на все его заверения, что он для Сник не опасен. Она освещала фонариком дорогу. Они поднялись по металлическим скобам, вделанным в стенку другого люка. Винтовка висела за спиной у Сник. Свой пистолет она оставила в кобуре, но предупредила Мейсона, что мигом достанет оружие, если он вздумает чудить. Она не думала, что Мейсон что-то предпримет, но она дожила до этого дня лишь потому, что не доверяла незнакомцам. Да и знакомым тоже.

По лестнице Сник взобралась первой, держа фонарик в зубах. Мейсон ждал внизу. Он, конечно, может убежать в туннель, сказала она ему, но она застрелит его раньше, чем он добежит до люка в другом конце.

– Охотно верю, – сказал он. – Только мне незачем убегать.

Она открыла крышку люка и обвела лучом помещение со скальными стенами. Там не было ни людей, ни предметов, указывающих на их присутствие. Мейсон поднялся вслед за ней, и они пошли по другому узкому туннелю – он впереди. Вскоре он открыл дверь, и оттуда хлынул свет.

– Все в порядке! – крикнул Мейсон. – Это я, Мейсон! И со мной Пантея Сник!

За спиной у Сник неожиданно раздался женский голос:

– А теперь ты замри. – И в спину ей уперлось толстое дуло пистолета.

– Черт! – тихо сказала Сник, бросая свой пистолет и сцепляя руки на затылке.

Она не заметила прорезанную в скале дверь. Но дверь, как видно, была, и эта женщина вышла оттуда. Сник порадовалась, что не вторглась сюда с враждебными намерениями.

Когда она прошла внутрь, перед ней очутились трое мужчин и женщина. Обступив ее вместе с Мейсоном и отобрав у нее пистолет и охотничий нож, они повели ее по туннелю в очень большую пещеру со сталактитами, висящими с потолка, и сталагмитами, растущими из неровного пола. Пространство тускло освещали несколько больших ламп. Конвой повернул налево, миновав еще несколько пещер. Там были люди, почти все спавшие в мешках.

– А знаете, – сказал Мейсон, – нет, скорее всего вы не знаете… вас бы не было здесь, если б не Кэрд. Это он нажал на правительство, чтобы вас реабилитировали и восстановили в Органическом департаменте.

– Нет, я не знала, – ответила Сник громко, чтобы Мейсон ее расслышал.

– Кэрд передал в Совет Мира, что владеет неопровержимыми доказательствами относительно грязных дел некоторых его членов. И посулил предать это гласности, если вас не восстановят.

– Но как он добыл этот материал? И каким образом сумел бы его обнародовать?

– У нас в отряде есть один компьютерный гений, – уклончиво ответил Мейсон.

Сник нигде по дороге не заметила большого компьютера, необходимого для электронной связи со спутниками. Все, что она видела, можно было быстро собрать и унести. Отряд, как видно, готов был сняться в любую минуту.

Они дошли до конца туннеля и оказались перед плотной завесой. Мейсон велел Сник остановиться, отодвинул занавес и прошел внутрь. Она мельком увидела хорошо освещенную комнату со скальными стенами. И затаила дыхание, заметив большую фотографию на стене. Из рамки смотрело ее собственное лицо.

Она много думала над тем, зачем Кэрд забрал с собой ее фотографию, когда бежал из Колорадо-Спрингс. Будучи Бейкером Но Уили, Кэрд ее не помнил. Но он видел множество видеолент о своих прежних «я». На некоторых фигурировала и Сник, и Кэрд, безусловно, приобрел все кассеты с ней. Зачем?

Ответ мог быть только один. Кэрда тянуло к ней во всех его воплощениях. Даже видеофильмы пробуждали в нем это глубоко запрятанное чувство. Он влюбился в нее по портрету, пробудившему в нем какие-то подсознательные воспоминания.

Сник, хоть и лишенная всякого романтизма, была глубоко тронута, и в груди у нее потеплело.

Все личности Кэрда, думалось ей, – это бусины разной формы и цвета, нанизанные на шнурок его основного, первичного «я». Шнурок этот, гладкий, без разрывов, одинаковой толщины и весь из одинакового материала, проходит сквозь каждую бусину. Шнурок – это первичный Кэрд. Все остальные – Тингл, Дунский, Репп, Ом, Зурван, Ишарашвили, Дункан и теперешний Кэрд – это бусины.

Шнурок всегда был бунтарем – но хитроумным бунтарем, ловкачом.

– Никогда его таким не видел, – пробормотал Мейсон, выходя из-за занавески. Он посмотрел на Сник. – Хотя этого в общем-то следовало ожидать. Вы можете войти. Одна.

Не в натуре Сник было колебаться, но она все же помедлила перед занавесом несколько секунд. Потом, глубоко дыша, вошла. Занавес сомкнулся за ней с легким свистом, точно от рассекшего воздух меча.

Кэрд был один в большой, но низкой комнате. У дальней стены стоял большой серебристый цилиндр, вероятно, источник энергии. От него по полу расползались провода. На стенных экранах светились надписи, цифры и показывались новости из Цюриха, Шанхая, Сиднея, Каира, Чикаго, Буэнос-Айреса.

Кэрд, стоя у пульта, но глядя на нее, улыбался. Потом двинулся навстречу Сник, протягивая к ней руки. Он принял ее в объятия и поцеловал, надолго прижавшись губами к ее губам.

Она не ожидала столь теплого приветствия, но ответила ему тем же. Отпустив ее, он сказал:

– Я знаю, что чересчур много о себе возомнил. Это была мгновенная слабость.

– Ты мне не чужой. И даже если ты не помнишь меня живую…

– Ты пришла, чтобы остаться? Я знаю, ты всегда отыскивала меня не так, так этак. Но я не совсем понимаю, что тебя сюда привело. То есть…

– Я знаю, что ты хочешь сказать. Я тоже не совсем это понимала. Но теперь скажу: да, я пришла, чтобы остаться.