Текст книги "Пленительная невинность"
Автор книги: Ферн Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 22
Себастьян сидел в своем кабинете, читая дневник, как ему казалось, уже в сотый раз и уже выучил его наизусть. Он не внебрачный ребенок – он законный, настоящий сын. Его мать была замужем за Ньюсамом-старшим. Карлайл оказался его братом. Себастьян Ривера, нет, Ньюсам – законный сын! Он не мог поверить этому. Но это было истиной, зафиксированной в дневнике отца черным по белому. Себастьян закрыл дневник. Ройалл… Она сказала, что чуть не погибла, охраняя это свидетельство, и еще, что больше не будет его беспокоить, что возвращается в Новую Англию. Черт возьми, как раз когда его жизнь начинает приходить в норму, она собирается уехать и разрушить все. Чертова глупая женщина! Доверь такой свою жизнь – и можешь преспокойно ложиться и умирать.
Какой холодной и надменной выглядела Ройалл в тот последний раз! Какой красивой! Проклятье, почему она не видит, как он любит ее? Почему ничего не сказала? Ни за что на свете не станет он на колени ни перед одной женщиной! Может быть, Ройалл хотела, чтобы он умолял ее остаться? Будь он проклят, если сделает это! Чего она от него хочет? Почему так его мучает? Разозленный, Себастьян одним глотком осушил бокал бренди.
Он почувствовал себя дураком. Еще один большой глоток спиртного немного улучшил его настроение: Ройалл Бэннер больше не будет мучить его. Имеет ли она представление, какую жертву он принес, отказавшись то Элони? Понимала ли она, чего ему стоило отослать эту китайскую куклу? Целого состояния – вот чего. Черт возьми, ему следовало бы потребовать свои денежки у адвоката Ройалл. Эта мысль позабавила Риверу, и он расхохотался. Ему следует предъявить ей список, который вручила ему Элони. Ройалл Бэннер с двумя «л» запоет по-другому, когда увидит, сколько он заплатил. Духи, пудра, помада, чулки, платья, ночные рубашки, туфли, белье… Туфли, много туфель – гласил список. Украшения, украшения… Накидка для оперы, накидка для прогулок и накидка для посещения рынка… Боже, он заплатил уйму денег! Да, и еще этот чертов спинет, который она потребовала… Он сделал еще один большой глоток. Ну что ж, он не намерен вот так просто отпустить Ройалл. Где теперь милая, прекрасная Элони? Возможно, где-нибудь на чердаке умирает с голоду, и все из-за Ройалл Бэннер.
– Черта с два она умирает! – загремел его пьяный голос, когда он внезапно вспомнил крупную сумму, которую та потребовала. И он дал ей все, спеша избавиться от миниатюрного создания, жившего в его городском доме в течение двух лет. Он ужасно страдал, когда Элони прикарманила его деньги и сказала своим самым медовым голосом:
– Это мое пособие, Себастьян.
Черт, да это же самое настоящее воровство – вот что!
Он здорово опьянел. Если у кого и была причина напиться в стельку, так это у него. Он снова громко засмеялся, что заставило прибежать его старшего работника. Тот посмотрел на Себастьяна и ухмыльнулся. Хозяин пьян. Джизус не мог дождаться, чтобы рассказать об этом всем остальным. Теперь что-то произойдет. Уже очень давно он не видел хозяина таким. И это довольно приятно.
– Джизус, иди сюда. Принеси мне еще бутылку бренди и давай выпьем. Я хочу предложить тост и хочу, чтобы ты присоединился ко мне.
Джизус усмехнулся, откупоривая бутылку.
– Нет, нет, одну бутылку для меня и одну для тебя. Нам не нужны стаканы, так слишком долго ждать.
– За что мы пьем, сеньор Ривера?
– За самого большого дурака во всей Бразилии – за меня! – сказал он торжествующе и проглотил щедрую порцию огненной жидкости.
Джизус поперхнулся бренди, и оно стекло по его подбородку. Он вытерся рукавом рубашки. Если уж собирается напиться с хозяином, лучше делать это аккуратно.
– И за… и за…
Джизус терпеливо ждал.
– О чем это я говорил? – вдруг нахмурился Себастьян.
Джизус пожал плечами.
– Помню, мы хотели выпить за женщин. Эти чертовы создания заставляют нашу кровь вскипать. Никогда не смотри на женщину, Джизус. Она может убить тебя своими глазами. Хочешь услышать одну историю? Это грустная история, но я все равно расскажу ее. Запомни ее, потому что я не хочу, чтобы подобное случилось с тобой.
Между глотками бренди Себастьян облегчил душу.
– Говорю тебе, нет справедливости. Скажи мне правду, Джизус. Думаешь, я хороший человек?
Джизус пьяно осклабился:
– Очень хороший человек, сеньор.
– Тогда… скажи, как мужчина мужчине… Думаешь, сеньора Бэннер возместит мне затраты на Элони? Я сделал это ради нее. А теперь она возвращается в Новую Англию.
– Для вас, сеньор, это большая проблема, – понимающе сказал Джизус.
– Я так старался, – жалостливо продолжил Себастьян. – Я отказался от всего. И что она делает? Она уезжает!
– У вас большая проблема, сеньор.
Себастьян согласился, пьяно кивнув. Черт, это его голова болтается на плечах или нет? Джизус выглядел странно: не могло же у него быть три уха!
– Я знаю, что мне делать, Джизус, – пробормотал Ривера невнятно. – Скоро рассветет, и я поеду к священнику и попрошу его забрать мои деньги. Сколько бы он ни конфисковал у… у… Ройалл, может взять себе половину. Это справедливо, Джизус?
– Более чем справедливо. Тогда падре узнает обо всех ваших грехах, – поддакивая хозяину, Джизус рухнул со стула.
– Он может помолиться о моей душе. Отец Жуан любит молиться о душах, – нравоучительно произнес Себастьян. – Джизус, вставай, надо идти спать.
Громкий храп был ответом Себастьяну, уставившемуся на своего работника.
– Чего я не могу терпеть, так это мужчину, который не умеет пить, – с отвращением констатировал Ривера.
* * *
Елена смотрела на барона. Невнятные проклятия вырывались из его перекошенного рта. Выражение ее лица оставалось неподвижным, взгляд немигающим, когда она слушала его злобную тираду. Каким ужасным был ее хозяин, каким уродливым с зажмуренным глазом и перекошенными губами! «Он стал карикатурой на зло», – подумала Елена, не отводя взгляда. Его слова больше не имели значения. Он мог говорить все, что ему вздумается, и это больше не волновало ее. Доктор, которого прислал Себастьян, лишь покачал головой и пожелал ей терпения. Он оставил снотворное, если станет хуже, но это все, что он мог сделать. Через час наступит рассвет – начало нового дня, новой жизни для барона. Найдет ли он в себе силы, чтобы жить со своей болезнью, или уступит неизбежному и сдастся? Она пожала плечами и повернулась, чтобы выйти из комнаты.
– Тощая старая карга! Меня тошнит от твоих черных платьев и узла на макушке! Уродливая ведьма, – умудрился прошипеть Карлайл вслед своей экономке.
Елена резко повернулась, явно потрясенная злыми словами. Барон был безжалостен.
– Пойди в поселок и пришли мне красивую девушку, чтобы украсить эту комнату смерти. Ты старая ведьма, слишком старая для меня. Но я помню, как ты была молода и прекрасна.
Его здоровый глаз сверкал ненавистью и злобой.
– Некого привести. Все ушли. Ваш мозг поврежден ударом. Я единственный человек, кто будет рядом с вами до вашей смерти. Молитесь, барон, чтобы я не отправилась к Создателю раньше, чем он придет за вами.
– Ведьма! Старая карга! Мерзкая фурия, – негодовал он.
Елена решительно направилась в коридор. Несколько минут спустя она приблизилась к комнате барона. Ее внешность поразительно преобразилась. Теперь она была одета в пышную юбку и короткое болеро – одежду местных индейцев. Ее стройная фигура была грациозной, как у юной девушки, а нестянутая грудь казалась высокой и округленной под легкой тканью болеро. Женщина остановилась на мгновенье, прежде чем войти. Неторопливым жестом открыла дверь и сделала два шага в освещенную лампой комнату. Шепотом она окликнула барона по имени, известному только им обоим.
Барон повернулся. Наяву это или ему снится? Елена стояла в слабо освещенной комнате с улыбкой на губах, подняв тонкую руку в приветствии.
Сейчас эта женщина для него казалась такой же прекрасной, как тогда, в юности. Нежная медовая кожа манила мужскую руку поласкать ее. Гибкие соблазнительные линии фигуры обещали страстное наслаждение. Она снова была девушкой, а он…
Барон перевел взгляд на зеркало, стоящее на туалетном столике. Старик, морщинистый старик, которому уже никогда не наслаждаться радостями этого чувственного видения, которое явилось ему! Тем не менее он внезапно ощутил возбуждение, которое уже никогда не надеялся испытать. Мужская сила, которую он считал потерянной, вернулась для Елены – для единственной женщины, которая никогда его не пожалеет.
Он все понял. Ему, наконец, стал ясен дьявольский замысел Елены, вызванный ненавистью к нему. Теперь события приняли иной оборот, и она заставит его страдать за все годы неразделенной любви. Не будет прощения, никакие мольбы никогда не изменят отношений между ними. Он понял, что Елена останется рядом с ним как идеальная служанка, но не будет больше ему ни подругой, ни возлюбленной. Она будет мучить его своей привлекательностью. Да, она будет покорной, со спокойной улыбкой станет воспринимать все его злые слова и намерения. И все это время радость будет переполнять ее, она будет отвергать его, когда его тело будет болеть от жажды невозможного. Он окажется в ее власти. Это станет его наказанием.
Карлайл Ньюсам читал Божью кару в глазах Елены.
Женщина подошла ближе к кровати, предусмотрительно остановившись вне досягаемости барона. Она грациозно опустилась на колени, ее длинные атласные волосы упали на грудь.
– Я боялась, что ты не поймешь, – произнесла она шепотом.
Барон попытался заговорить, и его лицо исказилось от усилий:
– Почему?
Елена поднялась в полный рост, страстный огонь горел в ее глазах. Она смотрела на него несколько долгих мгновений, прежде чем ответить на вопрос. Но ее ответ вызвал у него шок.
– Из-за Джейми.
Барон ошарашенно уставился на нее. Елена глянула в окно. Уже рассвело. Как удачно, что последние минуты пришлись на такое замечательное время. Улыбка заиграла на ее губах, когда она заметила Себастьяна Риверу, въезжающего в ворота. Она обрадовалась за Ройалл Бэннер.
* * *
Ройалл проснулась вся в поту. Не стало прохладнее в течение долгой, мучительной ночи. Скоро рассвет. Возможно, если она выйдет на балкон, то почувствует легкий ветерок. Женщина торопливо набросила алый халат и соскользнула с кровати.
Она сидела тихо, наблюдая, как рассвет растекается по джунглям, приближаясь к дому. Жемчужно-серые тени покрывали сад. Сами джунгли пробуждались к жизни, как птицы, которые просыпались, чтобы встретить новый день. Привыкнет ли она когда-нибудь к этому месту? Возможно, да, если решит остаться. Но едва ли это произойдет. Дом теперь принадлежит Себастьяну Ривере, а она не собирается жить за его счет. Нет, она вернется туда, где ее место, и начнет новую жизнь. Она приехала в Бразилию юной, неопытной, а уезжать будет зрелой, перестрадавшей женщиной. Ройалл повзрослела здесь, в джунглях Бразилии, и всегда будет благодарна ей за это.
– Вот ты где! А я зову тебя! – радостный крик внезапно нарушил тишину.
О Боже, только не это! Себастьян! Ройалл быстро поднялась со стула и побежала через дом во двор.
– Ты пьян! – крикнула она.
– Конечно, я пьян! Думаешь, я этого не знаю? У меня есть причина напиться. Я… – он подыскивал верное слово, – законный. Это стоит того, чтобы напиться, сеньора Бэннер с двумя «л».
– Ты отвратителен, – огрызнулась Ройалл.
– И это тоже, – засмеялся Себастьян. Он быстро снял свою шляпу и широко и торжественно взмахнул ею перед собой.
– Почему на тебе эта дурацкая шляпа?
– Солнце, – ответил он надменно.
– Сейчас рассвет, солнца нет.
– А дождь? Шляпа не дает моей шее намокнуть.
– Болван, дождь был вчера. Слезай с лошади, пока не упал и не покалечился. Тебе нужно выпить чашку кофе и что-нибудь поесть.
– Это не то, что мне нужно, – пьяная улыбка не сходила с лица Себастьяна.
– Но это именно то, что ты получишь, – отрезала Ройалл, нервно теребя маленькие жемчужные пуговицы своего халата и с испугом обнаруживая, что они расстегнуты от подола до колен.
Себастьян выругался, соскакивая с лошади, и многозначительно ухмыльнулся.
– Зачем, по-твоему, я приехал сюда?
– Одному Богу известно, но лучше бы ты сел на эту лошадь и уехал куда-то в другое место и мучил бы кого-то другого.
– Богу известно, а теперь известно и отцу Жуану. Ты последняя, но это правильно, потому что, – Себастьян пытался произнести это четко, – ты посягаешь на мою собственность.
– Ха! – фыркнула Ройалл. – Мне следовало бы догадаться. Чуть свет ты приехал, чтобы заявить права на то, что принадлежит тебе. Прекрасно, можешь забирать все это. Я знала, что ты явишься сюда. Ты хочешь мою лошадь и мое тело. Ну так ты не…
– Ш-ш-ш, – Себастьян приложил палец к губам. – Не в таком порядке. Лошадь я могу взять в любое время. Я хочу…
Он наклонился к ней и промахнулся. Выпрямившись, откинул голову и оглушительно расхохотался.
– Убирайся с моих глаз! Не могу тебя видеть! Можешь забирать свою плантацию и барона. Он теперь в твоей власти. Я уезжаю.
– Не раньше, чем заплатишь мне деньги, которые должна, – предупредил Себастьян, погрозив пальцем у нее перед носом.
– Какие деньги? – взвизгнула Ройалл.
Себастьян закатил глаза.
– Деньги за накидки, туфли, платья, спинет… за… за ниж… те вещи, которые Элони… всю ту ерунду, которую вы носите под платьями… Украшения, – продолжал он, – и денежный чек. Я хочу получить это немедленно!
– Какой еще чек? – возмутилась Ройалл.
– Отсюда я поеду к отцу Жуану и скажу, что ты… ты отказалась. Плати! – рявкнул он.
– Ты невыносимый ублюдок. Я не дам тебе ничего! Проваливай к своей Элони, к этому младенцу, и возьми это у нее. Убирайся отсюда и возвращайся в свои джунгли, – негодовала Ройалл, увернувшись от его рук.
– Чертова глупая женщина! – заорал Себастьян. – Я не могу требовать у Элони деньги: я дал их ей. И все остальные… вещи.
– Это твоя проблема. Ты дал деньги ей, а что когда-нибудь давал мне? Ну так говорю тебе, Себастьян Ривера: все, что ты когда-либо мне дал, – это затекшая шея и разбитое сердце. А теперь убирайся отсюда, у меня от тебя болит голова.
– Болит голова? – моментально раскаялся Себастьян. – Означает ли это, что ты не выйдешь за меня, пока боль не пройдет? Когда это будет?
– Выйти за тебя? Выйти за тебя? – воскликнула Ройалл. – После того, что ты со мной сделал, я не вышла бы за тебя, даже если бы ты был единственным мужчиной на земле.
Себастьян раскинул руки.
– Чертова глупая женщина, ты сведешь меня в могилу. Оглянись вокруг! Я и есть единственный мужчина. Барон не в счет, – сказал он, ухмыляясь. – Итак, каков твой ответ?
– Ответ «нет». Н-Е-Т! Вначале ты используешь меня, затем оскорбляешь. Ты позволяешь мне думать, что я тебе небезразлична, а сам все время бежишь к этой фарфоровой кукле в твоем городском доме. Она… она даже набросилась на меня, а ты пальцем не пошевелил. Черт тебя побери! Ты использовал меня. Я не потерплю этого ни от одного мужчины. Ты негодяй, и мне противно видеть тебя. Давай же, ты ведь приехал сюда, чтобы приструнить нас. Ты полноправный владелец и можешь выставить всех. Кому до этого дело! Я все равно уезжаю из этого Богом забытого места и никогда сюда не вернусь, – Ройалл вся кипела от негодования.
– Ты дура! – грубо огрызнулся Себастьян. – Я приехал, чтобы просить тебя выйти за меня замуж, а ты называешь меня негодяем. Чертова женщина! Разве можно тебе угодить?
– Почему ты не сделал мне предложения, когда был трезв? О нет! Ты должен был напиться и выставить себя на посмешище. Я сказала, что не выйду за тебя, и я не шучу. Что же до твоего чека и всего остального – можешь не сотрясать напрасно воздух. Или нет, я отдам тебе мои туфли, мои платья, мои накидки и мое белье! Это справедливо. Уйди с моей дороги, пьяный болван, пока я не избила тебя до смерти!
Себастьян попятился.
– Ты бы смогла это сделать? – мысль об этом так поразила его, что он отступил еще на шаг.
– Ты совершенно прав: смогла бы.
Ройалл подобрала подол и попыталась обойти Риверу. Но Себастьян схватил ее и притянул к себе. Ройалл сердито завизжала.
– Ради Бога! Ты замолчишь? Ты самая шумная женщина, которую я встречал. Тебе не жалко ушей мужчины? Заткнись! Я не хочу слышать больше ни одного твоего слова.
– Прекрасно, ты больше не услышишь от меня ни одного слова, если отпустишь.
– Ха! Думаешь, я настолько пьян, что попадусь на эту уловку! Ну так ты ошибаешься. Я буду держать тебя, пока ты не закроешь свой рот.
– Смотри: он закрыт, – Ройалл состроила гримасу, сжимая губы.
– Это временно, – ухмыльнулся Себастьян. – Я знаю, как тебя успокоить.
Он медленно опустил голову, его губы оказались около ее рта.
– Видишь, ты уже вся дрожишь. Срабатывает каждый раз.
Одним сильным рывком Ройалл оттолкнула его, не сознавая, что халат распахнулся. В разрезе показалась длинная нога. Захваченный врасплох, Себастьян почувствовал, как сердце заколотилось в груди. Он забыл, что делает с ним вид ее обнаженного тела!
– Ха, сукин сын! Вот что срабатывает каждый раз! – крикнула Ройалл, демонстрируя свою ногу Себастьяну.
– Леди никогда так не ругаются, особенно на своих суженых, – выдавил Себастьян обиженным голосом. – Где ты слышала такие выражения?
– От тебя, – прошипела Ройалл. – Я последний раз прошу тебя убраться с моей дороги.
Себастьян мгновенно протрезвел. Он понял, что Ройалл не шутит. Один шаг – и он прижал ее руки к себе.
– Я устал от этой игры. Я приехал сюда, чтобы просить тебя выйти за меня замуж. У меня не хватило мужества сделать это, пока я был трезв. Теперь я знаю, кто мой отец. Раньше я не мог предложить тебе носить мое имя. Теперь могу. Что же касается этого дома, то он мне не нужен. Я никогда не хотел его. Пусть гниет, сколько угодно, мне нет дела. Карл и Алиссия могут взять его себе, если захотят, мне безразлично. Единственное, что имеет для меня значение, – это ты.
– Ты жалкий ублюдок, ты… ты… Ты обманул меня! Ты совсем не был пьян. Проклятье, ну почему ты всегда так меня мучаешь? – гнев все еще не оставлял Ройалл.
– Если ты не заткнешься, клянусь всеми святыми, я…
– Что? – язвительно перебила его Ройалл.
Прежде чем она поняла, что происходит, алый халат был разорван на ее плечах. Обнажились полные, округлые груди. Послышался еще треск разрываемой ткани, и алый шелк соскользнул к ее ногам. Ройалл ахнула, пытаясь прикрыться.
– Может, теперь ты замолчишь, когда есть что-то другое, что займет твои мысли? Предлагаю найти тебе что-нибудь приличное из одежды. Отец Жуан может приехать в любой момент, чтобы нас обвенчать. Не думаю, что букета цветов будет достаточно!
Адский поток ярости захлестнул Ройалл. Она забыла про свою наготу и стиснула кулаки.
– Я тебе покажу, как обращаться со мной! Я тебе не одна из твоих шлюх!
С быстротой молнии она вскинула колено и изо всей силы ударила Себастьяна в пах.
– Как тебе это понравится, похотливый старый кот? Это успокоит тебя ненадолго. Когда прибудет отец Жуан, я попрошу его помолиться за тебя.
– Как ты могла такое со мной сделать? – выдохнул Себастьян, сгибаясь пополам от боли.
– Как? А вот как, – сказала она, вскидывая другую ногу.
На этот раз Себастьян оказался проворнее и схватил ее за лодыжку. Они оба повалились в траву. Ройалл пыталась откатиться от него, но он притянул ее обратно. Она не испытывала боли и молотила по нему обоими кулаками. Наконец ей удалось увернуться и встать на колени. Себастьян катался взад и вперед, держась рукой за пах. Неожиданно он рассмеялся громким, раскатистым смехом, что буквально ошеломило Ройалл. Возможно, это был еще один из его дурацких трюков.
– Болит, как тысяча чертей, – выдавил он сквозь стиснутые зубы.
– Ты заслуживаешь даже большего, – сказала Ройалл, вставая. – Как посмел ты обращаться со мной так, словно я шлюха! Как ты посмел!
– Заткнись, Ройалл. Дай мне спокойно умереть. Я умираю. Ты убила меня, – произнес он дрожащим голосом.
– Если ты умираешь, почему тогда разговариваешь?
– Потому что ты заслуживаешь того, чтобы послушать кого-то для разнообразия. Может, ты покалечила меня на всю жизнь. У нас может никогда не быть детей. Бьюсь об заклад, ты никогда не думала об этом.
– Каких детей? – спросила Ройалл, собирая ярко-красные и желтые цветы. – Если ты готов, то я тоже, – тихо произнесла она.
– Где твоя одежда?
Ройалл беззаботно махнула рукой:
– Там, где ты сорвал ее с меня. Ты сказал, что отец Жуан едет сюда, чтобы обвенчать нас. Скорее же решайся, Себастьян, пока я не передумала.
Себастьян лишился дара речи.
– Ты не… ты не будешь… ты не можешь… падре…
– Я не сдвинусь с места. Ты поставил меня в такое положение – пусть так все и останется. Предоставляю тебе возможность придумать подходящее объяснение для отца Жуана.
– Ройалл, если ты не закроешь рот, я клянусь…
– Что ты сделаешь, Себастьян? – промурлыкала Ройалл. – Не говори – покажи мне… пока не приехал отец Жуан.
