Текст книги "Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг."

Автор книги: Федор Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Все было продумано до мельчайших деталей. Коллегами Даллеса в Берне были не только опытные разведчики, но и те, чьи деловые связи с Германией не являлись секретом. Например, в представительстве УСС в качестве старших сотрудников обосновались сын «химического короля» США Меллона Поль Меллон, два сына известного воротилы американского капитала Моргана – Джуниус и Генри, представитель концерна Дюпонов – Альфред Дюпон. Все они занимали ключевые должности в УСС. Вице-консулом США в Цюрихе был Лада-Мокаршо, известный в деловом мире: он являлся вице-президентом нью-йоркского отделения все той же фирмы «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн»[284]284
  Мартин Д. Братство бизнеса. М., 1951. С. 98.


[Закрыть]. Особенно заметную роль в окружении Даллеса играл эксперт УСС Геро фон Шульце-Геверниц, натурализованный американец, немец по национальности, иммигрировавший в США, когда нацисты пришли к власти. Он имел в Швейцарии деловые интересы и фамильную собственность. Его отец, известный немецкий ученый, специалист в области международных отношений, был депутатом немецкого рейхстага, где представлял либеральное крыло. Геверниц был женат на дочери рурского барона Гуго Стиннеса-старшего, располагавшего сетью доверенных лиц в деловом мире многих стран. Совершая частые поездки из Берна в Берлин в период, когда США еще не вступили в войну, Геверниц использовал свои влиятельные семейные связи с целью установления «перспективных для разведки» знакомств в политических кругах. Неслучайно поэтому Геверницу была отведена активная роль в закулисных зондажах, проводившихся американской разведкой.

В качестве плацдарма для своей деятельности и американские, и нацистские разведчики избрали сохранявшую нейтралитет Швейцарию, которая представляла собой, как заметил один буржуазный историк, «прекрасную базу для обмена информацией». Завесу над тем, что происходило в этой стране в то время, приоткрывают свидетельства очевидца – бывшего сотрудника VI управления РСХА Хайнца Фельфе, оказавшего впоследствии важные услуги советской разведке. «Для меня тайная враждебность западных держав по отношению к Советскому Союзу не была, конечно, новостью, – пишет Фельфе. – Во время моей работы в VI управлении РСХА я узнал из первых рук о проходивших в Швейцарии секретных переговорах нацистских фюреров с резидентурой Аллена Даллеса с целью подготовки односторонней капитуляции Германии перед западными державами, чтобы дать Гитлеру возможность сосредоточить все силы на Восточном фронте и задержать продвижение русских в центральные части страны»[285]285
  ФельфеX. Мемуары разведчика. С. 95.


[Закрыть].

Известно, что еще в феврале 1943 года Аллен Даллес имел встречу с близким к правящей верхушке фашистской Германии князем Гогенлоэ, в ходе которой пытался прозондировать отношение нацистской верхушки к позиции тех американских кругов, которые он представлял. Конспирация этой встречи обеспечивалась тем, что оба ее участника были обезличены: первый выступал как «доктор Балл», второй – как «г-н Паульс». Суть обсуждавшейся ими программы сводилась к следующему: «Германское государство должно остаться существовать как фактор порядка и восстановления, о разделе его или об отделении Австрии не может быть и речи… Путем расширения Польши в сторону Востока и сохранения Румынии и сильной Венгрии следует поддержать создание санитарного кордона против Советов. „Даллес одобрительно отнесся к высказанной Гогенлоэ идее о «государственной и промышленной организации Европы на основе больших пространств, считая, что федеративная великая Германия (подобно США) с примыкающей к ней Дунайской федерацией явится лучшей гарантией порядка и восстановления Центральной и Восточной Европы“.

Как утверждает Фельфе, в бытность его работы в швейцарской резидентуре VI управления РСХА ему удалось внедрить в ближайшее окружение Аллена Даллеса своего агента «Габриэля». Это был молодой, респектабельный немец, который, чтобы привлечь внимание американцев к своей особе, выдавал себя за человека, оппозиционно настроенного к нацистскому режиму.

30 апреля 1943 года «Габриэль» представил в резидентуру донесение о том, что, по словам бывшего рейхсканцлера Вирта, «специальный уполномоченный президента Рузвельта» в разговоре с ним проявил интерес к личности агента. Подробно расспросив Вирта о «Габриэле» и получив удовлетворившую его информацию, он высказал мнение, что тот является именно тем человеком, который ему нужен. Даллес выразил желание встретиться с «Габриэлем», если последний согласится возобновить свои прерванные связи с представителями «кругов Сопротивления» в Германии. После определенных колебаний, продиктованных тактическими соображениями, «Габриэль» дал положительный ответ на это предложение и имел несколько встреч с Даллесом, который для начала просил снабдить его информацией о положении в Германии. В этих беседах Даллес пытался прогнозировать ход развития политической ситуации в Германии и в мире в целом. Даллес, сообщал в одном из своих донесений «Габриэль», «высказал мысль, что следующая мировая война произойдет, конечно, в результате столкновения между двумя самыми могущественными государствами – США и Советским Союзом»[286]286
  ФельфеX. Мемуары разведчика. С. 78.


[Закрыть]. Очевидно, поэтому Даллеса особенно занимала проблема, в какой степени поражение Германии в войне будет способствовать возникновению «немецкого государства Советов».

По мере развития доверительных отношений между «Габриэлем» и Даллесом последний в откровенных беседах поведал однажды о том, что в своих докладах в Вашингтон он настойчиво проводит мысль о необходимости высадки воздушно-десантных войск союзников в Германии, чтобы не допустить консолидации антифашистских сил, прежде всего в промышленных центрах. По его мнению, с каждым месяцем все больше будет сужаться сфера власти Гитлера и руководство военными действиями полностью перейдет к генералитету. Даллес был уверен, что это явится важным психологическим фактором, который будет способствовать успеху подготовки односторонней капитуляции Германии и позволит западным союзникам обеспечить себе в будущем господствующие позиции в послевоенной Европе. Комментируя принятое Англией и США в январе 1943 года в Касабланке решение о том, чтобы не идти на какие-либо переговоры и добиваться «безоговорочной капитуляции» Германии, Даллес подчеркивал, что это решение следует рассматривать всего лишь как средство давления на нацистское руководство рейха. Он говорил о своей готовности в любое время предпринять в Вашингтоне шаги в оправдание необходимости переговоров с представителями той оппозиции в Германии, которую «действительно можно принимать всерьез». Уже сам факт переговоров, по мнению Даллеса, мог послужить для этой оппозиции импульсом к действиям, способным привести к далеко идущим последствиям, которые трудно предвидеть. А пока он занимался сбором сведений и поиском людей, которые могли бы сыграть какую-то роль в будущем становлении Германии, отвечающем политическим интересам США. Такова была ставшая известной нацистским главарям тайна, окутывавшая деятельность возглавляемого Даллесом европейского центра американской стратегической разведки.

В ноябре 1944 года также в Швейцарии Даллес через видных итальянских промышленников Маринетти и Оливетти, взявших на себя роль посредников, получил от представителей СС предложение начать сепаратные переговоры с целью выработки соглашения о прекращении военных действий в Западной Европе и «объединении» сил для продолжения войны на Востоке.

К началу 1945 года Даллес уже наладил контакты с руководящими деятелями PCXА – Шелленбергом, Харстером и даже самим Кальтенбруннером, правой рукой Гиммлера. Каждый из них, действуя самостоятельно, скрытно от других, не без основания полагал, что именно Даллес, имевший связи в мире «высокой политики», может стать наиболее подходящим партнером в организации сепаратных переговоров. На Нюрнбергском процессе Кальтенбруннер подтвердил данные предварительного следствия о своих контактах с западными союзниками в последний период войны, показав, что в качестве посредника в этих контактах был использован упоминавшийся выше эсэсовец Хеттль[287]287
  Как будет утверждать впоследствии Хеттль, после Сталинградской битвы Кальтенбруннер уже не сомневался в поражении Германии. Проходившие через него донесения подчиненных, а также информация, получаемая им через своих личных друзей, убеждали его в том, что о победе уже не может быть и речи, и единственное, к чему надо стремиться, – это заключение мира путем переговоров с западными союзными державами. Тем не менее попытки заставить его решиться на это заканчивались, как правило, безрезультатно. Причина, по мнению Хеттля, заключалась в том, что до последнего момента личность Гитлера оказывала на Кальтенбруннера сильнейшее воздействие. Он верил в его дар предвидения и потому не доверял себе. И он продолжал колебаться. Лишь на самом последнем этапе войны он активно включился в деятельность, имевшую целью заключение сепаратного мира. Но было уже поздно.


[Закрыть]. Все сказанное свидетельствует о том, что почва для переговоров, о которых пойдет речь дальше, была уже достаточно подготовлена.

КТО ТАКОЙ ВОЛЬФ?

Наряду с Алленом Даллесом, постоянно мечтавшим о сохранении военной машины третьего рейха и повороте ее против русских союзников на Востоке, обергруппенфюреру СС Карлу Вольфу суждено было стать главным действующим лицом закулисных интриг, вылившихся в операцию «Восход солнца». Поэтому на личности Вольфа и обстоятельствах, в силу которых он выдвинулся на политическую авансцену в Швейцарии, имеет смысл остановиться подробнее.

Ранг обергруппенфюрера был высшим в службе СС, осуществлявшей «охрану внутренней безопасности империи». Такой же ранг имели ближайший помощник Гитлера Борман и Кальтенбруннер, самый влиятельный человек в системе СС после Гиммлера. И только рейхсфюрер Гиммлер был по званию выше Бормана, Кальтенбруннера и Вольфа. На протяжении многих лет Вольф являлся начальником личного штаба Гиммлера и офицером связи между рейхсфюрером СС и Гитлером, иными словами, между высшим командованием СС и штаб-квартирой фюрера. Одно время он выполнял обязанности офицера связи между Гиммлером и Риббентропом, то есть между СС и министерством иностранных дел. Таким образом, Вольф не был ни командующим войсками, ни полицейским начальником. Скорее он был своего рода дипломатическим или политическим советником при главарях СС.

В прошлом специалист по рекламе Вольф сравнительно легко поднимался по служебной лестнице благодаря, как считали многие, способности оказывать влияние на людей и ладить с ними. Даллес пишет о нем как о человеке, который «способен был сдерживать свои чувства и поэтому обрел в нацистском созвездии темпераментных и бурных личностей особое место, нечто вроде положения министра без портфеля». Вольфа побаивались многие заправилы фашистского режима. Кальтенбруннер и особенно глава политической разведки Шелленберг недолюбливали Вольфа и втайне завидовали ему.

Любопытно в этом отношении свидетельство Шелленберга: «Когда я был откомандирован в поезд особого назначения к Гиммлеру в качестве будущего руководителя контрразведки страны, Гейдрих дал мне несколько советов. „Особенно, – говорил он, – обратите внимание на „Волчонка“, имея в виду генерала СС Вольфа. Без Вольфа Гиммлер редко что-либо предпринимал: все прежде обсуждалось с ним. Вольф, внешне очень импозантный, с хорошими манерами бывшего офицера абвера, вхожий в высшие круги общества, охотно использовался Гиммлером на представительских ролях. От него зависело, быть или не быть принятым у Гиммлера“[288]288
  Schellenberg W. The Labyrinth. Memoirs. P. 71.


[Закрыть].

В сентябре 1943 года Вольф был направлен в Италию в качестве главного уполномоченного СС при группе армий «Ц» и наделен правом именоваться личным представителем рейхсфюрера СС в Северной Италии. Он подчинялся непосредственно Гиммлеру. На Вольфа была возложена обязанность охранять и укреплять «порядок» на оккупированной гитлеровцами территории Северной Италии в «республике Сало» (марионеточное государство со столицей в североитальянском курортном городке Сало, основанное Муссолини с помощью штыков немецких оккупантов в сентябре 1943 года), простиравшейся от Неаполя до Бреннерского перевала. Фактическая власть в Северной Италии принадлежала не столько военному руководству, сколько службе СС, являвшейся беспощадным орудием подавления приобретавшего все больший размах партизанского движения и антифашистских сил в тылу. С этой целью крупные подразделения войск СС были расквартированы в Генуе, Милане и Турине.

Если германский посол Ран выступал в роли советника Муссолини по политическим и дипломатическим вопросам, то Вольф должен был стать наставником дуче в делах управления и поддержания порядка в стране. И не только наставником: Вольф имел строго конфиденциальное поручение Гиммлера, санкционированное Гитлером, пристально следить за действиями самого Муссолини, а также возглавляемого им правительства.

Но этим функции обергруппенфюрера Вольфа не ограничивались. Ему также вменялось в обязанность поддерживать тесное сотрудничество с генерал-фельдмаршалом Кессельрингом, командующим немецкими вооруженными силами в Италии. В связи с этим Вольфу был присвоен еще один чин – полномочного представителя немецких вооруженных сил в Италии и командующего тыловыми районами.

Это позволяло ему выступать арбитром при возникновении каких-либо споров о приоритете власти в Северной Италии между полицией, СС и военными властями. Словом, как писали о нем американцы, генерал СС Вольф был фактически самым влиятельным немцем в Северной Италии, в руках которого была сосредоточена огромная власть. Его высокому положению как нельзя более соответствовала помпезная обстановка мраморного дворца в Фаназано на озере Гарда, где он обосновался.

Доверие, которым пользовался Вольф у нацистской верхушки, в немалой степени базировалось на том, что он принадлежал к «старой гвардии фюрера» и уже в 20-е годы участвовал вместе с Гитлером в фашистских погромах в Мюнхене. Существенную роль сыграло здесь, очевидно, и следующее немаловажное обстоятельство, ставшее известным из документов, обнаруженных в папке «Личный штаб рейхсфюрера СС» федерального архива ФРГ. Гиммлер, как явствует из этих документов, был тесно связан с немецкими промышленниками и финансистами. Более того, для субсидирования СС и лично рейхсфюрера был образован «кружок друзей Гиммлера», объединивший около 50 представителей крупнейших монополий и банков страны. Начиная с 1932 года члены «кружка» регулярно переводили на особый счет «Р» миллионные суммы, оседавшие затем в карманах Гиммлера и иных высших чинов СС. Так вот, сбор «пожертвований» и их распределение среди эсэсовских бонз был поручен Карлу Вольфу, выступавшему, таким образом, в качестве доверенного лица монополий при Гиммлере и Гитлере.

… А теперь вернемся к началу самой операции, цель которой состояла в том, чтобы путем закулисных переговоров нацистов с Западом, с одной стороны, облегчить военное положение Германии, а с другой, как уже указывалось, – выиграть время для всемерного разжигания антисоветских настроений в правящих кругах США и Англии и подрыва антигитлеровской коалиции.

НА СЦЕНУ ВЫХОДИТ ПАРИЛЛИ

Основанная на документах и свидетельствах очевидцев предыстория этого дела такова. Вечером 25 февраля 1945 года один из руководителей швейцарской разведывательной службы поспешил в Люцерн, чтобы сообщить Даллесу и Геверницу важную информацию. Это был капитан Макс Вайбель, тесно сотрудничавший в годы войны с представителями американской разведки. «Когда в начале 1945 года УСС стало налаживать тайные связи с немецкими генералами, – пишет Аллен Даллес, – именно Вайбель оказывал нам серьезную помощь в установлении контактов, передаче сообщений, а также в таком деликатном деле, как переход через границу, который должен был осуществляться в условиях строжайшей секретности. Будучи высокопоставленным офицером генерального штаба, он имел право давать распоряжения пограничным властям пропускать в страну лиц, которые могли представить интерес для швейцарской разведки»[289]289
  DullesА. The Secret Surrender. New York, 1966. Р. 27. Капитан Вайбель действовал по прямому указанию своего шефа генерала Р. Массона. Профашист по убеждению, Массон давно находился в тесной связи с гитлеровцами и был платным агентом нацистской разведки под кличкой «Пастух-1». После войны Массон был досрочно уволен со службы.


[Закрыть].

Накануне профессор Макс Гусман, директор частной школы в Цюгерберге, близ Люцерна, свел Вайбеля с прибывшим в Швейцарию камергером папы римского, итальянским промышленником бароном Луиджи Парилли, до второй мировой войны представлявшим в Италии американскую фирму по производству холодильников «Неш-Колдвинейтор». Все, что удалось уяснить из непродолжительной беседы с бароном, – это то, что важные причины вынуждают его искать встречи с влиятельными представителями США. Он даже назвал имя Даллеса и решительно настаивал на том, чтобы Вайбель оказал ему содействие. Не желая сразу вступать в контакт с человеком, который «возможно, мало что мог предложить и выступал от себя лично, на свой страх и риск», Даллес поручил Геверницу выяснить, насколько это серьезно и кто может стоять за спиной Парилли.

Встреча Геверница с Парилли и Гусманом состоялась на следующий день в отеле «Швейцерхоф». Геверниц доложил Даллесу, что, по его мнению, Гусман и Парилли «мало походили на связных фельдмаршала Кессельринга и грозной службы СС в Италии». Попытка выяснить у Парилли, кого он, собственно, представляет и от чьего имени выступает, ничего не дала. Он всякий раз ловко уходил от прямого ответа.

В основном барон говорил об ужасах, которые придется пережить Северной Италии, если немцы, поддавшись «слепой жажде разрушения», «начнут мстить»[290]290
  Группе армий «Ц» было приказано подготовить к разрушению все основные итальянские промышленные предприятия, дорожные и гидротехнические сооружения, газовые заводы и электростанции, все гавани и молы и взорвать их в случае отхода.


[Закрыть]. В Швейцарию, но словам Парилли, его привело стремление предотвратить надвигающуюся катастрофу. Он доверительно сообщил, что угроза Гитлера «смести Италию с лица земли» не находит понимания у некоторых высокопоставленных нацистов и, как это ни парадоксально, даже у ответственных сотрудников службы СС. Больше того, кое-кто готов при определенных условиях саботировать проведение этой политики. Под нажимом Геверница Парилли назвал несколько имен. В частности, он упомянул своего давнего друга капитана СС Гвидо Циммера, возглавлявшего разведку и контрразведку в Генуе, а затем переведенного в Милан, одного из руководителей службы СС – штандартенфюрера Эйгена Дольмана и его начальника генерала Вольфа. Так впервые прозвучало имя Вольфа. Кое-что прояснилось: очевидно, кто-то из высшего командования СС был заинтересован во всем этом.

Слова Парилли поначалу не произвели на Геверница большого впечатления. Циммер, всего лишь капитан службы СС, вряд ли был тем человеком, который мог бы помочь добиться капитуляции немецких войск в Италии. А вот имя Дольмана, о котором Геверниц много слышал и раньше, уже кое-что значило. И совсем меняло дело упоминание о Карле Вольфе.

Геверниц решил сразу же внести ясность. Он сказал Парилли, что союзники могли бы начать переговоры о капитуляции с Дольманом и Вольфом, а еще лучше – с Кессельрингом. Парилли несколько растерялся, создалась заминка, и Геверниц готов был поверить, что шансы очень малы. Но Вайбель, настроенный более оптимистично, сообщил Парилли пароль, которым он мог бы воспользоваться для перехода границы, если ему вдруг потребуется предпринять поездку в Швейцарию еще раз.

Вернувшись в Италию 27 февраля, Парилли сразу же направился в Милан к Циммеру, чтобы проинформировать его о результатах поездки. Циммер созвонился с Дольманом, тот прибыл в Милан на следующий день и лично беседовал с Парилли. Посчитав сообщение чрезвычайно важным, Дольман попытался немедленно связаться с Вольфом, но тот находился на совещании в штаб-квартире Кессельринга в Рекоаро. Тогда Дольман сообщил начальнику полиции и охранной службы СС генералу Харстеру в Верону, что Парилли удалось «выйти на американцев». Совещание у Кессельринга к этому времени уже закончилось, и Вольф выехал в свою штаб-квартиру в Фазано. Харстер помчался на полицейской машине навстречу Вольфу и, перехватив его по дороге, рассказал о своем разговоре с Дольманом. Сообщение настолько заинтересовало Вольфа, что он попросил Харстера разыскать Циммера и его начальника Рауфа и передать приказ немедленно прибыть в Фазано.

28 февраля в 18 часов Вольф провел узкое совещание со своими приближенными, где обсудил предложение американцев. Совещание продолжалось около полутора часов. Решение об установлении контакта с американцами было принято сразу же. Все участники были единодушны и в том, что представителем немецкой стороны надо послать Дольмана, хотя он и не присутствовал на совещании. Сопровождать его должен был Циммер.

Характерно, что когда Парилли узнал о том, какую реакцию в штабе Вольфа вызвала переданная им информация, у него возникли серьезные сомнения относительно возможности переговоров американцев с представителями СС. Какое-то время ему даже казалось, что вся эта затея понадобилась американской разведке лишь для того, чтобы скомпрометировать Вольфа как одного из главарей зловещей СС.

И вот спустя пять дней Даллесу сообщили, что Парилли снова в Швейцарии, но на этот раз не один. Эмиссарам Вольфа подыскали безопасное убежище в Лугано. По понятным причинам организаторы операции «Восход солнца» были озабочены тем, чтобы их пребывание в Швейцарии не получило огласки.

Во второй половине дня в субботу 3 марта Вайбель собрал всех участников предстоящей тайной встречи в одном из немноголюдных ресторанов Лугано. Американцев представлял уполномоченный Даллеса, сотрудник его аппарата в Берне Пол Блюм. Беседу вели в основном Блюм и Дольман. Главная задача оставалась прежней: выяснить, кого в действительности представляли эмиссары. И хотя Дольман лишь вскользь упомянул о своей службе в штабе генерала Вольфа и дал понять, что может попытаться воздействовать на генерала, чтобы склонить его к поездке в Швейцарию, Блюм вынес твердое убеждение, что за всем этим предприятием стоит именно Вольф.

Чтобы убедиться в серьезности намерений и реальных возможностях стоящих за ним лиц, Блюм должен был к концу встречи передать Дольману листок с двумя фамилиями. Речь шла об итальянских буржуазных политических деятелях, схваченных полицией: профессоре Феруччо Парри, видном участнике движения Сопротивления, и майоре Антонио Усмиани, одном из главных агентов УСС в Милане. Американцы выдвинули условие: если генерал Вольф действительно рассчитывает на встречу с ними, то должен освободить Парри и Усмиани и передать их в распоряжение УСС. Дольман обещал сообщить об этом Вольфу.