Текст книги "Путешествие по чашам весов. Левая чаша (СИ)"
Автор книги: Ёжи Старлайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
Тресс усмехнулся и поднял руку с пистолетом. Озби поразился, как он метко стреляет по бэтлокам. Ему не нравилось только удовольствие, которое появлялось на лице Тресс после каждого удачного выстрела. После смерти правительницы бэтлоки ослабили, но не прекратили полностью свои попытки убить людей. Озби и Тресс сдерживали их атаки до тех пор, пока вагкх не увидел, что Мстива и Галза нет на золотистом канате. Наверное, они достигли выхода из колодца. Он посмотрел на Тресс и увидел, как искривились в усмешке красивые губы.
– Давай, человек, поднимайся. Я пока развлекусь. Подстрелю еще несколько птичек, – и Тресс и опять поднял лучевой пистолет.
Озби коснулся каната. Тот был теплым. Мужчина, быстро перехватывая канат руками, стал подниматься. Когда он достиг низких облаков, то заметил вверху зеленоватое сияние. Он поднялся еще выше и почувствовал, что его голова погружается в мягкую зеленоватую массу. Озби закрыл глаза и задержал дыхание. Он продолжал перехватывать нити каната, пока не почувствовал, что кто-то схватил его. Он открыл глаза и увидел перед собой руку, оплетенную жгутами мышц и украшенную кольцами татуировок. Вагкх с облегчением сделал глубокий вдох и поднял глаза вверх. На него смотрел Озгуш. Командир радостно улыбнулся и рывком вытащил Озби из звездного колодца.
Глава 49
Пока шла операция по спасению Галза, зал, в котором был расположен звездный колодец, превратился в капитанскую рубку. Комда почти не выходила из него. Она даже приказала поставить в нем походную кровать. Постоянное дежурство несли вульфинги. Они не нуждались в отдыхе, поэтому любой, кто приходил сюда, попадал под прицел их внимательных глаз.
Озгуш тоже почти всегда был здесь. Но, видно, Комда дала ему какое-то задание, потому что раз в день он покидал зал и исчезал на несколько часов. Он возвращался каждый раз с новыми эмоциями на лице. Иногда Озгуш казался радостным, иногда, наоборот, мрачным. Они с Комдой усаживались в уголке и подолгу беседовали. Другим вагкхам, которые заходили сюда по делам, не было слышно, о чем они говорят. Но по лицам собеседников было видно, что они обсуждают очень важную тему.
Строго в определенные часы появлялся Энди. Он переложил на плечи Гдаша все, кроме питания капитана. Сначала он приносил завтрак или обед только для Комды, но, спустя несколько дней стол накрывался уже на несколько человек. Все это время женщина казалась спокойной. Ее уверенность передавалась и другим членам экипажа. На борту «Синей чайки» никто не сомневался, что операция завершится успешно. Нужно только немного подождать…
Ходдти, заместитель Озби, последнее время все чаще захаживал в этот зал. Командир оставил ему столько заданий, что он не успевал все делать и нуждался в совете капитана. Озби воспользовался тем же способом, что и Комда. Написал план мероприятий, которые надо было успеть сделать до его возвращения. Теперь Ходдти и Гдаш, встречаясь в зале, с пониманием смотрели друг на друга.
Сегодня Ходдти пришел доложить об итогах соревнований, которые проводились в десантных отрядах по предложению Озби. В каждом из четырех подразделений состоялись поединки на клинках. Соревнования проводились на выбывание. В конце должно было остаться только четыре человека. Самые сильные из каждого отряда. В трех подразделениях победители были уже названы. Соревнования в четвертом завершались сегодня.
Это придуманное, а потом и осуществленное Озби мероприятие неожиданно сблизило весь экипаж. Десантники всегда были любимцами команды. Им прощались мелкие промахи и буйное поведение.
Один из больших залов корабля был переоборудован в арену для поединков. Техники устроили там места для зрителей, которые никогда не пустовали. Каждый отряд уже имел своих преданных болельщиков. Нарушая запрет капитана, и надеясь, что она этого не узнает, зрители делали ставки. Вечером, когда начинались соревнования, бары и рестораны корабля пустели. Гдашу становилось легко выполнять поручения капитана. Он точно знал, где можно отыскать нужных ему людей.
Сейчас Ходдти стоял напротив капитана и, стараясь не смотреть ей в глаза, докладывал о завершающем этапе соревнований. Комда видела, как он изменился за последнее время. В нем открылись способности к убеждению и организации. Десантники выполняли его приказы с полуслова. Озби, даже командуя десантом, по-прежнему оставался аналитиком. Он совершенно точно вычислил кандидатуру своего заместителя. Комда внимательно смотрела на высокого и чуть угрюмого вагкха. Ходдти все еще смущался в её присутствии, поэтому говорил, опустив глаза в пол и лишь изредка посматривая на нее:
– Нам хотелось бы, чтобы командир присутствовал на завершающем этапе соревнований, когда будет определяться сильнейший. Ребята хотят получить награду из рук Озби, ведь он все это придумал! Мы тут посоветовались и решили подождать, пока он вернется.
Комда, соглашаясь, кивнула.
– Хорошо, Ходдти. Сегодня завершаются соревнования в четвертом отряде?
– Да.
– Тогда действительно нужно подождать. Проведем последние соревнования среди лидеров отрядов через несколько дней. Мне кажется, что наши «путешественники» к тому времени вернутся.
Комда еще продолжала говорить, когда почувствовала, что в атмосфере зала что-то изменилось. Она прервала разговор с Ходдти и внимательно посмотрела по сторонам. Все было как обычно. Одни офицеры что-то обсуждали с Озгушем, другие спорили между собой. Несколько человек с сосредоточенными лицами мерили зал ногами, дожидаясь, когда смогут поговорить с ней. Это была совершенно обычная рабочая обстановка. Так проходил почти каждый день.
Женщина сделала знак Ходдти и быстро пошла в сторону колодца. Она вытянула руки вперед и взмахнула ими. Так же как и в прошлый раз, завеса иллюзии, которая скрывала колодец от посторонних глаз, исчезла. Светящийся обруч кольца чуть заметно дрожал. Женщина сделала еще один шаг вперед и замерла на самой границе круга. Разговоры в зале мгновенно стихли. Озгуш поспешил к ней. Они вместе вгляделись в зеленую толщу колодца. Прошло несколько минут, после чего Комда радостно воскликнула.
– Кажется, они возвращаются! В глубине колодца сверкают фиолетовые всполохи. Это вспышки энергии Тресс. Он пытается привлечь мое внимание.
– Что ты будешь делать?
– То, что и собиралась. Вытащить их оттуда. Озгуш, проследи, чтобы никто не приближался ни ко мне, ни к колодцу. Посторонние пусть покинут зал. Ты оставайся рядом со мной. Мне может потребоваться помощь.
Комда посчитала, что сказала достаточно. Она больше не смотрела в сторону командира и не стала ждать, когда ее приказы будут исполнены. Она закрыла глаза и замерла. Озгуш ждал чего угодно, только не того, что потом произошло. Комда засветилась, словно внутри ее зажегся свет. Её тело медленно начало подниматься над полом.
Она взлетела совсем невысоко, на несколько десятков сантиметров. Затем, словно от дуновения ветра, тело женщины качнулось и поплыло вперед. Оно замерло над самым центром колодца. Комда открыла глаза и подняла к груди руки. Женщина стала делать странные движения, словно сматывала в клубок невидимые нити.
Прошло несколько секунд, и Озгуш увидел, что в ее руках действительно появился клубок, к которому из кончиков пальцев Комды идут светлые, почти невидимые нити. Постепенно клубок приобретал золотистое свечение. Нити больше не были неясными тенями. Они горели настолько ярко, что вагкх зажмурился, не в силах смотреть на яркий свет.
Руки Комды замерли. Женщина держала в ладонях огромный светящийся шар. Она разжала руки, и он упал в колодец. Её руки тоже опустились, но Озгуш видел, что сияющие нити продолжают появляться из кончиков ее пальцев. Они скручивались между собой и тонкими веревками уходили вниз, в колодец.
Озгуш почти не дышал. Впечатление от светящегося тела женщины и живых золотистых нитей, стекающих с ее пальцев, было завораживающим. Она повернула к нему лицо, и он услышал в голове голос:
– Кто-то поднимается. Приготовься.
Озгуш подошел к самому краю и попытался разглядеть что-нибудь в зеленом вязком туннеле. Вдруг сквозь дрожащее желе просунулась рука. Он крепко ухватился за нее и вытащил из колодца… Галза. Летчик глубоко дышал, словно совершил длительную пробежку. Он радостно улыбнулся и сел прямо на пол, около ног командира.
Ждать появления второго человека пришлось недолго. Худая мускулистая рука с длинными пальцами появилась из колодца, и Озгуш понял, что достает Мстива. Шефа разведки ничто не могло удивить. Даже необычный вид Комды. Он внимательно посмотрел на Галза, словно проверяя, в порядке тот или нет, и повернулся к Озгушу.
– Там внизу идет бой. Озби и Тресс еще сражаются.
Заметив, что Озгуш вцепился себе в бороду, он добавил:
– Все будет в порядке. Лишь бы Озби не стал мешкать.
Он встал радом с командиром и тоже принялся всматриваться в зелень колодца. Когда над его поверхностью появилась сначала рука, а потом и весь Озби, в зале облегченно вздохнули. Мужчины заговорили, снимая напряжение последних минут. Никто не обращал внимания на то, что Комда все еще продолжает парить над колодцем. Прошло несколько минут, за время которых все быстро обменялись вопросами и ответами, когда Мстив слишком спокойным голосом произнес:
– Смотрите. Что-то происходит.
Все разом замолчали и посмотрели на Комду. Она изменилась. И продолжала меняться прямо на глазах. Её волосы рассыпались и длинными темными локонами покрыли плечи и спину. Руки были опущены вниз и дрожали от напряжения. Казалось, что женщина поднимает невероятно тяжелый груз.
Зрачки расширились и стали размером с радужку. Она смотрела прямо перед собой черными глазами, и, казалось, совсем не замечала стоящих перед ней людей. Из колодца вынырнула рука того, кого вагкхи с удовольствием оставили бы в мире бэтлоков. Следом появилась голова и захрипела:
– Осторожно. Бэтлоки идут следом.
Вагкхи замерли. Никто не решался подать ему руку. Тресс выбрался сам, продолжая держаться за золотистый канат.
– Комда! Закрой колодец, иначе они проскользнут сюда!
Видя, что женщина ничего не делает, он перестал хрипеть и закричал, не сдерживая своей злобы:
– Закрывай!
Комда повернула голову в его сторону и вдруг сделала легкий жест рукой. Тресс отлетел в другой конец зала и, ударившись о стену, упал на пол. Он встал, хватаясь руками за шею, словно пытался разжать душащие его невидимые руки, и пошел вперед.
Комда еще раз взмахнула рукой, и он опять покатился по полу. Озби видел, что нити ее энергии из золотистых становятся черными. Он понимал, что что-то происходит. И это что-то нужно немедленно исправить. Тресс приподнял голову и, задыхаясь, произнес:
– Не смотрите… Сделайте, что-нибудь… Её поглощает темная энергия…
Мужчины растерянно смотрели по сторонам, не зная, что предпринять. Мстив, бросив на остальных напряженный взгляд, разбежался, оттолкнулся от пола и прыгнул. Он взлетел над звездным колодцем и толкнул парящую над ним женщину. Комда упала на пол, но быстро поднялась и отбросила Мстива в угол зала. Удар был настолько сильным, что разведчик ударился о стену, отлетел от неё и прокатился по полу. Он так и не смог встать, а продолжал без сознания лежать на полу.
Комда повернулась к людям и скользнула по ним равнодушным взглядом. Её рука поднялась, указывая на Тресс. Он вздрогнул и изогнулся. Тело Тресс поднялось, да так и осталось висеть под потолком. Он пытался вздохнуть, делая судорожные и бесполезные попытки. С трудом ему удалось вытолкнуть из себя:
– Озби…
Тот никогда не оказывался в столь сложном положении. Он не знал, что нужно предпринять, чтобы остановить происходящее в зале убийство. Мужчина посмотрел на Тресс, который больше не мог ничего говорить. Он задыхался. Это был уже не смуглый щеголеватый мужчина, к виду которого они привыкли за время путешествия. Теперь под потолком корчилось и умирало странное, ни на что не похожее существо.
Остальные вагкхи оцепенели. Они молча наблюдали за происходящим, не делая попытки остановить Комду. И Озби решился. Он шел к Комде, стиснув зубы и уже зная, что сейчас предпримет. Он подошел к ней вплотную. Казалось, что женщина не замечает его. Она продолжала смотреть только на Тресс. Озби размахнулся и со всей силы отвесил ей пощечину. Удар был настолько сильным, что женщина упала. Через минуту она поднялась. Из разбитой губы текла кровь. Она капала на форму. Прямо на эмблему белой летящей птицы. Комда дотронулась до лица рукой и удивленно посмотрела на красную от крови ладонь. Она молча повернулась к вагкху. Глаза ее стали прежними. В них было непонимание и обида. Она чуть слышно произнесла:
– Озби?!
Из дальнего угла зала донесся хриплый прерывающийся голос:
– Комда, закрой колодец. Мы вернулись. Все.
После падения женщины Тресс тоже оказался на полу. Он лежал, не предпринимая попыток подняться. Женщина быстро взглянула на него и повернулась к колодцу. Она делала какие – то движения, которые были настолько быстрыми, что вагкхи не успевали рассмотреть их. Но сверкающий круг колодца стал уменьшаться.
Через несколько минут на полу лежало уже кольцо. Совсем простое. Без камня и странных надписей. Оно маленькой золотистой искрой сверкало у ног женщины. Комда наклонилась, осторожно подняла его, но не стала одевать на палец, а положила в карман формы. После этого она повернулась, и яркие синие глаза посмотрели на всех присутствующих. Они скользили с одного лица на другое, разыскивая того единственного, кого хотели видеть. Но Озби в зале больше не было.
Глава 50
Озби пропал. Нет, он не исчезал как Галз. Все знали, что он находится у себя в каюте. Его хотели видеть многие. Он не желал говорить ни с кем. Спустя неделю его добровольного заточения, возле каюты Озби остановилась машинка-курсор. Из нее вышла Комда. Она нажала датчик присутствия и стала ждать. Прошло несколько минут, но дверь так и не открылась. Тогда она негромко произнесла:
– Чайка, приказываю открыть дверь!
В ответ она с удивлением услышала:
– Дверь заблокирована по приказу Озби. Я не могу нарушить его распоряжение.
– Хорошо. Но если ты сейчас не откроешь её, то тебе придется вызывать механиков. Потому что я открою дверь сама!
Тяжелые металлические створки дрогнули, и дверь начала открываться. Комда не стала ждать, когда она раздвинется полностью, и проскользнула в образовавшуюся щель. В каюте был полумрак. Горело только дежурное освещение. Её глаза быстро скользнули по комнате и остановились на фигуре мужчины. Он сидел в дальнем углу, придвинув к себе небольшой стол. На столе стояла бутылка янга. Комда отметила про себя, что она была полной. Он не пил. Она повернула голову в сторону медленно закрывающейся двери, а затем решительно направилась к нему.
– Здравствуй, Озби.
Озби поднял на нее глаза, и ее сердце сжалось. Они были совершенно пустыми. В них больше не мерцало пламя. Мужчина ничего не ответил. Он лишь на секунду задержал на ней взгляд и опять опустил голову. Комда подтянула кресло и села напротив.
– Озби, я пришла к тебе по просьбе всего экипажа. Ты, оказывается, очень популярная фигура на корабле. Тобой интересуются все. Блаз появился у меня первым с пространными рассуждениями о твоем сложном внутреннем мире. Я слушала его почти час. Ходдти, твой «красноречивый» заместитель, уже несколько дней ходит за мной по пятам. Сегодня они с Гдашем пришли ко мне в каюту с утра пораньше и устроили выступление в два голоса. Один начинал говорить, а другой продолжал. Жаль, ты не слышал этого…
Она думала, что на лице мужчины появится улыбка, но он продолжал молча смотреть на пол. Комда продолжила:
– Чайка говорит, что ей придется менять покрытие в комнате командира. Озгуш протоптал в нем дорогу. Кстати, он постоянно ходит и около твоей каюты. Он жаловался мне, что ты не открываешь. А вчера, во время вечерней проверки вахт, ко мне подошел молодой десантник и стал взволнованно говорить, что больше не ищет виноватых и просит вернуть его в общую каюту. Ты не знаешь, что бы это значило?
Комда говорила и видела, что Озби остается безучастным к ее рассказу. Только раз, в самом конце, он поднял на нее глаза, а потом опять опустил их. Он сидел, чуть наклонившись вперед. Его правая рука неподвижно лежала на подлокотнике кресла. Он не шевелил ею. Казалось, что она не принадлежит больше ему.
Комда наклонилась вперед и осторожно дотронулась до нее. Она была холодной. В ответ на ее прикосновение Озби вздрогнул. Комда придвинулась еще ближе и осторожно взяла его руку в свои ладони. Совсем другим, грустным и тихим голосом она спросила:
– Озби, что ты делаешь с собой?
Мужчина предпринял слабую попытку вытащить свою руку. Она задумчиво произнесла:
– После смерти Грега, моего любимого сына, я так страдала, что больше не хотела жить. Я легла у себя в комнате на кровать и решила умереть… Я чувствовала, как жизнь вытекает из меня, словно кровь, капля за каплей. Казалось, никто не сможет остановить это пассивное самоубийство… Ты тоже решил уничтожить себя? Тресс будет очень рад.
Озби вздохнул и вдруг задал вопрос:
– При чем тут Тресс?
– Ну, ведь это его заслуга, что ты уже неделю сидишь в этой каюте и изводишь себя.
– Ты не понимаешь, Комда.
– Неужели?
– Я совершил то, что никогда не смогу простить себе. Ты знаешь, о чем я говорю. И в этом нет вины или заслуги Тресс.
Он выдернул у нее руку, и опять опустил её на подлокотник кресла.
– Жаль, конечно, разочаровывать тебя, ведь ты решил добровольно извести себя… Прямо скажем, у тебя неплохо получается. Но Тресс сыграл во всем этом очень важную, даже основную роль. Несколько вечеров подряд я и Мстив просматривали видеозапись вашего возвращения. Я заранее отдала распоряжение о ведении съемки… Поэтому я уверена в том, что говорю.
Комда замолчала и выдерживала паузу до тех пор, пока Озби не поднял на нее глаза.
– Ситуация была напряженной, вы только что вернулись, да еще и сражение с бэтлоками… Эмоции были обострены до предела. Это и позволило Тресс манипулировать вами.
– Но я видел, что ты почти убила его…
– Если бы Тресс можно было бы убить так легко… Это сделали бы уже давно. Не я. Другие. Те, кому он принес страдания и безмерное горе. Я расскажу тебе, что произошло на самом деле. Если не веришь, можешь сам просмотреть записи.
– Не думаю, что смогу еще раз взглянуть на это.
– Наверное, Тресс на это и рассчитывал.
Комда смотрела на Озби. Она отметила, что он больше не отводит взгляд. В его глазах промелькнуло что-то, похожее на интерес. Она спокойно продолжила:
– Чтобы вытащить вас из мира бэтлоков, мне пришлось спустить энергетический канат. Вам это ничего не говорит, но Тресс… Он знал, что такое огромное количество свободной энергии делает меня очень чувствительной и в определенной мере уязвимой, незащещенной. Сначала он сделал вид, что его преследуют вампиры и они настолько близко, что могут выбраться из колодца. Думаю, что вы поверили ему. Тем более что вы только что сражались с бетлоками и ваши эмоции были обострены до предела. В это время он незаметно стал смешивать свою энергию с моей. Это было не трудно. Он все еще продолжал держать в руках энергетический канат. Наверное, ты с присущей тебе наблюдательностью заметил это. Золотистое свечение сало темнеть.
– Да, я видел это. Но мне показалось, что это делаешь ты сама.
– Этого и хотел Тресс. Он хотел, чтобы вы поверили, что я становлюсь злой и неуправляемой. В этот момент я не могла вам этого объяснить. Сила Тресс велика. Я просто решила заставить его отказаться от того, что он делал. Но все пошло не так, как я рассчитывала. Вы решили заступиться за него. Я могу объяснить это только тем, что ни один из вас в полной мере не понимает, что из себя представляет Тресс…
Сначала Мстив решил стать героем, потом ты…Должна сказать, что это у вас великолепно получилось. Правда, Мстив понял все намного раньше тебя. Он начал извиняться сразу, как только очнулся. Хотя, если честно, я тоже чувствовала себя виноватой. Не рассчитала свою силу и отбросила его сильнее, чем было нужно…
Комда опять наклонилась вперед и сжала руками руки мужчины.
– Знаешь, ты удивил меня. Никогда не думала, что ты способен ударить женщину. Зато, в каком восторге, наверное, был Тресс! Могу поклясться, что он тоже не ожидал этого от тебя.
– Комда…
Озби освободил свои руки и закрыл ими лицо.
Она продолжила:
– Я сразу поняла, что здесь что-то не так, когда, поглядев на всех присутствующих в зале, не увидела тебя. Зато Тресс улыбался. Даже тогда, когда вульфинги уводили его. Послушай, Озби, ничто не может изменить моего отношения к тебе. Даже то, что ты сделал. Я не собираюсь доставлять Тресс радость. Радость оттого, что мы можем поссориться и расстаться. И тебе не позволю сделать это.
– Комда, что же мне делать? Я не знаю…
Женщина встала и, сделав небольшой, совсем крошечный шаг, опустилась на подлокотник его кресла. Её пальцы осторожно дотронулись до лица Озби. Они скользили по нему, стирая боль и страдания. Нежно дотронулись до губ и скользнули вверх, к морщинке, которая залегла между бровями. Она посмотрела в его вновь ожившие глаза и прошептала, склоняясь к его лицу:
– Тебе остается только одно. Попросить у меня прощения… и получить его!
