Текст книги "В любви и боли. Противостояние. Книга вторая. Том 1"

Автор книги: Евгения Владон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Ты права Эллис. У тебя недостаточно сил, чтобы так долго бояться. Но хватит ли их тебе, когда наступит тот самый час Икс? Ты выдержишь? Ты посмотришь прямо в его глаза, когда это произойдет?.. Не переоценила ли ты свои возможности?..

–…Элиис, твою мать, ты в своем уме? У меня чуть крышу не сорвало, несколько часов наяривая по твоему номеру! Робин сказала, что вы уехали из "Глобал-Вижн" почти четыре часа назад! Почему ты не включила телефон, как и обещала? Где тебя вообще носило все это время?

Молодец, Эллис! Умница, девочка! В попытке убежать от одной стороны реальности, ты в упор проигнорировала другую, не менее важную часть своей личной жизни! Ты все еще Алисия Людвидж, у тебя куча друзей, знакомых, близких тебе людей, включая Брайана Степлтона – твоего официального жениха. Если большая их часть и осталась в Карлбридже, это еще не значит, что ты стала меньше нести перед ними своих обязательств и прочего!

– Боже, Брайан, я… бога ради, прости! Я совсем замоталась, а про телефон вообще напрочь забыла. Я же предупреждала, что возможно поеду к Сэм чуть ли не сразу, по приезду! Тебе ли не знать, как это происходит. Встретиться с человеком, которого не видел целую вечность, это равносильно выпасть из настоящего времени сразу на несколько часов (а может даже и дней с целыми месяцами…).

– Но найти пару минут для ничтожного сообщения или хотя бы короткого звонка?.. Ты меня, конечно, извини, но твоим официальным женихом являюсь именно я, и если уж на то пошло, не побоюсь назваться и твоим гражданским мужем! Твою мать, Эллис, ты хоть немного думала об этом? А если бы я вообще до тебя так и не дозвонился? Как чувствовал, каким боком вылезет это твоя новая гребаная работа для нас обоих. Короче… Я хочу тебя увидеть!

Вот же, засранство! И чтож у меня руки-то так дрожат? Почему хочу попросить остановиться и не запускать видео-звонок? Я ведь не готова, не смотря на то, что это наш самый привычный способ общения, особенно во время пребывания по разные стороны континента (и континентов тем более). Что же успело произойти такого сегодня? Почему меня так и тянет поскорей забраться в постель, отключить все телефоны (и в номере тоже), укрыться с головой и больше ни о чем (и особенно ни о ком!) не думать! Абсолютно ни о чем, даже о работе, как прошлой, так и будущей… завтрашней!

Мне самой с трудом верилось, что за весь этот день я ни разу не включала ноута. Я в номере больше часа, но не успела распаковать даже четверти от всего своего багажа! Ладно, признаюсь, постояла под душем дольше обычного, но разве это оправдание? Или кто объяснит полное отсутствие желания во мне – открыть чемоданчик-футляр с моим последним любимчиком Никоном?! Я ни разу, в течении последних 24 часов не держала в руках фотоаппарата! Я сама с трудом этому верю. Чтобы не загореться идеей сфотографировать номер-люкс элитного отеля и панораму вечернего (без пяти минут ночного) Леонбурга с террасы-лоджии спальни? Да сама бы Эллис Льюис подвесила себя на дыбе за столь вопиющее поведение!

Неужели это тот самый предел всему? Я достигла критической точки?

Сигнал видео-звонка с развернувшейся картинкой звонившего абонента засветился на сенсорном экране смартфона в моей влажной ладошке.

Не прошло и двух секунд, а я не успела даже сообразить, что не хочу… я не готова к этому разговору!

Да, прекрасно понимаю, практически чувствую, как его сейчас должно типать, как ему приходиться сдерживаться, как сильно он нервничает… но меня беспокоит совершенно другое! Меня саму передергивает-накрывает ощущением сильной, сбивающей на хрен с ног ментальной волны совсем иного источника!

Смотрю на мини-фотопортрет Брайана Тревора Степлтона сделанный моей рукой (кажется, этим же смартфоном), но не чувствую ничего из того, что чувствовала всегда при каждом его звонке, глядя в это застывшее улыбающееся лицо своего голубоглазого новозеландского викинга.

Меня словно запечатали, зашили, наложили тридцать тугих швов толстой леской… Хочу избежать этого разговора любой ценой, спрятаться, скрыться… исчезнуть. Я не готова смотреть в его глаза и притворяться, что все ништяк. Если он увидит и почувствует, что со мной что-то не то…

Просто прими звонок и все! Одно легкое движение пальчика. Или скажешь, что телефон неожиданно сдох, ты же не ставила его на подзарядку со вчерашнего дня! – Да, но что мне помешает сделать это сейчас и самой набрать вызов? Или включить тот же ноутбук?

Черт! ЧЁРТ!

– Эллис, почему так долго, твою мать?

– Может хватит ругаться, я между прочим, тоже на взводе!

Мне надо присесть, а лучше прилечь. Хотя, что лучше выбрать – шикарный диван с серо-бирюзовой замшевой обивкой в гостиной или не менее шикарную кровать с высокой резной королевской спинкой в спальне? Правда, без личного присутствия Брайана Степлтона, сам выбор терял свою особую значимость вместе со смыслом. Я могла сесть прямо на пол, на мягкий палас, и хрен бы кто меня сейчас за это осудит! Но в том-то и проблема. Я не должна показывать, насколько я ослабла, и уж тем более давать кому-то повод взять надо мной верх. Неважно что или кто это – реальный взгляд синих глаз моего жениха с экрана смартфона или… невидимое присутствие чей-то ментальной тени.

– Мне не нравится, как ты выглядишь! – ожившее лицо Брайана немного опережало с приторможенными движениями головы и губ запаздывающие на пару мгновений слова чуть искаженного голоса. Не улыбается, как обычно, хмурит черные густые брови, как тот доктор на приеме, требующий у пациента открыть пошире рот.

– Хотя… – неожиданно расслабляется, удивившись собственной реакции. – Может это из-за света, но… ты сейчас похожа на перепуганного подростка с огромными глазищами на пол лица! И меня это даже как-то… слегка заводит.

Меня саму вдруг пробирает нервный смех. Но, кажется, мне-таки удается слегка расслабиться, и даже почувствовать что-то близкое к смущению, с теплой волной безграничной благодарности и ответной нежности. Может мне этого как раз и не хватало? Очутиться в чьих-то сильных, заботливых руках, утонуть-забыться в их надежных объятиях. Наверное, я действительно поспешила. Брайан, почему ты меня отпустил? Почему не заставил, не уговорил остаться и подождать…

– И ты еще с мокрыми волосами? Была до этого в душе?

– Какой ты проницательно догадливый! Только-только вышла, прямо перед твоим звонком…

– Черт, Элл, ты же знаешь, как я обожаю, когда ты чистая и еще слегка влажная от воды. Это не честно! Ты меня деактивируешь сразу по нескольким позициям, буквально подрезаешь запрещенным разворотом. Меня же занесет и сожжет на хрен всю резину!

Смеюсь уже громче, почти расслабившимися голосовыми связками. Неужели меня отпускает?.. Невидимая тень медленно отступает… блекнет?.. Растворяется в параллельном пространстве…

Почти бегом, босиком пересекаю всю комнату гостиной, сворачивая в проем смежной спальни, не спуская глаз с экрана смартфона, с уменьшенного лица своего непобедимого викинга и по совместительству троекратного гран-призера Европейского кубка конструкторов Формулы-1. Боюсь потерять его взгляд или ту силу, неразрывную связь с нашей жизнью в Карлбридже, то что делало нас такими близкими и родными все эти три года. Зараза, почему я не одела кольца? Может тогда бы эффект реанимации пошел бы еще быстрее, и быть может даже выбил из меня напрочь чувство необоснованной вины?

– Думаю, сейчас весь твой спринт попахивает кабинкой симулятора. Так что, все твои заносы могут закончиться сам знаешь чем!

– Пользуешься своим недосягаемым положением и безнаказанностью, да? Так, а теперь-то ты что творишь? Ты это специально?..

– А что я такого делаю? – невинно хлопаю глазками и… кончиком язычка игриво провожу по уголку чуть приоткрытого ротика и краю верхней губы. Да, и за несколько секунд до этого я легла спиной на пока что еще заправленную кровать, на атласное покрывало лазурно-серого цвета. Смартфон с чуть прифигевшим лицом Брайана Степлтона естественно приподняв прямо над собой.

– Так ты МЕНЯ спрашиваешь? Ну, хорошо. Судя по всему, старательно зарабатываешь штрафные круги. Я пока еще молчу за все те часы, что не мог до тебя дозвониться. Боюсь, к спец.журналу штрафных баллов придется ввести дополнительные меры наказания.

– Ох, да ты что?! Нет, правда что ли? И какие же?

– Нуу, для начала, ты мне сейчас расскажешь во всех мельчайших подробностях и деталях, как прошел твой первый день в Леонбурге, с момента приземления вашего самолета и до той самой секунды, когда ты соизволила взять трубку и принять мой звонок.

– Ты уверен, что хочешь выслушать весь рассказ? – томно поджимаю губки, слушая при этом очередной сбой сердечного клапана. Неужели опять?

Господи, кто мне скажет, чего я весь день так трясусь? Как будто я рискну рассказать Брайану обо всех пережитых мною страхах, включая галлюцинации, мнимые видения из снов и чувства ощущения другого человека.

Эллис, бога ради, дыши спокойней и покрепче держи смартфон, а то еще немного, и он затрясется вместе с твоими руками.

– Ты даже не представляешь, как сильно! Если понадобится, буду слушать всю ночь!

Заливаюсь отрывистым хохотом коварной мультяшной злодейки.

– Да, конечно! Да ты уже минуты через две начнешь меня перебивать. С тебя хреновый слушатель, Брайан!

– Ты меня извини, но это ты у нас всегда была отвратной рассказчицей. Вытянуть из тебя за раз два-три предложения – это практически рекорд. Но сегодня ты от меня так просто не отделаешься. А в связи с твоим переездом вопреки моим просьбам подождать хотя бы этот месяц, меры наказания ужесточатся до самого моего приезда в Леонбург. И вечерние видео-чаты – это так, ничтожная капля в океане. Отныне, с тебя причитается как минимум до пяти звонков в день и не менее пяти смс-ок с голосовыми сообщениями любовного содержания.

У меня реально отнялся дар речи и раскрылся ротик. Брайан хоть и улыбался, но вид у него был довольно-таки убедительным, особенно легкий прищур раскосых миндалевидных глаз. Едва ли он шутил, но едва ли я когда-нибудь сама всерьез приму все его угрозы и предупреждения.

– Ты должно быть шутишь?

– Ни сколько! – поджимает нижней губой верхнюю и отрицательно, с убедительным упрямством, качает головой (мол, я конечно улыбаюсь, но подобными вещами бросаться не привык). – И в смс-ках, ключевое слово «Обязательно!», должно присутствовать не менее дюжины любовных символов, в том числе и "поцелуи".

– Ох, ты ж черт! Ты это серьезно? – у меня опять начинается приступ нервного смеха.

– Как никогда! А самое главное наказание – чтобы за этот месяц ты успела подыскала церковь и гостиницу для нашего публичного венчания и свадьбы, само агентство по организациям свадебных вечеринок и… заказала для себя индивидуальный пошив свадебного платья! Уверен, подготовка к нашей свадьбе будет для тебя самым действенным наказанием из всех возможных, а заодно не станет отвлекать тебя на другие вещи.

Теперь моя челюсть отвисает без какой-либо наигранности, как и давление подскакивает до самых нереальных пределов. Меня накрывает волной удушливого жара с липкой испариной буквально с головой, особенно по всем участкам тела под банным халатом. Первый неосознанный рефлекс – развязать на нем пояс, при чем без какого-либо сексуального подтекста. Хорошо, что руки все еще не дрожали.

– Ты издеваешься? Ты подарил мне кольцо только-только, на прошлой неделе! Мы даже не обсуждали саму дату возможного венчания… Черт, да какого на хрен венчания?! Ты вообще, представляешь, что это такое? И разве я тебе не говорила, как отношусь ко всем этим… показательным шоу-представлениям?..

– Я помню! Ты никогда в детстве не вела свадебных альбомов и не планировала проведения собственной свадьбы за двадцать лет вперёд. Но неужели ты всерьез думала, что я, вся моя семья (да и твоя, кстати, тоже!) согласятся на пятиминутное посещение регистрационного стола в мэрии? Для тебя это может и идеальная свадьба, особенно исключая традиционный праздничный банкет, приглашение рок-группы со съемочной командой и какого-нибудь массовика-затейника, но только не для меня! Я хочу видеть свою невесту лежащую, как ты сейчас на атласном покрывале в номере-люксе для новобрачных, в роскошном белом платье, с длинной фатой, с приоткрытыми от томного желания губками и с не менее томным взглядом в своих широко распахнутых глазках! Ты даже представить не можешь, насколько меня заводит эта картинка!

– А белый банный халат тебя, значит, не вставляет?

– Возможно я бы простил тебя за такие слова, включая и сам халат, если бы находился в этот момент с тобой и прямо над тобой! Но поверь, свадебное платье оттенка слоновой кости или молочного жемчуга превращает мой мозг в кипящий вулкан! Я в буквальном смысле становлюсь неуправляемым, в точь-точь, как в ту ночь. Завожусь с полуоборота. И в этом только твоя вина, Эллис Льюис! Другой на твоем месте я совершенно не вижу и не хочу видеть когда-либо вообще!

Брайан, черт тебя дери, только не сейчас. И уж тем более не по смартфону! Ты выбрал не самый подходящий момент и место для подобных признаний. Я не то что к этому не готова, я не знаю, буду ли готова к такому когда-нибудь еще?

Сердце продолжает выбивать надрывный ритм по всему телу, словно удерживая меня с открытым сознанием в окружающей реальности, которая за все эти минуты и не собиралась никуда исчезать. Она все еще здесь, вокруг меня в этом номере, с невесомой едва проступающей из невидимых трещин пространства ментальной тенью… – Ты действительно думала, что она испарится, только потому, что тебе так сильно хотелось этого самой?

– Только не говори, что у этого платья должен быть обязательный шлейф длиной в десять футов! Я же от одного только его вида ипанусь. А сколько мне потом придется скрываться от всех твоих обезумевших фанаток? Они реально захотят порвать не только мое платье, но и меня вместе с ним!

– Черт, Эллис, только ты способна превратить самую красивую идею и фантазию в нелепый фарс! Я итак пошел у тебя на поводу, и не огласил публично о нашей помолвке! Теперь мне придется ждать и терпеть еще целый месяц, пока ты окончательно дойдешь до нужной кондиции?!

– А разве у тебя есть выбор? И почему только месяц? Ты же собирался, вернее, поклялся терпеть меня такую всю свою оставшуюся жизнь!

– Эллис Льюис, когда-нибудь я точно накажу тебя за твой острый язычок, со всеми вытекающими из этого последствиям. Мы не виделись всего день, а у меня уже руки чешутся добраться до тебя и…

– И что? Всыпать мне по пятое число по пятой точке? – не знаю как и почему, но эти слова вылетают из моего рта сами по себе. В голове вечно одержимого фотохудожника неожиданно прорисовывается картинка красочного содержания. Я в роскошном свадебном платье лежу животом на коленках Брайана с задранным над моими ягодицами тем самым длиннющим шлейфом, а мой без пяти минут законный супруг заносит над моей обнаженной попкой свою ладонь или даже кулак с ремнем… Fuck! Я не просто резко покраснела, кажется, я даже слегка возбудилась… А может и не слегка (иначе зачем бы мне сжимать свои коленки и бедра?).

– Когда-нибудь ты на это точно напросишься!

Шутки шутками, но я знала, что Брайан и мухи не обидит, или будет потом целый месяц выпрашивать прощение за тот же оставленный в порыве накатившей страсти засос или допытываться, не сильно ли было больно в последний раз… Да, любимый, больно было, и даже болело после этого пару дней. Но ты не представляешь, как мне нужна была именно такая боль… боль, которая бы держала меня в реальности рядом с тобой. Ведь эти отметки оставлены тобой! И она вполне может понадобиться мне уже совсем очень скоро. Я хочу чувствовать твое присутствие не только в виде ожившей картинки на экранах мобильных устройств, я хочу чувствовать, как ты пытаешься загородить-заслонить меня собою от всего мира, наложить собственную защитную тень неоспоримого собственника на то, что уже практически по закону и официально принадлежало лишь тебе одному!

Мне надо ощущать тебя постоянно, понимаешь? Только лишь тебя! И желательно глубоко в себе. Черт, я действительно этого хочу и практически готова на это. Пусть даже из-за пережитых сегодня страхов с дичайшими предчувствиями, но… ведь куда не правильней осознавать, что я поддалась эмоциям и чувствам, которые не испытывала уже хрен знает сколько лет!

Да, теперь я готова разговаривать с тобой по видеосвязи хоть всю ночь напролет, только чтоб не оставаться больше в этом пустом номере одной… Пустом?.. Одной?.. О, да, я очень хотела что-то из этих двух вариантов, в качестве сопроводительных ощущений. Чтобы спокойно и даже с восхищением подойти к панорамному окну спальни и… без каких-либо задних мыслей посмотреть с захватывающей высоты на открытый ночной Леонбург. На его живые манящие огни дорожных магистралей с бесконечными потоками бегущих по их пульсирующим артериям машин, огибающих железобетонный рельеф каменных мышц архитектурных шедевров прошлого и настоящего двусторонними течениями асфальтных рек. Совершенно не думая, не допуская мысли, что где-то там, в одном из тех статичных или передвигающихся огоньков другого панорамного окна или освещенного изнутри салона лимузина, находится такой же зритель-обозреватель. Зритель, который не просто всматривается в ночной город, а прекрасно знает и чувствует, для чего это делает!

…Если бы было можно остановить этот день, этот вечер, это мгновение навсегда, сейчас, в этой самой точке, застыв вместе с ним, подобно окружающим монументам человеческих слабостей и пристрастий… Зависнуть в этом состоянии, в этих эмоциях и ощущениях, в осязаемом потоке материальной бесконечности… Но, нет! Она не спит… Она больше не может спать! И она не просто движется, она вибрирует, дрожит в беззвучных вспышках и кровавых протуберанцах, в плотном вакууме огненного космоса. Она жаждет набраться былой силы, если не большей, поглотить собой все, что встретит на своем пути, оживляя каждую мертвую планету, зажигая ледяные камни изнутри, заставляя кричать от блаженной боли каждую воскресшую звезду!..

Да, милая, ты ее тоже чувствуешь, или вскоре прочувствуешь на собственной шкуре, в собственной коже и настолько глубоко, как еще никогда не чувствовала. Я наполню тебя ею заново, своими пальцами, руками, своим взглядом и дыханием… я заполню тебя ею всем собой! И ты примешь меня так, как и должно, без права на сопротивление и возврат!..

ГЛАВА ПЯТАЯ

Как-то я пыталась прочесть какой-то дамский роман, который мне посоветовала Робин Поланик по моей же просьбе. Уже не помню ни его названия, ни тем более имени самого автора, но то что я так и не дочитала до конца даже первой главы – это мне запомнилось очень хорошо. Как и последовавшее за этим твердое решение – не спрашивать или просить советов у своей обожаемой помощницы касательно популярных новинок книжного рынка. Увы, с современной прозой, как и с кинематографом, я дружила с очень большой натяжкой. И чем дальше, тем сложней и натянутей становились наши и без того напряженные отношения. Вернее, я не испытывала к ним какой-то особой страсти или увлеченности, и по большей части из-за того, что мой интерес был несколько иного плана. Меня чуть ли не постоянно преследовал один и тот же вопрос и особенно сейчас! Почему в книгах (а в фильмах и подавно!) настолько легко отслеживать развитие сюжета и едва ли не с первых строк? Предсказывать не только большинство действий, ход событий, но и сами слова-мысли ведущих персонажей. И почему в реальной жизни все иначе, не смотря на более упрощенную структуру человеческого бытия? Почему нельзя забраться в голову реального человека и узнать, о чем он сейчас думает или что задумал, и задумывал ли он хоть что-то вообще?

Тот роман начинался с главной героини, которая полглавы занималась повседневными делами, звонила отцу (или отчиму), пыхтела абзац или два в тренажерном зале, что-то обсуждала с подругой или сводной сестрой. В конечном счете она (наконец-то!) пошла на какую-то встречу, кажется, наниматься куда-то на работу, и в фойе офисного здания данной компании (или просто офисного здания с арендными помещениями) столкнулась (да, да, как раз так все и произошло!) с шикарным красавчиком в деловом костюме, и кажется, кто-то из них что-то при этом уронил на пол (может даже оба). В общем, незамысловатая, если не сказать, самая банальнейшая завязка, после которой я уже просто перестала дальше читать.

Задним умом я прекрасно понимала, что в реальности подобные вещи или случайные конфликтные встречи практически сведены к нулю. Что мега-супер-пупер-мачо-миллиардеры не прогуливаются каждый божий день в толпе обычных пешеходов, не пользуются общественным транспортом, не заговаривают с сервис-обслугой, с собственными мелкими служащими (буквально не замечая тех в упор!) и не спасают в навороченных костюмах неуязвимых-героев несчастных приблудных горожан от катастроф вселенского масштаба. Реальность хоть и куда банальнее, но все же куда жестче и бьет наверняка, практически в нокдаун! Конечно, вписать во все это эпизоды прошлого из жизни Дэниэла Мэндэлла-младшего тоже несколько странно. Но исходя из всех его странностей, мое знакомство с ним было самой обыденной случайностью, даже почти ничем не примечательной и далеко не интересной.

Почему я вдруг вспомнила об этой книжке с забытым напрочь названием именно сейчас? Не знаю. Наверное, потому что проснулась утром пятницы посреди огромной кровати гостиничного номера-люкса и несколько минут, не шевелясь, продолжала вслушиваться в гулкий стук собственного сердца. Казалось, он заполнил тогда расслаивающимся отзвуком четкого ритма не только мое тело, но и всю звенящую тишину спальни, впитываясь в плотные сумерки раннего утра, в каждый предмет мебели или затягиваясь в густые трехмерные тени невидимых параллельных порталов самых глубоких и эмоциональных снов. Такие сны уходят не сразу, как и прочно связанные с ними ощущения с пережитыми чувствами. Ощущения тех, кто там был и кого ты так остро чувствовала, слышала и вбирала в себя каждым воспаленным нейроном спящего мозга.

При чем здесь тот роман? Честно? Понятия не имею. Просто иногда память сама начинает запускать все скрытые архивные данные, в попытке отыскать аналог со сходными вещами, будто ищет или отслеживает некую подсказку с подобной ситуацией. Возможно, я сама представляла похожий вариант встречи например в том же фойе компании "Глобал-Вижн". Ведь читатель частенько проецирует в безликих книжных героях тех, кого ему хочется видеть на месте того или иного персонажа. Как тот же пример со встречей в лифте. Почти схожий страх, разве что в более вероятной точке пересечения из десятка иных возможных вариантов, при чем там, где ты уже сама успела побывать, увидеть все своими глазами в живую, напрямую, полностью приняв-осознав всю отрезвляющую действительность реального места и реальных людей.

Так что мне теперь угрожали сны не только с участием тех, кого я знала, но и там, где мне предстояло провести несколько ближайших лет своей профессиональной деятельности. Проще говоря, я сама себя подсознательно программировала и загоняла в ловушку собственных опасений и страхов. Моя новая жизнь с последними событиями неумолимой реальности окончательно оккупировали не только мое сознание, но еще и сны, атакуя нескончаемым продолжением в искаженных формах нестабильных картинок мой спящий разум.

И да, мне приснилось, как когда-то с лифтом, именно фойе корпоративного здания "Глобал-Вижн". Возможно перед этим мне снилось до хрена много чего другого, но, как это обычно бывает, места и сюжеты действий в самом сне сменяются слишком быстро, незаметно и абсолютно без какой-либо логической последовательности. К тому же сам мозг во время сна практически всегда воспринимает подобную абстракцию, как за вполне естественные вещи, без шока, изумления или сопротивления. И еще реже когда догадывается, что само сознание пребывает в эти самые моменты в нежных объятиях Морфея.

Не знаю точно, было ли это фойе, или мне хотелось, чтобы это было оно, или просто решила, что это было фойе, но я шла по его бесконечным лабиринтам с невидимыми потолками, с исчезающими где-то в их недостижимой высоте толстыми мраморными колоннами неопределенного цвета, в точь-точь как та Алиса, перешагнувшая до этого через раму зеркала на другую сторону. Меня окружала толпа безликих сотрудников компании, облаченных всех без исключения в идентичные деловые костюмы. И я знала, что это были не только мужчины, но и женщины, но рассматривать и выделять по отдельности кто есть кто меня абсолютно не тянуло. На тот момент меня волновала лишь одна навязчивая идея-фикс. Я боялась встретиться лицом к лицу с Дэниэлом Мэндэллом-младшим в свой первый рабочий день в зданий его компании.

Вот как раз в этом и заключалась главная ловушка для спящего разума. Все подсознательные страхи человека начинали приобретать самые осязаемые очертания во всей своей красе.

"Ты где была все это время? Мы уже битый час тут празднуем, а ее все нет и нет…"

"Эллис, ты опять опаздываешь! Сколько можно? Хочешь, чтобы я прикарманил пару миллиончиков из твоего оклада?.. Поверь, это не сложно!.."

То ли Робин и Дэвид появились из той самой толпы передо мной, то ли это я перенеслась в огромный конференц-зал дирекции компании…

"Это ваш первый и самый важный распорядок дня на это утро!" – Эвелин Гувер вручает мне в руки свой шикарный планшет с блестящим черным экраном, и я тут же с жадностью начинаю вертеть его, пытаясь найти выход к файлам с компроматом на своего нового боса. Там наверняка полным-полно засекреченной информации о Мэндэлле-младшем!

"Может пора принести шампанского и икры? Мисс Людвидж пьет только из мускатных сортов!.." – Робин кидает ехидное предложение-приказ секретарю дирекции, пока Дэвид перелистывает белые и, кажется, совершенно пустые листы бумаги в раскрытой папке в его руках.

Теперь я сижу за огромным столом, напротив угла-стыка панорамных окон залы. Нет, это совсем не письменный стол и не какой-либо другой, это тяжелая гранитная плита с резной поверхностью черного камня для… жертвоприношений с четырьмя ножками рыкающих львов.

"Эллис, меня поражает твое предвзятое отношение к данной проблеме!" – Дэвид продолжает расхаживать передо мной, играя в воздухе черным страусовым пером и тыкая им с пафосным возмущением в мою сторону свободной от папок рукой. – "На кон поставлена не только твоя личная жизнь, но и самое ближайшее будущее всех близких тебе людей! Игры в кошки-мышки давно закончились! Теперь ты должна идти вдоль красной линии!"

– Дэйв, бога ради, отвали уже! – умоляю чуть ли не со стоном отчаянного раздражения.

"Я таких в школе подвешивала головой вниз в уборной прямо над толчком!" – Саманта Грин в длинном растянутом джемпере и спортивных штанах отталкивает адвоката куда-то в сторону ударом обеих ладошек. Обходит стол, нагибается-нависает надо мной и буквально в самый притык впивается своими гипнотизирующими глазищами в мое лицо. – "Ты должна пойти со мной! Если мы сейчас же отсюда не сбежим…"

"Поздно, милочка!" – Дэвид опять нарисовывается в радиусе моего зрительного обзора, зажимая ладонью микрофон телефонной трубки у своего лица. За его спиной лопаются полупрозрачные листы тонированного стекла, и в зал на страховочных альпинистских тросах, в брызгах красочного фейерверка разлетающихся осколков вваливается несколько спецназовцев в бронежилетах, лыжных масках-шапочках и защитных касках.

"Наша Алиса слишком глубоко зашла! Сделку с Дьяволом никто не отменял! Закон есть закон. Их придумывают не для того, чтобы каждому в любой момент по личной блажи захотелось вдруг встать и уйти. Кредит на свободу выбора выделяют не просто так. Ты все равно обязана заплатить за каждый отработанный тобою цент, не менее десяти процентов налога!"

"Дэйв, заткнись!" – Сэм и Робин в унисон шикают на Фроста, пока миссис Гувер катает по битому стеклу хромированную тележку и предлагает каждому участнику спецоперации по бокалу элитного шампанского.

"Это твоя суть! Подумай… Подумай хорошенько для чего ты здесь!"

Черт возьми, да заткнитесь же все наконец! Мне срочно надо залезть в базу данных "Глобал-Вижн"! Я должна прямо сейчас, сию же минуту взломать персональный архив Мэндэлла-младшего, отыскать его компьютер в общей сети компании и снести к чертовой матери все пароли и коды с моим именем! Где-то там, за этими бесконечными гармошками каталогов он прячет все свои коварные замыслы на мой счет, записи своих мыслей, личные дневники… Если я сложу в правильной последовательности все эти фотоснимки, правильным программным кодом… Господи, что за нах?.. Их не просто много, их целое море и никакой надежды зацепиться хотя бы за краешек папки с нужным названием.

Смотрю на экран планшета, словно не зная, что делать, пока он не становится вначале большим интерактивным монитором с бесплотной поверхностью, а затем…

Затем я иду в толпе людей со своим смартфоном в руке, как с компасом навигатора. На этот раз практически все разодеты во фраки и вечерние платья. Гул голосов плавает пятиканальным звучанием старого патефона, проигрывающего очень старую пластинку. Где-то на более отдаленном фоне играла еще одна песня. Я не могла уловить ни мелодии, ни слов, но кажется, я ее знала. Правда, меня волновала пока лишь толпа всех этих снобов. Их было так много, невероятно много. Я не видела стен помещения (если это вообще было помещение) и просто шла в ту сторону, где мне прокладывали путь живым коридором эти самые безликие гости. Они пропускают меня, будто читают мои мысли, словно знают и понимают куда и зачем я иду.

Звонок-вибрация заставляет посмотреть на экран смартфона. На нем плавает значок вызова с видео-звонком от Брайана, вокруг которого мигает бегающая змейка из примитивной видеоигры столетней давности. Я должна принять звонок или направить змейку в другую сторону?

"С каких пор ты ходишь одна на собственной свадьбе без своего жениха?"

Поднимаю голову и без какого-либо удивления смотрю на Брайана Степлтона, разодетого в шикарный свадебный сюртук, с шейным платком вместо классического галстука. В петлице широкого лацкана белый цветок магнолии.

– Извини, но я должна кое-кого найти, иначе хрен эта свадьба продержится еще пять минут!

"Зачем?"

– Чтобы успеть от него спрятаться!..

"А если он тоже тебя сейчас ищет?"

Об этом я как-то не подумала.

"Это же замечательно!" – восклицает стоявший рядом со Степлтоном Мэндэлл-старший в белом фраке и черной бабочкой на шее. – "Если два человека одновременно ждут, когда кто-то из них найдет первым другого – результат очевиден! Они останутся там же, где и были все это время до этого, включая эти самые минуты!"