Текст книги "Два мутанта"

Автор книги: Ежи Тумановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

19

Когда к ногам Хука бросили незнакомого окровавленного человека, он не стал ничего спрашивать, лишь глазами показал Когтю на большой котел с едой, а сам, не торопясь, продолжал зачерпывать ложкой из жестяной миски наваристую гречневую кашу. Через несколько минут пленный слабо заворочался и тяжело приподнялся на связанных руках. Хук задумчиво изучал разбитое в кровь лицо незнакомца.

– Жратву жрете? – неожиданно прохрипел пленник, облизывая языком распухшие губы. – Ну ничего, козье вымя, скоро наши подойдут – дерьмо жрать будете.

– Где вы нашли это чучело, Коготь? – спросил наконец Хук, откладывая ложку. – И зачем притащили сюда?

– Ты что, не понял? – развеселился Коготь. – Это же сам Крот, хозяин дома с артефактами. Он нас теперь прямиком к домику своему отведет, сам мешки хабаром наполнит да еще и короткую дорогу обратно покажет. Дай только время с ним более качественно потолковать. А то за пару сеансов лечения мозгов у деда не прибавилось.

– Зато у тебя скоро убавится, – с ненавистью ответил пленник, усаживаясь и смаргивая подсохшую кровавую корку на заплывшем глазу.

– Крот? – удивился Хук. – Я почему-то всегда думал, что он постарше должен быть.

– Конечно, Крот. А кто ж еще? – самодовольно сказал Коготь. – Теперь понимаешь, кому Зона добрый знак подает? Я теперь хозяин Крота. А значит и всех его богатств.

– Да что-то не похоже, что он тебя своим хозяином считает, – насмешливо сказал Ганс с другой стороны от костра.

– Ничего, – спокойно ответил Коготь, – сейчас поем и приступим к разъяснительной работе.

– Ну зачем же так, – коротко сказал Хук. – Мы не бандиты с большой дороги, с разумным человеком всегда проще договориться.

– А ты что за крендель? – тут же с вызовом спросил Буль.

– Не обижайся, Крот, – миролюбиво ответил Хук. – Мои люди погорячились, но ты сам виноват в этом. Когда у человека руки связаны за спиной, ему лучше вести себя повежливей.

– Я спросил: кто ты такой? – грубо рявкнул Буль, словно не он, а Хук сидел перед ним со связанными руками. – Когда мне будут нужны уроки дерьмоплескания – я тебя, урода, отдельно оповещу.

– Ух ты, – неподдельно удивился Хук. – Такой старый, и такой грубый. Я разочарован. Коготь, ты, кажется, обещал довести обучение до конца? Только осторожнее, нам он еще нужен живым. И желательно говорящим.

Коготь тут же поставил миску на землю, сделал знак одному из своих людей и подошел к пленнику. Буль злобно смотрел на приближающихся мучителей. А когда Коготь занес ногу для удара, неожиданно бросился вперед и попытался укусить его. Но в этот момент второй человек с силой ударил Буля ногой сверху по спине, а мгновением позже Коготь добавил под ребра.

Хук снова взялся за ложку, с интересом наблюдая, как избиение связанного немолодого пленника превращается в дикий фарс. Избиваемый не лежал, как положено, пытаясь прикрыть локтями и коленями наиболее чувствительные места, а с рычанием катался по земле, стараясь дотянуться до своих мучителей. И сколько его не били, казалось, совершенно не обращал внимания на боль.

– Хватит, – негромко скомандовал Хук, откладывая пустую миску.

Тяжело дыша, Коготь с напарником отступили от грязного рычащего зверя, в которого превратился пленник. Тот сразу же затих, немного полежал, переводя дух, и начал приподниматься на руках, пытаясь сесть. Хук кивнул Когтю и тот рывком за ворот куртки перевел пленника в сидячее положение.

– Ну что, вспомнил свое имя или приступ слабоумия продолжается? – тут же прохрипел Буль, с вызовом задирая голову.

– Вспомнил, – спокойно ответил Хук, как бы признавая, что избиение пленника ничего толком не изменило. – Меня зовут Хук, и я со своими людьми пришел к тебе в гости.

– Да на кой хрен мне такие гости нужны? – риторически осведомился Буль и сплюнул кровавую слюну. – Валите отсюда, пока я не рассердился.

– А то что? – издевательски спросил Коготь. – Караульный взвод позовешь? Слышь, Хук, он нас по дороге караульным взводом пугал!

Хук недовольно посмотрел на Когтя, потом перевел взгляд на Ганса и едва заметного качнул головой.

– Не мешай командиру вести допрос, – тихо сказал Ганс Когтю. – Пойди поешь, да людей своих проверь.

– Крот, не надо ломать комедию, – миролюбиво сказал Хук. – Мы знаем, что ты живешь на озере совсем один. И нет у тебя никакого караульного взвода. Зато есть большие проблемы с хранением артефактов.

– Хренофактов, – тут же сказал Буль. – Так и быть, одолжу парочку, чтоб на могилку твою положили.

– Ты напрасно упрямишься и ведешь так себя вызывающе, – спокойно продолжал Хук. – Ты здесь один и ничего сделать не можешь. Никто к тебе на помощь не придет – на много километров здесь ни единой живой души. Но ты можешь купить свою свободу и спокойную жизнь за ненужный тебе хлам. Ты же ученый. Оставь себе то, что изучаешь, а мы заберем то, что уже изучено. На мой взгляд, вполне справедливое предложение. Тебе жизнь, нам – отработанные материалы. Обещаю: как только мы получим, что нам нужно, в тот же момент уйдем и больше ты нас никогда не увидишь.

Один из людей Когтя принес и сложил горкой у ног Хука автомат, два запасных магазина, гранату, складной нож, флягу и, похожий на спичечный коробок, серый пульт радиовзрывателя.

– У этого с собой было, – сказал человек Когтя и отошел в сторону.

Буль коротко посмотрел на свои вещи, прикрыл глаза, тяжело вздохнул и вдруг сказал:

– Слышь, ты, Хрюк. Я согласен. Только по уговору все. Я веду вас к дому, разминирую проходы на воде, отдаю артефакты. Но чтоб потом ноги вашей возле моего озера не было.

– Проходы на воде? – удивился Хук. – Ты ставишь возле дома морские мины?

– Не морские, – буркнул Буль. – Озерные. От таких как вы и ставлю. Давай, собирай свою кодлу, и пошли.

– Да мы обождем до утра, – подозрительно сказал Хук, недоверчиво разглядывая пленника. – А то, неровен час, зайдем в какую-нибудь неприметную аномалию. Так что, если задумал ты нас перехитрить, не стоит даже близко такие планы строить. Мы тебе не бандиты какие-нибудь, многие не первый год Зону топчут. Эй, Ганс, напои деда и дай поесть. Но руки не развязывай. И к дереву на всякий случай привяжи, чтоб не устроил что-нибудь. Так привяжи, чтобы видно его было дежурному.

– Отпустите, не пойду! – пронзительный крик откуда-то из-за деревьев заставил всех обернуться в ту сторону.

Спустя несколько секунд показался один из людей Когтя, буквально волочивший за руку Паленого.

– Ха, да это нашему проводнику дали возможность свидеться с благодетелем! – весело сказал Ганс. – Давай-давай, тащи его сюда.

– Нет, отпустите, я не могу! – визжал Паленый так, словно его собирались как минимум кастрировать. – Не хочу, не пойду!

Люди, собравшиеся поглазеть на пленника, оживленно переговаривались в предвкушении нового зрелища. Паленый понял, что сопротивляться бесполезно и последние несколько шагов прошел не издав ни звука. Ничего не понимающий пленник вопросительно посмотрел на Хука. Но тот лишь хмыкнул и кивнул на Паленого:

– Узнаешь благодарного пациента?

Буль понял, что через несколько секунд будет разоблачен. Но деваться было некуда, поэтому он осторожно провел рукой по лицу, размазывая кровь и грязь, и уставился на Паленого. Что это за человек, и почему Крота называли его благодетелем, Буль не понимал. Но морально готовился к неминуемому развитию событий. Однако Паленый не спешил броситься в объятия «благодетеля».

– Ну что же ты, Паленый? – издевательски спросил Ганс. – Столько времени провести в ожидании новой встречи и так стесняться, когда она состоялась?

Сталкеры вокруг засмеялись, посыпались шуточки и подбадривающие возгласы. Чувствуя всеобщую враждебность к странному парню, но не понимая ее причины, Буль нахмурился и гордо расправил плечи, подозревая, что смеются и над ним тоже. Паленый стоял перед Булем сгорбившись, опустив голову к земле, словно опасаясь, что встретившись с пленником взглядом, сразу же окаменеет.

– Паленый! – резко сказал Хук.

Парень вздрогнул, рывком поднял голову и открыл зажмуренные до этого глаза. Несколько секунд он бессмысленно смотрел прямо перед собой, потом часто заморгал и уставился на пленника со странным выражением на лице. Люди вокруг затихли, чувствуя, что происходит что-то необычное. Несколько секунд на поляне царила гробовая тишина. И вдруг Паленый резко расхохотался.

Буль мрачно смотрел на него, осознавая, что с каждой секундой разбирается в происходящем все меньше и меньше. Но в том, что до разоблачения остаются считанные секунды, он уже не сомневался. Впрочем, это было не так уж и важно. Крот наверняка обнаружил пропажу товарища и, сумев сделать верные выводы, успел спрятаться в плавучем доме.

– Ну что, старый дурак, – насмешливо сказал Паленый, глядя на Буля в упор. – Попался?

Буль уже собрался было метким ответом поставить урода на место, но Паленый не дал ему вставить и слова:

– Думал, что я чувствую себя должником? Да хрен там. Это не ты, это Зона меня спасла твоими руками. А ты – просто жалкий старпер.

Теперь Буль догадался, кто перед ним. Именно по вине этого человека бандиты уже второй раз пришли к озеру Крота. О парне, спасенном Кротом, и продавшем информацию о своем спасителе бандитам, он слышал в первый же день после прибытия на озеро. В бешенстве Буль дернулся вперед, позабыв о побоях и связанных руках, и повалился лицом в землю под дружный хохот сталкеров Хука.

– Тьфу! Вот идиот, – презрительно сплюнул на землю Паленый, равнодушно повернулся к Булю спиной и пошел прочь.

И только в этот момент до Буля дошло, что Паленый прекрасно знал Крота в лицо.

20

Команда военных сталкеров, в кратчайшие сроки выполнив сложнейшее задание, в полном составе возвращалась на базу. Несмотря на стремление Серого успеть до темноты разместиться в удобном для ночевки месте, дойти до него военсталы не успевали.

Сперва все шло как нельзя лучше. Капитан Сенников безропотно шагал в середине растянутой цепочки людей Серого, в разговоры ни с кем не вступал, ни на что не жаловался и ничего не просил. Таким образом, большая часть отряда даже понятия не имела, кого им приходится то ли спасать, то ли конвоировать из глубины Зоны к Периметру. Следуя старой сталкерской примете, шли не точно по тому же маршруту, которым ранее прибыли к озеру, а на некотором расстоянии от него, не теряя при этом из вида основных ориентиров.

Обычный походный порядок подразумевал необходимые меры предосторожности, поэтому часть людей двигалась с оружием наготове, наблюдая за окрестностями. Но ни один мутант не потревожил своим присутствием крупный отряд вооруженных людей. По мере удаления от озера аномалий становилось все меньше, распознавать их даже обычными детекторами становилось все проще, и Серый окончательно поверил, что эта ходка уже сложилась как надо, и больше не принесет никаких неприятных сюрпризов. Правда, вместе с некоторым расслаблением, вернулось и обостренное чувство неприязни к «спасенному» капитану.

– Шагает себе, гнида, – бурчал Серый так, что его слова слышал только идущий справа Стерх. – Живой и здоровый. А парни из-за этой мрази в земле гниют.

– Серый, заканчивай, – Стерх даже не пытался скрыть раздражение. – В засаду к мародерам кто угодно попасть может, и капитан тут вообще не при чем. А вот ты своим недовольством можешь навлечь беду быстрее всякого капитана.

– Все равно урод, – буркнул Серый и недовольно замолчал.

Он понимал, что его заместитель прав, и что волю эмоциям давать нельзя, но ничего не мог с собой поделать. Самое же неприятное заключалось в том, что разумом он прекрасно понимал, кто именно виноват в гибели большей части его предыдущей команды. Понимал, но никак не мог смириться с тем, что тот, кто купился на дорогой артефакт, кто поверил лживому бандиту, и кто привел отряд прямо в засаду, каждый день смотрел на майора Кратчина и сталкера Серого из зеркала.

Впрочем, вскоре о капитане Сенникове пришлось забыть: прямо на пути отряда внезапно открылся глубокий овраг. И как только военстал, идущий первым, остановился на его краю, что-то невидимое бросилось на него от ближайшего куста, схватило, впилось острыми зубами в шею так, что фонтаном брызнула кровь, и утащило вниз по крутому склону. Это произошло так быстро и оказалось настолько неожиданным, что никто даже не успел открыть огонь.

Но в отряде почти не было новичков, поэтому, спустя несколько мгновений, военные сталкеры начали реагировать и без дополнительных команд Серого. Те, что шли спереди и сзади от Штыка, оттащили его в сторону, заставили залечь, а сами устроились рядом, готовые стрелять при первых признаках опасности. Двое военсталов, оказавшиеся ближе всего к месту нападения, разбросали в разные стороны звуковые гранаты, и когда тонкий свист нестерпимо засвербил в ушах, подобрались к самому краю оврага, осторожно заглядывая вниз и поводя стволами автоматов.

Остальные заняли круговую оборону, за несколько секунд наметив ориентиры и разобрав сектора обстрела. Стерх остался командовать арьергардом, а Серый с автоматом наперевес быстро добежал до места нападения.

– Похоже, кровосос, – сказал ему один из военсталов, тыча автоматным стволом вниз.

На дне оврага виднелось неестественно изогнутое тело их товарища. Вокруг него успела натечь большая лужа крови. Серый вытащил бинокль и внимательно осмотрел склоны оврага. Если кровосос только убил человека и не успел высосать из него всю жидкость, значит он спрячется где-то недалеко и будет ждать. Это означало, что монстр попался из числа тех, кто понимал опасность огнестрельного оружия, но совершенно не боялся вооруженных людей. И как ни хотелось Серому поскорее выбраться за Периметр, оставлять монстра в живых, равно как и бросать тело товарища, было решительно невозможно.

– Стерх, – сказал он в гарнитуру. – Леха мертв, а кровосос где-то затаился. Давай как обычно для прикрытия флангов людей заворачивай, чтоб посмотрели вокруг на всякий случай, а мы тут зверюшке хвостик прищемим.

– Понял, – коротко отозвался Стерх.

Военсталы, до этого охранявшие Штыка, поднялись и, проверяя пространство впереди детекторами аномалий, отправились на разведку левого фланга. Стерх с одним из своих людей сместились вправо. Серый командовал у края оврага, показывая как и куда следует бросать ослепляющие гранаты, где поставить ручной пулемет и как следует спускаться, чтобы не дать кровососу шансов на повторную атаку.

Штык остался один и некоторое время сидел на земле в прострации. Оружия у него не было и помочь военсталам он не мог. Впрочем, помогать и не хотелось: для опытных сталкеров все его умения, предложи он свою помощь, покажутся просто смешными. Да и не вызывали военсталы у него каких-либо симпатий. Несмотря на то, что шагал с ними Штык по своей воле, действия команды майора Кратчина больше походили на похищение, чем на спасательную операцию. И в том, что Хомяк испытает самый настоящий шок, а потом будет мучиться, в одиночку гребя на лодке к плавучему дому, военсталы виноваты гораздо больше, чем Штык, согласившийся с ними покинуть Зону.

В овраг тем временем полетели звуковые и световые гранаты. А затем по крутому склону начали осторожно спускаться два военстала в застегнутых наглухо бронежилетах. Оказалось, что самое современное средство защиты имеет дополнительные сегменты для защиты шеи, затылка, подмышек и паховой области, но до этого момента никто их просто не использовал.

Край оврага ощетинился автоматными стволами. Хищно смотрел вниз длинный ствол ручного пулемета. Военным сталкерам ликвидировать серьезного мутанта было не впервой, тем более, что кроме них только патрульные квады «Долга» занимались охотой на самых опасных зверей Зоны. Обычные сталкеры, особенно, сбившись в группы, могли дать отпор свирепому хищнику, но искать и преследовать его никогда бы не стали.

Серый опустил на лицо прибор ночного видения, выкрутив настройки так, чтобы видеть малейшие изменения теплового фона внизу. Даже в режиме невидимости, кровосос, перемещаясь, будет экранировать другие источники тепла и этого будет достаточно, чтобы засечь невидимую цель.

Внезапно жуткий животный визг резанул по ушам, заставив всех повернуть головы направо, и тут же стих. Создавалось впечатление, что какое-то крупное животное только что покончило с собой, затянув себе на шее удавку.

– Командир, давай сюда! – возбужденно сказал в гарнитуре голос Стерха. – Кажется, кто-то управился с нашей зверушкой без нас.

Видя, как несколько военсталов во главе со своим командиром побежали туда, откуда только что донесся страшный предсмертный крик крупного зверя, Штык, предоставленный самому себе, решил, что в данный момент лучше быть поближе к вооруженным людям, и отправился следом.

В полусотне метров справа, там, где дно оврага, полого поднимаясь, превращалось в неглубокое ложе тонкого ручейка, над багрово-коричневой тушей, настороженно водя автоматами из стороны в сторону, стояли военные сталкеры. Вода в ручье, красная от крови монстра, стекала дальше в овраг и смешивалась с кровью убитого военстала. Подойдя поближе, Штык сумел оценить масштаб второй части недавно состоявшейся здесь драмы: голова чудовищного монстра была свернута набок с такой силой, что кожа и крупные кровеносные сосуды полопались, и кровосос, издыхая от перелома шеи, успевал попутно агонизировать вследствие серьезной кровопотери.

– Я даже представить себе не могу, что за монстр мог сделать такое, – сказал Серый Стерху, потрясенно разглядывая все еще живые глаза мутанта. – Может, в ловушку попал? Бери людей – осмотри тут все. Если аномалия его убила – все вопросы снимаются сразу.

– Не слышал я звука сработки ловушки, – возразил Стерх, бросая короткий взгляд в сторону подошедшего Штыка. – Но сейчас проверим.

– Нам вообще-то скоро на ночевку становиться, – продолжал Серый, разглядывая чудовищную рану на короткой шее чудовища и бессильно обвисшие щупальца вокруг безобразной морды. – Ты представляешь, что может сделать мутант, способный так легко расправиться с настоящим матерым кровососом? Короче, поразбирайся тут, а я пойду, помогу Леху похоронить. Эх, какой парень был.

Постояв немного рядом с мертвым чудовищем, Штык побрел в сторону оврага, где военные сталкеры уже начали копать могилу для своего товарища. Помогая сложить некое подобие надгробия из камней, он наткнулся на тяжелый, прямо-таки обвиняющий взгляд Серого. Но вслух командир военных сталкеров не сказал ничего.

Через час Стерх вернулся, и отряд, вновь построившись в длинную цепочку, двинулся дальше. Только теперь бронежилеты у всех были застегнуты полностью. И даже Штыку выдали защиту, принадлежавшую раньше погибшему военсталу. Бронежилет оказался мягким и удобным для носки. Стерх помог Штыку полностью развернуть и застегнуть все дополнительные пластины, и вдруг, мрачно глядя в сторону, неожиданно сказал:

– Ты давай поосторожней, капитан. Не нашли мы ничего. Кровососа замочила такая тварь, которую скорей всего из автомата так просто не подстрелишь. Одна надежда: что вернется эта тварь к своей добыче и будет всю ночь ее жрать. И что мы для нее невкусные.

Лагерь для ночевки военные сталкеры оборудовали по всем правилам. Случайно обнаружив два огромных камня, неизвестно откуда взявшихся посреди леса, решили ночевать возле них. Между камнями оставалось небольшое пространство, в которое мог легко пройти человек, но наверняка застряло бы все, имеющее хотя бы немного большие габариты. Кроме того, камни отлично маскировали свет от разведенного рядом с ними костра.

Вокруг лагеря, помимо сигнальных датчиков, установили мины, настроив их на срабатывание только от значительного веса. Это позволяло, при необходимости, спокойно отходить прямо по минному полю. При этом любой тяжелый монстр неизбежно получил бы снизу поток тяжелых осколков и ударную волну направленного взрыва.

Отказавшись от ужина и получив от Стерха тонкое термоодеяло, Штык первым устроился на ночлег, стараясь поскорее провалиться в сон. Военные сталкеры посматривали на него с любопытством, но близко никто не подходил и заговорить не пытался.

Никто не шутил и не смеялся: жуткая смерть товарища и загадочная смерть кровососа заставили людей позабыть бодрый утренний настрой. Серый обошел границу лагеря, а вернувшись, заставил всех чистить оружие.

Штык закрыл глаза, но сразу заснуть не сумел. Почему-то теперь мысль уйти вместе с военными сталкерами не казалось разумной. То, что с утра представлялось небывалым везением, теперь выглядело как совершенно необъяснимый эмоциональный порыв. При этом, Хомяк остался на берегу один, и к дому еще слабому физически генералу придется плыть одному, а потом… вот именно, еще и провести в одиночестве двое суток, до возвращения Буля и Крота. Только теперь Штык сообразил, что и без того не отличавшийся большой смелостью Хомяк еще ни разу в одиночку не ночевал в плавучем доме.

А еще Штык «видел» множественные черные точки, в кажущемся беспорядке плавающие по сложным траекториям перед мысленным взором. Несмотря на явную хаотичность, в этом, по сути воображаемом, движении угадывалась некая система, но какой из этого можно было сделать вывод, Штык не знал. Зато «наблюдение» за точками успокаивало. Уже совсем скоро звуки вечернего лагеря сталкеров ушли на второй план, и крепкий сон увел измученного переживаниями капитана в свой волшебный мир.

Поэтому, когда над ночной Зоной вдруг раздался жуткий, ни на что не похожий вой, Штык оказался единственным человеком в лагере, кто его не услышал. Зато военные сталкеры немедленно побросали все свои дела и в страхе схватились за оружие. Все отлично помнили, как выглядел мертвый кровосос. И прекрасно понимали, что убить свирепого монстра, просто открутив ему голову, могло лишь еще более жуткое чудовище.

А Штык продолжал сладко спать и даже улыбался во сне, поскольку мелькающие черные точки не могли доставить ему неприятности в царстве Морфея.