Текст книги "Мы — сталкеры. В прицеле неведомого. Авторский сборник"

Автор книги: Ежи Тумановский

Соавторы: Александр Шакилов,Виктор Глумов,Сергей Коротков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 74 страниц)

Пару минут и полсотни метров спустя парни догнали меня. Все трое: растерянный Панк, раздраженный Орфей и слишком уж спокойный Турок. Это хорошо. Значит, не совсем еще разум потеряли.

Кстати, о неприятностях.

Вскоре мы вышли к озеру, на противоположном берегу которого опять начинался лес.

Странное это было озеро. Никогда еще я не встречал в наших местах таких водоемов. Оно было правильной квадратной формы со стороной метров сто пятьдесят примерно. Вода в нем была черной-черной, точно нефть, и лучи солнца не отражались от нее, а в совершенно пустых глубинах всяческая жизнь отсутствовала как таковая: ни водорослей там, ни рыб, ни лягушек. Да и на песчаном берегу по периметру не росло ни единой травинки, и сколько я ни вглядывался в непрозрачные глубины, не увидел ни жучка-плавунца, ни водомерки. Птицы над озером не летали, и, судя по отсутствию следов на песке, зверье не приходило сюда на водопой.

Панк наклонился и поднял шишку, неведомо как оказавшуюся здесь.

Сообразив, что он задумал, я прошипел ему:

– Не вздумай!

К его чести он тут же выронил шишку себе под ноги, хотя, уверен, у него аж руки зудели швырнуть ее в озеро. Честно говоря, я просто перестраховался, запретив ему откровенно мальчишескую выходку. Возможно, ничего бы не случилось, швырни он чертову шишку в воду, но вдруг это обернулось бы для нас катастрофой? Стоит ли испытывать судьбу так глупо, когда испытаний и без того предостаточно? Вся наша жизнь, каждый ее миг от рождения до смерти – сплошная проверка на прочность, а уж Полигон – это концентрат проверок.

И вот тут мы увидели тигра.

Большая кошка – килограммов семьсот, длина тела метра четыре, а если с хвостом считать, то и все шесть, и хвост ведь не простой, весь в шипах – волочила за собой кабана. Ну, не самого крупного, конечно, детеныша скорее, но все-таки! Силы в нем, в этом кошаке, куда побольше, чем у домашних барсиков по ту сторону Стены. Если прикинуть, что жрет он, небось, килограммов по сто в день, то кабанчика ему должно хватить… надолго, в общем, не хватит. Но откуда тигр тут вообще взялся?! Приклад автомата привычно ткнулся в плечо. Тиграм место в глухих уголках Уссурийской тайги, куда нет доступа людям, в заповеднике Кедровая Падь, но никак не в украинских исхоженных лесах! Хотя, справедливости ради надо сказать, что леса Полигона нельзя назвать совсем уж затоптанными туристами…

Тигр-мутант волочил добычу к своему убежищу под мощными корнями старой засохшей сосны, примостившейся неподалеку от берега озера.

С обонянием у него проблемы. Почему я так решил? Да потому что иначе он бы нас унюхал. Но стоило только Панку пошевелиться и зашуршать травой, как зверь тотчас бросил добычу и обернулся в нашу сторону. И тут же, не давая опомниться и скоординировать наши действия, прыжками устремился к нам, огибая озеро. При каждом движении по его телу под кожей прокатывались волны. Это из-за толстой прослойки жира такой эффект. Посади полосатого на диету – чтоб вообще без пищи! – на недельку, он даже не проголодается, столько сала у него на боках и животе.

Пока что нас разделяло озеро. Всякому известно, что кошки не любят воду. Даже терпеть ее не могут. Но не тигры. Эти сволочи полосатые отлично плавают. Однако этот то ли не из таких, то ли в озеро не рискнул соваться.

В тайге охота на тигра строжайше запрещена, но насчет Чугуевского района я что-то запретов не припомню! А потому – пора скомандовать огонь на поражение!

Но я медлил.

И вовсе не потому, что хотел подпустить зверя поближе, чтобы ни одна пуля не ушла мимо.

* * *

Медвежатам он позволил уйти, а вот их мамашу, которая вместо того, чтобы, поджав хвост, бежать со всех лап, вздумала рычать на него, пришлось наказать. Ее туша легла рядом с кабаньей, которой семейка только-только наслаждалась и изрядно истрепала.

Резак присел рядом с медведицей. Та сучила в агонии лапой. С рогов его капала на нее кровь. Когти тоже были обагрены. Зудели и чесались шрамы на руках и ногах, под которыми были вживлены приборы, отвечающие за проявление – всплеск! – нечеловеческой силы.

Как всегда после всплеска, Резака обуял голод.

Он задумчиво уставился на свою жертву.

Медвежье мясо частенько заражено глистами. А еще две трети медведей хворают трихинеллезом, так что для удобства будем считать, что все мишки косолапые – переносчики заразы, которую не убить ни замораживанием, ни засолкой, ни копчением. Выходит, что, если уж очень захотелось отбивную из медвежатины, надо сначала хорошенько прокипятить ее – минут сорок варить, а лучше дольше. А вот жир и желчь косолапых – как и других зверушек, впадающих в зимнюю спячку, – содержат множество витаминов и потому считаются целебными… Обо всем этом ему как-то рассказал один научник, посмевший в компании себе подобных пробраться на Полигон. В тот год Резак еще страдал от одиночества, искал компании. Научник прожил в его берлоге целую неделю, пока не надоел…

Ну, раз витамины и целебный, то Резак не прочь отведать медвежьего жира.

Его клыки вгрызлись в сырую плоть.

Сначала он наестся до отвала, а потом пойдет дальше по следу врага.

И никуда Край от него не денется!

* * *

На Дальнем Востоке тигров охраняют, – они ведь в Красной книге! – но все равно на полосатых зверюг охотятся браконьеры. Ненавижу сволочей, которые стреляют в зверюшек. Но сейчас я готов был обнять всех охотников на тигров, которые оказались бы тут с нами. И пусть бы стреляли по животине, которая спешила к нам, никто за это не преследовал бы их по закону. Да что там обнимашки, я лично каждому руку пожал бы и поклонился в пояс!

Клыки, которым слишком мало места в пасти, и когти-кинжалы все ближе.

– Край, чего ждем?! Стреляем! – первым не выдержал Орфей.

Турок и Панк тоже заголосили – мол, давайте уже, иначе тварь порвет нас, и так далее, и тому подобное… И это хорошо. Хорошо, что им нужен мой приказ, что иначе они не могут.

Вот только приказа не будет.

Ведь я понял, почему медлил, почувствовал в себе силу, способную остановить зверя не пулей калибра 5×45, но кое-чем более сильным и проникающим. Тигр-мутант – плоть от плоти Полигона, его детище, его часть, а значит, убив его, мы вызовем гнев Полигона. Этого ни в коем случае нельзя было делать.

– Не стрелять. Что бы ни случилось, ни в коем случае не стрелять, братишки! Иначе я сам вас вот этими руками…

Когда сражаешься с людьми, – особенно с неопытными – не стоит забывать о правиле правой руки. Если враг ведет огонь лежа, то, меняя позицию, он встанет, держа автомат в правой руке, центр тяжести его сместится вправо, и, чтобы выровняться, он обязательно сделает шаг вправо. Поэтому надо всего лишь заранее сместить прицел влево от его укрытия, засечь начало движения – и нажать на спуск.

Со зверем, конечно, иначе, у зверя нет «калаша», ипотеки и любимой коллекции марок. Но принцип все равно тот же. Только вместо прицела у меня – личная оптика, то есть глаза. А стрелять я буду разрывным бронебойным взглядом.

Уже выстрелил, сработав на опережение.

И попал прямо в желтые радужки мутанта, намертво завязнув в них: ни вправо, ни влево, не оторваться им от меня, быть им со мной столько, сколько я этого захочу.

Тигр сбился с шага, замешкался и сбавил скорость, но все же не остановился, не передумал познакомиться с нами поближе. Я знал: он всеми своими вибриссами почувствовал, что нет во мне страха, что Макса Края невозможно сломать и нельзя заставить бояться и лебезить. У твари не было, нет и никогда не будет власти надо мной. Да, меня можно загрызть и разорвать на части, если очень постараться, и то не факт, потому что я сильней. Но даже случись непоправимое, это мало что изменило бы. Да вообще ничего по сути!

Потому что Макс Край – не добыча.

Макс Край – брат. Старший опытный брат.

Да я, черт побери, сильный вожак, которому надо подчиняться, иначе не выжить!..

Умолял господ что-то сделать Панк, Турок грозился все-таки выстрелить, бо это ж просто смешно, а вот Орфей уже замолчал.

Да и что было говорить, если тигр, рыча, подбежал-таки к нам и, распластавшись полосатым телом в воздухе, прыгнул на меня. Сверкнули на солнце слюнявые клыки разинутой пасти, и мутант ткнулся мне мордой в грудь. Мне же просто ничего не оставалось делать, как погладить его здоровенную шишкастую башку и за ушами почесать, будто из-за озера примчался не жутчайший монстр, но верный любимый пес заждался меня дома с работы! Лизни он меня языком – и иллюзия была бы полной! Хорошо, кстати, что не лизнул, потому как язык у тигра шершавый, точно наждак, – гарантированно содрал бы с руки кожу! Выказав свое почтение, зверюга развернулась и, игриво махнув на прощание шипастым хвостом, умчалась обратно к оставленной ею добыче.

Колени мои подогнулись, и я без сил опустился на землю.

В глотке пересохло. Надо бы смочить… Достал флягу, отвинтил крышку, твердо намереваясь на этот раз уж точно выпить.

Хорошо, что тигры – одиночки. Надеюсь, местная популяция переняла у своих сородичей привычку уединяться. Хотя тут все же Полигон, а не тайга. Даже мне, с наукой биологией знакомому понаслышке, понятно, что столь ограниченная территория с незначительной площадью не способна выкормить то количество хищников, которое тут обитает. Они должны были уже перегрызть друг дружку, с голодухи полезть на Стену и подохнуть у ее подножья под пулеметным и минометным огнем доблестных вояк… Резюме: если местные тигры охотятся стаями, как те же львы, к примеру, то нам можно посочувствовать. Второй атаки я не выдержу, а минометов у нас с собой нет…

– Да о чем ты говоришь, Край?! Какая вторая атака?! Ты с ума сошел?! – заорал Орфей.

Я и сам не заметил, что стал думать вслух. Впрочем, со мной такое бывает в стрессовых ситуациях. Срочно надо выпить, снять напряжение! Сдвинув чуть респиратор, я поднес флягу к губам, почувствовал резьбу горлышка, и…

Грохнул выстрел.

Флягу едва не вырвало у меня из руки. Зато ее продырявило, и содержимое полилось на землю!

Панк и Турок кинулись к сбрендившему Орфею, – стрелял он – отобрали оружие и даже вроде как скрутили его. «Вроде как» – это потому, что он не сопротивлялся. Иначе парням пришлось бы туго. Впрочем, мне было не до танцев с реверансами, я занялся более важным делом: попыткой спасти то немногое, что оставалось еще во фляге. Дырки я, как мог, заткнул пальцами, при этом умудрился еще вытащить из вещмешка носок. Да, я взял с собой запасные носки! В пути ноги преют, носки намокают, трут, кровавые водянки гарантированы. Нижние лапки обязательно надо держать в сухости! Именно поэтому я тащил с собой запасную пару носков. Правда, сейчас вовсе не собирался разуваться и менять их. Из кармана куртки я выудил зеленый ребристый цилиндр набора-минимума для выживания. Вопрос ведь был жизни и смерти! Из цилиндра вытащил презерватив, распечатал зубами и сунул в носок, а уж потом аккуратно, чтоб ни миллилитра мимо, перелил в него перцовку. Спасти удалось лишь половину начального объема!

И кое-кто мне за это ответит.

Аккуратно завязав презерватив и привязав носок с ним к вещмешку, я метнулся к Орфею, намереваясь как следует его покалечить или просто убить на месте, еще не решил. Макс Край не мог позволить себе такой роскоши – разрешать всяким разным безнаказанно стрелять в его вещи без спросу! Однако Орфею удалось избежать заслуженной экзекуции. Заставив меня отменить разборку, что-то с громким хлопком – чуть барабанные перепонки не порвались – вошло в атмосферу Полигона и, прорезав редкие облака огненной дугой и дымным следом, с треском и грохотом упало в лесу впереди.

– Что это было? Тунгусский метеорит? Челябинский?.. И как раз по нашему маршруту, – задумчиво сообщил я, сверившись с экраном телефона.

Однако слушать меня уже было некому.

* * *

Загрохотало.

Резак остановился и задрал к небу лицо, потемневшее от времени и солнца с ветром. Грудь его вздымалась, натягивая кожу на ребрах, и опадала, из-за чего проступали четче рельефные мышцы живота. Дышал Резак тяжело потому, что до этого момента бежал со всех ног, чуя, что враг близко, что вот-вот догонит Края и уничтожит. Стоило только замереть, тотчас вокруг зажужжало, загудело – в воздухе стало серо от облака мух, комаров и слепней. Насекомые накинулись, облепили тело Резака, измазанное медвежьими жиром и запекшейся кровью. Но это ничего, пусть себе, Резак даже не почувствовал боли укусов или же раздражения. Наоборот – он радостно осклабился, проследив за дымным следом в облаках. След, как это бывало обычно, устремился к лесу за Холмом Грузовика и Квадратным Озером.

Сердце забилось чуть быстрее. Скоро-скоро начнется шабаш! Вот-вот уже! Когда Резак был молод, он частенько бывал на шабашах. Его, тогда глупого и наивного, верящего, что он может изменить мир, доводило до исступления безумие, овладевавшее всеми, кто прибывал в нужное место в то самое время, когда небеса ниспосылали на Полигон особую благодать. Как же давно это было!..

Но кто мешает Резаку вспомнить былые удовольствия?

Тем более что Край тоже там будет.

* * *

Честное слово, я обиделся.

Хоть бы попросили отпустить их погулять на пять минуток, что ли. Ну, или, встав на колени, потребовали бы от меня приказ наступать! Но разве это по-людски, когда, не сговариваясь, – это меня впечатлило более прочего! – трое мужчин в униформе ВС Украины ускоряются с низкого старта, не сказав ни полсловечка пану полковнику, то есть мне?! Причем направление господа-коллеги взяли аккурат туда, где рухнул неопознанный летающий объект, дымная полоса от выхлопа которого все еще рассекала наше мирное небо надвое.

– Стоять! – велел я, потрясая автоматом над головой. Перцовка в презервативе заплюхала, грозя выскочить из носка. – Куда?! Гробанетесь все на фиг!

Признаю, это была жалкая попытка отговорить чудо-следопытов и Панка от вылазки в локацию «Лифт». В конце концов, их можно понять, они ведь на Полигон приперлись вовсе не для того, чтобы в двух шагах от цели по-мужски крепко пожать друг другу руки, поздравить с заслуженной победой и, развернувшись на сто восемьдесят, потопать обратно.

Но Макс Край не умеет сдаваться, – в конце концов кое-кто сумел тигра-мутанта одним лишь взглядом утихомирить! – поэтому я не унимался, с укоризной провожая их удаляющиеся фигуры:

– У меня плохое предчувствие! Братишки, не надо туда ходить!

Увы, мои доводы не убедили парней. Будто не слыша меня, Орфей с Турком соревновались, кто быстрее в полной выкладке домчит до леса, но их уделал Панк, который слегка задержался, поправляя ременную конструкцию с баллонами у себя за спиной, но все-таки догнал и перегнал соратников. Троица скрылась в зарослях.

Выругавшись так витиевато, что самому стало стыдно, я со всех ног рванул за ними. Не то чтобы я опасался остаться один, просто надо ж было кому-то присмотреть за тремя глупыми мальчишками ни хрена не детского возраста.

Тревога за их самочувствие окрылила меня, так что вскоре я увидел впереди примечательные баллоны и чудо-следопытов. Кустарники да пни заставили их сбавить темп, но все равно парни бежали по лесу так бодро, будто приборов не бывает, а мутанты вообще никогда не селились на просторах Полигона!

Кстати, насчет мутантов.

Падение с небес непонятной хрени весьма возбудило лесную живность. Лес оглушал визгом, воем и ревом. Трещали ветки, рушились стволы, в кронах деревьев у меня над головой проносились стаи крысобелок. Над ними и под ними, едва не врезаясь в нас, пролетали сороки и сойки, дятлы и филины, хотя последним положено в это время суток видеть десятый сон. И угадайте, куда все спешили, а? Вот-вот! Даже осы и шмели в компании бабочек и стрекоз летели в том же направлении, в котором двигались мы! Нам всем было по пути, м-мать! Это ничуть не смущало троицу моих нанимателей, но весьма беспокоило единственного здравомыслящего человека нашей команды, то есть меня!

– Братишки, стойте!

Никакой реакции. Их словно околдовали. Попали под воздействие прибора? Но чего тогда меня не накрыло по полной, не зацепило даже?.. Я схватил Орфея за руку, притормозив его упорное продвижение вперед, но он, не глядя, отмахнулся от своего боевого товарища – умеет, рукопашник хренов! – из-за чего, потеряв равновесие, я чуть не угодил под копыта стада мутантов-кабанов. Оно, стадо это, организованно промчалось мимо нас и даже не попыталось хотя бы того же Панка затоптать или Орфея взять на рога. Тля-муха, да что ж происходит-то, а?!

Пока я отпрыгивал от покрытых грязевой коростой туш, задорно прогалопировавших в светлую даль, спутники мои не подумали даже меня подождать. Такое впечатление, что троице больше не нужен опытный проводник, господа-коллеги только того и ждали, чтобы сверху упала какая-то хрень! Они что, решили зажать мой гонорар? Типа, пошел ты, Край, мы тебя, как последнего лошару, кинули на баблос и сами справимся? Но это же неправильно, это в корне неверно! Да я им не позволю! Я!..

Поэтому надо догнать троицу и конкретно разобраться, как мы теперь и что, партнеры или так, просто вместе прогулялись. Я-то на Полигоне не только из-за денег, но и в надежде узнать инфу о том, кто меня подставил с липовыми фото, из-за которых разрушилась моя семья. И если Панк да Турок с Орфеем погибнут, потеряв бдительность, я лишусь всего, ради чего рисковал! Кстати, если мы отныне не партнеры, они не «если», а «обязательно» погибнут! Нет, ну сначала я буду стрелять по ногам и пытать, а уж потом гуманно прикончу предателей, подвесив их за гениталии на деревьях. Правда, задуманное мной нарушение прав человека и кучи международных конвенций будет не так уж легко осуществить просто потому… как бы это сказать…

В общем, не знаю, что тут упало, – сирусянский НЛО, метеорит из криптонита или спутник-шпион Лесото – но лес эта импортная хрень, цинично вторгшаяся в наше воздушное пространство, проредила и попортила основательно. Представьте себе, будто некая гигантская бензопила вторглась в густые заросли и сделала полукилометровую широкую просеку, заодно содрав верхний слой почвы. Блин, да сантиметров тридцать сняло, если не глубже прихватило! Это я к тому, что по просеке можно двигаться, не особо опасаясь приборов. Не особо – потому что я не исключаю вероятность существования инопланетного мусора, подобно кротам, зарывающегося в землю. Ну да чему быть, того не миновать. Тем более что дорогу передо мной проверяли троица и мутанты – к кабанам и крысобелкам, спустившимся на грешную землю, присоединились прайды тигров-мутантов и целые семьи хвостатых мишек.

Осознавая, что до меня никому вообще нет дела, я все-таки предпринял еще одну обреченную на провал попытку вразумить Панка со товарищи:

– Стоять! Мордой вниз! Иначе – огонь на поражение!

Конечно же, я бессовестно блефовал. И, конечно, мои понты не прокатили. Парни продолжали корчить из себя леммингов, спешащих к одной им известной цели вопреки всякому здравому смыслу. Но пока существуют хоть малейший шанс и вероятность, отличная от нуля, что Максимка Краевой еще в деле, эти двуногие грызуны будут жить и не кашлять.

Насчет «не кашлять», кстати, я поспешил. Ведь дальше просека перестала быть такой уж ровно зачищенной. Небось метеорит, астероид или же кусок Звезды Смерти – ну или что там на Полигон рухнуло?.. – подчинился-таки нашенским законам физики и начал, сволочь, притормаживать, с каждым метром менее активно сшибая все дикорастущее и свободно живущее на своем тормозном пути. То и дело стали попадаться сломанные деревья, вывернутые с корнем и протащенные на десяток-больше шагов от места своей постоянной дислокации. Далее – просто сломанные. И те и другие горели. Это было обязательным условием. Без этого, небось, небесные тела отказываются падать на нашу планету.

И тут бы обрадоваться, – скоро-скоро просека закончится, и я увижу нечто из глубин космоса и пожму лапки дружественным, очень вежливым зеленым человечкам, – но устоявших, хоть и поломанных стволов, обязательно потрескивающих пламенем, заметьте, становилось все больше и больше. И, к моему глубочайшему сожалению, горели они вовсе не без дыма. Все пространство вокруг меня превратилось в одну сплошную серо-черную завесу, подсвеченную изнутри сполохами пламени. Респиратор, конечно, спасал органы дыхания – отличная модель, покруче многих противогазов – и натовские гогглы отлично защищали глаза, они не слезились, их не выело и не выжгло пока что, но в чаду я вскоре напрочь потерял возможность хоть что-то видеть и ориентироваться. Я двигался, можно сказать, чуть ли не на ощупь, интуитивно чувствуя верное направление. Надеюсь, никто из троицы не заблудится в лесном пожаре и не угорит. Респираторы, вроде, у всех в порядке… Хотя, если это будет Панк, я постараюсь не плакать…

С предельно допустимой скоростью – чуть ли не ползком – я продвигался вперед. То и дело меня толкали какие-то раздраженно ревущие и сопящие твари, вряд ли в чаду ощущавшие себя комфортней меня. Но даже при всей их невежливости я ни разу не упал и никто не попытался меня съесть. Это внушало надежду, что Максимка Краевой по своему обыкновению выберется-таки на свежий воздух если не целым, но хотя бы частично невредимым. А свежего воздуха как раз и не хватало. Мне даже показалось, что рядом пахнуло тухлой рыбой, чего, конечно, быть не могло, это мое воображение разыгралось… М-мать! Клянусь ударником своего любимого «Форта», когда я выберусь из дымного ада, троица конкретно ответит за то, что втянула меня в эту авантюру! Для начала каждого из них я…

Однако спустя пару шагов мысли о мести безвозвратно – Shift+Dell – удалились из моей прокопченной башки. Почему я стал таким добреньким? А потому что зона пожара внезапно закончилось. И «внезапно» – это вовсе не гипербола. Пожар будто обрезало невидимым вертикальным барьером. Ну, примерно как это было у ворот пропускника «Мохнач». Позади – руку протяни, вот оно все! – остался полыхающий кошмар. Только клубы дыма и вспышки огня не замерли в каком-то определенном положении, точно миллион мух, угодивших в тонны смолы тысячу лет тому назад. Нет-нет, на этот раз шоу продолжалось в режиме реального времени! Больше всего это было похоже на имитацию камина.

Но это только по ту сторону барьера.

А там, где оказался я, – и не только я – все было иначе. Очень-очень иначе! Если бы мою нижнюю челюсть не придерживал ремень респиратора, она упала бы мне на пальцы ног, ну или отвисла бы до пупка – настолько поразило меня увиденное в конце просеки. Хотя, казалось бы, после ЧЗО и Полигона удивить Макса Края могли только человеческая доброта и искренняя дружба, которых, как известно, в природе не существует.

То, что упало с небес, имело форму конуса, покрытого буграми, точно лицо подростка – прыщами. Высотой этот конус был метров пять, и с таким же диаметром основания, вдоль которого с натужным гудением, постепенно замедляясь и втягиваясь вовнутрь, вращались изогнутые лезвия. Вот, значит, чем расчистило просеку! Это не какой-то там простенький метеорит, это, понимаешь, гигантская газонокосилка, прилетевшая с Марса! Мне не понравилось, как мерцала лиловым светом бугристая поверхность конуса. В мерцании этом угадывался определенный ритм, который заставлял мое сердце биться в унисон с ним. И воздух вокруг конуса дрожал, как в знойный день над асфальтом. Ежу понятно, поверхность космического странника была раскалена, потому-то и вокруг основания земля обуглилась. Вон, еще слегка дымится. И это еще ладно, это объяснимо, – проход через плотные слои атмосферы, трение, – но что за хрень, похожая на полупрозрачный трос или веревку, тянулась вверх от вершины конуса и терялась за облаками?..

Сказать, что мне все это не понравилось с первого взгляда – ничего не сказать.

А учитывая, что конусом картина маслом не ограничивалась… Представьте, что вы стоите среди поваленных деревьев, а вокруг вас сотни мутантов, застывших в напряженных позах и прикипевших взглядами к НЛО. Безжалостным убийцам со всеми их клыками и когтями нет до вас дела, хотя они просто обязаны разорвать вас на части и набить вами свои желудки. Тут столько разных бестий, от одного вида которых вас воротит, которых раньше вы никогда не видели и не хотите увидеть вновь! Их покрытые кровавыми язвами бока раздуваются и опадают, зверье тяжело и смрадно дышит, мышцы спазматично сокращаются, языки высунуты – зверье ведь спешило сюда со всех лап. Пахнет дымом, сероводородом и трупной гнилью…

И среди всего этого паноптикума застыли три человеческие фигуры.

Осторожно, стараясь не оттоптать чью-то лапу и не наступить на крысобелку, не толкнуть ненароком тигра или кабана с медведем, я выдвинулся к парням и пристроился рядом:

– Турок, Орфей, это что за хрень такая?

– Это капсула космического лифта-мусоровоза, – вместо чудо-следопытов ответил Панк. – Крышку контейнера подняли, теперь пора высыпать мусор.

– Чего? – Совсем парню худо, раз такой бред несет. – Дружище, вокруг столько мутантов, а ты шутки шутить вздумал?

Лезвия как раз окончательно остановились и исчезли внутри конуса, будто и не было их вовсе. И лиловый свет НЛО больше не источал, корпус его потемнел до фиолетового, а потом поверхность и вовсе окрасилась черным и стала матовой, из-за чего резче проступили неровности и бугры на ней.

У меня сперло дыхание, когда конус вдруг затрясся, завибрировал со звуком басовой струны. Все зверье разом подалось вперед. Троица тоже послушно сделала шаг к конусу. Да что там говорить о прочих, если я – я! – поддался всеобщему психозу и страстно захотел приблизиться к космическому мусоровозу, как назвал эту странную хрень товарищ Панк.

К счастью, я подавил в себе на корню это странное желание, да еще и наподдал Орфею ногой пониже поясницы, – он мне еще за стрельбу по фляге не ответил! – двинул кулаком по почкам Турку и наградил подзатыльником Панка.

– Ты чего, совсем охренел?!

– Да я тебя!..

– Как вы посмели?!

– Главное, братишки, что очнулись. Хрена мы тут делаем?! Валить отсюда надо! – Я попятился. Похоже, у парней относительно меня возникли самые серьезные намерения. Оскорбились они очень, вот и решили меня наказать за руко– и ногоприкладство.

Однако через миг им стало не до хулигана Максимки Краевого.

Вибрация затихла, конус замер монолитной нерушимой глыбой. Но ненадолго – чрез миг поверхность его потрескалась, на ней образовались ромбовидные и овальные секторы. Затем с громким щелчком эти секторы, точно люки, открылись вверх, и из мусоровоза покатились-выскользнули десятки, сотни, тысячи прозрачных яиц, покрытых мерзкой зеленой слизью. Яйцеобразные предметы эти все были разного размера и внутри чем-то заполнены. А когда мусор вывалился-таки, образовав яичные завалы и кучи, из отсеков посыпались червеобразные куски подрагивающей плоти цвета свежего мяса. Каждый такой «червь» был размером с руку человека. «Черви» довольно ловко и весьма быстро спрятались среди яиц, мгновенно скрывшись из виду.

За спиной у меня раздалось рычание – это здоровенный тигр приготовился к прыжку. Врагов у такого монстра наверняка нет даже на Полигоне, кишащем всякими тварями, среди которых половина невероятно опасные, а остальные всего лишь ужасно страшные. Вряд ли даже слонопотам, если хоть один еще остался в запретной зоне, рискнул бы сразиться с полосатым матерым самцом, который ударом лапы запросто опрокинул бы БМП, а то и перевернул бы Т-80. Может, только крупный бурый мишка-мутант… Нет, вряд ли… Понимая, что мне пора примерить белые тапочки, я все же вскинул автомат, но выстрелить не успел – зарычав, зверь взвился в воздух.

И легко перемахнул через нас, обдав вонью экскрементов и гнилья.

Приземлившись, – на земле остались вмятины от лап – тигр прыжками помчалась к завалу из прозрачных яиц, снесенных квочкой из космоса. Его прыжок, достойный олимпийца с шестом, послужил командой для всех прочих мутантов, только того и ждавших: рыча, вереща, роняя слюну, когтя остатки дерна, они сорвались с места и, толкая друг дружку, ринулись к куче презентов, выпавших из конуса. Со всех сторон они, прыгая по поваленным деревьям, мчали к матово-черной гигантской урне, вывернутой посреди Полигона согласно воле нечистоплотных алиенсов. Крысобелки перепрыгивали со спины на спину более крупных зверюг. Барсуки лавировали под копытами кабанов. Кабаны мчали клином, сшибая всех со своего пути… И вот вся эта биомасса, оснащенная ядовитыми железами, острыми шипами и хитиновыми пластинами крепче многослойной брони, с хлюпом, хрипом и утробным урчанием врезалась в вожделенную кучу. Оказалось, зверье примчало сюда вовсе не для того, чтобы себя показать, на других посмотреть. Их привело к конусу вовсе не маниакальное стремление попасть в локацию, отмеченную на мой трофейной карте как «Лифт», – у всех мутантов было совсем простое низменное желание набить до отвала брюхо. Чем? А теми самыми «червями», которые, прибыв из космоса, так ловко спрятались среди яиц! Да-да, именно эти куски мясистой плоти интересовали зверье! Вы даже не представляете, какой приключился рев и гам, когда кабаны и медведи, тигры и барсуки, рыси и волки принялись разгребать завалы, вылавливая извивающиеся деликатесы! И никому не было дела до людишек, в совершенном офигении от происходящего замерших на краю общественной столовой для мутантов! Зверушки с упоением жрали «червей», ссорились из-за них, пытались выхватить недруг у недруга особо толстого и мясистого псевдокольчатого. При этом к меху и роговым пластинам мутантов одинаково крепко прилеплялись яйца – слизь, их покрывающая, оказалась чем-то вроде клея. Некоторые зверюги уже через минуту после начала трапезы походили на пресловутого ёжика из рекламы сока, на иголках которого хватает места яблокам, грушам, сливам и чуть ли не плодам манго, только вместо фруктов были, понятно, разновеликие яйца.

Между самцом-тигром, перепрыгнувшим нас, и ги-гантом-гризли, вставшим на задние лапы, возникло недопонимание из-за особо мерзкого, как по мне, но такого привлекательного для мутантов «червя». В результате непродолжительной, но бурной потасовки, пяток яиц мощными ударами лап было сорвано с бурого тела и отброшено… к нам под ноги! Чем я не преминул воспользоваться, чтобы получше рассмотреть гостинцы дружественной цивилизации.

– Да это же… – ошарашенно пробормотал я под впечатлением от увиденного.

– То, что вы называете приборами, – спокойно выдал Панк, будто иного и не ожидал тут встретить.

На Орфея и Турка яичное откровение тоже не произвело впечатление. Все трое моих спутников знали, с чем мы тут столкнемся. А открытие мое было простым, но гениальным: конус действительно был мусоровозом, и он доставил на Землю, на Полигон, груз приборов, заключенных в специальные контейнеры – яйца. Далее логично было предположить, что контейнеры предохраняют приборы от преждевременной активации, иначе всему зверью, собравшемуся у конуса на трапезу, уже настал бы кирдык. А прилипают покрытые слизью контейнеры к кабанчикам и мишкам для того, чтобы те разнесли их по всей территории, ограниченной Стеной. Потом слизь высохнет, перестанет быть липкой, контейнеры отпадут, раскроются – и все, прибор готов к употреблению. А «черви» – приманка, вкусняшка, ради которой мутанты готовы бежать многие километры и даже не замечать конкурентов и извечных врагов. Но скоро вкусняшки закончатся, и тогда…