Текст книги "От Ариев до Викингов, или Кто открыл Америку"
Автор книги: Фарли Моуэт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)
АРМОРИКА
КАК-ТО РАЗ ДЕКАБРЬСКОЙ НОЧЬЮ 1942 года МНЕ ДОВЕЛОСЬ командовать взводом изнемогавших от усталости пехотинцев, которые принимали участие в боевых учениях в окрестностях Обана, что в западной Шотландии. Нагруженные, как вьючный скот, всяким снаряжением, мы битых шесть часов пробирались сквозь заросли болотной травы, карабкались по крутым склонам, рискуя на каждом шагу вывихнуть лодыжку, плюхались по пояс в ледяные ручьи и протоки, и все это под непрерывным холодным дождем, то и дело перемежавшимся мокрым и липким снегом.
Вскоре после полуночи мы наконец добрались до какого-то хребта, который мог оказаться целью нашего назначения, а может, и нет. Я, по крайней мере, был далеко не уверен в этом. Ясно было одно: мы продвинулись настолько далеко, насколько смогли. Затем мы заняли позицию и залегли, и я доложил по рации, что мы вышли к намеченной цели.
– Да где же вы, черт вас побери, находитесь? Вас так давно не было слышно! – раздался из динамика хриплый, искаженный помехами голос моего командира.
– В двух квадратах впереди от хребта, сэр, – устало отвечал я. – Штаб-квартира взвода находится в… – Тут я поспешно направил тусклый луч карманного фонарика на промокшую карту. – В старом пиктском доме возле перевала.
В наушниках у меня раздался неистовый вопль:
– Боже всемогущий, Моуэт! Какого черта?! Я надеялся, что вы догадаетесь получить разрешение, прежде чем забираться туда! Мне и без того осточертели вечные жалобы этих гражданских на причиненный ущерб. Можно подумать, эти рохли-шотландцы и знать не знают, что идет война!
– Не беспокойтесь, сэр. Я полагаю, никаких жалоб не будет.
В чем, в чем, а в этом я был абсолютно уверен. Дело в том, что «пиктский дом», помеченный на моей карте, представлял собой не более чем глубокую яму посреди моря валунов, на которую с незапамятных времен никто не претендовал, за исключением овец, мирно жующих сено.
Что действительно не знал мой командир – так это то, что любая сколько-нибудь подробная карта Шотландии буквально кишит такими «пиктскими домами». Этим названием принято обозначать многие сотни и тысячи древних развалин, пещер и впадин, не поддающихся идентификации, но, как считается, созданных руками человека, – тогда следует принять всерьез версию о существовании шотландских карликов, которых трудно причислить к людям.
Само имя пиктов на протяжении бесчисленных поколений звучало синонимом тайны, причем не только среди простых, малообразованных шотландцев, но и серьезных ученых. Реальность присутствия пиктов в Шотландии в начале I тысячелетия новой эры подтверждается римскими и другими источниками; однако до сих пор невозможно сказать ничего определенного о происхождении этого странного народа, который не говорил и не писал ни на одном из известных языков и оставил после себя лишь камни, испещренные сложной и не поддающейся расшифровке резьбой, камни-символы, которые встречаются по всей Шотландии, и в наши дни повергая в смущение историков.
Кто же были эти загадочные пикты? Откуда они пришли в эти края? Вопросы, вопросы, остающиеся без ответа…
Тот рейд во владения пиктов, совершенный промозглой декабрьской ночью, на протяжении нескольких десятилетий был погребен в глубинах моей памяти. Однако как только я занялся поиском тех загадочных теневых первопроходцев, которые явились предшественниками норвежских викингов в дальних плаваниях по Северной Атлантике, в моей памяти тотчас возникли образы пиктов. Не исключено, что именно с ними связана хотя бы часть ответов на мои бесчисленные вопросы.
Земли Арморики в античную эпоху включали в себя приморские округа западной и центральной Галлии, в особенности – Нормандию, Бретань и Пуату. Во II в. до н э. эти земли, включавшие в себя и горные районы Коллин де Норманди и полуострова Бретон, служили родным домом для доброй дюжины племен, деливших их с аквитанами и басками на юго-западе, а также с альбанами Британии, обосновавшимися по другую сторону пролива Ла-Манш. Их культурные связи, имевшие место еще в глубокой древности, увековечены множеством грандиозных и загадочных мегалитических сооружений, включая десятки тысяч отдельно стоящих каменных монолитов (менгиров) в Карнаке на южном побережье Бретани, фантастические скопления дольменов, погребальных камер и тумули в Галисии, что на западе Пиренеев в Испании, поистине титанические развалины Стоунхенджа и массивные каменные сооружения в западной части острова Мэн в Оркни.
Арморикане античной эпохи были преуспевающими торговцами и искусными мореплавателями, корабли которых господствовали в Бискайском заливе, проливе Ла-Манш и некоторых районах Северного моря. На своих больших морских судах арморикане доставляли массу всевозможных грузов из Средиземноморья в Северо-Западную Европу и обратно. Эти корабли, а также практически неприступные крепости на прибрежных землях делали арморикан почти неуязвимыми для врагов. Почти неуязвимыми. На протяжении нескольких поколений или даже веков они с успехом противостояли натиску кельтов; так продолжалось до тех самых пор, когда в 57 г. до н. э. на исторической сцене появился Гай Юлий Цезарь, вознамерившийся покорить всю Западную Европу, и в частности Галлию.
Поначалу арморикане приветствовали римлян как союзников в борьбе против общего врага – кельтов. Когда Марк Красс, один из полководцев Цезаря, ввел возглавляемый им 7-й легион на земли арморикан якобы с дружеской миссией, они встречали римлян как лучших друзей. И даже когда Красс, в качестве подтверждения дружеских отношений, потребовал дать ему несколько знатных воинов в заложники, арморикане согласились.
Пока Красс размещал свои войска на землях арморикан, легионы Цезаря неутомимо предавали огню и мечу все на своем пути, разгромив белгов на землях к северу от Сены и вытеснив германо-кельтские племена из северо-восточной Галлии. К концу 57 г. до н э. Цезарь разгромил большинство кельтских племен в центральной и юго-восточной Франции.
Красс тоже не терял времени даром. Применяя на практике принцип «разделяй и покоряй» [14]14
Автор не вполне точен: знаменитый римский девиз «divide et impera» означает «разделяй и властвуй». (Прим. перев.)
[Закрыть], он завязал добрые дружеские отношения с армориканами, жившими к северу от Луары (особенно с могущественным племенем венетов), и вел беспощадную борьбу с теми, кто обитал к югу от Луары, в том числе – с большим и богатым племенем пиктов (пиктонов, как называет их Цезарь в своих «Записках о галльской войне»). История ничего не говорит нам о том, как ему удалось достичь своей цели; известно лишь, что он преуспел в «умиротворении» пиктов. Дальнейшие события показали, что он добился этого, коварно захватив порты и корабли пиктов, которые считали Красса и его легионы своими союзниками.
Теперь оставалось расправиться с армориканами, жившими к северу от Луары. При виде того, как римляне расправились с их родичами, жившими в южных районах, уцелевшие арморикане не пожелали пасть жертвами подобного же коварства. И тогда Красс решил прибегнуть к другой ловушке.
В течение зимы 57–56 гг. до н э. он посылал ряд военных миссий в города-государства северных арморикан с требованием уплаты дани. Арморикане были возмущены. В самом деле, с союзниками так не поступают! Они не только отвергли его требования, но и, как и рассчитывал Красс, захватили римских эмиссаров в плен, угрожая удерживать их до тех пор, пока их собственные заложники не будут отпущены.
Теперь у Цезаря появился повод или, лучше сказать, законный предлог для нападения на арморикан.
Для этого он построил в устье Луары целый флот боевых кораблей, а затем, поручив Крассу держать пиктонов в повиновении и не позволять аквитанам направить войско для оказания помощи своим северным соседям, высадился со своей армией в Британии.
Поначалу кампания развивалась неудачно. При попытке захватить прибрежные форты арморикан римляне столкнулись с непредвиденными трудностями. Когда они угрожали захватить очередную крепость, ее защитники просто-напросто грузили свое имущество, сокровища и припасы на корабли, спешно садились в них и уплывали к другой крепости.
Цезарю не оставалось ничего другого, как попытаться ловить удачу на море. Суда, построенные им в устье Луары, по большей части были галеры – легкие и быстроходные корабли на веслах с малой осадкой, имевшие тараны, абордажные крючья и мостики. Что же касается кораблей арморикан, то они в основном представляли собой торговые суда. Как говорится в «Записках» Цезаря, суда эти были большими, сделанными из дуба, тяжелыми, прочными и высокими, как пловучие крепости. Скреплены они были железными гвоздями в палец толщиной и имели прочные кожаные паруса, способные выдержать самые неистовые шторма, бушующие в Атлантике. Подобные суда могли плавать практически всюду, и действительно они совершали регулярные плавания на Британию, в порты южной Испании и далеко на север, в Балтийское море.
В открытом море и при хорошем попутном ветре эти корабли могли не опасаться римских галер. Но Цезарь поверг арморикан в изумление, подкараулив их флот в бурных и тесных водах залива Морбиган Бэй, расположенного во владениях венетов. В довершение прочих бед ветер почти утих, так что тяжелые корабли арморикан лишились свободы маневра и оказались практически беззащитными. Римляне воспользовались этим и, подплыв на своих быстроходных галерах, взяли их на абордаж. И хотя сражение продолжалось целых восемь часов, оно завершилось захватом большинства кораблей арморикан. «После этой победы, – говорится в тех же «Записках», – война с венетами и вообще на море была окончена».
Окончена, но не совсем. Чтобы преподать наглядный урок побежденным, Цезарю пришлось предать смерти всю знать венетов. Были казнены и захваченные в плен матросы и солдаты; пощадили римляне лишь наиболее молодых и крепких, которых продали в рабство.
Таким образом, Цезарь, успешно завершив завоевание Галлии, приступил к созданию так называемого pax Romana [15]15
Рах Romana (лат.) – римский мир, прообраз будущей Римской империи. (Прим. перев)
[Закрыть]… однако далеко не все его жертвы были готовы смириться с поражением и сделаться рабами.
В 52 г. до н э. кельтский военачальник по имени Верцингеторикс, вождь племени арвенов, поднял восстание против римлян, вскоре охватившее всю страну. Наученные на собственном горьком опыте, что римлянам доверять нельзя, отряды арморикан предпочли выступить заодно со своими недавними врагами-кельтами в войне за освобождение от римского владычества.
Поначалу восставшие добились целого ряда успехов, но затем стали терпеть одно поражение за другим. Верцингеторикс был захвачен в плен и отправлен в цепях в Рим. После этого легионы Цезаря довершили разгром разрозненных кельтских отрядов.
К 51 г. до н э. римляне почти не встречали сопротивления в Британии, за исключением страны пиктов, где была сконцентрирована большая часть уцелевших сил арморикан. И хотя их дело было заведомо обречено на поражение, они предпочли не сдаваться – быть может, потому, что слишком хорошо понимали, какая участь ожидает их, если они сложат оружие. И даже когда римляне окружили их со всех сторон, они продолжали стойко сражаться. В конце лета 51 г. до н э., когда остатки армии арморикан предприняли попытку переправиться через Луару и укрыться в горных районах Бретани, римские легионы были удивлены, как мало арморикан уцелело. По свидетельству «Записок», римляне «убивали их до тех пор, пока кони были в силах скакать, а руки – держать меч. Всего было предано смерти более двенадцати тысяч воинов с оружием в руках и тех, которые бросили оружие».
После этого Галлия подверглась тотальному разгрому и грабежам, прошла через массовые кровопролития, пережила опустошительные набеги, и многие уцелевшие жители покинули страну. Рим захватил и разорил страну во имя цивилизации; Цезарь мог торжествовать, празднуя свой триумф.
Что же касается арморикан, то им был предоставлен свободный выбор: погибнуть от римских мечей, быть проданными в рабство или сделаться бесправными слугами отставных римских легионеров и переселенцев из других подвластных Риму земель.
Впоследствии в письменных исторических источниках почти не встречается упоминаний об армориканах. Создается впечатление, что они попросту исчезли с лица земли. Однако история, как мы не раз могли в этом убедиться, обычно пишется победителями и потому нередко вводит в заблуждение, а то и сообщает заведомую ложь. В случае с армориканами истина, на мой взгляд, все же дошла до нас, по крайней мере – отчасти. Ниже я излагаю свою собственную реконструкцию недостающих страниц истории.
В конце лета – начале осени того поистине рокового 51 г. до н э. от широкой полосы побережья, лежащей между Сеной и Гаронной, отплывали многие десятки или даже сотни судов самых разных размеров. Они были доверху заполнены всевозможными припасами, имуществом и, естественно, людьми, стремившимися спастись в море от неминуемой гибели, грозившей им на суше.
Арморикане по-прежнему сохраняли контроль над прибрежными островами. В их числе были острова в проливе Ла-Манш (Джерси, Гернси, Олдерни и Сарк), а также Ушант у оконечности полуострова Бретон и многие другие пункты вдоль побережья Бискайского залива. К сожалению, ни один из них не был ни достаточно крупным по площади, ни достаточно удаленным от римских владений, чтобы послужить надежным убежищем на длительное время.
Тем не менее острова могли стать – и действительно были – неплохими временными пристанищами. Их порты вскоре были заполнены кораблями, на скудных лугах и пастбищах теснились коровы беженцев, дома туземцев были битком забиты приезжими, а на склонах холмов тут и там пестрели палаточные городки. Короче, острова эти превратились в перевалочные пункты на пути исхода к дальним берегам.
Но какие же именно берега могли стать для беженцев новой родиной? На юге безраздельно властвовали легионы Рима. Земли к северу и востоку от оккупированной римлянами Галлии принадлежали воинственным племенам кельтов и германцев, которые, мягко говоря, не были друзьями арморикан.
Итак, единственная надежда беженцев на спасение была связана с землями по ту сторону пролива Ла-Манш.
В прежние времена арморикане могли перебраться на юг Британии и поселиться там бок о бок с туземными жителями, с которыми они нередко общались и вели торговлю вот уже на протяжении нескольких веков. Но теперь значительная часть Британии к югу от Чевиот-Хиллз, а также вся Ирландия или, по крайней мере, большая ее часть находились в руках кельтов. А непродолжительный брак по расчету между кельтами и армориканами закончился сразу же после покорения Цезарем Галлии.
Более того, новый массовый исход кельтов во главе с особенно свирепым племенем атребатов, родственников белгов, мощным потоком хлынул через узкий Дуврский пролив прямо в Южную Англию. Кельты сами спешили спастись от римских мечей. Вторжение атребатов в Британию повлекло за собой свирепые стычки с более ранними переселенцами – кельтами. Поэтому, вздумай арморикане в поисках спасения ринуться на юг Британии, они оказались бы между двух огней.
И все же оставалось одно укромное местечко, пока что лежавшее вне досягаемости для римлян и кельтов, где арморикане могли рассчитывать встретить если не радушный прием, то, во всяком случае, не вооруженный отпор. Это был еще уцелевший бастион старой Альбы, расположенный на крайнем севере острова Британия. Жители этих мест и в этническом, и в языковом отношении принадлежали к той же древнейшей группе, что и арморикане. Более того, у них были не только общие культурные традиции, но общий враг – кельты.
Так север Альбы стал прибежищем для изгнанников-арморикан. Чтобы добраться в те края, им пришлось совершить длительное плавание на тяжело нагруженных судах вдоль прибрежных земель, жители которых были настроены к ним враждебно. Благоприятная погода имела для подобного плавания решающее значение, а лучшая погода, естественно, бывает летом. К тому же переселенцам надо было прибыть на новые земли как можно раньше, чтобы успеть хоть немного обустроиться до наступления холодной северной зимы. А поскольку лето 51 г. до н э. было практически на исходе, беженцам пришлось отложить свое отплытие с островов до следующей весны.
Месяцы, оставшиеся до весны, было решено потратить на починку кораблей, создание запасов продовольствия и фуража для скота. Осенью того же 51 г. до н э. корабли-разведчики совершали частые плавания к берегам Британии, чтобы определить места будущей высадки, где можно будет пополнить запасы пищи и воды. Небольшие суда с вождями из нескольких армориканских племен на борту нередко наведывались в гости к северянам Альбы, чтобы заручиться их расположением и заранее завязать дружественные отношения.
Сам же исход начался в конце весны 50 г. до н э. Далеко не все беженцы вышли в море из одних и тех же портов и взяли одинаковый курс на север. Большинство тех, кто отправился от южного побережья, в том числе и пикты, вышли в море из гавани в Ушанте. Большими и малыми эскадрами, поднимая паруса при попутном ветре и пребывая в состоянии постоянной готовности, они переправились через пролив Ла-Манш и направились к островам Силли, которые на протяжении тысячи с лишним лет служили излюбленным местом контактов с купцами и мореходами из Средиземноморья, западной части Иберийского полуострова и портов на побережье Бискайского залива, которые вели торговлю с Британскими островами. Все эти флотилии беженцев, по всей вероятности, обогнули остров Британия с запада, через пролив Сент-Джорджес проникли в Ирландское море и оттуда, через Северный пролив, – мимо западного побережья южной Шотландии. Оказавшись в Северном проливе, корабли могли рассчитывать на радушный или по крайней мере нейтральный прием со стороны местных жителей. Однако побережье Ирландии давно держали в своих руках кельты, как в этом смогла убедиться небольшая флотилия пиктских судов.
«Бритонцы (кельты)… которые, как говорят, сами прибыли в Британию из Арморики, владели участками земель в южной ее части. Когда (некоторое время спустя) они сделались хозяевами на большей части острова, начиная с южных земель, пикты из Скифии (Силли), как рассказывают, вышли в море на нескольких больших кораблях, которые несло попутным ветром вдоль берегов Британии, и причалили к северо-восточному берегу Ирландии, где, встретив народ скоттов (ирландских кельтов), они попросили позволения поселиться на берегу рядом с ними, но не преуспели в получении просимого [16]16
Кельты, говорившие на гэльском языке и известные как скотты, в те времена жили в северо-восточной Ирландии. Они вплоть до III – начала IV в. н э. практически не появлялись в той части севера острова Британия, которая сегодня носит их имя (Шотландия).
[Закрыть]. Скотты отвечали, что на острове не найдется места для них обоих, но добавили: «Мы можем дать вам добрый совет, как вам быть дальше: нам известно, что там, чуть дальше, есть другой остров, расположенный на востоке, недалеко от нашего. Мы часто видим его вдали в ясную, безоблачную погоду. Если вы отправитесь туда, вы наверняка найдете пристанище…» Пикты, последовав их совету, отплыли к берегам Британии и начали заселять северную часть этого острова».
Так писал Беда Достопочтенный. В этом рассказе есть неточности и двусмысленности, но этому вряд ли стоит удивляться, если принять во внимание, что Беда жил и писал спустя много веков после описываемых событий. Что действительно заслуживает удивления, так это то, что столь ясное и обстоятельное описание этого судьбоносного события в истории Британии, написанное к тому же человеком такого ранга и положения, как Беда, постоянно игнорировалось или недооценивалось большинством профессиональных историков. Быть может, именно потому, что эти сведения не отвечали сложившимся ортодоксальным взглядам на историю, ученые предпочитали относить их к области мифологии, превращая единственное сохранившееся свидетельство о прибытии арморикан на север Британии в очередной образчик ирландских мифов. Но Беде Достопочтенному было известно куда лучше, как обстояло дело, и, следовательно, пикты – выходцы из Галлии – это тот самый народ, который стал пиктами Шотландии [17]17
Беда был далеко не единственным историком, считавшим пиктов иммигрантами и переселенцами из континентальной Европы. Так, Ненний, известный валлийский хронист VIII в., полагал, что они (пикты) пришли откуда-то из-за моря «на острова, называемые Оркадскими, опустошив многие районы на севере и (во времена Ненния) захватив около трети земель Британии». Гильдас, клирик VI в., также считал, что пикты пришли из-за моря и «поселились в наиболее отдаленной части Британии, и вместе со скоттами захватили все земли, простиравшиеся к югу от вала (вала Адриана)».
[Закрыть].
Изгнанники из северных районов Арморики (прибрежные племена, обитавшие на землях между Бретанью и устьем Сены, в том числе – куриозолиты, редоны и унеллы) собрались на островах в проливе Ла-Манш, всегда считавшихся оплотом арморикан.
Затем эти беженцы отправились на восток, намереваясь высадиться где-нибудь на побережье Британии. И хотя этот маршрут оказался несколько длиннее, он давал ряд преимуществ, заключавшихся в том, что таким путем можно было попасть прямо на просторные и плодородные равнинные земли между Фирт оф Форт и Морэй Фирт.
Изгнанники, решившие обогнуть Британию с востока, тоже плыли на нескольких флотилиях, в каждой из которых насчитывалось по нескольку кораблей, способных выдержать удары непогоды. Не спуская парусов днем и ночью и используя попутный ветер, эти мореходы вскоре оказались в Северном море. Более того, они избегали приближаться к побережью, ибо широкая прибрежная полоса в Норфолке и Суффолке не могла служить надежным убежищем, поскольку давно находилась в руках кельтов.
Вероятно, беженцы взяли курс на острова Фарн, лежащие примерно в двадцати милях от устья реки Твид. Здесь могла состояться их последняя встреча перед долгим плаванием.
Решение о том, как быть с невесть откуда взявшимися иммигрантами-армориканами, представляло серьезную дилемму для северян-альбанов. Если они откажутся позволить беженцам высадиться на берег, им предстоит вооруженное столкновение с несколькими тысячами изгнанников, отчаявшихся и готовых на все. Но что их ждет, если они дадут согласие? Как им ассимилировать массовый приток пришельцев на землях, ресурсы которых и без того почти исчерпаны в результате переселения из южных районов Британии альбанов, которых еще раньше изгнали оттуда кельты, вторгшиеся с континента?
Я предполагаю, что альбаны-северяне были вынуждены поневоле проявить доброжелательность. У арморикан был сильный флот и немало воинов. Если они высадятся на пограничных землях между альбанами и кельтами, они смогут послужить альбанам своеобразным буфером и защитить их интересы как на суше, так и на море.
Эти пограничные земли постоянно служили своего рода яблоком раздора. Натиск кельтских переселенцев, стремившихся проникнуть в глубинные области южной Британии, ощущался теперь на всех землях Альбы. Отряды кельтских разбойников уже успели превратить плодородные земли равнины Мерс в зеленой долине реки Твид в безлюдные, заброшенные места. Более того, кельтские рейнджеры пытались даже перебраться через защитную гряду холмов, разделявших долину Твида и гористые земли графства Форт. Я думаю, что перед лицом реальной угрозы потерять долину Твида альбаны «отдали» ее армориканским иммигрантам, позволив им владеть ею и удерживать ее… если им это окажется по силам.
Аналогичная ситуация сложилась и на западе. Там кельты, контролировавшие южное побережье Солвэй Фирт, угрожали вторгнуться в плодородные равнинные районы, расположенные вдоль северного побережья. И если арморикане высадятся здесь, они смогут помочь задержать кельтов на побережье залива.
Конец истории иммигрантов канул в неизвестность. «Записки» Цезаря сообщают нам, что число мятежников-арморикан, принявших участие в восстании Верцингеторикса, достигало 30 тысяч воинов (правда, примерно четверть из них составляли пиктоны). Это показывает, что общая численность арморикан могла достигать по меньшей мере 150 тысяч человек. Принимая во внимание потери, нанесенные армориканам римлянами, и учитывая, что далеко не все уцелевшие хотели покинуть родину, можно предположить, что общее число переселенцев, добравшихся до севера Альбы-Британии, не превышало нескольких тысяч.
